***
На завтраке в Большом зале, Астория заняла ему место за столом. Рядом с ней сидела девушка с весьма угрюмым лицом. — Мирта, — представилась она. — Жду не дождусь, когда мы станем лучшими друзьями, — произнес Драко в своей любимой манере, слегка растягивая слова. — Постарайся не быть мудаком, — попросила его Астория. Мирта протянула руку, и Драко пришлось потянуться через Асторию, чтобы неловко пожать её в ответ. — Я маглорожденная, — мгновенно сообщила новая знакомая. — Тогда мне придётся убить тебя, — ответил он, стараясь звучать серьезно. — Смешно, — натянуто произнесла Мирта. — Я так полагаю, что теперь мы будем тусить с этим комиком, не так ли, Астория? Мирта даже не старалась скрыть неприязнь во взгляде, когда смотрела на Драко. — Астория обожает «чинить людей». Будь она парнем, у неё вставал бы каждый раз, когда она делает это. Драко нахмурился. — Я не нуждаюсь в починке. — Вообще-то, я не поэтому его подобрала, — мягко возразила Астория. — …подобрала?! — возмущению Драко не было предела. — Тогда зачем он тебе? — поинтересовалась Мирта. Астория скользнула по Драко оценивающим взглядом, осматривая его с головы до ног. — Я ещё не решила. Она вдруг запустила свои пальцы ему в волосы, слегка взъерошив их. Драко так был ошеломлен этим действием, что даже не успел ничего сделать, или возразить. — По-моему, есть что-то захватывающее в падших ангелах. — Я не… — Твой отец был злобным уродом, — внезапно процедила Мирта, отчего Астория издала неодобрительный звук. Драко отвернулся от них и глянул на гриффиндорский стол, за которым сидел Поттер, придерживая пальцами тост и намазывая его маслом. Его угольно-черные волосы, как всегда, торчали в разные стороны. Он поднял глаза, посмотрев прямо на Драко, и тот сразу же отвел взгляд. — Ты не согласен? — не унималась Мирта. На секунду Драко представил, что он Гарри Поттер и ему нечего стыдиться. Он вот-вот должен был сформулировать какой-нибудь смелый ответ в стиле Поттера, как вдруг заговорила Астория. — Любопытно, Мирта, — задумчиво протянула она. — Вспоминая этот момент через двадцать лет, ты обрадуешься, что воспользовалась возможностью проявить жестокость? Мирта сильно покраснела, опустив взгляд в свою тарелку, и пробормотала: — Прости, Драко. Драко выкинул из головы образ Поттера, возвращаясь обратно в себя. — За что? За то, что сказала мне, что ненавидишь мою семью? Не стоит извиняться за это, — произнес Драко, тусклым, срывающимся голосом. — У тебя отличная компания. Некоторые из лучших людей Великобритании желали моей смерти. Мирта закусила губу. — Мой двоюродный брат… после его гибели я порой веду себя, как сучка, — призналась она. — Мне жаль. Драко поймал и удержал её взгляд. — Могу понять тебя, — произнес он. — Карандаш для глаз, — выдала Астория. — Что? — спросил Драко. — Карандаш для глаз. Тебе он пойдет. — Ооо, да, — подхватила Мирта. — Станешь настоящим готом. Драко в панике уставился на Асторию. К его невероятному облегчению, она покачала головой. — Нет, не гот. Она убрала волосы с его лица, коснулась подбородка, скул и век. Когда он поднял глаза, то заметил, что Поттер наблюдал за ними, но, будучи пойманным за этим, поспешно отвернулся, проявляя фальшивую заинтересованность к тому, что говорил Лонгботтом. Драко снова перевел взгляд на Асторию, которая продолжала пристально изучать его. Она дотрагивалась до него так, словно он был глиной, из которой она мечтала что-то слепить. — Не гот, — повторила Астория, схватив Драко за подбородок и поворачивая его лицо из стороны в сторону. — Байрон. — Благослови тебя небеса, — проговорил Драко. Астория рассмеялась. — Он магловский поэт. Мрачный, задумчивый, и беспокойный. — Я не беспокойный, — автоматически возразил Драко. Астория, наконец, отпустила его лицо и вернулась к своему тосту. — Постыдные секреты. Угрызения совести. Депрессия. Это очень сексуально, — изрекла она. — У меня нет постыдных… — На твоем месте, я бы согласилась, — перебила его Мирта. — Если кому и под силу спасти твою репутацию, так это Астории. Помнишь Фрэнки Ванки? Поразительно, однако, Драко помнил этого Фрэнки Ванки. Неудачник с пятого курса, которого все считали странным. А причиной тому стал едкий комментарий кого-то, что от парня воняет так, словно он сутками дрочит. — Да, — ответил Драко. — Он там, — говорит Мирта, осторожно указывая на стол, где толпа пятиклассников громко смеялись над чем-то, что ранее сказал явно самовлюбленный мальчик. «Это Фрэнки» — догадался Драко. Фрэнки Ванки — хозяин жизни. — Как ты..? — спрашивает Асторию Драко, столкнувшись с тем, что никак нельзя понять логически. — Процесс включал всего четыре этапа, — беспечно ответила Астория. — Не так уж и сложно. — Ей удалось заставить всех называть его Фрэнк Большой Член, вместо Дрочила Ванки, — поделилась Мирта. — Прости, дай-ка уточнить кое-что, — протянул Драко. — Ты хочешь… пиарить меня? Астория улыбнулась, обнажив свои подозрительно идеальные зубы. — О, нет, — ответила она. — Я просто хочу, чтобы люди поняли тебя.***
— Ты выглядишь до отвращения счастливым, — заметил Рон, на что Гарри ухмыльнулся. — Сочинение! Можешь представить, сколько раз в прошлом году я думал о том, что не доживу до написания следующего сочинения? — ответил Гарри. Когда у них выдавалось свободное время, они проводили его вместе в библиотеке, корпя над учебниками. — Ага, — вздохнул Рон, — представляю. Это был единственный плюс в том, чтобы умереть молодым. Гарри глупо улыбнулся, глядя в учебник по защите от темных искусств. Он ничего не мог с собой поделать. Вернуться в Хогвартс с осознанием того, что в конце года ему не придется столкнуться с какой-то смертельной опасностью, было так удивительно прекрасно. — Никто не пытается меня убить, — продолжил Гарри. — Я напишу столько сочинений, сколько нужно. У меня куча времени. — Малфой всё ещё хочет убить тебя, — опустил его с небес Рон, параллельно пытаясь отыскать заклятье сглаза в разделе «Мучительные проклятья боли для ваших бывших». Улыбка Гарри померкла. — Да, но он не станет, — пробормотал Гарри. Поскольку Рон и Гермиона стали влюбленными голубками, на всех уроках они теперь садились вместе. Первый раз неловкая ситуация возникла на зельях, когда все гриффиндорцы разбились по парам, а Гарри остался один. К нему подошел Драко, в лице единственного слизеринца на курсе, и поставил на стол ингредиенты для зелий без дополнительных комментариев. — Спасибо, — поблагодарил Гарри, на что Драко лишь коротко кивнул. Блондин не сказал ни слова в течение всего этого урока. Да и на других занятиях тоже. Каждый раз, когда Рон и Гермиона садились вместе, Гарри обнаруживал рядом с собой Драко — всегда тихого и молчаливого. Было не похоже, что слизеринец наслаждался его компанией. На самом деле, выглядело так, что его глубоко оскорбляло это вынужденное соседство. Когда Гарри попробовал поднять эту тему (Знаешь, я никогда не просил тебя быть моим партнером и совсем не обязательно вести себя, как придурок), Драко закатил глаза, очень явственно пытаясь продемонстрировать свой несчастный вид. У него вообще в последнее время вошло в привычку ходить с многострадальным лицом. Особенно, если рядом с ним появлялась Астория, что, как Гарри заметил, перестало быть редкостью. Ко всему прочему, Драко также разработал надежный метод борьбы с теми, кто нападал на него физически, или психологически. Он начал притворяться (по крайней мере, Гарри на это надеялся), что его это заводит. — Ммм… ахх, — стонал он, после того как пятикурсники столкнули его с лестницы. Подруга Астории, Мирта помогла ему тогда подняться. (— Конечно, я в курсе как её зовут, — протестующе заявил Гарри, когда Рон начал прикалываться над его осведомленностью в именах, — между прочим, мы учимся с ней в одной школе. — Ах, серьезно? — веселился Рон. — Тогда кто это? — Эээ, Берк…линг, с четвертого курса, — на ходу придумал Гарри. — Просто признайся — ты выучил имена всех его друзей). — Так здорово жжет, — сказал Драко, когда мелкий пуффендуец бросил в него жалящим проклятьем. — Сделай это снова. Я сниму рубашку. Однажды, какой-то семикурсник с когтеврана прижал Драко к стене в подземельях, и избил. Поскольку они недалеко ушли от Большого зала, Гарри, находящийся в тот момент там, смог отчетливо услышать стоны, что громко издавал Малфой. К тому времени, как он добрался до подземелий, когтевранцы окружили Драко странным полукругом, другие ребята наблюдали за всем со стороны, а Драко, исступлённо корчась на полу, восклицал: -Оооо, ударь меня сильнее, детка! Его зрачки расширились, полностью затопив радужку глаз, из-за чего они казались черными. Заметив Гарри, Драко сразу перестал стонать, став тихим и настороженным. Гарри бросил на когтевранцев летучемышиный сглаз, а затем, связал их всех вместе. — Не то, чтобы Малфой был не в состоянии защитить себя сам, — громко начал Гарри. — Но если я узнаю, что кто-то снова пытался напасть на него, этому человеку, или людям придется иметь дело со мной. Драко рассмеялся. — Никто не смеет причинять вред заклятому врагу Поттера, кроме самого Поттера, понятно? — провозгласил он, пытаясь, как Гарри подозревал, сымитировать его голос. — Иди к черту, — буркнул Гарри. Астория вышла вперед, минуя толпу. Её движения были настолько изящны, что вызывали восхищение и изумление даже у Гарри. Подойдя к Драко, она убрала с его лица волосы, таким образом, выставив на всеобщее обозрение синяки и ссадины, украшающие его щеки и подбородок. Астория почему-то постоянно касалась Драко. — Ты ранен, — озвучила она очевидное низким и твердым голосом. — Я в порядке, — отмахнулся блондин, нетерпеливо отклоняя голову от её заботливых рук. — Позволь мне отвести тебя в больничное крыло, — произнесла она. — Я в порядке, — повторил он. — Сам разберусь. — У тебя большой опыт в заживлении собственных увечий, не так ли, Драко? — печально спросила она. Гарри почувствовал, как в нем неистово нарастает сожаление, словно Астория этим вопросом непроизвольно наложила заклинание сострадания. Но, к его изумлению, Драко казался совершенно равнодушным. — Да-да, печально-злобный мальчик сирота. Мы можем пойти пообедать? Астория наградила его смелой улыбкой. Гарри отчетливо расслышал, как люди вокруг начали бормотать нечто вроде: «сломленный» и «он тоже жертва войны». Драко протиснулся мимо них. За его спиной развевалась мантия. Это была ещё одна вещь, которая никак не давала Гарри покоя — мантии Драко. Он был почти уверен, что они изменились. Разумеется, его мантии по-прежнему соответствовали правилам школьной формы, однако то, как они были пошиты, было весьма необычно: ткань была собрана на запястьях, затянута в районе талии и свободно струилась дальше вниз. Они придавали Драко образ человека, что задумчиво стоял на продуваемой ветрами пустоши. — Почему бы тебе не спросить Малфоя о них? — не отрываясь от домашнего задания по Рунам, поинтересовалась Гермиона. Гарри выразительно закатил глаза. — Да, отличная идея. Он ведет себя так, словно я загоняю его в угол, просто проходя мимо в коридоре. Наверняка, я бы получил в глаз, если бы попытался спросить у него про его одежду. — Для меня она выглядит обычно, дружище, — вставил Рон, нежно массируя Гермионе шею. — Ладно, неважно, — отмахнулся Гарри. — Я просто решил, что Гермиона может что-то знать об этом, потому что… — …я девушка? — вопросительно закончила за него она. — Нет, — ответил Гарри. — Потому, что ты Гермиона. Ты обязана всё знать. — Если тебя волнует мое мнение, Гарри, то я считаю, что это увлечение зашло слишком далеко. Мой тебе совет — пригласи кого-нибудь на свидание. Ты прекрасно понимаешь, что с Малфоем тебе ничего не светит. — Ага, — угрюмо произнес Гарри, — я понимаю.