50 оттенков Шиндо

Языки слились в страстном танце, воздуха катастрофически не хватало, Аиноске обнял за талию и прижал Лангу крепче, чувствуя своим телом его эрекцию. Словно читая мысли, Ланга залез Аиноске под пиджак, высвободил заправленную в брюки рубашку и, расстегнув последние пуговицы, юркнул руками под нее. Чувствуя прикосновения у себя на животе и груди, Аиноске застонал от наслаждения. «Да уж, с этим парнем не будет скучно», — промелькнула мысль в блаженном мозгу. Его руки опустились с талии на ягодицы. Увы, счастье было недолгим, в кармане предательски заиграл мобильник. Аиноске, не глядя, сбросил, продолжая целовать Лангу, словно от этого зависела его жизнь, и если их губы разомкнутся, то все это пропадет как сон. Но звонящий был человеком настойчивым, мелодия, поставленная на Тадаши, заиграла снова. «Чертов кайфоломщик!», — разозлился Аиноске, в очередной раз сбрасывая. Но романтический момент улетучился подобно легкой дымке, оставив за собой лишь привкус неловкости. — Извини, нужно ответить, — виновато произнес Аиноске. Ланга просто кивнул, вытирая губы. — Да! — Рявкнул в трубку Шиндо, — Что случилось? — Господин, Вам срочно нужно вернуться в поместье. Тетушки просили Вас на семейный совет перед сном, — раздался привычно ровный голос Тадаши. Аиноске еле сдержался чтобы не выругаться в трубку, но вместо того лишь раздраженно выдавил: — Ладно, сейчас иду, заводи машину. Хасегава снова превратился в стеснительного парня со стеклянными глазами, словно это вовсе и не он минутой раньше пытался просунуть руку в штаны Аиноске. Поразительное преображение. — Мое сердце разрывается, но я вынужден ехать. Еще остались незавершенные дела, — с сожалением вздохнул Аиноске. — Ланга, этот поцелуй — не пустое место для меня и я верю, что для тебя так же. Я хотел бы попросить тебя о встрече в неформальной обстановке. Имею в виду свидание. Прошу, не отказывай мне, — он взял парня за руку и нежно коснулся губами белоснежной кожи. Ланга молчал и смотрел Аиноске в глаза, словно впервые его увидел, лицо, как всегда, не выражало особых эмоций. Шиндо напрягся внутри. «Что за игру затеял этот мальчишка?» — С радостью, — кратко ответил, наконец, парень. — Подаришь мне поцелуй на прощание? — Не дожидаясь ответа, Аиноске первым потянулся губами к Ланге. Тот одарил его коротким, но чувственным поцелуем. — Позволь подбросить тебя до дома. — Нет, спасибо, хочу покататься еще немного. — Хорошо, — улыбнулся Аиноске, — я могу тебя забрать завтра после школы? — Да, — ответил Ланга, чуть подумав. — Тогда до встречи, канадский принц. — До встречи, Аиноске. В Древней Греции гонца, принесшего дурную весть, подвергали казни. Но злиться на Тадаши — дело неблагодарное. С него вечно, как с гуся вода. Он никогда не обнажает свои чувства, за все года службы в доме Шиндо он довел это свое умение до высшей степени мастерства. Ругать его — как бить собаку, которая смотрит на тебя преданными глазами. Хоть Аиноске порой все же срывался, это был не тот случай. Слишком много впечатлений, а на губах еще остался вкус поцелуя, что был слаще запретного яблока. Досталось лишь двери автомобиля, которой он от досады хлопнул со всей дури. Конечно, хотелось побыть с Лангой подольше, но лед тронулся, что не могло не радовать. — Что уже случилось? — Раздраженно поинтересовался он. — Не знаю, господин. Вы же знаете, что меня в это не посвящают. — Ясно. — Господин, Вам стоит быть осторожнее. Поцелуи с подростками в общественном месте могут уничтожить Вашу репутацию в один миг. Я следил, чтобы никто Вас не видел и не сфотографировал, но все же, следует быть аккуратнее… — Хватит за мной шпионить, чертов пес! — Взорвался Шиндо. — Простите, это моя работа. — Твоя работа мне помогать! — Я работаю не только на Вас, но и на всю семью Шиндо. — Так может, ты и тетушкам докладываешь обо мне? — С презрением огрызнулся Аиноске. — Нет, — спокойно ответил Тадаши. Аиноске знал, что Тадаши не врет. Он всегда был верен ему, еще с детства оправдывая перед отцом и тетками, когда нужно было скрыть его увлечение скейтом, которое, увы, позже все равно вскрылось. Шиндо лишь фыркнул и уставился в окно на проносящиеся фонари улиц, но он не мог спокойно сидеть на месте, его просто распирало от пережитых эмоций, хотелось ликовать и плясать от радости и возбуждения. — Тадаши, я влюблен… — произнес он мечтательно. — В который раз, господин? — На этот раз все иначе…

***

— Аиноске, ты в последнее время радуешь нас своими успехами, в очередной раз доказывая, что фамилию Шиндо носят лишь самые лучшие, — тетушка отхлебнула чай из фарфоровой чашки. Несмотря на умиротворенность ее голоса, Аиноске было не по себе, а старые шрамы на руках, оставшиеся от ударов линейкой, начинали ныть и чесаться. До сих пор, будучи выше своих тетушек практически вдвое, он всегда чувствовал себя маленьким мальчиком в коротких штанишках в такие моменты. — Я стараюсь не подвести моих дорогих тетушек и не опозорить честь отца, — усмехнулся младший Шиндо. — Ты добился многого, и отец гордился бы тобой, — добавила вторая тетушка. — Мы тобой очень гордимся, — вела третья, — и ты же знаешь, что мы желаем тебе только самого лучшего. — Да, конечно, — Аиноске изобразил улыбку. — У тебя успешная, динамично развивающаяся карьера политика и теперь пора подумать о женитьбе. У нас есть прекрасная кандидатура на роль твоей будущей супруги. Скоро ты с ней познакомишься. Шиндо отставил чашку с чаем, радуясь, что не успел отхлебнуть. Разговоры о женитьбе велись уже давно, но так далеко тетушки еще не заходили. — Милые мои, я очень признателен за вашу заботу и беспокойство о моей личной жизни, но вынужден отказаться от знакомства с девушкой в качестве моей будущей жены. — Что? — Практически в один голос вопросили тетушки. Эта их синхронность случалась часто и безумно бесила. — Ведь у меня уже есть невеста, — лучезарно улыбнулся идеальный племянник. — Как? Почему ты не сказал? — Кто она? — Из какой она семьи? — Не хотел забегать наперед, но раз уж вы так волнуетесь из-за моей личной жизни, то будьте уверены, не стоит об этом беспокоиться. Моя избранница более, чем достойна стать частью семьи Шиндо. — Ай-чан, какой же ты уже взрослый! Надеемся, что вскоре ты нас с ней познакомишь. — Конечно. Но давайте не будем торопиться, ведь в делах любовных спешка ни к чему, — сохраняя невозмутимость, произнес Аиноске, слегка склонил голову набок. Запястья горели огнем. — Но мы должны с ней познакомиться и убедиться, что она достойна тебя. Ты же знаешь, что мы хотим тебе только добра… — Да, знаю. Но прошу, потерпите немного, я надеюсь, что смогу Вас с ней познакомить в скором времени. — Мы очень надеемся на это, — произнесла старшая тетушка. — А теперь простите, уже поздно, у меня был трудный день. — Конечно, Ай-чан, спокойной ночи. — Сладких снов, Ай-чан. — Спи крепко, Ай-чан. — Спокойной ночи, дорогие тетушки, — улыбнулся напоследок Аиноске и поспешил покинуть гостиную. За дверью он столкнулся с Тадаши. Подслушивание новостей в их доме было не в новинку. Так было даже проще, не нужно было ничего объяснять. — Зайди ко мне через час, — холодно бросил Аиноске. — Да, господин. Когда весь дом погрузился в сон, в дверь Аиноске послышался глухой стук. — Входи, — отозвался Шиндо. На пороге появился Тадаши. — Дверь запри, — скомандовал Аиноске, лежа на кровати в костюме. Сил на переодевание не было совершенно, он лишь снял пиджак. Нужно было расслабиться… Как только щелкнул замок на двери, он, не вставая, запустил в Тадаши кожаным ошейником, который угодил ему в грудь и, звеня цепью, упал к ногам. — Господин, Вы устали, Вам нужно выспаться перед завтрашним днем… — А я и не собираюсь напрягаться, — ухмыльнулся Аиноске, — а ты что-то слишком много себе позволяешь для человека без мнения, — добавил он с презрением заезженную самим собой же фразу. — Как прикажете. — Вот так-то лучше! — Аиноске сел на кровать, и, дождавшись, когда Тадаши наденет ошейник, рванул цепь на себя. Кикучи покорно подчинился, подошел к Аиноске и опустился на колени. — Разве я тебе позволял? — Пнул его ногой в колено Аиноске. Он поднялся с кровати и потянул Тадаши за собой, заставляя встать. Рука Шиндо скользнула по ткани костюма от груди вниз, задержавшись на промежности. Тело Тадаши отозвалось молниеносно. — Кто тут у нас такой похотливый? — саркастически протянул Шиндо. Кикучи лишь смущенно опустил глаза. — Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! — Аиноске взял его за подбородок, крепко сдавив щеки. — Да, Господин... — с трудом проговорил Тадаши. — Я не слышу, что? — следом раздался звук пощечины. Тадаши не дрогнул. — Да, Господин! — Повторил он громче, с вызовом глядя в глаза хозяина. — Раздевайся. — Слушаюсь, Господин. Аиноске наблюдал, как Тадаши снимает с себя одежду, обнажая роскошное тело. Ох, он бы подобрал ему униформу, но в таком виде на людях показываться нельзя… — Быстрее! Меня твой стриптиз не заводит! — Аиноске лукавил, но времени было не так много, хотелось еще выспаться сегодня. — Хорошо, Господин. — Трусы оставь! Аиноске, ослабив поводок, толкнул Тадаши в кресло, подошел и, подняв ногу, осторожно провел носком по яичкам и возбужденному выпирающему члену. — Ты течешь как сучка! — Фыркнул он при виде расползающегося мокрого пятнышка на белье и усилил давление ногой. — Простите, хозяин. Аиноске, раздвинув колени, сел на ноги Тадаши, оказавшись с ним лицом к лицу. Тот тяжело дышал. Шиндо запустил руку в черные волосы, гладя Кикучи по голове, почесывая за ухом. Он наклонился ближе, коснулся языком его мочки и шепнул на ухо: — Я буду скучать по нашим играм... Поцеловав шею, Аиноске медленно слез, опустившись на пол. Он провел носом по члену и укусил его через белье, оттягивая ткань на себя. — Хозяин, пожалуйста... — заерзал Тадаши, слегка выгибаясь. — Не смей кончать! — Аиноске с силой шлепнул его по бедру. Он стянул с Тадаши боксеры, наблюдая, как высвобождается его длинный член, и подошел к тумбочке у кровати, открыл нижнее отделение и ввел код на скрывающемся в нем сейфе. Цепь поводка была натянута, Тадаши послушно сидел на прежнем месте. Аиноске пошарил в сейфе, в руку лег длинный пушистый мех с блестящим стальным основанием. — На пол! — Скомандовал он, рванув поводок на себя. Тадаши встал на четвереньки. Плюнув на блестящее металлическое острие анальной пробки, продолжающиеся серым пушистым хвостом, Аиноске нагнулся и резко вонзил его анус Тадаши. Тот вздрогнул и тихонько заскулил. — Хороший пес, — растянулся в улыбке Аиноске, любуясь зрелищем. Он шлепнул Тадаши по заднице. — Сильнее, пожалуйста, — выдохнул тот. — Вот так? — Аиноске ударил еще раз, прикладывая силу. Белая кожа на ягодицах покраснела. — Ах... — блаженно застонал Тадаши. Шиндо ударил еще пару раз, затем слегка дернув хвост у основания пробки, принялся ее двигать, то вынимая, почти полностью, то обратно засаживая вглубь. — Хозяин, я больше не могу... — взмолился Тадаши. — Нельзя, я сказал! — Аиноске еще несколько раз ударил его по ягодицам. Тадаши прогнулся в спине, на ней еще не зажили следы от плетей. Недавно он провинился по-крупному... Аиноске нагнулся, повиснув над Кикучи, и положил руку на лобок, чувствуя, как бьется его пульс и растет напряжение внизу живота, впился зубами в плечо. Затем опустился на обе руки и медленно провел языком по влажной от выступившего пота горячей спине от поясницы до лопаток, засасывая кожу до металлическо-солоноватого привкуса во рту. Тадаши дрожал от возбуждения. Как же Аиноске он нравился в такие моменты, только в них он был настоящим. Чтобы насладиться его лицом, Аиноске скомандовал своему верному псу лечь на спину, а сам принялся обеими руками с силой сжимать и покручивать его маленькие соски. Раскрасневшийся Кикучи закусил губу, грудь вздымалась от томных вздохов, тело периодически подрагивало. Аиноске ощущал возбуждение Тадаши на себе, его будто бы било током от прикосновений к разгоряченной плоти. — Хороший пес... — удовлетворенно протянул он, коснувшись вспотевшего лба Тадаши, убирая с него мокрые волосы, зализывая их назад. Аиноске встал, снова беря в руки поводок. — Можешь взять в рот, — снисходительно улыбнулся он, дернув цепь. — Спасибо, хозяин, — Кикучи, встав на четвереньки, подполз к ногам босса и поднялся на коленях, протянув руки к ремню брюк. — Я сам! — Ударил его по рукам Аиноске. — Да, хозяин, простите. Аиноске намеренно не спешил, медленно расстегивая ремень, снимая сначала брюки, аккуратно складывая их на кресло, затем плавно стягивая трусы, с наслаждением наблюдая за выражением лица голодного пса, на котором было написано плохо завуалированное вожделение. Член Шиндо требовал разрядки еще со встречи с Лангой, взяв тайм-аут только на время разговора с тетушками. — Можно, — разрешил он, глядя на Тадаши сверху вниз, натягивая поводок. Кикучи слегка подрагивающей рукой не успел взять член, как Шиндо прикрикнул на него: — Без рук! — Да, Господин. Опустив руку, Тадаши потянулся губами к фаллосу, нежно поцеловав головку. Он очертил ее языком и плавно лизнул уздечку, двигаясь по спирали, принял его себе в рот целиком. Начав интенсивно набирать темп, он насаживался все сильнее, заглатывая член все больше, Аиноске дергал поводок, контролируя его движения. — Глубже! — Голос срывался на стон, он, чувствовал, как подступают струйки наслаждения. Тадаши слушался и заталкивал член все дальше себе в глотку. — Глубже... — рванул поводок Аиноске, закрывая глаза. Последний толчок и он резко вынул член изо рта Тадаши и, ахнув, кончил ему на лицо. Перед глазами плясали цветные пятна, Аиноске сомкнул веки и удовлетворенно выдохнул. Ноги были ватными, хотелось уже лечь на постель. Вдруг он почувствовал натяжение в цепи и открыл глаза. Тадаши безвольно повис на поводке. — Черт! — Аиноске, моментально протрезвев после оргазма, отпустил цепь и бросился на пол, где без сознания лежал его верный пес. — Тадаши! — Затряс его Шиндо. В глазах застыл испуг, — Тадаши, очнись! — Он потрепал Кикучи по побелевшим щекам. — Тадаши! — Снова позвал он и снова не получил ответа. — Пожалуйста… Тадаши дышал, об этом свидетельствовала слабо, но часто вздымающаяся грудь. Шиндо дрожащими руками снял ошейник и вытер с лица Тадаши собственное семя своей рубашкой. — Хозяин.... — Пробормотал Кикучи, не открывая глаза. — Тадаши! Слава Богу! — Аиноске прижал его к себе. — Простите, хозяин... — еле слышно отозвался слуга. Шиндо подхватил Кикучи на руки и удивился, каким он был легким, отнес помощника к себе на кровать, бережно уложив в постель. — Ты меня прости, — прошептал Аиноске, легонько касаясь губами уст спящего Тадаши. — Ты ни в чем не виноват... — добавил он еще тише.