***
Доехав домой без происшествий, я допил вторую банку энергетика, которую мне купил Антон. Хочу сказать ему «спасибо» за это, так как я не хотел спать от слова совсем. Встретив ярко-красного цвета рассвет, я залюбовался, мечтая о том, как мы стоим с Антоном на крыше, смотря на небо. Он восхищал до замирания буйного от кофеина сердца. Оттенки, переходящие из красного в нежно-розовый, а после в светлых оттенках голубого. Замечая время, я решил наконец-то доехать до дома, заворачивая на тихую улицу. Проехав пару дворов, я удивился, что машин, занимающих парковочные места, почти не было. Обычно к этому времени суток не оставалось мест, а сейчас случилось чудо. Спустя пару минут, как я заглушил машину, вышел, захватив с собой вещи. Подходя к подъезду, я понял, что за день слишком устал, поэтому все тело болело от долгой дороги, в которой я пробыл около восьми часов. Засыпая на ходу, я добрался до квартиры, устало вздыхая, открыв тяжелую дверь, я ощутил легкий запах одиночества, смешанный с чем-то приторно-сладким. От этого заскулило сердце, ещё сильнее начиная скучать по уюту. Квартира была такой пустой. Стены давили на меня, погружая в тоску, возможно, это не в квартире дело, а во мне. От этих мыслей стало тяжело на душе, смешиваясь с новым и непонятным для меня чувством. Бежать некуда, я уже в Питере. Зайдя в холодную квартиру, закрыв за собой дверь, я кинул сумку на пол, разулся, направляясь на кухню. Через шесть часов съёмки, а спать осталось не очень много. За четыре часа успел отправить вещи в стирку, написать Антону и выпить четыре кружки кофе, но и они не помогли. Расслабившись, я закрыл глаза, мгновенно засыпая. Проснувшись, я увидел, что уже пять часов утра, поэтому я сделал себе еще кофе, наслаждаясь приятным запахом кофейных зерен. Отвлек меня надоедливый звонок телефона, видимо, звонил начальник. — Да? Здравствуйте, что такое? — зевнув, поднял звонок, поднося телефон к уху. — Доброе утро, Арсений. Могу вас обрадовать тем, что съёмки перенесли. Так, что отдыхайте и набирайтесь сил, — Алексей Андреевич вздохнул. — Увидимся через три месяца. Решив, что после того, как еще посплю, я вернусь к Антону, обрадовав его своим приездом. Я лег удобнее, сразу же засыпая.***
На часах восемь утра, проспав целые сутки, я увидел, что Арс мне написал более сорока сообщений, поэтому я незамедлительно ответил ему. Мне было стыдно, что не увидел уведомления раньше, но думаю, что он прекрасно понимал. Проснулся я от рук Марины, которая сидела рядом, поглаживая меня по спине, и светилась от…счастья? — Что такое? — не до конца проснувшись, я смотрел на неё. — Я выложила пост, что у нас скоро будет свадьба. Новость разлетелась по всему интернету. Наш план сработал! — она довольно вскрикнула, закрывая рот ладонью. Встав с кровати, я ушел в душ, а Марина приготовила нам завтрак, который смотрелся довольно аппетитно. Приглашая к столу, она смущенно улыбнулась, но меня отвлёк стук в дверь, который нарушил спокойствие Выйдя из-за стола, я подошёл к двери, открыв её, я увидел мужчин, которые представились друзьями Марины. Мне это показалось странным так, как думал, что сегодня будут журналисты. Запустив их в квартиру, Марина прижалась ко мне, целуя губы и тихо прошептав «это проверка». От такой близости с ней мне стало не по себе. Мысли о Арсе всплывали одна за другой, крича, что это измена, хотя наши с ней отношения ложь. Обычная игра на публику, но все равно мне это не давало покоя. Прижимая ближе к себе, девушка мило улыбнулась, заглянув в мои глаза полные тоской, но ничего не сказала. ***** Проснувшись от будильника, на час меньше, я зашёл в сеть, и то что там происходило меня поразило. К глазам подступили слезы, а комок в горле неприятно мешал. Было очень больно видеть, как мой парень целуется с этой девушкой, отчего мое сердце болезненно застонало, прося о помощи. Меня бы спасти. Немедля, я оделся и вышел из квартиры. Во мне бушевала обида, перерастающая в ревность, смешанную с агрессией. Сев в машину, направился в Москву, повышая скорость, чтобы приехать раньше. Сейчас хотелось оказаться рядом, убедиться, что этого ничего не было, а Антон мило сопит в подушку. Но ничего изменить нельзя, поэтому я пытался сдержать слезы и крик, рвущий плоть изнутри. Стоя у двери Антона, я убрал телефон в задний карман, засмотревшись в окно. Небо темнело, что означало проявление вечера. Открывая своим ключом дверь, я вошел внутрь, замечая, как на меня смотрит удивленный Антон, пытаясь что-то сказать, но у него это не выходит.