Массаж с хэппи-эндом

После обеда приехал Пирс. Брок уже с утра готовился к тяжелому разговору: проебался формально Роллинз, но спрашивать Пирс грозился с Брока лично. Что ж. Завещание написал, переоделся в чистое, с Роджерсом и то напоследок перепало — при таком раскладе и пуля в затылок не очень пугает. Пирс, однако, не выглядел особенно разъяренным. — Увы, этого следовало ожидать. Чем дольше актив проводит вне криокамеры, тем больше шансов, что начнутся сбои. Восстанавливается мозг, возвращаются фрагменты памяти, это счастье, что он отправился искать вас, Рамлоу, могло быть гораздо хуже. Агент Роллинз упоминал, что у вас было свидание. Надеюсь, ваша дама ничего лишнего не увидела? Брок с честью выдержал долгий взгляд на свою шею в суперсолдатских засосах. — Солдат не засветился, сэр, парень — профи. Про себя он подумал, что для шпионской организации Гидра на удивление плохо осведомлена, потому что единственная дама, которая бывала в его квартире за все время проживания, была из клинингового сервиса. Потом его прошиб холодный пот при мысли, сколько всякого дерьма ему может поручить Гидра, если всплывет, что он имеет доступ в трусы к Капитану Америке. Какое счастье — быть настолько неинтересным начальству! — Это хорошо. Он сейчас не в лучшей форме, но к завтрашнему дню должен прийти в норму. Имейте в виду, он может быть опасен. Боюсь, вам придется заново начинать процесс знакомства, впрочем, актив отзывался о ваших методах в весьма положительном ключе, возможно, у вас не возникнет тех проблем, с которыми мы сталкивались ранее. — Проблем, сэр? — После обнуления дрессировку приходится начинать заново, иначе он расценивает наказания как немотивированную агрессию. Как животное, которое не понимает причинно-следственной связи. К сожалению, иногда обнулять его неизбежно приходится, иначе начинаются другие, более серьезные сбои. В данной ситуации лучше потерять день на восстановление, чем допустить проявление лишних воспоминаний. Будьте внимательны, Рамлоу, без заморозки он, вероятно, восстановится быстрее, так что избегайте триггеров. Все, что касается Второй Мировой и пары десятилетий до того, музыка тридцатых годов и тому подобное. Запах корицы, сдобы, винтажные духи, крепкий табак, на всякий случай вышвырните то, что курите, чтобы от вас не пахло. Иначе вы рискуете произвести эффект печенья тетушки Марселя Пруста: яркие эмоциональные воспоминания привязаны к запахам. — Так точно, сэр. Брок кивнул, усиленно делая вид, что эти слова ему знакомы. — И держите меня в курсе, Рамлоу, со дня на день заканчивается подготовка проекта «Озарение», и нам понадобятся все имеющиеся ресурсы, чтобы его запустить. Пока что Зимний Солдат остается нашим главным козырем, поэтому, Рамлоу... больше никаких ошибок. Тон его сменился с легкого и доброжелательного на леденящий так резко, что Брок сглотнул. Пирс вышел из помещения. Обернувшись, Брок увидел Роллинза у решетки: так старательно делать морду кирпичом и изображать часть интерьера бедняге Джеку еще не доводилось. Брок подошел, достал сигареты, Роллинз понятливо дал прикурить, и с минуту они молчали, выдыхая кучерявые струи дыма. Обтекали. — Мы мудаки, Джек, да? — спросил Брок наконец. — Ну да, — отозвался Роллинз, глянув так, будто это само собой разумеется. — Я имею в виду, мы по-настоящему плохие люди. Пытаем, убиваем, работаем на таких тварей, что хуже некуда... — Мы не выбирали. — Хуй там! Мы выбираем каждый день. Роллинз дернул плечом так уныло, что отвечать ему уже ничего не пришлось. — Как думаешь, Джек... Без нас мир был бы лучше? Или миру насрать? — Без нас — это без Гидры? Брок замолчал надолго, накрепко, потом сплюнул на пол. Роллинз напрягся, смотрел через плечо, и Брок обернулся: Солдат вышел из-за нагромождений ящиков на голоса, на запах дыма. — Будешь? — спросил Брок, вынимая изо рта сигарету. Солдат с минуту оценивающе наблюдал за его лицом, прищурившись, потом просунул руку между прутьев решетки, взял нежданный подарок и затянулся, не разрывая зрительного контакта. — Джек, — сказал Брок, усмехнувшись, — сгоняй-ка в ту хипстерскую пекарню, возьми что там с корицей. — И молока. — Солдат выдохнул струю дыма ему в лицо. Похоже, неандертальца из него делало только замораживание мозгов. Прожаривание такого чудовищного эффекта не оказывало, за полдня бедолага очухался достаточно, чтобы говорить словами — потрясающий контраст, если вспомнить, каким он бывал. — И бутыль молока, Джек. Роллинз без споров потопал в коридор. — У тебя был прямой приказ, — сказал Солдат, помахав в воздухе сигаретой в железных пальцах. — Стукнешь на меня? Солдат прищурился, разглядывая его лицо, будто пытаясь что-то высмотреть. — Пока нет. Здороваешься своеобразно, но это было не со зла. Брок ухмыльнулся. — Значит, ты все-таки что-то помнишь? — Воспоминания хранятся не только в мозгах. Есть мышечная память, к примеру. Когда человек слепнет, обостряется слух, знаешь такое? Когда не помнят мозги, начинаешь верить телу. Брок притерся вплотную к решетке, внаглую приобнял его. Рискованный шаг: беспамятный Солдат мог и расквасить ему рожу. — И что же твое тело про меня помнит? — проворковал он Солдату почти в губы, пропахшие сигаретным дымом. Тот усмехнулся уголком губ, не желая сдаваться так сразу. Очертил металлическими пальцами его бровь, скулу, подбородок, дымя сигаретой в глаза. — В эту челюсть я точно бил. — Было дело. Спарринг. — Да уж явно. Бил бы всерьез — у тебя б там титановые штыри стояли, если вообще было бы кому их вставлять. — И все? Меня запомнили только твои кулаки? Да ты разбиваешь мне сердце! Солдат затушил сигарету об решетку и отправил окурок в полет. Протянул руку между прутьями и знакомым, таким знакомым жестом надавил Броку на плечо, побуждая опуститься на колени. — Рад снова тебя видеть, детка, — усмехнулся Брок и с готовностью взял у него в рот.