Руны Странников

Арагорн сразу, при первой встрече понял, что рядом с ведьмой ему неуютно. Не то чтобы он мог хоть как-то себе это объяснить. Да и не очень пытался. Но затем на смену этому ощущению пришло раздражение. Просто потому, что она пришла в библиотеку. Когда-то, судя по ощущениям, в другой и очень далекой жизни, юноша по имени Арагорн полюбил прекрасную эльфийку. Эта любовь была обречена, а потому – ей еще труднее было противостоять. Сейчас мужчина, которого называют Странником, находясь во дворце Владыки Элронда вспоминал, кем он был и снова чувствовал эту боль. Единственным спасением была библиотека. Свято веря в силу истинного предназначения, здесь Арвен никогда не составляла ему компанию. Он мог в одиночестве предаться раздумьям и заодно снова взглянуть на обломки Нарсиля. Она верила, и надеялась, что однажды поверит он сам. Все, что могло ему открыться здесь, он нашел еще в юности. А сейчас просто сбегал сюда, чтобы мысли о ней отступили. Но ведьма все испортила одним своим появлением там. Разрушила привычное спокойствие, при том намерено. Каждый вечер она приходила – а ведь даже властитель эльфов не посягал на его одиночество – лезла именно в тот угол, в сторону которого Арагорну было удобно смотреть, и скрипела креслом, которое перетаскивала каждый вечер так, будто желала проделать дыру в полу. Конечно же, он ничего ей не сказал. Все же она – девушка. Но игнорировать ее присутствие больше не получалось. Он начал замечать ее везде. Будто случайно натыкался каждый раз. Вот как сейчас: желая насладиться видом на разгорающийся над темными дугами гор рассвет, он, тихонько напевая мотив песни, что когда-то сочинили во славу Лютиэн, наткнулся на ведьму, что уже стояла на балконе и курила трубку. Песня застряла в горле. И не получалось двинуться с места. Ведьма щурилась, чтобы дым не щипал глаза, и была серой от усталости. Под глазами у нее залегли фиолетовые тени, а пальцы мелко подрагивали. Но несмотря на это, стояла она вполне уверено и ровно, чему-то задумчиво улыбалась. Ее куртка была небрежно закинута на розовую кушетку и медленно, но неотвратимо, сползала на пол. Плечи у ведьмы были голые. Округлые, маленькие, со светлой гладкой кожей. Арагорн никогда не видел, чтобы одежда не покрывала плечи. Иной раз, являясь ему во снах, Арвен бывала и вовсе в прозрачных платьях, но все они были закрытыми. Да и Вечерняя Звезда была совсем другой. Нежная, томная, с персиковой кожей и пурпурным румянцем. Он никогда не опускал взгляд, если она была в таком платье. Не мог даже помыслить об этом… Не потому, что она оскорбится… А потому, что он этого не хотел. Он желал лишь быть рядом с ней и этим был счастлив. Уже тогда, пожалуй, стоило понять, что Арвен невероятно далека от него. А ведьма – близко. Лишь пара шагов. И можно коснуться ладонью этого хрупкого плечика… Он резко тряхнул головой, отгоняя совершенно неуместные мысли. Ведьма шмыгнула носом, поежилась на утренней прохладе, и подойдя к куртке, поймала ее в момент падения с розовых подушек, снова на них водрузила и наклонилась, роясь в карманах. Куча маленьких звенящих медальонов, висящих на ее шее, звонко ударилась друг о друга. Грудь, в совершенно неподобающем для приличной леди вырезе, колыхнулась. И тут он почувствовал, что за ним наблюдают. Тихо отступив на пару шагов, он развернулся. Владыка Элронд кивнул ему, приветствуя, и молча махнул рукой, приглашая следовать за собой – дела братства были безотлагательны. Позже, думая об этом, он находил свое поведение недостойным. Но перестать уже не мог. Теперь, стоило ему увидеть Изольду – не получалось оторвать от нее взгляд, хотя все в нем протестовало. Так же нахально, как пришла в библиотеку, ведьма пробралась в его голову. И чем дольше он за ней наблюдал, тем явственнее становились ее отличия от эльфиек. Она была сложнее, жестче и куда наглее. Храбрее и выносливей. И при всей ее бледности и излишней худобе она казалась куда ярче и живее, чем румяные эльфийки.

***

В ту ночь он пришел в библиотеку на час раньше. Дел, в связи со скорым выходом в поход, становилось все больше и теперь, кроме библиотеки во всем дворце не нашлось ни единого места, где бы его не потревожили, а ему было, что обдумать. То, что он испытывал к Арвен, было самым сильным чувством за всю его долгую жизнь. Но это было чувство к эльфийке. Возвышенное, полное романтики, чуткости друг к другу – единение душ. Однако, он совершенно не знал, каково на самом деле быть с кем-то? Не красть поцелуи, шалея от собственной наглости, а целовать при всех. Зная, что это – твое право. Быть с женщиной. Быть ее мужчиной. Делить с ней ее радости и горести, ощущать живое тепло, а не светлую грусть после встречи во снах. В каждом из братства так мало надежды… Через несколько дней они пойдут навстречу смерти. Не так уж и много осталось времени чтобы любить. Но… впервые захотелось.

***

То, что Из планировала и то, что в итоге вышло, как обычно, совершенно несопоставимые вещи. Усталость оказалась сильнее ее организма. Работая на результат, она совершенно забывала о собственном состоянии, и организм мстил. Мстил изощренно и всегда не вовремя. Она даже не уснула – банально и тихо стекла в обморок на коврик в своей комнате. А этот обморок плавно перешел в глубокий сон. Даже от визгов Авы, явившейся с утра помогать ей собраться, она не сразу проснулась. Настроение было на нуле. Сегодня в романтику не поиграешь – надо доделать вещички для Арагорна. И следующим утром, выспавшись, (что адски важно перед походом, а потому Арагорн в библиотеку не придет) братство выдвигается в поход. Изольда с ними не пойдет. Великий Владыка на пару с Гэндальфом придумали супер-план: пока братство будет всем скопом скакать в попытках пройти незамеченными, Из по-быстрому поможет Владыке перековать Нарсиль и под рунами невидимости поскачет догонять счастливцев, в обнимку со свежей железкой. Если убрать высокопарности, примерно так они ей этот план и выдали. Из только тяжко вздохнула и кивнула им в ответ. Что еще она могла сделать? Идти все равно придется – мир спасать надо, а мужики могут и не суметь без чуткого руководства женщины-параноика. Да и остатки эльфов скоро отсюда уйдут, жить в огромном дворце без тех, кто обеспечивает дворец всем необходимым – просто невозможно. А так у нее хотя бы есть возможность еще пожить в этом дворце комфортно и не переживать ужас, с которым столкнется братство по пути к владениям Галадриэль. Вопросы этого пути радости тоже не прибавляли. Из помнила сюжет. По равнинам и горам не пройти, а в копях Гэндальф должен свалиться чуть ли не в ад вместе с рогатым демоном. И как быть? Сказать? Кому это поможет... Все равно пройти смогут только там. А если Гэндальф не упадет – большой вопрос, сможет ли стать Белым и активно насобирать союзников. В итоге Из с утра пораньше, когда маг пришел ее проведать, хрипло накаркала ему про возможную кончину кого-то, если пойти через копи. И что хоббиты шумные слишком, за ними нужен присмотр. Дальше пусть сам. Он великий маг и лучше знает. Гэндальф в ответ на предупреждение только улыбнулся, смешно качнулась борода, когда он склонил голову к плечу, и тоже отговорился чем-то про судьбу. Ну и ладно.

***

Странника она нашла все еще будучи злой на всех в целом, и свой организм в частности. И хотя сначала он сверкал глазами на нее и пару раз покосился на ее грудь, его задор быстро исчез, сменившись непониманием. – Леди, я чем-то вас прогневал? – Он отошел от нее, видимо уже начиная опасаться. – Нет. – Она старалась рявкнуть это максимально дружелюбно. Он только поднял брови и потянулся к лежащим рядом трубке и кисету. Работать Из решила в его покоях. Не то чтобы она заранее его предупредила, но злость на мир и колоссальная усталость по факту приняли решение и за нее, и за всех, кто в зоне поражения. Арагорн даже был милым и учтивым. Высокопарно поздоровавшись, он посторонился, пропуская ее в комнату, прикрыл дверь и указал ей на уже подготовленные и сложенные на тумбочке вещи. Только через пару минут – когда Из дорисовала все нужные руны на его плаще – до нее дошло, что он имел ввиду вовсе не сейчас. Он про ее отсутствие в библиотеке. Она медленно выдохнула. Вместе с воздухом выдыхая всю свою усталость, раздражение, страх перед кошмарами будущего и чисто женскую злость на то, как поздно он проявил внимание – уже завтра он уйдет. – Я действительно сегодня не в духе. К вам это не относится. Слишком устала и мой организм не позволил вчера мне ничего кроме сна. – Она потянулась за его походным мешком. Последним, на что надо нанести руны. Остальное сделано. – В том числе, посещение моей любимой библиотеки. Не думала, что вас это расстроит. Даже не думала, что кто-то это заметит. Он нахмурился, подбирая слова. – Я забочусь о каждом из братства. – Из захотелось его убить. О каждом! Конечно! А как смотрел тогда, в библиотеке? А сейчас на ее грудь… Или он и в правду не имел ввиду ничего такого, а она уже сходит с ума от одиночества? – Это прекрасно! – линия руны получилась слишком резкой. Не тот угол. Надо переделывать. – Однако, когда вы с таким интересом разглядывали все, что может предложить вырез моей майки, мне показалось, буквально на секунду, что ваш интерес ко мне несколько иного рода. – Так вот как это называется! Майка… – Он улыбнулся невероятно счастливо и вдруг так посмотрел на нее, что Изольда осознала, что это был откровенный флирт. Но невоспитанной и повернутой на сексе получалась только она. Хитрый и сексуальный гад. Ей определенно нравится. Настроение очень внезапно сменилось на более чем хорошее. – Это вы еще не знаете, как называется белье… Впрочем, чтобы понять название – это белье надо видеть! – И она улыбнулась так же счастливо и задорно. Он удержал лицо, но покраснел. Все-таки не с ней, видевшей, обсуждавшей и даже принимавшей участие в разных видах разврата и разговорах о нем, тягаться несчастному непросвященному жителю средневековья. Но попытка была хороша. Жаль, этот дивный настрой с ними ненадолго. Изольда реалистка. В условиях похода всех будет заботить только одно – выживание Фродо. Арагорн все так же, алея щеками, курил трубку. Из поняла, что как бы ей ни хотелось, хорошего секса сейчас не получится – флирт максимум, что сможет сходу выдать благовоспитанный рыцарь Арагорн. А она слишком устала, чтобы играть в изнасилование. Как жаль… Но прощаться нужно красиво. – Пожалуй, это была наша лучшая беседа. – Он улыбнулся и поднял бровь, демонстрируя, что ждет продолжения. – Хочу оставить кое-что на память об этом моменте. Она сняла с шеи кулон. Свой личный, зачарованный от всего опасного, что могло оказаться в этом мире. Она сделала его первым, как только поняла, где оказалась, и, что руны работают. В нем было больше магии, чем во всем, что она делала – эта работа сопровождалась сильнейшим желанием выжить. Пока он не успел опомниться – повесила кулон на него. Простая длинная пластинка серебра – не чета той красоте, что должна была даровать ему Арвен – невероятно ему шла. Будто всегда была у него. И когда он открыл рот в попытке возразить, Из, не давая ни ему, ни себе времени опомниться, поцеловала его. Она чувствовала грубую ткань его походной рубашки под руками, пока обнимала его плечи. Его большие теплые ладони тут же оказались на ее талии. Это закончилось так же внезапно, как и началось. Когда уже была необходимость глотнуть воздуха они оторвались друг от друга. И пока Странник пытался хоть что-то понять, Изольда улыбнулась ему, почему-то виновато пожала плечами, и буквально выбежала из его покоев. Пока она неслась по коридорам дворца до своей комнаты, ее никак не отпускала мысль, что такого поцелуя у нее еще не было. Ее целовали нежно, страстно и даже с любовью. Но этот поцелуй был с привкусом отчаяния. Она прочувствовала все. И его одиночество, и ожидание смерти и жажду женского тепла, обделенность этим теплом. Что-то было знакомо, что-то она не чувствовала никогда. Но в смеси, это рождало безумный коктейль убийственно болезненных эмоций. Это надо как-то пережить. Потому что поцелуй с привкусом ожидания смерти вскрыл то, что она прятала от себя так долго. Страх смерти.