Вакуум

Гет
NC-17
В процессе
593
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
планируется Макси, написано 340 страниц, 33 части
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
593 Нравится 283 Отзывы 377 В сборник Скачать

Глава 12

Настройки текста
Март 1998 года —Мы придумаем что-нибудь, — Гермиона прижалась к холодному камню. — Что мы придумаем? — раздраженно спросил Рон. — Мы здесь застряли черт знает насколько. И всем плевать на нас. — Я уверена, Орден нас уже ищет. Не может быть, чтобы они спустя столько времени молчания не предпринимали никаких действий. — Никому мы не нужны, как вы этого не понимаете, — обреченно выдохнул Уизли. Гермиона устало потерла глаза. Уперлась лопатками в стену и съехала чуть вниз. Она понимала, что Рон был не прав. Они были ценными людьми: ведь на них была возложена миссия по спасению всей чертовой магической Британии. Это до сих пор было поразительным осознанием: дети должны были найти все крестражи, уничтожить Волдеморта, самого могущественного волшебника их времени, и постараться остаться при этом живыми. Дети… Смешно? Грустно? Самонадеянно? Глупо. Невероятно глупо. Какого результата они вообще ждали, когда решили посвятить свои жизни спасению человечества. Гарри не видел ничего дальше одного шага. У него не было определенного плана действий, не было видения картины в целом. Он почти слепо следовал наставлению Дамблдора, который даже не рассказал, с чего начать, где искать крестражи и как их уничтожать. У Рона было больше романтическое представление. Он думал, что они быстро найдут все части расколотой души, уничтожат — и дело с концом. В его перспективе не было нескольких месяцев пустых блужданий в поисках неизвестно чего. — Гермиона, медальон в надежном месте? — послышался напряженный голос Гарри. — Да, я спрятала его так, что даже вы не найдете. — Если нам не удастся выбраться, нужно как-то передать Ордену его местонахождение. Чтобы они могли уничтожить его. — Мы выберемся, — твердо произнесла Гермиона. — Это не конец. Только не для них. Ведь столько усилий было приложено. Неужели все это было зря? Неужели те жертвы, что им пришлось понести, были напрасными? И не было никакой надежды, пусть призрачной, эфемерной, зыбкой? Неужели все должно было закончиться так? Здесь — в пропитанном гнилостными запахами подземелье, почти в самом начале их долгого пути. — Он захочет узнать больше, — Поттер произнес это так тихо, что ей пришлось напрячься, чтобы уловить слова. — Он снова сделает это: залезет в наши головы. Нам нужно противостоять ему. Снейп учил меня окклюменции. — Гарри, — Рон прокашлялся и произнес чуть тише, — научи нас тоже. — Я не знаю, получится ли. Я пытался научиться несколько месяцев. И не могу сказать, что хорошо владею ей. Северус говорил, что необходимо очистить свой разум, освободиться от всех эмоций. Не впускать ни одну мысль в голову. — Как это вообще возможно? — задумчиво произнес Уизли. — Как ничего не испытывать, когда Сами-Знаете-Кто пытает тебя? Легче сразу вынуть мозг и положить ему в руки. Гермиона повернула голову к стене. Гулко выдохнув, убрала волосы за спину. Так хотелось снова почувствовать себя защищенной. Напитаться решимостью и верой, которой у нее почти не оставалось. — Я изучала окклюменцию, но вскользь, еще на пятом курсе, когда Снейп учил тебя, Гарри. Я не практиковалась, только ознакомилась с теорией. Не думаю, что у меня что-то получится. — Получится, — заверил Поттер. — Ты же умеешь сосредотачиваться на чем-то одном. Умеешь очищать разум. Иначе ты не была бы самой умной ученицей Хогвартса. Мне кажется, ты никогда не позволяла лишним мыслям проникать в свою голову. Гермиона усмехнулась. Неужели она и правда создавала такое впечатление? Как бы то ни было, последний год был тяжелым и непредсказуемым. Она делала вещи, на которые считала себя неспособной. Все перевернулось с ног на голову. Рациональное стало бессознательным, бессознательное — безумием, безумие — привычкой. Гермиона легла на пол и крепко зажмурила глаза. Очистить сознание. Сосредоточиться. Избавиться от эмоций. Очистить сознание. Сосредоточиться. Избавиться от эмоций. Очистить сознание. Сосредоточиться. Избавиться от эмоций. Почему когда нужно избавиться от способности чувствовать, сразу вспоминается абсолютно все? Как вообще абстрагироваться от этой ненависти? Очистить сознание. Сосредоточиться. Избавиться от эмоций. Эти Малфои. Подстилки. У них ведь вообще никакой силы нет. Бесхребетные. Очистить сознание. Сосредоточиться. Избавиться от эмоций. Почему нельзя достойно сразиться? Почему нужно держать нас здесь? Очистить сознание. Сосредоточиться. Избавиться от эмоций. Я не позволю им захватить власть. Мы не позволим. Черт, очистить сознание, Гермиона, очистить сознание. Это не может быть концом. Мы должны что-то придумать. Должны зацепиться за что-то. Должны выбраться отсюда, даже если все забыли про нас. Но они ведь не могли просто взять и забыть? Очистить сознание. Сосредоточиться. Избавиться от эмоций. Очиститьочиститьочистить. Казалось, в голове с перебоями играла одна и та же заезженная пластинка. Окклюменция давалась с трудом, и чем дольше организм не получал энергии, тем тяжелее было заставить мозг работать. Вдруг дверь в подземелье открылась, и Гермиона распахнула тяжелые веки, словно налитые свинцом. Толстая полоска света, привычно легшая на пол, вернула ощущение жизни в отсыревшие стены. Гермиона приподнялась и повернула голову к выходу. — Посидишь пока с этими, — лицо Пожирателя было скрыто в полумраке, но его голос Гермиона узнала бы из тысячи. Малфой спустился ниже и взмахом палочки обездвижил Гарри с Роном, потом — ее. — После того, что вы устроили, не хочу рисковать жизнью своей семьи, если вы вздумаете снова сбежать, — послышались шаги, и кто-то упал на пол. Кажется, это была та пленница. — Драко, — почти жалобно проскулила она, — помоги мне. — С какой стати я должен помогать тебе? Я тебя даже не знаю. — Знаешь… Малфой шагнул назад и снял чары с Гермионы. Она спешно села и, потирая предплечье, посмотрела на девушку. Растрепанные светлые локоны спадали на плечи, верхняя губы была рассечена, бледную кожу покрывали пятна то ли грязи, то ли копоти. — Подожди! — вскрикнула пленница и поползла к выходу, когда Драко раздраженно фыркнул и развернулся. — Драко! Подожди! Сейчас! Действие зелья должно прекратиться. — Что… — он остановился, — какого зелья? Гермиона нахмурилась. Выпрямилась. Напряглась, вглядываясь в девушку. Малфой медленно подошел ближе. Взмахом палочки закрыл входную дверь. На мгновение на ней сверкнула защитная голубая пленка. Он наколдовал небольшую сферу, которая переливалась изнутри золотистыми линиями, и освещала пространство. Пытался рассмотреть хоть одну знакомую черту в лице пленницы. Больше минуты не происходило ничего, и, кажется, терпение Драко заканчивалось. Он нервно поджимал губы и косился в сторону выхода. Девушка судорожно заламывала пальцы и всхлипывала, слизывая слезы с губ. Вдруг она согнулась, прижав руки к животу, и тихо простонала. Сама словно начала уменьшаться, волосы выпрямлялись, становились короче и меняли свой цвет до угольно-черного. — Пэнси? — Малфой оторопело сделал шаг вперед и наклонился, вглядываясь в нее. — Какого черта, Паркинсон? — выпрямился и с силой ударил по стене. Гермиона вздрогнула. — Драко… я… — Какого черта ты творишь? Мать твою! — Я должна была попробовать, — она подняла голову и, едва сдерживая слезы, стала сильнее заламывать пальцы. — Что попробовать? Тебе жить надоело? Нападать на Темного Лорда. Совсем ебнулась? — Он хотел убить моих родителей, — негромкий голос внезапно перебил все звуки. Тишина зацепилась за шершавые стены и растянулась по периметру. Обволакивающая. Оглушающая. Напряженная. Гермиона коротко выдохнула и вжалась в стену, не отрывая недоумевающего взгляда с Паркинсон. Насколько она помнила, ее родители были Пожирателями смерти и одними из верных приближенных Волдеморта. Сама Пэнси, хоть и не участвовала в войне, но безоговорочно принимала сторону врага. Все так думали, но сейчас Гермиона уже не была в чем-то уверена. Реальность выворачивала на сто восемьдесят градусов все, что она считала истиной и во что верила. От высокомерия и амбиций Паркинсон не осталось практически ничего. Война ломала ее, как и многих волшебников. Война ломала всех. Это было лишь вопросом времени, нежели внутренней силы. — С чего ему убивать твоих родителей? — произнес Драко спустя минуту оцепенелого молчания и провел руками по волосам, приводя их в легкий беспорядок. — В Хогвартсе ученики создали большой отряд сопротивления. Они сотрудничают с Орденом Феникса, предоставляют им информацию, ежедневно занимаются, изучают новые заклинания, защищают младших от безумных брата и сестры Кэрроу. С каждым днем их становится все больше. Даже слизеринцы переходят на их сторону. Темный Лорд узнал об этом и приказал мне шпионить за отрядом повстанцев. Он не догадывался, — Пэнси перешла на шепот, — что я тоже в этом отряде. Уже больше месяца. — Что? Ты против Темного Лорда? — недоуменно, но так же тихо спросил Драко. — Да, — она всхлипнула и вытерла нос грязным рукавом. — Сначала пошел Блейз, несмотря на то, что его мать открыто сотрудничает с Пожирателями. А после него уже многие решились. Нас сначала не хотели принимать из-за родителей, но нам удалось убедить их, что мы искренне хотим сражаться против Темного Лорда. Все было хорошо, пока верные псы не доложили ему о существовании отряда. Он хотел сделать меня Пожирателем смерти, нанести черную метку. Родители приняли решение спрятать меня, вывезти за пределы страны, чтобы уберечь. Но он узнал об этом и поставил их перед выбором: либо я наношу метку, либо он их убивает. — Кажется, они выбрали второе, — тихо произнесла Гермиона, и Паркинсон удивленно обернулась, словно только заметила, что ее одногруппница тоже была здесь. — Грейнджер? Ты что тут делаешь? — Да вот решила разнообразить свою жизнь, а то слишком скучно стало, — язвительно отозвалась она. — Ну да, развлечения как раз тебе под стать, — ехидно хмыкнула Пэнси. — А ты не меняешься совсем, Паркинсон. Хорошие дела совсем не выбили из тебя желчь. — А ты такая же грязная выскочка? — Так хватит! — взревел Драко и тут же понизил голос. — С чего ты вообще взяла, что сможешь справиться в одиночку? Почему не сказала мне раньше? — Я не хотела ставить тебя под угрозу. Я все знаю. Знаю, почему ты здесь. Твоя семья тоже в опасности. Вы ходите по краю острого лезвия и в любой момент можете сорваться, если что-то сделаете не так. — Ага, только ты решила бороться, а он поджал хвост, как испуганная собачка, — раздраженно кинула Гермиона и скрестила руки на груди. В стену, в сантиметре от ее плеча, ударилась вспышка. Мелкие камешки впились в кожу, оставляя небольшие кровоточащие ранки. Гермиона поджала губы от неприятной боли и провела пальцами по щеке. — Следи за своим языком, Грейнджер, — Малфой держал палочку перед собой. — Ты не в том положении, чтобы позволять себе лишние слова. Она усмехнулась и отвернулась к стене. К черту их всех. Это ее не касается. Это их проблемы, к которым она не имеет никакого отношения. Но новость о том, что слизеринцы, дети Пожирателей, сознательно встали на сторону сопротивления, попросту не могла уложиться в голове. Это было поразительно. Странно. Гермиона всегда была уверена, что подлые змееныши не способны на что-то хорошее, на что-то значимое. По ее мнению, они могли только разрушать, но никак не созидать. Жизнь не переставала удивлять ее в последнее время. — Я не виню тебя, Драко, — прошептала Пэнси. — Никто не винит. У тебя не было выбора. Гермиона взглянула на Малфоя. Нервно сжимая пальцами древко, он смотрел чуть выше головы Паркинсон, словно не позволял себе столкнуться с ней взглядом. Ноздри широко раздувались, губы были сжаты в тонкую линию, глаза сверкали раскаленным оловом. Сдавленно сглотнув, он шагнул назад. Кажется, пытался что-то сказать, но все слова, видимо, застревали в горле. — Не знаю, на что я надеялась. Я пошла почти сразу, как узнала о приказе Темного Лорда. Родители не хотели мне ничего говорить, я случайно подслушала их разговор. Собиралась сделать сюрприз и, не предупредив, приехала на выходные домой, — Пэнси усмехнулась. — И тогда я достала оборотное, обездвижила какую-то девушку в Косом переулке и вот я здесь, — она нервно улыбнулась. — Ты идиотка, Паркинсон, — Драко выдохнул, словно впервые за долгое время. — Ты реально думала, что сможешь одна его убить? Неужели в твоем ебаном отряде тебя ничему не научили? Хотя, зная, что им, скорее всего, руководят гриффиндорцы, не стоит удивляться. Отбитые на голову психи. Они с голой задницей готовы полезть в бой. Он поднялся по ступеням. Светящаяся сфера растворилась в воздухе. Малфой снял заклятия с Гарри и Рона. Почти закрыл дверь, как за стеной раздался негодующий голос: — Лучше быть отбитым на голову, чем поганым предателем. — Поттер? Там, что, Поттер? — Пэнси мотнула головой. — Ага, еще недоумок Уизли, — процедил сквозь зубы Малфой. — Вы тоже хотели убить Темного Лорда? — Это не твое дело, Паркинсон, — огрызнулась Гермиона. То, что Пэнси встала на их сторону, ничего не меняло. Абсолютно ничего. К ней стоило относиться с особой осторожностью, как и к каждому потенциальному Пожирателю смерти. Гермиона была уверена, что ее предвзятое отношение к слизеринцам однажды спасет жизнь им троим. Это был своего рода стереотип, который почти всегда работал. — Я придумаю что-нибудь, — Малфой держал перед собой палочку, направляя ее на парней. — А до тех пор даже не высовывайся. Я принесу оборотное зелье. Надеюсь, успею до тех пор, как Темный Лорд захочет встретиться с тобой. Гермиона удивленно смотрела на Драко. Не могла понять, почему тряслись его руки, почему он нервничал и выглядел напуганным. Неужели его так заботила судьба Паркинсон? Он так боялся за нее, что был готов подставить себя, лишь бы не выдать? Неужели непроницаемая броня треснула? Пэнси подползла ближе к двери. — Я не боюсь его, Драко, — твердо произнесла она. — А стоило бы. — Передай моим родителям, чтобы они немедленно уезжали из страны. Если Темный Лорд узнает, что это я напала на него, то сразу убьет их. Прошу, пусть они как можно быстрее покинут Британию. — Пэнси, гриффиндорцы отравили твой мозг. Это было невероятно тупо: соваться сюда. — Прошу… Умоляю! Сделай все, чтобы они остались живы. Он кисло хмыкнул и закрыл дверь. Паркинсон тихо простонала и всхлипнула. Вдруг раздался приглушенный взволнованный голос Поттера: — Расскажи об отряде. *** Март 1999 года. Гермиона, задрав подбородок, протянула руку Драко. Он поднял голову и непонимающе посмотрел на нее. Внутри нарастала тупая ярость. Как же сильно он был зол на Грейнджер. На себя. На свое желание. На слабоволие. На ее взаимность. Какого черта она вообще ответила на этот поцелуй? Почему он не смог отпустить ее, когда она буквально выбивала кулаками из него эту больную страсть прижиматься к ее губам. Его лицо исказило жгучее отвращение. Как Драко и предполагал, вкус Гермионы был омерзительным. Определенно, омерзительным. Гадким. Горьким. — Меч! — грозно и вместе с тем властно потребовала она. — Дай мне меч! Он встал на ноги, отошел немного в сторону и кивнул на клинок, что лежал неподалеку, сверкая под розоватым свечением вечернего солнца. Размытые блики танцевали на серебре, рубины переливались яркими багровыми красками. Гермиона приблизилась к нему и аккуратно подняла с земли. Поднесла к лицу. Тонкое лезвие было настолько кристальным, что она могла разглядеть в зеркальном отражении металла каждую неровность на своей коже. Гермиона завороженно рассматривала меч несколько минут. Драко, скрестив руки на груди, раздраженно бил носком ботинка по камню, засевшему глубоко в землю. Вдыхал воздух, пытаясь уловить запах спокойного озера. Пахло прелой травой, корой, отсыревшей после зимы и землей, смешанной с глиной. Но не было запаха воды. Словно он был чистым. Прозрачным. Словно позволял пахнуть весеннему лесу, раскинувшемуся неподалеку, экстракту бадьяна, почти впитавшемуся в изувеченную ладонь, прохладе легкого весеннего ветра, протягивающего за собой тонкий аромат сливочного пудинга и ежевики. Пахло все, кроме темного озера. Будто его таинственность нельзя было осязать. Понять. Прочувствовать. Гермиона положила чашу на большой плоский камень. Замахнулась мечом и застыла, держа его над головой. Драко видел, как тряслись ее руки, как высоко вздымалась грудь, как судорожно пальцы цеплялись за рукоять. Ей было страшно? Он подошел ближе. Ее губы были сжаты в тонкую линию, словно она пыталась сдержать слезы. Драко шагнул к ней и почти протянул руку. — Не приближайся, — процедила сквозь зубы Гермиона, выдохнула и со всей силы вонзила клинок в крестраж. Темная субстанция, напоминающая грозовое облако, вырвалась из чаши. Взмыла вверх и проглотила Гермиону. Драко бросился к ней. Раздался свирепый вопль, и густой дым рассеялся. Грейнджер, свернувшись, лежала на земле и прижимала меч к груди. Глаза напоминали разбитое стекло. Она рвано дышала и смотрела в одну точку. Слезы стекали по лицу, цеплялись за переносицу и утопали под щекой. Он сел рядом и вытер пальцем липкую соль с ее кожи. Грейнджер, слегка нахмурившись, подняла на него взгляд и прикусила нижнюю губу. Впервые за долгое время она позволила себе быть слабой, беззащитной, хрупкой. И Драко знал причину. Горечь утраты заиграла в ней новыми тусклыми красками. Сейчас рядом должен был быть не он. А Поттер и Уизли. Два придурка, которые вечно ошивались возле нее и раздражали до скрипа на зубах. Но именно они были неотъемлемой частью ее жизни. Драко же сам себе казался разрастающейся опухолью, от которой хотелось только избавиться. Он усмехнулся. Слабость Грейнджер покоряла ровно так же, как и воинственность. Желание оберегать Гермиону разбухало и расползалось в стороны, словно марево. Словно ядовитый газ. Поглощало ненависть и отвращение. Веру и решимость. Самообладание и последние крупицы сознания. Желание быть рядом отстукивало прерывистую дробь по стенкам черепной коробки и отдавало разрядами тока в кончики пальцев. Гермиона резко поднялась на ноги, вытерла слезы. Стряхнула сухую траву с платья и полезла в маленькую сумочку, перекинутую через плечо. — Ты долго планируешь тут находиться? — раздраженно кинула она Драко. — Я хочу, чтобы ты ушел. — Ты мне должна, Грейнджер. — Чего? — Гермиона недоуменно посмотрела на него. — Воспользовалась моей помощью и даже не подавилась. А сейчас строишь из себя героиню. — Я не просила тебя об этой помощи! Я бы справилась сама! — Ну, конечно. Ты бы прокололась еще на детекторе. — Так это ты? — Дезориентирующее заклятие, — криво усмехнулся Драко. — И гоблин… — Империус. — Что тебе нужно, Малфой? — Для начала благодарности, Грейнджер. — Кажется, ты забыл, что это только благодаря мне ты, живой, гуляешь на свободе. — Это ни хера не помощь. Ты делала это из своих извращенных побуждений. — Знаешь, к черту. У меня нет на все это, — Гермиона обвела пальцем контур вокруг его фигуры, — времени, — достала из сумочки медальон и положила на камень. — Два крестража за раз? Ты не настолько сильная, Грейнджер. — У меня нет больше времени, Малфой, — Гермиона обреченно выдохнула и снова занесла меч над головой. — Я и так потеряла целый год, — резко опустила клинок. — Мне кажется, его сначала нужно открыть, — прервал ее движение Драко. Лезвие остановилось у самого медальона, так и не коснувшись его. Гермиона раздраженно воткнула стальной конец в землю и откинула волосы за спину. Посмотрела на Малфоя, внимательно изучая его лицо. Казалось, хотела поймать какую-то определенную эмоцию, но он знал, что был непроницаем. Он считал своим негласным преимуществом  умение превращаться в лед, скрывать за невидимой броней возможность чувствовать. Раскрываться другому человеку для него было непозволительной роскошью. Иногда что-то просачивалось сквозь толстый панцирь, но это было, скорее, исключением из правил. — Ты не выдержишь второй раз, — он шагнул к ней. — Я не настолько идиотка, чтобы доверить это тебе, — она направила на него палочку. — Отойди. Драко вскинул руки в сдающемся жесте и отступил назад, растягивая приличную дистанцию между ними. Дерзость Грейнджер раздражала. Забавляла. Притягивала. Возбуждала. — Диссендиум! — вскрикнула Гермиона. Раздался треск и скрипучий клекот. Медальон соскочил с камня и упал около ног Драко. Он наклонился и аккуратно схватил цепочку двумя пальцами. Выпрямился, поднес крестраж к лицу. Закрытый. Целый. Нетронутый. Скрежет, царапающий металл изнутри, отдавался болезненной резью в ушах. Он давил, будто частичка души, запертая в нем, пыталась подчинить, заставить передумать: не уничтожать, сохранить, вернуть хозяину. И это не вызывало ничего, кроме обжигающего сознание желания: вонзить клинок в самое «сердце» крестража. Драко брезгливо отодвинулся. Вдруг его взгляд приковали четыре фигуры, показавшиеся у кромки леса. Прищурившись, стал всматриваться, не обращая внимания на возмущенный вид Гермионы. Кто-то следил за ними или вышел на них случайно? Были ли они врагами или теми единицами, что остались от сопротивления? В любом случае это было уже не важно. Неизвестные резко сорвались с места и побежали к озеру, выпуская на ходу заклятия. Одно из них ударило в камень, на котором еще мгновение назад лежал крестраж. Гермиона пригнулась и озадаченно посмотрела на Драко. Повернула голову в сторону врагов. Он успел отразить очередное заклинание. Она кинула в них ответное. Сделала два шага назад и едва успела увернуться от зеленой вспышки. Драко, крепче сжав цепочку, кинулся к Гермионе. Схватил ее за руку. Громкий щелчок разразил воздух, и они повалились на мокрый асфальт посреди оживленной улицы Лондона.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.