Снайперский кейс

– Ты новенький? – Хрипло спросил Мин Юнги, глядя на Тэхёна. – Да… а Вы…? Мятноволосый засмеялся, а после снова взглянул на Чимина. Их глаза встретились. Пак с минуту просто глядел в впервые смотрящие не с презрением, а с чем-то другим, таким мягким и теплым, черные глаза. А в следующую секунду Шуга начал идти. Чимин застыл и стоял не шелохнувшись до тех пор, пока Юнги не прошел мимо и пока не скрипнула, закрываясь дверь. – Чимин? Чимин! – Ах, прости, что-то задумался… – Прошептал Пак и ангельски улыбнулся. – Кто это был? – Это? Мин Юнги. Та самая сволочь, не дающая мне спокойно завоевывать территорию! – Наигранно сжал кулак, по совместительству грея замерзшие пальцы, Чимин, а после, подскочив к Тэхёну, развернул его лицом к закату. – Смотри, это все – наше! Тэхён улыбнулся глазами. Многослойное, мятно оранжевое небо, перетекало в темно-синие, а молочные звезды говорили, что скоро время отбоя и пора бы идти в камеры. Однако Тэхён протянул руку к небесам и сжал ее в кулак, и вместе с кулаком сжалось сердце, после расслабившись. – Спасибо, Чимин… – За что? – Локтем толкнул рыжеволосый. – За закат. – А, пустяки. Парни вернулись в камеру. Лежать на жесткой, пропахшей чем-то странным и неизвестно как использованной наволочке Тэ упорно не решался. Но выбора у него не было, и он лег прямо в одежде. Через минуту прошли охранники, слепя глаза светом от фонарей, что-то неразборчиво сказали по громкоговорителям и, наконец, все стихло. Тэхен поджал колени к груди и натянул на голову капюшон. Ушам сразу стало приятнее и теплее. Перестал слышаться далеких храп и удары чего-то металлического о камень. Жесткая пружина немного упиралась в бок, создавая легкий дискомфорт, но Тэхён даже не обратил на это внимания. Его накрыло волной из боли и воспоминаний. Как там его родители? Он не пришел домой, волнуются ли они? Конечно, волнуются. Они всегда любили Тэхёна, и тому было грустно от мысли о матери и отце. С ними же ничего не сделали… Правда? Безнадежность. Вот что испытывал Тэхён. Нежелание существовать. Страх. Грусть. Когда душу рвет на части от страха за свою жизнь. Когда ты не можешь и боишься рассказать о том, что тебя тревожит, и чувствуешь, как нервы делают тебя слабее. Когда надеешься, что все обойдется, но знаешь, что в итоге все станет только хуже. Что в итоге ты умрешь. Когда-нибудь задумывались о смерти? Как твое лицо станет морщинистым, и в один момент ты перестанешь дышать, существовать. Ты пропадешь. А было ли тебе страшно, что ты умрешь, даже не увидев, как постареют твои родители? Прямо сейчас ты можешь умереть. Из-за болезни или от рук человека. Не чувствовали такого? Как вам повезло. А вот Тэхён чувствовал. Он обнял себя руками и заплакал. Беззвучно. Слезы просто лились потоком, капая на подушку и оставляя мокрые пятнышки на ткани. Как же он хотел умереть. Или чтобы все было хорошо. Внезапно в темноте встревожено встала фигура. – Тэ-Тэ, ты чего?... Чимин подбежал к другу, залез на верхнюю койку и обхватил его голову руками, прижав к себе. Тэхён заплакал уже в голос, но все еще тихо. – Я не хочу умирать, Чимин. Не хочу… Мне страшно, страшно! – Тихо, тихо, Тэ, ты не умрешь, что за глупости? Я с тобой. Все будет хорошо! Сбитый с толку Чимин поглаживал бархатистые волосы, чувствуя как у самого сердце закололо. Спину обдавал холод из-за решетки, а грудь грело тепло. Тело в руках обмякло. Чимин вытер пальцами застывшие слезы, прислонился сначала к холодной стене, а после решил лечь на кровать. Все еще не выпуская заснувшего Тэхёна, он устроился по удобнее и начал напевать песенку. От этого стало чуть легче. Ничего, все будет прекрасно. Не сомневайся в себе. Ты будешь жить долго и счастливо, просто нужно не сомневаться. Будь уверен в лучшем, не разочаровывайся при проигрыше и верь себе. Не говори наиграно «все будет хорошо». Будь уверен в этом. Улыбайся наперекор всему и укрепи свое сердце. Знай, что ничего не сможет сломить тебя и твоих друзей и так и случится. И тогда путь к тем «лучшим временам в будущем» ты проложишь своими руками. *** – Я вам уже говорил, – в который раз, стараясь не наорать на ухоженного человека с наушником в ухе, говорил Чонгук. Он откинулся на стул, цепь от наручников издала металлический перезвон. Комната была пуста. Единственной достопримечательностью тут был стал для допроса и несколько поцарапанное стекло, в котором отражались лица Чонгука и какого-то мужчины в черном костюме с выбившейся ниткой на плече. – Когда я приехал – он был уже мертв! – На месте есть ваши отпечатки пальцем и ДНК, такие как волос. Суд уже вынес приговор, – пожал плечами мужчина. – Завтра вы отправитесь в тюрьму, Чон Чонгук. «Вот сволочи, я уверен – это Чонки. Он, скорее всего, подкупил судью, они даже не выслушали меня. У меня есть свидетели, которые могут подтвердить мою невиновность. А они просто так решили посадить меня в тюрьму!» – Чонгук раздраженно фыркнул. «Но на кой черт им понадобилось сажать меня за решетку… Захватить побольше авторитета? Возможно. Стать единственным наследником компании? Тоже возможно. Но зная Чонки нужно ожидать чего угодно. Этот его план не продуман, он мог действовать гораздо чище. Ведь даже без разбирательства от меня решили избавиться. Отпечатки он мог взять где угодно. Я не разбираюсь в таких делах, но насколько я помню, так можно было сделать с помощью муки и скотча… Но не продуманно, очень не продуманно… Значит ли это, что Чонки нужно было избавиться от меня именно сейчас? И в кротчайшие сроки? Тогда это многое объясняет. Интересно, как отреагирует отец? В любом случае сейчас я не могу ничего сделать…» – Сколько денег вы хотите? Миллион? Может больше? Я могу заплатить больше, чем ваш подкупщик… – Чонгук наклонил голову в бок, рассматривая свое отражения в линзах черных очков. – Нет, – ответил мужчина в черном, а после встал. – Завтра вас перевезут в тюрьму, отдыхайте, господин Чонгук. Чон прищурился. Деньги не сработали? Возможно стоило предложить сумму намного больше, или же этот мужчина верный подчиненный Чонки? – С-с-сабака. Чонгук пнул стол и скорчился от боли. После его отвели в какую-то камеру, а потом он, верно, отключился. Разбудил его уже грубый голос. Чон Чонгук открыл глаза и обнаружил, что едет в машине. Как он сумел не проснуться до этого, для парня осталось загадкой. На нем все те же наручники, которые изрядно натерли руки. Серые стены фургона отражали пробивающиеся лучи света. Через это же маленькое окошко Чонгук увидел пролетающих в небе птиц. Красивые. Черные, однако не кажущиеся устрашающими. За любование прошло около получаса. Чонгук просто молчал и ждал, когда машина, наконец, остановится. Долго терпеть не пришлось. Послышался звук рассыпающегося гравия, а в следующие несколько минут Чонгук не понимал, что происходит, потому что куча людей окружила его, сняла наручники и провела сквозь проход, огороженный забором из сетки. Чон заметил поглядывающих с интересом на него заключенных. Потом какой-то коридор и, наконец, камера. На удивление чистая и аккуратная. Двухъярусные кровати заправлены белым покрывалом, а небольшая тумбочка забита небольшими вещичками, такими как: плеер и наушники, блокнот и ручка. – Он теперь будет твоим сокамерником. Мин, мы договаривались, – сказал мужик, держащий Чонгука за спину. Только сейчас Чон заметил мятноволосого парня, мрачно посмотревшего на него. – А к другим его подселить не хотите? Нахрен мне сокамерник. – Мин Юнги. – Да не трону я его, что я вам, маньяк? Но если он будет заебывать – убью. Чонгук с опаской похлопал глазами. – Да-да, – вздохнул мужик и отпустил Чонгука. – Осваивайся. Все ушли и Чонгук остался наедине со скривившимся еще больше Шугой. – Свали, – прошипел тот. – Куда? – Да куда угодно. – Но это и моя камера, – твердо сказал Чонгук. Юнги поднял бровь и издал что-то типо «А-а?». Но их разговор прервал крик: – Хэй, Шуги, смахнемся в баскетболе? На это Юнги не ответил, взял плеер и вышел, задев Чонгука плечом. Тот цокнул языком и в растерянности остался стоять. Чет не хотелось бродить по тюрьме, но оставаться в камере скучновато. И что делать? В итоге Чонгук вышел из камеры и огляделся. На лестнице на нижний этаж он заметил мятноволосую шевелюру и ринулся туда. Перемахнув через перила, он приземлился прямо перед Юнги, который не растерялся и чуть не вмазал Чонгуку. – Хе-хе, да что ты такой бука, хён? Ты же любишь баскетбол, да? Может сыграем? – Засмеялся Чонгук. Юнги состроил гримасу, говорящую «отстаньте уже все от меня» и прошел мимо. Чонгук заметил, как на него вытаращились почти все заключенные и повисла гробовая тишина. «Что за черт? Ну, во всяком случае, мне нужен кто-то, кто все расскажет и на кого можно будет положиться. Я не буду рисковать и просить кого-то еще об этом – мало ли что. А этот хён более-менее адекватный, если не учитывать его нелюдимость» – подумал Чонгук. – Хён, – окликнул он Юнги. – Давай так: если ты выиграешь – я попрошу, чтобы меня переселили к кому-то другому или сам уйду, и ты будешь жить один, и я больше не сунусь к тебе. Юнги остановился. – А если выиграю я – ты мне будешь помогать? Идет? – … Если выиграю – ты исчезнешь с моих глаз? – Да. – Хорошо, пошли на баскетбольную площадку, засранец. Заебал уже. – Хе-хе~ Спустившись по лестнице, ржавой, но довольно прочной, Чонгук мельком скользнул взглядом по грязным, со следами засохшей крови стенам. Поморщился, когда выходил наружу – в проходе ужасно воняло. Его едва не вывернуло, но Чонгук быстро выскочил на улицу. Чуть морозный воздух ударил по разгоряченному лицу и шее. Чон запахнул черную куртку по плотнее. Его удивило, что вокруг шныряли полураздетые заключенные, они что, вообще холода не чувствуют? Миновав несколько зданий с раскрашенными граффити стенами, двое вышли на небольшую баскетбольную площадку. На кольцах сетки уже давно не было, а если и оставались какие-то ошметки, то это скорее можно было назвать грязной мокрой тряпкой. Чонгук повернул голову и поймал летящий в него баскетбольный мяч, который Юнги раздобыл черт знает где. После небольшого рыка Шуги, всех находящихся на поле как ветром сдуло. – Все просто, – начал Юнги. – Играем до пяти, ибо бегать долго мне впадлу. Кто первый забьет – тот выиграл. – Угу, угу, – закивал Чонгук. В баскетбол он играл давненько, но был в форме, так что обыграть Юнги не составит труда. – Тогда начинай. Многие люди с интересом столпились вокруг Чон Чонгука, перебрасывающего мяч из одной руки в другую и Мин Юнги, стоящего засунув ладони в карманы. «Мне просто нужно забросить пять раз мяч в корзину и тогда Шуга будет моим проводником, давай, Чон Чонгук, не время опускать руки, даже если ты попал в тюрьму. Пока тебе не всадили пулю в мозг – все хорошо». С этими мыслями Чонгук принялся набивать мяч о землю и понесся на Юнги. Подбежав достаточно близко, парень постарался обойти противника, однако тот дернулся в ту же сторону и Чон отступил. Однако почувствовал что-то странное. Меча в руке-то уже не было! Чонгук растерянно посмотрел на готовящегося к броску Юнги, который подпрыгнул и легким движение кисти отправил мяч в полет. Тот угодил прямо в кольцо. «Шта?» – только и смог подумать Чонгук. – Не беспокойся, трех очковый считается как один забитый, – флегматично объявил мятноволосый, медленно поднимая мяч. – «Ух ты, хён отлично играет», – у Чона загорелись глаза, а лицо приняло воодушевленное выражение. Он развернулся и встал в стойку. На этот раз уже Юнги побежал ему на встречу, а затем резко вильнул в бок, однако Чонгук быстро скакнул в том же направлении. И каково же было его удивление, когда Шуга даже не напрягаясь подался назад и снова забросил трех очковый в кольцо. Чонгук попытался было тоже изменить направление движения, но поскользнулся и упал, захохотав звонким и заразительным смехом. – Ля ты крыса, хен, – Чон поднялся с земли и отряхнулся, хорошо, что асфальт был относительно сух. – Гы-гы-гы, – издал странные звуки удовлетворения Юнги, но тут же прекратил и нацепил привычную маску похуизма. На этот раз мяч подобрал Чонгук. На его лице появилась хитрая кроличья улыбочка, а глаза прищурились, ему определенно нравилось играть, но ему нравилось выигрывать. В следующий момент Чонгук оказался всего в полуметре от мятноволосого, он согнул ноги, готовясь к прыжку. Юнги подбежал и тоже приготовился. Чонгук начал прыгать и Юнги тоже подлетел вверх, однако в его удивлению шатен остался на земле и спокойно забросил мяч в корзину. – Ах ты щенок, – процедил Юнги, надеявшийся на спокойствие и обеденный сон. Чонгук был готов самодовольно подпрыгнуть, однако заметил вышедших на трибуны парней. У одного были рыжие и очень заметные волосы, он что-то щебетал высоким голосом и смеялся. Второй парень был выше, тоже сгибался от смеха и улыбался во все тридцать два зуба красивой квадратной улыбкой, однако одет он был в менее заметную одежду, а на голову был натянут капюшон. Чонгук остановился. Парень в капюшоне тоже. Толпа продолжала гудеть, а Юнги с Чимином что-то говорить, но все это отступило на второй план. Сейчас в голове Тэхёна с Чонгуком стояла только одна фраза. «Где-то я его видел…»