Your weak point

— Ты либо безумец, либо гений. Но я все равно не прощу тебя за это, — пробормотала Гермиона, отхлебнув горячий кофе. Была ещё глубокая ночь, но скоро должно начать светать. Девушка с интересом рассматривала вишнёвый локон: все никак не могла свыкнуться. — Надо отдать тебе должное, ты отлично справилась. Теперь можно снова приступить к выполнению плана, — продолжил Дамблдор и откусил пончик. В голове невольно всплыл Эйвери и она дернулась как от пощёчины. Беатрикс! — Где она? Где Беатрикс? — громко вскрикнула Грейнджер. Альбус тяжело вздохнул и покачал головой. В этот момент она поняла что все. Конец. — Твою мать, Дамблдор, ты обещал мне... — прошептала экс-гриффиндорка, спрятав лицо в ладонях. — Ну, по-крайней мере Том жив. Теперь осталось его прикончить, — попытался сгладить углы профессор. — Ага, взять бы твой дурацкий чепчик, обмотать вокруг шеи и придушить бы за идиотизм. Если бы на олимпийских играх давали бы награду за самую дурацкую идею, твой план взял бы золото, — парировала Гермиона и встав с кровати, пошла в сторону ванной комнаты. Наступил новый этап, а значит будет ещё сложнее. *** Хогвартс. Место, в котором она уже не была довольно давно. И сейчас он сказал ей прийти туда. Гермиону Грейнджер считают мёртвой, а она просто так заявится в школу. Взрослый состав Ордена уже был осведомлён, но лично её ещё никто не видел. Гриффиндорская форма сгорела ещё давно, в прошлом Хогвартсе. Одежду выдадут только потом, поэтому придётся идти в чем есть. Каблуки на шпильке с острыми носиками, чёрная водолазка и брюки со стрелочкой. Сверху чёрная мантия и медальон... Со светящейся звездой, копию которой она отдала Беатрикс. Ей хотелось верить в то, что она все сделала не просто так. После смерти чувства притупились. Ни боли, ни сожалений. Гермиона видела все через призму холодной рассудительности и спокойствия. Вишнёвые кудри лежат тяжелым грузом на плечах, достигая поясницы. Это определенная метаморфоза после воскрешения. Она невольно почувствовала себя Тонкс, которая меняла волосы в разные цвета и чувствовала себя абсолютно комфортно. Сейчас, Грейнджер не могла понять, её ли это тело. Зеркальная гладь видела её, но сомнения грязной кляксой распространялись в душе. Все казалось другим. — Гермиона, я не хочу тебя обременять или заставлять переживать все это заново. Постарайся все делать правильно, нам не нужны лишние ошибки. Гриффиндор и все кто в Ордене знают о твоём подвиге. Никто не сомневается в тебе, — сказал Альбус и положил ей руку на плечо. Аппарация. Тело вытягивается струной, она чувствует каждый орган. Поле зелёное... Трава сменилась после того самого Адского пламени. Мелкая дрожь заставляет Грейнджер поежится. Это мерзко. Ощущать себя привязанной к чему-то. Если Гарри узнает, то не захочет её видеть. Никто не захочет. Орден наверняка знает о метке и если она теперь восстала из мёртвых, то наверняка и ОН тоже знает. Величественный Хогвартс снова встречает её с распростертыми объятиями. Колдовстворец казался менее масштабным, но зато более миловидным, за счет резных башенок и цветных крыш. В голове невольно всплыл образ Москвы. Татья один раз показала фотографию, с изображением какого-то собора. Красивые цветные купола, красных и зелёных цветов. Вроде, Собор Василия Блаженного?... — Я отведу тебя в класс. Сейчас как раз урок у Северуса. К сожалению, твоё появление увидит и Слизерин, но к сожалению ничего не поделаешь. Ни с кем не разговаривай. Сегодня устрою совещание в Выручай-комнате, — дал инструкции Альбус. Гермиона лишь кивнула и пошла следом за директором. Когда они приближались к лестницам, он попросил накинуть на голову капюшон мантии, дабы скрыть её от посторонних любознательных взглядов. Вишневые волосы тут же были убраны из виду. Поворот за поворотом приближал её к потере контроля, Грейнджер хотела сбежать куда подальше, лишь бы не сталкиваться с однокурсниками. И вроде бы она долго представляла себе эту встречу, как обнимет Гарри и Рона и скажет, что все хорошо, но сейчас она была неуверенна как никогда раньше. Это было так странно. Держать нож, палочку или пистолет с твёрдой уверенностью в том, что убьёшь не раздумывая, но сейчас она мялась словно первокурсница. Дамблдор предупредил о том, что не стоит привлекать внимания. Черт, она восстала из мёртвых, как тут не привлекать внимания?! Они подходили все ближе и ближе, но когда Альбус дёрнул дверь кабинета зельеварения, у неё в прямом смысле случился инсульт. Снейп повернулся и посмотрел прямо на них, с грохотом закрывая книжку. Все в классе смотрят на них, но капюшон укрывает лицо. Карие глаза с зелёными крапинками быстро находят голубые. Гарри. Жив. Рыжая макушка отвернулась от котла. Рон. — Директор Дамблдор. Вы что-то хотели? — грубый голос Северуса прорезал тишину в классе. Слизеринцы ухмыляясь повернулись к своему декану. — Добрый день, Северус. Проведи эту ученицу к её парте, — глаза Альбуса метнулись в сторону Гарри и Рона. Гермиона скинула капюшон с голове и обошла Снейпа. — Я помню где моя парта, спасибо, — холодно ответила девушка и зыркнула на Дамблдора. Со стороны Гриффиндора послышался шокированный вздох, а Гойл свалился со стула. Вишневые волосы рассыпались на плечах, а тонкие шпильки звонко стучали по полу, будто отмеряя собственный пульс. Она идёт в сторону Гарри, место рядом пустует. Снейп опять рассадил парней подальше друг от друга, имея намерение завалить и одного, и другого. Лицо Гарри выглядит безэмоциональным, потерянным. Голубые глаза бегают по её силуэту, в надежде найти ответ на загадку. В голове играет мелодия цитры, того самого артиста во время новогоднего бала. Мелодия, которая отвлекает от плохих мыслей. Струны дергаются, музыка льётся, а на сердце становится тепло. Милый Гарри. Она скучала. Теперь, смотря на него, Грейнджер понимает что пережила все не зря. Хогвартс, жизнь в бегах, защита Беатрикс, Колдовстворец, даже Том Реддл. Ведь в итоге Гарри живой. Сидит и смотрит на неё через круглую оправу очков. Рон. Перо сжато меж пальцев с такой силой, что треснет. Гермиона садится рядом с этим волшебным мальчиком, снимает кожаные чёрные перчатки с рук и у неё будто просыпается второе дыхание. — Итак, продолжим урок, — голос Северуса нарушает их мир с мелодией цитры. А она все смотрит на Гарри и не может отвести глаза. *** Она выходит словно пуля из класса, спасаясь от них. Туалет для девочек, где была убита Плакса Миртл. Самое лучшее место! Где-то в отдалении слышны чьи-то шаги и их много. Человек шестеро. Она переходит на бег, сворачивает в другой коридор и мчится к уборной. Забегает и совершенно забывает закрыть дверь. — Гермиона! — тишину разрезает, словно острое лезвие, голос Гарри. Ступор. Ноги резко останавливаются и она не может сдвинуться с места. — Мерлин... — шёпот Джинни где-то позади. Грейнджер поворачивается. Джинни, Гарри, Рон, Полумна, Невилл, Симус и Дин Томас. Коленки подкашиваются. Поттер подходит осторожно, ступая словно кот. В голове лишь крутятся яркие вспышки, которые никак не прекратят мелькать. Полнейшая неразбериха. Ну вот что она им скажет? Нет слов, нет эмоций. Гарри посмотрит осуждающе, а Рон снисходительно покачает головой. Хочется просто спрятаться под одеялом, так любила делать Беатрикс и верила, что её никто не заметит. В лопатках странное покалывание, будто ее ударили ладонью по спине. "Сосредоточься. Главное — это контроль. Без полного контроля, ты не совладаешь с эмоциями" — голос Татьи в голове. На коленках, будто вчера мурчала ласковая кошка Мурка. Глаза закрываются, глубокий вдох. И выдох. — Привет Гарри... — голос будто не её. В ноздри ударил аромат еловых веток и мёда. Запах друга был настолько отчетливым, настолько родным, что ей показалось, что она и вправду умерла, — Я знаю, что ты сейчас скажешь. Что я предательница, дура и полная идиотка, но я не хотела! Не хотела, чтобы ты... — ей не удаётся закончить. Парень обхватывает её за плечи и крепко обнимает. Тела будто стукаются друг о друга с силой, она чувствует тело перед собой и понимает, что тонет. Весь контроль, вся ледяная стена рухнула, словно карточный домик. Он зарывается в её непривычного цвета волосы и вдыхает аромат нежного жасмина. Это похоже на наркотик, стоять обнявшись и думать о лучшем. Гермиона думала, что больше никогда не увидит его. Когда Долохов запустил в неё заклятие. Когда мир рушился на её глазах. И сейчас, обнимая лучшего человека на свете, она понимает, что пережила бы это тысячу раз. — Ты и правда дура. Думаешь мы не знаем? Дамблдор все рассказал. Гермиона, не смей думать о себе так. Я благодарен... Мы благодарны, за то что ты сделала. Никто бы не выдержал всего того, что сделала ты. Милая, ты теперь в безопасности. С нами, — прошептал Гарри, целуя её в щеку и немного отстранившись. Она чувствует тепло на щеке и улыбается. Так широко и так искренне, как не улыбалась никогда. Горячие слезы обожгли щеки, а губа задрожала. Рон навалился на них с медвежьими объятиями, а потом подключились и другие. Ребята обнимали Грейнджер так крепко, что казалось у неё будут скоро сломаны ребра. И сейчас, она понимала что как никогда счастлива. Если бы только Вальбурга, Альфард и Беатрикс их знали... *** Гарри поудобнее положил голову на коленки Гермионы и наконец притих. Рон облокотился рядом, поставив на столик три тыквенных сока. Все гриффиндорцы давно улеглись спать, но Золотое Трио решили, что им не хватает времени для общения. — Как ты, Гермиона? — спросил Рон, смешно почесав затылок. — Когда нахожусь с вами, то чувствую себя в безопасности. Я рада что вы живы. В той реальности, в которой мы были, вы умерли. Тогда я думала что мне пришёл конец, но заветная газетная вырезка спасла мне жизнь. Не думала, что когда-нибудь скажу "спасибо" Миртл, — усмехнулась Грейнджер и ухватилась за сок. — Что за вырезка? — встрепенулся Гарри. — Когда Хогвартс начал разваливаться, я побежала в кабинет Дамблдора, чтобы спрятаться там от Долохова и Сивого. Я сама загнала себя в ловушку, но глаз зацепился за газетную вырезку тысяча девятьсот сорок третьего года. На ней была изображена Миртл, видимо на тот момент Том её уже убил. Так и получилось, — немного скомкано пробубнила Гермиона. Мальчики замолчали. Увиденное их шокировало. Ради них, подруга столько пережила. Рон поднёс свою ладонь к левому предплечью девушки и аккуратно поднял рукав чёрной водолазки. Татуировка выглядела ещё ярче и ребята смутились. Гермиона виновато опустила взгляд вниз, а Гарри ухватил пальцами её подбородок. — Эй... Это не стыдно. Если ты не хочешь отвечать, то не надо. Мы лишь беспокоимся о тебе. Без тебя было плохо, — произнёс Поттер и похлопал её по плечу. — Ага, особенно конспекты по Трансфигурации писать, — рассмеялся Рон. Мерлин, Гермиона впервые почувствовала себя комфортно. Уют, касания, улыбки. Все это было настоящим. Не надо было холодно улыбаться, делать вид сильной девушки и ставить барьеры на голову. Наверное это и называлось счастьем, потому что она давно его не испытывала. *** Дамблдор поставил перед ней чашку кофе и присел перед ней в кожаное кресло. Кабинет директора совершенно не изменился со времен поражения. Она как сейчас помнит тот день, когда бежала спотыкаясь в кабинет, чтобы скрыться от Пожирателей Смерти. Иронично, что она стала такой же. В голове снова тёплая улыбка Гарри и она чувствует себя легче. Гермиона делала все правильно. — Двойник. Что с ним? — сходу спросила Гермиона. — Камуфляж для Реддла, — легко ответил профессор. Грейнджер чуть не поперхнулась напитком. Чего? В смысле "камуфляж для Реддла"?! — Чего?... — откашлялась девушка, хватаясь за горло. Она совершенно не учла, что кофе оказывается может быть очень горячим. — На самом деле все гораздо проще, чем ты думала. Никакого двойника и не было никогда. Твою жизнь вытесняла ты сама из будущего. Поясню, две параллели пересеклись, пока ты была в прошлом, чтобы был баланс в будущем, твоя временная вероятность разделилась. Но потом, тебе стало плохо именно из-за того, что твоё тело находится не в том месте и не в то время. Нужно было заставить Реддла искать в будущем твоего двойника, это часть плана. Элизабет Трейс лишь приманка. Он искал двойника, думая что умерла ты из-за него. Эйвери помог ему это понять. Так что дело именно в тебе. Твоя прошлая жизнь тянула тебя обратно в свое время, — спокойно объяснял Дамблдор. У Гермионы чуть было не отвисла челюсть. Все это время она думала о том, что умерла из-за двойника, а на деле все это время винила лишь себя. — Почему вы врали мне? Зачем? Это моя жизнь! — дрожащим голосом прошептала Гермиона, с силой сжимая чашку в руках. Она понимала, что теряет контроль. Понимала, что сейчас весь мир может рухнуть. Её обманывали просто ради плана. — Ты могла проговориться, Гермиона... — начал Дамблдор, но девушка остановила его. — Ты ублюдок, Альбус. Ты мог не рассказывать об этом кому угодно. Но не мне, — Грейнджер с грохотом поставила чашку и вышла из кабинета, громко цокая каблучками. Это было своего рода предательством. Она не заслуживала такого отношения.