***
Как же мне фигово… Очень! Наверное, зажирать печаль, плохое настроение и неудачный день жирной курицей с картошкой не самое лучшее занятие, но, тем не менее, я все равно валялась на своей кровати, завернувшись в теплый плед и жрала, жрала, жрала. Моя, уже любимая, мисс Чад решила удобно устроиться на моей заднице и напевала, как ей казалось, крутую и модную песню. Я, не желая выходить из своей комнаты, вот уже три часа валялась, кушала и читала «Властелин колец». Черт, книга невольно заставляет меня вспомнить о папе, ведь именно он мне ее подарил. Папа… папа… папа. Да сколько можно?! Везде папа! Это невыносимо. Я так и не могу смириться с мыслью о том, что его нет рядом. Дерьмо. После его смерти справится мне помог никто иной, как Сережа, который все время норовил проводить меня до дома, унести мою сумку или, например, помочь с приборкой. Сначала он выбешивал меня, жутко выбешивал, и, порой, я срывалась на него. Но Сережа стойко выдерживал мой новый выпад, заработав при этом дурацкое доверие и любовь к нему. Я не уверена, что любила его, может, это способ позабыть о произошедшем в моей жизни. Вот снова! Черт! Я не перестаю думать о папе, а его имя готова вставить в каждом разговоре. Но Сережа не оправдал надежд и предал… вот от него я этого не ожидала. И что было самое обидное, что тогда, когда я привыкала жить без отца, мамы не было рядом. Черт, она никогда так со мной не поступала. Внезапно новый ухажер стал для нее самым близким, и она уделяла ему все свое свободное время, позабыв обо мне. Возможно, это выглядит эгоистично, но я различными способами пыталась привлечь ее внимание, и все было тщетно. Мама, кажется, не видела меня. Тогда мое терпение лопнуло. Я не могу любить того человека, который не отвечает мне взаимностью, говорит только о себе, пытается быть лучшим для НЕГО. Да господи, это больно, и, возможно, мне досталось по заслугам. И тогда у меня случился срыв. Очередной. Я разнесла половину квартиры, кричала, била и крушила все на своем пути, и никто, кроме Сережи меня не смог успокоить. Я не могу о нем не думать, потому что половина жизни связана с ним. Эти мои рисунки напоминают о нем, тетрадь русского, где мы рисовали на уроках, напоминает о нем, и даже браслеты на моей руке - это напоминание о нем. И татуировка, которую мне сделали на бедре – напоминает о нем, ведь у него есть точно такая же, точно там же. И как жить с осознанием того, что я зависима от воспоминаний об этом человеке? «-Черт, Лора, ты вообще ахренела?! – взвыла Софья и оттащила меня за синий пикап за локоть, а затем прорычала: - Я тебя предупреждала или нет?! -О чем ты? – я, правда, не понимала, что происходит. Вернее, не хотела понимать. -Не строй из себя дурочку! – надрываясь, взвизгнула девушка и одарила меня испепеляющим взглядом. -Да что я сделала? – мое терпение окончательно лопнуло, и я одернула локоть, в который вцепилась блондинка, - Что тебе надо? -Я тебе по-русски сказала, чтобы ты не подходила к Сереже, - грубо прорычала моя заклятая «подруга», - Чего не понятного? -Да никто к твоему Сереже не подходит, - фыркнула я, облизав пересохшие губы, - Все? Я могу идти? Тяжело вздохнув, я развернулась на каблуках и собралась идти к входной двери школы, но меня снова схватили за локоть. -Может, хватит меня лапать? – взвизгнула я, зарядив Софье пощечину, - Че прикапалась? Если честно, я не хотела ее ударить, просто это получилось слишком неожиданно, и я сама испугалась, что моя собеседница сейчас расплачется. Тут же приложив руку к красному отпечатку на лице, Софья кинула на меня злобный взгляд. -Ты ответишь за это, поняла? – противным голоском завизжала она, - Лора, я тебе устрою сладкую жизнь! -Жду не дождусь! – съязвив, я направилась к школе. Мне приносило ужасное и идиотское наслаждение издеваться над этой девушкой, жизненные ценности которой внезапно застряли где-то между новой футболкой и очередной ночкой с юным сыночком богатенького папочки. Это было единственное время, когда я была выше Софьи из-за того, что со мной был самый классный парень школы. В школьном коридоре было пусто, лишь редко проходили ученики в поисках нужного кабинета и учителя, которые ходили в учительскую, чтобы сменить журнал. Кажется, я опоздала на первый урок. Я подошла к своему шкафчику и попыталась открыть его, но чертов замочек не поддавался. Ударив по железной дверце, я выдохнула и попыталась успокоиться. Легкое прикосновение к виску заставило меня дернуться и развернуться от шкафчика. Передо мной стоял Сережа и хитро улыбался, будто накосячил что-то недетское. Видимо, не я одна уроки прогуливаю. -Зачем ты это сделал? – строго спросила я, пытаясь не выдавать никаких эмоций на своем лице. Я все больше и больше походила на свою мать. Бесчувственная, безэмоциональная. Теперь мое лицо не излучала никаких чувств, я просто беспомощно и спокойно смотрела на парня, пытаясь сообразить причину его поступка. -Прости, я не удержался, - засмеялся Сережа, - Милая, не обижайся. Когда ты согласилась со мной встречаться, у меня крышу снесло, честно. Вот я и разболтал все Гоше. Ты же знаешь нашего Гошу… Я не хотел рассказывать. -Ладно, - пожав плечами, пробормотала я, - Она заслужила. Правда, достанется-то мне. -Я защищу тебя, - Сережка подхватил меня на руки и потащил в кабинет, не обращая внимания на мой визг, - Пошли, у нас сейчас история. -Какая нафиг история? – я с трудом выбралась из его сильных объятий и вопросительно взглянула на своего парня, - Она ведь первым была. -И первым, и вторым, - парень улыбнулся, - А где ты была? -Я проспала… - печально отпустив глаза, призналась я. -Эх ты моя засоня! – обняв, Сережа повел меня в нужный кабинет, рассудительно забрав мой рюкзак. Ненавижу историю! Самый ужасный урок, фу! Его ведет Светлана Игоревна, и она терпеть не может всех без исключения… Из-за моей несуразности, мы опоздали на урок на целых десять минут, и Игоревна нас не пустила. Однако, что хорошо, мы встретили друзей Сережи – Гошу и Макса, которые постепенно стали и ко мне относиться хорошо. -Привет, ребята! – замахав руками, вскрикнул Сережа, - Тоже на историю не успели? -Да эта сучка всех нас не пустила, - буркнул Гоша. -Кстати, Лора, с днем рождения! – вдруг вскрикнул Макс, забирая меня от Сережи. Парни начали меня пичкать, из-за чего Сережка, честное слово, чуть не умер от умиления и смеха. Гоша пытался надергать мне уши, а Макс так мило меня держал, при этом я явно не хотела, чтобы мои уши увеличились в два раза, и брыкалась. -Идиоты! – засмеялась я, оттолкнув от себя назойливых друзей моего парня, - Ну вот, у меня щяс уши, как у Чебурашки будут. -Чебурашка ты моя! – улыбнувшись, пробасил Сережа, разведя руки для обнимашек, - Иди ко мне. Я тот час же нагло оказалась в его объятьях и теребила его жилетку на спине. Парень крепко сжал мою талию, боясь отпустить. Я любила его, пускай иногда не отвечала взаимностью, но любила. -Кстати, мы твоего парня в тако-ом подозревали! – захохотал Гоша, схватившись за живот, - Ты даже представить себе не можешь в чем. -И в чем же? – я повернулась к своему возлюбленному спиной, по-прежнему крепко держа его руки, дабы он ненароком не отстранился, - Интересно-то как! Выкладывайте, ребят! -Он голубой! – прохохотал Макс, пихнув меня в бок. Парни снова дружно заржали, не в силах сдержаться. Иногда они мне напоминали двух сумасшедших братцев, которые явно переборщили с энергетиками. Я посмотрела на них, как на сумасшедших, а затем одарила Сережу вопросительным взглядом. Я хотела было засмеяться вместе с парнями, но усмирила свой пыл. -На самом деле, этот слушок распустила Софья, - пояснил Сережа. -А вот и она сама, собственной персоной, - буркнул Гоша, одарив Софью злобным взглядом, - И почему я уже так ее ненавижу? -Да успокойся ты, - хихикнул Сережа, устремив взгляд на выходящую из кабинета истории девушку. Кажется, вся наша милая компания смотрела именно туда. -Да уж, с ее внешними данными только в порноиндустрию идти, - фыркнула я, по-прежнему следя за каждым шагом своего злейшего врага. Софья приближалась к нам со зловещей скоростью. -О Боже, пойду, удавлюсь! – съехидничал Макс, уставившись на входную дверь школы. Ну да, она намного лучше этой Софьи. Блондинка прошла мимо, удосужив меня злобным взглядом. Кажется, у меня получается ей мстить. Ууухх!!! Пройдя после нас метров пять, Соня все же остановилась. -Ах, Лор, с днем рождения, - съехидничала она, - Старушка. -Иди ты лесом! – буркнула я, уткнувшись в грудь Сережи, а затем сквозь зубы процедила: - Убей эту тварь! -Что это с ней? – вслух поинтересовался мой парень, проводив блондинку соболезнующим взглядом, - Че она к тебе придирается? -Не знаю… - прошептала я, но тут же решила перевести тему: - Кстати, мой брат устроился в ближайший от школы бар. Он подавал заявление неделю назад, а вот сегодня приняли. -Нихрена! – Макс округлил глаза, слегка присвистнув, - Вот ему повезло-то, а! Я подал заявление, дак его только через три месяца рассмотрели, и то отказали. -Выпивка бесплатно там? – поинтересовался Сережка, нахально улыбнувшись, - Мы придем… Я нахмурилась и надула щеки. -Ну а что? – спросил Гоша. -Вам за удвоенную цену, - прыснула я, - Ну ладно, сучки, свидимся. Я сама просто офигела от последней своей фразы. Парни, округлив глаза, уставились на меня. -И где моя стеснительная Лорочка? – состроив щенячьи глазки, спросил Сережа. -Она назвала меня сучкой? – сдерживаясь от хохота, пропищал Гоша, - Эй, Сереж, я полапаю твою девушку? -Только попробуй, - ухмыльнулся мой парень, присев на капот машины Макса, - В бубен получишь. -Да, только попробуй! Марк тебе… - с последней фразой я закрыла себе рот и непроизвольно пискнула. Только не это! Я снова упомянула имя своего дяди. Было сразу видно, что Сережа обиделся. Я отпустила глаза и поджала губы. -Она назвала тебя Марком? – взвыл Макс, - У вас ролевая, что ли? -Кто этот Марк? – подхватил друга Гоша. -Ее дядя, - выдохнув, произнес Сережа, - Но это не важно. -Дядя? – фыркнул Гоша. -Она скучает по нему, - приобняв меня, кивнул мой парень и натянул широкую улыбку, - Я люблю Лору, пусть она меня хоть Бараком Абамой, хоть Джонни Деппом называет! Все вам ясно!? Я отпустила глаза и натянула на лицо довольную улыбку. Эти его слова явно скажутся на моем самолюбии, да и на его самолюбии тоже». Оторваться от воспоминаний о былых днях меня заставил тихий стук в дверь, он прозвучал так робко и скованно, что я испугалась. Дядя Марк теперь просто боится меня. Усевшись на кровать, я сжалась, как маленький ребенок, и тут же спихнула с себя кошку. Со скрипом, дверь отворилась, и в моей комнате показался озадаченный Марк. Он был явно при параде и, кажется, собирался куда-то уйти. Это отличный шанс сбежать и погулять с Коллинзом… но ведь дядю обманывать нельзя и… Боже мой, откуда во мне столько святого? Поджав губы, я кинула на него грубый взгляд, мол разговаривать не собираюсь. -Лорочка… - мужчина шагнул вперед, переминая в руках связку ключей… подождите-ка… это же моя связка! – Я уже не знаю, как мне с тобой себя вести. Ты постоянно закатываешь скандалы, как маленький ребенок… И вот вчера… -Ты переспал с моей мамой, и каким-то неведомым образом у вас получилась я, - недоброжелательно прищурив глаза, пискнула я - И как мне быть спокойной? Не каждый раз узнаешь такую новость, верно? -Да, ты права, но… - Марк неловко улыбнулся, дотронувшись до моего плеча, и я на этот раз не стала дергаться, - Лора, когда ты полюбишь кого-то, ты меня поймешь. И Киру поймешь. -Ну да, конечно! – фыркнула я, переведя взгляд на приоткрытое окно, - Кстати, скажи мне, Джессика знает? -Знает, - встрепенувшись, кивнул он, - Она и предложила забрать тебя на каникулы. А я и рад. -С чего такая забота? – грубо вопрошала я, взглянув в полные негодования глаза дяди. Или папы? Я еще не определилась, как его называть, да и вряд ли когда-либо определюсь. -Ты моя дочь, - пожав плечами, хмыкнул мужчина, - Вот с чего. -Ты не приезжал к нам два года, совсем позабыв обо мне, - подушка тот час же отлетела в окно. И, слава богу, что окно не разбилось, - А тут втираешь мне, что я твоя любимая дочь? Я снова начала закипать, сама того не желая. Почему же во мне столько этой ярости и ненависти? И к кому она? К Марку, который пытается найти со мной общий язык после всего произошедшего. К маме, которая всю свою жизнь пренебрегала ко мне любовью. Или к отцу, который оставил меня в столь юном возрасте? Однако последний ведь не виноват, если та авария не была подстроена им самим. Но мой отец никогда бы не покончил с собой, в этом я уверена. Да и Марк здесь вообще-то не виноват. По его глазам понятно, что он был по уши влюблен в мою мать и готов был пойти с ней хоть на край света, а той лишь оставалось позвать его. Мне все понятно в их ситуации. Мама проворно приласкала Марка, а тот уже и не нарадуется. Сейчас мне кажется, что матери я не нужна из-за того, что я лишь напоминание о прошлом. И она, возможно, винит меня в смерти отца, как и я себя виню. Но, по-моему, никто кроме нее в произошедшем не виноват. -Лора, я понимаю твое состояние, - отпрянув от меня на пару шагов, чтобы не попасть под горячую руку, начал мой биологический отец, - Мне ведь тоже нелегко, но ты даже не идешь мне на встречу! Я промолчала. Конечно же, он был прав, как никто другой. А я, как всегда, не разобравшись, начала крушить все на своем пути, ломая при этом себя и Марка. Он лишь пытался найти ко мне тот подход, в дверь которого я пущу. Он пытался достучаться до моей души всеми своими нежностями, ведь ни один дядя не ведет себя так с племянницей, а я лишь закрывалась в себе, чтобы никто и ни при каких условиях в эту душу не забрался. Сейчас никто не бережет и не волнуется за чувства других, и я это поняла на собственном же примере. Думаете, мне было легко справиться с тем предательством Сережи? Да скажи мне кто-нибудь до того ужасного предательства, что Сережа поступит со мной, как полный моральный урод, я бы рассмеялась и покрутила пальцем у виска. Он раньше тратил на меня все свое свободное время, целовал с присущей влюбленному человеку нежностью и лаской, разговаривал, как отпетый пришибленный мальчишка, совершал ради меня идиотские и смешные поступки. И я почти уверена, что он любил меня тогда, ведь такие чувства не подделать даже при крайней необходимости. Целуя нелюбимого человека, всегда испытываешь отвращение. Да даже от прикосновений чужого становится как-то уж до жути противно. Чужой он и есть чужой, чего же в нем хорошего? А свой – он теплый и такой родной, у него глаза особенные, голос самый приятный, даже если сравнивать с самым знаменитым певцом. У любимого и волосы приятно пахнут, и одевается любимый лучше всех. А что взять с чужого? Шкурка выделки не стоит. Почему я молчу, когда на языке вертится столько слов? Почему я не говорю, что Марк мне, безусловно, дорог, а вся это грубость лишь моя защита от чужих? Почему молчу тогда, когда нужно что-то сказать, обязательно нужно? И почему я не могу ответить ни на один из этих трех вопросов? Почему и на последний ответить не могу? -Ты посиди дома, подумай, - выдохнув, произнес мужчина, - Но о Коллинзе забудь, поняла? Я тебя пытаюсь уберечь, он же тебе сердце разобьет! Зачем ты ему? Ты ребенок еще, а у него жена и дети. И, Лора, если ты не прекратишь срываться, мы едем в Россию. Там уже мать с тобой разбираться будет. -Ключи отдай, - даже не пытаясь приказать, вяло попросила я. -Домашний арест никто не отменял, Лора, - скрывшись за дверью, заявил Марк, и через минуту с нижнего этажа донесся голос: - Я к Дженсену. Буду поздно! Я тяжело вздохнула и отпустила взгляд. Слезы вновь наполнили мои глаза. Кажется, я вообще все время плачу. А что, если дядя Марк сказал правду? Миша просто развлекается со мной, иначе зачем я ему сдалась? Я ведь не красавица, не умница, с ужасным характером, грубая. Причем, зачем Коллинзу такая обуза, как я? За совращение малолетних и срок получить можно. А что, если он решит, что я на его деньги позарилась? Он ведь богатенький, причем красивый, что бы не завести себе такой кошелек с деньгами? Только вот мне эти деньги нахрен не сдались, правда! Миша мне понравился, он тогда – на пляже – показался мне самым милым из всех мужчин. И он единственный общался со мной, как со своей ровесницей, будто бы между нами и нет этих двух десятилетий, который нисколько не греют душу. Видимо, сегодня мне придется провести весь день в гордом одиночестве, а на то, что Марк вернется домой рано, можно даже не рассчитывать. Не плохо бы составить план сегодняшнего дня: 1)Итак. Первым делом еда. 2)Допустим, дальше посмотрю пару-тройку фильмов по телику. 3)Снова еда. 4)Снова фильмы. 5)Посидим за компом несколько минут. 6) Снова еда. Что-то меня не воодушевляет этот списочек, с такими успехами и в колобок превратиться не сложно. Может, прибраться? Да уж, тут и прибирать-то нечего, все сделали за меня. И зачем меня вообще сюда отправили? Фыркнув, я спустилась вниз, захватив с собой вчерашнюю пиццу из холодильника. Завалившись на диван, я протянуто пропищала, потому что диван под моей тушкой жалобно скрипнул, будто говоря, что я и так жирная, куда там еще есть. Не обратив внимание на столь очевидную заметку мягкой мебели, я врубила телевизор, принявшись жевать тоненькие ломтики моего любимого продукта. От столь важного задания по пожиранию пиццы, меня оторвал телефонный звонок. Чертыхнувшись, я достала его из заднего кармана джинс и открыла входящее сообщение: «Лора, я через десять минут буду у окон твоего дома. Выходи!» Черт, я забыла его предупредить! Соскочив с дивана, я заметалась по комнате в поисках одежды. В итоге, натянув на себя более чистые и опрятные джинсы и майку, я бросилась к выходу с тлеющей надеждой, что Марк забыл запереть дверь. Но он не забыл. Ударив кулаком по чертовой двери, я взвыла от боли. И что делать теперь? Звонить Мише и говорить, что все отменяется? Он ко мне через весь Лос-Анджелес ехал, а я его так обломаю… Да мне самой жутко хочется еще раз увидеть его, только как выбраться из дома? Окна! Точно, окна! Ринувшись на кухню, я с горечью осознала, что дядя Марк позаботился и об этом «выходе», закрыв решетки. Выбраться из дома просто невозможно… Если только… Радостно взвизгнув, я побежала наверх, в свою комнату. На втором этаже решеток не было, поэтому оттуда я преспокойно могла выбраться на улицу. Но не тут то было… Открыв окно, я выползла на фасад дома, придерживаясь за подоконник. Если я сейчас отсюда шлепнусь, точно что-нибудь себе сломаю. И какого черта меня приспичило надеть туфли? Прорычав себе под нос пару бранных словечек, я тихо пропищала: -Так… Лора… спокойствие.… Если пройти по бордюру, я окажусь на крыше. Оттуда останется только спрыгнуть… С этими словами, я зажмурилась и поползла вдоль стены, придерживаясь о выступы кирпичей, чтобы ненароком не свалиться. Если я все-таки упаду, вернуться домой незаметно у меня точно не получится. Почему-то сразу в голову пришла мысль о том, что я крайне невезучая, и этот случай не исключение. Вот упаду я, и что дальше? Как я попаду в дом? Уж Мише-то я точно не буду звонить и просить придти на задний двор особняка. Допустим, я все же останусь живая после этого препятствия, но меня неминуемо ждет другое: перебраться через трехметровый каменный забор будет не просто. После долгой минуты мучений, я ступила на козырек перед входной дверью. Отсюда до земли метра два с половиной, максимум – три. И сломать что-то при такой высоте практически невозможно. Однако я слишком неудачливая, и не может со мной все так гладко пройти. С забора я обязательно перевернусь, серьезно. Не знала, что был дождь… Крыша была сырая. И эта сырая крыша принесла мне уйму проблем, так как я раза два чуть не поскользнулась и не сломала высокие каблуки туфель. Подойдя к краешку козырька, я глянула вниз. Так, Лора, ничего страшного, нужно только прыгнуть… Прыжок выдался неудачным… безумно неудачным, потому что я не спрыгнула, а упала, поскользнувшись все на том же сыром шифере. Да и полет выдался не самым лучшим. По щекам снова текли соленые слезы, смешиваясь с грязью на лице. Попытавшись перевернуться на живот, чтобы потом подняться, я завыла от боли в ноге. Лодыжку жутко жгло. Еще сильнее зарыдав, я снова рухнула в грязный газон. На джинсах появилась огромная дырка, коленка была содрана в кровь и запачкана грязью и травой. Как бы это ни было печально, но мне снова не повезло. Чертова матушка-Фортуна и на этот раз подставила мне свою спину… да что там спину, жопу, и помогла свалиться с невысокой крыши. И как я умудрилась повредить ногу? Уж кто-кто, а я прыгаю отменно… Уставившись в небо неясными заплаканными глазами, я снова запищала от боли, пронизывающей мою правую ногу. -Лора! – послышался голос Миши, а затем и его приближающиеся шаги, - Лора, что с тобой? Я лишь плакала, потому что боль в лодыжке была просто невыносимой. Щеки тоже жгло, то ли из-за того, что я разрыдалась, то ли из-за того, что на улице было нестерпимо душно. Миша вскинул голову вверх, быстро оглядев фасад дома, и негромко усмехнулся. Он явно хотел, чтобы этот смешок был не ясен моему слуху, но я услышала. -Самоубийца из тебя хреновый, честно говоря, - еле сдерживая смех, разразился мужчина, - Кстати, тебе на заметку… запиши где-нибудь, что спрыгнув со второго этажа, не убьешься. -Индю-юк… - пропищала я, хватаясь за больную ногу, - Я к тебе вылезала… Миша поменялся в лице. Сначала он стал жутко серьезным, а потом вновь рассмеялся. Нет, ну он невыносим, серьезно! -Ты что это, ради меня в окно полезла, глупая? – широко улыбаясь, поинтересовался мужчина, - Лора… -Иди нафиг, - буркнула я, откинувшись на спину, - Лучше помоги мне! -Ах, да! – опомнившись, встрепыхнулся Коллинз, приобняв меня, - Обними меня. -Чего?! – округлив глаза, взвыла я, - Иди-ка ты. -За шею обними! – брызнул мужчина, - Я понесу тебя. Выполнив Мишину просьбу, я обвила его шею своими руками. Теплые ладони мужчины, придерживая меня, сминали на спине футболку, отчего она задиралась. На самом деле нам очень повезло, потому что ворота оказались открыты, и Миша сразу же унес меня к своей машине. Загрузив свое «сокровище» на заднее сидение, мужчина захлопнул дверь и пересел за водительское сидение, заводя свою машину. Мне было стыдно, правда, стыдно. Теперь он знает мой приблизительный вес, ну супер! Уставившись в крышу машины, я наблюдала за пустотой. Точно такая же пустота поселилась в моей душе после вчерашнего вечера. Больная, ненормальная, давящая пустота, от которой сердце невольно сжимается. Распластавшись вдоль всего заднего сидения, я тяжело вздохнула, начав таранить взглядом теперь уже моего спасителя. Он неловко улыбнулся мне в панорамное зеркало и надавил на педаль глаза. Зачем я не противилась, когда он затащил меня в машину? Попросила бы оставить на крылечке и преспокойно дождалась Марка. Он, конечно, поорал бы, но сейчас-то мне влетит куда больше, нежели влетело бы при другом раскладе обстоятельств. Такими темпами я быстро заработаю билет в Россию, особенно когда приедет Джессика с детьми, и на меня у Марка не будет времени. Не может же он каждый божий день следить за мной, чтобы я не вытворила еще какую-нибудь ерунду. Зря он оставил меня без присмотра, во всяком случае, я не знаю, куда меня везет Миша. Вообще, почему я так ему доверяю, ведь знаю его без году неделю? А вдруг он маньяк-извращенец, завезет меня в какой-нибудь лес, убьет, расчленит на сто кусочков и закопает каждый из них на расстоянии три метра друг от друга. Фух, жуть, ну у меня и фантазия. От одной мысли о том, что я буду закопана не целым телом, а мелкими кусочками, по спине пробежал табун мурашек, и я попыталась присесть. Но и это у меня не получилось, и я, жалобно проскулив, упала обратно. Теперь я легкая добыча. Взглянув в панорамное зеркало, которое по сути своей предназначена для сохранения жизни водителя, а не для гляделок, я поймала на себе ласковый и задумчивый взгляд Коллинза. Мужчина тут же отвернулся, продолжив следить за серой дорогой. «Правильно, правильно!» - подумала я, устраиваясь как можно удобнее, - «Лучше за дорогой следи». Меня пугало все это. К чему может привести поездка со взрослым мужчиной, который смотрит на тебя, как на добычу. Да, при моей-то фантазии об этом лучше не думать, потому что поездка ни к чему хорошему не приведет. Если я вернусь домой живой и… ну, здоровой я уже не вернусь… упаду Марку в ноги и буду просить прощения. Может, он не просто так пытается меня от Миши уберечь? Уж Марку-то лучше знать о своем друге, чем мне. У меня уже в горле застряла эта неопределенность, серьезно! Вот почему он так смотрит на меня? Будто я не обычная девчонка, а… я не знаю, с кем он там меня сравнивает… Может, я похожа на его Викторию? Ну, если та женщина в магазине и есть Виктория, то определенно я на нее не похожа. -Подай мою куртку, - припарковавшись у какого-то супермаркета, попросил мужчина. Я, еле шевеля не только ногами, но и руками, стянула с вешалки серую курточку, умудрившись в ней запутаться. Миша, добро улыбаясь, постукивал по рулю указательными пальцами. Так, надо бы поторопиться… С трудом протянув Коллинзу его куртку, я снова увалилась на мягкое сидение, направив свой взгляд на мужчину. Он, порывшись в куртке, достал из нее свой кошелек и улыбнулся мне. -Не думаю, что ты сможешь пойти со мной, - открывая дверь, протянул Миша, - Тебе что-нибудь купить? Я отрицательно закачала головой, есть совсем не хотелось. Пожав плечами, мужчина вылез из машины, захлопнув за собой дверь. Преодолевая боль, я все же смогла сесть, выглянув в приоткрытое окно. Миша направлялся в супермаркет. Когда я разъяснила обстановку и пришла к выводу, что не видела этого места, я снова улеглась на сидение во весь рост, позволяя больной ноге почувствовать свободу. Кажется, я ее подвернула. Почему-то мне стало не по себе. И это чувство давило с такой силой, что я готова была расплакаться. В любом случае, слезы можно спрятать за болью, Миша и не заметит, что я плачу по иной причине, если только не умеет читать мысли. Но это вряд ли. А показаться перед ним слабой не очень и хотелось, пускай лучше поражается моему мужеству и умению терпеть боль, чем тому, что я отпетая плакса. Меня снова посетила мысль о моей психической нестабильности, если так можно сказать. Что более понятно, то я просто псих. Вчерашние размышления о лживости сего мира никуда не делись, и мне было больно осознавать, что Миша может в любой момент испариться, а я проснусь в своей комнате в России. А что, если для возвращения в реальность мне нужен какой-то толчок, к примеру, взаимная симпатия со стороны Миши или, быть может, наш поцелуй. И если это что-то сбудется, я очнусь в реальности. Нет, так совсем не хочется! Однако не помешало бы дожить эту воображаемую реальность до конца, может, что и получится. Миша вернулся спустя пятнадцать минут и, загрузив покупки в багажник, он вернулся на водительское место. Повернувшись ко мне, мужчина убедился, что я не заснула и не расплакалась, а потом протянул мне минеральную воду и батончик. -Я не знал, что ты ешь, поэтому купил элементарное, - пояснил Коллинз, по-прежнему протягивая мне покупку. Я неловко улыбнулась и приняла у него бутылку с водой и сникерс. Кивнув, я облизала пересохшие губы. Пить как раз хотелось. -Спасибо, подойдет, - пропищала я, пытаясь не зарыдать. Хотелось сказать «спасибо» за такую его заботу, ведь любой другой на его месте оставил меня дома. Но нет, этот человек не стал откладывать планы на прогулку и просто взял меня с собой. Со мной еще никто так хорошо не поступал. Такими темпами этот человек быстро заработает мою любовь и уважение, серьезно. Открыв бутылку с минералкой, я осушила ее почти наполовину, до того мне хотелось пить. Вытерев влажные губы, я кивнула Мише, чтобы он мог уже поехать. Мужчина, улыбаясь, по-джентельменски подождал, пока я попью, и только тогда тронулся с места. Какая забота! -Нога болит? – взглянув на меня в панорамное зеркало, спросил Миша. -Да, - пропищала я, - Но это не страшно. -Я заходил в аптеку, купил зеленки и бинтов, чтобы обработать разодранную коленку, - пояснил Коллинз, - А насчет лодыжки… может заехать в больницу? -Не надо, пройдет, - запротестовала я. Миша кивнул и уставился на дорогу, не обращая на меня свое драгоценное внимание. А я хотела, чтобы он посмотрел на меня хоть еще разочек, и пыталась выглядеть более стойкой, хотя нога жутко ныла. Но Миша не смотрел на меня, он просто следил за дорогой, вовремя останавливаясь на светофоре, а я лишь смотрела на его лицо, беспалевно, кстати, смотрела. Всю оставшуюся дорогу мы молчали, только иногда Миша спрашивал меня о ноге и о том, не замерзла ли я. А я все отрицала, пытаясь не расплакаться. Под конец дороги я слегка задремала, но поспала я минут пять, потому что меня разбудил телефонный звонок. Выудив из кармана джинс свой старенький телефон, я неясными сонными глазами уставилась на монитор. Звонил Марк. -Алло, - сонно протянула я, протирая слипшиеся от сна глаза. -Что делаешь? – как ни в чем не бывало, будто не было нашей ссоры, и он не запер меня в доме, спросил Марк, - Дома все нормально? -Спала, - пытаясь не врать, пропищала я, - Чего звонишь? -Поела? – все тем же взволнованным голосом поинтересовался мужчина. -Да, - кивнула я, - Сникерс съела и пиццу вчерашнюю. -Скучаешь? – задумчиво спросил Марк, - Я скоро буду. -Хорошо, - пропищала я, пытаясь удержать наворачивающиеся на глаза слезы, - И я скучаю. -Я еще позвоню… - робко заявил Марк, - Спи дальше. Я промычала и отключила телефон, забросив его куда-то за спину. Миша остановился, но не стал глушить мотор. -Сложно дяде врать, да? – хмыкнув, протянул он, все-таки заглушив машину. -Я почти не врала, - пожав плечами, рявкнула я. Миша хитро улыбнулся и вылез из машины, открывая одну из задних дверей. Я, как будто так и должно быть, обхватила его шею руками, и тут же оказалась на улице. Жаркий летний воздух тут же начал душить, и я уткнулась в плечо мужчины, вдыхая его приятный запах,… обожаю мужчин, которые используют вкусный парфюм. Опомнившись, я отстранилась от мужественного плеча Миши и вспомнила о двух пакетах, которые он принес из магазина. -Давай я сама попробую, - робко улыбнувшись, предложила я. Миша посмотрел на меня, как на сумасшедшую, и удивленно вскинул брови, мол сумасшедшее поступка он не видел. -А сможешь? – усмехнувшись, спросил он, поставив меня на землю. -Постараюсь, - пискнула я, ощущая противную боль в лодыжке. Сделав один единственный шаг, я завыла и полетела на землю, но сильная рука Коллинза тут же схватила меня за талию, притянув к себе. -Я унесу тебя, а потом вернусь за продуктами, - строго заявил он, резко подхватив меня на руки. Только сейчас я заметила заинтересованное лицо соседки, которая таращила на нас свои ошеломленные глаза. Я напряженно простонала, уткнувшись в плечо своего спасителя. -Миша, та женщина меня ненавидит… - прохныкала я. -Лора, с чего ты взяла, что она тебя ненавидит? – рассмеялся мужчина, помахав женщине рукой. -Зачем ты привлекаешь внимание? – фыркнула я, - А что, если она твоей жене расскажет. -А что рассказывать-то, мы же не целуемся, - порывшись в кармане в поисках ключей, доброжелательно пояснил Миша, - В любом случае, мы с Викторией все равно разводимся. Я не хотела показаться настойчивой или слишком любопытной, поэтому решила промолчать. Мне нравилось, как он меня обнимал,… его сильные руки крепко меня держали, чтобы я ненароком не упала и не сломала себе еще чего. Заглянув в синеву его глаз, я едва заметно улыбнулась, пытаясь не выдавать своих эмоций, и снова уткнулась в твердое плечо, продолжая всхлипывать от боли в ноге. С трудом отперев входную дверь, Миша аккуратно занес меня в дом, усадив на невысокий кожаный стульчик, который я сравнила с уменьшенным гимнастическим козлом. Мужчина, даже не собираясь закрывать входную дверь, присел передо мной на корточки и, придерживая мою больную ногу под коленкой, стянул с меня туфлю. От теплых и шершавых рук по телу пробежал табун мурашек, и мне показалось, что они вот-вот перебегут на Мишу и сдадут меня с потрохами. Мужчина недолго просто смотрел на кожу моих ног, покрывшуюся мурашками, а потом аккуратно снял вторую туфельку. Поставив обувь в небольшой шкафчик, он выпрямился и посмотрел на меня сверху вниз, одарив чарующей улыбкой. От неожиданности я захлопала глазами, не зная, что сказать. Усмехнувшись, Миша поднял меня на руки и перенес в гостиную. Расслабилась я только тогда, когда оказалась на мягком диване в гостиной, а мой спаситель ушел за пакетами с продуктами, которые оставил в машине, кстати, не запертой. Мне все еще казалось, что он меня обнимает, но это, видимо, обман моей пошатнувшейся психики. Миши вообще нет! Миши нет! Миши нет! Ну да, нет его! А кто меня сейчас притащил в пустую квартиру? И, вообще, зачем я с ним пошла, ведь это не безопасно? Мужик, он и в Африке мужик. А Миша, он и в Африке Миша. Наверняка, Марк не зря не хотел отпускать меня с ним на прогулку, только вот я сначала делаю, а потом думаю. Да и Миша не показался мне маньяком, он вполне нормальный и добрый мужчина. Может, он и правда хочет со мной дружить. Кто этих американцев знает… Вся эта ситуация невольно напоминала мне прошлую жизнь, прошлые увлечения, прошлую любовь… Сережу, которого давно пора оставить в прошлом. В конце концов, когда я забью на него, появится кто-то еще, и, возможно, этого кого-то я полюблю. От мелькающих в голове картинок, я быстро заморгала, прогоняя прочь чертовы воспоминания, но мой мозг нарочито и настойчиво пытался помочь мне вспомнить… А что, если мне больше не нужна эта помощь? «-Ахаха, Серега, там собака… - из-за выпитого алкоголя, засмеялась я. Кажется, не нужно было соглашаться на заманчивое предложение Сережи сходить с его друзьями в бар, отпраздновать день рождение Макса, как говорится, - … злая! Сереж, там ЗЛАЯ собака. Я специально сделала ударение на слово «злая» и отступила на пару шагов от калитки, молясь всем святым, чтобы Сережка остался живым. Но при этом я задорно хохотала. Видимо, так сказывался алкоголь на моем настроении. Сережка, нарочно взвизгнув девчачьим голосом, вывалился из-за ограды, закрыв за собой ту самую калитку. Отдышавшись, он тоже рассмеялся. -Да я уже понял, что злая, - после минутного и беспричинного смеха, выдохнул он, - Лорка, это не твой дом! -Мой на четвертом этаже, чувак, - оглядевшись в кромешной тьме, сообщила я, - А мы, вообще, где? -Понятия не имею… - протянул парень, - Черт, надо Максу звонить… Час назад мы праздновали семнадцатилетние Максима, и я, сама того не осознавая, выпила уйму алкоголя. Как нам только вообще налили? В общем, Сережа тоже был пьян в стельку. И таким образом мы оказались здесь. Непонятно где. Шаря руками вокруг себя, я нащупала своего парня и впилась в его руку. -Сереж, кажется, мы не в городе… - после минутного молчания, констатировала я, - В городе должны быть фонари и машины. -Да, а здесь нет фонарей и машин, - хмыкнул парень, - Черт, Эля, мы в дерьме. -Вы в деревне, идиоты, - хмыкнул веселый голос Макса за моей спиной, - Ребят, я за вами уже пятнадцать минут бегу!!!». -Лора, ты здесь? – Миша ласково улыбнулся, дотронувшись до моей руки, и я тут же дернулась с места, но больная нога не позволила мне встать. Я ошарашено уставилась на мужчину. Разделить реальность и мир грез не так то просто, и мне это далось с трудом. В голове все еще мелькали обрывки фраз, но я отчетливо видела перед собой лицо Миши Коллинза. -Извини, что напугал, - добродушно выдохнул он, - Ты минут пять как вкопанная сидела. Все хорошо? -Да… - протянула я, быстро-быстро заморгав, - Все хорошо. -Сейчас коленку твою обработаем… - заявил мужчина, положив рядом со мной бинты, зеленку, вату и перекись водорода, - И будешь, как новенькая. Даже не дождавшись моего натянутого «угу», мужчина снова отпустился передо мной на колени. Шершавая и такая теплая рука скользнула по моей ноге, приподнимая ее в горизонтальное положение. Я невольно вздохнула, заливаясь краской. Все-таки, меня еще никто так ласково и бережно не оберегал, и тем более не обрабатывал мне рану на коленке. -Как ты умудрилась содрать коленку на мягкой земле? – приподняв на меня глаза, спросил Миша, даже не собираясь обрабатывать мою ранку. Я лишь неопределенно пожала плечами, мол, понятия не имею. Эта его улыбка сразу же показалось мне странной и необычной, но я все равно загляделась в эти голубые глаза, проваливаясь в них, как в теплую морскую воду. И именно это отвлекло меня от следующего момента – боли, когда Миша вытащил из раны небольшой осколок стекла. Это был отвлекающий маневр. -Видимо, кто-то разбил на газоне бутылку, - заключил Коллинз, подув на ранку. -Ты отвлекал меня! – морщась от жгучей боли не только в лодыжке, но теперь и в коленке, пропищала я, - Какого черта?! -Если бы ты сосредоточилась на том, что будет больно, стало бы еще больнее, - улыбнувшись, пояснил мужчина, - Поэтому я тебя и отвлек своим вопросом. Я отвела взгляд, грозясь вот-вот расплакаться. Однажды летом, когда мы с отцом гостили у бабушки, я умудрилась упасть в колодец, разодрав себе всю руку. Тогда папа точно так же отвлекал меня, чтобы я не успела сообразить. Но больно было сейчас. И больно было в душе. Никто и не подумал отвлечь меня, чтобы не было так больно именно душевно, а не физически. Все заботятся о моем внешнем состоянии, не больно ли моему телу, но в порядке ли моя душа, никто не задается этим вопросом. Да если бы и спросили, я бы соврала, что она в полном порядке. Такая у меня натура, и с этим ничего не поделаешь. -Ты как папа мой говоришь… - проплакала я, вытирая с лица слезы. Раньше я никогда не плакала на людях, всегда сдерживала все в себе, но сейчас… сейчас я не могу. Будто слезы сами хотят литься только на публике. Может, мое сердце просто хочет выплакаться? -Разве это плохо? – вскинув брови в откровенном изумлении, спросил Коллинз, - По-моему, не плохо. -Он умер… - тихо пискнула я. Миша остановился, отложив в сторону бинты, которыми перевязывал мое колено. Вскинув на меня свой взгляд печальных глаз, мужчина тяжело вздохнул, готовясь сказать что-то успокаивающее, но не мог произнести ни единого слова. С грохотом пододвинув к себе стул, он рухнул на него, продолжив заматывать мою больную коленку. -Поверь, я не знаю, что говорить в таких ситуациях… мой отец тоже умер довольно рано, и я слышал столько слов утешения… - ласково перебинтовывая ногу, Миша грустно улыбался и разглядывал белую марлю, - но разве чем-то помогут эти сожаления? Лора, ты молодая, вся жизнь у тебя впереди… постарайся жить дальше. Забыть ты это никогда не сможешь, а вот найти свой смысл жизни запросто. Так проще станет. -Честно? – с капелькой надежды в голосе вопрошала я. -Честно, - обворожительно улыбнувшись, заверил меня мужчина, - Так что не плачь. Я же тебе говорил, что ты красивая, когда улыбаешься. -А ты смысл жизни нашел? – разглядывая мужчину у своих ног, будто он мне в любви признается, я горько улыбнулась, - Смысл, чтобы дальше жить… -Раньше я думал, что нашел, но сейчас… - выдохнув, Миша встал со стула и протер пыльные коленки, - Попробуй ногу согнуть. Не туго? Я последовала его просьбе и согнула ногу. Кажется, все было замечательно, и боль слегка приутихла. Миша просто волшебник, серьезно. -Так хорошо, - убрав прядь сухих волос за ухо, я кивнула, - А что сейчас, Миша? -А сейчас просто сложный период, - мужчина присел на диван рядом со мной, предусмотрительно отодвинув медикаменты, - Такой же, как и у тебя. -С чего ты взял, что у меня сложный период? – хмыкнула я, - Просто настроения не было. -Тебе семнадцать. У тебя погиб отец. С дядей проблемы. – Коллинз облизал пересохшие губы, передохнул после набора доводов и продолжил: - Подвернутая нога и содранная коленка – это ничто, по сравнению с тем дерьмом, что в тебе засело. Он, безусловно, был прав. Он отвечал за каждое свое слово, не боясь им обидеть. Он просто говорил, что думал, и был прав. Это лишь успокаивало. Не знаю почему, но мне кажется, что профессия психолога этому человеку пришлась бы в самую пору, нежели профессия актера. Нет, конечно же, Миша замечательный актер. Но вот взглянешь в его глаза, и все обиды, злость и ненависть сразу отходят на второй план. Он все же надежный человек. -Кстати, роль жилетки я не отменял, - улыбнувшись, мужчина откинулся на спинку дивана, - Что у вас с Марком твориться? В первый день вы были дружны, а сейчас ругаетесь. Что, за несколько дней надоели друг другу? -Нет, не в этом дело, - почесав затылок, выдохнула я, - Просто я узнала очень страшную правду о нем и… и мне не просто вот так взять и забыть об этом. Мне не просто с ним сейчас общаться так, как раньше. Миша ненадолго задумался. -Думаю, суть я уловил, - после минутного молчания выдавил Коллинз, - Ты же любишь Марка? -Конечно, люблю! – я кивнула. -Ну, тогда нет смысла на него обижаться из-за каких-то ошибок прошлого. Все ошибаются. Я ошибался. И Марк. И ты ошибешься. -Уже ошиблась… - вздохнула я, - В человеке. -Сережа, да? – предположил проницательный мужчина. -Он самый, но это вообще не важно, он в прошлом. Нужно жить настоящим… - я уже веселее заулыбалась, - Папа бы хотел этого. -Вот видишь, ты сама это понимаешь, - закивал Миша, - Это хорошо. Я улыбнулась. Понять не могу, почему он возится со мной? Я еще ребенок по сравнению с этим человеком, но он не смотрит на этот факт, и ведет со мной разговоры на равных, будто так и нужно. Мне странно это. И неловко так сидеть рядом с ним и разговаривать о вещах, о которых можно говорить только с близкими. Я так быстро пропиталась к этому человеку доверием, что позволяю ему увозить меня в неизвестном направлении, не боясь никаких побочных последствий. Сама не понимаю, откуда берется это дурацкое доверие, но мне это безумно нравится. И что поделаешь с этой моей девичьей любовью? Большинство из девушек влюбляются в мужчин, гораздо старше себя. И объяснение этому есть только одно, как и в моем случаи. Я хочу найти в этом мужчине своего отца, мне нужен человек, который гораздо опытнее, который научит меня всему тому, что сам умеет, пускай это касается даже самых личных тем. Мне нужен человек, которому я полностью могу доверить свою детскую душу, открыть сердце, и этот человек не должен ждать чего-то в ответ. Может, я много требую, но мне это нужно. Сережа таким никогда не был. Он вел себя со мной, как мальчишка. Глупый влюбленный мальчишка. Но тогда мне это нравилось. Глупо, но люди быстро меняются. -Хватит о грустном! – встрепенувшись и отодвинув свои глобальные мысли, Миша встал с дивна, - Идем обедать! Подхватив меня на руки, мужчина потащил меня на кухню, где я уже была. Оказавшись на мягком стуле, я спокойно вздохнула и смогла расслабиться. Все-таки я не птица, и не очень комфортно чувствую себя в невесомости. -Когда ты прекратишь носить меня на руках? – улыбнувшись, спросила я. Все это напоминала кадр из любовного романа, но вот только мы с Мишей не влюбленные, и он не обещал вечно носить меня на руках, а теперь не выполняет свое обещание, - Я же не пушинка. -Ну, ты маленькая, - Миша, не обращая на меня никакого внимания, начал сновать по кухне, пытаясь что-то организовать, - Мне не сложно. Есть смысл жить. -В каком смысле? – сердце ускакало куда-то в пятки, а в животе поселилось какое-то неведомое и такое блаженное чувство. Это бабочки! Он что, имеет в виду, что я смысл его жизни? -В прямом, - рассмеялся мужчина. Кажется, ему нравится вводить меня в заблуждение и замешательство, - Как же ты без меня передвигаться будешь? Мне еще тебя домой везти. -Ну да, тоже верно, - поникшим голосом прошептала я, - Что есть будем? -Предлагаю чак-чак, - хихикнул Миша, - Я его обожаю. -Давай, - я добродушно улыбнулась, - Я ничуть не против.***
-Он вообще не правильно делает! – взвизгнула я, позабыв о своей больной ноге, но снова рухнула головой на колени мужчины, - На самом деле лук нужно резать кольцами! Мы с Мишей вот уже полчаса обсуждали какое-то идиотское кулинарное шоу, на которое наткнулись после долгого брождения по телеканалам. Я удобно устроилась на Мише, который, кажется, был не против и изредка поглядывал на мое лицо. Я замечала это, но старалась не подавать вида, хотя каждый раз становилась красной, как помидор. Избыток внимания исходящего от этого человека слишком зашкаливал. -Да кольцами ты режь, чувак! – всплеснув руками, громко вскрикнул мужчина, - Что тебе Лора сказала!? Я весело засмеялась, увлекаясь интересным занятием, хотя глупее занятия не придумаешь: сидеть за телевизором, поедать грецкие орехи и обсуждать непонятное шоу, где готовят суп. Сначала Миша заговорил о милейшей девушке - помощнице повара, но как только я заявила, что у самого повара отличная фигура (на самом деле, повар был колобком), Миша позабыл о девушке и переключился на меня. Щекотки я боялась всю свою жизнь, а с больной-то ногой никуда не убежишь! Мой телефон, который я оставила рядом с собой, завибрировал, и я резко схватила трубку. Миша тут же убавил телевизор, позволяя мне ответить на звонок. Я не успела нажать кнопку ответа, как трубка завопила разъяренным голосом Марка: -Лора, где ты!? Ты видела, сколько сейчас времени? Я тебе, кажется, говорил, что к Мише не ногой! Живо домой, иначе я звоню матери. -Не ори так громко, - перестав смеяться, я уселась на диване, свесив ноги на пол, - Я слышу. -Где ты? – повторил уже заданный вопрос Марк, - Я волнуюсь! -Извини, - выдохнув, прошептала я, - Я не хотела, чтобы ты волновался за меня. Прости. Я скоро буду. -Ты же знаешь, что дома тебя ждет серьезный разговор! – заявил мужчина, - Элеонора? -Да понимаю я, понимаю, - после минутного молчания, протараторила я, - Сейчас буду. -Тебя Миша привезет? – спросил Марк. -Я люблю тебя, Марк, - преодолев всю свою гордость, пропищала я, снова зарыдав, то ли от боли в ноге, то ли от нахлынувших эмоций, - Я не хотела тебя вчера расстраивать… прости, пожалуйста. Марк замолчал, хотя хотел сказать что-то очень важное. После многозначительной паузы, он пробасил: -И я тебя люблю… Я хмыкнула и, бросив на прощанье что-то типа «Скоро буду, не волнуйся», отключилась. Засунув телефон в карман, я уставилась на Мишу, который вопрошающе таранил меня своими зенками. -Ведь можешь, когда хочешь, - гордо улыбнувшись, заявил мужчина. -Ты хорошо на меня влияешь, вот и все, - я натянула самую обворожительную улыбку из своего скудненького запаса, и попыталась встать. Но нога мне не позволила, и Миша тут же меня подхватил, посадив себе на колени. -Спасибо… - преодолевая желание прямо здесь поцеловать мужчину, я отвела от него взгляд, - Отнеси меня к машине. Домой пора. -Без проблем, - усмехнувшись, Коллинз соскочил с дивана и потащил меня к выходу, жужжа, как самолет, серьезно, - Сегодня я ваш персональный воздушный курьер. А вы – моя посылка! Куда прикажите? -Домой, пожалуйста, - хихикнула я, оказавшись на переднем сидении машины, - И поскорее. -Есть, мэм! – оказавшись на водительском сидении, кивнул Миша, - Доставим целой и почти невредимой! -Это твое «почти» меня и пугает! Всю дорогу мы снова молчали. Что, неужели кончились темы для наших глупейших разговоров? Да нет, мы даже толком не о чем не разговаривали, кончиться они просто-напросто не могли. Но почему же мы молчали? Молчать иногда гораздо интереснее, чем говорить о чем-то. Молчание не всегда значит, что людям не интересно друг с другом. Иногда – это просто идеальная атмосфера, создаваемая обоими сторонами. В салоне машины стало нестерпимо жарко, поэтому я открыла окно. Ветерок тут же подхватил мои непослушные волосы, перебирая их, как нечто невесомое, а лицо постепенно охладилось. -Живо куртку надень! – шикнул на меня Коллинз, протягивая мне ту самую серую куртку, и намного мягче добавил: - Иначе заболеешь. Я, не решившись перечить, быстро натянула большущий предмет гардероба этого актера, и высунулась в окно, наблюдая за ночным Лос-Анджелесом. Сотни, сотни, сотни красивейших зданий и парков. Дух захватывает от всего этого света, которым наполнен этот город. Огни во тьме, как маленькие блуждающие огоньки. Какие-то включаются, может, житель сего дома проснулся и пошел на кухню попить, а какие-то выключаются, должно быть, семья ложиться спать. Кто-то из обладателей этих огоньков одинок, а у кого-то есть семья и дети. И это поистине захватывает дух, придает такую радость, что и на душе становиться тепло, как в тех самых домах. Если бы в моей семье все было так легко, как в некоторых из этих… Но ведь у всех есть свои проблемы. У всех. Исключений из этого правила не существует. Спустя каких-то пятнадцать-двадцать минут машина остановилась у знакомого особняка. Мы приехали. Марк, переминаясь с ноги на ногу, стоял у ворот, докуривая вот уже не первую сигарету. Говорят, что курят от нервов. Ну что же, правильно, он, наверное, безумно за меня переволновался. А я поступила, мягко говоря, неправильно. Если уж говорить все прямо, то я поступила подло и самовлюбленно. -Удачи, - улыбнулся Миша, - Он поймет и простит. -Пока, - улыбнулась я, - Хорошо тебе доехать. Миша кивнул, отчего я расплылась в доброй и ласковой улыбке. Он заставляет меня улыбаться даже тогда, когда дела-то совсем хреновые. -Подожди… - прошептал Миша, - Сама-то дойдешь? -Мне намного легче, - я кивнула, - Не волнуйся. Прикоснувшись к ручке, я толкнула дверь машины и оказалась на свежем воздухе. Машины, изредка мелькавшие по дороге, заставляли меня ежиться… В куртке Миши было очень тепло, а вот Марк явно замерз. Конечно, насчет прошедшей ноги я соврала, чтобы Коллинз и на этот раз не решил донести меня до пункта назначения. Сквозь слезы ковыляя по подъездной дорожке, я вскоре добралась до Марка и оперлась на забор. -Приехала? – подозрительно прищурившись, спросил мужчина, - Что делали? -Разговаривали, - фыркнула я. -О чем вам разговаривать с вашими-то возрастными категориями? – пожав плечами, спросил Марк, будучи в откровенном недоумении, - В любом случае, дома поговорим. -Угу… - пискнула я, морщась от пронзительной колкой боли. -Что с ногой сделала? – не переставая поражаться моей несуразности, буркнул Марк, - Он обидел? -С крыши грохнулась, когда из дома выбиралась, - буркнула я, - Он меня и пальцем никогда не тронет. -Он мужик. Не будь так уверена, Лора. Ты с огнем играешь. А еще с полицией, - мужчина кинул на стоящую машину взгляд, - Подожди меня здесь. Я кивнуть не успела, как он побрел в машину к Мише. Я не знаю, о чем там они разговаривали, но вернулся Марк в более хорошем настроении, с улыбкой на лице, да и прощались они по-дружески. Все-таки дружба – это не пустое слово. В их случаи точно. -Пойдем, Лор, - Марк указав на входную дверь, - замерзнешь. Я кивнула. Засунув руки в карманы, я уже собралась ковылять к входу, не показывая боли в ноге, но руками нащупала в левом кармане какую-то бумажку. Выудив обрывок из блокнота на свет божий, вернее, на свет фонаря, я развернула записку. «Завтра. Сорок шагов от подъездной дорожки вашего дома в правую сторону ровно в 10 утра. Я буду ждать там, чтобы Марк не заметил. Жду встречи.Миша.»
Я хихикнула. Не ожидала такого от него, письма в интернете еще хоть куда-то шли, но записки… это уже явно перебор с ресурсами. Натянув на лицо самую веселую улыбку, я смяла листочек и засунула его обратно в карман. Он что, считал эти сорок шагов? Ха, весело живем. -Лора, идешь? – уже у двери крикнул Марк, - Помочь? -Нет, я сама, - удовлетворительно кивнув, что все нормально, я поковыляла к входу, - Иди, я сейчас. Сейчас даже боль не могла испортить моего хорошего настроения. Ребята, кажется, наступает моя белая полоса в жизни.