Бурные воды и тихие гавани капитана Рез'окуна.

      Просыпается Рез’окун от тихого, но сердитого голоса. Хриплый и смутно знакомый голос, стараясь быть потише, но не стесняясь в выражениях выговаривает кому-то, что нечего шуметь и трындеть спозаранку, когда у них уставший капитан почивать изволит. А если уж очень хочется и прямо невмоготу, можно шуровать на палубу и там трындеть в небеса сколько душеньке угодно и пока не охрипнет. Первый голос поддерживает недовольный второй, заявляющий он что зверски рад, что рыбий выкормыш выспался и сны какие видел, а вот Джоса — недавно с вахты и нечего ему гундеть над ухом! Он тоже выспаться хочет! Так не будет ли болтун столь добр заткнуться и свалить в туман?!       -Сказал же — тихо чтоб было! Кэп устал, перебрал и отдохнуть должен. Чего неясного, мон?! — ярится голос первого «невидимки» в ответ на виноватое бурчание.       Устал и перебрал?.. Интересно, какой-такой «кэп» устал и перебрал, лениво заинтересовывается Рез’окун, открывая глаза и задумчиво пялясь в потолок. Доски… Незнакомые доски… А ну-ка стоп — зарифить паруса! Где это он?! Только сейчас капитан замечает, что лежит как-то странно. Гамак? Откуда?.. Почему он в гамаке?       -Ну вот — разбудил! — торжествующе провозглашает первый голос, с облегчением сразу становясь на порядок громче.       -Доброе утро, капитан! Выспались? Вы уж простите, я сказал этим акульим детям, что бы тихо было, так нет — Будурх их в задницы пинал, чтобы сны свои обсудить с утречка. Верно — Таки? Доволен? Ну?!       -Простите капитан… — виновато вздыхает названный Таки. — Я думал тихо…       -Уй, мон! Он — ДУМАЛ! Слыхали, парни? Ты меня так не пугай… — под аккомпанемент смешков, хмыкает неизвестный.       «Где-то он его уже слышал, этот голос…» — не спеша полностью просыпаться, вяло прикидывает Рез’окун. И этот выговор — с напевными, растянутыми гласными ему тоже знаком… Так разговаривает Тай…       -Отставить думать! — как тута говаривают. Колокол слыхали? Наш черед харчеваться! Так чего торчим? Нашли балаган! Чего расселись как на смотринах?! Марш отсюда!       -Уже бегим, третий капитан Ру’тендо! — радостно провозглашает Таки, под весёлое фырканье товарищей.       -Умничаем? Субординацию нарушаем? — с обманчивой кротостью вопрошает «третий капитан». — Какую-такую субординацию? А вот подумай, тебе это дело кажись нравится! Не додумаешься, будешь у меня весь Устав читать, зандалари писанный. Читать и мне пересказывать, потому как я его не читал — тебе, умнику, оставил. Что — нет? Чего это —не будешь?! Вот и отлично — грамоту заодно выучишь! Хорош ржать, бродяги — марш отсюдова!        Так вот почему голос знакомый! Вожак Ру’тендо — кто же ещё будет так едко и бесстрашно распекать рубак Тай’джина. С тихими, веселыми восклицаниями и шарканьем босых ног, ватага быстро покидает помещение. Помещение… А что это за помещение? Он вообще где и почему? — снова задаётся вопросом Рез’окун, пытаясь сесть в мерно раскачивающемся гамаке чтобы оглядеться и морщась от боли в затекших плечах. Не привык он так спать, точнее давно не спал — ему, как капитану, кровать полагается. При качке не сильно удобно, зато — представительно. Правда сейчас он вообще, как босяк какой, на полу спит — зато с Тай’джином в обнимку и ради этого, он готов отказаться до конца жизни от всех кроватей на свете. И кстати, почему он не с Таем и что он тут делает? Точнее нет — что он делает, капитан знает — спит, точнее спал… Правильнее будет — почему тут, и как там Тай? И «заврик» же больной ещё. Живой ли? Почему он не с ними?!       Наконец приняв вертикальное положение и спустив ноги на пол, капитан с удивлением понимает что спал он в отсеке выделенном союзникам, сиречь — абордажной команде. Но почему тут? Как и чего его сюда занесло?!       Непонимание и озадаченность настолько явно читаются на лице, что вожак улыбнувшись, устраивается в гамаке напротив и пускается в разъяснения. Оказывается, после возвращения капитана к столу, игра продолжилась и закончилась тёплыми посиделками с разговорами за кружечкой рома. Ром не на шутку взбодрил «ударенного» капитана, и когда он услышал веселую походную песню, затянутую абордажной командой, то возжелал присоединиться и выучить её, чтобы потом распевать с Тай’джином — уж больно понравилась. Конечно же, присутствующие в кают-кампании Ру’тендо с Уна’ти его с удовольствием сопроводили «в гости» — так он у союзников и оказался. А потом была ещё «чуточка» рома и они очень душевно попели. Кстати, капитан знает что у него приятный голос и неплохо выходит, пусть и с акцентом? Да, а потом — пришёл Хамизи и тихонько сказал Ру, что капитану хватит, что нельзя ему больше пить после такого удара по голове. Тогда они снова начали петь, потому что пить и петь одновременно нельзя. Дак вот, а потом Рез’окун заинтересовался их татуировками и тоже захотел себе парочку. Нет, не сделал, куда ж в темноте и спьяну. Но с Уна’ти договорился. Пусть капитан крепко подумает какие хочет и если не передумает, то всё будет в лучшем виде. А потом, Рез’окун принюхался к трубочке Ру’тендо и сказал что запах сильно приятный, хоть он табак и не любит. Оказалось это не табак, а то, что капитан Тай’джин лично смешивал. Упоминание супруга заинтриговало ещё больше и конечно, Ру радушно набил трубочку и ему. Про курево Хамизи ведь ничего не говорил! Ещё посидели — делились историями, моряцкими байками и сравнивали обычаи. А ещё, капитану очень понравились маленькие, искусно вырезанные и ярко раскрашенные масочки раш’ка, красующиеся на одежде, оружии да и просто возле или над спальным местом каждого члена банды. Ру объснил, что они конечно не «видящие», но каждый тролль их племени выбирает себе одного, а то и несколько Лоа с которыми чувствует особое родство и молится им, принося дары и прося быть покровителями. Выяснив, что у капитана в личном пользовании ничего такого нет, Ру’тендо быстро организовал акт дарения. Их корабельный плотник, ага — этот самый балабол Таки’джи ещё и прекрасный резчик по дереву. На досуге этим развлекается, да соплеменникам раздаёт. А раз капитаны теперь связаны, то Лоа Черных Копий конечно и на просьбы Рез’окуна обратят свое внимание. Он ведь почти соплеменник, поэтому вот — в корзиночке целый набор на все случаи жизни. У них какая маска, к какому Лоа относится — каждый ребенок знает, поэтому капитан Тай ему сам всё расскажет и покажет…       Что? Нет-нет, капитан их ничем не обидел, наоборот — восхищался всем вообще и их капитаном в частности. Конечно, капитан Тай’джин необыкновенный — он ведь их капитан! — хотя Ру’тендо э-э-э… всех его сторон не знает, но охотно кхм… верит. Нет-нет, ничего «такого» капитан не говорил и не рассказывал — просто очень тепло отзывался. Видно — что очень любит, заботится и конечно, Ру’тендо с парнями рады, что у них всё так хорошо и их неприкаянный кэп наконец перестал мыкаться и нашел свою гавань. А кстати, может Рез’окун догадывается, когда их капитан — «повзрослеет»? Ещё не захотел? Э-эх… Ну, значит — будет как будет, видать такую дорогу ему Легба нарисовал… Главное, чтобы он был счастлив — и это, они капитану Рез’окуну доверяют… Дак вот, а потом — капитан рассказал как обнаружил Тая в обнимку со своим «подарком», как удивился и что «мальчишки» устроившись поперёк, захватили всю постель — а он не захотел их будить. Ру конечно же гостеприимно предложил ему свой гамак — не пристало целому капитану на лавке в кают-кампании валяться! А так — выспался. И ещё бы спал, да Таки’джи приспичило поболтать и за это — Ру’тендо извиняется. Ребятам скучно, размяться негде, делать нечего и все уже сто раз переговорено, а сны — прекрасная тема, они всегда новые и интересные, и все сообща с удовольствием их обсуждают и ломают головы, что духи им ночью сказать хотели. Раньше им Тай’джин прояснял, а теперь вот сами…       Выслушав историю своих «похождений», Рез’окун не знает что и сказать, чувствуя сильное смущение и вину: получается он напился, напелся, укурился и спать завалился. В общем отлично провел время, да так расстарался — что аж всё забыл. И это капитан боевого судна! А случись что на корабле? Одному капитану — двенадцать, а второй капитан — в дрова! И как он мог оставить больного пацанёнка на приревновавшего к нему Тая?! А самого Тая оставить? Как он мог оставить их одних на всю ночь?! Предки, да что с ним творится такое?! Ночь — время, когда Лакоу с Омулу отдыхают после дневных трудов, и духам болезней вольно набрасываться и мучить спящих смертных. Так говорил Тай’джин и капитан ему верит. Раненые и больные чаще умирают именно ночью — он сам свидетель. А он, получается, оставил ночью одного больного ребёнка на другого и пошел в кости играть да песни петь? Да так пошёл, что и не помнит ничего, идиот отбитый. Хорош супруг да наставник — нечего сказать! Капитан имперского флота — смотрите да завидуйте! «Морской вождь!» — растудыть его…       Без слов поняв состояние капитана, Ру’тендо встаёт и протягивает руку, помогая подняться. Кэпу нужно к себе, он понимает, а только пусть капитан не волнуется — на корабле все в порядке и у вахтенных приказ, время от времени приоткрывать дверь и слушать дыхание «маленького кэпа». Спит ли? Не расстроен? Джоса отчитался только за одно пробуждение — это когда малой с писком и в панике к Тай’джину прибился. А так — всю ночь спали, только эльфик постанывал да всхлипывал во сне. Кошмары видать… Ну да, пережить крушение — тут и взрослого прихватит! Ки’мури, заступивший после Джосы, тоже никого на подмогу не звал — значит все у них в порядке.       -И ещё, капитан… Вы уж простите за курево — я от лекаря выгреб уже, нельзя вам его было давать с ромом… Поэтому и память… того… Но я ж помочь хотел! Вы говорили что голова постоянно болит… — не особо покаянно вздыхает Ру’тендо, вручая зандалару корзинку с подаренными масками.       -А она и не болит… — удивлённо тянет Рез’окун, прислушиваясь к собственным ощущениям. То-то ему легко стало — прошла мерзкая, грызущая затылок и тянущая за глазами боль!       -И прощения, дружище, не проси — не за что! Эк меня понесло-то… Это вы простите, если чего не так спьяну учудил. Слаб видать стал на голову, нельзя мне пока пить. Буду знать… По справедливости — пороть меня надо, а то и разжаловать… Тай’джина с «довеском» вот одних оставил… Спасибо что об этом подумал, что охрана следила… И за курево — спасибо! Мне и правда лучше стало!       -Ай кэп, не бери в голову! С кем не бывает? А курево… Может — отсыпать? — подмигивает Ру, довольный результатом своего «лечения». — Кэп Тай хорошие смеси делает — лечебные! Эта вот — расслабляет, снимает боль, успокаивает. После боя мандраж снять или приятно посидеть — самое оно! Ему ж Лакоу благоволит, подсказывает как оно — правильно и с пользой…       -И про разжаловать — даже не думай, мон! Вы с капитаном Тай’джином обо всех печётесь, не раз нас от смерти уберегали и нам вас когда прикрыть — ничего такого нету. У моего народа есть поговорка: «У плывущих в одной лодке: судьба, радость и горе — тоже одни.» Отдохнул, выспался — чем плохо? — кладет руку на плечо зандалара и твердо глядит в светлые глаза капитана, вожак. — За такое плавание и рехнуться дозволительно, не то что перебрать… Ну развезло малость… Дак, после такого-то удара… И говорю ж — моя вина. С меня спрос! Я и ром наливал, и трубку набивал! А нельзя было. Мог у лекаря спросить — да не спросил, не подумал.       Предложение «отсыпать», капитан принимает с радостью — головная боль его уже достала и мешать сбор с ромом он больше не будет, раз от этого ему память отшибает. Наверное это и правда из-за удара. С Ру’тендо-то всё в порядке и память при нём. А вот курнуть чуток, как лекарство от головы… Премного благодарен!

***

      Порог своей каюты Рез’окун переступает в приподнятом, хоть и несколько виноватом настроении — как там его «брошенные» мальчишки? Заступивший на вахту Ки’мури, с улыбкой заверил что они уже не спят…        «Брошенные» мальчишки действительно не спят и заняты увлекательными делами: Тай разглядывает и играет с руками своей «добычи» — количество пальцев и их движение его буквально завораживают. К немалому изумлению капитана, Найд с удовольствием и без опаски участвует — Тай тычет ему пальцем в центр ладони, а Найд пытается его за палец ухватить. Игра на скорость реакции похоже нравится обоим: Тай азартно ухмыляется — не поймаешь! Раскрасневшийся эльфик оживлен и тоже полностью увлечен происходящим — вот он сейчас поймает! Ну вот — обоим кажется гораздо лучше и они даже ухитрились найти общий язык! Зря он боялся, что Тай обидит пацаненка… И малой покрепче, чем а первый взгляд оказался, всё-таки — вторая раса! Кто другой — наверняка бы не выжил…       -Эйо! — вспыхивают радостью янтарные глаза и душу виноватого капитана окутывает тёплое счастье — за ним соскучились и его ждали! Тай отвлекается и на его руке тут же повисает с радостным, хриплым воплем Найд. Поймал! Второй капитан насмешливо фыркает и отпихивает мальчишку, пытаясь привстать навстречу Рез’окуну, однако корабль слегка накреняется и тролль со смехом, неуклюже валится обратно. Взвизгивает придавленный дорайчик…       Неуклюжий Тай? Раскрасневшийся, смеющийся Найд? Да и кончики ушей второго капитана тоже весьма интересного цвета… И оба такие весёлые — с чего бы это и когда спеться-то успели?! Что с ними такое? — замирает в растерянности Рез’окун. Причина странного веселья обнаруживается незамедлительно и при очередном крене судна, позвякивая подкатывается к ногам капитана. Ром. У ног Рез’окуна, по полу перекатывается пустая бутыль… Но он точно помнит, что там было больше половины! Ночью, чисто в лечебных целях — согреть и успокоить, он немного он дал выпить разволновавшемуся эльфёнку и по привычке, совершенно не думая о возможных проблемах и их последствиях, сунул бутыль в изголовье их с Таем постели… — припоминает капитан. М-да… Он не подумал, а Тай «подумал» и вот они, последствия — в виде двух, хорошо поддатых, «проблем»!       «Ай, молодца! Показал «дикому» пацану свой метод лечения? Научил? Вот они и «пролечились»! Разгребай теперь…» — фыркает «ехидна», заинтересованно притихая. Что же дальше?..       -Доброе утро, золотой… Как вы тут? Хорошо спали? — осторожно интересуется Рез’окун, устраиваясь на краю «гнезда» и стараясь непринуждённо улыбаться, внимательно разглядывает своих раскрасневшихся, с шальными взглядами подопечных. — Вам обоим кажется лучше…       -Лучше! — уверенно кивает Тай. Ставшие фиолетовыми уши тролля при этом забавно мотаются в такт кивка, выдавая немалую степень опьянения хозяина.       -Только кушать очень хочется! И я — хорошо спал! — бодро отчитывается второй капитан, а вот Заврик… Прилез, точнее запрыгнул к нему посреди ночи трясущийся и вусмерть перепуганный, будто ему сам Карриенфур явился. Приснилось чего наверное… Совсем маленький и дурной видать — ну Тай его и пригрел, что бы не вопил, не скакал по дому всю ночь и спать не мешал — точно как его Чиса. А потом, под утро, он снова Тая разбудил когда во сне хныкать начал — ну, Тай ему и дал то жгучее питьё, что капитан ему наливал, чтобы не куксился. Заврик выпил, успокоился и развеселился, тогда Тай захотел, чтобы и ему тоже весело… А так — у них все хорошо и пускай Эйо не волнуется, Тай за «подарком» хорошо приглядывает! Что? Что за Чиса? А обезьян его. Эйо не знает?..       Охотники убили его мать, не зная что у неё есть детеныш. Это вообще-то нельзя делать, духи такого очень не любят, но раз уж так вышло… Охотники долго замаливали грех и просили прощения у местных духов и Лоа, а после, забрали малыша в поселение — пускай старейшины решают. Аку’джин просил совета у духов и те сказали что его нельзя убивать. Тогда Тай выпросил его себе. Вдвоем — веселее! Когда он подрос, ох и весело им было… — вздыхает Тай, затягивая икнувшего мальчишку, вместе с покрывалами, себе на колени. К удивлению Рез’окуна, дорайчик совершенно не боится и лишь немного возится, устраиваясь поудобнее.       Было? И погрустнел чего-то… — озадачивается Рез’окун, одновременно гордясь тем, что не упустил, сумел заметить перемену настроения. Учится вот, имеет уже соображение!       «Лучше бы ты имел соображение, чтобы ром без присмотра не оставлять! Тай тоже учится и спасибо тебе, дубине — не самому благому! Погрустнел… Смотри, чтобы не зарыдал, как вспомнит чего с перепою — лекарь хренов!» — укоризненно вздыхает Голос. — «Это ж дети. Осторожнее надо…»       -Что случилось, милый? — тихонько спрашивает Рез’окун, сжимая в молчаливой поддержке татуированное запястье. Просто Тай скучает за домашним любимцем или случилось с ним чего? То что он слышит в ответ, повергает капитана в шок — Чису съели! Но… Как?!       -Да нет, так надо было… — снова вздыхает Тай, шмыгая носом. — Был период «длинных» дождей и всем было голодно, все были злые и воевали… Опасаясь врагов, мы забрались в самые неудобья нашей территории — в хижины на сваях, на болота. Охотники каждый день в джунгли ходили, заходили далеко — но не приносили почти ничего, так — плоды, корешки, горсть «зверей»… Все большие звери ушли или попрятались, а дождь смывал следы и запахи. Ручьи и речушки разлились, превратив землю в топкую жижу. Влага пропитала всё, от неё сырели тетивы и портились стрелы, а с копьем или топором за птицами высоко на деревьях не поохотишься… Змей вот, разве ловили да лягушек — им дождь нипочем, но сколько там того мяса… Так, воинам на один зуб… Приближаться к угодьям более сильных и зажиточных племён, вождь Сен’джин нам настрого запретил: от лишней закуски никто не откажется, а потерять кого-то из наших в стычке… или если нас выследят, навести врагов на всё поселение… И подумать страшно!       -А тута молодая, беременная охотница Зани’са слегла. Ее такая, типа змейки многоногой, укусила — они сильно ядовитые. В хорошее время — похворала бы и оправилась, а тут бескормица, ещё и первенец под сердцем силы из нее тянет… Вот и обессилела, слегла совсем. Старая Кай’а её осмотрела и сказала что у нее есть зелье, что сможет ослабить яд, тогда появится шанс — но ей, Зани’се, прямо сейчас бульон нужен и мясо. Силы нужны с ядом бороться. После этого, Сен’джин меня к себе позвал, объяснил всё… Я тогда ещё воином не был, но испытание на то, чтобы мужчиной называться, прошёл. А Чиса — мой зверь… Согласие надо… — опять шмыгает носом Тай, подозрительно поблёскивая глазами и бездумно, крепче прижимает к себе мальчишку, вновь переживая тяжкое решение. Дорайчик в его руках начинает вертеться, запрокидывая голову и беспокойно заглядывая в лицо. Сказанного эльфёнок не понимает, но тон слышит и чувствует как изменилось настроение его спасителя. Почему капитану Тай’джину грустно? Только что было весело… Он как-то может помочь? Он хочет! Капитан и правда хороший! Ему ведь — помог…       Найд долго лежал зажмурившись, дрожа от озноба и пережитого ужаса. Ожидая нападения и прислушиваясь. Он боялся шевельнуться, уткнувшись лбом в широкую грудь тролля и вдыхая незнакомый, экзотический запах чуждого существа. Тролль пах — можжевельником? По крайней мере это был ближайший аналог, который мог подобрать юный эльф. Так, вслушиваясь в тишину, он окончательно вымотался и задремал. Спал плохо и тревожно, постоянно просыпаясь и прислушиваясь — не слышно ли шлепанья босых ног или других страшных звуков, однако было тихо. Судя по всему, около постели капитана, «гостьи» потеряли его след. Все что он слышал, это мощное, мерное биение сердца в груди, к которой его прижимала большая, сильная рука да спокойное дыхание — капитан Тай’джин спал. Боясь хоть немного высунуться из-под одеяла (а ну как учуют!), Найд сворачивался калачиком поплотнее, сжимая в кулаке ткань безрукавки тролля и прижимался лбом к подрагивающей от сердцебиения грудной клетке. Становилось спокойно и уютно — он был не один, а рядом с огромным, сильным существом. Капитан — сильный воин и что весьма вероятно — шаман или колдун, судя по убранству каюты. И раз он спокойно спит, значит и Найтралдиру бояться не следует. Что бы за ним не приходило, оно ушло. Наверное… Так, слушая успокаивающий ритм биения чужой жизни, он снова засыпал…       -Зато Зани поправилась и через полторы луны девочку родила! — уже веселее заканчивает Тай улыбаясь и Заврик неуверенно улыбается вместе с ним. Всё уже хорошо?       -Она даже назвала её в мою честь — Тай’нии. Малышка Тая! И сказала, что я смогу взять её в жены если захочу, когда подрасту. — гордо расправляет плечи Тай. Ещё бы — не у каждого есть «обещанная» невеста! На такое, родители идут только из великой благодарности. — Зани мне завсегда рада была, угощала и играть с малышкой разрешала… Она забавная и мне тоже всегда радовалась, ручки тянула и агукала. И плакать переставала, если меня видела… Хорошенькая…       -А только, я получается в море сбежал — да? А потом эту, Имани нашел — да? А потом — тебя! Мой морской вождь — лучше всех оказался! — ухмыляется Тай, забавно морщась в попытке кокетливо заломить ухо. Некоторое время сосредоточенно попыхтев, «мальчишка» со смехом оставляет попытки — ухи не слушаются! У-й-й — пьяный совсем! Позабыв о своих горестях, Найд с восторгом глядит на дергающего вразнобой ушами тролля — вот бы и ему так! Уши у них похожие, так почему он не умеет?! Маленький калдорай даже рукой себя за ухо ухватывает и слегка дергает — почему он их так не чувствует и управлять не может? Это привлекает внимание веселящегося Тая и он фыркнув, проводит ногтем по ребрам мальчишки и заставляя Найда хихикать и вертеться от щекотки. Нет, ну точно как Чиса!       -Милый… Мне жаль что так… — вздыхает Рез’окун, переваривая услышанное и наблюдая за дурачащимися мальчишками. В эльфенке просыпается исследователь: с пьяной отвагой, Найд осторожно проводит пальцем по бивню Тай’джина и переходит на щеку, мало не залезая в рот, пытаясь понять как это все там крепится и устроено. Тай в ответ хмыкает, мотает головой, будто отгоняя муху и делает вид, что хочет плюнуть в глаз нахалу. Переглянувшись, оба пьяненько хихикают…        Получается, у Тай’джина с детства была наречённая? Он не рассказывал… Сколько же он еще не знает о прошлом тёмного охотника? «Маленький» Тай по-детски бесхитростно делится с ним всеми воспоминаниями и подробностями своей жизни, но вот понравится ли это Тай’джину, если он «повзрослеет»? Корсар признавал за ним право на личное и никогда не расспрашивал о былом, подчеркивая, что прошлое Рез’окуна принадлежит лишь ему и он это уважает. У каждого из них есть прошлое и пыльные сундуки, которые не хочется открывать… Хочет — пусть рассказывает, а ежели нет… Не решит ли, что Рез’окун воспользовавшись моментом начал выспрашивать и полез не в своё дело? Напомнил вот о больном… Но он не знал! Тай’джин вообще мало говорил о своем детстве, зато с удовольствием слушал о проказах Эйо. Пусть маленькому зандалару было и не так вольно шалить, как его «полудикому» собрату, но дети есть дети — Рез’окуну тоже было что вспомнить. Тай’джину такие истории очень нравились и каждую он слушал как добрую сказку, хотя по мнению Рез’окуна, в собственной жизни юного тёмного охотника чудес было явно побольше. Побольше, да только многие из этих чудес были злыми… Представить, что из его любимого Тири сварили бы бульон, пусть и для спасения чьих-то жизней… Ужасно! У него и взрослого сердце ёкает, как представит, а каково ж маленькому Таю было отдать любимца?!       -Да ничего… Такова судьба ему была, не зря видать Легба наши тропы переплёл — чтоб я Зани’су сберег… И для меня бы, тоже самое сделали! — внезапно, решительно вскидывает взгляд Тай и вздохнув, снова щекочет эльфика — один в один Чиса! Тот тоже на щекотку заходился в хохоте, сучил ногами и извивался. Может переназвать?       -Что ты! Не надо, золотой! Мне — «Найд» нравится. Малыш ведь не животное… Не надо так — не трави себе душу и не обижай его. — вздыхает Рез’окун и отчаянно жалея «маленького» Тай’джина, обнимает его за плечи, стремясь выразить сочувствие и поддержку. Ему очень, очень жаль что так все вышло…       Кстати о питомцах… Найд. Выматывающая головная боль отпустила, развеялся сопутствующий ей «туман» и капитан видит, насколько он был беспечен. Вопросов связанных «завриком» у Рез’окуна множество! Кто их «находка» и откуда? Что за корабль забрал себе гневливый Агве? Почему на нем были эльфы с хумансами и только ли они? Что они забыли у этих берегов? Тут ведь ничего нет или же капитан просто не знает?.. Так ли прост и невинен Заврик, как хочет казаться? Сколько ему лет и действительно ли он не понимает зандали? На взгляд капитана, пацан ещё слишком мал и слаб для корабельной работы — какой с него толк, но он меряет своим аршином. До зандалара доходили слухи, что эльфы взрослеют много позже троллей. Слухи ли это и сколько найденышу лет? Он судит по своей расе, но они слишком разные… Тай уже в двенадцать был жестким, расчетливым воином и убивал не колеблясь, защищая себя и своих. Рез’окун сам тому свидетель, но тем не менее, на взгляд капитана, он все равно еще ребенок — сколько бы он не убил и кем бы там не считали его соплеменники. А «маленький» калдорай? Не обманчива ли внешность? Может ему все двадцать, пятьдесят, а то и побольше! За это время можно выучить много языков… Что он знает о взрослении — внешнем и внутреннем, эльфов? Он и эльфёнка-то, почитай впервые в жизни видит. Ну да — он маленький и хорошенький, но дораи коварны и полны секретов… На вид, его «подарок» — сама невинность и очарование, но так ли это?! Он уже сделал одну вопиющую глупость, оставив его наедине со спящим, больным Таем и благодарение Владыке судеб, что все окончилось хорошо. Найдёныш конечно болен и слаб, но много ли сил нужно чтобы пронзить глаз или ухо, достав до мозга? Такого не пережить даже троллю. Может, это конечно бред и паранойя питаемые его виной, а если — нет?       -Найд? — безмятежно улыбаясь, зовёт Рез’окун.       — Я знаю, притворщик, что ты меня понимаешь… Знаю что ты задумал. Сам признаешься или мне заставить? Дай-ка подумать… У тебя такие крохотные ручки и я могу… скажем, откусывать тебе пальцы, один за другим… Или сломать их для начала? М-м-м? — миролюбивый тон и благожелательный взгляд, сколько подобных бесед начинал Рез’окун с задержанными подозрительными личностями. Некоторые, наслышанные о кровожадности троллей ломались сразу, некоторые — сопротивлялись… Тянуть в рот чужие конечности, конечно бредовая идея… Отвратительно! Но ведь чем безумнее, тем страшнее… — Молчишь? Ну начнём…       -Дай-ка мне руку… — переходя на всеобщий, просит капитан, стараясь игнорировать совершенно ошалелый взгляд Тай’джина. Эйо сошёл с ума?! Что он такое говорит?!       -Эйо…       -Цыц!       К огромному облегчению Рез’окуна, дорайчик слегка сдвигает свои бровки-стрелки, силясь понять сказанное, но услышав просьбу на всеобщем — с облегчением улыбается и доверчиво протягивает ладошку. Зандали мальчонка явно не понимает и никаких черных замыслов скорее всего не имеет… Обычный ребёнок? Может с отцом путешествовал… А кто отец? Ткнув по примеру Тай’джина ему пальцем в центр ладони и получив в ответ смущенную улыбку, зандалар покаянно вздыхает.       -Прости, родной. Я проверял, понимает ли Заврик зандали… — винится капитан. — Прости, но я должен был убедится что он нам не враг, что не причинит зла ни тебе, ни мне. Не сказать, что я полностью ему доверяю, но подслушивать нас он явно не может. Видишь, не испугался совсем. Не понял, что я сказал.       -А-а-а… Ух — даж я испугался! Рэз’кун — хитрый вождь… Умный! — довольно улыбается Тай, счастливо сгребая в охапку озадаченного эльфика и заваливаясь с ним на спину. Заврик прошел проверку и остаётся у них! Замечательно!       -Клянусь тебе, что если он не даст повод, никогда не причиню ему вреда! — улыбаясь, поднимает раскрытую ладонь Рез’окун. — Не волнуйся, ничего плохого с ним не случится, мне он тоже нравится. Забавный…       «Нет?.. А что случится? Что ты вообще с ним будешь делать, а? Ты — думал? Твой «подарок»… Кто он и откуда? Тай к нему привяжется, привыкнет, но маленький эльф — разумный! На корабле ему деваться некуда, он весь ваш. А в порту? На цепи его водить не будешь и в клетке держать, тоже. Он не домашний питомец, что бы маленький Тай себе не придумал… Куда его? Отпустишь пацана на все четыре стороны или пристроишь на корабль, идущий к его родным берегам? Это несложно. А Тай? Снова потеряет любимца? И ты — приложишь к этому руку! Ты об этом, подумал?» — голос «ехидны» тихий и совсем не ехидный. Серьёзный. И вопросы — ой какие серьёзные…       Из тяжких раздумий капитана вырывает шумная возня: Тай держит эльфёнка на вытянутых руках над собой, крутя вправо-влево. Обезьян! Обезьян!       -Осторожнее милый… Квёлый он еще и как бы ему дурно не стало… И он не обезьян, а дорай.       -А по тому как ночью колобродил — так и не скажешь! Скакал — не хуже обезьяна! — «вредничает» Тай, широко улыбаясь и чуть сильнее сжимает мальчишку, заставляя пискнуть. Смешной звук! Дорайчик давится смехом, воздухом и начинает душераздирающе кашлять, становясь буквально фиолетовым, чем приводит Тая в полный восторг — ух, он цвет сменил! Дивное создание — фиолетовый обезьяно-хамелеон!       Рез’окун добродушно сочувствует мальчишке, которого крутят в воздухе как заблагорассудится, но и себе смеётся. Только смешит его не цвет лица пацаненка, а один из его носовых платков, повязанный на бёдрах эльфика и аккуратно подоткнутый спереди — на манер набедренной повязки. Так и не привыкший, вечно ворчащий на мешающее «споднее», почти поборовший простуду Тай уже не нуждается в платках и видимо решив не страдать в одиночку, «приодел» своего «заврика».       -Капитаны? Вы позволите? Все хорошо? — вместе со стуком доносится из-за двери и на пороге появляется Хамизи. Моментально оценив обстановку, лекарь бросается к задыхающемуся в кашле эльфёнку. Мальчишка уже фиолетовый, задыхается и ему явно дурно — нельзя же так!       -Капитан Тай, прошу вас… Отпустите дитёнка! Ему нельзя так. Задохнется ж сейчас… — аккуратно выхватывает обессилевшего дорайчика Хамизи и осекается. Что… Ром? Зачем — ром?! Да ещё и в таком количестве, возле них же — закусить хочется!       -Капита-а-ан, вы снова «лечили» их спиртным? Ну зачем?.. Ладно капитан Тай’джин — взрослый, но мальчишка… Ему никак нельзя давать ром! Он и так слабый… Помрет ведь! Сердечко не выдержит! — укоризненно вздыхает Хамизи, придерживая ослабевшего Найда за плечи и ожидая пока тот достаточно отдышится и придет в себя, чтобы выпить лекарство. Мальчишка сипло дышит, но довольно улыбается — «его» капитаны снова в хорошем настроении. Всё снова хорошо?       -Я — нет! Они сами… — начинает Рез’окун и сразу же затыкается, понимая насколько дико это звучит. Предки, что он несет… Сваливать свое разгильдяйство на предоставленных самим себе детей? Отлично! Дожил…       -Вот!!! Я взрослый! — перебивая лекаря, ликует Тай, торжествующе потрясая кулаком и теряя шаткое равновесие, с хохотом заваливается навзничь. — Слыхал, Эйо?! Так лекарь говорит! Он знает! Лекари все знают! Я взрослый и я всё могу! Могу всё, что захочу… Слыхал?! А хочу я… Где моя конфэта, Эйо? Я — её хочу!       -Конечно, родной. Конечно, ты взрослый! Сейчас дам… Только отвар вот, выпей… — смиренно соглашается Рез’окун, ежась под укоризненным взором Хамизи и полностью признавая свою вину за состояние подопечных. Вот леденец! И конечно, разумеется — Тай взрослый! Не хватало ещё, с поддатым мальчишкой спорить. С пьяными — всегда лучше «по шерсти» и благодарение богам, что он хочет лишь конфету!       «Ты — взрослый, милый. А я — идиот…»       Получив желаемое, Тай устраивается среди подушек, наблюдая за обследованием и лечением своего «заврика». Несмотря на кашель и подпитие, дорайчику явно лучше — взгляд приобрел ясность, да и сам мальчишка оживился. Ага, Аку’джин тоже так иногда делал, одобрительно кивает Тай, глядя как лекарь растирает эльфенку грудь и спину «горячим» бальзамом.       -А потом, если лихорадка, он закутаться говорил! И что ухи оборвет, если увидит хворого не закутаным или раненого без повязки! А если снова увидит — то прогонит и лечить не будет! И пусть тогда помирает! — радостно делится воспоминаниями Тай. — А Кай’а, могла ещё и по хребту неслуха своим посохом перетянуть! А у Аку — посоха не было! Воины к нему старались, а только она их отлавливала и сама лечила. Всегда знала, кто чем хворает. Лучше нее — никто не лечил! Омулу — её покровитель.       -Сурово у вас было, капитан. Ухи больным обрывать… — улыбается, закутывая дорайчика в покрывало Хамизи. — Но ваши наставники были правы — растереть, закутать, дать лекарство. Кстати, о нём…       -Пей. Лекарство. — переходит на всеобщий лекарь, переливая из исходящего паром кувшинчика снадобье в «наперсток» Найда.       -Во-о-от. Хорошо… Не торопись, помаленьку.       -А это — капитан, ему после завтрака дадите. Не жевать и не глотать. Пусть во рту держит, пока не растает. От кашля поможет. — дождавшись, пока пациент допьет, протягивает Рез’окуну темную, маслянисто поблескивающую и терпко пахнущую травами горошину-пилюлю, Хамизи.       -Присмотрите уж, будьте любезны… Рад что у капитана Тая все налаживается и у его… как его… Заврика. А мне пора, тут у матросика зуб разболелся, глянуть бы надо…       «Любопытное чудовище» тут же горячо заинтересовывается и сует свой любопытный нос — разглядеть и понюхать. А чего это — кругленькое? А чего только Заврику? А ему?! Ах, невкусное и ему не надо? Это для больных, а он почти здоров? Ну и ладно — раз здоров и невкусно. У него — сладкая конфэта есть! — радуется Тай. Какое замечательное утро — и взрослым наконец признали, и полакомился, и Заврика ему оставили. Жаль было бы, окажись он врагом…       -А там чего? — уважительно попрощавшись с лекарем, тычет пальцем в принесенную Рез’окуном корзинку, Тай. Ему любопытно, чем разжился супруг, но он — с пониманием и уважением, поэтому сначала спросит. Все моё — твоё и наоборот конечно, но лучше спросить… Раш’ка?! Красивые… Подарок? Хороший подарок, полезный! Конечно, Тай знает и расскажет что к чему!       -А тута чего? — принюхивается Тай и синяя рука молниеносно выхватывает из корзинки мешочек. Капитан рвется перехватить, но взбодренный алкоголем тёмный охотник оказывается быстрее.       — Я знаю! Это — курить! Давай курить, Эйо! — воодушевляется Тай, обнюхав торбочку с «отсыпанным». Они — морские вожди, сиречь капитаны и вполне могут набить себе по трубочке, дабы посидеть, степенно ведя беседу… Так старейшины и старшие воины делали — он тоже так хочет! А потом, можно еще этой жгучей воды добавить для веселья! А давай?!       И кстати, пусть Заврик идёт к себе, он теперь — с Эйо хочет, подпихивает ногой растерявшегося мальчишку к краю постели, Тай. Они курить и о взрослых делах говорить будут! Ему уже лучше и Тай хочет знать как дела на их лодке и вообще — новости! Пусть Рэз’кун рассказывает, а Тай будет слушать, думать и советовать. Если нужно, он может сходить на Тропы и обратиться к духам за советом! Рэз’кун — хочет?       -Нет! Не гони малыша… Ему пока некуда… — быстро начинает капитан, лихорадочно придумывая убедительные обоснования, почему Тай’джину не надо курить, не надо пить, не надо на Тропы и вообще ничего такого — не надо. Какая «жгучая вода» — он и так пьяный! Какие Тропы?! Попадет ещё в это… «ничто» — как Ки’тани рассказывал! Или к лужам черным… Никаких Троп и никаких шатаний, Бвонсамди знает где! Он решительно запрещает! Он не пустит! Вот только — как? Как запретить тёмному охотнику, быть тёмным охотником?! Н-да…       -Как — некуда идти? — удивляется «маленький капитан», совершенно не подозревая о поднявшейся буре отчаяния в душе несчастного супруга. Эйо ж ему за сундуком, закуток собственный выделил! Вот туда пусть и идет! А чтобы не хныкал — вот. Так и быть… Аккуратно отломив от лучика звезды кончик, Тай для наглядности сует леденец эльфёнку просто под нос. Это — еда. Кушать надо! Ясно? А теперь — брысь!       -Погоди, золотой! Тут такое дело… — наконец, решается сдать дорайчика «с потрохами» капитан. Это может отвлечь Тая, может подзабудет…       -Как?! Прям в постель? — восторгается Тай и заходится громким хохотом, тыча пальцем растерянного, непонимающе хлопающего серебристыми глазищами Найда — почему над ним смеются? Что он такого сделал?!        Вот! А он говорил! Говорил — что малой лужу наделает! А Рэз’кун говорил, что дараи умные! Не повезло им наверное — ни тот не был умным, ни этот! Надуть в постель! Такого даже Чиса себе не позволял — какой же он умный? Маленький и глупый — вот! Очень маленький и совсем глупый!       -Ладно, пусть тута будет… — покровительственно вздыхает Тай, скептически глядя на потерянно переводящего взгляд с одного капитана на другого мальчонку — над ним потешаются и гонят. Почему? Что он не так сделал и куда ему?..       -Только скажи, что если он и тута напрудит — я ему ухи оборву!       -Давай-ка, лезь под стенку… Скоро завтракать будем. — помахивая рукой, задаёт направление Рез’окун и тут же ухнув, валится на постель, сбитый весело скалящимся Таем — он соскучился! Звонко щелкают столкнувшиеся бивни, а в губы зандалара утыкается леденец — вот, пусть Эйо угощается!       Испуганно пискнув, Найд шарахается и забивается куда велено, уф — чуть не задавили! Оказавшись в относительной безопасности, эльфик разглядывает капитанское угощение. Сладкий запах, золотистое, липкое… Отбросив сомнения, он сует подарок в рот и радостно улыбается. И правда — конфета! Вкусно! Получается, тролли и конфеты едят?! Поразительно. Он думал — только мясо. И то — сырое и возможно срезанное с ещё живых врагов…       Вольное поведение капитана Тай’джина также озадачивает мальчишку: это у них приветствие такое — друг на друга прыгать? Как дети! Но ведь они взрослые и точно не родственники — уж больно разные… Это явно комната второго капитана, раз он тут спит и так бросаться на гостя! Хотя, первому капитану вроде бы нормально — он ничуточки не испугался и кажется даже рад такой встрече. Капитаны видимо равны в рангах, но все же… Тролли — странный народ… В немного восстановившем силы и подогретом спиртным мальчишке просыпается исследователь и Найд не таясь, с любопытством рассматривает зандалара, сравнивая с другим капитаном. Крепкий алкоголь притупляет страх и прежде чем инстинкт самосохранения успевает вякнуть, эльфик протягивает руку и осторожно касается пальцем твердого щитка на плече Рез’окуна. У капитана Тай’джина такого «украшения» нет… Почему? Зато другие украшения у них одинаковые — массивные, золотые браслеты на левых запястьях. Наверняка, капитанские знаки отличия — решает Найд. Интересно, почему эти тролли такие разные? Отец ему о зеленокожих рассказывал, а эти — совсем не такие… Почти черный, с какими-то странными наростами по всему телу и синий. — удивляется Найтралдир, сравнивая двух капитанов. Хотя наличие бивней, странноватые, скуластые лица с вытянутыми подбородками и самое главное, всего три пальца на руках — перед ним точно тролли. Или они тоже всякие бывают? Он не знал… Хотя если подумать, проклятые синдорай ведь не особо похожи на его народ, но тоже — эльфы. Не говоря уже о нагах… Фу!       Ик! А ему тоже нужно приветствуя, вот так на них бросаться? — задается очередным трудным вопросом юный калдорай, посасывая свою конфету и глядя на лакомящихся по очереди леденцом, капитанов. Может обычай у них такой, расположение своё показать и доверие… И конфету одну едят… Диковато конечно, но со своими порядками — в чужой лес не суются! Если у них так принято… У калдорай тоже, разделить трапезу с незнакомцем и уж тем более — инородцем, считается знаком доверия и симпатии, а капитан Тай’джин ему прямо от своего «куска» отделил. Куда уж демонстративнее… Они ему вон сколько добра сделали! Решат ещё, что хам неблагодарный и разозлятся. А мясо, они всё-таки едят…       -Завтрак для капитано-о-ов! — весело горланит Ки’тани в коридоре, заставляя Найда вздрогнуть, а второго капитана моментально скатиться с первого и предвкушающе заурчать — еда! Парень ногой распахивает дверь и приветливо улыбается! — Доброго утречка!       -Доброго, Ки’та… Ясного неба тебе! — с облегчением выдыхает, наблюдая за сервировкой их напольного «стола» Рез’окун. Вовремя! Ух, кажется пронесло и Тай отложил «взрослые посиделки» с трубочками, ромом и духами. Только пьяного и укуренного малолетнего тёмного охотника ему не хватает! А если Тая обуяет жажда приключений и он решит «кувырнуться» к себе на Грань? Или ещё куда? Что Рез’окуну делать?! Тут за руку не удержишь… И ещё, эта его «детская» непосредственность… Рез’окун понимает, что большая часть прикосновений совершенно лишена какого либо подтекста — Тай просто искренне выражает свою радость и привязанность, но… Когда он вот так на него заваливается… Капитан старается думать о чем угодно, только не о доверчиво-податливом теле в своих руках. Получается плохо и это ужасно. Не доведи боги, его «накроет» и что тогда? Он — не животное и всегда гордился своим хладнокровием и выдержкой, но чем дальше, тем труднее держать себя в руках, ведь Тай’джин так невыносимо близко… С ромом, пока видимо тоже пора попрощаться — решительно вздыхает Рез’окун. Сегодня он был просто вопиюще беспечен! Он капитан и супруг, он «взрослый» — и какой бы он ни был «пришибленный», он не может позволить себе забываться… Не имеет права!       Кажется боги всласть посмеялись над ним, исполнив его желание. Хотя… Тай ведь сейчас счастлив, а не этого ли он хотел? А он сам… ну — перетерпит как ни будь… Главное — что Тай искреннне к нему привязался и не отталкивает. Разберутся. Вот вернутся в Зулдазар, тогда и будет думать о дальнейшем. Тогда о многом думать придётся и думать серьёзно: Чёрные Копья всецело поддерживают своего «маленького» капитана, и хотя Тай остается главным на «Благословении Легбы», а только самого его, он ни в какие походы и уж тем более набеги, не пустит! НИ! ЗА! ЧТО! Не в таком состоянии. Возможно, он сумеет найти в городе другого тёмного охотника и попросит о помощи… Тай рассказывал, что они крайне любознательны и любят путешествовать. Ремесло обязывает, что ж за охотник — сидящий сиднем?! Зулдазар — огромный. Хоть кто-то, ведь должен быть?! Нужно будет обсудить это с Ру’тендо…       О! Квези учёл невеликие размеры нового члена команды и порция Заврика на этот раз в маленьком горшочке — усмехнувшись отмечает, отвлекаясь от тревожных дум, Рез’окун. Думай, не думай — а кто ж знает, что там завтра и какой будет ветер? И будет ли у них это завтра… Ха! Ну — Ки’тани! Так вот что он вырезал, сидя на вахте!       Ласково потрепав спутанную копну синих волос дорайчика и получив в ответ робкую улыбку, парень протягивает ему маленькую, искусно вырезанную из бамбуковой щепки, ложечку. Точнее, маленькая она для него, в руках эльфёнка же она смотрится абсолютно нормально. По размеру. Приняв подарок, Найд с радостным удивлением разглядывает вещицу. Новенькая. Неужели это для него специально сделали?! Вот тебе и жуткие чудовища… Спасибо! Есть из тролльего «ополовника» ему было неудобно и очень неаккуратно получалось.       -Спасибо! Я… очень благодарить! Благодарный… Я… За всё, благодарный…— сосредоточенно нахмурившись, старается складно выразить свою признательность Найд. Ох, совсем язык не слушается и мысли разбегаются… Перепел… Н-нет — это птица, а он — перепил! Он достаточно понятно и вежливо выразился? А если нет и его благодетели разозлятся? Как нужно благодарить тролля? Момент вроде подходящий, может — рискнуть и попробовать?..       К немалому изумлению присутствующих, эльфик немного посопев и помявшись, с неуверенной улыбкой тянется, чтобы обнять Ки’тани. Разница в росте слишком велика и чтобы все «получилось», парень со смехом подхватывает мальчишку на руки, давая обхватить себя за шею. Легонький… Пусть обнимет, если хочет. Ки старался и ему приятно!       Поздний завтрак проходит весело, благодаря Ки’тани. Уже поевший, Ки по просьбе соскучившегося за ним Тая остаётся и развлекает капитанов новостями «с полей». К огромной радости Рез’окуна, ко второму капитану возвращается аппетит и Тай с удовольствием уминает свою порцию ухи, не отказываясь от добавки. Найд — не отстаёт. Эльфик старается есть подчеркнуто аккуратно и чинно, но постоянно сбивается и начинает по выражению смеющегося Ки’тани лопатить так, что аж уши танцуют. Наголодался… Откуда свежая рыба? О! Охотникам с воинами на корабле скучно и все занимаются кто чем. Веке с Абигом вот пытались рыбачить с борта. Ки’мури дал им снасти и молодые охотники поймали аж одну рыбу! А потом к ним присоединился Думиза и — о счастливчик! — сразу поймал ещё одну. На этом их везение кончилось и больше они ничего не выловили. Вот они, эти рыбины — в капитанской похлебке. Подарок от ребят. Что ещё? Бон’гани приободрился после признания девушки и теперь усиленно по ней и вокруг неё «вздыхает» — совсем нудный и бесполезный стал. А Джайе в жутком восторге от эльфика, постоянно хлопочет что ему то-то и то-то надо и на Бона, кроме подай-принеси — ноль внимания. Дитёнок важнее! Какие «танцы», когда бедный Заврик — перепуганный, голенький и хворенький! — всплескивая руками, пищит Ки’та, добродушно передразнивая маленькую троллу. У девчули видать инстинкт «гнезда» проснулся и она старается, как может. Многого у неё под руками нет, но есть на судне, однако как Ки уже говорил — Бон’гани резко поглупел, поэтому она Ки’тани с поручениями гонять принялась. Принеси — то, добудь — это… А Умэ, паразит — только ухмыляется, да посмеивается. Говорит что он в эльфячьих детёнышах не разбирается и от него — тьфу ты! — тоже никакого толку! Ки — один за всех парней отдувается! Они уже раздобыли ткань, иголки и другую мелкую дребедень, Джайе рвётся приступить к шитью, но ей сам дорайчик для каких-то замеров нужен. Пусть капитаны скажут, когда ей наведаться можно будет — хоть штанцы какие малому спроворит. А то коснись к народу выйти — и смех, и грех. Хотя Ки’те, носовой платок нравится — уж больно забавно. Нет-нет, капитан Рез’окун конечно прав — не надо так мальчонку обижать, но ведь по правде — смешно же! И кстати, матрасик Ки заново сделал. После завтрака принесёт. В хозяйствах Квези и Хамизи много чего соломой переложено, ну он и выпросил для набивки. А потом, Джайе погнала его ещё, чтобы на подушечку… Так что все у его «заврика» будет в лучшем виде — пусть фадда не волнуется!       А вот у рубак, такого развлечения как дорайчик нет и они со скуки сильно маются. Кости и карты всем надоели. От нечего делать, за завтраком и после — начали цапаться, типа «не так сказал, не так посмотрел». Ру’тендо на это поглядел и придумал смешную штуку: предложил сделать мишень и кидать ножи. На очки. А ножи специально взять самые плохие и без баланса. Так сложнее и интереснее. Набравший меньше всех — исполняет шуточное желание. Идея вожака всем понравилась и после завтрака работа закипела. На взрывы хохота и улюлюканье, к ним заглянул на «разведку» Фолами, и понаблюдав как проигравший с кваканьем скачет на карачках по полу, предложил перенести мишень в их большой кубрик — и дистанция для бросков увеличится, и все желающие поучаствуют. Зикимо разрешил, народ с удовольствием подтянулся и стало еще веселее! — тараторит Ки’тани, не замечая отчаянного взгляда Рез’окуна. Придумка для развлечения рядового состава конечно отличная. Кому ж как не капитану знать, какие свары на ровном месте могут затевать озверевшие от скуки моряки, но Тай — капитан! Может для Черных Копий это и нормально, что капитан во всем участвует, но Тай не может «скакать жабой» перед зандалари! Не поймут, а у «маленького кэпа» уже — вон, глаза горят! Ну Ки’та, ну замолчи же!..       -А еще, у одного матроса за ночь щеку разнесло — зуб разболелся и наверное Хамизи его рвать будет! Ну да ничего, парень молодой — новый вырастет, чай — не ухо! — быстро меняет тему, наконец понявший что наговорил лишнего, парень. Вот недоумок — раздразнил «маленького фадду», а ему ведь не по чину…       В общем, вот и все новости… — скомкано заканчивает Ки. Мачты держатся крепко. Порох сухой. Заделанная течь немного подтекает, но совсем немного — за ней следят и ручной уборки хватает. Шанго кажется притомился плясать — сегодня на воде потише стало и можно относительно безопасно поработать, поэтому, к вечеру такелаж обещают доправить. Паруса кое-где подштопать нужно. А так, вроде обычная рутина — вахты, смены, уборка… Все ждут и молятся, чтобы уже хоть как распогодилось и можно было потихоньку идти дальше. Домой. Нет, никто не ропщет — благодарение Лоа и тёмным охотникам что вообще живы остались! Просто всем уже хочется ступить на твердую землю и наконец расслабиться и отдохнуть. Этот патруль и правда выдался тяжелый и необыкновенный… — вздыхает Ки’тани, виновато поглядывая на капитана. Он осознал свой промах и готов исправлять! Фадду надо чем-то занять, он понял. Прийти с Джайе после завтрака? Хорошо! Конечно, он проследит чтобы натаскали воды и Фолами нагрел капитанскую ванну. Тай хочет искупаться? Конечно, Ки поможет с волосами! А у Заврика, на голове чайки вообще гнездоваться могут! — смеётся вместе с капитанами Ки’тани, собирая грязную посуду в корзинку. Ладно, побежит он тогда. Дел — много!       Ничего не понимающий из сказанного, «заврик» тоже осторожно улыбается — смеются, это не ругаются. Это — хорошо.       А всё-таки интересно, что же произошло ночью, что так переменило отношения обоих? Почему Тай’джину пришлось «лечить» мальчишку? — вновь задается вопросом Рез’окун. Медленно, со смаком, потягивая кафу он с улыбкой наблюдает за Таем, играющим с рукой эльфёнка. И дались ему эти пальцы… Хотя — нет, пусть как угодно развлекается, главное, чтобы до курева не добрался и ни в какие нижние, срединные или ещё какие миры не рвался. Пусть и непреднамеренно, капитан уже устроил Тай’джину второе «тяжелое детство», так что пусть «маленький кэп» беззаботно играет со своим «завриком». Пусть радуется новому «питомцу». Да и малой вроде не против… Успокоился и дергаться от их вида перестал. И всё-таки, что же случилось?..       После сытного завтрака обоих «пьянчуг» вконец развозит и Таю становится лениво, а подуставшего Найда снова начинает клонить в сон. Привалившись к теплому боку второго капитана, он пошмыгивая и кутаясь в одно из покрывал, осоловело пялится в пространство, нимало не интересуясь, что там происходит с его конечностью. Сыто. Тепло. Хорошо… Сейчас светло и бояться пока нечего. Даже «страшный» капитан Тай’джин оказался не таким уж и страшным, вполне понимающим и даже симпатичным — ночью не прогнал, никак не обидел и даже конфетой угостил… А про Ки’тани с этой девушкой… Джайе — и говорить не приходиться, если закрыть глаза, решил бы что среди своих оказался. Благодарение высшим, что его нашли эти «ненормальные» тролли! Или тролли как раз нормальные, а это он думал о них не нормально? Но ведь то, что он слышал об их расе от соплеменников… Они — изначальные враги. Это всем известно. Но слухи-слухами, а видит он пока — совсем другое. На «Слепой удаче» с ним обращались гораздо хуже… Тумаки с затрещинами за непонимание приказов и нерасторопность доставались частенько, как и обидные слова. А уж за что ему предлагали лакомства… Капитан настрого запретил его «трогать», но предложения все равно были и были они такие, что хотелось заткнуть уши и оказаться где-то далеко-далеко. Найд их конфузился и боялся. Он вообще не думал, что жизнь на море — такая. В своей лесной деревеньке, сидя в древесной развилке с очередной книгой в руках, он мечтал о солнечных бликах на лазурных волнах, белых парусах и бризе в волосах. О дружной, веселой команде и конечно-же — приключениях. Бескрайние морские просторы, шумные и яркие иноземные города-порты с их диковинными обитателями… Огромный, неизведанный им мир…       В реальности, все оказалось совсем не таким. В реальности была тяжелая, грязная работа, тычки с пинками и отвратительная еда, которой все равно не хватало чтобы наесться. Были злобные насмешки. Особенно «старались» люди, хотя и от гоблинов хорошего ждать не приходилось. Вскоре Найтралдир понял, что краткоживущие не особо жалуют эльфов вообще и его народ в частности, поэтому старался держаться от них подальше. Спал он без страха только возле молодого калдорая плотника, по прозвищу Белка. Парень, на своём седьмом десятке, уже успел побороздить морские просторы, но на «Удаче», как и Найт был новичком и впоследствии узнав на каком судне оказался, также пребывал в тихом ужасе. Но Белка, в глазах команды хотя бы был взрослый, владел ценным ремеслом и мог постоять за себя… А ещё, как Найт впоследствии узнал, были тайные отсеки и конечно — клетка… Был тихий разговор в капитанской каюте, когда они уже вышли в море, с обманчиво добродушным капитаном и рассказ, что с ним сделают, если он где-нибудь сболтнет лишнего про их груз. Что сделают, как долго и что от него в конце останется. Только тогда, перепуганный мальчишка осознал всю глубину своей наивности и доверчивости, пожалел что сбежал из деревни. Пожалел, но было поздно…       А тут вроде бы к древнейшим врагам попал и с ним так… По-доброму. Пытаясь собрать расплывающиеся мысли в кучу и разобраться в клубке собственных чувств, открытий и противоречий, эльфенок забавно шевелит своими жёсткими бровками, совершенно не замечая внимательного, пристального взгляда светло-аквамариновых глаз…       Дорайчик «поплыл», а значит — самое время для вопросов. — решает Рез’окун. Пусть простит его сонный мальчонка, но ему необходимо знать все подробности и понимать что происходит. Проснуться на собственном корабле, полыхающем от магического огня капитану совершенно не хочется. Он должен знать что это было за судно и что на нем делал Найд. Пацан отрицает что он знатного рода, но так ли это? Ему было совсем худо и он мог ляпнуть не подумав, а потом спохватится и уйти в «отрицалово»… А если этот корабль был не один? Может его уже ищут и что помешает врагам решить, что это Рез’окун потопил невезучее судно? Где калдораи и хумансы — там и Альянс… Они и сбежать-то, на потрепанном стихиями корабле не смогут, не говоря уже о сражении. Их просто догонят и расстреляют, или по другому как — если маги присутствуют. И вряд ли с ними будут пытаться вести переговоры, а если и будут, то враги вряд ли поверят, что их «подтолкнул» Лоа и они успели спрятаться от страшной бури, а корабль Альянса — нет. Тогда, малой возможно сгодиться как заложник. Эльфы не особо плодовиты и должны трепетно относится к своим детям… Наверное… К добру или худу у них на борту этот мальчишка?       -Как ты, малыш? Получше? Успокоился? — переходя на всеобщий, мягко интересуется Рез’окун, внимательно глядя на эльфёнка. — Что случилось этой ночью? Что тебя напугало?       Что? Что случилось ночью? — напрягается, распахивая в тревоге серебристые глазищи и сразу становясь растерянным и несчастным, Найд.       -Они приходили… За мной. Умереть… Умертвия? — старательно подбирая слова, хрипло шепчет в ответ, в один момент бледнея от жутких воспоминаний эльфик.       -Они хочили меня э-э-э… убили? Бить? Забрать? Я вот сюда сбежать, к капитану… — показывает на постель мальчишка. — Они меня тут не найти… Я страшно бояться! Ужасно. Они — страшные! Мертвые совсем. И пахнут… Утонуть. Капитан Тай’джин меня не прогнал и я засыпнуть… Заснуть. Тут. Тут — хорошо. Спокойно. С ним. Капитан сильный и я не бойся.       Умертвия? Да не одно?! В их каюте? — торопеет Рез’окун, вслушиваясь нескладную, тихую скороговорку дорайчика и едва не руками придерживая, норовящую отвиснуть челюсть. Это как же? Это что же, пока он отлично проводил время — его Тай снова от каких-то призраков-утопленников отбивался?! Прилетело откуда не ждали… Ладно, Джоса мог не заметить, капитан уже знает, насколько тихими и от этого страшными могут быть подобные схватки, но Тай почему не сказал?! Что за секреты?!       -Тай?!       Однако Тай, на пересказ капитана, лишь недоуменно хлопает глазами, а потом возмущённо хмыкает и кривится — какие-такие умертвия? Не было тут никого! Бред и ерунда! Что бы он призраков не почуял?! Чушь какая! Да и не пройдут они сюда — вон сколько всего понавешано и на стенах печати! Глефы ещё зачарованные над постелью. Для бестелесых — страшнее ничего нету! Ах, они ещё и утопленники?! И прям были во плоти и воняли?! И он вот так просто это проспал? Предки-хранители, да что малой несёт?! Во-первых — как они в каюту проникли? Окна закрыты, в коридоре — вахтенный. Во-вторых — не бывает просто так восставших утопленников! Для этого — сильный бокор нужен. Умелый! Где его тут взять?! А в-третьих — дорого это… Жертва тоже хорошая нужна, «богатая» и что-то Таю не кажется, что ради этой сопли фиолетовой…       -Да не было тут никого! Эйо! Врёт он! — горячо убеждает, подрагивая ушами в негодовании, Тай. Его Заврик разбудил — потому как врезался в него, холодный был и трясся как в падучей, а не что другое!       -В кайуте — мы одни были! А мелочь — врёт! Ты говорил что дараи умные, а у него жар был, вот и примерещилось чего — от большого ума-то. А только, не было тута ни-ка-во! — стучит кулаком о постель, обиженно сверкая глазами «маленький» тёмный охотник, не на шутку задетый за живое. Его морской вождь в нем сомневается?!       -И Ки’та, тоже ничего не сказал! А он должен был мертвецов почуять и Хозяин могил не дал бы ему житья, пока он их не изничтожил бы, будь они тута… Бвана умертвий сильно не любит… Оскорбительно ему это и невыносимо!       -Спроси — почему? Почему он врёт?! — раздраженно хватает Найда за плечо и «слегка», до клацанья зубов, встряхивает мальчишку Тай. Ишь хитрец — нагадил в постель и теперь врёт, что каких-то мертвяков перепугался! А Эйо, доверчивый — волнуется! Только Заврик не знает, что Тай — тёмный охотник и так соврать ему не даст! Обманывать вождя — тяжкий проступок, а их тут — аж двое! Мелкий обманщик!       -Что ты, золотой… Что ты — я тебе верю! — уговаривает, слегка опешивший от злобного напора Тай’джина капитан, быстро перехватывая испуганно сжавшегося Найда и задвигая себе за спину. «Маленький кэп» рассвирепел и может не рассчитать силу — только сломанных рук им не хватает! Вот и приплыли… Один в ярости, другой в ужасе. А пару минут назад, была тишь да гладь. Что он не так сделал? Он не хотел обидеть и вроде бы ничего такого не сказал — почему Тая так зацепило? И на Найда снова разозлился. Рез’окун чувствует что виноват, что сказал что-то не то, но вот в что… Хоть Хамизи зови — пусть объяснит… С чего они вдруг на рифы налетели? Чего ему говорить не стоило?       -Ну что ты, Тай — я и не думал в тебе сомневаться! Ты прав, милый! Я ведь ночью заглядывал — и тоже ничего не видел и не чуял. А как пахнут утопленники я знаю, уж поверь… — вздыхает капитан, притягивая Тая за руку к себе, чтобы обнять и успокоить.       -Не злись на малыша. Мы ничего не заметили, но и он не обманывает! Он сказал — что видел. Странная история… Нужно всё прояснить. Помнишь, как ты мне говорил делать нужно? Смотреть и слушать, думать и только потом — делать. Мы по себе судим, но много ли мы знаем о дорайских мертвецах? Чего они могут и не могут? Давай сначала его выслушаем, а потом подумаем. Давай?       -Простите… Я не хотел… Обидеть. Почему капитан Тай’джин злится? Я их сильно боюсь. Я правду говорить… Простите! — подаёт дрожащий голос Найд и внезапно осекается. Вот оно! Сам же и ответил! Его обогрели и обласкали, поселили в капитанской каюте, а он приволок к ним на борт «своих» утопленниц. Точнее они приволоклись за ним, но не суть. Прямо в каюту капитана Тай’джина приволок! Кто ж такому обрадуется?! Мало им своих проблем было… И что теперь? Что с ним будет?! — обмирает в тихой панике Найд. У моментально протрезвевшего мальчишки выход напрашивается только один — за борт. Нет источника — нет и проблем с ним связанных! Кто он этим троллям? Никто. Хилая обуза с кошмарным «довеском». Зачем им это? Ну почему он не сказал, что сон дурной приснился?! И до ночи все было бы хорошо, а там… Кто знает. Он бы упросился в постель капитана и его бы опять не нашли! Он не хочет к утопленникам — не хочет стать таким же! Он не виноват! Он жить хочет!       -Пожалуйста, не надо… Пожалуйста, помогите… — тихо шепчет мальчишка, комкая в пальцах яркое покрывало и низко опуская голову. На ткани начинают появляться и расплываться мокрые пятнышки, сливаясь и увеличиваясь… — Пожалуйста…       Чего не надо?! С чем помочь? — торопеет Рез’окун, растерянно вертя головой и не забывая почёсывать Таю кожу головы между косичек. Ему это всегда нравилось и успокаивало. Его мальчишки… Один расстроено сопит ему в живот, другой — уже плачет. А если сейчас и Тай заплачет?! Что ему делать? Как весёлое утро превратилось в… в — ЭТО, капитан решительно не понимает. И что ему с этим делать?..       «Н-да… Может — рому? Ночью ведь помогло…» — неуверенно шепчет Голос и тут же притихает, осознавая всю нелепость своего предложения. Подопечные совет уже «предвосхитили», а он сам же недавно и отчитывал… Советовать — это не пенять, тут опыт нужен, знания. А какой у них опыт — с детьми-то?       Положение и растерянного капитана спасает как ни странно, сам Тай. Немного понежившись на коленях супруга, он вздохнув садится и снисходительно глядит на тихо давящегося слезами эльфика. Тай его даже не стукнул! Мелкий плакса-обманщик… Хорошо, Рэз’кун прав! Он готов слушать и думать. Но врать своему Эйо — не позволит!       -Решение, достойное капитана. — уважительно кивает Рез’окун, с облегчением переводя дух. Так, с Таем кажется наладилось… Теперь — дорайчик.       -Не бойся, малыш. Что — не надо? Чего ты испугался? — осторожно гладит склоненную голову, Рез’окун. — Не бойся. Капитан Тай’джин не хотел сделать тебе больно и он не на тебя злой. Точнее не совсем. Он говорит…       Выслушав в переводе вердикт второго капитана, Найтралдир замирает с открытым ртом. Ему не верят? Как — никаких следов?! Он же не придумал! Он видел! И не только видел, но и обонял! И слышал! От звуков он и проснулся… Как ему мог присниться стук, с которым упал маленький краб?.. И он никогда не видел утопленников! А они — ужасные! А запахи?! Он — их чуял! Они — были! Как он мог такое выдумать?! Он думал — умрёт от страха! За ним приходили и он не обманывает!        -Не знаю, малыш… — растерянно качает головой Рез’окун. Дорайчик явно не прикидывается, но и Тай — уверен! Может ли умерший калдорай являться только тому, кому захочет, минуя тех кто рядом? Или может только соплеменнику? Но он сам видел того парня, которого Тай’джин сопроводил в посмертие! А уж он-то — точно не эльф!       -Может, конечно, что они лишь к тебе привязаны… а мы их не видим. Не знаю… Странно это. А ты знаешь — почему они за тобой приходили? Кого ты видел? Ну, знакомы были? Может, обещал ты им чего… при жизни? — сочувственно глядит на сбитого с толку мальчишку, Рез’окун. Может если у Тая будет больше информации…       Найтралдир уже открывает рот для ответа, но спохватывается и тут же закрывает, делая вид что закашлялся. Дважды глупец! Эти тролли-капитаны всё ещё весьма дружелюбны и кажется готовы ему помочь, но останутся ли они таковыми, когда узнают с какого он судна… Найт знает что они где-то у берегов Зандалара. Знает, что его корабль вёз в Империю и что, а точнее кого они собирались из нее вывезти. А ещё, он знает что с командой сделали бы жестокие зандалари, если бы поймали. Судьба пойманных нарушителей границ и обычных контрабандистов и так не особо радужна, но то, что творят тролли презирающие рабство с изловленными торговцами живым товаром… Найда на этот счёт просветил Белка и несколько последующих ночей впечатлительного мальчишку мучали кошмары. После этого, они договорились сойти в ближайшем порту и к демонам расчёт — мертвецам деньги не нужны! Никакое золото на свете не стоит содранной кожи и намотанных на рангоут кишок. И он, пребывая у троллей — чуть не признался!       -Нет… Они сильно мертвые были… И темно… И я не обещал ничего… — качает низко опущенной головой мальчишка, стыдясь поднять взгляд и мучаясь страхом, пополам с угрызениями совести. К нему с добром и помощью, а он — врать в глаза… Позор…       Эта перемена в поведении Найда не укрывается от Рез’окуна. Может он нихрена не понимает в детях, но вот не понять когда ему лгут… Ему врали и получше. Мастера! Сколько он их перевидал — проникновенно врущих в глаза, осторожно юлящих, сдержанно не договаривающих, презрительно молчащих, цедящих правду по капле… А потом захлёбывающихся ею, хрипя сорванным от криков голосом. Капитан умеет вызнавать правду. Не любит — это верно, но умеет и жалованье своё — отрабатывает на совесть. Мальчишка сейчас — врёт. Он знает кого видел и знает — почему. И отчего-то не хочет говорить… Интересно…       -Что ж… Жаль… Капитан Тай’джин — тёмный охотник и он разбирается в изнанке мира, духах и призраках. Он знает что говорит, уж поверь… Зная причину, капитан мог бы придумать как отвадить твоих «гостей». Он говорит, что мертвые просто так не приходят, но зная зачем они пришли, их можно обмануть… Ну да, на нет и суда нет… Жаль… — удрученно качает головой Рез’окун, краем глаза наблюдая за эльфёнком. Ага — дернулся обнадёжено и тут же прибито поник, снова закрылся. Совсем бесхитростный… Не-е-т, он явно не портовый, нагловато-распущенный беспризорник. Найт-как его там, явно «домашний» ребёнок, воспитанный в честности, не привыкший обманывать и явно стыдящийся этого. Вопросы остаются, множатся и становится всё интереснее…       -Ну, если вспомнишь чего — говори. Покумекаем… А что это вообще за судно было? Что ты там делал? Таких маленьких берут в команду? — начинает заходить с другой стороны капитан — может тут повезёт… Информации и правда немного больше, однако и с этой стороны, эльфёнок недоговаривает. О том, что судно было «купцом», мальчишка заявляет не поднимая глаз. Враньё. А вот то, что он сам напросился на борт — правда. И то, что его взяли даже не юнгой, а так — «подай-принеси», тоже. Об этом найдёныш заявляет не таясь, наконец вскидывая на Рез’окуна взгляд огромных, печальных глаз. Что ж, видно наивный пацан попал в переплёт… Радует, что корабль был один — это тоже похоже правда, а вот название — «Удача», ни о чем Рез’окуну не говорит. Такого судна он не встречал. На вопрос о флаге, мальчишка быстро отвечает что на нём — монетка, а вот что на монетке — заминка. Зверь. Какой — не разглядел. Это эльф-то — «не разглядел», фыркает про себя капитан. Ну-ну… Снова полуправда, которую трудно проверить — у многих торговцев на флагах монеты. И одинокие, и россыпью, и даже в мешках-горшках — особенно у гоблинов. Интересно, почему дорайчик юлит? Почему даже о флаге таинственного судна рассказать боится? Судно погибло, команда тоже — хотя, если картель… Контрабандисты? У них и правда длинные руки, а пацана похоже, прилично запугали — хотя это ушастое недоразумение явно ни в чем не виновато. Даже соврать убедительно не может…       -Эйо — он снова врёт! Я вижу! О чём вы говорите? Я не понимаю! — начинает ёрзать и снова расстраиваться Тай. Ну что за беда! Он понимать хочет! Как ему помочь своему капитану Рэз’куну, если он ровно глухой. «Тыр-быр» какие-то — ничего не понятно. Малой врёт через слово — Тай же видит!       -Ты прав — обманывает… — спокойно кивает Рез’окун, безмятежно улыбаясь встревоженному эльфёнку. — А мы обманем его. Пацанёнок врёт из страха. Не знаю чего он так боится, но боится сильно. Если давить буду — он «закроется» и будет бояться и нас… Зачем нам это? Я конечно могу заставить его сказать правду, но это твой подарок, он мне дорог и пугать или калечить его я не хочу. Главное что я узнал — нам ничего не угрожает и ни его, ни корабль никто не ищет. Того что ты сказал — он не понял. Пусть думает что ты крепко спал. Пусть думает что утопленники снова за ним придут, пусть думает и боится. Я намекнул, что ты можешь помочь, зная историю его «гостей»… Вот пусть и поразмышляет. Пусть помаринуется в своём страхе и тогда, возможно сам нам всё расскажет… Давай, пока так. Что скажешь?       -А-а-а, хитрый зандалар! — весело щурит свои янтарные гляделки и заговорщицки подмигивает Тай, а у Рез’окуна перехватывает дыхание и щемит в груди. Тай’джин ведь тоже так говорил… «Маленький Тай» очаровательный в своей открытости, но как же он иногда тоскует по своему хитроумному, насмешливому корсару… Тай’джин понимал его без слов…       -Что? — серьёзнеет Тай, внезапно приближая лицо и пристально вглядываясь в прозрачные глаза зандалара. — У тебя лицо поменялось… Что такое, Эйо?       -Ничего…       -Врёшь…       Конечно врёт, а Тай’джин всегда был проницательным… Его нельзя обманывать! — холодеет Рез’окун. «Маленький капитан» и так переживает из-за потери своих знаний и умений, а если ещё и поймет, что он временами скучает по «старому» Тай’джину… Не решит ли тогда Тай, ради него, уйти «в себя», чтобы вернуть своё прошлое? Нет, нельзя его к этому подталкивать! Не здесь и не сейчас! Ну же — отвечай и не вздумай больше обманывать!       -Правда — ничего, родной. Просто… Знаешь, ты меня так и раньше называл… Я… просто не ожидал. — ухмыляется капитан, дергая за аквамариновую косицу и легонько щёлкая, скосившего на неё глаза Тая по носу. — Как ты меня только не называл…       -А как? Как?! — к неимоверному облегчению Рез’окуна, моментально загорается Тай, едва не подпрыгивая от любопытства. — Скажи!       -Ну… Уставным червём или паскудным зандаларом — например. — фыркает капитан, с грустью вспоминая их жаркие словесные баталии. А как потом было здорово мириться и вместе радоваться найденному компромиссу. Как жаль, что им так мало было отведено…       -Это когда злился? Да? — в восторге распахивает глаза «мальчишка». — А ты меня как называл?       -Дикарём… Заразой…       -Ха! Зара-а-за… — расплывается в ухмылке Тай. Ему нравится! Забавно. — Можешь меня так называть! Ну, только не при всех наверно… А так, наедине. И при Заврике можешь — всё равно не понимает. Слушай, а… а мы часто ругались?       -Эйо?..       -Прости, задумался… Нет, золотой — не часто. Ты всегда старался выложиться для общего дела по полной — не жалея себя, а я волновался за тебя и старался придержать твой размах… Тогда и ругались. — ласково усмехается Рез’окун.       «Старался, да только плохо… Прости…»       -А почему тогда сейчас ты грустный? Я же с тобой… И мы сейчас не ругаемся. — тревожно заглядывает в глаза капитана Тай и рука зандалара бездумно тянется что бы коснуться… Нет — он не грустный. Он… ИДИОТ!       Да что он творит такое? Что городит? Его что, ещё зелье Ру’тендо не попустило?! В прошлое полез… Ишь — затосковал! А Таю — каково?! Он ведь не слепой, он чувствует что его постоянно с кем-то сравнивают. С его же призраком из будущего … С призраком — который умнее, опытнее, совершеннее. Старше. С призраком, который сказал капитану — «Да». Что может противопоставить себе — «будущему», маленький дикарь Тай? — спохватывается капитан. Всевидящие боги, что за балаган он тут устроил?! Зачем беспокоит и мучает Тай’джина? Что за проклятое утро!       «Ты не идиот и это не «балаган» — глупый! Это — ты! Ты и твои ощущения с чувствами. Когда с ними борешься и стараешься скрыть, они — знаешь ли, становятся похожи на утопленников. Ты топишь их в своем сознании и они плавают там, в чёрной глубине. Плавают, видоизменяясь до неузнаваемости… и иногда — всплывают… Знакомься…» — вкрадчиво предлагает «ехидна». Кому ж как не ей, знать о бездонных омутах подсознания… — «Смелее… Разберись с этим.»       Его чувства? Меняются? Всплывают? Может и так, а только нет у него сейчас времени в этом копаться. На нём сейчас ответственность за судно, команду и «маленького кэпа». Судно с командой должно прибыть в порт целым, а Тай — быть счастливым. Рез’окуну — только это подходит. Только так. Это его долг! Во всём остальном и всяких там «ощущениях» — он потом разберётся, когда «Мощь» будет стоять в ремонтном доке, а объевшийся сладостями Тай, спокойно спать в новом, чистом «гнезде» в их поместье. Кстати, о чистом белье… То что у них сейчас — не годится!       Из-за спины Рез’окуна доносится тихий, изо-всех сил сдерживаемый кашель и капитаны разрывают зрительный контакт. Позабытый ими Найд деликатно старается зажать себе рот и давится, но безуспешно. Воздуха категорически не хватает и мальчишка, став буквально фиолетовым, отчаянно заходится в очередном приступе.       -Кха-х-хе-е… Про-стите…       -Ничего, малыш. На-ка, промочи горло! — протягивает мальчишке кружку с недопитой кафой капитан. — И пилюлю тут тебе лекарь оставил. Держи во рту. Не жуй, не глотай — лекарство. Ясно?       Найд понятливо кивает и без возражений суёт горошину в рот. Горьковатые травы, немного меда — это ему привычно. Лекарство. Как дома. Горло начинает неметь, спазм отпускает и дышать становится гораздо легче. Его продолжают лечить, а значит «за борт» пока откладывается — с облегчением выдыхает пацан, наблюдая за капитанами. Странные… Они постоянно друг друга касаются! В их культуре это нормально? У Детей звезд — совсем не так. Прикосновение — это дар, почти интимное выражение расположения и доверия, чаще распространённое между супругами и реже — между друзьями. Касаться незнакомцев — неучтиво. Не говоря уже о том, чтобы вламываться в чью-то постель посреди ночи… Поразительно — и как его терпят?!       Что ж, с волками жить — по волчьи выть! — решает про себя Найд и тянется чтобы прикоснуться к зандалару, погладить его по предплечью. Он — не невоспитанный хам, искренне благодарен за всё и надеется что всё правильно понял…       Большая, тяжелая рука приобнимает его за плечи и прижимает к твердому, будто нагретый на солнце камень — боку. Тролли — очень жёсткие, отмечает про себя Найтралдир, попутно улыбаясь капитану Тай’джину. Тот, блеснув клыками в улыбке, аккуратно нажимает пальцем ему на нос. Ну да, по сравнению с их, его нос возможно кажется троллям забавным. Крохотный. Пусть так — главное, что капитан уже не злится! Найд осторожно протягивает руку и обхватывает указательный палец Тай’джина. Какие у них большие и мощные руки — такими руками наверное можно ломать кости и крушить в щебень камни…       -Капитаны? Позвольте?.. — после деликатного стука, доносится из-за двери девичий голос.       -Фадда, я Джайе привел! — весело поддерживает девушку, Ки’тани. — И постель малому принёс! И шайку — мыть его будем, чтобы прилично!       С приходом молодых троллей, события ускоряются и Найтралдиру не остаётся ничего другого, как только смириться, хлопать глазами да успевать поворачиваться. Капитаны куда-то уходят, оставляя его с Ки’тани и Джайе. Девушка сразу принимается за дело и Найда начинают крутить и вертеть, время от времени ухватывая за руку или за ногу. Да с него же мерки снимают! — догадывается дорайчик, расслабляясь и благодарно улыбаясь хлопочущей вокруг него смешливой тролле. И благослови Элуна капитана Тай’джина за выделенный ему платок — иначе стыда бы не обобрался, с голым-то задом! После примерок, девушка подхватывает своё швейное хозяйство и устраивается на новеньком тюфячке Найда, раскладывая на полу яркие лоскутки и прикидывая, как сделать покрасивее.       Ки’тани, тоже не бездельничает — что-то сказав Джайе и вызвав у неё взрыв смеха, парень уходит и возвращается с деревянной бадейкой, полной горячей воды. А ну — пожал-те мыться!       От блаженства в горячей воде, ещё слабый мальчишка разомлевает окончательно и уже плохо помнит, как ему чем-то приятно пахнущим и мыльным долго моют слипшиеся от грязи, спутанные волосы. Сил держать глаза открытыми уже совсем нет и сознание постоянно ускользает, а тут ещё и Джайе начинает что-то напевать. Тихий, мелодичный напев звучит как колыбельная и уже засыпая, юный эльф только успевает порадоваться, что его мытьём занимается Ки’тани, девушку — он всё-таки стесняется. Потом его будят, потому что кажется — пора обедать. Или ужинать? За окнами — белое молоко тумана и Найд не уверен какой это прием пищи, но съедает всё до крошки, послушно выпивает какой-то отвар и снова вырубается. Тихой болтовни Ки’тани и Бон’гани, развлекающих занятую шитьем девушку, он также не слышит. Лихорадка отпустила и мальчишка весь отдается спокойному, исцеляющему сну.       Когда молодые тролли покидают каюту, Найд и не думает просыпаться. Тщательно выкупанный, натертый согревающей мазью и обряженный в длинную, наскоро сшитую тунику, он сладко спит в своей чистой, новенькой постели за капитанским сундуком.       -Чудо что за «заврик», такой умилительный… — затихает девичий голосок в коридоре и в каюте воцаряется тишина.       Просыпается Найтралдир от странного, специфического запаха. Поморщившись, он распахивает глаза и обмирает. В каюте уже темно! Вечер или ночь? И этот запах… как на побережье. Только не это! А где?.. Однако как перепуганный эльфик не прислушивается, в каюте раздается лишь его хриплое, сбивающееся дыхание, да позвякивание бисерной занавеси. Капитанов нет. Он — один?! Чувствуя зарождающийся холод в животе и ужас, пробующий его загривок ледяными, острыми зубками, Найд заставляет себя привстать на локте и оглядеться. Огромные окна пропускают достаточно тусклого лунного света, густых теней нет и все пространство каюты погружено в серую хмарь. Он не спит — это мальчишка знает точно. Он не спит, жара нет и он в состоянии здраво мыслить — это уже плюс. Сегодня был туман… — вспоминает Найд, вот почему такой свет. Сегодня или уже вчера?.. Вставать и выглядывать в окно над головой — совершенно не хочется. Туман — это плохо, в нем может привидится всякое… И всякое скрываться… Испуганный взгляд мечется по комнате, однако все выглядит мирно, как всегда. Даже капитанских плащей на вешалке нет, лишь сиротливо висящая портупея и в ней не спрячешься. Отлично, значит незамеченными к нему не подобраться. Мальчишка немного приободряется и приподнявшись, высовывается из-за сундука. Капитана и правда нет, постель пуста. Найд снова оглядывает каюту и с облегчением вздыхает — всё в порядке! А он уже и перепугаться успел — сам себя и напугал, дурачина! Хмыкнув, эльфик садится, размышляя не сходить ли капитанский гальюн, раз уж проснулся. Достаточно с него позора! На свою голову он выяснил, куда делся его предыдущий тюфяк и почему капитан Тай’джин так над ним смеялся. Кошмар… Стыдобища! Даже сейчас уши гореть начинают, как подумает. И как его за такое, за борт не выкинули?! И даже убирать за собой не заставили! «Его» капитаны, благослови их тролльи боги, дивно снисходительны и терпеливы!       Нет, больше он такого не допустит! — хмурится Найд, начиная вставать и опираясь на руку, пальцы которой тут же погружаются в мокрое и холодное… Взвизгнув, мальчишка шарахается, опускает взгляд и цепенеет… Водоросли. На краю его постели лежит спутанный клубок водорослей — вот откуда запах! Ещё влажные, они черными нитями тянуться по полу и исчезают за краем сундука. Слепая зона! Сундук капитана огромный и что за ним может скрываться… Или кто… То есть, пока он спал… Мамочки!       Тихо скрипит приотворяясь входная дверь и мальчишка скуля забивается в угол, не отрывая взгляда широко распахнутых глаз от возникшей в черноте проема, с горящими фосфорическим блеском глазами, высокой фигуры. «Вот и все… Элуна, только бы не обоссаться!» — мелькает в голове перепуганного Найда совершенно неподходящая, бредовая мысль.       Покачнувшись, существо делает шаг в комнату…