Персик для хокаге

Новый день снова начался не с кофе. По недавно утраченной привычке я проснулась от яркого света солнца, бьющего мне прямо в лицо. Вроде бы и тепло и приятно, но всё равно раздражает. Я открыла глаза и рывком села на кровати. Просидев не двигаясь с минуту, я свесила ноги с постели на пол и ощутила непривычную влажность. Стопы утонули в воде, и сон сняло как рукой. Я запрыгнула на кровать и хмуро оглядела масштабы бедствия. Моя любимая маленькая и уютная квартирка тонула. Я спрыгнула в воду, которой оказалось мне по щиколотку и, разбрызгивая её по предметам мебели, направилась в кухню, а затем в ванную, где и обнаружился источник проблемы. С потолка ванной водопадом текла вода. Я смачно выругалась и в чем была побежала наверх к соседям, чтобы попытаться перекрыть потоп. В итоге первый выходной день был полностью испорчен досадной неприятностью, читай, катастрофой вселенского масштаба. Вишенкой на этого сомнительного вида торте стало отключение воды на оба ставших от этого «чудесными» дня моих выходных. В итоге через некоторое время я вернулась домой и ещё несколько часов устраняла последствия потопа. Закончив с уборкой, я ощутила неимоверное желание принять душ. Одежда была мокрой, тело липким от пота и грязным. И поскольку дома я насладиться благами цивилизации не могла, я решила, что воспользуюсь анбовскими душевыми. Они всё-таки значительно реже использовались, чем общественные бани, да и вероятность встретить там кого-то в период между сменами была не велика. В женской душевой было пусто, что меня очень устраивало. Отвечать на вопрос, почему я выглядела, как выжатый лимон в свой выходной совсем не хотелось, также как и обсуждать сам потоп. Я разделась и, ликуя от счастья, забралась под душ. Кайфовать мне пришлось, к сожалению, недолго. Уже в начале водных процедур, я услышала, как открылась дверь душевых, и хорошо знакомый мне звук шагов разнесся по помещению. Сердце в груди отчаянно затрепыхалось. Ну, как он узнал? Я же никому ничего не говорила, знали только мои соседи и коммунальные службы. От волнения я выронила мыло и присела на корточки, чтобы его поднять. Когда звук шагов замер, и душевые погрузились в почти звенящую тишину, нарушаемую лишь шумом льющейся воды, мне показалось, что сердце в груди перестало биться. Я, внутренне дрожа от волнения, обернулась к нежданному гостю, смотря на него снизу вверх, и тут же подскочила на ноги, ужаленная его внимательным взглядом. Не знаю, хотела ли я больше увидеть господина Шестого или чтобы незадачливым посетителем оказался непонятливый поклонник, но факт оставался фактом хокаге снова заявился в анбовские душевые, чтобы понаблюдать за мной. Я отвернулась лицом к стене, скрывая дрожащие руки с мочалкой и мылом, но не выдержала и снова обернулась к нему через плечо. Хатаке поймал мой взгляд и едва заметно кивнул, предлагая продолжить помывку, не стесняясь его. Никогда в жизни мне обычное принятие душа не казалось пыткой. Несколько раз провела мылом по мочалке, взбивая пену. Руки дрожали, в горле пересохло, а в мыслях осталась лишь навязчивая идея обернуться и опять посмотреть хокаге в глаза. Что я в них хотела увидеть, и почему потребность оказаться лицом к лицу с Шестым была почти физически необходимой, мне объяснить было сложно. Постаравшись успокоиться и глубоко вдохнув пару раз, я отложила мыло и провела мочалкой по предплечью вниз-вверх, особо не задумываясь о чистоте. Спокойствие всё никак не приходило, перед глазами стоял образ Шестого, разглядывающего меня со спины. Мочалка прошла по плечу и застыла у основания шеи. Я повернула голову влево, чтобы заглянуть назад, но так и не решилась посмотреть на своего гостя. Скольнула рукой вниз, к груди, и почувствовала каким горячим стал воздух совсем не от температуры лившейся на меня воды. Чужой взгляд отчетливо ощущался на теле, заставляя напряжённо дрожать. Грудь налилась, требуя прикосновений, а он даже рядом со мной не находился. В голове замкнуло одно желание, желание принадлежать и подчиняться этому мужчине, желание отдаться в его сильные руки и ощущать его тело, тесно прижатым к моему. Напряжение усилилось, воздух уплотнился, стало тяжелее дышать. — Продолжай, — негромко, но требовательно ломким голосом прозвучало из-за спины. Восприняв его слова как приказ, я даже не усомнилась в том, что он не имел в виду мытье. Дыхание участилось, а мочалка выпала из рук смачно хлюпнул об пол. Мне показалось или Шестой действительно издал какой-то нервный стон звук? Анбу учат беспрекословно выполнять приказы хокаге. Кто я такая, чтобы попытаться ослушаться? Спустилась ладонью вниз по груди, мизинцем провела несколько кругов по соску. Он сразу откликнулся, становясь твёрдым. Со мной происходило что-то странное, мне никогда не приходилось делать ничего подобного. Продолжая ласкать себя на глазах у хокаге, я не чувствовала себя неправильно. Его присутствие лишь раззадоривало и путало мысли, заставляя сосредотачиваться на том, что чувствую телом, а не на том, что твориться в моей голове. И хотя Хатаке ничего не мог видеть, я была уверена, что он знал, что я делала, и что это он провоцировал меня на такое поведение. Ладонь полностью накрыла грудь и судорожно сжала её, зажав между пальцами сосок, пока пальцы второй ладони накрыли лобок, готовясь скользнуть внутрь. Дыхание сбилось, с жалобным стоном вырвавшись из груди. Я очнулась от наваждения, ощущая, как холодею от стыда, и сжалась в комок, прикрываясь. За спиной уверенные шаги хлюпали водой по полу, и, как только они стихли, ладони Шестого легли поверх моих. Мои руки безвольно упали вдоль тела. Я оглянулась через плечо, ловя горящий взгляд и тяжелое дыхание. Внизу живота всё скрутило от острого ощущения пустоты, ненаполненности. Почти болезненного, но от этого не менее сладкого и возбуждающего. Губы коснулись шеи, ладонь сжала грудь, а пальцы другой руки скользнули вниз, изучая. Изо рта вырвался какой-то сдавленный и отчаянно просящий звук. Я испугалась, что привлеку им ненужное внимание и закусила губу. Поначалу несмелые прикосновения стали увереннее. Мне жутко хотелось его поцеловать, но сам хокаге не проявлял к этому никакого интереса, лаская моё тело руками и языком. Я подавилась воздухом, когда его пальцы скользнули внутрь меня и начали неспешно двигаться, постепенно набирая темп. Хатаке прижимался ко мне всем телом, лишая меня возможности двигаться и хоть как-то соображать. Его пальцы внутри ощущались как-то неправильно, неполноценно, жалкой пародией на то, чего на самом деле хотелось, но от этого не менее приятно. Закрыть глаза, казалось единственно правильным решением, хотелось сосредоточиться только на ощущениях тела, не обращая внимания на весь окружающий мир. Внутри всё требовательно ныло не то от желания увеличить скорость, не то от недостаточности ширины погружающихся внутрь двух длинных аристократических пальцев. Перестав сдерживаться, я начало похабно двигать бёдрами навстречу проникающим в меня пальцам. Горячее дыхание Шестого обжигало мне кожу в районе шее, пока сам хокаге вжимался в меня своим возбуждением, вторя моим движениям. — Момо, ты что здесь делаешь? Ками! Девушка из отряда Анбу, не входящего в личную охрану Шестого, но с которой я хорошо общалась, вошла в душевые. Слова застряли в горле вязкими комками, открывшиеся глаза в панике забегали по кафелю душевой, ища спасения. Моя знакомая не должна была увидеть нас с Хатаке. — Момо, ты в порядке? — повторила вопрос коллега, узнавшая мою одежду в раздевалке. — Да, конечно, — я выдавила из себя почти не дрожащий голос и попыталась оттолкнуть от себя хокаге. Тот хмыкнул мне в ухо, не собираясь отпускать меня и продолжая двигать пальцами внутри моего тела. — Ты что тут делаешь? — закономерный вопрос от знакомой вызвал лишь раздражение. — У меня потоп, — кратко ответила я, изо всех сил пытаясь сосредоточиться на диалоге, а не на ощущениях внизу живота. — Ещё какой, — едва слышно прошептали мне в ухо, явно не имея в виду прорвавшуюся трубу в моей квартире. Мне оставалось лишь прикусить губу и стараться держать себя в руках. — Сочувствую, — произнесла Анбу, к счастью, она была не любопытна и расспрашивать ничего не стала. — А меня посылают в командировку в Камень на полгода. Ками, и охота ей общаться в душе! — Тоже помыться пришла? Может поболтаем после душа? — предложила я, понимая, что ещё немного, и я выдам нас с Шестым с потрохами. — Да я за полотенцами зашла, чтобы забрать в стирку. Извини, Момо, но сегодня нет времени. — Ничего. Увидимся после твоего возвращения, — мой голос уже совсем не дрожал, был лишь немного ниже обычного и приходилось сдерживать рвушиеся между слов стоны из-за того, что творил со мной Шестой. — Да, конечно, — поспешила заверить меня знакомая, когда Хатаке засунул в меня третий палец. Я едва сдержалась от крика и, просунув ладонь между нашими телами, ухватила член хокаге, сжимая. Мужчина застыл, не двигаясь, пока я мстительно водила ладонью по твердому бугорку. — Пока, Момо. Удачи с ремонтом. — Спасибо, а тебе удачной миссии. Дверь душевых захлопнулась, оставляя нас с Хатаке наедине, чем последний и воспользовался, развернув меня к себе и толкнув к стене. Он поспешно спустил маску и, шагнув ко мне, впечатался губами в губы. Я потеряла способность соображать окончательно, только и могла, что тереться о его тело своим, стараясь прижаться максимально близко, и впиваться пальцами в плечи. Шестой до боли сжал мои бёдра, а затем одной рукой сполз в пах, очевидно, намереваясь продолжить меня ласкать. Я оторвалась от его губ и ухватила хокаге за запястье, удерживая. — Я не хочу пальцы, хочу тебя, — признание далось непросто, но я должна была сказать. — Я тоже, — прозвучало в ответ низкихм хриплым голосом. — Но на тебе нет печати. Мой перевозбужденный мозг не сразу понял о чём шла речь. Хатаке имел в виду контрацепцию. Находясь в браке, я постоянно ставила печать, чтобы не забеременеть, и она ни разу меня не подвела. После того как мой муж погиб, а моя сексуальная жизнь стала носить редкий и случайный характер, я перестала ставить долговременную печать, ограничиваясь одноразовыми. В данный момент на мне не было никакой. — Мы можем попробовать без, если… — я не успела закончить, как меня перебил Шестой. — Не уверен, что хочу себя в чем-то ограничивать, когда дело касается тебя. Поцелуй пришёлся в основание шеи, горячий немного болезненный. — Поставь печать, Момо, и в четверг я сделаю так как ты хочешь, — пообещал Хатаке, а меня от его слов затрясло, как в лихорадке. Хокаге выпустил меня из объятий и отошёл на пару шагов. Я ощутила себя брошенной и практически преданной, но согласно кивнула. Мы же не состоим в отношениях, цель наших встреч не продолжение рода, а снятие сексуального напряжения. Мы взрослые люди, и я должна думать головой, а не гормонами. Шестой растворился в воздухе белым дымом, напоследок пройдясь по мне взглядом снизу вверх. Я выкрутила кран с холодной водой до упора, пытаясь заставить себя дрожать от холода, а не от неудовлетворенного желания. Поход к Сакуре я отложила на следующий день, на этот впечатлений итак было достаточно. Мне совсем не хотелось, чтобы пытливый ум Харуно выстроил совершенно верную теорию наших с Хатаке взаимоотношений, а его хозяйка запытала меня до смерти своим неуемным энтузиазмом. Печально, что других людей так сильно развлекает чужая личная жизнь. Я решила пройтись по рынку в поисках еды, которой в моём доме практически не водилось. Как бессемейной женщине мне не было надобности готовить ежедневно, чего я и не делала, обходясь бутербродами, заварной лапшой и салатами. В будний день вечером на рынке было очень многолюдно, кто-то постоянно толкался, кричал и вырывал последний необходимый товар у конкурента. Я засмотрелась на то, как две женщины делили внушительных размеров рыбину, вырывая её из рук друг у друга, и не заметила человека, идущего мне навстречу. Меня больно ударили в плечо плечом и, не извинившись, продолжили свой путь. Я обернулась посмотреть на того, с кем столкнулась, и открыла было рот, чтобы извиниться, но споткнулась о неприязненный взгляд одного из своих коллег. Извинения застыли на языке. Он глумливо усмехнулся и сплюнул на землю. Знак неуважения. Неприятно, но не смертельно. Причину такого отношения я поняла сразу, Анбу предполагал в каких отношениях я нахожусь с хокаге. Предполагал (знать ведь не мог, если не подглядывал) и не побоялся так явно выказать своё презрение ко мне. Одними губами мужчина произнёс «подстилка», но я поняла его. На душе стало мерзко, но не от того, что обо мне думали как о шлюхе, а от того что своими глупыми поступками Анбу оскорблял Шестого, косвенно осуждая его действия. «Идиот» также одними губами ответила я и улыбнулась. Пусть наложит в штаны, он же не знает в насколько близких отношениях мы с Хатаке находимся. Нужно зародить в нем сомнения, пусть думает обо мне как о женщине, за которую хокаге не побрезгует вступиться перед осуждением толпы. Ему не обязательно знать, что по сути он всё-таки прав, и Шестой никогда не снизойдет до признания наших «отношений» отношениями. Я презрительно сплюнула на землю и провела пальцем по горлу, угрожая придурку. Пусть думает в следующий раз, что делает и с кем тягается. Лицо у Анбу перекосило, я злобно торжествовала внутри. Сунетесь к лучшим — умрёте всей кучей. И хоть я совершенно не собиралась убивать недоумка, напугать его было необходимо. Мужчина повернулся ко мне спиной и, сделав вид, что ничего не произошло, направился по своим делам.