***
Выходные наступили слишком быстро. Днем Драко избегал Гарри, а тот забирался к нему в постель ночью. Во вторую ночь Гарри проснулся, из-за того, что Драко снова приснился «взрыв». Примерно через десять минут успокаивающего шепота блондину в шею — слова Драко не мог разобрать, потому что слишком глубоко дышал — Гарри снял с него одежду и расположился между его ног. Предсказуемо, это был самый эффективный способ заставить Драко забыть о всех своих кошмарах. Когда Драко попытался вернуть ему услугу, Гарри выглядел очень смущенным. — Я уже э… Это было так горячо, что Драко едва не завелся опять, но Гарри выглядел полностью удовлетворенным и измученным, поэтому вместо продолжения, они свернулись клубочком и уснули. С первыми лучами солнца Гарри ушел. В субботу днем они встретились с Гермионой и Роном за холмами. — Я никогда тут не была, — признается Гермиона, с интересом рассматривая небольшие курганы. — Кто, говоришь, здесь похоронен? — Некоторые предки Слизерина, — отвечает Драко. — Мы приходили сюда с Блейзом на четвертом курсе, чтобы накуриться. Гарри, Рон и Гермиона уставились на него. — Ты принимал наркотики на четвертом курсе? — недоумевает Гарри. — Круто, — комментирует Рон, у которого неестественно широко открылись глаза. — Вы, ребята, буквально основали тайные общества и победили Темного Лорда. Я не думаю, что мои юношеские эксперименты с сорняками сравнимы. — Нам никогда не выпадал шанс делать «нормальные» крутые вещи, — говорит Рон. — У меня даже не было секса втроем. — У меня тоже, — отозвался Драко, внезапно задавшись вопросом не было ли это признание постыдным. — У Рона слегка искривленное представление о том, что считается нормальным подростковым опытом, — отметила Гермиона с выражением нежного раздражения. — Имейте в виду, не то, чтобы я хотел секса втроем, — оправдывался Рон, нервно оглядываясь на неё. — В любом случае, все думают, что вы месяцами занимались сексом втроем, пока были в бегах, — сообщает Драко. — В самом деле? — спрашивает Гарри скорее заинтересовано, чем возмущенно. — Давайте не будем уходить от главной темы, — перебила Гермиона. — Драко, ты уверен, что сюда никто не придет? — Абсолютно, — уверяет Драко. — Время от времени тут появляется особо мерзкое привидение. Поэтому люди держатся на расстоянии. Оно безобидное, но обожает засовывать руку тебе в грудь, чтобы ты похолодел. Это очень неприятно. — Что ж, думаю, мы готовы, — говорит Гермиона. Она делает глоток из фляги и сразу передает её Рону. Было решено, что на этот раз Драко не будет превращаться, чтобы понаблюдать за процессом со стороны. Выпив зелье, Гарри, Рон и Гермиона переглянулись друг с другом с нервным предвкушением. — Три… два... один… — отсчитала Гермиона и превратилась в лебедя. Рон рядом с ней также обернулся. Тем временем, Гарри уже взмыл в небо, размахивая маленькими черными крыльями. Два лебедя взлетели и все три птицы упорхнули, оставив Драко одного среди древних курганов Слизерина. Он сел. Раздался треск, и появилась Мисти. — Чаю? — предложила она. — Ты повесила на меня маячок или что? — Эльфы всегда знают, где их хозяева, — сообщила Мисти. — Как поживаешь? — Отлично, спасибо, сэр. А Вы? Драко поднял глаза к небу. — Хорошо, — ответил он. — Я хорошо себя чувствую. Мисти достала свой альбом с модными эскизами, и они потратили пятнадцать минут, рассматривая их. Драко был рад, когда заметил, что Мисти прислушалась к его советам. Вся одежда выглядела пригодной для носки. — И я начала их шить, — с энтузиазмом поделилась она. — Вы будете приходить на кухню, чтобы давать мне советы? — Тебе это не нужно. Мисти одарила его серьезным взглядом. — Вы мне нужны, — произнесла она. Драко отвернулся от неё. Его собственный эгоизм причинял ему боль и заставлял желать положить конец этой боли. — Я приду посмотреть на них сегодня вечером, — пообещал Драко. — У тебя прекрасное чувство стиля, Мисти. Вскоре вернулась Гермиона. Мисти сразу же с треском исчезла, и Драко поднялся на ноги. Гермиона приземлилась, трансформируясь обратно, и кинулась обнимать его. — Вау! — восхищалась она. Запах волос Гермионы был насыщен её ароматом. Его тётя Белла пытала её в гостиной, тем не менее, она была здесь, и уткнулась носом ему в грудь. — Вау, — повторила она, переводя дух. — О, это было волшебно. Чудесно! — Ты молодец, — похвалил её Драко. Это было похоже на опьянение, которые испытываешь, дыша алкогольными парами, в кругу пьяных людей. — Ты предложила это. Ты настоящий гений. Ты самый умный человек, которого я когда-либо встречал. Гермиона улыбнулась ему, ослепительно сияя от счастья. — Это помогло? — спросила она. — Мне очень жаль, — выпалил он, не в силах сдержаться. — Не знаю, как тебе удалось забыть всё, что я тебе когда-то сказал. — Я не забыла, — ответила она, сильнее прижимаясь к нему. Он положил руку ей на голову, слегка поглаживая. Ему хотелось заплакать, но слез не было. Через минуту появился Рон. Драко напрягся — Рону, казалось, трудно было поверить в то, что не все жаждут спать с Гермионой так сильно, как он, — но к его глубочайшему изумлению парень просто присоединился к ним. И теперь они обнимались втроем. — Это было… — Рону явно не хватало слов. — Раньше я никогда не любила летать, — созналась Гермиона. — Я люблю тебя, — произнес Рон. — Ох, Рон! — говорит Гермиона, отвернувшись от Драко, чтобы поцеловать своего бойфренда. Но, когда Драко попытался отстраниться от них, Рон прервал поцелуй и притянул Драко к себе поближе. — Ты, суицидальный придурок, — произносит Рон. — Мы бы в жизни этого не сделали, если бы не ты. — Я не хотел тебя отравить, — вырывается из уст Драко, хотя это было неуместно сейчас. Явно неподходящее время для извинений, почти как воспользоваться преимуществом. А он был врожденным эгоистом, это был практически генетический изъян… Рон схватил его двумя руками за голову и начал крутить её вправо-влево. — Я знаю, что ты не хотел, придурок, — говорит Рон, пока Драко пытается высвободиться. — Мерлин, вначале я думал, что Гарри свихнулся, но ты в самом деле хороший, ведь так? Драко не знал, что ответить, и, тем более, думать. Гарри приземлился, вернув себе первоначальный облик в считанные секунды. Он улыбнулся, увидев их, и с разгона влетел аккурат между Роном и Драко. — Черт! — восклицает он. — Я люблю вас, ребята. Драко никогда не чувствовал себя настолько чужим на этом празднике жизни. Но он никак не мог заставить себя уйти. Блондин был сражен наповал их добротой и тем, что они включили его в столь личный для них троих момент. — Я хочу попробовать поплавать, — объявляет Рон. — Давайте опять превратимся. — На этот раз ты с нами, Драко, — говорит Гарри. — Да, хорошо, — соглашается Драко. Так что они вновь превращаются в птиц. Сжатие, и уменьшение разума. Легкость крыльев и чистота ветра. Два изящных лебедя улетели в сторону озера. Черный дрозд посмотрел на него, и без всяких знаков они вместе полетели в направлении леса. Земля под ними быстро двигалась, а облака сияли золотом от лучей заходящего солнца. Утомившись, Драко нырнул в гущу леса, снизился и приземлился на мокрую ветку дерева. Дул ветер, и блестящие капли воды срывались с листьев, падая на него, но под перьями ощущалось тепло. Черный дрозд опустился подле него. Открыв клюв, он начал чирикать, и Драко сделал то же самое. Когда они излили всё, что было на сердце, черный дрозд ткнулся головой в шею Драко. В такой позиции они просидели в течение почти вечных трех секунд, склонив головы друг к другу. А затем их вновь охватило неистовое желание лететь, и они взмыли вместе, держа курс в сторону замка. Приземлившись возле курганов, они превратились обратно. Рона и Гермионы видно не было. Гарри взял лицо Драко в свои ладони и поцеловал его. Даже хлынувший дождь не смог остановить его. Драко не стал напоминать ему, что они были в публичном месте, что Рон и Гермиона могли появиться тут в любой момент. Он был слишком потрясен и счастлив, и мог делать лишь одно — со страстью целовать в ответ.***
— Расскажи мне о седьмом курсе, — просит Драко. Они лежали на постели Драко лицом друг к другу, а их волосы до сих пор были мокрые после дождя. — Это было… — Скучно, — со смехом перебивает Драко. — Я в курсе. Ты меня уже предупреждал. Но ты такой врун. — Ладно, — соглашается Гарри. — Я сделаю это ради тебя. И он пересказал все события прошлого года. Гибель Хедвиг; Грозный Глаз Грюм; Джордж. Жизнь в палатке, когда они были в бегах; недовольство, страх, крестражи, дары. Драко слушал с восхищением, постоянно вынуждая Гарри возвращаться к некоторым событиям, чтобы объяснить их более подробно. В какой-то момент он перекатился на Гарри, перенося весь свой вес на таз и локти, зависнув над телом гриффиндорца. Он осыпал поцелуями лицо Гарри всякий раз, когда тому становилось грустно, часто даже до того, как сам Гарри понимал, что именно чувствовал. — …тогда они отвезли нас в поместье Малфоев, — наконец, произнес Гарри. Драко скатился с него. — Ты узнал меня, — добавил Гарри. Драко издал сдавленный смешок. — Да, Поттер, я узнал тебя. — Что случилось с тобой после того, как мы сбежали? Он был зол? — спросил Гарри. — Кто, Старик Том? Безумец? — Да, — говорит Гарри. Драко долго молчит. Гарри кажется, что он никогда не сможет прямо смотреть на него — его красота просто ослепляла. — Его очень заинтересовали мои мысли, — всё-таки отвечает блондин. Гарри переворачивается на бок и носом утыкается в маленькую ямку за ухом Драко, отчего тот, хихикнув, отшатывается. — Щекотно, — объясняет он. — Извини, — произносит Гарри. — А он, ну, ты понимаешь. Он причинил тебе боль? — Да, мы провели довольно жуткий час вместе, — рассказывает Драко. — Он продолжал применять ко мне легилименцию. Я уже выстроил защитную стену в своей голове вокруг мыслей о тебе, и он не мог разгадать, что за ней. — …уже? — переспрашивает Гарри. Драко тихо выругался себе под нос. — Я не хотел этого говорить, — произносит он. — И что было потом? — Я прикинулся дураком. Не слишком сложно, так как он и без того был обо мне не высокого мнения. В конце концов, он пришел к выводу, что мой разум куда меньше, чем у других людей, и отпустил меня, подарив мне напоследок несколько минут под круциатусом. — Это называется отпустил? — Ну, я не утверждаю, что мне это доставило удовольствие, — произносит Драко. — Могло ведь быть куда хуже. — Итак, ты спас мою жизнь, потому что я тебе нравился? — Иди ты, — буркнул Драко. — Ты мне не нравился. — Хорошо, — тянет Гарри. — Прости. Значит…? — Я бы не выдал тебя, кем бы ты ни был. Они собирались убить тебя. Гарри прижался своим лбом к его, испытывая любовь к нему такой силы, что это было почти как гнев. — Понятно, — говорит Гарри. — Что произошло после того, как ты покинул поместье? — спрашивает Драко. Драко плакал, когда Гарри описывал, как хоронил Добби. — Извини, — произнес он, отвернувшись, словно ему было стыдно за себя. — Извини, я просто продолжаю думать о Мисти. — Я немного побаиваюсь её, — выдохнул Гарри в шею Драко, и тот издал странный звук. Гарри не смог уловить, это был всхлип или смешок. — Я всю жизнь был таким идиотом, — протянул Драко. — Теперь ты мне нравишься, — говорит Гарри. — Прости. Это история не обо мне. Продолжай. — Ты мне очень нравишься, — уверяет Гарри. — Если честно, я люблю тебя. Плечи Драко не переставали дрожать. — Драко? Ты ведь знаешь это, да? — Ты сумасшедший, — пробормотал Драко. Руки Гарри замерли на спине блондина. — Драко… ты же не валяешь дурака со мной, прежде чем жениться на чистокровной ведьме? — Поттер, — возмущенно произносит Драко, обернувшись, — ты кретин. Нет, конечно. — Отлично, — отзывается Гарри. — Здорово. Тебе необязательно говорить это в ответ. — Что говорить в ответ? — Э-э-э… ну что-то, вроде, «я тоже тебя люблю»… Драко поморщился. — Все любят тебя, Поттер. — Да, конечно. — Я в их числе, — сознается Драко. — Ага. Прекрасно. Замечательно. — Ты был в Визжащей хижине, — подсказывает Драко, и Гарри продолжает свой рассказ. Он задается вопросом был ли Драко влюблен в него, или же он любит его так же, как люди, что покупают его фигурки в Косом переулке. Единственный комментарий Драко об Адском пламени был: «Кстати, спасибо». Он промолчал, когда Гарри сказал ему, что Нарцисса солгала Волан-де-Морту. — После его гибели наступил настоящий хаос, полагаю, ты помнишь это, — произносит Гарри. — Я даже не могу восстановить в памяти большую часть тех событий. Следующее, что я помню, гребаный Наземникус Флетчер… — Тогда, наверное, это всё, — быстро обрывает его Драко. Очевидно, он не хотел останавливаться на «импровизируемом суде», который казнил его отца. Или вспоминать, как мстители убили его мать. — Никто больше не знает всей истории, кроме Рона и Гермионы, — делится Гарри, желая, чтобы Драко осознал это. — Ты можешь сколотить целое состояние на своих мемуарах, — подмечает блондин. — Я уже достаточно богат. — Но можешь стать богаче, — говорит Драко. — Я бы предпочел, чтобы об этом знало небольшое количество людей, — отзывается Гарри, целуя Драко, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. — Только те, кому я доверяю. Драко начинает осторожно ощупывать кончиками пальцев голову Гарри. — Очень мило, — вздыхает Гарри. — Я подозреваю травму головы. Уверен, это именно она, — убежден Драко.***
Именно Рон подает идею остаться в Хогвартсе на Рождество. — Что Малфой собирается делать на каникулах? — интересуется он. — Не знаю, — отвечает Гарри. — Думаю, отправится в поместье. Они сидели в библиотеке, а Драко тусовался где-то с Асторией и Миртой. Гарри очень старался не беспокоиться по этому поводу. — Это немного грустно, разве нет? — спрашивает Рон, почесывая пером нос. — Я бы пригласил его в Нору, но, наверное, это будет слишком рано для Фреда и Билла. Гарри закрыл учебник. — Он точно не надеялся, что его пригласят в Нору, — говорит Гарри. — Я не надеялся, что ты пригласишь его в Нору. А я люблю его. — О, Гарри! — воскликнула Гермиона. — Я так рада, что ты, наконец, сказал это! — Я не собирался приглашать его ради тебя, — заявляет Рон, судя по всему, не считая признание Гарри чем-то, на что стоит обращать внимание. — Просто решил, что для него это будет достаточно дерьмовый период. Знаешь, его первое Рождество без семьи. Гарри был так благодарен, что по-дружески хлопнул Рона по руке. — Это действительно очень мило с твоей стороны, — признал он. — Ты стал таким заботливым, Рон, — восхищается Гермиона. Её руки скрыты под столом, и у Гарри есть стойкое подозрение, что одна из них лежит на ноге Рона. — Да, ну, это ведь действительно не очень хорошо, не так ли? — говорит Рон. — Как я уже сказал, в Нору его звать нельзя. По крайней мере, в это Рождество. — Мы могли бы, — нерешительно начинает Гарри. — Мы могли бы остаться в замке на Рождество. Последнее Рождество в Хогвартсе. — Думаю, это прекрасная идея, — поддерживает Гермиона. — Мы можем выпить оборотного зелья, превратиться в Мирту и Асторию, и напугать Драко, как в старые добрые времена, — предложил Рон. В общем, так всё и решилось. Когда они поделились с Драко своими планами на каникулы, он ничего не заподозрил. — Джинни и Невилл будут в Норе, — сообщает Гарри. — Могу представить, как для тебя это будет трудно, — прокомментировал Драко, не отрываясь от книги. — Разумеется. Итак, мы остаемся в Хогвартсе. Тебе тоже следует, — заявляет Гарри. — Как тебе угодно, — отзывается Драко. Я ему действительно нравлюсь, — напоминает себе Гарри. — Он просто упрямый придурок. Ничего нового.