Вакуум

Гермиона вскочила на ноги. Огляделась. Повернулась к Драко. Она была так обескуражена, что просто смотрела на него, нахмурив брови. — Меч спрячь, — кивнул он на рукоять, сжатую в ее ладони. — Где мы? — озираясь, Гермиона спешно засунула палочку в карман, а клинок — в сумочку. Драко поднялся, отряхнул мантию и схватил Грейнджер за запястье. — Пошли. — Я никуда с тобой не пойду, — она дернула рукой и, приблизившись к нему, едва слышно прошипела. — Отдай мне медальон. Немедленно. — Грейнджер, — Драко процедил каждый звук сквозь зубы, — сейчас не время. — О! — сзади подошел заметно выпивший мужчина и обхватил их за плечи. — Какие у вас наряды! Здесь где-то фильм снимают? Никогда не был на съемочной площадке, — икнул, слегка качнувшись. — Проведёте? Драко запрокинул голову. Выдохнул, едва сдерживая стремительно нарастающую злость. Как же он ненавидел чужие касания, нежелательное и излишнее внимание. Ненавидел, когда бесцеремонно вторгались в личное пространство. — Свалил! — огрызнулся он. — Быстро! — резко и угрожающе дернулся в сторону пьяницы. Мужчина отстранился. Обиженно хмыкнув, убрал руки и шагнул назад. — Чего грубый такой? И спросить нельзя. — Тебе не понятно, что ли? — Драко, неосознанно опустил руку с запястья Гермионы и сжал ее пальцы. — Вали отсюда! Он не смотрел на Грейнджер, но чувствовал ее напряженное дыхание так близко, что оно опаляло кожу. И аромат, неизменно следующий за ней, смешивался с новым, неизвестным запахом. От нее пахло… Озером? Драко вдруг четко понял это. Запах озера, который он никак не мог уловить, теперь так явно сочился из одежды Гермионы, ее волос, порхал по оливковой коже. И, несмотря на осязаемость, по-прежнему оставался таинственным. Нераскрытым. Драко по-прежнему не мог его понять. Но этот запах так гармонично переплетался с родным ароматом Грейнджер, что, казалось, был с ним лучшим дуэтом, необыкновенной симфонией, неповторимым произведением искусства, единым целым. Драко развернулся, удерживая Гермиону за руку, и пошел вперед. Старался не обращать внимания на то, что она пыталась вырваться. Упрямо продолжал идти. Нужно было свернуть в какой-нибудь переулок, чтобы как можно быстрее аппарировать подальше от этого удушающего потока маглов, многие из которых бесцеремонно разглядывали их необычный внешний вид. — Господи, если бы я только могла использовать свою силу, — Грейнджер говорила тихо, но с ярко выраженной злостью, все еще пытаясь освободиться. Но хватка была железной. — Я бы тебе руку ампутировала. Отпустишь ты меня или нет, наконец? — Заткнись, Грейнджер, — Драко резко остановился, развернулся и, притянув ее к себе, прошипел. — Мы и так слишком много внимания привлекаем. Дойдем до безопасного места, отпущу. — Если ты что-то задумал, — Гермиона приподнялась на носочках и почти коснулась носом его нижней губы, — я тебя убью. Клянусь. Драко криво усмехнулся, слегка оттолкнул Гермиону от себя и, отвернувшись, снова пошел вперед. — Девушка, вам нужна помощь? — проходившая мимо женщина остановилась и обеспокоенно оглядела пару. — Мы просто немного повздорили. У влюбленных такое случается, — процедил сквозь зубы Драко. Любезность граничила с плохо скрываемым раздражением и усиливающейся яростью. — Вы уверены? — она смотрела на Гермиону, многозначительно подняв брови. — Да, спасибо, — улыбнулась она и пошла за Драко, который уже торопился уйти прочь. Это было странно, но, по всей видимости, несмотря на агрессию в свою сторону, Грейнджер тоже не хотела вовлекать третьих людей в их слишком «ненормальную» по магловским меркам ситуацию, чтобы не усугублять и без того шаткое положение. Увидев небольшой проулок между многоквартирными домами, Драко свернул в него. Отпустил Гермиону и отошел вглубь. — Почему мы оказались в магловском мире? — она, прислонившись к стене, потирала запястье. — Это первое, что пришло на ум. — Серьезно? — усмехнулась Гермиона. — Ты же ненавидишь маглов. — Я был здесь недавно, поэтому в памяти и возникло это место. — Зачем? — А это уже не твое дело, Грейнджер. Нам необходимо вернуться обратно. — Нам? — выгнув бровь, она изумленно посмотрела на него. — Мне тоже кое-что от тебя нужно, поэтому медальон побудет пока у меня. — Послушай, ты… — Разговор окончен. — Малфой, лучше не… — Ты только представь, какое одолжение я тебе делаю. Ты уже, наверное, так устала от самой себя. Я разбавляю твою отвратительную компанию с собственным одиночеством. — Ты идиот, Малфой, — выраженно закатив глаза, Гермиона цокнула, оттолкнулась от стены и полезла в сумочку. Пыталась что-то найти больше минуты. Раздраженно сдув прядку, спавшую на лицо, вытащила из кармана палочку. Направила на сумку, прорисовала руну манящих чар и ловко поймала маленькое круглое зеркало. — Решила, наконец, взглянуть на свое отражение? Давно пора, — усмехнулся Драко. — Заткнись, — она поднесла зеркало к лицу и начала крутить его в разные стороны. — Ну же, давай. — Грейнджер… — Заткнись, сказала! — гаркнула Гермиона, отчего он непроизвольно вздрогнул. — Нужно срочно увидеться, — вдруг обратилась к зеркалу. — Встречаемся в доме, где вспыхнула лампа. Я буду там через десять минут, — убрала его обратно в сумку. — Последний раз предупреждаю, Малфой, отдай мне медальон. — С кем ты встречаешься? — Не твое дело. Отдай крестраж, и разойдемся по-хорошему. — Моё! Я должен знать, подставляешь ты меня или нет. — С чего ты взял, что пойдешь со мной? — Гермиона выпрямилась и, угрожающе сверкнув глазами, направила палочку на Драко. — Мне ничего не стоит выдать все твои координаты, Грейнджер. Возможно, так Темный Лорд вернет мне свою милость. Только вот нужно мне совершенно другое. — Да? Неужели хочешь убить его? — Да, — ответил коротко. Словно отсёк. Кажется, Гермиона была поражена тем, насколько серьезно он это произнес. — Ты просто боишься, — раздраженно выдохнула она. — Боишься, что если будешь один, тебя поймают и накажут за предательство. Что не сможешь совладать со своим одиночеством. Боишься, что окажется, что ты никому не нужен. Это твой самый большой страх? Поэтому ты так цепляешься за меня? Видимо, я единственный человек, который остался в твоей жизни. Только вот мне нет никакого дела ни до тебя, ни до твоего никчемного существования. Меня от тебя тошнит, и я хочу, чтобы ты как можно быстрее исчез. Из моей жизни или совсем — плевать, — Гермиона приблизилась и ткнула пальцем в его грудь. — Плевать я на тебя хотела. — Уверена? — он перехватил ее руку и потянул к себе. — Уверена! Внутри что-то сжалось. Драко замер. Как же Гермиона была прекрасна в гневе. Она вся была олицетворением воинственной ярости. Казалось, сама была тем озером: черным, пылающим, опасным. И ее негодование будто колыхало зеркальную гладь, нарушая спокойствие. Драко с трудом сдерживал обещание, которое дал себе совсем недавно: никогда больше к ней не прикасаться. Нарушал, переступал черту. Не мог остановить сам себя. Не мог контролировать. Казалось, что тонет в жгучей пучине, что озеро проглотит его и больше никогда не выкинет на берег. И чем сильнее Драко приближался к Гермионе, тем сильнее нуждался в ее помощи. Она должна была его оттолкнуть. Отрезвить. Ударить. Что угодно, но только не отвечать взаимностью. Иначе он просто пропадет. Драко рвано выдохнул и едва прикрыл глаза, почти касаясь желанных губ. Почти. Рядом. Проклятье! Грейнджер, сделай что-нибудь. Сделай, мать твою! — Кажется, я ясно дала тебе понять, чтобы ты не приближался, — упершись, ладонью в грудь, она оттолкнула его от себя. — Да что с тобой не так? — Я иду с тобой. По-другому ты крестраж не получишь. — Ты идиот. Я могу просто тебя обездвижить и забрать его. Драко достал медальон. Гермиона шагнула вперед и почти вскинула руку, но он быстро навел на крестраж палочку и направил заклинание, которое материализовалось в голубую вспышку. Раздался тихий щелчок, и небольшой отблеск пробежал по поверхности металла. — Малфой! Какого черта ты делаешь? — Теперь, даже если ты заберешь у меня медальон, я смогу сразу тебя отследить. А если ты его уничтожишь, то эти чары перейдут на тебя. И снять сама ты их не сможешь. — А если я убью тебя? — Не поможет, — он усмехнулся, убрал медальон обратно во внутренний карман мантии и протянул Гермионе руку. — Там тебя, кажется, заждались уже. — Какая же ты сволочь, Малфой. — Знаю, — довольно хмыкнул Драко. Грейнджер неуверенно протянула руку, но не торопилась касаться. Прищурившись, блуждала оценивающим взглядом по его лицу. Кажется, взвешивала в голове все «за» и «против» или же продумывала варианты избавления от Драко. В любом случае, она не могла решить, как ей поступить, чтобы не подставить саму себя. — Я очень надеюсь, что ты, Малфой, не ведешь двойную игру. Иначе мне придется применить все свои силы, чтобы стереть тебя в порошок. — Меньше слов — больше дел, Грейнджер. Гермиона сердито схватила его руку и сжала пальцы. С щелчком они растворились в воздухе и приземлились около небольшого трехэтажного дома. С осторожностью оглядываясь, но не оборачиваясь, Гермиона пошла вперед. Драко внимательно изучал прилежащую территорию. Место казалось таким знакомым, словно он уже был здесь, но много лет назад. В детстве. Перед глазами вдруг появилась четкая картинка. Ему около десяти. Он стоит на этом же самом месте с отцом и прижимает к груди книгу: сборник сказок Барда Бидля, который подарила ему мать. Драко знал каждую сказку наизусть. Пересказывал их сам себе или домашним эльфам перед сном. Отец не разрешал сыну отвлекаться от учебы на детские глупости, поэтому Нарциссе пришлось заколдовать книгу под учебник по защите от Темных искусств для первого курса, чтобы Люциус не мог прочесть истинное содержимое. Драко выдернул себя из воспоминаний и, засунув руки в карманы брюк, зашагал за Грейнджер. Они вошли в небольшую квартиру. Открыв одну из обшарпанных дверей, Гермиона вошла внутрь: в просторную полупустую комнату. В ней было мало мебели, и стоял тошнотворный затхлый запах. По внешнему виду невозможно было понять, жил здесь кто-то или нет. Узкий стеллаж около входа был завален старыми газетами и потрепанными книгами, низкий журнальный столик покрывали застарелые пятна от бокалов, у стены стоял диван, накрытый прохудившимся пледом. В углах поблескивали нити толстой липкой паутины с высохшими мухами. У подоконника спиной к ним стоял высокий худощавый человек в мантии. Он нервно отстукивал по дереву костяшкой пальца дробь и слегка покачивал головой. — Не думал, что у нас будут настолько неожиданные гости, — раздался хриплый и такой знакомый голос. — Я хотела прийти одна, но планы неожиданно поменялись, — Гермиона оперлась плечом о дверной косяк. — Подожди-ка, — Драко чуть ближе подошел к окну. — Нотт? — Привет, Малфой, — Теодор обернулся и снял капюшон. Он выглядел иначе. Словно за те полгода, что они не виделись, повзрослел минимум лет на пять. Резко очерченные высокие скулы, холодные глаза цвета штормового моря, чуть изогнутая линия губ и длинный шрам от левого уха до ноздри делали его старше своего возраста. Нотт выглядел смертельно уставшим. Он тряхнул головой, откидывая густые черные кудри со лба, и начал прокручивать палочку в руках. — Интересный союз, — усмехнулся Драко. — И когда вы успели спеться? — А вы? — улыбнулся Теодор и облизнул уголок рта. — Нет, серьезно, Тео, что такого случилось в твоей жизни, что вынудило тебя связаться с Грейнджер? Неужели Темный Лорд исключил тебя из числа привилегированных Пожирателей смерти? — Нет, я сейчас наоборот один из самых главных его приближенных. Приходится сопровождать его везде. Зато так я получаю доступ к самой секретной информации, — он многозначительно улыбнулся, посмотрев на Гермиону.  — Шпионишь, значит? Работаешь на Грейнджер? Похвально, что ж сказать. Не думал, что жизнь тебя опустит так низко. — А ты все еще страдаешь от принципов, запиханных в голову твоим отцом? Я думал, ты вырос из всего это дерьма. Оказывается, ты все еще тот ребенок, что считает людей ниже себя только из-за того, на что они повлиять не в силах. Похвально, Малфой. Ты так и не сдвинулся с мертвой точки. — И когда ты стал таким моралистом? — Я им всегда был, — усмехнулся Нотт и перевел взгляд на Гермиону. — Тебя вычислили. После твоей выходки в Гринготтсе. Кто-то из охранников во время нападения у сейфа узнал тебя, Гермиона. Я так понимаю, ты была с ним. — Только меня? Как им удалось? — озадаченно нахмурив брови, она кусала нижнюю губу. — Ты вылетела через купол банка на огромном драконе. Как думаешь, они заметили? — с ехидством ответил Нотт, упершись ладонями в подоконник. — Про Малфоя ничего не слышал. Видимо, их так шокировала новость о том, что ты, оказывается, жива, что на какого-то крайне неприметного парня они не обратили внимания. Драко, выраженно закатив глаза, скрестил руки на груди. — Они напали на нас у озера, но мы успели аппарировать, — она оттолкнулась от стены и подошла к нему ближе. — Я уничтожила крестраж. Получилось, Тео. — Я знаю. Я был рядом с Темным Лордом. Он в бешенстве. Из банка за вами сразу же отправили слежку, стоило тебе взмыть в воздух. — Вдруг мышца на его лице непроизвольно дернулась, словно по ней прошелся разряд тока. Драко удивленно вскинул брови. — Сообщили ему, что там была самозванка в облике Лестрейндж. Ты, — Тео отвернулся к окну и кончиком палочки прорисовал тонкую линию из нижнего угла оконной рамы к верхнему, натягивая полупрозрачный защитный пласт. — Меня и еще троих Пожирателей отправили на твои поиски. Драко, не отрываясь, следил за его размеренными монотонными движениями. Ему казалось, он попал в другую реальность, где один из преданных Пожирателей смерти сотрудничал с Гермионой Грейнджер. И одному Богу было известно, какие планы они строили, к чему двигались, и кто еще мог их поддерживать. Он не знал, стоило ли доверять Нотту, как двойному агенту, но Грейнджер чувствовала себя с ним спокойно и, по всей видимости, в безопасности. — Я должен тебя найти, или лучшее, что мне светит — лишение привилегий его приближенного. Останемся сегодня здесь. Ты пока не можешь вернуться к себе: они могут тебя отследить. И вообще тебе пора сменить жилище. Ты в своем провела уже около года. — Я пока не могу, — Гермиона опустила взгляд и тихо выдохнула. — Амилиус не возвращается уже несколько дней. — Как будто первый раз он от тебя сбегает, — хмыкнул Нотт, расстегнул мантию и кинул ее на диван. — Я просила его дождаться меня, а когда вернулась, его уже не было. — Не вернется, заведешь нового, — Драко пнул носком ботинка тонкую межкомнатную стену. — Не велика потеря. Теодор усмехнулся и взмахнул палочкой. Рядом с диваном появились два облезлых матраса и три комплекта постельных принадлежностей. Драко повернулся к Грейнджер и, столкнувшись с недовольным тяжелым взглядом, удовлетворенно хмыкнул. Меньше всего он скучал по уродливому чудовищу, которого Грейнджер неизвестно почему называла своим другом. Он с отвращением вспоминал гигантскую зловонную пасть, острые клыки, огромные лапы и устрашающие желтые глаза, которые всегда смотрели на него с угрозой и желанием разодрать в клочья. Волк был диким животным, и Драко не понимал их странную с Гермионой привязанность друг к другу. Ему казалось, что она использует зверя только в качестве собственной защиты, но между ними была какая-то особая связь. Глубокая. Прочная. Необъяснимая. Он не раз ловил себя на мысли, что никогда не смог бы принять Амилиуса и тем более наладить с ним хоть какой-то контакт. Понимал, что волк — сам по себе непредсказуемое животное, которого стоит лишь опасаться без единого намека на доверие. За все время пребывания рядом со зверем Драко ни разу не отпускал страх: не проснуться из-за перегрызенной ночью глотки. *** Он сидел на краю матраса и задумчиво рисовал палочкой на полу выдуманные символы. Тео приготовил ужин, но Драко воротило от одного запаха еды. И сейчас он был в комнате, пока Гермиона с Ноттом уединились на кухне. Да, именно уединились. Черт возьми, он мог поклясться: ему показалось, что между этими двумя что-то было. Притяжение или даже сильные чувства, уже переросшие юношескую влюбленность. Грейнджер не была похожа на кусок безразличного льда. Она оставалась такой же спокойной, но спокойствие это было умиротворенным, гармоничным, не таким, как с ним: вынужденным, озлобленным и рвущимся на части. Ей было хорошо рядом с Теодором, Бог знает, почему, и Драко это злило. Не должно было, но злило. На самом деле Гермиона не была такой жестокой и хладнокровной. Она вела себя так лишь с врагами, но, видимо, с Теодором их связывало что-то большее. Неконтролируемые вспышки ярости взрывались внутри обжигающим пламенем. Так сильно, что хотелось послать все к черту, сгрести Гермиону в охапку и сбежать из этой пропахшей плесенью квартиры. От этой ненормальной, даже больной мысли Драко криво усмехнулся. Он по-прежнему не решался признаться себе, что начинает испытывать что-то к Грейнджер. Для него это по-прежнему было равносильно яду, проникающим под кожу и заползающим в вены. Отравляющим. Жгучим. Губительным. Но, несмотря на все уговоры разума, внутри что-то сопротивлялось так отчаянно, что хотелось лишить себя способности чувствовать, лишь бы избавиться от противоестественного влечения. Нотт был прав. Драко был пропитан насквозь наставлениями и принципами своего отца. Он был его ебаным отражением. И не знал: мог ли вообще когда-то переступить черту, чтобы больше никогда не возвращаться к своему прошлому. Чтобы больше никогда не быть похожим на своего отца и не испытывать отвращение к самому себе за желание, противоречащее всему, во что он верил. Драко достал из внутреннего кармана мантии медальон. Поднес к лицу и звонко щелкнул по нему. Тихий скрежет заскребся изнутри. Что-то словно начало сжимать мозг, проникать в него, будто разрушая нейронные связи и создавая новые. Что-то хотело подчинить, подавить, заставить. Казалось, крестраж ожил и снова пытался проникнуть в сознание. Вдруг Драко вскинул голову, услышав тихий и короткий смешок. Поднялся и медленно пошел к кухне, убирая медальон обратно в карман. Несколько раз пытался уговорить самого себя вернуться, но ноги словно передвигались самостоятельно, игнорируя гневные призывы разума. Из приоткрытой двери сочился желтый приглушенный свет. Запах жареного мяса протискивался в ноздри, вызывая рвотные позывы. Драко заглянул внутрь. Гермиона сидела рядом с Ноттом, положив голову на его плечо. Он задумчиво поглаживал большим пальцем керамический ободок кружки. — Те трое, которые должны тебя выследить, сейчас под Империусом, — Тео повернулся к Грейнджер и заботливо убрал ее прядку за ухо. — Но я не могу удерживать их долго. Скоро придет время отчитываться перед Темным Лордом. Нам нужно что-то придумать. — Тео, ты не обязан. Ты и так столько раз меня спасал, — выдохнула Гермиона и стиснула его руку. Маленький, казалось бы, дружеский жест отозвался внутри Драко приглушенным взрывом. — Кстати, как твое состояние? — Грейнджер выпрямилась и озадаченно посмотрела на Нотта. — Еще были приступы? — Последнее время мне все сложнее их сдерживать, — хмыкнул Тео. — Не знаю, каждый раз я чувствую, как обрывается связь организма с мозгом. — А лечение? Ты нашел способ вылечить это? — Мне сейчас не до этого. Надо твою задницу спасать. Не хочу, чтобы в случае твоей смерти, Амилиус отыскал меня и отгрыз голову. Уверен, это кровожадное животное уже внесло меня в свой список. — Ты стоишь там вторым, — усмехнулась Гермиона. — И кто же занял почетное первое место? С кем я соревнуюсь? Она, случайно повернув голову к выходу, заметила Драко, непринужденно опершегося о дверной косяк. — Малфой?   — Да уж, в этом с ним тяжело соперничать. — Могу подвинуться, — он вошел на кухню. — Мне и второго места хватит. Неожиданное появление Драко никак не смутило Нотта. Он откинулся на спинку стула и, прикрыв глаза, медленно выдохнул. — Как вы вообще нашли друг друга? — вдруг спросил он после нескольких минут неловкого молчания. — Она тебе не рассказывала? Странно, я думал, вы как лучшие подружки делитесь всеми своими секретами. — Не стоит пытаться повысить свою значимость, Малфой. Ты не настолько важное событие, чтобы кому-то о тебе рассказывать, — брезгливо ответила ему Гермиона и поднялась из-за стола. — Поговорим завтра. Спокойной ночи. Драко неосознанно втянул ее запах и едва заметно закатил глаза. Почему он постоянно чувствовал чертову необходимость вдыхать этот аромат? Почему он действовал на него почти опьяняюще? Почему ему хотелось наполниться им до краев? Как же сильно он ненавидел этот сливочный пудинг. *** Ему так и не удалось нормально поговорить с Ноттом. Сильная усталость свалилась так неожиданно, что он едва удерживался от желания погрузиться в сон прямо за кухонным столом. Драко уснул сразу же, стоило голове коснуться подушки. Этой ночью он провалился в очередной кошмар, из которого, кажется, невозможно было выбраться. Видел десятилетнего себя и отца с красным, рваным шрамом, прорезающим по диагонали лицо, и измученным внешним видом. Стояли они перед тем же трехэтажным домом. Только теперь он был обвешан обгорелыми трупами и оторванными частями тела. Запах горелой плоти обволакивал. От него мутнел рассудок и почти выворачивало наизнанку. Люциус крепко стискивал детскую руку и заставлял смотреть. Не отворачиваться. Не бояться. Принимать жестокую реальность за истину. Правду жизни. Привычное явление. Что-то абсолютно нормальное. Драко прижимал к груди книгу. Знал, что это был сборник сказок, замаскированный под учебник защиты от Темных искусств, но все равно взглянул. «Грязнокровки, и как их уничтожить» — кричала обложка кроваво-красным. Мальчик испуганно кинул книгу на землю и поднял голову. Со страхом и отвращением стал рассматривать тела, как вдруг увидел среди них пышную копну каштановых кудрей. Сделал шаг вперед. Поджал губы. — Твоя Грейнджер в самом центре, сынок. Каждого, кто встает против Темного Лорда, ждет та же участь. Ведь это наша задача: уничтожать непокорных и грязных, — Люциус вдруг сильнее сжал детскую ладошку, отчего захрустели косточки. — Скоро и твоя очередь. Драко вскочил и уперся ладонями в матрас. Тяжело дыша, судорожно облизал обсохшие губы. Кошмар, больше похожий на психоделический сумбур, все еще стоял перед глазами четкой картинкой. Казалось, что даже трупный запах прочно засел в носу. Драко резко повернул голову к дивану, на котором спала Гермиона. На окнах не было штор, и лунный свет заливал всю комнату. Кожа Грейнджер сверкала и переливалась серебристым свечением. Волшебство ее вида больше не рассеивалось. Но теперь оно ощущалось, как ужасающая, леденящая кровь истина: всему приходит конец. И никто не мог знать наверняка, какой именно. Драко потянулся к мантии, лежащей рядом на полу, достал медальон и подполз к Гермионе. Ухватил ее руку, поднес к лицу и коснулся губами. Коротко выдохнул и провел пальцем по щеке. Грейнджер приоткрыла тяжелые веки и слегка отодвинулась назад. — Давай сделаем это сейчас. — Что? — не отошедшая ото сна Гермиона в недоумении пыталась рассмотреть лицо Драко. Вдруг ее взгляд стал более ясным, когда он поднял руку с зажатым в ней медальоном и вложил крестраж в ее ладонь. — Уничтожим его, Грейнджер. Сейчас.