Бурные воды и тихие гавани капитана Рез'окуна.

      Рез’окун стоит у борта, поглаживая пальцами шершавый, с поизносившимся лаком планширь. Рассудок механически отмечает, что по прибытии в порт нужно будет зачистить, заново покрыть олифой и залакировать. Судно давно в плавании и ему уже необходим мелкий ремонт. Нужно очистить днище. И это не говоря о новых мачтах. О них, кстати, он подумает завтра. Когда они разберутся со всеми «долгами». Агве в своей обители растяп и надеющихся на «авось» не прощает. Кара следует быстрая и жестокая. Но на сегодня — у них ритуал и возможный визит Самди… Рассудок отмечает, а глаза пристально следят за налегающим на вёсла Ки’тани. Парень настоял на том, чтобы плыть одному и с ним почти никто не спорил. Никто, кроме Умэ’ки. Он очень просился на вёсла, но молодой тёмный охотник был непреклонен. Это его судьба и «дорога». И ему по ней идти, ему — и никому другому. Он сам!       Небо к ночи очищается от туч и выплывающая на звездные просторы Мать заливает бухту ярким, голубоватым светом. Рез’окуну становится видно как днём и он внимательно следит за перемещениями Ки’тани. Наконец лодка причаливает к берегу и парень аккуратно подвернув саронг, выскакивает на мелководье с веревкой в руках. Привязав лодку к ближайшему дереву, он некоторое время прохаживается по песчаному «пятачку» явно прислушиваясь и чего-то ожидая. Нагулявшись и ничего видимо не увидав и не поняв, он усаживается ждать, пристраивая рядом мешок и повернувшись лицом к джунглям. Капитан тихо желает парню удачи и молит Предков и Легбу, дабы «дорога» Ки’тани была лёгкой. Обращения же к Самди, даже мысленного, Рез’окун тщательно избегает. Он прекрасно помнит разговор с Лоа — это их дела с Ки и не ему совать в них свой нос. О чём ему было прямо и весьма грубовато заявлено. Что ж, тут ничего не поделаешь… Хорошо хоть матом не послал. А мог бы… Любовь Хранителя мёртвых к крепкому словцу и выражениям общеизвестна.       Музыка и пляски продолжаются. Молодому тёмному охотнику на берегу всё отлично слышно, поэтому празднество будет длится до утра. Ки должен знать что он не один, что его поддерживают, что его племя и команда — с ним. Такое недвусмысленное избрание Лоа своего адепта-любимца — большой праздник. Многие «видящие» за всю жизнь не удостаиваются такой чести. Лоа жадны и при надлежащих дарах помогут любому просителю. Но вот для такого — божество нужно заинтересовать лично, чем-то выделится. Ки’тани вот — сумел.       Небольшая заминка и переполох возникают, когда Тай’джин, весело прихлопывающий и танцующий наравне со всеми, вдруг пошатнувшись, начинает оседать на палубу. Несколько ближайших танцоров быстро подхватывают своего заваливающегося капитана и осторожно опускают на выскобленные доски. Охнув, Рез’окун кидается к супругу. Он так и знал! Тай еще совсем слабый, в чём душа держится… А он — танцевать! Ему ж нельзя, у него сил ещё нет. Дитё, как есть дитё малое! Хочу и всё! А ему ж отдых нужен, неслуху!       Тай испуганно и сконфужено глядит на возвышающихся над ним, окруживших его незнакомых, «взрослых» соплеменников, на хмурящегося капитана и супруга. Ну вот, кажется он испортил всем праздник… Голова закружилась и сил почему-то нет. Совсем нет… Даже встать… Рез’окун быстро подхватывает лёгкое тело на руки и разворачивается к их каюте.       -Продолжайте! Не пугайте Ки’тани тишиной. А то примчится… — приказывает зандалар, поудобнее перехватывая пытающегося обхватить его за шею непослушными, слабыми руками Тай’джина. — Не волнуйтесь, капитан Тай’джин просто устал. Он еще не восстановился. Отдохнуть ему надо. Полежать. Поесть. Пойдем мы… А вы — продолжайте!       За капитанами тенью следует встревоженный Ру’тендо. Его многолетнее чутьё друга и первого помощника подсказывает ему что всё не так просто… Он давно «трётся» с Тай’джином на одном судне и сейчас его капитан сам на себя не похож. Тай’джин очень странно себя ведёт и вожак хотел бы перекинуться парой слов с Рез’окуном. Объясниться…       Коротко вздохнув, зандалар кивает. Хорошо, сейчас он устроит Тая и выйдет на мостик, пусть Ру’тендо подождёт там. Этот разговор необходим, так почему не сейчас? Чёрные Копья своих не бросают, в этом Рез’окун уверен. Таю ничего не грозит, а Ру имеет право и должен знать, может и подскажет чего дельного…       -Прости Рэз’окун… — виновато шепчет Тай, опуская уши и жалобно глядя на супруга. — Не злись… Я думал что смогу. И Ки’тани… Я тоже, как все хотел… Проводить…       -Я не злюсь глупый, я испугался. — улыбается Рез’окун, шутливо тыкаясь носом и фыркая в лоб Тая. Ну как можно на него злиться?! Вон какой притихший и расстроенный. Переоценивший свои силы ребёнок… — Испугался — что тебе плохо станет. Вот и всё…       -Тебе отдых нужен, Тай. Еда. Ты истощён и совсем без сил, а ты — на пляски рванул… Рано тебе ещё такое. Взрослый тролль не должен быть таким тощим. Сейчас поешь и спать! Ясно? — грозно, но с улыбкой вопрошает капитан. Ох, хоть бы Тай не спросил что с ним произошло… Почему он без сил и так истощён. Что ему сказать?! Рез’окун об этом еще не думал, оправданий не имеет и напоминать пока ни о чем не хочет, а обманывать — нельзя. Он может и «маленький», но не глупый. Тай — чуткий, сразу поймёт. И перестанет доверять. Нет, врать никак нельзя…       К облегчению капитана Тай пока не задаётся подобными вопросами, а лишь слегка ухмыляется и кивает, опуская голову на широкое плечо зандалара. Он понял. Как хорошо, что Рэз’окун на него не сердится! Он очень хороший! Тай не хотел портить всем праздник, не думал что так будет… А есть и правда хочется. Он и забыл поначалу, как музыку услышал, а теперь вот вспомнил. И в тепло, тоже хочется — его оказывается знобит. И поспать он — тоже не прочь… Но лучше сначала поесть…       В «гнезде» Тай моментально зарывается в одеяла и прикрывает глаза. Сердце стучит как бешенное, а голова какая-то «пустая» и идёт кругом. Он ужасно устал. Его супруг наверное прав — не стоило…       -Отдыхай, я на камбуз и вернусь с едой. А ты подремай пока. — улыбается Рез’окун, глядя на притихшего тролля. Сил и так крохи, а он и их истратил. Вон как тяжело дышит. Как донести до «маленького» Тая, что его телу уже сорок и с ним надо поаккуратней… Оно уже так быстро не восстанавливается. Ох-хо-хо…       Тай устало кивает и с головой прячется под одеялами. Он и вправду пока поспит…       Ру’тендо ожидает где и договаривались, облокотившись на резные перила капитанского мостика и наблюдая за сидящим как истукан на пляже, Ки’тани. Да, пока всё без изменений…       Музыканты с танцорами не желая мешать отдыху, перемещаются на нос, подальше от капитанской каюты и Рез’окун, облокотившись рядом, начинает рассказ. Кратко, по военному, он описывает основные события их «путешествия» на Грань и Пограничье. Вот так всё и случилось… Тая на Грани они нашли уже таким, «маленьким», а потом он сам, по своему желанию, чуть не ушёл с Весёлым Бваной. Он их всех совсем не помнил, думал что это Предки за ним пришли, сопроводить. Ну и побежал. Еле успели вернуть… Капитан думал что вернувшись в тело, Тай’джин вспомнит свою жизнь и «повзрослеет», но этого не произошло. На Грани он выглядел лет на десять-двенадцать, таким в сознании и остался… Рез’окуну кажется что он знает причину такого «отката» во времени. Но это — очень личное… Что Ру’тендо знает о Тай’джине?       «Что Ру’тендо знает о Тай’джине? Давно ли они знакомы?» Вожак некоторое время молчит, задумчиво потирая бритый висок и отрешённо глядя на джунгли. Осознаёт, вспоминает. Ру тоже есть над чем подумать и постараться уложить известные ему кусочки мозаики в единое полотно.       Давно ли они знакомы? Пожалуй что и давно… Они — соплеменники. Ру лет на пять старше и помнит Тая ещё мальчишкой. Помнит его родителей, они погибли в межплеменной стычке, когда изгнанники охотясь, забрели на чужую территорию. Тогда Тай осиротел… Помнит как он стал самым младшим воином, убив пантеру. Помнит как он позже бредил морем и кораблями, которые иногда видел на горизонте, гадая -какие они, эти большие лодки… Как повзрослев, мечтал попасть в команду на настоящее судно. И ведь попал! После этого их дороги разошлись… Они долго не виделись, а потом Легба снова свёл их пути. Лет пятнадцать уже будет, как они бороздят вместе океан. Встретились будучи простыми наёмниками и приключенцами на пиратском судне. Любопытного Тёмного охотника всегда манило всё новое и неизведанное, ну и море конечно. А Ру к нему прикипел, к соплеменнику, за компанию так сказать. Тай’джин умный, весёлый да удачливый. Рядом с ним куш всегда был жирнее, а жизнь — интереснее. Потом Таю удалось добыть свой корабль и их жизнь заиграла новыми красками. Сами себе хозяева! Сколотили банду… Стали пиратами, недавно — ордынскими корсарами. Теперь — вот… Влипли в очередную историю.       А только что-то с Таем случилось за время их разлуки — кивает своим размышлениям Ру. Кэп никогда не делился этим, а мон не лез в «душу», но хорошо зная друга всё подмечал. И его нервозность, сторожкость возле незнакомых мужских компаний. И его обособленный быт. Тай почти всегда был на своём судне и покидал его лишь изредка, уступая громким просьбам команды, посещал с ними кабаки и таверны, празднуя удачные набеги. Но и тогда никогда сильно не напивался и всегда спешил обратно. На корабле, среди «своих» он был совсем другим -открытым и расслабленным, весёлым и заводным. Команда его обожала и волновалась за своего кэпа. Нежелание покидать судно так бросалось в глаза, что одно время даже ходили слухи о том, что какой-то бокор проклял их капитана, «привязав» к кораблю. А только это всё глупости! Ру — точно знает. Никто Тая не проклинал, просто он чего-то боялся. А вот чего — не говорил…       Что ж, теперь Ру’тендо многое понятно… И страх незнакомцев, и одиночество, и провалившаяся, отчаянная попытка завести семью… Поразительно, что он Рез’окуна так близко подпустил… Впрочем — это не его дело, Ру — извиняется. А сейчас вот, провал в памяти. И ведь когда — примерно после того, что с ним сотворили на пирамиде… С тех пор Тай’джин уже нормальным не был. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сопоставить и понять… Он столкнулся со своим давним кошмаром и не выдержав, сбежал в забытьё. А сейчас он такой, каким был до того, когда с ним что-то случилось. Ру не будет ни о чём спрашивать, но он прав? Их кэп — тёмный охотник, он многое знает, умеет и может. И со своим разумом в том числе… Возможно даже, он сам так захотел. Стереть свою память, сбежать в счастливые времена… Ру — вот так думает…       Рез’окун внимательно слушает тихий рассказ и рассуждения Ру’тендо. Вот как… Так они друзья оказывается. И давние. Да, Ру’тендо прав в своих догадках. С Таем — случилось… И сейчас, выслушав его теорию, Рез’окун с ней согласен. Вольно или нет, но Тай стал таким, каким был до своей беды. Хорошо что Ру помнит его ребёнком, возможно он сможет подсказывать капитану как себя вести, зная каким был «маленький» Тай?       -Каким? — ухмыляется Ру, ехидно косясь на зандалара. — Упрямым и проказливым! Непредсказуемым. Самостоятельным. Пусть кэп готовится! Тай не рассказывал, какую жизнь он устраивал в поселении со своими «прикормленными» духами? А уж ради хорошей шутки, мог и ушами своими «пожертвовать». Старый Аку не знал, благодарить Лоа за такого ученика или проклинать… Талантлив, но своеволен. Воины тоже к нему не знали как относится, вроде самый маленький и по-детски тщедушный, но в то же время уже тёмный охотник. Ну, почти… А это, уже выше простого воина… Попробуй, понасмешничай над таким! Не сам, так духи могут отомстить за своего «приятеля». Впрочем Тай быстро завоевал к себе уважение старших. Работы он не чурался. Маленький Тай был на диво сметлив, любопытен и своенравен. Да-да, «я сам!» -его любимое. Будучи самым младшим в группе, у него на многое не хватало силёнок, но он никогда не отступал не попробовав или изобретал что-то, что облегчало выполнение задания. Но и самодуром не был — ежели видел что совсем никак, просил помощи. А только не любил он это…       Рез’окун со слабой улыбкой кивает. Это он уже понял. Вспомнилось тай’джиновское «Я сам знаю, как мне лучше!», и их первые ссоры по этому поводу. Да, некоторые вещи видимо неизменны. Характер… Ему хотелось бы прояснить еще одно — что будет теперь с Таем и его командой? Их отношения. Какие они будут?       -Как — какие? А что должно быть? — удивлённо поднимает брови Ру’тендо. — Тай наш главарь и капитан, это неизменно. Он ведь не слабоумный? Не безумец? Ну вот! Ну «помолодел»… Пока мы в плавании, у него есть ты и я. Присоветуем. Не переживай так, мон — может он и вспомнит ещё… А нет, так он же не младенец. Наш кэп всегда быстро учился и нового не чурался.       -Помню как увлёкся он пистолями… — с улыбкой начинает новую историю первый помощник.       С лёгкой душой и неизменной корзинкой, Рез’окун возвращается в каюту. Оказывается, одной огромной как ему казалось проблемы -просто не существует. Какое облегчение! Банда примет своего капитана в новой ипостаси и его лидерство никто не оспорит. Отличные у Тая ребята! И Ру’тендо — золото! Зря Рез’окун поначалу опасался этого огромного, дикого и свирепого на вид первого помощника или «вожака», как его величала команда. Он оказался отличным парнем! Они договорились, что как только Тай немного восстановит силы, Ру будет понемногу вводить его в курс дел их маленького, морского «племени».       «Хорошо быть корсаром…» — мечтательно вздыхает про себя Рез’окун, устраивая корзинку на столе. «Можно делать что хочешь и что позволяет тебе твой капитан… Плыть куда хочешь… Роскошно!» Он бы тоже так хотел…       «И что ж тебе мешает, мечтатель?» — насмешливо фыркает Голос, появляясь как всегда «вовремя». «Как прибудешь в порт, сдай дела, судно, уволься со службы и чеши с попутным ветром и своим Таем на все четыре стороны! Судёнышко у Тая есть, может и не такое роскошное, да без ванны -но место тебе там точно найдётся, муженёк! А дальше, как знать, может раздобудете чего получше… Или себе кораблик справишь… Два — лучше чем один. Будете по морям таскаться на пару… Пиратствовать, исследовать да жить в своё удовольствие…»       «Ты подумай… Подумай…» — в Голосе появляются вкрадчивые, искушающие интонации. «Сам себе хозяин будешь… И Тай — рядом…»       Капитан мечтательно улыбается, представляя себе эту соблазнительную картину… Лоа, он что и вправду думает о том чтобы оставить службу?! — изумлённо осекает он себя. Дело и цель всей его жизни? Он что, завидует пиратам?! Приплыли…       «Но Тай-то на твою службу не пойдёт! Согласен встречаться с любимым раз в пару месяцев, а то и в пол-года?» — ехидствует, грызя по больному разошедшийся Голос. «А в остальное время, ты будешь сходить с ума, гадая не случилось ли чего с твоим ненаглядным… Знаю я тебя… И ты себя знаешь. Ведь мы — одно. Наособицу — жизни тебе без него не будет. А вместе — никак, пока ты капитан «Мощи…» "       «Подумай кэп… Крепко подумай!» — продолжает тревожить Рез’окуна внутренняя «ехидна». «С Таем уйдут Ки’тани, Умэ, Бон — вся твоя новая семья, все кого ты полюбил… Ты сдружился с Ру’тендо. Он напоминает тебе Нсию… Не отрицай! Напоминает…»       «А еще, возможно… С тобой решит уйти и часть твоей команды!» — вдохновенно искушает зловредное естество, подкидывая соблазнительные видения. «А представь только: ночные швартовки у маленьких островков, совместная охота и рыбалка, ночёвки в джунглях и ловля крабов на побережье… Посиделки у костра. Загулы с командой в портах и на стоянках — с тобой, Тай будет ходить! А ещё ночи… Ночи с самым дорогим тебе существом в одной постели. Долгие, тёмные ночи… Подумай кэп…»       Усмехаясь и помимо воли согласно кивая, капитан открывает корзинку и косится на горку одеял, в очертаниях которой безошибочно угадывается свернувшийся клубком Тай’джин. Вот размечтался… Всегда был романтиком, как ни пытался в себе это задавить, а только оно всё время пробивалось, проклёвывалось как хрупкий росток сквозь утоптанную ногами дорогу. Сам страдал от этого, сам и наслаждался. Тай более практичен, хотя и ему не чуждо умение видеть красоту. А уж тайн он познал поболе Рез’окуна. Тай тоже романтик — только жизнь его жестоко поистрепала. Подрезала крылья, но он ничего, не унывает. И Рез’окуну не следует. Разберутся! Со всем разберутся. Жаль его будить, но и поесть Таю надо… Кожа и кости — куда годиться?       Однако самому будить дремлющего охотника не приходиться — как только с горшочка с черепаховым супом снимается крышка и аромат варёного мяса со специями начинает «путешествие» по каюте, одеяла приходят в движение и из-под них показывается всклокоченный, весь в перьях Тай, чутко принюхивающийся и радостно улыбающийся капитану. Он долго спал? Как вкусно пахнет! Он ждал, ждал и заснул. А запах -разбудил. Они сейчас будут есть, правда?!       Капитан с улыбкой кивает и не сдержавшись, начинает хохотать, глядя на слабого, сонного, облепленного перьями, но тем не менее ослепительно улыбающегося тролля. Какой же он очаровательный! Его Тай…       Тай с недоумением глядит на странно ведущего себя супруга. Чего это он? Что развеселило? Глядит, пока нечто не начинает щекотать под чувствительным носом и Тай, мотая головой и ушами, не чихает. Взвивается облачко белых перьев… Что? Откуда?! Перья? Почему перья? — озадачивается «мальчишка».       -Подушка, Тай! — смеётся капитан, глядя в круглые от удивления и полные непонимания глаза. — Ты порвал подушку. Из неё — перья!       Неловкими ото сна и слабости руками, Тай лезет в ворох покрывал и охнув, вытаскивает пропоротую бивнем «виновницу» переполоха. Снова взмывают в воздух белые пёрышки, а Тай — никнет. Ой, он виноват… Он заделает! И новых перьев достанет! Нехорошо… Рэз’окун его кормить собрался, а он — его имущество портит. Совсем нехорошо… Некрасиво.       -Я не нарочно… — грустно тянет Тай, виновато опуская уши. — Прости…       -Да забей! -смеётся Рез’окун, с радостью видя как прыскает и оживляется его расстроенный «пацан». — Это лишь подушка, и ты не первый раз уже такое творишь. У тебя бивни заточены для боя, поэтому. Я привык уже… Закутайся и вылазь давай, поедим горячего. Потом перья соберём…       Завернувшись в покрывало, Тай подползает к краю «гнезда» и со счастливым вздохом ухватывает свой горшочек. Рэз’окун его балует. Он ещё ничего полезного не сделал, а супруг его так вкусно кормит! Пусть не думает, Тай все понимает! Он тоже будет вносить долю в общий котёл!       -Долю? — приподнимает бровь Рез’окун, осторожно протягивая руку и снимая с кончика синего уха прилипшую пушинку.       Конечно — таращится удивлённо на него «маленький» Тай. В их племени нахлебников отродясь не водилось, все при деле. Даже малышня была занята сбором плодов, орехов, личинок и всего что можно было найти съедобного. На берегах ловили крабов и били птицу камнями. Учились метать в неё маленькие копья. Гарпунили рыбу, прячущуюся между камнями. Весело было! Стайку детей охраняли старики и несколько молодых воинов, пока самые сильные и опытные ходили далеко на охоту. Тая тоже часто ставили охранять — крупная добыча была ему ещё не по силам… зато духи рассказывали о надвигающихся опасностях и где можно найти побольше съестного. День, когда Тай стоял на охране маленьких добытчиков, всегда был богатым! Поэтому и ставили!       Капитан ласково ухмыляется, глядя на активно наворачивающего похлёбку и с набитым ртом, бесхитростно хвастающегося Тай’джина. Какой же он забавный… Особенно если представлять того, полуголого маленького дикаря с растрепанной гривой аквамариновых волос и «клыкасто-когтистыми» ожерельями, которого он видел на Грани.       -Все должны вносить свой вклад! Каждый — важен, как и любой вклад в общее дело. Пусть и маленький. Иначе — не выжить… — явно повторяет чьи-то слова Тай, аккуратно обгрызая хрящи с косточки. — Так Сен’джин говорит. Он очень умный и добрый. Мудрый. И с духами тоже умеет! Он — наш вождь! Поэтому и Тай так сказал, как поправится — пойдёт на охоту. Он не будет есть чей-то кусок, как сейчас. Он тоже будет…       -Тай… Тай! У нас нет проблем с едой… — с грустной улыбкой качает головой зандалар. Ох Тай, какое же детство у тебя было… И как тебе сказать, что твоего любимого вождя уже давным-давно нет на свете. И никого из взрослых, кого ты помнишь и любишь — тоже… «Пацан» пока об этом не задумывался, но ведь рано или поздно он всё сложит и поймет. И что тогда будет? Для него ведь дела тридцатилетней давности — это вчера… Это ужасно… — Ты не забираешь ничей кусок. Не волнуйся, это твоя заслуженная еда. У нас тут немного по-другому всё устроено. Не так, как ты помнишь… Ни о чём не волнуйся, понял? Ты привёл нам на помощь свою команду — это твой вклад.       Тай прикусив губу, подозрительно щурится. Команда? Он вносит вклад? Но как?! Нет, он не думает что Рэз’окун его обманывает. Он просто не понимает… Он привёл тридцать воинов супругу на помощь? Ого! Да это же маленькая армия! А что они делают? Он хочет познакомится с ними! А то все танцевали и он не успел… А ещё… Кха! Давится Тай супом и вопросом одновременно.       -Тай, ешь! — укоризненно качает головой Рез’окун, глядя на пытающегося откашляться и отдышаться тёмного охотника. — Ешь и слушай музыку, она ж тебе нравится? Потом поговорим.       Конечно Таю нравится музыка, с воодушевлением откликается на новую тему «мальчишка». Он и сам отлично умеет играть на джамбэе и похуже — на окарине. А еще он любит стучать на кес-кес. Это так весело! И танцевать одновременно можно! Несколько раз он даже впадал в транс и танцевал с духами. Они такие проворные! А Рэз’окун на чём играет? У него есть что-нибудь? Они бы могли вдвоём!       Капитану ничего не остаётся, как со стыдом признаться, что он ничегошеньки из перечисленного не умеет. И вообще играть не умеет. Ни на чём. Но музыка ему нравится и он хотел бы научится! У него инструментов нет, но может они есть в сундуке у Тая? Вот он, рядом с его стоит.       С загоревшимися глазами, Тай недоев, пихает супругу в руки горшочек и на четвереньках перебирается к сундуку. Это всё его пожитки? Ого — как много! А что там?       -Тай, это твои вещи, ты и смотри! Я не знаю… — усмехается капитан, глядя на по-детски восторженное лицо любимого. — Знаю только что сверху твоя шляпа любимая и доспех. Я их сам туда сложил… А больше я ничего не трогал. Это — твоё… Может доешь сначала? Тай! Ну…       Какое — доесть?! Потом! Сейчас же перед Таем короб полный тайн и разных, наверняка замечательных вещей! Крышка откидывается и Тай замирает. Изнутри к ней приклеено небольшое зеркало и теперь янтарные глаза ошалело пялятся в своё отражение. Тай наклоняет голову и отражение повторяет его движение. Значит это — он? Да, он и вправду «старый»… Так странно, он себя узнаёт и нет… Волосы и глаза — точно его. Пальцы скользят по растущему вверх, изогнутому, заострённому бивню. Таких у него не было… Как и такого носа. Выросли значит… Как и уши. Ладонь оглаживает щёку и подбородок, а всё-таки — это его лицо! Кивнув, Тай радостно, на «пробу» улыбается своему отражению. А он красивый… Странно это всё конечно, но Тай об этом еще потом подумает. А пока… Оставшись доволен увиденным, он снова лезет в сундук.       Первым делом Тай извлекает треуголку и покрутив, довольно правильно надевает на голову. Повернувшись к капитану и улыбаясь во все клыки, он лукаво щурится и слегка вскидывает подбородок — ну как?       Сердце начинает сладко ныть и Рез’окун не выдержав, раскрывает руки для объятий. Какое чудо, что его Тай снова может одеть свою безумную шляпу! Кэп помнит как он рыдал в неё, терзая себя родным запахом и думая что потерял Тай’джина навсегда. Но чудо произошло и вот его Тай снова с ним!       На секунду замерев, Тай в несколько движений оказывается рядом и без возражений попадает в крепкие объятия. Он не против поцеловаться и в губы, но с непривычки забывает о бивнях. С сухим треском они сталкиваются и капитан первым сориентировавшись, перенацеливает поцелуй в лоб. Тай придерживает сползающую на затылок треуголку и хохочет. Звонкий «чмок» — такой смешной! Ну ладно, пообнимались и будет, там еще столько всего интересного! И если за каждый предмет супруг будет его целовать… Ох, а как они вообще это делали? — на секунду мелькает в сознании, но предвкушение от исследования своих пожитков быстро вытесняет эту мысль. Тай выкручивается из тёплых рук и снова спешит к разверстой пасти сундука.       А вот и его доспех… Сколько на нем металла! Какая роскошь! А как его?.. Нет! Не надо! Он сам разберется! Если раньше понимал как, то и сейчас сможет! Тихо Рэз’кун! Он сам!       Поняв, что ляпнул что-то не то, Тай притихает. Это имя… Оно такое сложное, он никак не привыкнет. Рэз-о-кун. Неудобное оно. А если быстро надо? Тревога или ещё что? Пока выговоришь — порешат уже… Поэтому у них — короткие имена. Так удобнее.       -Можешь называть меня Эйо… — улыбается капитан. И снова дежавю. И это они уже проходили… — Меня так в детстве матта звала. Тебе оно тоже больше нравилось. Может потому что короткое?       -Эйо… — пробует новые звуки на языке Тай. Да, оно гораздо лучше подходит его супругу! Такое плавное и певучее. Такое радостное. — Я тебя так буду звать! Оно тебе лучше! Ты — Эйо!       Найденной одеждой Тай восхищается — она такая красивая! Ещё больше в восторг его приводит лежащее под ней оружие: несколько топориков и кинжалов, запасные метательные ножи. Какое богатство! Сколько железа! А это что? Покрутив в руках, Тай тянет капитану сложенную подзорную трубу. Что за штука? Зачем ему это?       -Я лучше покажу! -таинственно улыбается Рез’окун, протягивая руку и помогая подняться. Подведя «дитя джунглей» к окну, капитан распахивает створки, впуская в каюту душный ночной воздух, напитанный запахами моря и прибрежной зелени. — Это чтобы далеко видеть… Её надо разложить — вот так… И смотреть сюда. А тот конец направить на то, что далеко и что ты хочешь рассмотреть. Сейчас ночь, но можешь посмотреть на луну…       Тай серьёзно кивает и аккуратно делает как показано. С тихим, изумлённым восклицанием он не отрываясь глядит на луну. Потом опускает трубу и глядит без неё. Снова поднимает и смотрит в окуляр… Какая замечательная вещь! Неужели она тоже его? Это даже не то что богатство… Это — чудо! Так наверное видят Лоа. Хочешь — всё маленькое, а хочешь — можно любой предмет рассмотреть, любое существо. Что это за вуду? Это какой-то амулет? Выяснив что нет, Тай поражается и «переварив», удовлетворённо кивает. Эйо понимает как оно работает? Он бы с удовольствием послушал! Осторожно потренировавшись складывать и раскладывать чудесный механизм, Тай аккуратно откладывает новую «игрушку» в сторону и снова «ныряет» в сундук.       О! А вот и окарина! Он научит своего супруга играть на ней! Весело будет! И кес-кес! Это точно его вещи, смеется Тай и поправляя сбившуюся треуголку, снова склоняется над сундуком. А это что за коробочка? Внимательно выслушав что такое компас, «пацан» понятливо кивает. Удобная вещь! Когда не видно звёзд, в лесу или тумане… И тоже без магии? Чудеса!       Какие-то документы и бумаги в непромокаемом тубусе, он бережно откладывает в сторону. Тай знает что такое бумага — она хрупкая и воды не любит. На ней пишут и она очень редкая и дорогая. Зачем её придумали? Деревянные дощечки — понадёжней будут… А уж ежели на камне высечь, то и потомки прочитают! Что? Да, Тай умеет читать на зандали. Он не дикарь какой… Он — тёмный охотник.       Рез’окун умиляется практичной смётке «маленького дикаря» и не успевает среагировать вовремя…       -А это ещё что такое? Тоже «михэникэ»? — Тай радостно и весьма умело хватает лежащий среди мешочков со свинцовыми шариками пистоль и направляет ствол прямо ему в лицо. — Что это, Эйо?!       Капитан замирает, не сводя глаз с круглого и кажущегося огромным чёрного тоннеля ствола. Он заряжен? Кто знает… Хорошо что курок не взведён, но всё равно неприятно.       -А это зачем? Краси-и-во… — тянет Тай и поворачивая пистоль вбок, свободной рукой с щелчком оттягивает вычурный, выполненный в виде взвившегося в прыжке леопарда курок. А резьба какая! Тонкая работа. — Так что это? Зачем?       Не успев и рта раскрыть, капитан опять оказывается на мушке и теперь ствол направлен ему в грудь, а курок взведён… Ну почему, почему он тянул?! Сказал бы положить и потом бы объяснил что к чему, а так… Палец Тая практически лежит на спусковом крючке, что это — память тела или шутки Лоа?! Быть случайно застреленным потерявшим память любимым… Нда. Смешно…       -Тай. Не шевелись, ладно? Замри… — тихо и спокойно говорит Рез’окун. — Это опасный предмет, но не для тебя… Я сейчас подойду и его заберу. А потом расскажу что это. Ладно?       Лоа благослови выучку и рефлексы тёмного охотника! Тролль моментально замирает и лишь едва заметно кивает. Он понял, не шевелится… Сидящий на постели капитан, начинает понемногу смещаться с линии выстрела…       Рез’окун уже начинает выдыхать с облегчением, когда в дверь стучат. В тишине каюты, напряженным троллям кажется что кулак просто обрушивается на несчастные доски. Тай вздрагивает и сразу же раздаётся громоподобный выстрел.       Распахнувший в испуге дверь, Ру’тендо видит совершенно дикую картину: комната и постель в перьях, перепуганный капитан Тай’джин в одних бриджах и шляпе, замерший на полу с пистолетом в вытянутой руке и лежащий перед ним ничком зандаларский капитан. Супруг. Предки-охранители, что у них тут произошло?! Лоа — нет!!!       -Капитан! — бросается в комнату Ру’тендо, не вполне понимая к кому он в первую очередь обращается. Да к обоим!       Ещё и Ки’тани вдруг поднялся и подхватив мешок, решительно направился в джунгли… С этим известием и пришёл Ру — сообщить…