Бракованный дуэт

*** Что им движет? Им движет интерес. Интерес забвения. Что такое забвение? Это чувство каждый испытывал. Забвение — слово такое необычное. Будто что-то цветное, как разводы краски на воде. Спокойное. Будто наркотик. *** Глэм не был уверен ни в чём. Абсолютно. Зачем, почему, как… Просить Ди, он так понял, бесполезно. Всё равно этот мальчишка добьётся своего. Сейчас утро. Он как раз сидит и думает, что ему делать с Ди. Не может же он его грубо оттолкнуть и сказать, что это аморально? Но и в мягкой форме не особо он добьется успеха. В двух случаях — один исход. Он решил это прекратить. Слишком далеко это зашло. Не стоило было тогда начинать другую тактику. Он всё сломал ею. А особенно разум Ди. Кстати, о Ди. Глэм уже давно сидит с кофе в руках, а Ди всё не идёт. Не мог же он настолько долго уснуть? Поднявшись по лестнице в домашнем халате, он постучался. Ответа не последовало. Странно всё это… Он решил, что лучше зайти так. Без разрешения. Открыв дверь, он увидел смятую постель и открытое окно. Глэм выронил кружку, и она в дребезги разбилась. Но Глэма волновало не это. Его волновал Ди. Куда он ушел? Снова гулял ночью? Но так и не вернулся! Глэма охватил страх… он начал паниковать. Движения сковывали его, а глаза беспорядочно бегали по комнате. На лице ступор и непонимание. Он подошёл к окну и выглянул в него. Только прохожие да дети. А Ди нет… Вдруг хлопнула входная дверь. Глэм как ошпаренный дёрнулся и поспешил на звук. И кто же там был? Да, наш мальчик. А мальчик наверняка не спал всю ночь. Ди устало прошел в коридор. — Ди! — Глэм подошёл к нему. — Какого черта? — Пап… — Ди посмотрел безнадежно. Будто он сполна устал. — Не сейчас. *** Куда же это он уходил? Гулять? Да. И гулять в намеренных целях. Знаете, Ди — серьёзный парень. Всё, что его волновало, — это учёба, пока он не начал увлекаться. И он гулял с целью думать об этом. Нужен был свежий воздух. И сколько не думал, то всё шло к одному «Я хочу ещё.» Слишком было сладко. Слишком приторно для него. Это был… своего рода мед. Слишком сладкий, но настолько вкусный. Хотя чему удивляться? Ему шестнадцать лет. Новый строй, новые правила. Он бы в любом случае бы дошёл до этого, как ни крути. Он хотел ещё. Хотел снова это почувствовать. Хотел целоваться. Целоваться так, как учил отец. Но вот незадача. Под рукой только один человек, а желание огромное. И ему полностью плевать что это его папа. Ему нужно, и он получит. Он же не руки и сердца просит дать? А дать всего лишь возможность. Глэм же сам знает, что его сын, кроме него, не говорит ни с кем. Слишком замкнутый ребенок. Но дома он совсем иной. Просто… Ди. Такой же, как и на улице, только искренней. Дома он научился выражать свои желания напоказ и не бояться сказать, что ему нужно и для чего. Он не боялся этого дома, ведь Глэм адекватно принимает это. И сейчас ему бояться нечего. *** — Ди, где ты был? — Глэм нахмурился. — Где ты ходил всю ночь? — Думал… — сказал Ди, снимая куртку. — Я хочу спать… — Ди вяло зевнул и посмотрел на отца. — Ночью нужно было спать, сынок, не думать. Я хочу знать, где ты был. — Голос стал твёрже и холоднее. Стальные нотки так и проскакивали. — На улице. — Ди прошёл мимо отца и поднялся наверх по лестнице. — Мы ещё продолжим этот разговор. — Глэм смотрел с холодом глазах. Он очень не любил непослушание. Просто ненавидел. Может, это детство сыграло свою роль? *** Ди, не переодеваясь, грохнулся на кровать лицом вниз. Спать хотелось настолько, что даже и тридцати секунд хватало на то, чтобы тот вырубился. Сняв с себя только майку и резинку с волос, он лёг на подушку и моментально уснул. Тихое сопение быстро заполнило комнату. Мальчику никогда не снились сны. Было, но очень редко. Да и он не запоминает их. Что точно было красивого в Ди? Разве только ум? У каждого есть своя эстетика. И она очень разная. У Ди она тоже есть, но она особенная по своему. Он очень схож на отца, и это отрицать просто глупо. Ди провалился в глубокий сон. Полу открытый рот, тихое сопение, лак, что почти стёрся с ногтей, волосы, что закрыли его лицо, и немного впалый живот, что двигается от частого дыхания. Спит он примитивно. Впрочем, как и все. И так день за днём. *** Ди спал недолго, но крепко. Проснулся он в обед. Шесть часов пошли на пользу. Проснувшись, он приподнялся с кровати и зевнул. Мейк почти что расползся по глазам. Наш мальчик пошёл в ванную комнату и смыл его. Он не стал делать новый — слишком не хочется ему. В доме было тихо. Отец — за работой, а обед — на плите. Есть хотелось, ведь он не со вчерашнего для. Немного сонно, он поплёлся вниз. На плите стоял рис с мясом. Ди любит еду отца. Она вкусная и при этом всегда сытная. Во время приёма пищи, он немного задумался над эти же вопросом, что он постоянно себе задавал, только вот… он думал немного глубже. Что будет, если поцелуй превратить не в минуту, а в час? Будет ли это так же, только дольше и слаще? В его подростковую голову начали лезть тараканы, от которых теперь ему не избавиться. Рано или поздно половое созревание должно было произойти, только у него это случилось позже, чем у остальных. Парень начал думать по-другому. Если же кроме важных для него дел, он не думал о поцелуе или же о других вещах, то сейчас всё с точностью наоборот. Хотелось ещё. Ещё чуточку. И к кому можно обратиться за помощью? Правильно, к отцу. У мальчика были свои похотливые деяния, с которыми он справлялся сам, если то требовалось, но просто ради себя. Никто же не может ему запретить, тем более в трудную минуту? Не стоит исключать то, что у него были к этому позывы но всего пару раз, считая с четырнадцати лет. Раза три или два, но не больше. В основном его заботила учёба. К сожелению, или же к радости, мальчик поздно понял, что нужно было думать раньше о таком, а сейчас наоборот думать об одиннадцатом классе. Тяга будет расти и дальше, если её не устранить. То есть убить её, но, как назло, ненадолго. Приняв решение, он как и всегда направился к кабинету.