***
Несколько минут спустя. Акасуна избавился от всех улик, на всякий случай, а вот воспоминания Кушины он трогать не стал, по крайней мере, не все… «И зачем я только пытался сохранить их романтические отношения с Минато? Ни пошел бы он куда подальше? Курама сейчас находится в этой девушке! Их сын только у меня под ногами путаться будет, пудря мозги нормальным людям из Акацуки. Я не хочу его спасать. Я не буду! За два десятилетия мир шиноби все равно изменится до неузнаваемости. Так пусть все идет своим чередом? Ха-ха! Решено. Ему точно конец. Ну, не велика потеря — скатертью дорожка, Узумаки Наруто».***
В странном месте на границе с реальностью, вне времени. Хмурый старик с очень бледным неестественно серым оттенком кожи, седыми каштановыми волосами, не ухоженными и торчащими в разные стороны, и длинной козлиной бородкой без усов висел в воздухе, сидя в позе для медитации. Вокруг него не было абсолютно ничего примечательного. Лишь водная гладь и тьма, или скорее… отсутствие источника света. На его голове имелась пара вытянутых костных отростков необычной формы, а облачен он был в длинные белые одежды, оставшиеся у него еще со времен правления Кагуи Ооцуцуки — его печально известной матери. Хагоромо, Мудрец Шести Путей, Бог Шиноби, Спаситель этого мира — у него было много разных имен и заслуг, но долгое время в мире о нем ничего нового не было слышно. Старик открыл свои жуткие пурпурные глаза, рисунок на которых сильно напоминал застывшую рябь на воде, впервые за несколько дней… лет… или даже веков. Трудно сказать, не понимая, как устроено это странное место. Но этого не знал даже он сам. — Индра, Ашура. Их цикл реинкарнации был прерван? — усомнился Хагоромо. Он сохранял спокойствие, а на его лице не отражалось ни капли эмоций, несмотря на парадоксальность описанной им ситуации. «Хм-м. В отведенное время для моего младшего сына не найдется достойного потомка. Никто из них не сможет справиться со всей его силой. Ашура останется здесь надолго, но Индра уже разрушил наложенную нами печать в своем прошлом воплощении. Если его не остановить, нашему миру придет конец». Над водой, в темном, пустом пространстве, в том же измерении, но слишком далеко от Мудреца Шести Путей, парил другой старик — Хамура, его брат-близнец. Они были во многом похожи, но все же отличались друг от друга. — Намеренно это было сделано, или же нет, именно действия незваного гостя послужили тому причиной! — его голос был более грубым, а свои эмоции он сдерживать не пытался, в отличии от брата. — Тот мальчик, как и наша мать, пришел из другого мира. Нам не стоит вмешиваться в их дела, — сказал Хагоромо. Он не знал многих деталей, но давно заметил подозрительную природу этого особого измерения. — Нет! Я должен остановить его! Хамура не послушал брата. Он разорвал оковы на своей душе, как и его племянники за долго до этого дня. Старик отправился в прошлое… настоящее… может, будущее… — эти понятия для него ничего не значили, но чакра Хамуры сильно истощилась, а воля ослабла, превратившись в слабое намерение. Один из его дальних потомков в клане Хьюга стал вместилищем этой энергии. С тех пор ему было суждено встретить Сасори, еще до того, как мальчик успеет все испортить. — У тебя ничего не выйдет. Уже не вышло. Мы не знаем самого главного, брат мой, — мудрость Хагоромо позволила ему усомниться даже в самом себе. — Я уверен лишь в том, что все уже предрешено. «Гамамару, ты никогда не ошибался. Неужели твое пророчество о мальчике с голубыми глазами, который объединит всех хвостатых зверей и изменит мир, не сбудется? По всей видимости, я истолковал его неверно», — Хагаромо вспомнил слова своего старого друга, жабьего мудреца, и, не желая больше думать о выходке Хамуры, вновь закрыл глаза, растворяясь в потоке собственных мыслей.***
16 мая. 9-й год от рождения Сасори. Конохагакуре но Сато. Завтра наша команда должна наконец покинуть Коноху. Даже не знаю, как их шиноби терпели меня все это время! Мне с трудом удалось отделаться от своей новой подруги, но я не спешил обратно домой. Я хотел найти одну девушку и поговорить с ней перед тем как решать, в каком направлении мне двигаться дальше. Сделать выбор было непросто. В первую очередь я должен был узнать, согласится ли Цунадэ учить меня хоть чему-то. Но я мог сделать ей и такое предложение, от которого она точно не сможет отказаться.***
Сасори спрятался в переулке и смотрел на Цунадэ из тени. Услышать ее слова отсюда было невозможно, но ближе подходить к ней он опасался.«Ичираку Рамен»
Сенджу сидела в одиночестве за стойкой в одном не очень надежном заведении, больше похожем на какой-то ларек у дороги, и о чем-то размышляла со слезами на глазах. По левую руку от нее стояла полупустая бутылка сакэ. Она то и дело подливала себе немного местного дешевого пойла. «Я так долго убегала от воспоминаний о вас… Дан, Наваки… Я не могу справится со всем одна… — ее губы двигались, но из этих уст выходили лишь приглушенные звуки без особого смысла. — Деревня… Задания… Ниндзя… Кх-х. Бред! И как мне работать, если один вид их крови причиняет мне столько боли?» Цунадэ выглядела уж слишком подавленной. Сасори решил оставить ее в покое, не приставая к ней со своими расспросами. Даже если бы он попытался ей помочь, его бы она слушать точно не стала. «Эх, видимо, не судьба. Зайду к ним домой завтра утром. Или встречусь с ней у главных ворот Конохи», — понаблюдав за ней немного, решил он и покинул деревню, переместившись к печати в соседнем лесу.***
На следующий день. 17 мая. Орочимару почему-то наотрез отказался покидать деревню, напомнив Джирайе о нелегкой доле шиноби и их обязанностях, но все же любезно предложил сиротам остаться в Конохе, игнорируя нешуточные угрозы от их наставницы, подосланной Ханзо. Эту идею никто из них не одобрил, даже его ненаглядный ученик. Нагато не собирался бросать своих друзей из-за такой чепухи и не горел желанием жить среди людей, которые могут в любой момент напасть на их родину или снова устроить разборки с соседями на территории Страны Дождей. Цунадэ удивила всех не меньше. Слиняла из дома еще до восхода солнца, ничего никому не объяснив. Ушла в неизвестном направлении, еще и прихватила с собой юную племянницу Дана Като, взяв ее к себе в помощницы. Но она оставила своему старому другу, Джирайе, короткую прощальную записку: «Если ты читаешь это, то я уже, наверное, далеко от сюда. Пожалуйста, не ищи меня! Я знаю, ты точно бросился бы за мной в погоню, узнав о моем решении. Я все равно никогда не собиралась возвращаться в Страну Дождей. Но я не жалею, что решила в тот день остаться вместе с вами, помочь тем детям встать на ноги и наконец отдохнуть от такой жизни, где сплошь и рядом только боль и смерть. Старику об этом не говори, понял?! Скажи Конан, что учить мне ее больше нечему. Она ни в какую не хотела становится ниндзя-медиком, прикинь? Я ушам своим поверить не могла! Но, если все же последуешь за ними… Присмотри за ней, ладно? Я больше не ниндзя, завязала, совсем. Не могу так больше. Мне здесь не место. Я ухожу. Прощай… P.S. Но зато моя мечта наконец осуществится!» Джирайя с трудом дочитал послание Цунадэ, вспоминая их давний разговор, но мудрец был тверд в своих убеждениях с самого начала и нашел в себе силы, чтобы успокоить опечаленных детишек. Он заверил сирот, что точно их не бросит — не уйдет, пока не будет полностью уверен, что они справятся и без него.***
Несколько лет назад. Джирайя сидел возле костра вместе со своими друзьями. Они находились недалеко от границы своей страны, и в любой момент на них могли напасть ниндзя из вражеских селений, но их это совсем не беспокоило. — Почему бы нам не поговорить о ваших мечтах? Ну, если, конечно, они у вас есть. — Я думала, у тебя на уме одни лишь пошлости, Джирайя… Но интересную тему ты поднял однако! — С тебя и начнем, Цунадэ! — С меня? Э-э… Ну… Я хотела бы обойти весь мир… С одного края до другого! — Хо-о… Это довольно смело! — Хи-хи. Я выиграю в каждом казино, вставшем у меня на пути! Ну, а у тебя какая мечта? — Хм-м… Моя мечта… Защищать тебя во время всех твоих путешествий! — Спасибо, обойдусь. Я и сама могу за себя постоять! Джирайя скорчил кислую мину и опустил взгляд — кривлялся, не более. Цунадэ знала, что он все равно не выучил этот урок и попробует подцепить ее снова. Этот парень никогда не отчаивался!***
Страна Огня. Возле главных ворот деревни стояли оставшиеся в живых дети из других стран и вот-вот должны были отправится обратно в родные земли. — Значит… Ты не идешь с нами, да? — Конан смотрела на Сасори щенячьими глазками и явно ожидала от него другого ответа. «Хотел бы я пойти с тобой, но из-за выходки Цунадэ мои планы сильно изменились. Если я дам ей уйти, то вряд ли смогу найти ее позже», — мысленно ответил он, но ей это озвучивать не собирался. — У меня есть идея получше. Если ты всегда будешь носить то кольцо, которое я тебе подарил, я смогу добраться до вас в любой момент! Не думала же ты, что сможешь так легко от меня отделаться? — Сасори игриво обращался к Конан, но даже сейчас выглядел не особо счастливым, ведь думал он о более важных вещах. — Хорошо. Но, если ты меня обманул! Я сама тебя найду! И… И… И!.. — Конан казалась ему невероятно милой, когда пыталась придумать для него суровое наказание. Сасори не дал ей озвучить придуманную тираду — их языки нашли для себя более интересное занятие. Джирайя прикрыл свой рот рукой, чтобы прохожие не услышали смех, вылетающий оттуда, а вот Пакура отнеслась к этому на удивление спокойно. Ее голова сегодня была забита мыслями лишь об одном: «Пф-ф. Ну и ладно! У меня теперь тоже есть такое кольцо. Вы-ку-си! Господин Сасори, похоже, на меня совсем не злится за тот поцелуй. Фу-ух, кажется, обошлось! Хорошо, что он не стал стирать мне память!» Пакура была очень рада, когда он сделал ей такой подарок. Символ на ее новом колечке отлично подходил для куноичи, владеющей Стихией Жара: 朱 («Алая птица»). Нагато имел при себе похожее кольцо с символом: 零 («Ноль»), но носил он его не на руке, а прятал ценную безделушку в кармане своей накидки, не желая привлекать к себе лишнего внимания. Сасори обмолвился с детьми еще парой фраз на прощание, а перед уходом обратился к их эксцентричному наставнику. — Джирайя-сама! Не могли ли бы Вы дать мне несколько уроков? Ну, когда я к вам буду заглядывать, чтобы с Конан повидаться. — Хм-м. Ты, конечно, парень способный… Но я не могу ничего тебе обещать! Поговорим об этом как-нибудь потом, — мудрец почему-то съехал с этой темы. Беззаботное выражение на его лице сразу же куда-то испарилось. Акасуна не стал настаивать на своем, получив завуалированный отказ. Он отступил на шаг в сторону, освободив им проход, и задумался о чем-то, провожая своих новых друзей взглядом, пока те не исчезли за горизонтом. — Снова у тебя что-то на уме, малец? Сасори услышал неподалеку знакомый голос и обернулся, посмотрев на вершину деревенской стены. — Орочимару-сама! Вам ли не знать ценность подобных секретов? Белый Змей стоял по другую сторону, над наземным блокпостом, который находился в сторожке, стоящей за главными воротами деревни. Шиноби, следящие за пропускным пунктом, от скуки решили послушать их разговор, приковав взгляд к новоизбранному лидеру Корня. — Хм-хм. Ну, в этом ты прав. Но быть слишком умным не всегда к месту. Если ты будешь привлекать к себе столько внимания… «Акасуна но» Сасори, за тебя могу взяться опасные люди, куда страшнее меня, — сказал Орочимару, намеренно упомянув его нелестное прозвище, и высунул свой длинный язык, явно намекая на заинтересованность в этих его «секретах». Но многие из них он и так уже знал! Правда, пока не представлял масштабов картины. — Я мог бы… раскрыть Вам еще парочку. Но у меня сегодня так много дел… Боюсь, мне уже пора уходить! «Не хочу я с ним связываться. Он не тот, с кем можно шутить», — подумал Сасори, выбирая, к какой бы печати переместиться. Нет, Сасори не сбежал! Он просто не хотел тратить время на пустую болтовню. — «Цунадэ не могла уйти далеко. Поищу ее в близких к Конохе городах. Я всегда смогу вернуться в начальную точку, если выберу неправильное направление, но в тех местах я никогда не бывал. Придется идти пешком…»