Aperture S. - Воспоминания Рэттманна

      3 октября 1994 года. 13:40. Служебный переход MT-768-Y.       Дуглас, с головой ушедший в собственные мысли, не заметил, как прошёл нужный ему поворот к отделу TF-24. Рэттманн, проводивший правой рукой по металлическому поручню, не обращал внимания даже на голубые огоньки разумных панель испытательных камер, которыми тот, как и Сьюзан, до сих пор мог любоваться часами, не сходя с места. Но не до них ему сейчас было. В голове Дугласа вертелись тревожные мысли. Люминесцентные жёлтые лампы тускло освещали темноту, заполнявшую огромную полость бывшей соленой шахты. Под Дугласом – пятьдесят метров свободного падения до массивной тёмной бетонной перегородки-шлюза десять метров толщиной. Такие барьеры стояли теперь раз в триста метров на случай, если учёные или работники предприятия что-либо уронят. Вплоть до конца восьмидесятых годов всё, что падало за пределы асбестовых сфер, считали без вести пропавшим (упавший предмет ожидает километр свободного падения, да ещё и озеро высокотоксичных отходов на дне). Раньше, ещё до того, как уровень воды подземного соленого озера перестал подниматься из-за изобилия кислотных отходов, старый ресепшен иногда затапливался разогретым подземным течением. Это также послужило одной из причин, почему ранние камеры сороковых быстро выходили из строя.       Рэттманн не заметил идущего на него Мэтта. Тот держал на руках увесистый Куб-компаньон, на котором лежало два брифкейса и пара папок с бумагами.       — Чёрт! — вскрикнул Мэтт, натолкнувшись на Дугласа. Куб полетел вниз, а вслед за ним на чёрный бетонный пол рухнули и папки с бумагами и два чемодана.       — Ой, Мэтт, прости, пожалуйста! Я не хотел, правда, — начал извиняться Рэттманн.       — Да ладно, сам виноват. Надо было смотреть куда иду. И на диету пора б мне уже сесть. А то на таком узком мостике разминуться с другими учёными для меня целая проблема.       — Мне, правда, так неловко! Сейчас я спущусь и всё принесу в наш кабинет. Подожди пару минут.       — Да можешь не утруждаться, — Рэттманн, уже направившийся к пневмолифту, остановился, и, развернувшись к Мэтту, посмотрел на толстяка удивлённым взглядом.       — В смысле?       — Завтра Aperture проводит ежегодный день Осенней Уборки. Мы в этом году чистим самый низ, так что утром спустимся и заберём Куб с чемоданами.       — Ну, обычно генеральную уборку принято проводить весной, не?       — Верно. Вот только Aperture так быстро засоряется, что приходится её чистить два раза в год. Завтра спустимся и всё заберём. Дело не горит.       На следующий день все без исключения учёные из секторов TF-24, BL-1, OM-19 и многих других, вооружившись швабрами, вёдрами и пакетами для мусора занялись тотальной чисткой научно-исследовательского института. Парням из сектора XB-33 досталась очистка тестовых камер, а учёным из TF – уборка мусора с нижних секторов. По регламенту, установленному ещё при “империи” Кейва Джонсона работа должна быть полностью завершена за четыре часа, но на практике эта цифра возрастала до двух дней. Некоторые ленились, кто-то не приходил вовсе. Отдел TF же трудился не покладая рук. На дне было всегда больше мусора, чем где бы то ни было ещё. Всё из-за того, что испытуемые часто сбрасывали в пропасть дефектные турели, радио и Кубы, а учёные – макулатуру и вышедшие из строя системные блоки. Не сказать, что на дне были прям непролазные горы мусора, но раз в пять-десять метров вам обязательно встретятся ржавые обломки дефектных турелей или роботов.       Дуглас с Лайрой, Роджером и Генри тащили за собой два оранжевых контейнера для отходов, один из которых был уже доверху набит поломанными процессорами, рваной одеждой и прочим хламом. Они всё шли и шли, подбирая разбитые окуляры и процессоры роботов, вдоль синих ржавых металлических колонн, на которых держалась невероятная масса сотен испытательных камер. Взглянув наверх, можно было увидеть бессчётное количество пневмотруб, по которым из одной части предприятия в другую с бешеной скоростью доставлялись кубы, турели и картонные коробки, набитые аппаратурой. Приглушённый голубой свет неоновых ламп создавал ощущение наступающих сумерек. Кроме мусора и шести шлюзов, ведущих к пневмолифтам, на дне толком ничего не было.       — Да уж. Как много хлама! — ныла Лайра, скинув пару прутов металлической арматуры и три старых порванных портфеля с логотипом компании в контейнер.       — Угу, — ответил ей Роджер.       — Весной его было меньше.       — Угу.       — Что ты всё “угу”, да “угу”?       — Можно подумать, тебя бесит это занятие?       — Нет, не бесит, просто… Ну я ещё понимаю, когда испытуемые скидывают в пропасть Кубы и турели, но чтоб учёные… Их что, не учили пользоваться мусорными вёдрами?       — Хватит ворчать. Лучше принеси третий контейнер, — Лайра с недовольным выражением лица послушно удалилась.       — А где Мэтт? — спросил Генри у Дугласа.       — Мы с ним вчера столкнулись на мостике, и он кое-что уронил на дно. Видимо ищет свои папки.       — Нашёл! Я их нашёл! Можете не искать, чемодан у меня! — К ним подбежал запыхавшийся Мэтт.       — Рад за тебя, — пробубнил Генри. — Отнеси их ко мне в кабинет.       — Так я же кода не знаю!       — Ну, поставь у двери! Сообрази что-нибудь, — Мэтт уехал вверх на пневмолифте.       — Глупое решение.       — Ты о чём это, Дуглас?       — О том, что учёные должны чистить тут всё. Пусть этим уборщики заниматься!       — Они отказались убирать эти огромные пространства с испытательными камерами по двум причинам: первая – небезопасно, а вторая – мало платят.       — И поэтому этим должны заниматься учёные? Прекрасно.       — Да, ладно тебе! — сказал Роджер. — Должна же быть у этих слабаков-учёных хоть какая-то физическая нагрузка, а то тут одни дохляки работают. Учёные ведь не проходят ASHPD тесты принудительно вот уже шесть лет.       — И слава Богу, — добавил Генри. — Паршивое было время, когда мистер Джонсон отравился раствором лунных камней…       — Я что-то пропустила? — спросила Лайра, ведя за собой чистый оранжевый контейнер.       — Нет, ничего. Генри, я предлагаю собрать мусор вон у той колонны, а сюда мы ещё успеем вернуться на обратном пути.       — Согласен, — учёные подошли к горе мусора.       — Боже мой! Это ещё что?! — вскрикнула Лайра, как ужаленная. — Перед ними под грязными оранжевыми лохмотьями лежал серый человеческий скелет. На его черепе была глубокая трещина. Рядом лежало поломанное Устройство для Создания Порталов.       — Какой-то испытуемый, номер 2056, — ровным голосом ответил Роджер.       — Ну, ничего себе! — вскрикнул Дуглас.       — Роджер, а тебе, я смотрю, совсем на это пофиг?! — Лайра посмотрела недоумённым взглядом на парня, с интересом перебирающего в руках растресканный череп.       — Ну а что тут такого?       — Нет, блин, ничего! Подумаешь, мёртвый испытуемый валяется!       — Как он сюда попал? — спросил Рэттманн у Генри.       — Скорее всего, нашёл служебный проход за камерой испытания и свалился с мостика обслуживания. Такое редко, но случается.       — Поражаюсь тебе, Роджер! Ты иногда бываешь таким безразличным!       — Не правда, Лайра. Я, между прочим, каждый день навещал Роберта, когда тому прострелили бедро в секторе TSC-42 год назад, забыла? И за Джесс тебе помогал ухаживать, когда та болела. Ты ведь знаешь, насколько твоя подруга беспомощна. Совсем о себе позаботится не может. Как ребёнок малый, честное слово! Такие находки здесь не редкость, Лайра. По статистике за год разбивается около десяти испытуемых.       — Хорошо, хоть не мучился… — добавила девушка, разглядывая глубокую трещину на черепе, почти расколовшую его надвое.       — Да, мгновенная смерть. С такой высоты даже рессоры не помогут, — сказал Генри, устремив взгляд на сотни метров ввысь.       — Ладно, пакуйте всё и заканчиваем с уборкой, — Роджер кинул пару костей в оранжевый контейнер.       — Так, вы уж тут давайте без меня! Не люблю такие вещи.       — Лайра, ты ведь нормально воспринимаешь смерть испытуемых от пуль турелей или, когда те ныряют в кислоту.       — Ну, знаешь, Роджер...!       — Парни, — из ниоткуда появился Мэтт. — Никто не видел моей ключ-карты третьего уровня? Я не могу попасть в офис. Возможно, она выпала у меня из кармана, когда я столкнулся с Дугласом, и лежит где-то неподалёку отсюда.       — Не, я не видел.       — Кхм… Я вам не помешал? — раздался ещё один голос. Генри обернулся. За его спиной стоял Питер Брандл, его злейший конкурент по инновационным разработкам.       — Ну, здравствуй, Питер. Какими судьбами?       — Вот, держите. Это, наверное, ваше, — мужчина протянул мистеру Розенбергу три папки с бумагами.       — Да, да спасибо.       — Это ещё не всё. Вот, — Питер отдал Генри ключ-карту Мэтта. — Знаете, у вас там в офисе такой ужасный барак! Особенно в твоём офисе, Генри. Я навёл… небольшой порядок. Ну, знаешь, почистил стеллаж, выкинул мусор из корзин… Ты ведь не против, да?       На лице мистера Брандла появилась саркастическая улыбка, а вот лицо Генри стало мрачнее тучи.       — Как закончите, поднимитесь ко мне, — произнёс мистер Розенберг своим подчинённым, не спуская подозрительных глаз с Питера, медленным шагом направляясь к ближайшему пневмолифту.       — Какая он всё же сволочь! — ругнулся Генри, когда в его кабинет поднялись все сотрудники TF-24.       — Что случилось-то? — спросил Мэтт.       — Питер Брандл украл у меня чемодан с чертежами Модуля Фактов! Ну, это уже слишком…       — Чертежи чего? — не поняла Лайра.       — Модуля Фактов. Это была секретная разработка, но, думаю, теперь вам я про неё могу рассказать. Мы с Майклом были одни из пятнадцати учёных, кто присутствовал при запуске ГЛэДОС первого поколения. Результаты были так себе. Именно в тот день, седьмого марта 1989 года, мне в голову пришла мысль: а что, если ИИ сойдёт с ума? Если произойдёт короткое замыкание или скачёк напряжения или ещё что-то случится? Во-первых, она может сломаться и миллионы баксов просто вылетят в трубу, но не это главное. А главное, что, во-вторых, это может привести к фатальным последствиям, когда она будет управлять комплексом, для чего собственно мы её и создаём. Она вполне может распылить нейротоксины через систему вентилирования или сменить коды на шлюзах между отсеками. Мы окажемся запертыми в ловушке. Я был одним из первых, кто предложил использовать модули смягчения интеллекта, и Керолайн одобрила проект…       — А это ещё что такое?       — Если ГЛэДОС свихнётся, то с помощью этих наипримитивнейших разумных машин мы сможем в некоторой мере ограничить свободу её действий. Они будут, так сказать, тормозить ГЛэДОС, если понятнее. И вот теперь Питер их украл у меня. Сволочь такая, хочет всю славу присвоить себе! — шеф от злости со всей дури ударил кулаком о стол.       — И что ты планируешь делать, Генри? — Спросил Роджер, скрестив руки на груди.       — Мстить, — жёстко ответил Генри. Мистер Розенберг встал изо стола и, введя код, открыл дверь сейфа, спрятанного за его портретом. Шеф вытащил оттуда огромный бронированный чемодан чёрного цвета, положил его на стол и введя трёхзначный код, открыл. Учёные в один голос ахнули, раскрыв рты. К тому зрелищу они были явно не готовы.       — Ни хрена себе, Генри! Миниган? Ты серьёзно? — мистер Розенберг с большим трудом достал массивный шестиствольник.       — Вообще-то, Мэтт, эту штуку зовут Хэвифайр-2000. Но ты можешь называть, как хочешь.       — Да у тебя тут целый арсенал! — поразилась Лайра. — Но… э-э-э… как? Как ты протащил такую штуку через пост охраны?       — Я не протаскивал. Мы сконструировали её прямо здесь, в Aperture, вместе с парнями из TF-07.       — Генри, ты уже совсем того? — Лайра постучала пальцем по виску.       — A la Guerre comme a la guerre*, Лайра. Питер украл наши чертежи, а мы их вернём обратно и украдём его разработки. Как говорится, око за око. Всё будет честно, дорогуша.       — Да уж, честно. И это с учётом того, что мы нашпигуем учёных пулями двадцать второго калибра?       — Лайра, Лайра, Лайра, я не наёмный убийца, а учёный. Всё-таки разница есть. Хэвифайр стреляет не пулями, а снотворными дротиками. Одно попадание – и человек на двадцать минут в отключке. Никакого вреда организму, никаких побочных эффектов. Передозировка препарата практически исключена. Спустя сутки препарат выходит из организма, и обнаружить его почти нереально.       — Ну, если так, то я в деле. Выясним, какой из меня Джеймс Бонд, — усмехнулась Лайра.       — Так, Мэтт у нас самый сильный, поэтому он будет с миниганом. Вот, держи, — Генри передал увесистый шестиствольник учёному.       — Ты, Роджер, будешь с Пайрлайт-82, — Генри передал самодёльный огнемёт в руки Роджера.       — Вау! Вот это круто! Готовы отжигать?       — Вы двое, наденьте-ка противогазы.       — Зачем? — хором спросили Мэтт с Роджером.       — Мы ведь хотим сохранить какую-никакую анонимность, верно? Так, остальные разбирайте маски. Майкл, вам с Джесс, даю сломанные портальные устройства. Ставить порталы вы с их помощью не сможете, но зато разбрасывать вещи с помощью них – самое то! Вы вчетвером, используете оружие только, чтобы избавиться от хвоста! Надеюсь, всё же ограничиться проникновением со взломом. Не хочется наводить шум, но, если вы всё-таки попадётесь – тут уж, как говорится, сейте опустошение. Чем больше компьютеров и мэйнфреймов Брандла сломаем – тем лучше для нас! Убедительная просьба вернуться живыми. Так к слову. Думаю, для вас это не будет проблемой.       — Да у вас уже совсем крыша поехала! — сказала Сьюзан и приземлилась в кресло, справа от Генри.       — Ну на самом деле как-то это всё… — засомневался Рэттманн.       — Сьюзан, иногда цель оправдывает средства. Мы втроём остаёмся здесь. Будем мониторить ваш путь от начала и до конца.       — Генри, а зачем мне всё-таки огнемёт? — решил тактично уточнить Роджер.       — Как зачем? Уничтожать компьютеры, документы и активировать систему противопожарной сигнализации, если вас накроют.       — Понятно.       — А Порталганы?       — Забаррикадировать проход для отступления. Так, значит, Дуглас, ты у нас будешь со снотворным пистолетом, держи. Будешь в форварде – сообщать количество учёных остальным и их месторасположения.       — Ясно.       — И, Лайра, ты проникнешь в их офис через вентиляционный проход. Я даю тебе марлевую повязку, спреевый баллончик, снотворный пистолет и складной нож. Ты знаешь, что делать с последним.       — Ну, разумеется.       — Я лично буду вас мониторить. Майкл – ты ответственный за взлом кодовых замков. Если что пойдёт не так, свяжись по гарнитуре с Робертом, мной или Сьюзан. Мы подскажем, что надо делать.       — Ей, вот только меня в свои шпионские интрижки не впутывайте! — запротестовала Сьюзан Тайнманн.       — Сьюзан, твоя задача всего лишь следить за экраном монитора. Ну и давать команды парням. Если дело прогорит, и нас, ну просто невероятным образом вычислит Кэролайн, вы с Робертом однозначно будете не причём.       — Ну не знаю…       — Приму твой ответ за “да”. Гарнитуры раздаю каждому, мало ли что может случиться. Ваша главная задача – вернуть брифкейс с моими чертежами и по возможности разнести в пух и прах сектор RED-91. Вот ваша основная миссия. Будет и ещё кое-что. Для начала расскажу план…       17:08. На входе в сектор RED-91.       Пневмолифт приехал на нужный этаж, и Майкл, Джесс, Дуглас, Мэтт и Роджер с синими резиновыми масками на лицах пробежали по металлическому мостику по направлению к кодовой двери. Тем временем Генри, Сьюзан и Роберт, надев массивные наушники синего цвета, сидя в офисе сектора TF-24, пристально следили за тремя ЖК-мониторами, показывающими их перемещение вдоль комплекса. Сьюзан быстро щёлкала по клавиатуре и ставила одну за другой статичные картинки на камеры видеонаблюдения сектора Брандла. Роберт и Генри выглядели как никогда сосредоточенными. Майкл наклонился над красным кодовым замком.       — Начинаю взлом?       — Не торопись, — ответил тому Генри. — Лайра, как там главная камера?       — Дайте ещё пару минут, — последовал ответ Лайры, откручивающей ножом стенку внутри вентиляционного прохода. — Если б вы знали, как тут неудобно! Так, Генри, передо мной куча проводов. Что дальше? — В разговор вступил Роберт.       — Лайра, поменяй местами жёлтый и красный провода, фиолетовый с сиреневым, а синий отрежь.       — Готово, — перед Генри, Робертом и Сьюзан появились два изображения: видео-передача главного входа в сектор и экран с помехами. В следующий миг помехи исчезли – статичная картинка теперь передавалась в RED-91, а видеотрансляция записывалась на видеокассеты в TF-24.       — Прекрасно! Ты как всегда на высоте, Лайра!       — Вы мне льстите, мистер Розенберг.       — Э-э-э… Генри… такое дело. Я как бы пароля их не знаю, — сказал в микрофон гарнитуры Майкл.       — Попробуй, «11111».       — Шутишь что ли?       — Вовсе нет! — Майкл ввёл пароль, и двойная дверь распахнулась.       — Видишь?       — Да… Питер, ну ты и идиот!       Глазам нашей пятёрки предстал недлинный коридор с четырьмя маленькими комнатками без дверей, сверху донизу напичканными мониторами, транслирующими видео с камер наблюдений. В каждой из этих комнат сидело по два учёных. Впереди – ещё одна двойная дверь с кодовым замком, над ней – только что выведенная из строя Лайрой камера.       — Так, Дуглас и Джесс, сначала вырубите парней из дальних двух комнат, затем из ближних, — Джесс, сделав тройное колесо вперёд, по очереди выстрелила из своего снотворного пистолета в учёных из правой комнатки, Дуглас, проскочив мимо первого поста охраны, сделал кувырок, прислонился спиной к стене, выглянул из-за угла, и за мгновенье до того, как учёный обернулся, выстрелил по дротику обоим в спину. Секунду спустя они с Джесс симметрично подпрыгнули, перекатились по полу в сторону напарников и, плавно переметнувшись друг через друга в эффектном движение танго, вмиг уложив оставшихся четырёх учёных.       — Вот это я называю искусством, — засмеялся Генри, и ему подмигнул Роберт.       Пятёрка интрудеров подбежала ко второй двери на кодовом замке.       — Слушайте меня внимательно, — наклонился над своим микрофоном Генри. — Там, в офисе, пять человек: трое слева, один – спереди у куллера, один справа. Джесс усыпляет того, что у куллера, затем Мэтт кладёт левых, Дуглас – правого. Всё ясно?       — Э-э-э, Генри. Твой пароль из пяти единиц не работает.       — А ты как думаешь, какой ещё пятизначный пароль мог поставить Питер? — тут Майкл ударил себя ладонью по лбу.       — Ну конечно же! Анаграмма “73837”!       — По-моему, Уитли Дерплайн и то поумнее Питера Брандла будет, — сказала Лайра, закатив глаза, ползя по вентиляционной шахте где-то над сектором RED-91. Дверь открылась. Джесс, бесшумно проскочила рысью метров десять вперёд, взяла со стола учёного, сидящего рядом с кулером, белоснежную кружку, как вдруг услышала от него:       — Линда, налей мне воды. Жажда просто замучила, — произнёс учёный, не сводя глаз с монитора, заставивший Джесс изрядно испугаться.       Джесс высыпала в кружку содержимое двух снотворных пилюль, залила их водой и аккуратно, стараясь не попасть в поле зрения “рэдовца”, поставила её на стол. Учёный залпом её опустошил.       — Чёт вода какая-то приторно сладкая. Надо бы нам ку… — и он тут же упал лицом на стол, заливаясь тихим храпом. В ту же секунду работники TF-24 влетели в кабинет, и четверо оставшихся учёных со снотворными дротиками, торчащими из их шей, упали лицом на клавиатуры.       — Вот это профессионализм! — интрудеры дали друг другу пять: Джесс Майклу, а Роджер Дагу и Мэтту.       Они огляделись. В кабинете кроме них никого, остальные учёные ещё не вернулись с ужина, в том числе и сам Питер. По электронной оснащённости помещение было на уровне главного офиса TF-24, если не сказать большего. Вдоль левой стены тянулась красная полоса, уходящая на второй этаж.       — Роберт, нам наверх?       — Да. Осторожней, там ещё парочка наблюдателей.       — Круто мы их, а? — усмехнувшись, сказал Роджер, поправляя свой противогаз.       — Не расслабляйтесь. Вас ещё ожидает побег.       Пятёрка нарушителей взбежала вверх по лестнице и стараясь наводить как можно меньше шума пронеслась вдоль узкого металлического мостика на высоте пяти метров от конвейера испорченных турелей. Джесс как всегда радостная скакала перед Дагом. Слева расположились две пневнотрубы, доставлявшие Кубы из одной части Aperture в другую. Прикреплённая над квадратной дверью с круговым замком камера горела красным огоньком. Джесс подпрыгнула и скорчила гримасу, Мэтт с Роджером помахали трём хакерам из TF-24.       — Не сбавляйте темп. Питер с остальными вот-вот закончит ужинать, — сказал Генри, переводя взгляд на синий монитор тепловизора Сьюзен, на котором оранжевыми точками были отмечены “рэдовцы”. Команда вломилась в следующий офис. Мэтт, активировавший свой миниган, скомандовал лечь на пол, и в следующую секунду толстяк с криком завертелся волчком, одаривая бесплатными дротиками шокированных учёных сектора RED-91. Пару секунд спустя барабан Хэвифайра-2000 остановился, и Мэтт разрешил напарникам подняться.       — Что у вас там происходит? — спросила Лайра, грациозно пробираясь из одного вентиляционного прохода в другой, услышав звуки выстрелов в своей гарнитуре.       — Мэтт активировал Хэвифайр.       — Всё-таки активировал?       — Угу. Хотя я и говорил ему использовать миниган только в крайнем случае.       — Слушай, Генри, их тут двенадцать человек! Как ты предполагал с ними расправиться?       — Так, так, куда дальше? — забеспокоился Рэттманн.       — Направо и прямо по коридору. Там будут два рукава: направо и налево, только не попадитесь на глаза ТЕМ охранникам, пожалуйста.       — А в чём дело? — спросил Роджер. — Почему они для нас так страшны?       — Они вооружены винтовками.       — Прекрасно!       Интрудеры один за другим на цыпочках пошли развилку и со всех ног понеслись дальше. Впереди – поворот направо, за ним – массивная дверь двойного шлюза без кодового замка. Майкл подбежал к ней и прислоняется к шлюзу спиной. Остальные проделали то же самое.       — Так, Лайра, мы на месте.       — Ну наконец-то! Пять минут уже жду!       — Ты в кабинете Питера?       — Я НАД ним. Я распылила аэрозоль, и оказалось, что у него тут почти все решётки под сигнализацией.       — Чёрт возьми! — не выдержал Генри. — Меняем план. Работаем по плану “Б”.       — Лайра, — сказал Роберт в микрофон. — Вылезай из вентиляции. Я займусь взломом двери, но будет нужна твоя помощь.       — Слушаюсь.       Лайра выбила ногой вентиляционную решётку и спрыгнула в коридор. Слева – массивная металлическая дверь со сканером сетчатки глаза. Девушка присела, вскрыла ножом небольшую панель и ввела код доступа “73837”. Панель задвинулась в стену, а глазам Лайры предстала небольшая клавиатура. Брюнетка безжалостно её вырвала и отбросила в сторону. Перед ней – сотни проводов.       — Так, Роберт, какой теперь?       — Нагнись пониже, чтоб я мог разглядеть. Да, да, вот так. Кхм… Я думаю жёлтый… Э-э-э, нет, нет. Красный! Точно красный!       — Роберт!       — Или синий. Сейчас… — Роберт открыл книжку “Хакерство для “Чайников” и стал быстро-быстро её перелистывать.       — Так красный, жёлтый или синий?       — Э… Я не уверен… но думаю синий.       — Нет, режь жёлтый, сто процентов! — выкрикнул Майкл. На синим есть реле?       — Чего?       — Ну, переключатель такой?       — Да, есть.       — Тогда ни в коем случае его не режь! Какие ещё провода к нему подходят? Я не вижу.       — Синий, бирюзовый и лимонный.       — Лимонный или жёлтый?       — Да не знаю! Лимонный.       — Тогда режь свободный, жёлтый!       — Уверен?       — ДА!       — НЕТ!       — Всё, режу! — Лайра перерубила провод, и массивная дверь с шумом раздвинулась. Перед ней стояли Роджер, Мэтт, Даг, Майкл и Джесс.       — Лайра! — счастливая Джесс кинулась на руки брюнетке. — Я так боялась, что это был не жёлтый! Ох, я прям была вся на нервах. Если бы ты знала, если бы ты знала…       — Спокойнее Джесс, так, ну-ка слезь с меня.       — Сколько ещё нам идти? — спросил Роджер, облокотившийся на поставленный дулом вниз Пайрлайт-82.       — Вы уже на месте, — ответил Генри. — Развилка прямо перед вами, а за той бронедверью – наша цель.       Интрудеры из TF-24 стали постоянно переводить настороженные взгляды с одного конца длинного коридора, соединяющего различные офисы и уходящего вдаль на пятьдесят метров, на другой. Перед ними была огромная круглая металлическая дверь метра три в диаметре, три титановых штыря уходили от неё глубоко в стены, а по центру расположился синий ЖК-дисплей. Такие двери обычно ставили в крупнейших банках планеты для защиты наиболее ценных ячеек.       — Как-то тут неспокойно, — сказала Лайра, постоянно оглядываясь по сторонам.       — Мы уже на месте.       — Вижу.       — Роберт, — сказал Майкл. — Я подозреваю, если Питер Брандл любит анаграммы, а первый код был 73837, то второй, состоящий из восьми цифр будет “2726353”?       — Правильно думаешь, — подтвердил тот. Стоило Майклу ввести код, как металлические штыри убрались в стену и массивная дверь медленно открылась. Проход в кабинет начальников секторов RED был открыт. Учёные из TF-24 влетели в небольшую комнатку, правая и левая стороны которой были обставлены чёрными столами, и направились к столу напротив них. На нём стоял выпуклый монитор компьютера, несколько папок с пометками “Top secret”, ручка “Паркер” и Колыбель Ньютона с небольшим глобусом Звёздного Неба. За чёрным кожаным креслом висел портрет Питера Брандла на фоне первой ГЛэДОС, в белом халате с логотипом Aperture, датированный 1991 годом. Роджер кинул свой огнемёт на стол, снял портрет со стены, и обнаружил за ним сейф. Майкл подбежал к небольшому дисплею, вмонтированному в стену.       — Так, Роберт, что теперь?       — Разбей стекло для начала, — подошёл Мэтт и своим широким кулаком вынес бронированное сенсорное стекло напрочь. За ним оказалась связка различных проводов.       — Опять провода? Ну, прекрасно! — к сейфу подошла Лайра.       — Схема идентична той, что я взломала две минуты назад. Снова режем жёлтый?       — Лайра, не торопись. Здесь, в сейфе, используется гексагональная система кодировки, так что просто так ты его не взломаешь. Одну секунду… Лайра придвинь, пожалуйста, камеру своей гарнитуры поближе к проводам. Ага, так…       — Парни, — наклонилась к микрофону Сьюзан Тайнманн. — Питер закончил ужинать и уже вышел из кафетерия. У вас есть примерно три минуты девятнадцать секунд.       — Спасибо, Сьюзан.       — Майк, режь провода в строгой последовательности: чёрно-белый, алый, голубой, фиолетовый, белый.       — Так, чёрно-белый… готов, алый… готов, голубой… готов, фиолетовый готов и белый… готов!       — Так, теперь соедини передатчик, который я тебе отдал, с чёрно-белым проводом.       — Есть. Соединение с сервером установлено. Декодер стабилен. Передача данных стабильна.       — Прекрасно. Теперь подожди пару секунд… — Роберт начал быстро-быстро щёлкать пальцами по клавиатуре. Сейчас, если у нас шесть в пятой степени комбинаций, то перебор всех займёт… около 70 секунд.       — Всегда поражался твоим даром расчёта в уме, парень!       — Спасибо за комплимент, Майкл.       — Готово! — Майкл отсоединил жучок, и дверь сейфа открылась. Перед ними лежали два чемодана: белый с подпиской “Строение Модуля Фактов”, а второй – потрёпанный красный с золотой звездой посредине.       — Забираем оба? — спросил Мэтт.       — Да, — ответил ему Генри.       — Генри, подожди-ка секунду… На красном чемодане случайно ли не эмблема Космических Вооружённых Сил СССР? И если да, то второй вопрос: а что внутри?       — Внутри – чертежи устройства, позволяющего создавать плазменные сферы из обычного тока до пятисот Вольт. В Семидесятых годах в СССР, был проведён ряд экспериментов по изучению “пространственных червоточин”, закончившихся полным провалом. Порталы как и плазменные сферы были признаны антинаучными, и проект свернули. А Питеру посчастливилось где-то раздобыть эти чертежи два года назад. Он понял, что, поработав над конструкцией и перераспределив синтезированную из молекул энергию, можно добиться создания стабильных энергетических сфер с продолжительностью жизни вплоть до ста пятидесяти секунд! Советские учёные просто использовали не те изоляционные материалы и резонансные пластины из неправильных сплавов, да и ток был не тот, что нужен – вот в чём вся соль! Представляете, как бы мог измениться ход истории, получив они-то, к чему так стремились двадцать лет?!       — Да уж… — обвела взглядом помещение Лайра и увидела, как какой-то учёный, проходивший вдоль коридора, повернул голову в их сторону.       — Эй! — вскрикнул он и направился к бронедвери. В следующий миг в пятнадцати сантиметрах от его головы в стену по рукоять вонзается раскладной нож-бабочка.       — Пообещай не кровить на мой костюм, и я убью тебя быстро, дорогуша, — произнесла Лайра высокомерным тоном, скрестив ноги. Молодой блондин упал в обморок и, прислонившись спиной к белой стене, медленно съехал на пол, — четыре интрудера из TF-24, раскрыв от удивления рты уставились на Лайру.       — Неплохо я его, а?       — А мы, оказывается, многого о тебе не знаем... — сказал ошарашенный Майкл.       — Учитесь, пока я жива, — Лайра с лёгкостью достала из деревянного косяка нож и профессионально начала вращать его вокруг пальцев, ни разу не поранившись.       — А где, собственно, Роджер?       — Мне вот тоже интересно, — Лайра обернулась. — Вроде был только что тут, а теперь исчез…       — Ну этого ещё не хватало! Эй, Роджер! Ты где?       — Да, здесь я! Здесь! Чего шумите? — раздаётся голос из соседнего кабинета. После чего Роджер забежал к оставшимся интрудерам из TF-24 и, открыв нижние ящики столов, забросил туда небольшие прямоугольники, обмотанные фольгой. Учёные уставились на того в недоумении.       — Чё ты там делаешь? — поинтересовалась удивлённая Лайра.       — Раздаю Питеру Брандлу и его коллегам по сектору подарки на Рождество, — учёный с огнемётом подбежал к столу Питера и забросил в верхний ящик (единственный не на кодовом замке) три прямоугольных серебряных “слитка”, затем – резко его захлопнул.       — Это то, о чём я думаю? — спросил по рации Мэтт.       — Нет, Мэтт, — ответил Генри Розенберг. — Это не нейротоксинная бомба, это – кое-что покруче!       — У меня мурашки бегут по спине, когда Вы говорите с такой интонацией, сэр.       Вдруг в коридоре стал слышаться топот ног, и раздался оглушительный визг сирены: “Внимание, нарушитель! Синие интрудеры на базе!”, из решёток вспомогательной вентиляции стали валить клубы нейротоксина, из стен выдвинулись красные лампы тревоги, а перед бронедверью стала опускаться решётка.       — Так, я уматываю! — сказала Лайра, сорвав с петель вентиляционную решётку на потолке и одним ловким прыжком скрывшись в тёмноте. Остальная пятёрка выбежала из кабинета за секунды до того, как опустилась решётка, а концентрация нейротоксина достигла бы смертельной отметки. Из левого коридора к ним бежали учёные.       — Хватайте их! Не дайте им уйти!       Мэтт, Дуглас, Майкл, Джесс убежали в левый коридор, а Роджер стал прикрывать тыл, активировав свой Пайрлайт-82. Учёные продолжили бежать дальше по коридору. Лайра с бешеной скоростью перебиралась из одной “стерильной от нейротоксина” вентиляционной трубы в другую.       — Генри, чёрт возьми, нас накрыли!!!       — Вижу.       — Что теперь?       — Проберитесь к восточному шлюзу, это – ваш единственный шанс выбраться!       — А мне куда? — спросила Лайра.       — Не уходи от них далеко. Двигайся в том же направлении.       — Прямо, направо, вниз, налево, налево и направо?       — Точно так!       — Поняла вас, конец связи.       — Генри! — крикнул в микрофон Майкл, — Куда нам теперь?       — Пробегаете насквозь конференц-зал, поворачиваете налево, затем – третья дверь направо, после – лестница вниз. Выход там.       — Понял вас, — в двадцати метрах дальше по коридору дверь слетела с петель, и к нарушителям понеслось с десяток учёных с бронежилетами, вооружённых винтовками.       — Пропустите-ка меня вперёд! — крикнул Мэтт, выскочил вперёд и, пробежав мимо нужной двери, резко остановился и активировал Хэвифайр-2000.       — НУ КАК ВАМ??? НРАВИТСЯ, А?! Получи! И ещё! Вот так детка, клади их наповал! — орал Мэтт, заглушаемый звуками пневмовыстрелов. Снайперы с дротиками в руках и ногах один за другим валились на пол. А Мэтта, кажется, уже было не унять. Разозлился, конечно, толстяк не на шутку.       — Мэтт, быстрее сюда! — Роджер втащил напарника с противогазом в тёмную комнатку, пихнул его вперёд, а сам сорвал два кольца с нейротоксинных гранат. Раздался взрыв, усыпивший нескольких “рэдовцев”. — Что, получили? Сдачи не надо!       Пятёрка повернула налево, Мэтт выбил рукояткой своего минигана третью дверь направо, и вот они уже неслись вдоль длинного белоснежного коридора в направлении второй лестницы справа. Квадратная дверь впереди начала открываться, но Роджер успел спалить всю электронику до того, как та раскрылась бы полностью. Он развернулся и побежал назад, по направлению к лестнице, попутно пробегая пустые офисы и беспощадно жаря жёлто-белые системные блоки, различные чертежи и бумаги. Офисы начали превращаться на глазах в огромные полыхающие факела.       — Ну как вам, нравится? А мне очень нравится! Гори оно всё дотла! учёные из TF-24 понеслись вниз по лестнице, за ними бежали десятки вражеских вооружённых учёных.       — Генри, второй этаж? — Мэтт размахнулся, готовый нанести удар рукоятью шестиствольника по двери.       — НЕТ! — крикнули хором Сьюзен, Генри и Роберт, — Четвёртый! Вам на четвёртый! — интрудеры, перескакивая один оранжевый лестничный пролёт за другим, побежали дальше. Дверь слетела с петель, и наши герои направились направо по коридору. Впереди – выход, но как же до него далеко! Включились рупоры интеркома:       — Говорит, Питер Брандл. Сдавайтесь, или мы будем вынуждены прибегнуть к крайним мерам.       — Значит, начать нас расстреливать и распылять нейротоксины по своему же сектору это не крайние меры? — задал риторический вопрос Майкл.       Они бежали вперёд и только вперёд. Впереди оказалась развилка. Майкл с Джесс достали Портальные пушки, выстрелили перекрёстным огнём в противоположенные друг относительно друга стороны и разбили наспех сооружённые баррикады из столов, ящиков и кулеров. Два выстрела вперёд, и вот уже от самодельных баррикад ничего не осталось. Мэтт вырывался вперёд, позади всех Роджер – отбивался огнём от хвоста. Вентиляционная решётка на потолке выломилась, и из задымлённого зелёной дымкой нейротоксина вентиляционного прохода с маской на лице вылетела Лайра, отбив себе зад при приземлении.       — Ауч, сильно же я задницей ударилась!       — Лайра вставай, некогда жаловаться! — Мэтт подхватывает девушку с каштановыми волосами, и вот она уже неслась с остальными вниз по коридору, туда – где выход! Очередная дверь слетела с петель, и интрудеры оказались в длинном широком коридоре, по центру обставленным столами с чертежами и включёнными настольными лампами “рэдовцев”. Шестёрка понеслась дальше. Вслед за ними один за одним открывались прямоугольные двери шлюзов, и, опрокинув столы и заняв безопасные позиции, охранники RED-91 открывали огонь по интрудерам. Учёные из TF сменили тактику. Они запрыгнули на столы и побежали по ним, мастерски уворачиваясь от летящих в их сторону снотворных дротиков и пуль. Мэтт поставил треножную турель позади себя, и та усыпала спецназовцев летящими со скоростью пятьдесят миль в час яблоками и неочищенными грецкими орехами. От хвоста вроде бы учёные отбились…       — Это ещё что за хрень, Мэтт? — спросил Роджер, заметив “продуктовую пушку”.       — Идея Генри. Он же у нас не убийца, а учёный. Ну, собственно, эта модифицированная турель, украденная с Чёрной Мезы, тоже его изобретение! — выкрикнул Мэтт, но его слов было почти не разобрать из-за надетого противогаза. Джесс швырнула в сторону Портальное Устройство, достала пистолет, и они вместе с Дугласом открыли прицельный огонь по неприятелям, забаррикадировавшим двойную дверь выхода. Майкл, то проскальзывая под столами, то перепрыгивая по столам, разбрасывал в стороны своим ASHPD столы, баррикады и системные блоки. Роджер зажёг огнемёт и беспощадно стал жарить разбросанные по столам документы, брифкейсы, и самое главное – компьютеры с бесценной информацией.       — Что не нравится? А мне нравится! На, получай! — он пнул ногой раскрытый чемодан, так что всё содержимое вывалилось на пол. Увидев, что на него уже нацелены три ствола, Роджер одним движением руки перевернул увесистый огнемёт на двести семьдесят градусов, и обдал жаром противопожарные датчики на потолке. Датчики мгновенно сработали, и всех присутствующих окатило ледяной водой из разбрызгивателей. “Рэдовцы” были в шоке, а учёные из TF оказались к этому вполне готовы. Мэтт бегал кругами вокруг напарников, раздаривая всем неприятелям бесплатные дозы снотворного лекарства. Учёные с бронежилетами валились в кучи, на их место прибегали новые “скауты”.       — Чёрт возьми! Да, когда же вы закончитесь?! — в следующий миг в предплечье Лайры попал синий дротик, та споткнулась о монитор, но Мэтт успел её схватить и перебросить через плечо. Девушка с каштановыми волосами в миг заснула крепким сном.       — Ой, ну вот только не сейчас! — жаловался Мэтт, нагруженный брюнеткой и тяжёлым миниганом. Роджер продолжал свой огонь, и, кажется, от преследователей они смогли избавиться. Шестёрка подбежала к двойной двери выхода. Та была заколочена двумя хлипкими досками.       — Проклятье! — крикнул Дуглас и тут же упал на пол. Через секунду в стену рядом с ним попала небольшая красная ракета, взорвавшись, отбросив того на пару метров в сторону.       — Ты жив, Даги? — заволновалась Джесс. Рэттманн со слегка опалённым халатом поднялся на ноги и отряхнул мусор и сажу с головы.       — Вроде да.       — Думали, так просто уйти от меня? — наши герои обернулись. К ним со всех ног нёсся Питер Брандл, вооружённый переносным облегчённым миномётом. За ним следовали ещё с десяток вооружённых людей. Мэтт отбежал назад и открыл огонь из Хэвифайра. Питер запрыгнул за перевёрнутый стол и начал стрелять наугад.       — Отстань от нас, Питер! — крикнул сквозь противогаз Роджер.       — Отстану, когда вернёте мне мои чертежи!       — Никогда!!! — выкрикнула вся шестёрка хором.       — Но и я ведь никогда не отступаю! — Питер выбежал из-под стола и устремился к выходу, мастерски уворачиваясь от летящих в его сторону дротиков Мэтта. Мистер Брандл поднял ствол миномёта, спустил курок и, целясь в Дугласа, приказал ракете размазать нарушителей по стенке.       — Даг! — крикнула Джесс. Рэттманн обернулся, увидел ракету в опасной близости, и в следующую секунду его с ног сшиб Майкл. Учёные упали на пол, а толстая ракета разнесла в клочья прогнившие доски. Правая половина двери резко распахнулась. Интрудеры выбежали на узкий металлический мостик и увидели, что им на встречу нёсся вооружённый учёный с синим бронежилетом поверх халата. В его плече появилось красное перо снотворного дротика, и тот мгновенно упал, освобождая дорогу на пневмолифт. Майкл остановился и посмотрел куда-то вдаль, направо. В тридцати метрах он заметил, затаившегося на испытательной камере Сони с модифицированной винтовкой.       — Красавчик, Сони! — Сони встал, опираясь на винтовку и помахал интрудерам рукой в ответ.       — Подождите-ка меня, — не с того не с сего сказал Роджер и понёсся ко входу в RED-91. Он сбросил портфель с плеч и кинул его в угол у двери.       — Тебе это должно понравиться, Брандл! У тебя шесть секунд.       — Чёрт побери! Всем лечь! — скомандовал мистер Брандл и упал на пол, закрыв руками голову. Роджер выбежал из офиса, захлопнув на ходу дверь. Раздался мощный взрыв, и огненная масса пронеслась вдоль пустой части сектора, где находился сейф и портрет главы RED-91. Взрыв разбил все стёкла в округе, сорвал пару водопроводных труб и в лучших традициях Голливуда разнёс в щепки многие системные блоки, после чего клубы огня пролетели прямо над Питером.       Питер Брандл, обсыпанный штукатуркой и облитый распрыскиваемой водой, с опалёнными волосами и посеревшим от взрыва халатом медленно поднялся на ноги. Вслед за ним встали и другие “рэдовцы”. Он осмотрел офис, пытаясь оценить масштабы разрушений.       — Это всё сто пудов Генри! Ну ничего, когда-нибудь я ещё выведу его на чистую воду! Он ещё будет на меня работать! Когда-нибудь… — прихрамывая на одну ногу, Питер удалился в развалины своего кабинета.       20:17. Спальня Генри.       К этому времени в спальне Генри уже собрались все интрудеры, участвующие в проникновении в сектор RED-91.       — Признаться, я ожидал проникновения со взломом и только. Но увидев, какой вы натворили там беспорядок...! У меня просто нет слов! Устроили настоящую Третью Мировую! — захохотал Генри.       — А как к этому Керолайн отнеслась? — спросил у начальника Майкл, надкусывая второй ломтик бисквитного торта, испечённого Джесс по случаю удачной операции.       — Сказала, что вводит запрет на изготовление учёным самодельного оружия в стенах Aperture.       — И только? — удивился Даг.       — Угу.       — Как-то она слишком лояльно ко всему подходит, — сказала Лайра.       — Так она же была в курсе, что это Я устроил огненное шоу.       — ЧТО??? — удивились учёные, — Это как понимать?!       — Мы уже давно с Керолайн пытались смерить пыл мистера Брандла, но у директорши ничего не выходило. Питер как вцепится во что-то как клещ, так потом его от этого не отдерёшь! Одна беда, не умеет предугадывать последствия. Работает на результат, игнорируя промежуточные итоги. Ну вот Керолайн и умоляла меня любыми методами его вразумить. По-моему, неплохо получилось, а? — как ни в чём не бывало сказал улыбающийся Генри.       — Блин, да ты, Генри, просто… Даже не думай, что мы согласимся участвовать в продолжении твоих шпионских страстей! — возмутился Мэтт.       — Эх, да такого больше и не будет, парни…       — То есть, ты хочешь сказать, что она тебя ещё и похвалила за тот хаос, что мы устроили? Ну вообще... — не поверил Дуглас.       — Ну, может и не похвалила, но сказала, что такой экстравагантной идеи на Aperture не приходило ещё никому в голову, поэтому на первый раз она меня прощает.       — Ну ты и псих! — покачала головой Сьюзан.       — Я не псих, Сьюзан. Я всего лишь хороший администратор! — сказал Генри, пафосно сидевший в дорогом кресле, напротив кровати, сцепив пальцы рук в замок и закинув нога на ногу.