Уж лучше кровь, чем слёзы
.***
— Доброе утро, Мэй, — колдун поклонился, гейша ответила тем же. — Доброе, Такао. — Я знаю, что тебя больше интересуют иллюзии, но сегодня мы будем практиковать огонь… — Иногда он практичнее в бою, — продолжила фразу Мэй, колдун рассказывал ей это на первой встрече. — Запомнила? Меня радует, что ты серьезно относишься к нашим урокам. Полагаю, ты прекрасно понимаешь, что времени на твоё обучение у нас не так много. Поэтому, ряд моих суждений о магии и приёмах тебе придется принимать за истину и правила. — Для меня честь. — Мэй вновь поклонилась. Колдун немного размял забинтованные кисти рук. Выпрямился, поставил ладони напротив. После нескольких секунд упорного взгляда, казалось бы, в никуда, между рук появилась тонкая огненная полоска, послушная и острая. Кицунэ удивилась. — Но это же не… — Не зарево, ты права. Видишь ли, Мэй, когда я знакомил тебя с магией, совсем не думал, что придется ею пользоваться на таком высоком уровне. Зарева тебе бы хватило, чтобы отогнать разбойников и напугать всяких негодяев, да и в принципе это хорошее упражнение для изучения пассов. В замке даймё ты, скорее всего, столкнешься с синоби. Обычное зарево они легко направят против тебя же, быстро умрёшь. Последнее слово неприятно кольнуло Мэй. Она не возражала, внимательно слушала. — Поэтому я решил соединить несколько видов оружия и твою магию, попытался создать что-то уникальное, то, что ты сможешь использовать как оружие даже против синоби. Никто не знает про такую технику, эффект неожиданности на твоей стороне. Колдун подошел поближе к Мэй, огонь почти обжигал лицо, но она не решилась отойти. — Скажи мне, Мэй, что ты видишь здесь? «Кроме огненной палки которая сейчас сожжет мне волосы? Дай подумать» — Клинок? — Верно, фигура напоминает клинок, такая же короткая и острая. А так? — колдун резко замахнулся и кинул «нож» в сторону гор. Мэй даже пригнуться не успела, как столб огня тут же вернулся в руки Такао. Колдун ждал ответа. — По принципу схоже на бумеранг, но гораздо точнее… кусаригама*? — Ты поразительно умная девушка, Мэй. — Такао заметно обрадовался такой внимательности ученицы — Действительно. Правда кусаригама состоит из серпа, цепи и груза, а у тебя вместо груза будет огненный клинок, вместо цепи—воздух, а серпа — руки. Это позволит двигаться быстрее, более непредсказуемо и опасно. Восторженный взгляд Мэй говорил сам за себя. — Такао, придумать новый вид магического оружия — не икебану собрать, это же огромные усилия. Не стоило так заморачиваться. — Мэй действительно была благодарна, такого она ещё не видела никогда. Понимала прекрасно, что Такао изучил её характер, силы, дух, и создал что-то специально под неё. — В первую очередь, я жажду успешного выполнения заказа, мне совсем не хочется провала. Да и ты способная и наблюдательная ученица, поверь, мне не в тягость. И вновь поклоны, уже третий раз за сегодня. Рядом с Такао Мэй хоть немного ощущала себя той самой прежней девочкой-актрисой, которая соблюдала все манеры и кланялась сотни раз за день. Тогда её это злило — сейчас она бы всё отдала за возможность вернуться в то общество хоть на час. — Попробуй сначала создать огненный клинок. Представь настоящий, он будто парит у тебя между ладонями. У Мэй на уме был только один клинок: —Держи, это чтобы к тебе никто не прикасался, если сама не захочешь. «О нет-нет, только не сейчас! » Воспоминания про Кадзу волнительно откликнулись в душе Мэй. Вдох. Выдох. Ещё раз. Попытка вытащить это воспоминание из головы на время тренировки. Не получилось. И не нужно было, оказывается, яркий всплеск эмоций помог быстро создать устойчивую огненную полоску между рук кицунэ. — Хорошо. Теперь покрути его, почувствуй у себя в руках, увеличь, может быть меньше сделай, подними и опусти. Мэй старательно выполняла задание Такао, не отвлекалась. Не всегда всё получалось, но девушка не отступала, пока не вышло. — Достаточно. Сейчас я попробую забрать своей магией этот клинок, буду всячески сбивать твои движения. Попробуй сохранить контроль. Это было самым тяжелым заданием. Колдун всячески вырывал огонь из рук Мэй, намеренно ставил её в очень неудобные, опасные позы, направлял огонь прямо к её горлу, даже несколько раз случайно опалил ткань кимоно. — На сегодня хватит, ты хорошо поработала.***
Уставшая девушка пришла в дом Кадзу. Ноги тряслись, всё тело болело, руки не слушались. Всё, что у неё получилось сделать — лечь на коврик, как она и собиралась утром. Теперь никаких истерик не хотелось, вообще ничего не хотелось, Такао выбил все силы. Пустой взгляд прошелся по комнате и вдруг зацепился за клочок бумаги. Он лежал на полу так же небрежно как и Мэй. Пришлось приложить усилия и дотянуться.» Не замёрзни тут без меня.
Скоро вернусь. »
Уставшая, но такая счастливая улыбка Мэй озарила своим теплом весь дом. Колдунья прижала записку к груди, сейчас этот клочок бумаги был роднее всех вокруг. «Кадзу, милый, заботливый Кадзу» Девушка и с самого утра поняла, что Кадзу позаботился, оставил теплый коврик, но в тот момент её захлестнули другие чувства, она не успела мысленно поблагодарить Кадзу, и даже не заметила бумажку. Теперь она сидела в пожмяканном и местами пропаленом кимоно с этой запиской в руках. Мэй ощущала себя самой любимой на свете. У них с Кадзу было особенное ощущение любви, оно проявлялось не в страстных ночах, а в тёплых словах, заботе друг о друге. Возможно, виной всему был возраст и неопытность Мэй, Кадзу же уважал её личные границы и никогда не давил. Сначала казалось, что он и вовсе холоден к ней, но теперь Мэй точно знала: это не так. Она знала, что Кадзу проявляет свою любовь в очищенных кедровых орешках, в мягком тёплом коврике под ноги, в её любимом тофу и ещё в нежных прикосновениях. Кадзу проявляет свою любовь в ночных прогулках, в заботе о состоянии Мэй, в уважении к её выбору.***
Прошла неделя. Мэй уже достаточно уверенно чувствовала себя в доме, даже сходила на местный рынок и купила немного ткани. Всё-таки, нужно восстановить ту порванную занавеску. Не могла терпеть её вид. Сначала хотелось просто смастерить колечки для ткани, чтобы хорошо закрывалось и открывалось, но всё-таки хозяйка решила добавить на ткань узоры с коврика — маленькая благодарность Кадзу. « Ну… Я конечно не швея столичных ателье, но получилось тоже неплохо. Всяко лучше рваного куска ткани » Мэй долго не могла нарадоваться новой вещице, уют в доме для неё самое главное. С магией тоже всё наладилось. Теперь колдунья легко орудовала новым оружием, которое решилась прозвать свечой. Была сожжена трава, разрезано несколько веток, и даже рукав Такао не спрятался от свечи Мэй. На восьмое утро вдалеке от дома Мэй увидела Хонга, он бежал к Такао. «Вернулись?» Миска остывающего риса осталась на столе. Мэй оделась и засеменила к колдуну. » Вернулся! Кадзу дома! » —не переставала ликовать девушка в предвкушении долгожданной встречи. Она уже хотела зайти в дом, постучала, но Такао запретил входить в дом. «Наверное расспрашивает про информацию, мне не стоит лезть.» Голоса в помещении иногда переходили на крик, но разобрать о чем именно речь так и не удалось. Через сорок минут мучительного ожидания открылась дверь. За ней стоял Такао вместе с Сатоши. Они выглядели озабоченными и побитыми. Брови Мэй старались не высказывать сильных эмоций, но удивление всё равно предательски застыло на лице. Никто не хотел начинать разговор, но Такао пришлось: —Кадзу не вернулся.