Арс, ты придёшь, или нам можно идти?
И к очередному моему удивлению, пунктуальный Попов даже не прочитал сообщение. Мы отсидели математику, занимаясь своими делами. Неделя пролетела. Однако, поведение Арсения Сергеевича я считал довольно странным. — Что, твой Ромео сегодня даже встать не смог? — усмехнулся Серёжа. Дима посмотрел на него с неодобрением хоть и улыбнулся. — Антон, ты же знаешь, что мы тебя ни в коем случае не осудим, — вступилась за меня подруга, — и не важно чем именно ты захочешь с нами поделиться, будет это принятие своей ориентации, осознание, что тебе нравится Арсений Сергеевич, ваш первый поцелуй или ваш первый раз… Оксана была для меня больше чем подруга. Я любил её, любил всем сердцем, как сестру и это было взаимно. — Спасибо вам, ребят, только вот никаких «нас» нет, да и я не уверен, что он мне нравится… Враньё. Не столько ребятам, сколько себе! Дело в том, что просто я сам ещё не свыкся с этой мыслью. С мыслью, что мне нравится мой преподаватель математики. Тем не менее, отрицать я это больше не мог. Мы попрощались с ребятами и разошлись. Я снова надел наушники и абстрагировался от мира. Раньше, да и сейчас зачастую, музыка спасает меня от разных мыслей, что лезут в голову. С появлением Попова мыслей было всё больше и больше, поэтому с наушниками я не расставался. Не расставаясь с музыкой и моим излюбленным режимом «без звука» я дошёл до дома, сложил вещи и отправился к Арсению.«ты боль моя, любовь моя…»
Да. Абсолютно точно, да, Шаст, признай, наконец, что ты влюбился! Признай и признайся! Пятница. Пятый час вечера. Я стою у квартиры математика, который раньше приветствовал меня сдержанной улыбкой, однако сейчас не открывал вообще. Около пяти минут я настойчиво стучал в дверь. И только я потянулся за телефоном, краем глаза замечая сообщение от Попова, как тот открыл мне дверь. Я сделал шаг назад. Таким брюнета я ещё не видел… Мешки под глазами, костяшки, сбитые в кровь, засохшая кровь на рубашке, ещё более выраженные вены на руках… «Криминальный элемент», вдруг пронеслось в моей голове. — Зайди! — тихо рыкнул учитель. Зайдя в душную квартиру, я решил прочитать то сообщение. Арс: Сегодня не приходи. Странно… но отступать было некуда. Я зашёл на кухню, сел за стол перед Поповым, тот в свою очередь, поднял голову и обжёг меня своим холодным и пронизывающим взглядом. Арсений Сергеевич быстро встал, я не успел моргнуть, как он оказался рядом, сжимая мои скулы и поднимая к себе. — Я же велел тебе не приходить, — фактически шипел математик, — хотел как лучше, — его глаза сверкнули, было видно, что мужчина что-то придумал. Арс, не разрывая зрительный контакт, запустил пальцы в мои волосы и резко притянул к себе, от неожиданности с моих губ сорвался вздох, похожий на стон, что знатно позабавило Попова. Как же, оказывается, сложно смотреть на губы, которые не можешь поцеловать! При всём том, мужчина притягивает меня к себе и страстно целует. Это необычно…. Ничего странного, просто непривычно осознавать, что это мужчина. Попов снова сжал мои скулы, в глазах мелькнул огонёк, однако Арсений отступил. — Тебе ещё нет восемнадцати, — так же холодно, как и прежде, сказал математик, — извини, тебе лучше уйти, увидимся в понедельник! — с этими словами он вышел из кухни. Брюнет даже не соизволил провести меня. Мыслей в голове было настолько много, что даже музыка не помогала заглушить их. Я взял телефон и написал единственное сообщение.*«душевность»*
он поцеловал меня.
Не помню как дошёл до дома, что делал вечером пятницы. В ушах стоял шум, обоняние ощущало его одеколон, осязание — его руки на моих скулах, вкусовые рецепторы — его губы… Я — любовь к нему.