Démoniaque

С самого утра в доме князя Белозерского был шум и суета: все готовились к званому вечеру, честь приезда важных сановников из Петербурга. Данная весть пришла достаточно поздно, чтобы было необходимо подготовить необходимый туалет для приема. Поэтому вся Москва гудела, в торговых рядах была невообразимая толкучка из слуг и прислужниц именитых горожан. Модные лавки были опустошены до последней нитки, а именитые модистки с удовольствием брались за работу, соблазненные обещанным денежным вознаграждением. И пусть Олег Константинович не желал для своих приемных родственниц денег, Варвара и Ульяна старались не делать свои платья слишком броскими или сильно дорогими. При дворе было достаточно красавиц, которые тщательно следили за модой, и старались привлечь к себе как больше внимания. В отличии от них, новоявленные дворянки не желали быть в середине внимания, и ограничивали свое общение с некоторыми знакомыми, с которыми были в достаточно близких отношениях. Для выхода в свет у Варвары было приготовлено темно-синее платье из бархата. Платье было сшито по женщине, и подчеркивало ее стройную талию. Рукава была три четверти, украшенные на конце кольцом из кружев. На открытые, чуть смугловатые плечи была наброшена газовая, темная накидка, а на руках были короткие, черные перчатки. Из украшений, только жемчужный браслет красовался на ее правом запястье. Прическа была в виде взбитых, темных локонов, украшенных голубыми незабудками. Для Ульяны платье было куда скромнее, по причине ее девичьего положения. Это было нежное, почти что белоснежное платье, с кружевными рукавами и слегка пышной юбкой. Локоны ее были также взбиты по моде, но в ее прическе не было цветов. Лишь красная брошка была приколота к платью, да пару алмазных сережек красовалось в ее ушках.       - Ты прекрасна, - восторженно прошептала Варвара, оглядывая Ульяшу со стороны. Словно нежным цветком она была сейчас, и никто не мог признать в этой милой девушке некогда крепостную девочку, что жила в лесу.       - Как вернемся к утру, так уже будем не такими красивыми, - невесело заметила Ульяна, смотря на себя в зеркале, - Танцевать почти до самого утра, в душной зале, где будет полно людей. Я уже подготовила себе флакон с нюхательной солью.       - Это не просто обыкновенный бал, или прием, - заметила Варвара, - Будут влиятельные люди из Петербурга. Многие из них приближены к царской семье. Поэтому придется потерпеть какое-то время.       - Говорят, что они пробудут в Москве почти месяц. Надеюсь, что нам не придется каждый день видится с ними?       - Это зависит от Олега Константиновича. У него очень много знакомых осталось в Петербурге. И возможно, что он захочет с кем-либо из них увидеться. Не далее, как вчера он сообщил мне, что пригласил нескольких своих столичных друзей к нам на званный обед. Поэтому они будут частыми гостями в нашем доме. Услышав эту новость Ульяна погрустнела. Получается, что почти весь месяц они будут принимать гостей из столицы, а о спокойных вечерах за вышивкой, или книгой можно было почти забыть. Придется каждый раз развлекать гостей, не имея почти и минуты свободного времени для себя.       - Не грусти, Ульяша, - обняла за плечи свою подругу Варвара, - Взгляни какая ты сегодня красивая. Быть может сегодня ты сможешь потанцевать с несколькими столичными кавалерами. Возможно что они тебе понравятся.       - Может быть, - чуть улыбнулась девушка, - Но меня утомляют не столько танцы, сколько эти громоздкие платья и все это действие почти что до пяти часов утра. А спать мне уже так сильно хочется уже где-то к первому часу ночи. А приходится делать вид, что мне весело и я совершенно не устала. *** К приезду столичных гостей местные власти тщательно подготовились выбрав дворец в Царицыно, в качестве приема гостей. Бывший резиденция Екатерины Второй поражала своей помпезностью, роскошеством, изяществом и была тщательно убрана и готова к приему гостей. Дамы находились в туалетных комнатах поправляя прически, шляпки и детали на платьях, что были помяты во время поездки на каретах. С помощью служанок Варвара помогла Ульяне с последними приготовлениями и поцеловав ее в щеку, велела идти к князю. Сама она еще немного задержалась, чтобы накинуть газовую накидку и надеть перчатки.       - Ах, барыня! - воскликнула одна из служанок, поднимая с пола что-то блестящее, - Юлиана Николаевна сережку свою обронила!       - Я отдам ее, Юлианне Николаевне. Не стоит об этом беспокоится, - ответила женщина, и забрала украшение. Закончив с вечерним туалетом, Варвара вышла из комнаты и в сопровождении прислуги поспешила к своим домочадцам. Ульяша не могла уйти далеко, поэтому она надеялась встретить ее по пути и приколоть серьгу обратно, пока этого никто не заметил. Следуя по коридору, вниз по лестнице, она заметила небольшой силуэт и край белоснежного платья, что выглядывал из-за угла. Варвара уже думала, что это ее подруга и хотела окликнуть Ульяну, как услышала тяжелые шаги мужских сапог. Возможно, что какой-то офицер, или придворный кавалер задержали ее по пути, пытаясь привлечь к себе внимание. Стоило немедленно прервать их уединение, чтобы честь юной девушки не была скомпрометирована этой встречей.       - Юлианна Николаевна! - окликнула ее Варвара, надеясь что Ульяша выбежит ей навстречу и они смогут узнать имя этого незадачливого кавалера. Но край платья тут же исчез за стеной, заставив женщину забеспокоится и ускорить шаг, спускаясь с лестницы.       - Вы забыли свою,- вскрикнула Варя, чувствуя как наступает на край своего платья. Её нога путается в тяжелом бархате, пытаясь удержаться на твердых ступенях, но это почти невозможно. Сзади она слышит, как вскрикнули ее служанки, пытаясь помочь своей госпоже, но Варвара уже летит вниз предчувствуя падение с лестницы. И только крепкие, мужские руки спасают ее от неудачного случая, прижимая к своей широкой груди. Варвара слышит быстрый стук сердца неизвестного спасителя и поднимает голову, чтобы поблагодарить его, как звук ее голоса неожиданно пропадает. Первая ее мысль была о том, что она вновь увидела тот ужасный сон, от которого она бежала уже несколько лет. Женщина вновь видела перед собой эти светлые пряди волос, зеленые глаза, что с жадностью смотрели на нее. И шрам. Заметный, уродливый шрам, чуть ниже правого глаза, что служил напоминанием о ее побеге в темной ночи от этого страшного чудовища.       - … сережку, - выдохнула Варвара, чувствуя, как ее сердце в груди вторит бешеному стуку в его могучей груди. Перед ней стоял Михаил Гаврилович Тарновский. *** Мужчина не мог поверить своим глазам. Пять лет. Пять лет поисков, расспросов, бесполезных мечтаний об этой темноволосой чародейке. И вот теперь она вновь находится в его объятьях, как и раньше. Только теперь это уже была не крестьянская девка, в скромном платье и босыми ногами. Она превратилась во взрослую, утонченную и красивую женщину. Но это была его Варя-Варенька - даже среди тысячи красавиц он узнает ее темные, густые волосы, или ярко-синие глаза, что мучили его каждую ночь. Она стала дворянкой, но как? Что произошло с ней за все это время?       - Déjà vu, - произнес мужчина, продолжая крепко сжимать ее в своих объятиях. Его глаза жадно пожирали каждую черточку ее румяного лица, - Когда-то мы с Вами так же встретились в доме Ваших благодетелей. И вот, наши с Вами пути вновь пересеклись спустя столько лет. К ним уже поспели служанки Варвары, что горестно причитали о своей барыне, пытаясь забрать ту из рук Тарновского, чтобы не было разговоров. Они были удивлены тем, что почетный господин уж очень крепко прижимает к себе их барыню и столь бессовестно рассматривает ее. Да и сама Варя, поняв это, быстро взяла себя в руки, надев на лицо спокойную маску. Пытаясь оттолкнуть его от себя, она попросила отпустить ее.       - Отпустить Вас, сударыня? - переспросил ее Михаил Гаврилович. При этих словах он крепче прижал к себе свою беглянку, совершенно не обращая внимания на случайных свидетелей..        - Верно. Я благодарю Вас, за то что Вы помогли мне. Однако мы с Вами незнакомы, и нас могут неверно понять, - холодно ответила она ему, равнодушно смотря на него. Тарновский отпустил Варвару, отдавая ее в руки служанок. Он продолжал внимательно смотреть на женщину, чем вызывал еще большее смущение у прислуги, что поправляли своей госпоже платье.       - Позвольте представится, Михаил Гаврилович Тарновский, - поклонился ей - Флигель-адъютант Его Императорского Величества. А Вы, сударыня? - насмешливо поинтересовался он, предвкушая как теперь представит себя крепостная.       - Думаю, что у нас с Вами будет много общих знакомых, которые смогут нас представить друг другу, Михаил Гаврилович. Не будем забывать о правилах приличия, - тем же холодным тоном ответила она ему, и поклонившись поспешила прочь, вместе со своими служанками. Она чувствовала его пристальный взгляд ей вслед, и понимала что этот вечер будет для нее началом нового кошмара. Тарновский естественно не поверил в то, что Варвара не узнала его, и теперь будет всяческие преследовать ее вновь. И сейчас положение женщины было куда более опасным, чем раньше: никто из присутствующих не знает, что она бывшая крепостная. А мысль о том, что позору подвергнется Олег Константинович или Ульяша был и вовсе недопустим. Оставалось только думать о том, как избежать опасности в этот раз?       - Ни слова о том, что Вы видели, - сообщила Варвара своим служанкам, едва они прошли несколько шагов, - Ни единой душе. Иначе Вам несдобровать.       - Конечно, барыня, - поклонилась ей прислуга. *** Варвара быстро нашла Олега Константиновича вместе с Ульяшей. Белозерский представлял Ульяну некоторым своим столичным друзьям, как к ним подошла Варвара. Женщину представили гостям, на что она ответила скромным реверансом, поддерживая за руку Олега Константиновича. Её ладонь, покоящаяся на руке своего благодетеля, сильно дрожала. Варя понимала, что встреча с Михаилом Тарковским неизбежна, и вскоре их представят друг другу. Если бы она с самого начала знала об этом, она бы уговорила Белозерского уехать куда-нибудь подальше на некоторое время, притворившись нездоровыми. Ведь столичные гости обещались задержаться в Москве на некоторое время, а это значит, что им придется быть на каждом приеме или званном вечер.       - Варварушка, душа моя, с тобой все хорошо? - обеспокоенно спросил ее Олег Константинович, наклонив голову, - Ты так сильно побледнела, и выглядишь напряженной.       - Нет, со мной все хорошо, Олег Константинович, - чуть улыбнулась женщина, глубоко вздохнув, - Только душно немного здесь.       - Это верно. Но придется потерпеть - мы вот-вот будем представлены нашим гостям. И кажется, они уже все собрались. Варварушка, возьми за руку Юлианну Николаевну. Я бы очень желал, чтобы Вы обе были представлены этим важным людям. Взяв под локоть Ульяшу, женщины пошли позади за Белозерским, который о чем-то беседовал со своим другом. Воспользовавшись тем, что мужчины не обращают на них внимания, Ульяна тихо шепнула подруге:       - Что случилось, Варвара? Ты будто призрака увидела, с тех пор как вернулась из уборной.       - Верно, - едва разомкнув губы, прошептала Варвара, - Это был призрак, который долгое время мучил меня. Теперь он вновь явился, и возможно, что моя жизнь вновь будет безрадостной.       - О ком ты говоришь? - непонимающе смотрела девушка, на бледную подругу, что смотрела на кого-то, кто находился средь их Петербургских гостей. Ульяша не могла сразу понять на кого именно бросала взгляд своих синих глаз Варя. Вопрос Ульяны остался неозвученным, ведь их уже начали представлять, а девушке не хотелось чтобы кто-то их подслушал. Раскланиваясь перед каждым гостем, она краем глаза смотрела на Варвару. Несомненно, что в этой толпе был некто, из-за чего женщина была так бледна и тревожна. И лишь когда их представили семейной чете Тарновских, что прибыли в Москву своим маленьким семейством, Ульяна тихо ахнула. Вне всякого сомнения - она уже слышала ранее эту фамилию. Это было в ту самую морозную, снежную ночь, когда ее отец принес Варвару к ним в избушку. И эту же фамилию она слышала в ту бессонную ночь, когда у Варвары родился мертвый ребенок. Тогда она проклинала и бранила этого неведомого человека, проливала горькие слезы на могиле невинной души. И вот теперь она стоит перед своим давним врагом, делая ему небрежный реверанс и протягивая руку для поцелуя. По сравнению с ним, Варвара казалась ледяной фигурой, что была сильно напряжена и старалась как можно реже смотреть в его сторону. Она словно не замечала горячих взглядов Тарновского, что можно было заметить невооруженным взглядом. Даже неискушенная Ульяша и та заметила, какими глазами мужчина смотрел на ее подругу. Как больше положенного, Михаил Гаврилович сжимал руку бывшей крепостной, словно уверившись, что его бывшая любовница не наваждение. И даже его супруга, что стояла подле мужа, не видела этой подозрительной сцены: она продолжала улыбаться присутствующим дама и господам, отвечая на комплименты. Но Тарновский был достаточно искусным царедворец, поэтому не обращал уже своего взора на Варвару, когда пришла очередь Ульяши. Мужчина лишь с интересом взглянул на юную красавицу, словно внимательно изучая ее. Но он быстро потерял к Ульяне какой-либо интерес, когда ему представили следующее семейство. И даже когда они уже оказались по разные концы зала, девушка изредка бросала взгляды либо на Варвару, либо на Тарновского. Но казалось, что они совершенно не обращают внимания друг на друга, полностью поглощенные правилами этикета. Разница только заключалась в том, что Варя была не так искусна в сокрытии своих эмоций, отчего изредка можно было увидеть ее тревожность или скованность в движениях. После окончания официальных приветствий, некоторое время можно было уделить личному знакомству с каждым из присутствующих. А некоторые мужчины уже приглашали свою даму сердца на танец, который вот-вот должны были объявить. Белозерский танцев не любил, однако по правилам этикета - первый танец всегда открывал мероприятие. Поэтому он танцевал с Варварой или Ульяшей только полонез. Когда наступала очередь следующего танца, среди которых были вальс или полька, он еще был в зале, присматривая за своими домочадцами. А уже после уходил в курительную или за карточный стол, и оставался там почти до самого окончания бала. Варвара на это особо не жаловалась, находясь в компании почтенных матрон, и лишь изредка приглядывала за Ульяшей, которую часто приглашали на танец. Женщина знала, что она мало чем интересовала местных кавалеров, за исключением каких-нибудь друзей-вдовцов Белозерского, или старых кавалеров, которые были заядлыми танцорами. Но сегодня ей уже ничего не хотелось, кроме как сбежать из этого места, где она чувствовала на себе пристальный взгляд петербургского гостя. Как неприлично он смотрел на нее, когда они были представлены друг другу. С какой томной издевкой в голосе он произнес ее новое имя, словно играя с ней. И как его крепкие пальцы сжали ее ладошку дольше обычного, оставляя на ней горячий поцелуй. Женщина знала, что он всегда был большим лицемером и обманщиком, используя различные маски. Но теперь, когда он был при дворе Его Императорского Величества - его искусство достигло апогея.       - Варварушка, полонез объявили, - произнес Олег Константинович, подавая Варе руку. Женщина рассеянно оглянулась по сторонам, видя как присутствующие разбиваются на фигуры, и заметила отсутствие Ульяны.       - Юлианна Николаевна танцует с бароном, - пояснил ей Белозерский, - Он только что пригласил ее на танец. Что с тобой сегодня, душа моя? Ты очень рассеяна. Все еще душно? Ответа Белозерский не услышал - музыка заглушила ответ Варвары, и танцоры начали двигаться. Полонез - неспешный танец, где партнеры следуют по готовой схеме, выполняя определенный фигуры. Иногда они встречаются с другими танцорами, но всегда возвращаются к своему партнеру. И именно в этих переходах, Варвара увидела, как граф Тарновский танцует со своей супругой. Его жена была нежным и чистым созданием. Дворяночка от самых ногтей, у который были идеально безупречные манеры. Было сразу видно, что она была безупречно сложена и одета по последней столичной моде. Её нежно-розовое платье, узко затянутое в корсет, очерчивало ее фигурку, придавая ее образу некоторый образ романтичности. Варвара догадывалась, что графиня не знает о прошлом своего супруга, и пребывает в полном неведении, раз совершенно не видит, как ее драгоценный муж порой оборачивался в танце, желая увидеть свою давнюю одержимость. Они несколько раз встречались в танце. Женщина чувствовала, как мужские пальцы прикасались к ее локтю, или к ее ладоням, что был спрятаны перчатками. Но если тело можно было уберечь от касаний, то невозможно было уйти от выразительного взгляда, что одаривал он ее. От тихого шепота, который не под силу было заглушить даже звуками каблуков.       - Я скучал по тебе, Варя-Варечка… Женщине оставалось лишь невозмутимо сносить его комплименты, надеясь на скорое окончание танца. После этого она была готова отправится с Олегом Константиновичем в курительную комнату и весь остаток приема находится в табачном дыме, лишь бы не встречаться с этим человеком. Но от него ей теперь было невозможно скрыться. И лишь когда полонез окончился, а танцоры могли на несколько минут перевести дух, Варвара увидела, как Тарновский твердым шагом направлялся в их сторону. Женщина тяжело вздохнула, сжимая губы.       - Князь, - вежливо поклонился Белозерскому Михаил Гаврилович и присутствующим дамам, - Давно не видел Вас в столице.       - Граф Тарновский, - ответил ему радушием Олег Константинович, пожимая руку, - Некоторые дела заставили меня уехать из Петербурга, и теперь, как Вы видите, - произнес он поворачиваясь в сторону Варвары и Ульяны, - Я не одинок.       - А я не знал, что у Вас такие прелестные родственницы. Одна краше другой. Правда, я не слышал, чтобы у Потоцких были бедные родственники, - с иронией в голосе заметил Тарновский.       - Это их побочная ветвь, - спешно пояснил Белозерский, надеясь убедить собеседника, - Один из их представителей в прошлом веке отправился за лучшей долей в Сибирь, правда ничего там не нашел. Но семья уже была, так и остались там жить.       - Какая жалость, - сочувствующе произнес Тарновский, - Но по крайне мере Москва теперь обзавелась двумя прелестными созданиями. Да и Вам теперь некогда скучать, Олег Константинович - говорят что Вы всегда в компании этих очаровательных особ.       - Это верно, - согласился Белозерский, - Мои любимые родственницы скрашивают мне каждый вечер и делают мою жизнь приятной. Последняя фраза была произнесена с особой любовью и теплым взглядом старого князя на Варвару и Ульяну. Однако мужчина, что был некогда близким человеком для бывшей крепостной неверно истолковал данный смысл слов. Его глаза зажглись недобрым огнем, которым он смерил старика. Но в тот же миг он взял над своими эмоциями преобладание.       - Ужасно рад за Вас, Олег Константинович, - произнес он, - Я бы тоже хотел, чтобы в старости подле меня сидел близкий и дорогой мне человек, - при последних словах Тарновский пристально взглянул на Варвару, отчего та лишь сильнее сжала себе руку.       - У Вас есть прелестная супруга, Михаил Гаврилович. Она с такой любовью и нежностью смотрит на Вас. Поистине, Ваша жена - прелестнейшее создание. Вам несомненно повезло в этом, она станет самым преданным и надежным другом. В ответ на это Тарновский поблагодарил старого князя за теплые слова. Их беседу прервало объявление следующего танца - вальса. Кавалеры начали уже ангажировать своих дам на танец, как Тарновский тут же обратился к князю:       - Олег Константинович, Вы позволите пригласить Варвару Николаевну на следующий танец? Если конечно Вы не обещали свою руку другому, сударыня, - отдельно обратился он к Варваре. Женщина сразу обратила свой взор на Белозерского, в глубине души надеясь, что она понадобиться старому князю и услышит желаемый отказ. Однако ее покровитель лишь слегка улыбнулся, давая свое согласие на танец.       - Нет, сударь, я ни с кем не танцую, - был дан ответ Тарновскому. Мужчина протянул свою руку, и тут же глубоко вздохнул. Как давно он не чувствовал эту крепкую, маленькую ладошку. И даже пусть ее кожа была спрятана за шелком перчатки, Михаил Гаврилович наслаждался этим невесомым касанием. Словно в цепких когтях оказалось ее рука в черной перчатке. Мужчина крепко держал ту в своей ладони, не сводя хищного взгляда с желанной добычи. Его партнерша нежно, почти невесомо скользила по паркету, не обращая внимания на своего спутника, чем вызвала его усмешку. Бывшая крепостная изменилась, и стала более сдержаннее и равнодушнее. И пусть старик вылепил из нее за столь короткое время некое подобие дворянки, обучил светским манерам, французскому и всему прочему, но в ней всегда будет то, что разительно отличает холопов от благородных людей. Это были и ее бездонно-синие глаза, что горели сегодня беспокойством и тревогой. Недостаточная бледность и пренебрежение косметикой, которой активно пользовались дамы высшей аристократии. И даже правильное произношение, которое она недостаточно точно выговаривает. Все это было в ней. И все это притягивало его и сейчас, спустя столько лет. Дамы и кавалеры чинно раскланялись друг с другом перед началом танца. После чего Тарновский положил свою руку на талию Варвары, соблюдая приличия. Её рука легла на его плечо, а другая была взята в плен его ладонью и крепко сжата. Женщина взглянула на графа, однако тот многозначительно улыбнулся и повел даму в танце. Какое-то время они молча танцевали, выполняя определенные фигуры в танце. Но чем дольше они двигались, танцуя вальс, тем отчетливее он прижимал желанное женское тело к своему. Ниже наклоняя голову, Михаил Гаврилович чувствовал запах ее духов, касаясь нежной кожи своим носом.       - Значит Потоцкая Варвара Николаевна, - произнес он, когда она прижалась к нему, - Теперь тебя так зовут, милая Варя-Варечка.       - Меня всегда так звали, Михаил Гаврилович. Я не понимаю, к чему этот разговор?       - Возможно к тому, что беглая крепостная внезапно превратилась в благородную дворянку? И теперь всех в этом зале водит за нос, рассказывая о себе полную нелепицу. А ведь твоя жизнь - это жизнь крестьянки, а не дворянки, - прошептал он, - Чтобы ты не делала, какие бы платья на себя не надевала - ты крепостная. Запомни это.       - Я всегда знала свое место, - твердо произнесла Варвара, повернувшись лицом к нему, и прямо взглянув в его глаза, - Однако Вы с особым усердием втаптывали меня в грязь, желая доказать это. И мне пришлось измениться, чтобы подняться из этой грязи и выжить.       - Какие громкие слова. Вижу, что за время нашего отсутствия твой язычок стал очень длинным и острым. Так даже будет еще интереснее. Тем более мало кто знает о том, что старый черт приютил под своим крышей крепостную.       - Не смейте так говорить о нем, - прошипела Варвара, когда Тарновский приподнял ее, прижав к себе и закружил. В этот момент он прижался губами в ее скулам, запечатлев поцелуй. Сделано это было незаметно ото всех, и Варя лишь сильно сжала зубы, чтобы не оттолкнуть негодяя.       - Какая забота о бывшем вояке. Интересно, чем же ты пленила этого старика? - надменно поинтересовался он, вставая на одно колено, чтобы его партнерша сделала вокруг него круг. Мужчина вспомнил слова князя о том, что Варвара делает его жизнь приятной. В груди у Михаила Гавриловича вновь зажегся огонь ревности.        - Это Вас не касается, сударь, - с ненавистью в голосе ответила Варвара, - В отличии от Вас, Олег Константинович честный и благородный человек, что дал мне крышу и сытую жизнь над головой.       - Я тебе обещал ровно то же самое, Варя-Варчека, - ответил он, прижимая к себе женщину. Как было приятно чувствовать под своей ладонью ее талию, а поверх маленькую ручку своей спутницы, - И ты получишь все что хочешь, если вновь придешь ко мне. Как тогда, в избушке лесника, где ты стала моей и только моей. Вальс был окончен. Присутствующие раскланивались друг другу, изредка бросая горящие взгляды после чувственного танца. Но их пара лишь холодно поклонилась друг другу не выдавая своего настроения. Михаил Гаврилович взял за руку Варвару, чтобы проводить ее к Белозерскому. Невесомо сжимая ее ладонь, они молча двигались по зале. Подойдя к ожидавшим их Белозерскому и Ульяше, Тарновский чинно поцеловал руку Варвары, отдавая ее старому покровителю.       - Поистине, Олег Константинович, Ваша родственница чудесно танцует, - произнес Михаил Гаврилович, - Какая радость, что Вы явили свету Варвару Николаевну - ей следовало бы блистать в великосветских салонах. Как к примеру, моя супруга - она состоит на службе у Её Высочества императрицы.       - Я бы был только рад, но Варвара Николаевна совершенно не любит светскую жизнь, - сокрушался старик, любуясь своей родственницей, - Ей куда более по душе заняться вышивкой, или увлечься каким-нибудь французским романом.        -Это довольно неплохое времяпрепровождение для женщины. Уверен, что многие московские матроны будут согласны со мной. Однако, прошу Вас, не прячьте от нашей публики столь прекрасную драгоценность в глуши. Ваши прекрасные родственницы должны блистать в самом высшем свете. В конце-концов там их было место с самого рождения. Последнюю фразу он произнес с очень тонким посылом, словно заранее предупреждая Варвару. Его зеленые глаза, что блестели в этом зале, заранее говорили о его намерениях. Он был готов вновь побороться за нее, и собирался для этого использовать все способы. Сколь аморальными или жестокими они не были, Тарновский решил вернуть себе свою давнюю страсть.       - К сожалению вынужден покинуть Вас, - сообщил Михаил Гаврилович, - Уже вот-вот начнется полька. Моя супруга очень любит этот танец, и предпочитает танцевать исключительно со мной. Поэтому мне следует вернуться к ней.       - Конечно, - поддержал его Белозерский, - Молодежи не стоит отсиживаться в углу, когда есть время танцевать. Это мне, старику, уже позволительно коротать время за картами, или в курительной комнате. Кстати, к нам никак идет поручик, Юлианна Николаевна. Готовьтесь к танцу, сударыня, - заметил старик, увидев, как к ним подходит военный, прося разрешения на танец младшей Потоцкой. Девушка слегка зарделась, услышав комментарий Белозерского. Разрешение было дано, и Ульяша вместе с партнером удались на середину зала. Вместе с ними ушел и Тарновский, напоследок сообщив им что на ужине их семьи сидят вместе. От этой новости Варвара еле сдержалась чтобы мучительно не вздохнуть. Неужели этот вечер никогда не кончится? Как так произошло, что они должны были сидеть рядом друг с другом?       - Идемте, друг мой, - подставил ей свой локоть Белозерский, - Пока наша Юлианна Николаевна занята молодым поручиком, мы с тобой побеседуем с одной княгиней. В молодости, мы были лучшими друзьями. Наши родители даже надеялись на то, что в скором времени мы свяжем себя узами брака… Однако Варвара уже не слушала его. Остаток вечера для нее прошел как в тумане. Женщина надеялась, что в компании столичных красавиц она сможет отвлечься от грустных мыслей до начала ужина. Но Тревожные мысли все еще тяжелым роем заполняли ее темноволосую голову, из-за чего она отвечала невпопад. Из-за ее рассеянности, знатные аристократки посчитали Варвару местной провинциалкой с плохим французским. Сами красавицы охотно щебетали о столичной моде, салонах, императорской семье и многому другому. И если московская знать охотно слушала их, порой перебивая друг друга, отвечая на вопросы столичных дам, то Варвара почти что не участвовала в этих разговорах. Лишь изредка она кивала в ответ, делая вид что слушала бесполезную болтовню.       - Я гляжу Вам тоже скучно, - услышала Варя едва слышный шепот, и обернулась. Рядом с ней села красавица с серыми глазами и белоснежной кожей. Она по-доброму улыбалась Варе, вынуждая ту улыбнуться ей в ответ. Рядом с ней сидела Надежда Ивановна Тарновская.        - Я мало что понимаю в придворной жизни, - скромно ответила ей Варвара, стараясь не показывать своего волнения, - Поэтому очень многое мне не совсем мне понятно. Долгое время я провела в деревне, поэтому совершенно не знакома со столичной жизнью.       - Если вращаться в этом каждый день, то легко можно все запомнить и понять. Но мы уже знакомы с Вами - Вы графиня Потоцкая, если я не ошибаюсь? Надежда Ивановна Тарновская, - представилась графиня, протянув руку Варе.       - Варвара Николаевна, - представилась она, пожав в ответ руку, - Весьма рада нашему знакомству.       - Мне так же приятно познакомится с Вами поближе, Варвара Николаевна. Мой супруг, Михаил Гаврилович танцевал с Вами вальс, и произнес много хороших слов в Ваш адрес и адрес Вашего родственника - графа Белозерского. Вы знакомы с моим супругом?       - Нас представили только сегодня. Но мой благодетель сообщил мне, что они с Михаилом Гавриловичем старые знакомые.       - Это верно, в то время, когда Олег Константинович жил в Петербурге они были очень близки с семьей моего мужа. У моего супруга много знакомых. Особенно с того самого момента, когда он стал приближенным к царской семье, - добродушно улыбнулась она ей, - Почти что каждый готов объявить себя родственником или лучшим другом, когда ты становишься влиятельным человеком.       - Должно быть сложно каждый раз отрицать свое родство с новыми людьми? - улыбнулась Варя, и та утвердительно кивнула головой в ответ.       - Верно. Но мой супруг знает как быстро избавится от общества нежелательных ему людей. Особенно, когда они пользуются его добротой. Однако время уже пол третьего ночи, и похоже что сейчас объявят ужин. Поздний ужин действительно объявили в назначенный час. К молодым дамам подошли Белозерский с Ульяшей и Тарновский. Они были приятно удивлены, найдя своих дам вместе, на что Надежда Ивановна отметила в этом добрый знак на приятную встречу и знакомство. Почти все присутствующие с ней согласились, кроме Варвары, что видела во всем этом только недобрый знак. Оставшийся ужин и вечер они находились вместе: мужчины обсуждали последние новости, а женщины делились своими интересами. Ульяша с восторгом делилась с графиней Тарновской о том, какое платье подошло бы ей более всего по цвету и фасону. Графиня с интересом слушала собеседницу, выражая свое восхищение родственницей Варвары. Варя лишь иногда вступала в разговор с женщинами, больше наблюдая за Надеждой Ивановной. При близком знакомстве она увидела в ней добродушие, радушие и теплоту. Но когда женщина смотрела на своего супруга, в ее глазах проскальзывала едва заметная грусть. И Варвара понимала откуда она появляется: ее драгоценный муж почти что не обращал на свою жену никакого внимания. Он не одаривал ее понимающей улыбкой, или едва заметным теплым взглядом. Тарновский безупречно вел себя как примерный супруг рядом с ней, но едва они расходились по разным углам комнаты, как Михаил Гаврилович терял к ней какой-либо интерес. Вскоре вечер начал подходить к концу: едва заметная полоса рассвета начинала светать за окном, и гости решили прощаться друг с другом. Слугам был дан наказ разбудить кучеров и подготовить их экипажи. Кареты неспешно подавались к лестницам ступеней ожидая своих хозяев, что сердечно прощались друг с другом, обещая в скором времени нанести дружеские визиты . Белозерский со своим семейством покидал Царицыно одним из первых, в силу своего возраста. Он тепло простился почти с каждым из своих столичных знакомых. Надежда Ивановна ласково простилась с Ульяной, обещая нанести им визит и принести модный парижский журнал, чтобы девушка имела возможность увидеть современные платья. Уже сердечно прощаясь в Варварой и надеясь на скорую встречу, графиню Тарновскую окликнула служанка. Та передала ей просьбу юной княжны, что просила неотложной помощи у Надежды Ивановны. Графиня недовольно поджала губы, и скромно простилась с новой подругой, поспешив на помощь княжне. Варвара не обиделась на столь скорое прощание, и была только рада поскорее уехать и лечь спать в теплую постель. Дремота и усталость окутывали женщину, когда она подошла к карете, где уже ждали ее Белозерский с Ульяной. В предутренней темноте, она оперлась на чью-то крепкую, мужскую руку, чтобы сесть в экипаж. Варвара не разглядела лицо того, кто помог ей, но отчетливо расслышала его тихий шепот:       - Я все еще желаю тебя, Варя-Варечка. И желаю поговорить с тобой с глазу на глаз. Не отпирайся и не прячься от меня. Я все равно возьму своё. По счастью никто не заметил перемен в ее лице. Домашние были утомлены и уже спали в холодных каретах, прислонившись к окну. Лишь Варя зябко куталась в свою теплую шубку, смотря на утренний рассвет. Мысли роем проносились в ее голове, и она не знала на них ответа. В одном она была твердо уверена - женщина готова к любым переменам. Сделает все что зависит от нее, лишь бы она и близкие её люди были в безопасности.