Последний норматив

       В спортзале было холодно — настолько, что Фадеева натянула на себя олимпийку, а не пыталась обратить внимание учителя, весело подпрыгивая в короткой маечке на тонких бретельках. Согреться никак не удавалось: не помогли ни пробежка, ни последующая разминка. Семен Юрьевич смотрел на нас обеспокоенным взглядом и задумчиво крутил в руках волейбольный матч.        — Делимся на команды, — объявил он. — Егор, натяни сетку.        Не уверенные в том, что игра в волейбол спасет от холода, мы вяло разбрелись по разные стороны спортзала. Я снова оказалась в одной команде с Егором и Ритой, но на этот раз численный перевес был у наших соперников.        — Что вы делаете?        Семен Юрьевич встал рядом со мной и приготовился подавать мяч. Мой возмущенный взгляд его, само собой, не пугал.        — Я, конечно, еще даже не поступила в медицинский, но как дочь врачей могу смело заявить, что ваша нога…        Но Семену Юрьевичу было все равно. Он свистнул, а потом ударил по мячу, перекинув его через сетку. Класс тут же оживился. Наши соперники легко отбили подачу учителя, но вездесущий Соколов не дал им шанса на триумф.        — Егор, это было грубо, — сделал замечание Семен Юрьевич. — Грязная игра никому не делает чести.        Соколов кивнул, а после, когда мы менялись местами, и он прошел мимо, я услышала ядовитое: «Да пошел ты». Я опешила и не смогла поймала мяч, который мне передали для подачи.        — Не спим! — рявкнул Егор, которому мне от всей души захотелось зарядить по лицу. — Подавай!        Когда мяч оказался у меня в руках, я почувствовала себя неуверенно. Соколов смотрел на меня, как на ошибку природы, а я не могла найти в себе силы, чтобы бросить. Пальцы будто одеревенели, и я не сразу поняла, в какой момент мяч исчез из моих рук.        — Это не по правилам! — закричал кто-то с другой стороны площадки. — Семен Юрьевич, подавать должна была Олеся, мы бы смогли отбить!        Соколов просиял: уже вторая подача Семена Юрьевича обернулась для нашей команды голом. Пора было переходить на другую позицию, но я двигалась, словно сомнамбула. Сегодня обычно полумертвая Зуева на моем фоне казалась олимпийской звездой.        — Все получится! — подбадривал ее Соколов, когда она готовилась к подаче.        Рита же ожидаемо забила нам же: мяч не перелетел через сетку, а отскочил от нее прямо мне под ноги. Удивительное дело: Егор, сгорающий от нетерпения перед моей подачей, сейчас лебезил перед Зуевой. Это выглядело комично и в какой-то степени жалко.        Игра закончилась нашей победой. Пока все радостно пожимали друг другу руки (Семен Юрьевич с переменным успехом пытался привить старшеклассникам спортивный этикет), я практически без сил упала на низкую деревянную скамейку и вытянула ноги.        Лично у меня игра не задалась, но это вряд ли кто-то заметил, потому что учитель опережал мои возможные промахи: там, где я бы ни за что не отбила мяч, он умудрялся забить гол. Прежде так отстаивал Риту Егор, бросаясь наперерез умелым подачам команды соперников, мне же приходилось справляться самой.        Теперь же, когда у и меня появилась защита, я не чувствовала себя счастливой и сейчас не понимала, отчего так веселился Соколов. Если бы Семен Юрьевич не встал к нам в команду, итог был бы совершенно другим.        — Победителей не судят.        Я не повернула голову в его сторону, когда он сел рядом.        — А если победители судят сами себя? — я усмехнулась с привкусом горечи на губах. — Спасибо, что помогали мне, но в следующий раз я хочу, чтобы все было честно. Без вас мы бы проиграли.        Одноклассники маленькими группами покидали спортзал. Сегодня физкультура была последним уроком, поэтому никто особенно не торопился. Егор, продолжая наслаждаться совершенно нечестной победой, крутил волейбольный мяч в руках — ровно до тех пор, пока до него не донеслись мои слова.        — Победа была честной, Афанасьева, — едко процедил он, приближаясь к нам. — А если не умеешь играть сама, не стоит грести всех под одну гребенку. Ну-ка, лови! — Соколов швырнул мяч прямо в меня, и вместо того, чтобы попытаться его поймать, я закрылась руками от удара, которого, впрочем, не последовало. — Ты так ничему не научишься.        Мяч теперь был в руках учителя. Егор смотрел на меня с вызовом и ехидством, которых прежде я никогда в нем не видела.        — Ты, как я посмотрю, тоже мало что понял, — отчеканил Семен Юрьевич и встал на ноги. — Неспортивное поведение, Егор, куда хуже плохой игры. В следующий раз будешь сидеть на скамейке и переписывать параграфы из учебника.        Бравада Соколова заметно поубавилась. Он примирительно поднял обе ладони вверх, вскинул голову и улыбнулся — почти тепло.        — Извините меня, Семен Юрьевич. Думаю, эту реакцию можно понять, когда слышишь комментарии о нечестной победе от Олеси.        Он произнес мое имя практически по слогам, отсылая к той истории с жеребьевкой учителей. Тогда, правда, Соколов был куда дружелюбнее. Наверное, нужно было что-то ответить, но я промолчала.        — До свидания, Семен Юрьевич. — Егор подмигнул мне. — Олеся, тебе тоже пока-пока!        Он развернулся на пятках своих любимых кроссовок. В дверях, теребя ремешок сумки, его уже ждала Рита. Не знаю, слышала ли она наш разговор, но взгляд у нее был практически рассерженный.        — Ты не должна расстраиваться из-за этих слов, Олеся. — Семен Юрьевич повременил с разговором, дождавшись, когда все уйдут. — Можно было бы затеять скандал — Егор, к тому же, это и пытался сделать, выводя тебя на эмоции. И меня тоже.        Казалось, что я попала в какую-то другую жизнь. Не очень приветливую. Поход на хоккей, телефонные звонки по вечерам, вечеринки в моей квартире, где Соколов, между прочим, танцевал больше всех — все это казалось бесконечным сном, а не недавней реальностью.        — Этой ночью я представляла сегодняшний урок физкультуры, — бросила я вдруг невпопад, идя на поводу у собственных мыслей. — Все гадала: что на нем будет? Оказалось, вот это.        Мне подумалось, что Семен Юрьевич меня не поймет. Взгляд его, однако, стал блуждающе-задумчивым. Понял. А потом зачем-то попытался доказать обратное:        — Обычный урок, все по классике.        Покачав головой, я поднялась со скамейки. Тренировки баскетбольной команды сегодня не было, а значит, меня в спортзале ничего не держало. И никто не держал.        — Я рада, что вы вернулись, — несмотря на улыбку на лице, слова мои пронеслись бесцветной волной. — Увидимся на завтрашней тренировке.        Он как-то рассеянно кивнул, а потом, подбросив мяч высоко над моей головой, со всей силы ударил по нему ладонью. Я услышала треск и звук удара о стену. Но так и не услышала «до свидания».