Никогда не отпускай меня.

12 января 1821 Вечер. 7 часов. Мари вовсю собиралась. Но не на светский раут, или для похода в салон подруги, а для…своеобразной слежки за братом. Вчера он вновь поздно ушёл, не сказав куда и… — У меня не остается выбора, Лен. Просто узнаю, где он…извини меня, шляется. И поймаю с поличным. По-хорошему он не желает-с. — фрейлина княжны причёсывала её волосы, собирая их в аккуратную прическу. — Если что, я Вас предупреждала. Вдруг что-то пойдет не так? — Не тревожься. Я постараюсь быстро, родителям скажи, что ушла к Комаровской. — княжна, шурша подолами темно-красного платья с пышными рукавами выглянула из комнаты, увидев выходящего из дома Алексея. Она накинула пальто и тоже вышла, чуть повременив, на улицу. В небе горели ярко-белые звезды и сквозь облака виднелась полная луна.Белоснежный снег плотным слоем лежал на дорогах. Княжна пешком следовала за младшим братом, однако держалась поодаль. Она неровно дышала, проклиная про себя свои громко-цокающие туфли. Она прошла несколько темных перекрестков, попав на оживленную Сенатскую площадь, утонув в толпе. Так как сегодня было воскресенье, народ решил нарядиться и погулять по Петербургу. На площади горели тысячи огней, в лавках купцы продавали леденцы на палочке, разливали горячего чаю из самоваров, дети играли в снежки, отовсюду слышались громкие голоса…Мария Дмитриевна забыла, когда она в последний раз по-настоящему отдыхала и веселилась. Она улыбнулась всей оной атмосфере. По пути Салтыкова встретила нескольких знакомых, и хоть она и сказала, что спешит, её все равно все хотели разговорить, некоторые даже были под градусом. Вдруг в поле зрения снова попал Алекс: он свернул на улицу Спасскую, рядом с набережной реки Мойки. Оглянувшись и подняв воротник пальто, Салтыков прошёл чуть дальше по улице, мимо небольшого сада с заснеженными громадными деревьями и парами, бродившими туда-сюда. Дойдя до нужного дома, он постучался в дверь. Мария Дмитриевна же осторожно встала за закутком соседнего дома. Алексею открыли дверь и впустили внутрь: Салтыкова не смогла рассмотреть, кто именно. Выйдя из темного переулка, она подошла к простому, но в тоже время аккуратному, трехэтажному дому из бежевого камня. Осмотрев его, она заострила внимание на окне с правой стороны второго этажа: княжна заметила несколько юношей, наливавших себе бокал шампанского. Стоять на морозе она совсем не хотела, и решила действовать. Поправив платье, прическу, она громко постучала в дверь три раза. На первом этаже горели лишь два настенных канделябра, по всей видимости, в коридоре. Она слышала, как по лестнице кто-то спускается, причем быстрым шагом. Её сердце, непонятно для самой Салтыковой от чего, забилось чаще. Совсем рядом раздался знакомый до боли голос - «должно быть, господин Лунин приехал-с». — Черт, — выругалась шепотом княжна, вздохнув. Она закатила глаза, закусив потрескавшуюся от мороза губу. Дверь отворилась. На пороге появился Рылеев, замерший от удивления. Он стоял на месте, пройдясь по княжне взглядом сверху вниз и держась за круглую ручку двери. Салтыкова тоже как будто приросла к земле. Они стояли так достаточно долго, оба не могли не сказать ни слова. С их разговора в Зимнем дворце прошло много времени и после они ни разу не встречались… *** 5 января, 1819 год. — Мария Дмитриевна, могли бы мы поговорить? Наедине? Салтыкова остановилась, с согласием кивнула. Они вдвоём ушли подальше от сборища людей на литературном вечере. — Послушайте, Кондратий Фёдорович, я ни в коем случае не хотела.. — Рылеев перебил княжну. — Постойте, позвольте мне сначала. У меня очень приятная новость..Меня согласились напечатать в той самой редакции, про которую Вы говорили, третью по числу популярности здесь, в Петербурге! — он улыбнулся. Салтыкова же удивлённо посмотрела на него, тоже улыбнувшись. — Я хотел поблагодарить Вас! Если бы не Вы, Мария Дмитриевна, я бы, скорее всего, и не напечатался там. — он резво притянул её к себе, обняв. Мария приобняла его в ответ, слегка похлопав по плечу. — Я очень рада за Вас! Уверена, ваши сочинения будут учить и читать ещё много веков. – она поклонилась ему. — А про что Вы хотели сказать-с? — он отстранился от нее, взяв с подноса шампанского, для себя и для княжны. — А, это..не важно. — она улыбнулась, чокнулась с ним бокалом и выпила залпом игристое. Со второго этажа послышался тоже знакомый голос. — Ты там заблудился, Кондратий? — это был Трубецкой. Салтыкова лишь саркастично подняла брови, фыркнув. — Ну проходите, Мария Дмитриевна. Негоже как-то даме на холоде мерзнуть. — он, в приглашающем жесте, указал на проход в коридоре вверх по лестнице. Она гордо подняла голову и прошла наверх. Рылеев шёл за ней. Попав на второй этаж, она, по знакомой квартире, прошла в приоткрытую комнату, в общий зал, в ту комнату, из которой сочился свет. Она медленно открыла дверь и увидела несколько молодых людей, стоящих кругом возле большого письменного стола, оживленно обсуждая что-то. На столе лежали кучу бумаг, документов, писем и проч. Трубецкой стоял во главе стола. Алексей Дмитриевич стоял рядом с молодым офицером. Все вдруг замолкли и посмотрели на Салтыкову. Они были удивлены видеть у себя столь юную, шестнадцатилетнюю особу. Алексей же схмурил брови и спешно подошел к сестре. — Что ты здесь делаешь? — он взял её с напором за локоть. — А ты? — она резко выдернула локоть, серьезно посмотрев на него. — Какая разница? — он заметно разозлился и перешел на шепот. — Такая разница, я твоя старшая сестра! А ты мне объяснить не можешь, куда идешь! Уже который день! — она тоже перешла на беспокойный шепот. — Да у меня твоя опека уже вот где, — он приложил ладонь к горлу. — На кой черт ты вообще пришла сюда?! Я бы все потом объяснил.. Она повременила, не сводя с него глаз. — Может довольно хамить мне? Почему мне приходиться позориться перед людьми и отчитывать тебя при всех за твою безалаберность?! — она повысила голос. Все в комнате стояли как вкопанные. — Алекс, довольно. — Трубецкой отвел его. — Мария Дмитриевна, Вам не за чем волноваться, поверьте… — его перебили. — Мне, откровенно говоря, докучают Ваши интриги, князь. — Сергей Петрович был известен в обществе, и в правду, как интригант. Салтыкова торопливо подошла к столу, разогнав всех, и принялась рассматривать бумажки. Она увидела надпись. «Конституция». Автор - Н. Муравьев. — Что это, господа? — судя по всему, тайное общество больше таким не являлось. Трубецкой подошел к княжне, осторожно взяв из ее рук несколько сшитых листов. — Господа, Вы расскажете мне? Или вся эта ситуация станет ещё более неловкой? — Рылеев в ответ на это улыбнулся. Посмотрев на Трубецкого, он кивнул, приподняв брови, как бы разрешая. Сергей Петрович предложил Салтыковой шампанского и рассказал ей об их обществе, которое они назвали Союзом Благоденствия. Организация общества хранилась в Зелёной книге, про которую бывший командир лейб-гвардии Семёновского полка также пояснил Салтыковой. Каждый из присутствующих дополнял рассказ Трубецкого, в процессе разговора споря, аргументируя, у всех были идеи, и все этой идеей «горели».. — …и таким образом создать новый государственный строй и открыто предложить обществу улучшенную, свободную жизнь. — закончив рассказ, Трубецкой посмотрел на Салтыкову. Он поднял брови в немом вопросе. — О нет, помилуйте, у вас ужасно правильные мысли! У всех Вас! Я восхищаюсь Вашими планами, конечно, где-то есть и минусы, по моему мнению…Но это чрезвычайно опасно, господа. Вы находитесь в риске. — члены союза переглянулись и замолкли. — Позвольте спросить…господин Пестель, непременно, тоже в Ваше обществе был-с? И Муравьев-Апостол? И.. — Вы правильно думаете, и Бестужев-Рюмин тоже. — Рылеев подошел к Салтыковой, говоря своим даже иногда приторно спокойным голосом. — Мы обсуждали все вышесказанное с ними, но официально они не числились в сообществе. Тем более учитывая нынешние обстоятельства… — Салтыкова тихо вздохнула и опустила взгляд в пол. — Я понимаю, что Ваше общество тайное.Можете быть спокойны. О нём никто не узнает. А с тобой мы ещё поговорим. — она кивнула в сторону Алексея. — Кондратий Федорович, провóдите? — спросила княжна, повременив. — Разумеется. — Рылеев провёл княжну из квартиры на первый этаж. Он жил по соседству с Щепин-Ростовским в доме, который ему предоставила канцелярия. Кондратий надел на Салтыкову салоп, та повернулась к нему лицом. — Я слышал про Бестужева-Рюмина…Мария Дмитриевна… — Салтыкова перебила поэта. — Да, разумеется, с ним все будет хорошо. Всего доброго. — Салтыкова сама открыла и дверь и направилась домой. Литератор же проводил её взглядом. В квартире Рылеева ещё некоторое время после ухода княжны члены Союза Благоденствия обсуждали свои грандиозные планы.