Темно? Оно и к лучшему.

      Для Эммы утро в чужом доме началось с бутербродов с ветчиной — позавтракать у бабушки, как обычно, не получилось бы, не вызвав лишних подозрений — мэр приходит в кафе и берёт обычный заказ местного шерифа, это точно навело бы окружающих на какие-то мысли. Непонятно, почему она защищала ту, кто её саму подставил — ну и пускай все узнали бы, что они поменялись телами. Даже если бы не поверили, то сочли бы Реджину за сумасшедшую, ведь они видят как раз её тело. За себя Эмме волноваться причин не было, в этой ситуации она ничем не жертвует. Но, допивая зелёный чай из большой кружки, она решила сначала поговорить с семьёй — советы родителей никогда не подводили, и этот случай вряд ли станет исключением. Сейчас лучше обойтись без самодеятельности. Дом мисс Миллс изнутри выглядел ещё более царственно, чем снаружи. Эмма уже бывала тут прежде, но ей ни разу не предоставлялось случая рассмотреть каждую деталь. Да она и не горела желанием проникнуться атмосферой своеобразного особняка аристократки, если быть честной. Сейчас же к этому обязывали обстоятельства. Гостиная в бело-золотых тонах, новая мебель, серебряная посуда, хрустальный сервиз с позолоченным обрамлением — неудивительно, если у неё ещё и плитка в туалете вылита из чистого золота. Как же она теперь делит с Прекрасными такую простенькую квартиру? Наверняка сейчас завтракает на каком-нибудь из скрипучих стульев и скучает по креслу с коваными ножками. Хоть бы ей достался самый старый из всех, может, тогда захочет вернуться к жизни дамы голубых кровей. Сыр с плесенью, что покрылся ею явно не из-за испорченности, вряд ли покупался для того, чтобы сочетаться с хлебом и помидорами, но изысканность тут была не к месту. Доев, Эмма поставила пустую тарелку в раковину и пошла наверх — нужно выбрать, в каком образе сегодня предстоит явиться миру. Распахнутые дверцы шкафа (такого же позолоченного по краям, кстати) открывали взгляду разнообразие одежды. Если гардероб Свон пестрел кожаными куртками, то у Реджины на каждой второй вешалке висел пиджак. На остальных были платья — обтягивающие, разумеется. Заглянув поглубже, Эмма свела брови к переносице — да уж, если пробраться вглубь этого парада пиджаков, наверняка можно найти портал в Нарнию. Ей не представлялось возможности посидеть в шкафу у мэра, поэтому она не знала, есть ли там внутри волшебный лес. Если кто и знал, то это Грэм — вероятно, он унёс эту тайну с собой в могилу. Эмма померяла пару брючных костюмов — они сидели хорошо, но ужасно стягивали плечи. Зеркало в стиле рококо отражало фигуру элегантной женщины, и Свон подумала, что в этом освещении Реджина выглядела просто ослепительно. Если бы в каждой примерочной были такие локации, как в коридоре у мадам мэра, оценивать одежду было бы гораздо легче. Эмма ненавидела примерочные из-за странного приглушенного либо, наоборот, слишком яркого света — он выделял изъяны и это ужасно опускало самооценку. В итоге она выбрала тёмно-синее платье и накинула сверху чёрный пиджак. Эта офисная одежда сковывала движения до невозможности — видимо, Реджина вела не слишком активный образ жизни, да это и логично — должность главы города не обязывает к скалолазанью и прыжкам в длину. Стоя перед дверью, Эмма взмахнула рукой — поток светлой энергии из ладони направился на замок, и он негромко щёлкнул. К чему проворачивать ключи, если есть магия? Она была единственным, что Спасительнице удалось прихватить с собой из прошлого тела, и теперь грела душу как никогда. Эмма намеревалась пойти в родительскую квартиру и серьёзно поговорить с Дэвидом и Мэри-Маргарет, а если они её так и не узнают, тогда она продемонстрирует свою светлую магию. Этого козыря её уж точно никому не лишить.

***

Видимо, тело Реджины сохранило её походку где-нибудь в мышечной памяти, потому что спина ощущалась необычно ровной. Если уж она и решит перенять от этого тела несколько привычек, то точно возьмёт себе на заметку правильную осанку — от неё и живот подтягивается, и походка выравнивается. На обочинах дороги лежали пожухлые листья — так и тянуло шагнуть на них, чтобы услышать еле заметный хруст. Машины проезжали мимо, выпуская выхлопные газы, и верхушки саженцев в аллеях на несколько секунд окутывались густым дымом, а потом он оседал вниз и травил собой асфальт. Будь Эмма мэром, сделала бы поощрения для велосипедистов — что-то вроде велосипедных дорожек вдоль тротуаров. Вот Арчи выгуливает Понго, вот Марко чинит вывеску антикварной лавки Голда — всё как полгода назад, когда она только появилась в этом городе, только никто из них не рад её видеть. Доктор Хоппер не сетует на то, что пёс разнёс квартиру поутру, а бабушка Лукас не обсуждает с ней выпуск вчерашней газеты, неторопливо воздружая перед забором доску с надписью "открыто". Прохожие улыбаются ей, но неискренне, и, кажется, обходят стороной, чтобы случайно не испортить себе настрой на новый день. Сегодня главы города не будет на месте работы, она направляется закоулками улиц к давно знакомому дому. Точнее, направляется Эмма, мэр же спокойно сидит в чужой комнате и пьёт чай — что там обычно делает её тело в свой выходной. Какая жалость, чаепитие будет сорвано. Каблуки стучат по ступенькам, которые бесконечно тянутся вверх одна за другой — в такой обуви чувствуешь себя скорее покорительницей Эвереста, чем обычным шерифом. Ключей нет, они остались в кармане куртки, поэтому приходится звонить в двери. Этим звонком свои пользовались только тогда, когда забывали ключи, что происходило нечасто, а чужие к ним не наведывались уже давно, так что кнопка припала тонким слоем пыли. Эмма собралась с силами и решительно нажала кнопку. Тишина. А через мгновение по ту сторону двери послышались приближающиеся шаги. Она жила с Чармингами относительно недолгое время, но уже научилась различать их по звуку шагов. Белоснежка ступала тихо и аккуратно, почти бесшумно — наверное, сказались годы скрытия в лесу, когда любое потрескивание сухой ветки могло подвергнуть смертельной опасности. Дэвид мерял землю широкими шагами, но они не были тяжёлыми или громкими, Эмма чувствовала их темп и могла точно сказать, что по квартире сейчас шёл не он. Дверь толкнули с обратной стороны, она коротко скрипнула и отворилась. На пороге стояла Реджина и смотрела на неё широко раскрытыми глазами. Её лицо выражало удивление, испуг и, можно сказать, даже разочарование. - Что такое? - Не сдержавшись, бросила Эмма. - Не ожидала увидеть ту, за кого себя выдаёшь? Реджина попробовала закрыть дверь перед женщиной, но после сопротивления крепкой ладони сдалась. - Заходи, поговорим. Квартира выглядела, как обычно: отодвинутые по краям тюлевые занавески, открывающие вид на улицы города, незаправленная кровать (утро всё-таки), немытые чашки в раковине и обувь на коврике около входа — четыре пары. Эмма взглянула на ту, кто сейчас находилась в её теле — видимо, ей мешали длинные волосы и она собрала их в пучок. Ну и пусть мешали, сама виновата. Прежде Свон никогда не носила пучки, они слишком стягивали голову, но, надо признать, с этой причёской она выглядит довольно неплохо. Реджина обернулась и сложила руки на груди — по всей видимости, готова к разговору. Эмма насупилась и спросила: - Почему ты не сказала им, что произошло? Она была почти в ярости, но старалась сдерживать себя — всё-таки им с Реджиной лучше оставаться в дружеских отношениях, Генри не заслуживает быть свидетелем постоянных ссор. Хотя обстоятельства всё же заставляли эмоции брать верх над рассудком. Реджина виновато опустила глаза и ответила: - Я не планировала, так вышло случайно. Эмма недоверчиво вскинула брови, но про себя отметила, что радар честности указывал на правду. - Да ладно, случайно прикинулась мной! С кем не бывает, я вот регулярно по вторникам так делаю, недавно притворялась, что я Арчи, веришь? Реджина закатила глаза. - Дай всё тебе объяснить. - Не буду я с тобой говорить, я вообще пришла к родителям, где они? - возмущённо крикнула Эмма. - Твои ушли полчаса назад, сказали, по делам, - ответила Реджина, и, поймав вопросительный взгляд Эммы, дополнила - Генри ушёл с ними. - Просто прекрасно. - Эмма отодвинула стул и обессиленно упала на него. Приди она на полчаса раньше, застала бы мать с отцом и открыла свою личность — как положено, при всех свидетелях. Как раз поставила бы Реджину в неловкое положение, и поделом ей. Этот случай изрядно подорвал бы её репутацию. Не то чтобы Эмма желала ей краха, просто всё было ужасно несправедливо — в бытность Злой Королевы Миллс вершила бедствия одно за одним, а теперь ей досталась высокая должность с городом в придачу, любящий ребёнок (не родной, между прочим) и толпа знакомых, пусть и не сильно приветливых. Жизни Спасительницы и экс-злодейки слишком отличались, чтобы одна могла полной мерой осознать все бонусы незавидного прошлого другой. Реджина присела на стул рядом и, дождавшись взгляда Эммы, начала говорить. Она нервно перебирала пальцами скатерть и не поднимала взгляда — судя по всему, ей было неловко. - Клянусь, у меня и в мыслях не было проворачивать эту подмену. Просто они зашли в шахту, я не ожидала, что они подойдут ко мне, и эти их объятия... - она подняла голову и посмотрела женщине, сидящей напротив, прямо в глаза. - Эмма, в эту секунду я почувствовала себя такой нужной... Когда они все отпустили меня, и Мэри-Маргарет погладила по щеке, а Крюк прошептал на ухо, как любит меня... - она запнулась - Ну в смысле, тебя... Я поняла, что не хочу снова быть брошенной. Реджина замолчала, и в кухне воцарилась тишина. Эмма разглядывала столовый сервиз, переваривая только что услышанное. Она поймала себя на мысли, что было бы гораздо проще, будь всё так, как она думала — Реджина задумала коварный план, поменяла их телами, чтобы незаметно пробраться в квартиру Прекрасных и завладеть каким-то имуществом. Тогда она бы высказала женщине всё, что думает, про себя объявив негласную вражду, и решила бы ситуацию как-нибудь сама, по-геройски. Но всё оказалось не так. Реджина просто была одинока. Она не искала лазеек, не создавала проклятий, не желала власти. Она просто хотела семью, наверняка осознавая, как дорого это ей обойдётся. Прожить моменты иллюзий, чтобы потом окончательно потерять шанс на светлое будущее, наблюдая, как от неё отворачивается целый город, и, возможно, даже родной сын. Насколько же ей не хватало любви, чтобы решиться поставить на карту всё, что она уже имела? Намного легче ненавидеть бездушного злодея, чем человека с разбитым сердцем. Эмма взглянула на Реджину — она сидела напротив, положив руки на стол, и первая аккуратно коснулась её ладони кончиками пальцев. Прикосновение было мягким и тёплым — таким и должен быть жест поддержки. Реджина удивлённо подняла глаза. - Мы придумаем, что с этим делать, - спокойным тоном сказала Эмма. - Ты не собираешься идти против меня? - Нет. - Но я ведь отобрала у тебя семью, да и ты собиралась поговорить с Мэри-Маргарет и Дэвидом... Эмма перебила женщину, улыбнувшись уголком губы: - Пока не будем никого сюда впутывать, должны сами справиться со своими телами. Что думаешь? Реджина расцвела в улыбке. - Я не ожидала такой реакции, думала, ты... - Я что? - Ну, будешь рвать и метать, применишь магию, или как там ещё спасители защищаются. - она вдруг замолчала и резко стала серьёзной. - Спасибо, Эмма. Эмма неловко улыбнулась, а после вернула позитивный настрой и подбадривающе произнесла: - Ты сильно не радуйся, у тебя испытательный срок! - она подмигнула, и Реджина поняла, что её тело никогда не умело подмигивать. - Ну, удачи нам, Спасительница.