КРИВИЦКИЙ - ПАВЛОВА: ВОЗВРАЩЕНИЕ

6       Ирина вздохнула, пододвинула коробку с вещами Гены поближе и начала искать среди них сотовый Кривицкого. Телефон нашелся почти сразу, в кармане окровавленного пиджака. Конечно, он был разряжен. Какое-то время у Ирины ушло на поиск зарядного устройства, когда она вновь вернулась в кабинет и поставила телефон на зарядку, то поняла, что сделать ничего не сможет, он запаролен. И, конечно, она не знала пароль. Если бы его можно было разблокировать от отпечатка пальца или было подключено распознавание лица, всё было куда проще, но нужно было ввести четыре цифры. Ира попробовала ввести год рождения Гены, дату его рождения, разными вариациями, но гаджет не открывался.       Отбросив телефон, она сделала себе кофе. Почему-то нестерпимо захотелось курить, хотя она не курила со студенческой скамьи. Вновь накатили воспоминания. Вспомнив, как они с Кривицким, курили, прячась под лестницей, в институте, Ира вновь вытерла слёзы. И вдруг ее осенило, цифры могли быть ни его датой рождения, а ее… Схватив телефон, она ввела свою дату рождения… телефон разблокировался. На заставке она увидела свое фото. Когда Гена сделал этот снимок, она не знала, но на нем она была такой счастливой, глаза светились, улыбка излучала радость.       Указательный палец скользнул по иконке «Галерея». Фотографий было не много, но в отдельной папке «Егорова» были ее фотографии и их было много. Когда, как и где Гена умудрился их сделать, она не понимала. Она вспомнила одну-две, вспомнила их селфи в парке осенью, когда он вытащил ее после безумно тяжелой недели на природу и сделал несколько снимков с красивой опавшей листвой. День выдался на редкость солнечным, теплым. Они гуляли по парку, сидели на скамейки у озера, катались на лодке, потом обедали в летнем кафе и это было действительно счастьем. Не было никакого Аленикова, не было никакой боли, выстрелов и умирающего Гены. Она опять разрыдалась, подумав, что это может больше никогда не повторится. Но постаралась отогнать подобные мысли.       Зайдя в телефонный справочник, она ругнулась, половина номеров было на иврите. Может поможет электронный переводчик? Она открыла программу на своем телефоне. Выдохнула, номер клиники нашелся довольно быстро. Ира кликнула на высветившийся номер, ответили практически мгновенно и конечно на иврите. Павлова попыталась объяснить, что ей нужен кто-то, кто говорит по-русски. На том конце раздавались какие-то голоса, Ирина терпеливо ждала, в конце концов, ей ответил женский голос: «Я вас слушаю». Ира представилась: «Я, Павлова Ирина Алексеевна, заведующая хирургическим отделением института имени Склифосовского. Я должна поставить вас в известность…», она замолчала. — Продолжайте, что-то случилось? — голос на том конце был спокойным и ровным. — Да, случилось. В Геннадия Ильича стреляли, он сейчас в тяжелом состоянии в нашей реанимации. Прогноз неблагоприятный. Мы делаем всё, что можем, — голос Иры предательски задрожал. — Мы можем вам чем-то помочь? — спросила женщина и Ира услышала, что она что-то говорит на иврите, вероятно дублируя то, что сказала ей Павлова. — Нет, у него лучшие специалисты, отдельный пост. Я звоню, чтобы вас предупредить. Он же прилетел в Россию на две недели, вы же понимаете, что теперь через неделю он не сможет вернуться… — договорить она не смогла, опять начали душить слёзы. — Мы всё поняли, если будет нужна помощь звоните по этому телефону. Меня пригласят, меня зовут Елена Авраамовна Геллер, сейчас я исполняю обязанности Геннадия Ильича. И, пожалуйста, сообщайте о состоянии, можно через WhatsApp, у него должна быть наша группа, — голос стал мягче из него ушли металлические нотки, и она поблагодарила Ирину за звонок. — Я сообщу, если будут новости, — пообещала Павлова.       Разъединившись, Ира попыталась найти телефон Елены Авраамовны в телефоне Кривицкого. Но ничего подобного не было. Личных номеров вообще было на удивление мало, а женских и того меньше. Вот номер бывшей жены, дочери, Дубровской, Фаины (даже забавно) и ее, Ирины. Всё… значит Гена сказал правду, на личном фронте у него действительно без перемен. Господи! О чем она думает?! Он там при смерти, а в ней копошится какая-то ревность. «Ира, ты совсем дура!» — она разозлилась на себя, — «идиотка! Не уже ли еще не поняла, что ему кроме тебя никто не нужен? Какой нормальный мужик будет ставить на блокировку своего телефона дату рождения бабы, которая ему безразлична, какой будет хранить фото двухгодичной давности бабы, которая живет в другой стране с другим мужиком, и в конце концов, какой кинется под пули ради бабы, которая ему параллельна? Таких нет! Есть только один — её Кривицкий, который продолжает любить её, несмотря ни на что.