***
– Последнее время ты не можешь найти общий язык с Эредином, – заметил Ауберон. Аваллак’х рассматривал карту их разрастающегося могущества в этом мире. Вчера состоялось собрание совета, на котором обсуждались удачные или не очень попытки захвата этих земель. Знающий всецело одобрял политику меньшего сопротивления, тогда как Эредин настаивал на полном геноциде населения. Ауберон выслушивал аргументы обоих сторон и не мог никак склониться ни к одной из сторон. Большинство поддерживало Эредина. Знающий когда-то сам яро выступал за подобные методы, но сейчас… Нет, он придерживался противоположной стороны не потому, что хотел насолить военачальнику – ему надоело видеть скелеты целых рас и цивилизаций. Понимать, что он приложил к этому руку, что стал не созидателем, подобно Богам, а настоящим палачом. Это было недостойно его расы. Недостойно того, кем Аваллак’х хотел стать в течение своей долгой юности. Не мог найти общий язык… Сейчас, понимая, что Ауберон возможно знал о том, что делает с ним Эредин, это звучало как самая настоящая издевка. Но тогда Аваллак’х услышал в его словах сожаление об отсутствии единения, которое было присуще всей элите Aen Saevherne. – Не только с ним, – отозвался Аваллак’х. – С половиной совета, и даже с вами… Ауберон сощурился после сказанного Знающим. – Раньше ты рассуждал по-другому, Креван, – сказал спокойно и размеренно король. Как же его собственное имя вызывало у него неприязнь! Особенно, когда Эредин произносил его, издеваясь и впиваясь следом губами ему в губы. Грубо прижимал к стене, наваливаясь сверху, не давая возможности вздохнуть. Кошмарные ассоциации вызывало в Аваллак’хе его имя. – Я бы очень хотел вернуться назад и всё исправить, – с горечью прошептал он. Король его не услышал.***
Чего-чего, а заведений в этом городе, где можно забыться, было предостаточно. Аваллак’х чувствовал себя кошмарно после того, что посмел предложить Зираэль. Ему стало тошно от самого себя. Эредин сделал его таким… Громкая музыка заглушает поток собственных мыслей. Это и к лучшему. Сейчас они все вызывают только ненависть, тошноту и головную боль. На лестнице в него въехала вульгарная синеволосая девушка. Железо в её лице придавало ей жутковатый вид и чем-то напомнило маски Всадников. Опять они. Аваллак’х ускорил шаг, чтобы добраться до спиртного и наконец напиться. А может лучше попробовать что-то другое? Он искоса взглянул на белую дорожку на одном из столиков этого «шикарного заведения». Решив, что подобное вызовет у него галлюцинации, в избавлении от которых он, с большой вероятностью, начнет использовать магию, Аваллак’х предпочел крепкие напитки, а не вещества. Впрочем, он так и не был уверен в состоятельности этого плана. Его лицо скрывал капюшон, до которого никому не было дела, кроме бугая, усевшегося рядом с Аваллак’хом. Его лицо… да и лица на месте, где оно должно быть, не было. На месте глаз сияло два красных ока, горящих поистине жутким кровавым цветом. Изо лба торчало два провода, уходящих дальше по черепу к затылку. На неё была потрепанная кожаная курта, скрывающая чересчур огромные руки. На человека эта персона походила мало. – Тайные личности, – саркастично фыркнул он, присвистывая. – На подобный маскарад способны только корпораты. Им тут не рады. Аваллак’х предпочел промолчать. В любом случае, что он скажет, что он не скажет – итог один. Верзила просто нашел жертву и теперь хочет на ком-то отыграться. Жертва… отыгрыш… как же его достало быть мальчиком для битья. – Я с тобой говорю… Аваллак’х перехватил руку, которая собиралась лечь на его плечо. Взглянул на незнакомца со всей ненавистью, какая у него накопилась. По началу даже верзила растерялся. А потом тяжелая бутылка опустилась на голову Знающего.***
Он видел её удаляющуюся фигуру. Отчаянно бежал за ней через мутный лес, увязывая в чем-то. Она все отдалялась и отдалялась. Аваллак’х пытался окликнуть её, однако голос его не звучал, во всяком случае, ему себя слышно не было. Край плаща Лары скрылся за холмом. Куда же ты бежишь сейчас? Ноги увязывали все сильнее. Мышцы не справлялись. Руки беспомощно опустились. Он ждал конца. – Que suecc’s? Голос Лары звучал всюду. Аваллак’х зажмурился. Вокруг царила давящая тишина. Всё его тело ему было неподвластно. – Ты умерла, – думал он, но его голос звучал не внутри, а извне – всюду. – Ты лишь моё воспоминание. – Neen. Essea… – Хватит! – прокричал Аваллак’х. – Не говори на их языке! Он открыл глаза, обнаружил себя в туманном лесу, сидя на коленях. Лара стояла над ним и с грустью смотрела на него. Эта эмоция и еще одна, более ужасающая остались в его памяти. Больше она никак не могла смотреть на него. – Это и твой язык тоже, – заметила Лара, присаживаясь напротив. – Нет. Я ренегат, а ты всего лишь моё воспоминание. – Всего лишь? Её глаза… сейчас безжизненные и тусклые. Его память потеряла те блестящие глаза, чутко и остро смотрящие прямиком в самое сердце. – Почему сейчас? Меня… – Аваллак’х провел рукой по затылку. – Меня ударили по голове. И что же сейчас делают со мной? – Ты ненавидишь себя за свою слабость? Или дело в другом? – Лара предпочла мне человека, – с горечью произнес Аваллак’х, считая воспроизведенную перед собой галлюцинацию не своей возлюбленной, а плодом своей памяти. Перед ним предстала картина, как Эредин нагло его шантажирует, а потом использует его для своих извращённых удовольствий. Ради чего? Чтобы Ауберон не узнал ничего о том, что он отпустил её? А тот, как раз, все прекрасно знал! – Эредин мог и солгать, – задумчиво произнесла лже-Лара, читая его мысли. Конечно, она ведь их часть! – Чтобы окончательно сломить тебя. Ему было недостаточно только твоего тела. – Волю он мою тоже подчинил, – констатировал Аваллак’х. А иначе бы в таком состоянии он сейчас не оказался. Ненависть к своему народу не сжигала бы его изнутри. – И остался победителем. – Еще нет, – покачала головой лже-Лара. – Зираэль пока не у него.***
Он пришел в себя от едкого запаха нашатырного спирта, который ему сунули под нос. Голова трещала, ушибленный затылок ныл, по-прежнему играла громкая музыка, только звучала она немного отдаленно, будто бы из другой комнаты. Аваллак’х открыл глаза. Картинка вокруг была смазанная, но даже так он смог разглядеть перед собой женщину с очень выразительными чертами лица. Скулы её оттеняли вставленные импланты, черная губная помада выделялась на её бледном лице. Знающий отмахнулся от её руки, державшей перед ним нашатырь. – Очнулся, наконец-то. Как себя чувствуешь? Голос её звучал надменно. Немного был хриплым, как у тех, кто злоупотребляет в течение долгого времени сигаретами. Она встала поодаль, упирая руки в бока, немного наклоняя таз влево, принимая причудливую позу. Волосы её в свете неоновой лампы казались темно-зелеными. – Тебя эти ублюдки из мальстрема выцепили себе как жертву… Черт, говорила не пускать их сюда! Сразу стрелять по ним, – она рассерженно дернула плечами, следом поднимая недовольный взгляд на Аваллак’ха. Он слышал про этих ребят в городе, напрочь лишенных не только человеческого облика, но и сущности. – И где они сейчас? – спросил Аваллак’х. – Ушли к себе восвояси, – с досадой ответила незнакомка. – Хотелось бы мне их прикончить, но на своей территории опасно. – Где они? – повторил настойчивее свой вопрос Аваллак’х, поднимаясь на ноги. – Куда именно ушли? Незнакомка подняла на него изумленный взгляд. – Судя по татуировкам они из банды Нортсайда… Стой, ты же не хочешь идти разбираться с ними? Вроде как тебе должно быть достаточно. Она провела рукой по своему затылку, тыкая следом пальцем в Аваллак’ха. – Да, – но Знающий понял её фразу по-другому. – Достаточно. Хватит быть тем, кого могут только бить. Пора ответить насилием на насилие. Он больше не хотел подчиняться и сносить удары судьбы. Аваллак’х решительно направился к выходу. Только сейчас он понял, что они находились в каком-то подобии приват-кабинки. – Эй-эй, – незнакомка преградила ему путь. – Они же запросто прикончат тебя. – Посмотрим, – отрешенно ответил ей Аваллак’х, тесня её в сторону. – Да подожди ты, – руки незнакомки уперлись в Знающего, не давая ему двинуться дальше. А она была сильна. – Ты полон невиданной решимости этим парням принести возмездие. Для меня удивительно наблюдать такое от тебя. Хотелось бы на это поглядеть на это представление из первого, так сказать, ряда. – Мне не нужна помощь, – холодно бросил Аваллак’х. – Идти куда, ты хоть знаешь? Как быстрее и безопаснее добраться до них, а? Судя по тому, что ты спрашивал, куда эти парни пошли, ты и понятия не имеешь в каком направлении надо двигаться. Всем известно, кто такие мальстрем. Но не тебе. Аваллак’х молчал. Он планировал использовать магию для их поиска. – Эти парни и меня достали, – продолжала незнакомка. – Слушай, давай вместе прикончим двух зайцев сразу? Я помогу тебе успешно закончить свершить месть над ублюдками, тем самым лишая этот клуб двух надоедливых посетителей. Идет? Что ж, вариант попридержать магию неплохой. Аваллак’х не без усилия кивнул. – Можешь звать меня Роуг, – проговорила она, вскидывая подбородок. – А ты кто таков? – Лис.***
Карантир хотел как можно меньше взаимодействовать с Имлерихом. Этот высокомерный и зазнаистый эльф выводил даже его из себя своими выходками. Эредина, кажется, забавляло поведение своего подчиненного. Новый Знающий остановился у массивных дверей покоев Имлериха. Послышались женские голоса и смех. Карантир раздраженно вздохнул. Потом выдохнул, напуская на себя маску непроницаемости, и вошел в комнату Имлериха. Первым делом почувствовался запах вина вперемешку с запахом пота. Карантир поморщился, проходя решительно вперед. На большой красной тахте восседал Имлерих. На его коленях сидела миловидная эльфка, прикрытая только прозрачным пеньюаром. Карантир мог разглядеть все её прелести. Рядом у ног Имлериха лежала другая эльфка, полностью обнаженная и напрочь пьяная. Откуда еще раздавались женские голоса. – Каранир, дружище! – с напускной радостью проговорил громкое Имлерих, поднимаясь с тахты и скидывая с ног эльфу. – Хочешь присоединиться? – У меня к тебе серьезный разговор, – Карантир презрительно огляделся. – Даже у стен есть уши, а это... Если народ узнает, что ты сношаешь его дочерей, ты хоть понимаешь, что нас ждет всех? Имлерих зашелся хохотом. – Если бы только дочерей, – ядовито произнес он. Карантир сдержался чтобы не выдать эмоции отвращения. Имлерих был неисправимым распущенным эльфом, которому нужна была хорошая порка. Хотя, нельзя быть уверенным, что это будет для него наказанием. – Все вон отсюда! – рявкнул Имлерих. Эльфки быстро похватали свои вещи и поспешили скрыться из виду. – Ты испортил мне все веселье, – фыркнул Имлерих, падая обратно на тахту и широко раздвигая ноги. – Оно вроде бы и так подошло к концу, – Карантир отошел в сторону. – Надо обсудить поимку Аваллак’ха. – О, – Имлерих изобразил удивление, – не думал, что это требует отдельной дискуссии. Помню момент: я подошел к нему сзади, взял его за плечи. Он такой был слабый, такой покорный. Как же мне хотелось засадить ему. Потом на меня взглянул Эредин, да так, что после я держался подальше от нашего Аваллак’ха. Наш новый король снес бы мне к черту голову, или что еще хуже. – Зачем мне это надо знать? – резко бросил Карантир. Имлерих дернул уголком губ, взял кубок с вином с рядом стоящего столика и сделал пару глотков. – Затем, что у Эредина не хватит яиц убить так тобою горячо любимого Кревана, хоть это и самый оптимальный исход. Карантир молчал. – Не нужно лезть поперек со своими гениальными планами по травле бывшего знающего, – продолжал Имлерих. – Эредин за Кревана и убить может. – Креван предатель. – Да ну? – усмехнулся Имлерих, закидывая ногу на ногу. – А Эредин король. А мы с тобой всего лишь его инструменты. Так что не вылезай за рамки своего функционала. – Следи за языком, – строго рявкнул Карантир. Имлерих засмеялся, меняя позу. – Если я такое, что провернул с Аваллак’хом, проверну с тобой, Эредин и пальцем не шевельнет, – проговорил насмехаясь он. – Осознай разницу и спустись с небес на землю, мой тебе совет. – Провернешь со мной что? – проскрипел Карантир, теряя терпение. – Только попробуй, я не в двимерите. Имлерих выхватил свою дубину, покаявшуюся рядом с тахтой, с молниеносной скоростью и рванул к Карантиру. Двигался он без своей тяжелой брони быстрее и ловчее. Но предсказуемо. Карантир сделал обманное движение рукой, вынуждая своего противника предпринять меры для уклона, а следом другой рукой нанес удар заклинанием в момент, когда нельзя попробовать увернуться еще раз. Новый Знающий прижал Имлериха к стене. Тот выпустил оружие из рук. Рассмеялся. – Ты, может быть, и не двимерите, но бьешь куда слабее, чем твой учитель, пичканный им месяцами, – сказал Имлерих, и, как только Карантир открыл рот, чтобы ему ответить, добавил: – Ой-ей-ей, только не надо тут про нежелание мне навредить. Ты меня грохнуть хочешь, не скрывай. Карантир демонстративно закатил глаза и вышел из его покоев. Вслед ему раздался раскатистый смех Имлериха.