Бурные воды и тихие гавани капитана Рез'окуна.

      Возьмется ли Бон’гани? Конечно у него надо спросить, но Рез’окун думает, что воин не откажется участвовать. Парень очень привязан к Ки’тани, считает его братом и всецело предан своему капитану Тай’джину. Нет, Бон’гани никогда не откажется сразиться за тех, кого любит!       Довольно кивнув, Самди тянется к бутылке и приподняв, с огорчением болтает пустой тарой. Ром кончился… И почему его всегда мало?       Рез’окун тоже прикипает взглядом к бутылке. Ужасно… Его Гость настроен угощаться ещё, а у них только кафа. Ну как, как он не предусмотрел?! Нет, видать всё же Будурх и его свора облюбовали их корабль и его голову. Они с Таем бутыль на двоих выпивали, а тут целый Лоа! И закуска кончилась… Капитан обмирает, что делать? Так не подобает! Самди — его единственный шанс и козырь! Лоа пока в настроении и кажется готовится принять самое деятельное участие в спасении его семейства, а он получается даже попотчевать его как следует не сподобился. «Молодца!» — ёмко выдаёт «ехидна» и опасливо примолкает…       -Я сейчас принесу еще! — вскакивает зандалар и делает шаг к двери. — Я не смел и надеяться, что Вы столько времени мне уделите! Не рассчитал… Нижайше прошу прощения, я сейчас все устрою… Предки свидетели…       -Сидеть! — рыкает Лоа Смерти и пряданув ушами в раздражении, пристукивает рукой по столу. — Ты меня ушами слушал? А капитан? Я о чём тут распинался? М? Скажи!       Рез’окун замирает. Кажется настроение его гостя начинает меняться… Это плохо. Очень. И виноват — он. О чем говорил Самди? А говорил — когда? Он всё время что-то говорит… Иногда из-за вкрадчивой, полушутливой манеры общения с быстрой переменой тем, Рез’окуну казалось что его забалтывают, водят и сбивают с толку. Вот и теперь — от него ждут ответа на вопрос, который несчастному троллю непонятен. Слушал он конечно ушами, но явно где-то накосячил и до сих пор не понял — где. Однако Самди об этом говорил, поэтому сейчас и недоволен. Значит капитан слушал плохо и невнимательно — из чего следует закономерный вопрос, какого хрена он тратит время Владыки мёртвых?! Выстроив такую нехитрую логическую цепочку, Рез’окун обмирает. Чем он лучше ветренного Ки’тани? Он сейчас всё испортит!       Зандалар быстро опускается на колени и касается лбом струганых досок: «Простите! Я не понимаю! Я слушал, но… Простите… "       -Ну вот — приехали! Или приплыли? Или плавает говно, а корабли и капитаны — ходят? Сложно у вас, мореходов… Я запутался. — задумчиво вздыхает Лоа, запуская пальцы в свои жёсткие, стоящие дыбом волосы и с удовольствием поскрёбывая кожу головы. — Слушай, мон, изволь прекратить этот балаган и встать! Нам дела делать надо! Они ждать не будут! А вот потом, коли охота, можешь валяться сколько душенька твоя пожелает. Можешь даже посетить мой Некрополь и побиться лбом об алтарь, себе на радость. Себе, потому что мне на такие дела абсолютно наплевать! Я ценю деловой подход. Так, мы работаем?       -Да! — быстро поднимается с колен Рез’окун, с надеждой глядя на спокойно парящего в «сидячей» позе за столом божественного наперсника. — Если в чем виноват, прошу простить…       -Тц! — с досадой цыкает сквозь острые зубы Самди. — Что ж ты такой заполошный, а? Ни в чем ты не виноват. Пока… Садись да разливай! Ах да…       Сунув руку куда-то под стол и заведя очи горе, Бвана задумчиво ею там шарудит, а потом вытаскивает с большим бутылём в красивой соломенной оплетке. Шваркнув его на стол, он сосредоточенно гасит огоньки глаз и с хэканьем, вновь лезет уже двумя руками под столешницу.       Рез’окун молча и пораженно наблюдает за «сервировкой». Борясь с диким любопытством и «детским» желанием заглянуть под стол, капитан замирает, ожидая очередного «волшебства». От души немного отлегает, Лоа хоть и вспылил, но похоже не сильно и отступаться от своих планов не намерен… Следующим «чудом» оказывается огромный, запеченным целиком кусок мяса. Сдобренный пряными травами и жгучим перцем, с золотистой, хрусткой корочкой он одуряюще благоухает на всю комнату.       -Видишь? Я лучше Пао’кая! — радостно скалится Самди, шлёпая кус на блюдо и весело разглядывая оторопевшего Рез’окуна. — Я и выпивку с закусью могу достать. А не только — полудохлого, сырого гуся в перьях… Жречики мои конечно слегка расстроятся, это был их ужин… Ну да переживут — не помрут… Умерщвление плоти — оно иногда полезно для жизни и здоровья. Пусть возрадуются, что их скромный очаг мне приглянулся.       Капитан тихо фыркает, представив себе физиономии жрецов, обнаруживших вместо сочного шмата мяса в печи, горку праха — «привет» от патрона. Тай’джину бы понравилась такая шутка! А уж Ки’тани просто зашёлся бы от восторга. Эх, парни…       -А кто сказал, что служение Императорскому Лоа — дело легкое и сытное? — лукаво ухмыляется Самди, облизывая с фаланг ароматный мясной сок. Закончив с «туалетом», он поводит сшитыми плечами. — Хоть какой толк от этих бормотунов. Ты не подумай, и они нужны — без мест поклонения и силы, куда ж?! Неприлично, прям. Престиж и всё такое… Но по правде — от хорошего, «понимающего» воина толку поболе… А если он ещё и косточки врагов шалашиком сложит и будет туда добавлять и добавлять… Ух! Это получше часовен там всяких… Так. Снова отвлёкся! Вы приятный собеседник — капитан…       Выудив откуда-то из складок своей «веселенькой», сплошь обшитой перьями, украшенной тсантсами и амулетами набедренной хламиды большой кинжал, Бвана мертвецов ловко пластает мясо на ломти. Капитан, без напоминаний, тоже принимает деятельное участие, разливая ром по кубкам.       -Причащайся, от щедрот жреческих! Чем богаты… — радостно провозглашает Самди, выдвигая мясо между ними и подхватывая наполненный кубок. — Ну, вернёмся к нашим баранам, то бишь — опарышам… Ибо никем другим этот червь осклизлый не является. Как ты говоришь его кличут — Иму? Ага, ну так я его заждался… О-о-очень! Всё мечтаю встретиться и поболтать о душах и по душам, так сказать…       -Кстати, ты понял чего я тебя за добавкой не пустил? А? — хитро «жмурится» Весёлый Бвана. — Что, думаешь я забыл? Вопросик-то — остался!       Несчастный капитан вновь напрягается. Он уже и думать забыл об этом, сраженный чудесным появлением съестного и беззаботной трескотней Лоа. А ведь Самди далеко, далеко не такой весельчак и рубаха-парень каким хочет казаться — напоминает себе Рез’окун. Он — Господин мёртвых. И хватка у него — мёртвая.       Грустно вздохнув, капитан качает головой, извиняющимся взглядом глядя на собеседника. Он-де тупой, и прощения просит…       -Я тебе что про место и время говорил? — вздыхает Лоа, закидывая в пасть целый ломоть мяса. — Про то, что мы на корабле, но не совсем… Так вот, куда ты выходить из каюты собрался? В Междумирье? Или еще куда? К кому? Довольно с меня «провалившегося» Ки’тани! Не поверишь — но я его искал, хоть и без толку. Будь он «моим» — быстро нашёл бы. А так, в Междумирье… В пластах реальностей там такого намешано и такое обитает… Под счастливой звездой парень родился, не иначе, раз выжил. Искры вон, Изначальные, смекнул о помощи попросить, а они возьми да ответь… Чистое создание… Повезло ему…       -Теперь понимаешь? Нечего тебе там делать. Ни один самый завалящий деревенский знахарь так бы не прокололся! А ты даже не понял в чем косяк… Пропадешь там! Понял? — хмыкает Лоа, внимательно глядя на капитана.       Капитан чуть не лупит себя по лбу в расстройстве. Самди и ведь и вправду об этом упоминал. Получается Лоа и ему сейчас жизнь спас, от смертельной ошибки оградив. Ох, кажется ходить ему в вечных должниках у Весёлого Бваны. Ему нечем расплатится за ТАКУЮ помощь. Жизни его любимых и его самого… Ну да об этом он подумает потом. Главное, спасти сейчас парней. Он-то пропадет, но зачем тогда Самди — Бон’гани? Парень храбрый, отличный воин — кто ж спорит, но в нем нет ни грана магии или других способностей. Он тоже не «видящий», к тому же совсем молодой и никогда не был на Той стороне. Вот он — может испугаться и запаниковать. А капитан — был и знает чего ожидать! Так чем он хуже Бона?! Идти должен он!       -И как таких берут в капитаны… — качает головой Самди, разочарованно вздыхая и побалтывая в кубке ром. — Кэп, ты меня пугаешь… Ты глупый или прикидываешься? Парни, пленники на Грани Тай’джина, вместе с Иму — так?       Рез’окун согласно кивает — так. По крайней мере так утверждает бокор…       -Ага, чудно! И как ты туда собрался попасть — позволь спросить? М? — подпирает подбородок Лоа, с насмешкой гладя на «потерявшегося» капитана. — Постучишь и колдунчик «откроет»? А ты его сабелькой по башке отоваришь? Так? И все живы и счастливы! Победа! Так думаешь?       Зандалар молча качает головой. Он явно где-то снова просчитался… Чего-то не увидел и недопонял. Они оба воины и он — много опытнее, значит дело не в этом. Он капитан — а значит хороший стратег и тактик. Но видимо и это не обязательно. В чем тогда преимущества Бон’гани? Бон не только воин, но и охотник. Выслеживание. Как найти… Как попасть… Вот оно! Ки’тани нашёл Тая по крови. А Бон — кровник Ки’тани. Вот почему без Бон’гани — никак! Кровные узы выведут их к пленникам бокора! Без воина им не найти парней, не попасть на Грань Тая!       Выслушав, Самди довольно кивает и уплетает очередной кусок мяса. Что ж, он готов признать что капитан не совсем безнадёжен… Его рассуждения правильны. Бон конечно сам ничего не сможет, он просто ключ, сражаться будут другие… Его кровная связь с Ки послужит им путеводной нитью, мостиком, по которому переберётся штурмовой отряд и сразится с бокором. В этом ему поможет Джа’джин. Он уже плешь проел Самди, таскаясь за ним со своими просьбами о участии в спасении своего «маленького» приятеля. Да, сражаться и отвлекать колдуна будут мёртвые. Оружие с которым их погребли — всегда при них. Правда есть одна проблема… Что бы встретится с Джа’джином и прихватить бойцов, Бон’гани необходимо попасть на Пограничье. А для этого — ну, капитан сам понимает… Самди — Бвана мертвецов.       -Вот почему я спросил — возьмется ли парень? Не испугается? — покачивает головой Самди, закуривая очередную сигару. — Понял теперь? Это не просто бой. Я конечно его забирать не планирую, но вы — живые, такие э-э-э-э — нестабильные… Сейчас дышите, а через пару секунд уже с предками обнимаетесь. Всё может случится, а у парня тут как раз развилка и «мутненько», врать не буду. Как карта ляжет. Может так, а может и эдак…       Капитан сидит онемев, не зная что и сказать. Снова, снова проклятый выбор! Снова рисковать чужой жизнью и снова его полная беспомощность и непригодность… Теперь — Бон’гани. Он почти потерял Тай’джина, упустил Ки’тани, а теперь собирается просить отправится туда же и рисковать своей жизнью его брата. Но без него — никак… А если капитан станет кровником Ки’тани? Так — можно?       -Можно… — хмыкает Бвана, с сочувствием глядя на пришибленного Рез’окуна. — Да только — невозможно. Для этого нужно согласие обоих сторон. А как ты собираешься заручится согласием Ки’тани? Его тело сейчас пусто… Нет, нам нужен его брат на крови. Без него — никак. Но и тебе дело найдется. Мда-а-а! Появилась у меня одна идея… Так даже лучше будет… Иди — говори с Бон’гани. Не мешкай. Я еще почему нас «сдвинул», что бы бокор не почуял… Если он поймет что я рядом и на вашей стороне — сразу порешит их обоих. Лучше он потеряет тело Ки’тани и отожрётся на двух душах — чем потеряет всё. Тай’джин и так уже почти его. Выблядок этот осторожный, рисковать не будет — потому и протянул так долго. Понял? Иди! Сейчас можно, мы в твоём мире. Если парень согласится — приходите сюда оба, будем говорить. Если же нет… Ну, значит такова их судьба…       Такова судьба… Не чуя под собой ног, капитан выскальзывает из кают-кампании и аккуратно притворяет за собой дверь. В коридоре обнаруживаются сидящие на полу с оружием Ру’тендо и несколько воинов абордажной команды Тай’джина. Они охраняют вход в кают-кампанию. Зикимо попросил. «Как прошло? Поможет? Решили чего?» -заступает дорогу капитану вожак, остальные Чёрные Копья молчат, но смотрят цепко…       Под внимательными взглядами, Рез’окун сосредотачивается, аккуратно подбирая слова. Переговоры пока успешны. Бвонсамди готов помогать, но ему нужен Бон’гани. «Что с Ки’тани?!» — моментально реагирует Ру’тендо, с тревогой глядя на капитана. -"Зачем вам — кровник?» Ох, ну зачем он это сказал, сразу же спохватывается капитан. Забыл, насколько осведомлена команда Тай’джина в «потусторонних» делах своего главаря. Гораздо лучше его. Однако, слово — не воробей…       -Что с Ки’тани?! — распахивается дверь «логова» и на пороге появляется встревоженный Бон’гани. Чуткий слух охотника уловил лёгкий скрип открывшейся двери и последние слова вожака. «Бон, что там? Что с Ки?!» — доносится из глубины комнаты испуганный голос Умэ’ки.       Капитан прикрывает на мгновение глаза. Отлично! Вся секретность ящеру под хвост… Особенно он хотел оградить от лишней информации Умэ’ки, а теперь… Парень уже почуял неладное и недосказанность лишь усилит его нервозность и подозрения. Проклятье! Приложив палец к губам, он манит за собой Ру’тендо и идет в каюту тёмных охотников.       -Вот такой у нас расклад… И ещё есть условие… Главное… — подводит итог Рез’окун, обводя взглядом набившихся в комнатушку троллей.       -Я чуял, что что-то не так… — убито шепчет Умэ’ки, ласково сжимая и поглаживая безвольную кисть Ки’тани между своими ладонями. — Ки слишком… Будто бескостный что-ли… Я уже знаю какой он в трансе и без сознания: он расслабленный, но не такой… А сейчас он — как мёртвый… Только тёплый. Вот значит — как обернулось… Нет его тут, с нами… Я пойду против колдуна! Я не отдам Ки’тани! Ки и капитан Тай’джин — моя семья! Всё что у меня есть. Я хочу сражаться!       -Могли бы и не спрашивать капитан, — спокойно кивает Бон’гани. — Ки — мой брат. Я буду драться за него. За него и своего капитана. Они — и моя семья, моё племя! Ну Ки’тани, ну засранец! Когда мы их спасем, я его выпорю. Лично. Клянусь. Уж прости Умэ…       Парни переглядываются и со слабыми улыбками стучат друг друга кулаками по плечам. Друзья. Родственники. Соплеменники. Они готовы. Джайе ободряюще потирает предплечье воина, с тихой гордостью глядя на избранника. Настоящий воин, она не ошиблась. Она конечно вся изведётся — но он должен идти на помощь к Ки’тани. Она и сама может пойти, если надо! А ей — можно? Ру’тендо ухмыляется и кивает. Сколько нужно для отряда? Если надо — они все пойдут! Вся команда! Они своих никогда не бросали! В этом их сила. А уж под предводительством Бваны мёртвых, своего великого соплеменника и предка, они готовы воевать с кем угодно!       -Стоп! Стоп! Парни — бросьте якорь! Я благодарен вам всем, — растроганно прикладывает кулак к груди Рез’окун. — Я никогда этого не забуду. Но вы недослушали до конца — есть одно условие. Бвонсамди сказал что ему нужен только Бон’гани. Из-за кровной связи с Ки’тани, иначе на них не выйти. Но есть риск и риск большой! Среди нас больше нет «видящих», и нам самим никак не попасть на на Ту сторону или Грань. Некому «вытащить», как Тай «вытаскивал» Ки или меня… Самди может помочь, но он Лоа мёртвых и помочь может только «мёртвым»! Понимаете? Души должны выйти из тел, тогда он их направит. У Лоа тоже есть правила, которые они не могут переступить. Нужно умереть! Как Ки’тани. Его телу повезло, оно живо. Но это опасно. Можно не вернуться… Лоа ждет нашего, точнее твоего решения — Бон. Если ты согласен, то мы сейчас же идём в кают-кампанию на инструктаж, где будем делать всё, что нам скажут. Самим нам их не спасти, мы просто не знаем как. А время уходит — душу Тай’джина пожирают… Может и за Ки’тани тварь уже принялась.       -Я с вами пойду! В том что с Ки’той случилось и моя вина! Я допустил! — упрямо наклоняет голову Умэ’ки. — Я должен и буду его защищать! Я готов умереть — если надо и упрошу Бвонсамди взять меня туда! Без Ки’тани — я не хочу, лучше вместе уйдем к Предкам! Я его не отдам!       Видя что парня не переупрямить, капитан машет рукой. Может он и прав. Пусть идёт. У них нет времени на споры и уговоры. Ежели что не так, Самди сам объяснит парню. Против Господина мёртвых тот не попрёт, ну — Рез’окун надеется… Умэ парень тихий и покладистый, но когда речь заходит о его Ки’тани — звереет и становится упёртее дикорога…       Взгляд Бон’гани на несколько секунда затуманивается, воин что-то просчитывает и обдумывает. «Отмерев» — он спокойно кивает, для него ничего не изменилось. Он сделает что должно для спасения и если для этого нужно умереть — что ж, всё в воле Лоа. Значит судьба ему такая… Джайе испуганно прикрывает ладошкой рот, но молчит и только кивает. Таю и Ки нужно помочь — она понимает.       Ру расстроенно качает головой. Значит повоевать и поучаствовать в спасении им не удастся — жаль. Что ж, если от них требуется что-то здесь, они — готовы.       -Джайе, побудешь с Ки? — просит Бон’гани, возвращая прикосновение и тоже ласково поглаживая девушку по предплечью. Сидящий рядом Умэ’ки кивает. Конечно, ему будет спокойнее, зная что рядом с Ки’тани живая душа и за ним присмотрят.       -Разумеется! Я от него и на шаг не отойду! — уверяет тролла, устраиваясь на постели возле тела тёмного охотника и ласково проводя по голове парня рукой. — Возвращайтесь с победой, мы будем ждать здесь!       -Ру, попроси Хамизи присмотреть за Тай’джином, — просит капитан. — Но так, что бы Иму ничего не заподозрил. Пусть его покормит или осмотрит, помоет… Кто знает что будет с телом, когда начнётся бой. Это ж будет на его Грани, в его сознании или разуме… Я не вполне понимаю, как это всё… Вдруг плохо станет, пусть присмотрит…       -Ну, помогай нам Предки, парни — двинулись! — поднимается на ноги Рез’окун. — Времени у нас мало.       В кают-кампанию тролли заходят втроём. Довольно большое помещение тускло освещает стоящий на столе канделябр на пять свечей. В их неверном, мятущемся свете кажется что темнота по углам живая. По стенам мягко перетекают тени, живущие своей таинственной, безмолвной жизнью. Однако комната оказывается пустой, на столе — остатки «посиделок». Впрочем внимательно приглядевшись, Рез’окун замечает парочку новых предметов. Самди явно времени даром не терял: на одном краю скалится желтоватый троллий череп. На другом — лежит небольшой предмет, тщательно завернутый в пальмовые листья и перетянутый бечёвкой.       -Бвана Самди? — в никуда зовет капитан, ставя принесенную бутылку рома на стол и ободряюще оглядываясь на стоящих за его спиной воинов, маня их за собой.       -Не бойтесь, всё нормально. Только выйти не пробуйте, если что… Мы можем быть уже не в нашем мире, ясно? — тихо инструктирует капитан молодежь. — Выскочив, можете потеряться. Не бойтесь…       -А чего ж меня бояться? — раздаётся весёлый, с хрипотцой, откуда-то из темноты над их головами голос, заставляя воинов инстинктивно шарахнуться спина к спине и задрать головы. Однако тёмный угол под потолком оказывается пустым. Взгляды парней настороженно мечутся по помещению и наконец замирают на расслабленно сидящей за столом, как ни в чем не бывало, фигуре с золотым кубком в руке и сигарой в зубах. В глазницах, смешливо сияют огоньки глаз.       -Капитан, чего у вас все такие нервные? Вы их бьёте, что ли? — фыркает Владыка мёртвых, салютуя кубком. — Ну, за знакомство… Та-а-а-к, что у нас тут? Бон’гани я вижу… Кровь… Молодец, что пришёл парень. Зачтётся. А ты у нас кто, малыш? Неужто тоже любящий супруг? Угадал?       -И что ж вас на моих соплеменников потянуло, а? — в «изумлении» всплескивает руками Лоа. — Экзотики захотелось? А плодиться и размножаться кто будет? Портите мне статистику… Или за вас бедняга Бон’гани отдуваться должен? М?       Умэ’ки с Бон’гани ошарашенно переглядываются и косятся на капитана. О чём это он?! Им нужно отвечать или… А что отвечать? Вопросов задано так много.       -Э-э-э… Моё почтение, Владыка мёртвых! — решает начать с малого, низко кланяясь Умэ’ки, стараясь хоть немного подражать Высокому зандали. Дергая за руку и заставляя склониться друга. — Да, Вы правы -я супруг Ки’тани и молю Вас помочь ему, им! Я сделаю всё что скажете… Что касается моего пути к сердцу Вашего соплеменника…       -Пф! Путь к сердцу — запомни малыш, один-единственный! И пролегает он сквозь разрубленную грудную клетку! Всё остальное — бла, бла, бла… К счастью, ты до его сердца ещё не добрался! И не советую, а то знаю я ваше племя и ваши пирамиды! Сначала грустно, потом вкусно! — хмыкает Самди, ехидно косясь на капитана. — В принципе мне без разницы что, кого и как вы едите, на души это не влияет. Я это к тому, малыш, что на «твою радость и счастье» у меня большие планы и нарушать их — не советую… Ки’тани — сначала мой! И именно поэтому я сейчас вам и помогаю. А потом — как получится… Понял меня? Согласен на такое?       Несчастный парень лишь молча кивает, внимая новым впечатлениям, откровениям и совершенно теряясь. Неужели Лоа считает что он может убить и съесть Ки’тани?! Может он не так выразился? Причинить вред своему Ки?! Он — никогда!..       -Отлично! С тобой приятно иметь дело, живи пока. — доброжелательно кивает Самди, выпуская к потолку струйку дыма и в удовольствии гася призрачное пламя в глазницах. — Я так понимаю ты тоже желаешь участвовать? Или на меня пришёл полюбоваться?       -Я хочу сражаться с бокором за свою семью! — твердо произносит молодой зандалар, решительно глядя в слабо мерцающие в глубине черепа, огоньки глаз Лоа. На этот вопрос он знает как ответить! — Я непоколебим в своем решении и не испугаюсь! Я не боюсь смерти, я боюсь жизни без Ки’тани… Я буду делать всё, как Вы прикажете. Позвольте мне тоже сражаться! Прошу!       -Хорошо сказано малыш… Но позволю себе совет, на будущее, так сказать… Прямые и никогда не колеблющиеся — являются очень удобными мишенями. Запомни это и поразмышляй на досуге… Не огорчай Ки’тани, своей преждевременной кончиной. — хрипло посмеивается Лоа. — Ла-а-а-дно, я сегодня в настроении… Уломал, зараза языкастый — пойдешь с другом. Может и поможешь чем… Благодати в тебе много…       -Значится так, садимся и слушаем старину Самди… — воспаряет с сигарой и кубком Лоа, начиная задумчиво наворачивать круги по комнате. -Слушайтесь капитана, он из вас самый умный и опытный. Никакой отсебятины. Не паниковать, никуда не лезть, делать что скажут. Общаться придется с духами, думаю вы поняли. Но раз от меня не в обмороке и штаны сухие, то и с ними столкуетесь…       -Я дам вам советчика и поводыря, вон — его череп на столе лежит. Знакомьтесь — Джа’джин. С черепом — со всем уважением, я его потом на место верну, без него — Джа тяжко тут оставаться будет. Якорь это его, ясно? — дождавшись кивка капитана, Бвана продолжает.       -Джа, если кто не знает — тёмный охотник. Он вам все объяснит, расскажет и поможет подготовится к «переходу». Также скажет что делать с этим… — кивает на свёрток Самди. — Без него не разворачивать и руками не трогать! Там — кое-что для Иму и он не должен знать что у нас это есть. Ясно?! Это-сюрприз. Что касается бокора, я вам так скажу: если ты пожираешь того, кто мельче тебя — ты хищник. Если ты пожираешь того, кто крупнее тебя — ты сильный хищник. А вот если ты пытаешься пожрать того, кто намного крупнее тебя — ты просто глист в чьей-то заднице. Досадный, свербящий и до поры неуловимый… Иму замахнулся на МОЁ! Ну — вы поняли…       Тролли с фырканьем переглядываются. Да уж, с таким покровителем, настроем и напутствием — не так и страшно. А если еще и поддержка духов, да опытного тёмного охотника… Они должны справиться!       -Оружия у вас, кроме гри-гри, против него не будет. Только в рукопашную. Хотя думаю что ему будет с кем драться и без вас, а вам будет не до этого. Но на всякий случай — бить его там можно. И чем сильнее будет злость — тем сильнее удары. -напутствует Лоа, наконец останавливая кружение и зависая над полом. — Берите череп капитан и идите в каюту Тай’джина. Там защита хорошая. Иму ничего не должен почуять! Ясно? Как придёте, позовёте Джа’джина по имени. Я его к вам отпущу, обойдемся без ритуалов — пробью «коридор», это в моих силах. Врата сейчас сам закрою. Идите — не мешкайте. Время дорого. Встретимся на Пограничье, ежели всё пойдет по плану…       Внезапно ледяной порыв ветра проносится по комнате, туша свечи и скидывая бутыль со стола. Проморгавшись и привыкнув к темноте, тролли ощущают что они в кают-кампании одни. Лоа ушёл. На столе стоит блюдо с остатками мяса, однако подняв бутылку, Рез’окун понимает что она пуста и капитан уверен, что если вынести её на свет, на дне обнаружится горстка праха. Исчезла и коробка с сигарами. Довольный Лоа забрал Дары.       Пораженные парни переглядываются. Они, сейчас, своими глазами, видели Бвану мёртвых! Слышали его. А Умэ’ки разговаривал с ним и даже удостоился ответа и совета… С ума сойти… И чудное только начинается!       -Чего встали? Слышали что сказал Бвана Самди? Марш в «логово»! — поторапливает воинов капитан, осторожно опуская в поясной кошель свёрточек и с почтением поднимая череп.       Молодежь быстро и молча, проскальзывает мимо охраны в каюту Тай’джина. В кильватере шествует Рез’окун с черепом в руках.       -Кают-кампания свободна. Нас не беспокоить! — кратко приказывает капитан, исчезая за дверью и задвигая засов. Удивленные Черные Копья переглядываются. Откуда у капитана череп? И чей он? Из комнаты доносится вкусный запах, заглянув, тролли замечают на столе блюдо с остатками жареного мяса. Но как? Откуда оно тут? Ру принюхивается и внимательно разглядывает выцветшее веве, оплывшие свечи и горку праха на столе и в бутылке.       -Видать всё прошло удачно! — резюмирует он, под довольные кивки и восклицания соплеменников. — Дары приняты, как и решения. Ну, помогай им Предки…