Решим все мирно

почти 7 лет назад Геральт стоял в углу у рояля, что был в огромной гостиной для красоты, хотя красоты ей не добавлял. Геральт считал себя взрослым мужчиной, готовым к серьезным отношениям — сразу после, как наладит бизнес. От рано скончавшегося отца ему досталась средних масштабов компания — Геральту чуть ли не на следующий день пришлось вникать в суть менеджмента и IT. Два года он убил на то, чтобы вывести эту компанию на качественно другой уровень и начать замахиваться на что-то серьезное. Им уже заинтересовались большие корпорации, предлагали купить долю, появлялись инвесторы. Но до цели было еще далеко. Геральт не хотел внимания крупных корпорация — он хотел взрастить такую корпорацию сам. За эти два года он отвлекался лишь на случайные связи, не допуская даже мысли о том, что можно завести отношения. Потому что во-первых, он гей. А во-вторых, работа была важнее и интереснее. А сейчас можно было уже и подсбавить темпы и присмотреться к парням. Уже хотелось возвращаться домой и кого-то целовать в щеку, тащить в спальню, обнимать и получать ласку и тепло. Он пил виски, рассматривал разношерстную толпу и думал, зачем он вообще притащился на эту вечеринку. Ее организовал его не очень близкий знакомый, пообещав, что будет много интересных людей. За полтора часа пребывания здесь он успел познакомиться только с одним парнем, но быстро потерял к нему интерес. Тот был мало того, что ужасным занудой, так еще и заметно переменился в лице, когда узнал, что у Геральта водятся деньги — сразу стал более улыбчивым, появился какой-то флирт в общении. Интересно, а если бы он пришел не в первых попавшихся шмотках из масс маркета, а в хорошем, дорогом костюме, внимания к его персоне было бы больше? Геральт уже собирался уходить, когда к нему подошел какой-то парень. Выглядел тот неважно — было видно, что парень успел здорово напиться. Но его шальная пьяная улыбка зацепила, и Геральт решил хотя бы пообщаться. Да и в конце концов, неплохо будет, если эта вечеринка найдет свое продолжение в кровати Геральта. — Меня зовут Юлиан, — улыбнулся парень и вальяжно облокотился на рояль, не стесняясь разглядывая Геральта. В его руке был какой-то коктейль, наверное с водкой. Геральт прекрасно знал, что хозяин мероприятия очень любит водку, ссылаясь, что у него мать была русская. — Геральт, — улыбнулся мужчина и пожал протянутую ему руку. Судить по внешнему виду об ориентации глупо и неправильно, считал всегда Геральт. Но в этом парне буквально все кричало «выебите меня немедленно». Белая футболка в обтяжку, узкие черные джинсы с какими-то цепями, массивный ремень. Пьяный взгляд, совершенно пошлая улыбка и постукивающие по стакану с коктейлем пальцы с какими-то массивными перстнями. В этом парне Геральт не ошибся: уже через полчаса разговора ни о чем он тащил его в ближайшую ванную. Одним движением руки скинул стоящие кондиционеры-шампуни-порошки со стиральной машины и усадил на нее Юлиана, позволяя тому жадно его целовать. — Сколько тебе лет? — сохраняя остатки разума решил уточнить Геральт, расстегивая пряжку ремня парня. — Двадцать, — выдохнул тот, оторвался от губ Геральта и откинулся назад, опираясь спиной о стену за стиральной машиной. Лютик оказался непозволительно горячим. Они успели кончить раза три прежде, чем вышли из ванной. Снесли к херам собачьим шторку в ванной, потому что Лютик пытался за нее схватиться, когда Геральт поднял его на руки. Уронили все бутыльки, которые стояли на поверхностях, где можно было трахаться. Чудом только зеркало не разбили. Словом, из всех пьяных связей, что были в жизни Геральта, эта была сама запоминающаяся. Мужчина даже подвез Юлиана до дома на такси. А потом уже от организатора вечеринки узнал, что Юлиану не 20, а 17, и на тусовке он оказался совсем случайно — его пустили только с уговором, что много он пить не будет и вешаться ни на кого тоже. Лютик провалился по всем двум пунктам. Геральт был очень зол, потому что связываться с малолетками, да еще и несовершеннолетними, было против его принципов. В конце концов, он был заинтересован в серьезных отношениях, а какие серьезные отношения с 17-летним пацаном? Но Юлиан оказался то ли слишком хитровыдуманным, то ли еще какая-то чертовщина в нем была. Но Геральт каждый раз, когда получал от него сообщения, напоминал, что даже связываться не хочет с мелким лжецом и вообще Юлиан не в его вкусе, а в тот вечер мужчина был просто пьян. — Ну и кто не в твоем вкусе? — хмыкал самодовольно парень, когда Геральт его, пьяного вдрызг, забирал из очередного клуба. — Пьющие малолетки, — буркнул Геральт. Он и сам не понимал, почему каждый раз ехал по указанному Лютиком адресу. — Ой, да я совсем немного, — фыркнул Юлиан, — а вот если бы ты не приехал, то было бы много. И могло бы произойти непоправимое… Он закусил губу и задумчиво посмотрел в окно. — Не люблю манерных, — произнес Геральт, кинув короткий взгляд на Юлиана, вырисовывавшего что-то на запотевшем стекле. Скрипя колесами, машина затормозила у дома Юлиана. — Но меня же любишь, — парень подмигнул и, не дав ничего ответит Геральту, закрыл дверцу машины и ушел. Геральт, конечно же, на такие выпады только фыркал, но со временем уже и от себя скрывать было невозможно. Да, он влюбился. В мелкого, нахального пацана, который шатается по клубам, бухает как не в себя, а потом ведет себя с Геральтом как распутная проститутка. Сложно было ответить, что в этом коктейле мужчине нравилось больше. Ах да, Лютик, как ни крути, был до одури красив. Ну, так считал Геральт. Поэтому через день после совершеннолетия Лютика он позвал парня на свидание и в качестве подарка от себя предложил попробовать встречаться. Конечно, смех Юлиана во время серьезной речи о том, что если Юлиану не нравится идея серьезных отношений, то лучше сказать сразу и разойтись мирно, ему мало нравился. — Ты такой смешной, когда волнуешься, — улыбнулся Юлиан, — ни за что бы не поверил, что ты действительно серьезный, взрослый дядя, который занимается бизнесом. Геральт только вздохнул и покачал головой. Этот Лютик совершенно невозможный, неисправимый. И оттого к нему тянуло только сильнее. Друзья и близкие Геральта говорили, что Лютик с ним только из-за денег. Мать откровенно называла его малолетней проституткой и приживалкой. Геральт знал, что и у Лютика дома проблемы, потому что кому понравится, что их сына забирает из дома и привозит поздно вечером какой-то мужик. Геральт думал, что если они начнут жить вместе, то станет попроще, и в какой-то степени оказался прав. Родители Лютика больше не давили так сильно. Друзья стали посдержаннее, а потом и вовсе расслабились, когда познакомились с Юлианом лично. Геральт и сам поначалу сомневался в парне: ну серьезно, какие серьезные отношения в 18 лет? Но с каждым днем парень почти заставлял поверить в себя и в свою искренность. И Геральт, наконец, расслабился, позволив долгожданному счастью случиться. Часто он не верил собственной удаче: ну как, черт возьми, сложилось так, что Лютик сам к нему прилип, как банный лист, а Геральт впервые в своей жизни не послал сразу на три буквы? Лютика хотелось любить, оберегать, защищать. Сбегать ради него с совещаний, если вдруг тот начинал тосковать. Дарить подарки. Зажимать в каждом углу квартиры, чтобы шутливо укусить за кончик носа и с теплом смотреть, как тот смеется и жмурится. Геральт был готов на все ради этого смеха. Даже на то, чтобы рискнуть всем, что у него было, и публично признаться в своей ориентации. Ведь видел, как Лютику больно от постоянных статей в газетах, как ему тяжело переваривать все эти сплетни и как еще тяжелее ему было вернуться в родительский дом. За все то время, что Геральт был знаком с Лютиком, с самого первого их знакомства, мужчина, как сам он был убежден, не принял ни одного неверного решения.

***

Лютик лежал на огромной кровати в спальне и смотрел в потолок. Совсем недавно ушел Ламберт, дав обещание, что вечером напишет и, скорее всего приедет. Был ли Лютик в него влюблен? Черт его знает. С Ламбертом хорошо. Он давал Лютику все то, чего так не хватало от Геральта в последние дни. Даже в последние месяцы. А еще Ламберт пытался быть искренним и прекрасно понимал, что этот роман не имеет будущего. Потому что Юлиан все еще думал о Геральте, а Ламберт не собирался пускать в свою жизнь любовь. Юлиан снова и снова прокручивал их совместный вечер и ночь. Это было так тепло, нежно и так правильно. Настолько правильно, что иногда Лютику казалось, что даже Геральт бы все понял и не осуждал. О нет, Геральт вышвырнет его из дома, как только узнает, что кто-то кроме него посмел трахать Юлиана. Этот человек был чертовски страшен в ревности. К счастью, действительно ревновал он редко. В крайний раз пострадала гитара Лютика — она была разбита об стену вышедшим из себя Геральтом, когда какой-то мужик после концерта пригласил Юлиана на танец, а тот без задней мысли согласился. Для Лютика это и правда был просто танец, а Геральт потом с ума сходил оттого, что кто-то был так близко к его супругу. И если такая реакция на танец, то что же ждать в этот раз? Парень грустно усмехнулся. Что ж, если Ламберт однажды захочет за что-то отомстить Юлиану, то у него в руках отличный инструмент, чтобы разрушить его жизнь до основания. Свою жизнь без Геральта он представлял смутно. Тот, к слову, написал только когда заселился в отель, а потом ни смс, ни звонка, чего уж говорить о фото. Юлиан и сам не собирался писать: он все еще был очень обижен и ждал, что Геральт сам проявит внимание к нему. Геральт никогда не отличался болтливостью и обычно редко звонил или писал. Но сейчас ведь можно немного постараться! К вечеру мужчина так и не дал о себе знать, и Юлиан снова напился. Снова Ламберт был с ним. Только в этот раз Юлиан лежал головой на его коленях и, захлебываясь в слезах, рассказывал, что его мир ломается на глазах. Ламберт гладил его волосы, внимательно слушал и обещал, что все обязательно наладится. — Твоя жизнь так и останется твоей, и я уверен, что ты будешь счастлив, — говорил он, перебирая в руках прядки. — Я с Геральтом уже 7 лет, а ощущение, что целую вечность, — всхлипнул Юлиан, — я правда был бы не против перестать испытывать к нему все эти чувства. Я бы с радостью не думал о нем. Начал бы новую жизнь, но не могу. Не получается. Я весь день убеждал себя в том, что у нас с ним уже нет будущего, и что я и сам не верю в наш с ним брак. А потом ловил себя на мысли, что жду его звонка. Представляешь, какой идиот? — Ты просто влюблен, — улыбнулся мужчина, а Лютик вздохнул, успокаиваясь. — Почему-то когда ты рядом, мне становится спокойнее, — пробормотал парень, садясь на диване и потягиваясь за своим стаканом с виски, — один я совсем с ума схожу. Тебе уже, наверное, надоело слушать мое нытье. — Вовсе нет, — пожал плечами мужчина, — в конце концов, я знал, на что иду. — И почему ты на это идешь? — Лютик повернулся и внимательно посмотрел на Ламберта. В какой-то момент ему показалось, что все, что ему нужно было — это услышать признание. Узнать, что его любят. И тогда сразу исчезнет одержимость Геральтом, исчезнет сразу все. Ламберт сделал глоток из своего стакана и тоже посмотрел на Юлиана. — Потому что мне одному тоже бывает тоскливо, — ответил он, — я понимаю, какого тебе сейчас. — И ты решил проявить жест доброй воли? — Мне больно думать о том, что ты будешь страдать. И если я могу сделать так, чтобы тебе было легче, то почему нет? Лютик хмыкнул. Нет, как бы он не хотел и как бы ни мечтал, Ламберт не полюбит его. А даже если полюбит, то никогда не признается. Несмотря на общительность и разговорчивость, Ламберт был очень закрыт. Лютик понятия не имел, на самом деле, что за человек перед ним. Чем он жил, кем работает, кто его родственники. Ни-че-го. — А ты расскажешь о своих шрамах? — спросил Юлиан, кивнув на лицо Ламберта, — они тебе очень идут, кстати. Ламберт криво усмехнулся. — Ну… Это не самая приятная история. Я в аварию попал. — О господи. Неужели она была настолько серьезная? — Ну… — Ламберт сделал еще глоток, — я рассчитывал, что будет посерьезнее. Он немного помолчал, а после продолжил. — Я хотел попасть в аварию. Сел пьяный за руль, вылетел на трассу. Хотел врезаться в столб или дерево, и сдохнуть к чертям, — он говорил как-то сухо, и у Лютика внутри все холодело от этого тона, — я тогда с девушкой встречался, все шло к свадьбе. А потом я узнал, что она помимо меня еще с кучей других мужиков спала. А потом, это уже она мне сказала, что ей нужен был брак, чтобы наконец-то получить гражданство, и что на самом деле она не любила меня никогда. Мужчина допил залпом остатки виски в стакане. — Ну. Как оказалось, я к такому повороту в своей жизни не был готов. Это было три года назад. С того времени много что поменялось, но вот моя убежденность, что любить не стоит осталась прежней, — произнес он с грустной улыбкой. — Здорово же ты разочаровался в женщинах, если даже провел ночь с парнем, — усмехнулся Юлиан, переваривая услышанное. — Да нет, я всегда был всеядным, — пожал плечами Ламберт, — но, нужно сказать, ты единственный, кто действительно меня заинтересовал. Знаешь, в тебе что-то цепляет. Я понимаю, почему твой Геральт тогда забил на все предрассудки и твой возраст в том числе. Ламберт снова улыбнулся так тепло, что у Юлиана заслезились глаза. — Ты мне льстишь, — улыбнулся парень, двигаясь ближе, прижимаясь к Ламберту, — хотя должен сказать, ты тоже цепляешь. Я же почему-то заметил тебя в зале. Я, кстати, сначала думал, что это от недотраха, но знаешь, оказалось, что нет. — Ох, Лютик, — вздохнул с улыбкой мужчина и коснулся губами макушки парня. Лютик молчал, нежась в чужих объятиях. Геральт точно убьет их обоих, если узнает. И, может, так даже будет лучше. Они снова провели ночь вместе. Ламберт в постели был совершенно ненасытным, в какой-то момент Юлиану даже пришлось требовать передышку, хотя обычно ему казалось, что по темпераменту его не обгонит никто. Они перепробовали кучу поз и разбили вазу, стоящую на подоконнике, когда Ламберт усадил на подоконник Лютика. Спать легли только под утро, проснулись днем. Юлиан довольно потянулся в постели, лениво посмотрел на часы — половина второго. Рядом еще спал Ламберт, который тоже зашевелился, стоило Юлиану вылезти из-под одеяла. — Долго же мы спали, — прохрипел парень, стоя у окна и глядя на разбитую на две половины вазы. — Я предлагаю дальше спать, — сонно пробормотал Ламберт, кутаясь снова в одеяло. — Так спи, я пока в душ, — улыбнулся Юлиан, глядя на мужчину. Тот только хмыкнул. Лютик вытащил из шкафа домашнюю одежду и уже на выходе из комнаты вспомнил про телефон — он поставил его в беззвучный режим, когда приехал Ламберт. Разблокировав его, парень застыл на пороге комнаты. Геральт звонил ему 5 раз, а потом прислал кучу сообщений. Кинув вороватый взгляд на Ламберта, все еще валяющегося на кровати, парень скрылся в ванной, где заперся и сел на крышку унитаза, дрожащими руками открывая сообщения. Он молился всем богам, чтобы Геральт ни о чем не догадался. «Родной, все в порядке? Перезвони, как освободишься» «Лютик, что случилось? Почему не отвечаешь?» «Надеюсь, ты просто уснул и не услышал мои звонки. Доброй ночи, котик. Напиши, пожалуйста, как проснешься. Я очень волнуюсь» И утренние сообщения: «Доброе утро! Ты как?» «Лютик, ты все еще обижаешься? Пожалуйста, просто ответь, что с тобой все хорошо, и я не буду надоедать» «Лютик? Это уже не смешно» «Если ты не ответишь, мне придется вызывать полицию, чтобы они убедились, что все в порядке» Лютик судорожно сглотнул и посмотрел на время отправления. Час назад. Геральт же не всерьез написал про полицию? Парень дрожащими руками набрал номер Геральта и со страхом слушал гудки. Геральт ответил, и Лютик облегченно выдохнул. — Геральт, я только сейчас… — Где ты, мать твою, был?! — судя по голосу, Геральт был очень зол. Хорошо, что он был сейчас далеко — Юлиан очень не любил, когда Геральт злился. — Я… Я выбрался в клуб и перебрал, уснул как убитый… — промямлил Юлиан, — и вот недавно только проснулся… — Ты мог мне написать! Предупредить! Я думал, что с ума сойду! — Прости, Геральт, правда прости. Ты… Ты просто когда уехал, я… Я был расстроен, мягко говоря. Я до сих пор расстроен, чтобы ты знал. Ну и я решил развеяться, отвлечься, — Лютик говорил все увереннее. В конце концов, нападение — лучшая защита. — С Мадлен был, надеюсь? — Угу. — Никто не лип к тебе? — Неа. — Точно? — Геральт, даже если бы и лип, я бы разбил негодяю нос, — фыркнул Лютик, — ты же помнишь, что мы пришли к выводу, что ты заразил меня вирусом, и теперь у меня отторжение от всех людей, кроме тебя. И это не шутки! Честно говорю, у меня даже сыпь может появиться. — Ох, Лютик, — вздохнул Геральт, но голос его снова был теплым. От этого голоса Юлиан был готов розовой лужицей растечься по полу ванной. — Ну что? Геральт, ты негодяй и я тебя все еще не простил, — произнес Юлиан, — но я так скучаю по тебе. Так вообще невозможно скучать, но мне удается. — Родной, я скоро уже вернусь. Меня всего два дня же не было, — в голосе Геральта была слышная улыбка, и Лютик и сам заулыбался. — А по ощущениям — вечность, — тихо ответил Юлиан, — хотя, на самом деле, так оно и есть. Геральт, мне тебя не хватает. И… Я боюсь, что когда ты приедешь, то ты снова погрузишься в свою работу и забудешь про меня. Я правда этого боюсь. — А если я тебе скажу, что я уже купил нам билеты на один очень далекий и очень красивый остров? — Нам двоим? — Лютик тут же ожил, — пообещай, что там не будет ловить связь! Или ты оставишь свой телефон и ноутбук дома! — Родной, я могу пообещать только то, что буду оставлять телефон в номере как можно чаще, — ответил мужчина, — так пойдет? — На месте разберемся, — ответил Юлиан, — а на какое число билеты? — С открытой датой. Я приезжаю через 5 дней, а там посмотрим рейсы и решим. И как только решим, я на эти даты беру отпуск, идет? — Идет, — улыбнулся Лютик, — я очень жду тебя. — Скоро, родной. Все, мне пора. Прошу, не пугай меня так, хорошо? — Хорошо. — Я люблю тебя. Напишу попозже. Или ты сам напиши и пришли свою мордашку, мне ее не хватает здесь. — Хорошо. Я тоже люблю тебя, Геральт, — Лютик улыбался так, что рот едва не порвался. Но как только голос супруга исчез, Лютик снова поник. Он как-то на автомате умылся, почистил зубы, переоделся и вышел в спальню. Ламберт уже оделся и даже заправил кровать. — Я так понимаю, мне пора? — спросил он с грустной полуулыбкой. Ну конечно же он все слышал, Лютик даже не подумал говорить тише. — Насколько глупо я буду выглядеть, если скажу, что мне не хочется, чтобы ты уходил? — сдавленно спросил Юлиан, в этот момент он ненавидел сам себя. — Хочешь, чтобы я побыл с тобой, пока он не вернется? — Ламберт сел на край кровати. — Херово звучит, правда? Я сам себе омерзителен, — признался Юлиан, ощущая, что на глазах наворачиваются слезы. — Не знаю. Как по мне, нормально. Иди сюда, — мужчина похлопал по кровати рядом с собой, и Лютик тут же сел рядом. А Ламберт сгреб его в охапку и прижал к себе. — Это же не может быть нормальным, — произнес глухо Лютик, — я признаюсь в любви своему мужу, а сам трахаюсь с другим человеком. И не хочу этого человека выпускать из своего дома. Я… я мерзок. — А идеальные разве есть? — фыркнул Ламберт, — тем более, что я не осуждаю тебя. И это просто останется нашим секретом. Когда Геральт вернется, мы оба сделаем вид, что ничего не было. — Я никогда не мог даже подумать, что способен на измену, — глаза снова заслезились, — мне всегда казалось, что как только я почувствую к кому-то другому интерес, то сразу разорву отношения. А оно вот как получается… — Лютик, ты что? — Ламберт взял Лютика за плечи, держа перед собой, — зачем эти слезы? Все в порядке. Если ты переживаешь за то, что он узнает, то даже не вздумай. Я, конечно, хуевый человек, но не настолько. А если тебя совесть мучает… Вспомни, что он тоже причастен к тому, что ты почувствовал себя одиноким и потому стал искать взаимности на стороне. — А ты? Ты почему… почему со мной здесь? Я не поверю, что секс со мной настолько хорош, что ты готов ради него терпеть мои сопли, — грустно усмехнулся Юлиан, глядя в глаза напротив. — Мне приятно проводить время с тобой, — ответил Ламберт, — да и секс тоже хорош, что уж там. И если у меня есть возможность провести с тобой еще пару дней, то я бы с радостью ею воспользовался. — И ты все еще будешь говорить мне, что не влюблен? — Я тебе еще в прошлый раз это сказал, — ответил мужчина, — мое отношение к этому чувству не меняется. Ему не место в моей жизни, увы. Лютик отстранился и уставился в стену. — А ведь я, по сути, сейчас ничем не лучше твоей бывшей. Даже хуже. Я трахаюсь на супружеской кровати с левым мужиком, — хмыкнул Юлиан, — потом говорю ему по телефону, что люблю его и скучаю, а потом снова иду обниматься с другим. — Но ведь ты же не врешь? Не врешь мне, не врешь Гера… — Я? Не вру? Нет, Геральт не в курсе, что я коротаю ночи с тобой, — фыркнул раздраженно Юлиан. Он начинал злиться. Он все еще где-то внутри себя ждал, что Ламберт откроется ему, признается, и тогда, по мнению Юлиана, должно было все решиться само собой. Он ненавидел Ламберта за то, что тот пытался убедить Лютика, что все в порядке. Ведь ничего не было в порядке. Он ощущал себя предателем. Недостойным любви, и потому Ламберт держит с ним дистанцию. Кому захочется связываться с человеком, способным на измену. Да черт возьми, Лютик даже понять не мог, к чему ему вообще все эти чувства Ламберта?! Все его мысли о том, что они могли бы быть вместе разбивались вдребезги из-за одного только воспоминания, какая у Геральта красивая улыбка. Променять ее на что-то еще Лютик не был готов. — Мне нужно выпить, — произнес парень, вставая с кровати. — Я думаю, тебе нужно успокоиться. Рановато начинаешь пить, хотя бы подожди до вечера. — А что вечером? Новые почки или печень выдадут? — фыркнул Лютик, но от идеи выпить все же отказался. Ламберт тоже поднялся и подошел к Лютику вплотную. — У меня сейчас есть свои дела. А ты… Подумай пока обо всем хорошо, ладно? Попробуй разобраться в себе, так, чтобы больше не грызть самого себя. И если что, можешь вечером снова написать. Я обещаю, что это все только между нами, и ни одна живая душа ни о чем не узнает. — Ты правда обещаешь? — Лютик наивно посмотрел на Ламберта. — Клянусь собственной жизнью, — улыбнулся тот и поцеловал Юлиана в лоб, — только обещай, что перед этим все хорошо обдумаешь. Мне будет некомфортно знать, что из-за меня ты испытываешь постоянное чувство вины. Я всего лишь хочу помочь скрасить твое одиночество. Лютик слабо улыбнулся и кивнул. — Хорошо. Я напишу тебе вечером в любом случае. Расскажу, что надумал.