Красные ветви

Его модификации не оставляют на теле шрамы. Его модификации не видны глазу. Он – безвредный, безопасный. В чужих глазах. Он – нимфа стрекозы, не оголяющая свою глотку до последнего удара. О нет, не бойтесь, во мне почти нет расширений, – Суйсо показывает свое человечное тело. – Я чист. Они ведутся на фальшь. Они – доверяют. Он же не обезумевший оверэкстенд, он – человек, из плоти и крови. Но в его горле столько же силы, сколько в хребте ВОЕ. Или даже больше, он не уверен. Что вложил в них создатель, заменивший мать и отца? Каково быть «продуктом» компании? Плодом чьей-то больной фантазии. Ответь на мои вопросы, – Суйсо приглашает ВОЕ на танец. Тот кланяется перед ним, берет за протянутую руку. Оператор ведет его – не грубо, но настойчиво. Не напирает, но требует. Продукт генной инженерии и подчиненное оружие – они отрекаются от истинных себя, нарезаемые изнутри сомнением. – Посмотри, насколько мы разные, – показывает свои расширения ВОЕ. Свое искусственное тело когда-то рождённого человека. И Суйсо смотрит. Он – хочет понять суть слов «быть рожденным», а не сотворенным. Быть уникальным. Не по одному лекалу – настолько, что Берюрен знает каждый его ход. – Ну-ну, потешьте свой эгоизм, хэер Арахабаки. Дети должны познавать мир и наступать на одни и те же грабли. Получать опыт. И реализовать свою озлобленность в рамках родительской корпорации. – Оставьте свою игрушку и займитесь делом, хэер Арахабаки. Раз искусственный отбор войны был благосклонен. Будет теперь вплавленный в общую схему. Запаянный в нее звеном. Старший из линейки, но не пример для своих братьев. Не приученный пользоваться обложкой. Не раскрывающий потенциал новых сжатых структур. «Продукты» производства Берюрен ненавидят друг друга. Обвиняют в провалах. Кто лучше? Кто чище? – мышиная возня. Никому не важная, кроме их самих. Суйсо это не интересно. Он склоняется перед ВОЕ, приглашает на танец протянутой рукой. Но тот не двигается с места. – Старик больше не нужен, Джузо? – непонимающе смотрит. Раскрытая ладонь – требование. Обнаженное горло – знак. И его револьвер принимает приглашение. Но впервые за всё время – сам начинает вести. Ухмыляется на попытки тянуть на себя, успокаивает излишнее буйство. – Расслабься и прими мой контроль, разве ты не этого от меня ждал? – крепче сжимает руку и совершенно не боится сломать. – В бою я всегда был лучше. Думаешь, ты один изучал своё выданное оружие, напарник? Личинка стрекозы демонстрирует свое горло не для удара. Дьявольская рыба раскрывает жала на спинном плавнике не для убийства. Нет агрессии. Нет вызова. Без скрытого контекста. Прекрасное партнерство взамен примитивному представлению о равенстве. Или контроле. Или… – А в переговорах лучше ты, – револьвер отступает и становится ведомым. – Иди вперёд, а я всегда прикрою. Без тени сомнения. Грамма непонимания. Они больше не прячут свой истинный облик. Сотворенный с модификацией генов и перерожденный с модификацией тела. Они – два инструмента в красном свете – показывают, на что вместе способны. – Какой ты всё-таки оверэкстенд. Тобой легко манипулировать, – не скрывает Суйсо и бросает слова в спину. Так просто принявший новые правила, револьвер позволяет клеймить себя меткой Берюрен. Подставляет плечо под алую краску. Открывает расширения для апгрейда. – Какой ты всё-таки человек. – Протянутая рука. Перехват за запястье. Револьвер настаивает, что будет вести. – Уверенный в своей вседозволенности.