Массаж с хэппи-эндом

Началось все относительно неплохо. Солдата вытащили из хрустального гроба, разморозили в экспресс-режиме, обмыли как покойника. Трупак из него, правда, получился так себе — скорее, зомби, потому что к концу процесса Солдат глухо предупреждающе ворчал. Двигался он еще с трудом, но шею свернуть уже мог отличненько. Да чего там, Солдат сохранял способность убивать хоть во сне, хоть в коме. На этом этапе техники поспешно покинули помещение, оставив мокрого, голого и закономерно недовольного Солдата на двух незадачливых вояк. Стоило им приблизиться, Солдат сел на процедурной кушетке. — Спокойно, парень, — предупредил Брок, — все понимаю, понедельник — день тяжелый, а кофе не дают, но давай не усложнять друг другу жизнь. Не хочу тебя пристегивать ремнями, но могу. Я Брок, а вон тот здоровяк — Джек. У тебя сейчас по расписанию массажик, нам выпало сомнительное счастье его тебе делать. Гребаный Маугли, слава яйцам, человеческую речь понимал, когда хотел. Лег на спинку, но смотрел так, будто собирался как следует усложнить жизнь первому, кто протянет руку. Не сговариваясь, Брок и его зам поделили функции: Роллинз встал наизготовку с шокерами, Брок осторожно приблизился и положил ладонь на здоровое плечо «пациента». Зам на то и зам, чтобы подхватить знамя в случае гибели командира. Солдат не дергался. Рассудив, что если не отгрыз руку сразу, то надо ловить момент, Брок принялся за дело. Трогать этого парня было не то чтобы неприятно — необычно. Тело не отогрелось до конца, мыли, видно, тоже холодной водой. Под руками Брока кожа розовела, разгонялся кровоток. Мощные плечи, бугристые шрамы по контуру сочленения живой плоти и металла. Отличные сиськи. Брок разок провел по ним чисто для души, но одернул себя: это тебе не к гомофобу подкатить по пьянке, если Солдат двинет — позвоночник в трусы осыплется. Он сосредоточился на процессе, вспоминая, как учили. Делал же он, в конце концов, массаж ребятам из отряда, не пуская слюну на бицуху и прочие крепкие места? С чего вдруг делать исключение для гидровского киборга? Справедливости ради, парни хотя бы шары не развешивали, как рождественская елка. На Солдата трусы еще не надели, и все его богатство раскинулось перед взором без цензуры — впрочем, и без малейшего задора, впору устыдиться. Чувство стыда Броку чуждо, но пускать слюну на парня, которому ты неинтересен — слишком уныло, немного унизительно и к тому же такой херни Броку хватало и у Кэпа в подтанцовке, так что он занялся делом. Пользуясь случаем, добавил от себя стретчинг — Солдата после процедур ждала тренировка. Как и полагается машине убийства, отморозок был в отличной форме, хоть сейчас на шпагат. Солдат не возражал, послушно тянулся, и Брок немного выдохнул, пока добил половину дела. Стретчинг почти превращал все это безобразие в парную тренировку, так было спокойнее и привычнее. С другой стороны, зажимание голого мужика в странных позах напоминало прелюдию к сексу гораздо больше, но нет значит нет, пока не поступил соответствующий приказ, впрочем, и «да» в случае Солдата тоже значит «нет», потому что он, ну, киборг-убийца, не имеющий своего мнения. — Переворачивайся, — сказал Брок наконец. И вот тут-то Солдат решил, что пришло время быковать. Вместо того чтобы лечь на живот, он спрыгнул с процедурной кушетки, стратегически отделив ею себя от потенциальной угрозы. Как кошак, блядь. Гладишь, урчит, потом хуяк — заебало, когти к бою. — Ну чего ты, — вздохнул Брок, — хорошо же начали. Давай, осталось-то — спина и жопа. При слове «жопа» глаза Солдата нехорошо блеснули, и Брок с тоской вспомнил о следующем пункте программы. Смертельный номер, блядь. Лучше бы льву в пасть башку засунуть, чем палец — Солдату в очко. — Ты же понимаешь, что это неизбежно? Я не хочу этого делать, Солдат, тут никто не хочет, но придется. Придется же, блядь. Солдат зыркнул из-под слипшихся волос, сузил глаза. В них горело обещание биться до конца. Брок напряг башку. В принципе, оставался вариант устранить потенциальные застои с другой стороны. Хватать психически нестабильного модификанта за член примерно так же вредно для здоровья, как и пытаться засунуть пальцы ему в задницу, но в конце концов, и сам Солдат вроде как заинтересован в наименее э-э-э проникающем исходе. — Слушай, я же не зверь какой. Со мной можно сговориться, если ты готов пойти навстречу. Варианты, Солдат. Номер раз: ты ложишься спокойно жопой кверху и я делаю распальцовочку быстро, нежно, аккуратно. Тебе, может, еще и понравится, я в анальных радостях знаю толк. Номер два: я зову сюда группу поддержки, обкалываю тебя транками, пристегиваю, сую тебе пальцы в очко при куче народу. Так себе вариант, для мазохистов. Номер три: ты дрочишь. Кончаешь в пробирку. Блядь, я даже отвернусь! Давай, боец, выбирай. Дверь номер... Солдат отвел взгляд: задумался. Вне миссий он, видимо, становился тугодумом почище неандертальца, впрочем, может, у него просто еще не прогрелись мозги. Брок пытался терпеливо ждать, но это просто никуда не годилось. Он уже начал скрежетать зубами, когда Солдат медленно поднял руку на уровень глаз и оттопырил три пальца. Кажется, они с Роллинзом синхронно издали вздох облегчения. На первый взгляд, все складывалось неплохо. Брок с Роллинзом отошли к стене, чтобы дать парню хоть какую-то иллюзию приватности — поворачиваться к нему спиной не стоило, Солдат даже на миссии мог положить своих, если путались под ногами, что уж и говорить про ситуацию, в которой эти «свои» делают с ним вещи, похожие на проявления агрессии. Брок не представлял, как с ним вообще справлялись. Солдат неконтролируемый, он понимает только силу. Солдата спускают с поводка, он отрывает головы тем, на кого хозяин показал пальцем, потом возвращается в берлогу и залегает в спячку, как гризли по осени. Все процедуры — мытье, кормление, одевание — для него мошкара над ухом: зудит, надоедает, некоторое время можно потерпеть, потом махнуть лапой, прихлопнуть кого-нибудь и терпеть дальше. Минуты шли. Солдат стоял неподвижно. Надежда обойтись малой кровью стремительно таяла. — Ну и хули? — не выдержал Брок. — Тебе, блядь, Бэрри Уайта включить для настроения? Солдат опустил голову. Посмотрел себе в пах. Посмотрел на свои ладони. Все это в медленном, медленном, блядь, темпе, в замедленной съемке. Брок готов был взреветь. — Разучился? — предположил Роллинз. — Или у него та рука была «рабочая». — Он указал взглядом на протез. Брок вдохнул, досчитал до десяти и потихоньку выдохнул. Солдат и на ложку мог пыриться с полминуты, пытаясь понять, что это вообще за хуйня и как этим можно убить человека. В том, что касается способов убийства, Солдат изобретателен, талантлив даже, но все остальное в нем выжгли. Любые проявления личности, воспоминания, базовые навыки — в быту отморозок беспомощнее ребенка. Как держаться за член, разумеется, тоже навык из той сферы личного, которую ему запрещено иметь. — Объясняю пошагово, — выдавил Брок, призывая на помощь все свое терпение, — садишься поудобнее. Берешь хуй в кулак. Двигаешь рукой, пока не станет заебись. Солдат послушно опустился на кушетку и смял член железной граблей так, что и Брока, и Роллинза перекосило от фантомного дискомфорта и мужской солидарности. — Нет. Херня какая-то. Отбой. Что с ним делать, Джек? Он так себе хуй оторвет. Роллинз заговорщицки ткнул под ребра и разразился монологом, который справедливо можно считать вершиной его красноречия: — Так, это. Покажи. Ну, как надо. Что тебе стоит? Любишь же за хуй подержаться. Я видел, с кем ты чатишься. Солдат сто очков форы даст. По всем статьям, кроме дружелюбности. Вон он какой. Красавчик. Брок с сомнением оглядел Солдата. Красавчик, ничего не скажешь. Взгляд «не влезай, убьет», завешенный патлами для завершения образа бомжа с ПТСР, железная хваталка, шрамы как карта метрополитена по всему телу. А так — да, Аполлон, хоть сейчас на обложку. Брок бы свайпнул вправо. Что ж, раз Пирс заказывал инициативу, наверное, даже ебанутые варианты можно рассмотреть, если они будут эффективны. — Солдат, — сказал он, осторожно приближаясь, готовый отпрыгнуть, — спокойно, Солдат. Руки за голову. Под грифом «Совершенно секретно» вводится дополнение к протоколу обслуживания. Роллинз неприлично хрюкнул за спиной. Ублюдок. Солдат не дергался, но смотрел напряженно. Некстати вспомнив, с какой скоростью этот отморозок может свернуть шею, Брок аккуратно положил ладонь ему на член. Под ладонью дрогнуло. — Вот так, детка. Вот так. Как винтовку: уверенно, но нежно. Попробуешь сам? Солдат помотал головой. «Сука», — подумал Брок и взялся поудобнее. Подопечный явно оттаял, в ладони было горячо, как полагается. Необрезанный: редкость по нынешним временам, уж на что Брок не дурак поебаться, и то сталкивался в основном на миссиях в Европе. Пока член сохранял некоторую пластичность, Брок подрачивал его без проблем, но как только тот выпрямился, Солдат зашипел. Брок плюнул на ладонь, пытаясь уменьшить трение, но Солдат продолжал издавать недовольные звуки и сгибался, будто от боли. Брок притормозил. Про необрезанных он слышал, что чувствительность у них выше. Смазку под процедуру им не выдали. То ли и вправду тайный недруг желал Броку проломленного черепа, то ли Гидра переживала не лучшие времена, то ли, что наиболее вероятно, вокруг одни долбоебы. У Брока всегда с собой бывал тюбик своей, так сказать, частной — никогда не знаешь, где застигнет роковая страсть, — но все личные вещи перед общением с Солдатом полагалось из карманов выгребать и оставлять в шкафчике. С этим строго, учитывая смертоносность Солдата для окружающих. Брок не очень представлял, как можно убить тюбиком лубриканта, но правила соблюдал. Он посмотрел на член в своей ладони. Красивый, так давно не обласканный. Не будь он с другой стороны приделан к киборгу-убийце, Брок бы слюной захлебнулся. — Джек, не стой там, как хуй в раздевалке, подойди сюда, будешь страховать. — А что... — А то, блядь. Он гиперчувствительный, тут дрочка не прокатит. Роллинз потупил, потом понял, скривился: — Бро-о-ок, ну я не буду на это смотреть! — Ты, блядь, сам сейчас ему отсасывать будешь, мудила! Радуйся, что у тебя есть я, заткнись и смотри в оба, чтоб он челюсть мне не вырвал! Пристыженный Роллинз подошел вплотную, встал с шокером наизготовку и сфокусировался так, чтоб, не дай Боже, не смотреть вниз. Ебаный канатоходец. Брок присел, стараясь принять позу, из которой сможет в случае чего отпрыгнуть. Не разрывая зрительного контакта с Солдатом, влажно лизнул головку члена — тот дрогнул, почти подпрыгнул, шлепнул по губе. — Так нормально, детка? Солдат прикрыл глаза. Член стоял на загляденье, теперь уже можно было рассмотреть хоть, что за игрушка Броку так нежданно-негаданно перепала. Игрушка что надо, Брок вылизал ее, жадно взял в рот, чувствуя, как учащается дыхание у него самого, но не у Солдата. Солдат контролировал себя. Гребаный терминатор. Под нежной кожицей прорисовались вены, Брок обвел их языком. Качнул головой, вверх-вниз, скользя по стволу губами. Если забыть, кому он отсасывает... нет, забывать нельзя, иначе это может стать последним минетом в жизни Брока Рамлоу. Немного радости сдохнуть с членом во рту, хотя, конечно, эпитафия получилась бы зачетная. В рот брызнуло — он не ожидал, хотя, конечно, должен был предположить, что после полувекового целибата Солдат будет скорострелом. Чуть не сглотнул на автомате, но вовремя опомнился. Переждав оргазменную дрожь, выпустил член изо рта и сплюнул в пробирку. За телесными жидкостями модификанта вели учет и контроль. Вероятно, не последним фактором была сложность их добычи. Спасибо еще в унитазе вылавливать ничего не заставляли — впрочем, Брок не слышал, чтоб Солдат вообще ходил в туалет, как нормальный человек, похоже, его тупо прополаскивали внутри перед каждой заморозкой. Если б Брок был больным ублюдком, он сказал бы, что сладкий мальчик всегда готов подставить жопу, но в сложившейся ситуации такие шутки могли иметь летальный исход. — Неплохо, детка, а? — спросил он, вытирая рот. Как, интересно, он будет объяснять техникам, почему к сперме Солдата примешана его слюна?.. Солдат предсказуемо не ответил. Смотрел на губы Брока, что уже само по себе было прогрессом, потому как угрозы в этом взгляде не было. Без капризов завалился на живот, и Брок закончил массаж, чувствуя себя работницей подпольного борделя в салоне, из тех, что предлагают массаж «с хэппи-эндом». Клиент доволен, гешефт сострижет, как водится, босс, но хотя бы еще один паскудный день позади. — Надеюсь, тебя не подстрелят. Дружище, — пробормотал Роллинз, — это. Я не уверен. Насчет себя. Даже для спасения своей жизни. Солдата отправили одеваться. Глядя ему вслед, Брок задумчиво почесал подбородок. — Блядь, вроде и отсосал горячему мужику, и приказ выполнил, но почему у меня такое ощущение, что меня где-то наебали?..