Персик для хокаге

Я уже пятый день не видела хокаге, и это становилось проблемой. Сначала, мне казалось, что, поцеловав Шестого, я сделала самую большую глупость в своей жизни, но потом поняла, что то, что сделано — это лишь вершина айсберга, основной кошмар ещё впереди. В спине Хатаке по-прежнему оставались осколки, и я обещала их извлечь. Мысль о том, что мы снова увидимся с ним наедине, не давала мне покоя. Желание сдержать обещание и помочь хогаке никуда не делось, а сколько я смогу еще отлынивать от своего долга было неизвестно. К лечению придётся вернуться, когда — это вопрос времени и занятости Хатаке. Сегодняшняя смена выдалась суматошной: сначала двое подростков попытались пробраться в сад хокаге, за что получили строжайший выговор и были с позором разогнаны по домам с угрозой рассказать всё их родителям и опозорить их перед всей деревней. Затем к господину Шестому прямо посреди ночи заявились посланники из Тумана, и, оскорбившись отказом в их прошении, устроили небольшую потасовку с нашими Анбу. Я приняла живейшее участие в драке и даже сломала одному парню нос. Не то, чтобы мне было чем гордиться, но, по крайней мере, это ненадолго отвлекло от мыслей о господине Хатаке. Мой соперник в отместку за разбитый нос извалял меня в грязи так, что пыль чувствовалась кожей даже под формой. Обычно, я принимаю душ перед тем как лечь спать уже дома, но сегодня, благодаря шиноби из Кири, пришлось снова воспользоваться анбовскими душевыми. Их, кстати, с момента моего перевода в личную охрану Шестого, немного перестроили, отделив две кабинки для женщин-Анбу стеной и сделав второй вход. Теперь ждать, когда мужчины закончат с помывкой было не обязательно. Я порадовалась таким переменам в нелёгкой и неизбалованной комфортом жизни Анбу и с радостью забралась под душ. Ничего не предвещало беды: мои коллеги, дежурившие со мной, уже разошлись по домам, любезно оставив меня одну. И я намеривалась провести в душе минут пятнадцать, чтобы смыть усталость, пыль и глупые мысли о поцелуе с хокаге, но моим планам осуществиться было не суждено. Едва звук льющейся воды разнесся по помещению, и радостная я забралась под душ, по ногам резко потянуло холодом. Я услышала, как закрылась дверь душевых, и знакомые неспешные шаги гулким звуком отдались прямо в моём сердце. Я перестала дышать от страха. Ещё ничто меня так не пугало, как встреча с клоном хокаге в душевых после поцелуя с Шестым. Шаги затихли напротив моей кабинки, а я никак не решалась обернуться, чтобы взглянуть своему страху в глаза. Клон также не спешил начинать разговор, а жадно оглядывал меня со спины. Я буквально ощущала его взгляд кожей, он словно обжигал меня даже на расстоянии. Не верилось, что порождение чьей-либо техники и чакры может так интенсивно смотреть. — Сколько ты собираешься меня избегать? — я вздрогнула от звука низкого голоса Хатаке и обернулась, прикрываясь руками. — Я не избегаю, — прозвучало откровенно фальшиво. Шестой, стоявший напротив меня и опиравшийся на стену, скрестил на груди руки и неверяще посмотрел на меня. — Не произошло ничего такого, что могло бы вызвать осуждение с моей стороны, — продолжил клон, а в том, что это был клон я не сомневалась. Вряд ли бы Хатаке нашёл время в своём расписании, чтобы просто поговорить со мной в душевых. — Ничего такого? — возмутилась я и раздраженно взмахнула рукой, забыв, что не одета. Чужой взгляд тут же съехал вниз, к груди, жадно впитывая картинку перед собой и путая мысли в моей голове. — Я… я… — Смелее, — подбодрил хокаге, когда я опомнилась и поспешила снова прикрыться. Его глаза задорно блестели, и, несмотря на то, что взгляд их опять был направлен мне в глаза, я была уверена, что клон внимательно рассматривал меня целиком. — Я., — снова остановилась на этом слове и стыдливо отвернулась в сторону. — Ты — что? — издевательски произнес Хатаке, пряча улыбку под маской. — Я поцеловала Вас, — зло выпалила я, не смотря на собеседника. Хоть бы полотенце мне кинул, герой, но ему, видимо, доставляло удовольствие смотреть на меня раздетую. — Тебя, — с улыбкой в голосе поправил Шестой. — Тебя, — устало согласилась я и, собравшись с мужеством, с вызовом посмотрела ему в глаза. — И это не проблема, — по-доброму произнес Хатаке, в то время как мне захотелось выкрикнуть «проблема» так, чтобы птицы с соседних деревьев разлетелись по окрестным деревням. — Мы взрослые люди, а такие вещи между взрослыми людьми случаются. — Случаются? — я едва сдержалась, чтобы не заорать и прижала руки плотнее к телу, скрывая самые интимные места. — Они случаются между обычными мужчинами и женщинами, а Вы… ты… Я споткнулась на том, что собиралась сказать. Моя мысль о нашем социальном неравенстве и запретности подобного рода отношений между начальником и подчиненной грозила обидеть Шестого. — Не совсем понял, ты не считаешь меня обычным мужчиной или себя обычной женщиной? — Хатаке вывернул мои слова наизнанку и издевательски посмотрел на меня. Он не мог не понять, что я имела в виду. Осознав всю глупость своего положения, я сдалась. — Вы же сами понимаете, что я хотела сказать, — произнесла я, просяще заглядывая в глаза клону Шестого. — Ты, — немного резко поправил меня Хатаке, теряя терпение. — Какая разница! Суть моих слов не изменилась, — огрызнулась я в ответ. — Верно, но от этого меняется дистанция между нами, — с усталым вздохом пояснил хокаге. — Вы… ты хотел сказать пропасть, — не очень уверенно поправила я. — Я сказал то, что хотел сказать, — прозвучало ужасно сердито. Мне стало неприятно не то от того, что мои слова обидели хокаге, не то от того, что он воспринимал наш поцелуй серьёзнее, чем я когда-либо могла предположить. Разговор у нас выходил довольно-таки глупый, учитывая, как истерично голая я его вела, и как серьёзно отвечал мне Шестой. Мы помолчали, я почувствовала, как затекают руки, находясь в одном положении, и высказалась очень решительно. — Нет между нами никакой дистанции, а уж тем более личного пространства. Я стою перед тобой голая и веду беседу о гипотетических отношениях. Где тут дистанция? — Она есть, — усмехнулся мужчина и, наконец-то соизволил бросить мне полотенце, чтобы я могла прикрыться. — Ты не даёшь мне о ней забыть. Кстати, такую красоту, — кивок в направлении меня, — грешно скрывать. Я отвернулась к стене и туго замоталась в полотенце. Оно едва прикрывало бедра, но это было лучше чем ничего. — Ага, особенно от хокаге, — недовольно пробурчала я. — Хокаге — тоже живые люди. Они интересуются противоположным полом, открою тебе секрет, Момо, — ответил мне Хатаке. — Не стоит возносить главу деревни выше обычного человека. Мы равны. Я с тоской посмотрела на Шестого. Легко рассуждать о равенстве, когда твоё положение выше. — Я понимаю, но… — Если хочешь, я сделаю вид, что ничего не было, — невзначай брошенное Хатаке предложение показалось мне спасательным кругом в штормящем океане наших взаимоотношений. — Хочу, — выпалила я, не обдумав последствия своего выбора. Хатаке тяжело вздохнул и направился прочь из душевых, я провожала его взглядом, чувствую себя последней сволочью. Внезапно хокаге обернулся. — Это не помешает нам закончить лечение? — холодно поинтересовался он. — Нет, — поспешила заверить его я. — Я приду… завтра. Шестой кивнул мне или своим мыслям, я не поняла, и с громким хлопком растворился в клубах белого дыма. Когда густое облако доползло до меня, я с ужасом осознала, что разговаривала я совсем не с клоном. Проснулась я совершенно разбитой, треклятые сны не дали мне выспаться и хоть немного отдохнуть от переживаний. Мне снился Шестой то полуголый целующий меня на футоне, то стоящий в душевой напротив моей кабинки, когда я принимала душ. Его обжигающий взгляд скользил по моему телу, а у меня даже не возникало мысли прикрыться. Я энергично потрясла больной головой, прогоняя из неё яркие картинки из снов и потопала в ванную, чтобы привести себя в порядок. В итоге из зеркала на меня смотрело осунувшееся приведение с синими кругами под глазами, что невыгодно контрастировали с моими карамельными глазами. Оставалось надеяться, что кофе хоть немного исправит положение вещей хотя бы внешне. Одевшись в обычную одежду, я вышла на улицу, чтобы перекусить в закусочной неподалёку. Навстречу мне, толкаясь, спешил народ. Я проводила взглядом толпу и, после непродолжительных попыток угадать, что происходит, решила последовать за ними. Толпа остановилась у нового крыла больницы, которое вот-вот должны были достроить, и я проследила за горящими взглядами селян, направленными на небольшую импровизированную сцену. Посреди неё стояли Шестой и Сакура, последняя счастливо улыбалась, сверкая красивыми зелёными глазами, а сам хокаге едва ли отводил от Харуно взгляд. Я застыла, рассматривая общавшихся прилюдно бывших возлюбленных, и мне стало неприятно. Сначала, мне показалось, что внутри поднялась обида, переплетающаяся с завистью. Сакура могла легко общаться с Хатаке на людях, не боясь осуждения. Никто, наверно, и не подозревал, что учитель и ученица некогда находились в романтических отношениях. А хокаге ничем не выказывал утром уведенное мной неудовольствие от того, что я просила его забыть о случившемся поцелуе. Этот факт почему-то раздражал. Когда Шестой склонил голову к Харуно и интимно прошептал ей что-то на ушко, во мне поднялась волна злости. Желание растащить эту парочку в разные стороны становилось почти невыносимым. Я отвела глаза от сцены, едва удерживая себя в руках, и полупонимая осмотрела новую часть больницы, цвет которой незначительно отличался от цвета основного здания из-за запыленности фасада. Вокруг все дружно захлопали, кое-где раздались радостные возгласы, а я, немного успокоившись, снова взглянула на сцену. Хокаге вручал Сакуре ключи от нового больничного блока. Харуно сияла ярче солнца и от души улыбалась. Приняв из рук Шестого символичный ключ, ирьенин повернулась к толпе и произнесла короткую, но ёмкую речь. Я не удержалась и посмотрела на Хатаке, он довольно улыбался одними глазами и смотрел на меня. Я коротко кивнула ему и снова посмотрела на Сакуру. Та довольно помахала мне рукой и подмигнула. Пришлось помахать ей в ответ. Краем глаза заметила, как серьёзно и задумчиво посмотрел на Харуно хокаге. Церемония открытия была окончена, и я поспешила ретироваться, чтобы ни у Хатаке, ни у Сакуры не возникло желания пообщаться со мной. Спускаясь вниз со своего поста по зову Шестого, я чувствовала себя идущей на смертную казнь. Неловкость сковывала движения и делала меня невнимательной, отчего я споткнулась, входя на веранду. Половицы под моими ногами предательски громко скрипнули, и ощущение, что я захожу на эшафот, полностью овладело мной. Сердце напряжённо трепыхалось в груди, дрожащие ладони стали влажными. Я несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь, и, стерев излишнюю влагу тканью форменных брюк, отодвинула седзи. Хокаге сидел за столиком возле футона, перебирая документы. Перед ним стояла большая ваза с фруктами, на вершине пирамиды из которых лежал один единственный персик. Мохнатый розовобокий фрукт заставил меня передернуть плечами, напоминая о довольно-таки сильной аллергии на себя. Как иронично, у персика аллергия на персики. — Что-то не так, Момо? — подал голос Хатаке, видимо, увидев мои странные движения. — Нет-нет, господин Шестой, всё в порядке, — тут же заверила я. — Я сейчас дочитаю этот документ, и мы сможем начать, — поставил меня в известность хокаге. — Могу я., — начала я, указывая на футон, Хатаке, не дослушав, позволяюще махнул рукой. Я устроилась рядом с футоном, достала обезболивающюю печать, переданную Сакурой через дочь вместе с запиской в стиле «при встрече буду пытать», и разгладила её на полу. Хокаге подошёл через несколько минут, привычно начав раздеваться прямо передо мной. Я не знала куда деть свои глаза, чтобы не смотреть на него, но в итоге сдалась и жадно следила за тем, как неспешно одежда покидает его тело, перекачёвывая в аккуратную кучку возле футона. Удачно, что Шестой стоял ко мне спиной и не мог наблюдать за мной, иначе я выдала бы себя с потрохами, даже несмотря на маску. Полностью раздевшись до пояса, хокаге круговыми движениями размял плечи. Я завороженно наблюдала как на его спине перекатывались натренированные мышцы, и мне начало казаться, что я ещё ни разу не встречала такого красивого мужчину. Хатаке молча опустился на колени и, бросив быстрый взгляд на меня, устроился на футоне. От испуга, что он понял, что я глазела на него, пока он раздевался, у меня перехватило дыхание. Я громко сглотнула и, немного помедлив, чтобы прийти в себя, приступила к лечению. Заметить как пролетели полчаса я опять не смогла. Шестой едва заметно шевельнулся, когда действие печати закончилось, и я тут же прервала технику. — Осталось совсем немного. Если ты потерпишь, то я могла бы закончить сегодня, — предложила я хокаге. Тот поднялся с футона вскидывая бровь на моё неформальное «ты» и ответил: — Мазохизм не входит в список моих фетишей, Момо, поэтому придётся встретиться ещё раз. Я едва успела прикусить язык, чтобы не спросить «а что входит?», и кивнула, тоже поднимаясь. Шестой, не одеваясь, подошёл к столику, на котором стояла ваза с фруктами, и, наклонившись, взял персик. — Я могу идти? — поспешила спросить я, чувствуя, как с каждой секундой тишина становится всё более неловкой. Смотреть на наполовину раздетого Хатаке было невыносимо. От этого сбивалось дыхание и потели ладони, а, возможно, и краснело лицо, которого под маской видно не было. Хокаге не ответил мне, задав свой вопрос: — Откуда ты знаешь Сакуру? Звук надкусываемого персика проехался по моим нервам бронепоездом, я заметила, как сок потёк по подбородку Шестого. Хатаке обтёр сладкие капли пальцами и слизал с них сок. Серьёзно, персик? Неужели он не мог выбрать другой фрукт? У него их целая куча в вазе, но он выбрал именно персик. Дурацкий персик, который так созвучен с моим именем. Он выбрал меня? От странного предположения заболела голова. Хокаге уставился на меня, ожидая ответа. — Всё в порядке, Момо? — поинтересовался он, обеспокоенный длительностью моего молчания. — Да, — захотелось потереть лоб пальцами, отгоняя боль, но мешала маска. — Всё хорошо. — Ты ответишь на мой вопрос? — настойчиво повторил Шестой. — Да, конечно, — отвела глаза от доедающего фрукт хокаге и пояснила. — Сакура даёт мне обезболивающие печати. Хатаке вздохнул тихо, почти незаметно, отбросив шершавую косточку на стол и вытер пальцы салфеткой. — Сними маску, — приказал он. Я жутко разволновалась, но отказать не посмела. Сняла маску с лица и опустила её вниз, сжимая пальцами. — Я не хотела, чтобы она узнала, но так получилось, — принялась оправдываться я, ведь понимала, что моё признание могло задеть Шестого. Он сам говорил, что не хочет обращаться к Харуно за помощью. — Перед первым нашим сеансом, я отправилась в библиотеку и нечаянно столкнулась с ней. До этого мы и знакомы не были. Я спросила какую мне почитать литературу по извлечению осколков и нечаянно проболталась для кого мне это нужно. Она охотно помогла и даже потренировала меня. Она беспокоится о Вас, даже несмотря на то, что вы расстались. Ками! Кажется, в попытке оправдаться я сболтнула лишнего. Хатаке удивлённо посмотрел на меня. Мне было жутко стыдно и за то, что я проболталась Сакуре, и за то, что выдала осведомленность об их отношениях тоже. — Простите, — пробормотала я. — Наверно, мне лучше уйти. — Нет, — спокойно и властно прилетело мне в ответ. — Она рассказала тебе о причине нашего расставания. Мне хотелось провалиться сквозь землю. — Да, — я нервно теребила маску в руках, смотря в пол. Знать такие подробности личной жизни Шестого я не должна была. — Это хорошо, — Хатаке напугал меня своим заявлением. — Мне показалось, вы подружились. Ками, за что мне это?! — Да, с ней трудно не подружиться. И я ей очень благодарна за помощь. Хокаге улыбнулся моим словам. — Я тоже, — это прозвучало странно. — Как и тебе. Расслабься, Момо, это не страшно, что ты знаешь о наших с Сакурой отношениях. — У меня такое ощущение, что я побывала в Вашей постели, — Ками, прибавь мне мозгов! Хатаке хмыкнул, глядя мне в глаза, пока я обдумывала как исправить ситуацию. — Пока ещё нет, но у тебя есть потенциал. Меня затрясло от этой фразы. — Не говорите так, — попросила я Шестого. — Почему? — удивился он. — Ты не можешь отрицать, что я привлекаю тебя. Я прикрыла глаза, борясь с возмущением и стеснением одновременно. Этот невообразимый мужчина решил поиздеваться надо мой. — О моей симпатии тебе известно, — хокаге сделал несколько шагов в моём направлении и остановился чуть ближе, чем позволяли приличия, но недостаточно близко для прямого домогательства. Смотреть в глаза стало сложнее, дыхание участились, взгляд съехал с лица на шею, а потом на грудь с темными сосками и двумя длинными шрамами в виде креста. Сглотнуть получилось не сразу, а привести в порядок голос вообще не получилось, поэтому ответ прозвучал хрипло: — Это гормоны. У меня давно не было парня. — Что ж мы можем помочь друг другу. В моём положении серьезные отношения вообще невозможны. Это звучало неправильно, пошло и так привлекательно. Он не признавался мне в любви, а просто предлагал стать любовниками. Пришлось признаться себе, что эта идея не так уж мне и не нравилась. Даже осуждение других Анбу не перевешивало привлекательности сделанного Шестым предложения, но решиться было непросто. — Могу помочь тебе принять решение, — предложил хокаге и шагнул ко мне, оказываясь опасно близко. Его глаза лихорадочно блестели, а руки обхватили меня за талию, притягивая к твёрдому и горячему мужскому телу. Дыхание участились, в голове кашеобразным потоком засновали мысли, а потом я снова сделала ошибку, посмотрев на губы Хатаке. Чуть приоткрытые тонкие, но такие привлекательные, что в голове как-то резко опустело. Хокаге прижался ко мне бёдрами, и тут меня понесло. Я закрыла глаза и сама поцеловала его, давая согласие на его предложение. Такое ощущение, что Шестой ждал этого, с жаром набросившись не только на губы, но и на моё тело, теснее прижимая к себе. Бронежилет ужасно мешал, хотелось прижаться налившейся и требующей прикосновения грудью к голой груди Хатаке хотя бы через ткань, а не металлом доспехов. Я закинула руки на шею Шестого, ближе притягивая к себе. Его язык уже по-хозяйски изучал мой рот, жадно лаская. Поцелуй выходил жарким, глубоким, прерваться не было сил, даже когда я ощутила персиковую сладость на языке. В голове со скоростью света пронеслась мысль об аллергии и тут же была отброшена прочь. Не портить же такой поцелуй этой мелочью. Первыми опухли губы, Шестой, не отрываясь, продолжал меня целовать. Едва ли он мог понять, что этот головокружительный потрясающий поцелуй в полной мере угрожал моей жизни. Почувствовав, что начинает опухать язык и отекает гортань, я отчаянно захрипела. Хатаке тут же отстранился, его затянутые поволокой глаза настороженно смотрели на меня. Я схватилась за горло, пытаясь вдохнуть глубже, но не получилось. — Что с тобой? — обеспокоенно спросил хокаге, выпуская меня из объятий и глядя, как я сгибаюсь пополам безуспешно борясь с аллергией. — Персик, — в ответ прохрипела я, понимая, что просто отдышаться, устранив аллергию, не получится и нужно срочно замедлять поток чакры. Шестой бросил взгляд на ребристую косточку недавно съеденного фрукта, а потом на меня, и, подхватив меня на руки, прыгнул к седзи. — Сакура поможет тебе, — уверенно пообещал он, намереваясь отправиться в больницу. — Не надо, — едва слышно взмолилась я, вцепляясь пальцами в голое плечо. Дышать всё ещё было трудно, но благодаря замедленному потоку чакры, становилось легче. — Сейчас всё пройдёт. Хатаке некоторое время прислушивался к моему дыханию, не спуская меня с рук, всё ещё готовый в любой момент броситься к больнице. Вскоре дышать стало легче, и Шестой бережно уложил меня на футон. Я тут же села и посмотрела на него. — У тебя проблемы с расстановкой приоритетов, — строго произнес хокаге. — Какой-то поцелуй не может быть важнее твоей жизни. Я вымученно улыбнулась: — Не какой-то, а самый лучший, — поправила его я, отёк почти сошёл и голос не звучал так сдавленно и тихо как раньше. — И мне ничего не угрожало. Аллергия у меня с детства, я знаю как с ней бороться. — Ты могла сказать о ней до того, как мы начали целоваться, — упрекнул меня Шестой. — Могла, — легко согласилась я, — но не стала. А вдруг ты передумал бы меня целовать. Хатаке хмыкнул и неодобрительно покачал головой. Мне было хорошо и спокойно, даже несмотря на приступ. Принятое мной решение ещё не до конца осело в моей голове, но уже не страшило неопределенностью. Испуг Шестого и дурацкий персик разливались в крови адреналином. — На что ещё у тебя аллергия? — поинтересовался хокаге. — Не хотелось бы ненароком тебя убить. — Только на персики, — заверила я в ответ, — и на тупые шутки. — У персика аллергия на персики, — произнес Шестой и покачал головой. Надеюсь, он ещё не пожалел, что связался со мной. — Иронично, не правда ли? — я улыбнулась Хатаке. — На сегодня с поцелуями покончено, если ты не хочешь, чтобы я унесла свою симпатию к тебе в могилу. Хокаге понимающе кивнул: — Больше никаких поцелуев сегодня. И больше никаких персиков вообще. Я хохотнула: — Мне тоже не приходить? — Приходить, обязательно приходить, мой маленький аллергичный персик, — не оставляющим сомнений тоном ответил Шестой. Пригладив волосы рукой, я нацепила на себя маску. Пора было возвращаться на пост. Возле выхода я обернулась к Хатаке и помахала ему на прощанье рукой. Он поднял ладонь вверх, отвечая мне. Я вышла на террасу, стараясь как можно тише закрыть за собой седзи и думая о том, что, хокаге прав, расстановка приоритетов не самая сильная моя сторона.