Миссия, длиною в жизнь

Касым младше Зехры, но почему-то ей довольно интересно разговаривать именно с ним. — Мы защищаем невинных и спасаем нуждающихся, — в настоящий момент Зехра сидит на конспиративной квартире, ведёт беседу с потенциальным союзником и почему-то думает, что давно не разговаривала с таким разносторонним и просто образованным молодым человеком. Касым младше её на пять лет, но получил образование в двух лучших университетах Англии, разбирается в истории и политике, искусстве и языках. Этот человек стал жертвой обстоятельств и интриг, невольно стал игроком в глобальной игре высших кругов нескольких стран, но продолжал держаться довольно спокойно и даже независимо. — Госпожа Зехра, каждый точно также думает о своей стране и о своём народе, — Касым чуть меняет позу и делает глоток из чашки. Крепкий кофе, долгое ожидание, но на этот раз ему повезло: беседа с умной, сильной и красивой женщиной прилагается. Правда, они тут находятся не вдвоём. Мрачный и насупленный агент по имени Сердар напряженно вглядывается с балкона на небольшой городок в Палестине, куда они прибыли по воле обстоятельств. Этот Сердар далеко не такой дружелюбный и открытый, как Зехра, сидящая сейчас напротив Касыма в кресле, чувствующая себя абсолютно свободно и легко в повседневной одежде и с увлечением спорящая с Касымом по поводу того, какими политическими инструментами лучше всего урегулировать очередную волну протестов на границе Израиля и Палестины. Зехра очень умная и смелая. Красивая и открытая. — Мне не нравится подход, заключающийся во всепрощении, — активно жестикулируя, заявляет она, закатывая глаза, — Касым, ты же видишь, на что способен даже твой дядя, Фади. — Зехра, — на этом моменте насупленный и совершенно напряженный Сердар как-то слишком резко разворачивается, чтобы впериться злым взглядом в Касыма, — мне близок принцип терпимости и выбора каждого человека лично… У Сердара точно плохое настроение и, кажется, даже Зехра наконец-то это замечает. Конечно, они втроём торчат здесь уже вторые сутки, дожидаясь подтверждения прибытия сына Фади в Палестину, с чего бы всем радоваться? Только вот Зехра и Касым нашли общие точки соприкосновения и обсуждения для разговоров, в отличие от насупленного и какого-то странно нервного Сердара. Что-то грохнулось за заднем фоне. Зехра резко оборачивается и видит, что Сердар, идя по направлению к ним с Касымом, сбил какую-то дешевую вазу, стоящую на столике конспиративной квартиры. Касым молча следит за её взглядом, а потом буквально кожей чувствует, как мужчина, небрежно закрывающий дверь на балкон, абсолютно точно недоволен происходящим здесь и сейчас. — Сердар, — Зехра произносит его имя совершенно странно по-особенному, акцентируя, неторопливо растягивая каждый слог этого имени. Этого сразу хватает для того, что тот мгновенно оказался рядом с ней и смотрел прямо на её лицо, — осторожней. Зехра встает и оказывается совершенно близко к Сердару. Но, кажется, ни один из них не чувствует ни малейшей растерянности, нервозности или недовольства, нет. Напротив, Сердар делает шаг ближе, чтобы два агента стояли почти вплотную друг к другу и могли продолжать разговор. Правда, Сердар отвлекается на то, чтобы бросить прямо на Касыма совершенно жестокий и мрачный многозначительный взгляд, после которого Касым понимает: кажется, ему стоит выйти, иначе этот мужчина вышвырнет его сам из помещения. — Пойду в комнату, — бросает Касым и исчезает, потому что думает только о том, что не хочет присутствовать при разборках этих двух агентов, чьи отношения сейчас кажутся ему странно не рабочими. Зехра бросает вслед Касыму ещё один взгляд, и только когда за тем закрывается вторая дверь, решает что-то сказать. Вообще Сердар ей совершенно не нравится в последние два дня, что они вынуждены сидеть здесь взаперти и просто нудно ждать новостей. Если она и Касым почти постоянно разговаривают друг с другом и обмениваются информацией, а также интересными мыслями и идеями, то Сердар почему-то становится всё более мрачным и более замкнутым. Напряженная поза, насупленный взгляд, а ещё она пару раз поймала какую-то ехидную усмешку, когда он смотрел только на её лицо и усмехался. — Сердар, — Зехра привычным жестом упирает руки в бока и готовится отчитать его за то, что ей опять не нравится его поведение. В принципе, это уже тоже довольно привычная для них ситуация, дарящая какое-то умиротворение и даже странный покой, — ты… Всё нормально? — Нет, — рявкает он в ответ и оба замирают, пораженный такой откровенностью и странным напряжением. Зехра — потому что он ведёт себя вообще не профессионально, А Сердар — просто потому, что ему нужно было молчать и не давать своему глухому раздражению вырваться наружу. Каждый раз, когда за эти двое суток он видел, как Зехра и Касым опять садились за столик и начинали говорить о своём искусстве или о религии, внутри него начинало скапливаться что-то… странное. Нехорошее. Тлеющий гнев, который очень медленно, но верно заполнял внутренности. Глухое раздражение, смешанное с беспокойством и нервозом, хотя для этого не было совершенно никаких объективных причин. Упорное чувство недовольства и небольшой злости, которая, впрочем, почему-то становилась всё сильнее и сильнее. Ему совершенно инстинктивно и необъективно не нравился тот факт, что Зехра и Касым постоянно о чём-то увлечённо разговаривают и, кажется, настроились на «общую волну». Это злило и заставляло думать о том, что операция будет под угрозой просто потому… — И в чём проблема? — она деловито складывает руки и чуть язвительно улыбается. Впрочем, душа Сердара одобряет тот факт, что женщина напротив делает шаг вперёд и встаёт к нему ещё ближе, так, что их теперь разделяет совсем небольшое пространство, — что не так? — О, всё так, — не менее язвительно отправляет Сердар ответную ухмылочку, на этот раз засовывая руки в задние карманы джинсов. Это глухое раздражение прорывается злостью именно на Зехру и на её хорошее настроение, на её разговоры с Касымом, на… — но, ты не беспокойся. Кажется, у тебя всё хорошо здесь, болтаешь с нашим врагом и без остановки обсуждаешь с ним уничтожение арки в Пальмире! Продолжай и давай, посмотрим, что из этого выйдет! — Да что с тобой? — рявкает она в ответ, кажется, сдерживаясь из последних сил. Сердар стоит напротив, его взгляд метает молнии, он наполнен раздражением и жесткой нервозностью, сам мужчина источает какую-то удушающую злость по непонятной ей причине, — ты что вообще… — Перестань говорить с Касымом! — на этот раз фраза звучит настолько злобно и нервно, настолько же странно и вообще — не к месту. Зехра даже чуть отодвигается, уставившись на Сердара, который наконец-то в эту минуту осознал идиотскую правду, такую сложную и такую простую одновременно. Мало того что осознал, так ещё и вывалил это всё прямо ей здесь и сейчас, хотя стоило бы заткнуться и просто уйти уже как можно быстрее. — Это ещё почему? — она так удивляется, что даже злиться перестаёт. Смотрит на него, опять глаза в глаза. Совершенно не нервничает и не переживает от того, что они стоят как-то слишком близко друг к другу и что она двигается в его сторону. А вот он переживает. И нервничает. По поводу того факта, что она постоянно и разговаривает, и разговаривает с этим пижоном Касымом! Даже улыбается ему и один раз рассмеялась! Отвлекается на него от разговоров по поводу операции и вообще… Его бесит, что Зехра разговаривает не с ним, а с Касымом. Бесит, что она улыбается Касыму. Бесит, что не замечает Сердара в помещении, обсуждая культуру Турции. Бесит, что смотрит на другого мужчину. Бесит, что он её ревнует. — Потому что он — наш враг, — максимально правдиво лжёт Сердар. Кажется, придвигается к Зехре ещё ближе и ещё крепче, кажется, их вообще уже разделяют какие-то миллиметры, кажется, что он близок к тому чтобы почему-то полностью потерять контроль: схватить её за локти и утянуть в другую комнату, закрыть плотно дверь и больше не подпускать к этому пижону! Близок к тому, чтобы закатить идиотский скандал из-за… — Глупости какие, — быстро находит Зехра ответ, — какой враг! Я пытаюсь создать стратегическое партнерство, чтобы выведать максимально больше секретов! — последние слова она произносит шепотом, — ты вообще в своём уме, Сердар? Ты что несёшь? — Стратегическое партнерство — как-то слишком близко, не находишь? На этот раз Сердар выпаливает очень лишнее. Да и не просто выпаливает, при этом ещё всё-таки хватает её за правое предплечье и касается кожи. Да-да, обнажённой кожи, потому что Зехра одета в легкую футболку без рукавов и опять-таки, слишком уж свободно и естественно! На этот раз он притягивает её к себе настолько близко, чтобы буквально чувствует её рваный выдох. Тормоза отказывают, крышу сносит, когда Сердар практически в губы ей довольно зло язвит: — Выглядит так, словно ты пытаешься его перетянуть на нашу сторону немного не совсем рабочими способами, знаешь? Его несёт не просто не в ту сторону, он вообще не контролирует свой язык, за который наступает расплата спустя одно мгновение. Жесткая и хлёсткая пощёчина, звук которой эхом разносится по комнате. Зехра второй рукой вмазывает ему по щеке своей ладонью изо всей силы, странно что не залепила кулаком прямо по скуле — Сердар не сомневается в её способностях. Ударила его яростно и с гневом, потому что его слова явно перегибали палку: обидные слова, злобные, ехидные. Ревнивые. Он смотрит на неё в ответ, остро чувствуя, как горит щека от удара. Чувствуя это приятное жжение и острое удовольствие в такой напряженно-опасной ситуации. Осознавая, что несёт совершенно лишнюю правду, которая никому из них не нужна в этот момент. И вновь: чувствуя, как его неимоверно бесит тот факт, что Зехра не делает так, как хочется именно ему. Не делает то, чего желает Сердар, а именно: не разговаривает с ним и не смотрит только на него одного. — Ты!.. — яростью в её голосе можно взорвать половину города, в котором они находятся в данный момент. Яростью, шоком, некоторым испугом и полным, абсолютным недоумением от слов Сердара, которые она вообще даже не представляла, что может услышать! Бросается в сторону, вернее, пытается жестко оттолкнуть Сердара после его невероятных обвинений, только не получается. Хотя, если бы они были на поле боя, то Зехра бы показала мастер-класс, что невозможно на миссии под прикрытием, где они втроём с Касымом изображают обычных офисных работников, приехавших заключать контракт. Она пытается оттолкнуть его, но вместо этого Сердар злится ещё сильнее. Он начал всё это и почему-то не хочет заканчивать или спускать на тормозах, переводить в шутку или прекращать. Вместо этого он делает то, что хочет: рывком притягивает метающую молнии Зехру ещё ближе и грубо говорит на ухо: — Держись подальше от Касыма, Зех-ра. Его горячее дыхание опаливает её щёку, заставив странную дрожь отправиться гулять по всему телу. Несмотря на абсолютную ярость от таких намеков, Зехра не может не признать: одна мысль о том, что этот самовлюбленный и наглый мерзавец мог бы её вроде как ревновать к Касыму, отзывается совершенно точно удовольствием и чувством превосходства в душе. А ещё — томлением, смешанным с… Она вмазала ему ещё раз, правда, уже по второй щеке. Кажется, теперь получилось не так сильно, но тоже довольно прилично. Другое дело, что на этот раз Сердар чуть мотает головой, а в его глазах действительно загорается жёсткий огонь, очень самоуверенный вызов и… Телефон начинает звонить так сильно вовремя и так одновременно невовремя. Оба резко вздрагивают и знают: это звонок от председателя Мете, который они оба давно ждут. Сердар ещё удерживает её пару секунд, но потом как-то скованно отпускает от себя. Отходит, берет трубку и, бросив прямо на неё ещё один многозначительный взгляд, выходит в соседнюю комнату для разговора. У Зехры немного трясутся руки и даже ноги, когда она понимает, что протягивает руку и находит опору в стоящем рядом столике. Произошедшее здесь и сейчас настолько немыслимо, странно, глупо и шокирующе, что хочется то ли смеяться, то ли злиться, то ли взять пистолет и прострелить Сердару ногу. Это что ещё за сцена претензий или обвинений? Какого черта он наговорил тут, как истеричная девица и… Касым входит в помещение, пугая Зехру. Она оборачивается, чтобы увидеть немного испуганное лицо их пленника, когда тот говорит: — Извини. Твой парень, кажется, сильно не в духе сегодня. Она никак не будет реагировать на эту фразу. Вообще никак. Наверное.