Буря внутри меня

[Сторибрук, дом Тремейн] Румпель Голд был частым гостем в доме Виктории Тремейн. Они были знакомы задолго до того, как женщина стала женой Маркуса Локсли. Говоря откровенно, именно сенатор и познакомил, на тот момент, свою любовницу с тогдашним хозяином города. Тремейн сделала всё, чтобы понравится Маркусу и вскоре стала его женой, а для того, чтобы получить всё его состояние - родила двоих сыновей. Голд по сей день помогает своей давней подруге во всех её делах, прикрывая своими связями. Румпель помог Виктории избавиться от её первого мужа и, обязательно бы, предоставил помощь с Леопольдом, если бы нынешняя хозяйка не воспользовалась недавним случаем. — Ты не можешь мне указывать! — Грэм оттолкнул жену и кинулся к шкафу, где был выставлен алкоголь. Сегодняшним вечером сенатору приходится наблюдать за тем как младший сын Виктории переворачивает дом в поисках порции спиртного. — Грэм! — Мать чуть повышает тон, тем самым привлекая внимание младшего Локсли. — Иди в свою комнату, немедленно! — Она до сих пор отчитывает его как маленького мальчишку, а он не может ответить. Махнув рукой молодой мужчина, волоча ноги, направился в комнату, Эльза кинулась в след за ним, чтобы отвлечь его от выпивки. Виктория недовольно покосилась в сторону уходящей пары, понимая, что пора сына отправить на принудительное лечение. — Прости, — Тремейн усмехнулась. — Мне и самой надоели его истерики. — Женщина пожала плечами. — Я не хотела, чтобы ты стал свидетелем этой сцены. — Женщина наполняет стаканы янтарной жидкостью, тем самым предлагает сенатору выпить. — Надо же. — Голд удобно устраивается в кресле. — Он до сих пор не может залить свое горе от потери отца, благодаря тебе? — Мужчина негромко хохотнул, принимая из рук давней подруги стакан с алкоголем. — Интересно, если бы он знал, что Маркус не его отец, стал бы заливать горе? Сенатор очень хорошо знал Викторию, куда лучше любого жителя города. Эта женщина всегда стремилась оказаться на вершине, управлять чем-то и кем-то, не особо заботясь о методах достижения своей цели. И сейчас, затрагивая тему её прошлого, Голд знал о том, что практически заденет её за живое. Всего одной фразой он сумел пробудить гнев, что подобно пламени полыхал в её глазах. Безжалостная Виктория Тремейн даже самой себе боялась признаться в том, что когда-то сумела полюбить, что однажды она поддалась слабости и пошла на поводу у своих чувств. — Замолчи, Голд! — Сквозь зубы процедила женщина, с характерным звуком поставив стеклянный стакан на столик. — Как же его звали? — Сенатор приложил указательный палец к губам, делая вид, что пытается вспомнить имя любовника Тремейн. — Ах, да, вспомнил. Джонатан Хамберт. — Голд довольно усмехнулся, наблюдая за тем как Виктория готова вцепиться в его горло. — Мне кажется, что ты не для этого сюда пришел. — Женщина попыталась сохранять спокойствие, делая вид, что слова Румпеля совсем не трогают её. — Если нет, то не задерживай меня, пей виски и убирайся куда подальше! Виктория не любила, когда кто-то пытался копаться в её грязном белье и доставать из шкафов скелеты. Она прекрасно знала истинное лицо своего старого друга, женщина знала, что за маской успешного человека скрывается трус, который без своих денег и связей превратиться в пустое место. Голд продолжал их дружбу по той причине, что деньги своей супруги он исчерпал и ему необходимо было дополнительное финансирование. Ведь удобно, что у тебя есть состоятельная подруга и определенные рычаги давления. — Дело Видрио сдвинулось с мертвой точки. — Загадочно протянул мужчина, замечая как Виктория меняется в лице. — Если повезет, то уже завтра мы забудем об этом болване. — Неужели? — Тремейн откинулась на спинку стула. — Я была удивлена, что ты так долго тянул с этим делом, неужели стареешь, Румпель? — Я просчитываю каждый свой шаг, — поправил её мужчина. — Не хочу, чтобы потом возникли проблемы, сейчас они нам точно не нужны. — Я тоже не хочу, потому убедительно прошу тебя как можно скорее закончить с этим. Голд только усмехается, делая глоток алкоголя. [Сторибрук, улицы города] Робин вызвался проводить Реджину до дома, ссылаясь на то, что в такой время слишком много подозрительных людей слоняется по городу, а Реджина, почему-то, не смогла отказать. Несколько минут они шли молча, Локсли хотелось заговорить о сыне Реджины, но он понимал, что раз она в одиночестве идет домой, значит праздник не удался. — И что же вы делаете в такое позднее время в бедном районе, мистер Локсли? — Реджина нарушила тишину первой, мысленно отругав себя за улыбку на лице. Она была не из тех, кто пытается понравиться мужчине, всегда держит определенную дистанцию, но вот с Робином Локсли всё иначе. — В бедном районе? — Робин приподнял в недоумении брови, чуть усмехнувшись. — Да, люди вашего статуса крайне редко бывают здесь, тем более возле закусочной «У бабушки». — Реджина пожала плечами, прекрасно зная причину этого. Мать Робина и её близкие друзья предпочитают другие места, где можно показать себя во всей красе. — Неужели решили отведать фирменной лазаньи вдовы Лукас? — Нет, дело не в лазанье. — Локсли засмеялся, представляя как бы не обрадовали его слова Лукас. Он делает несколько быстрых шагов, разворачивается и останавливается, тем самым преграждая путь идущей рядом Реджине. Девушка останавливается, от неожиданности она замирает, не зная, что делать дальше. — Дело в тебе. — Робин прикусил нижнюю губу, чуть наклонив голову вперед. Миллс громко выдохнула, понимая, что вот-вот и переступит черту, после чего они перестанут быть руководителем и подчиненной. Долгие годы она избегала любых отношений с мужчинами, которые хоть как-то демонстрировали свою симпатию. Дочь Генри Миллса четко давала понять, что не стремится найти себе мужа, а своему сыну отца. Ей было вполне хорошо в том мире, котором она жила на протяжении этих восьми лет. Жизнь наладилась, Реджина сумела смириться с тем, что её мечтам не удалось сбыться. Робин Локсли перевернул весь её мир с ног на голову, одним своим появлением. — Мистер Локсли… я… — От тебя пахнет яблоками и корицей, как в вашем доме. — Шепчет Робин. — А от вас пахнет лесом, мистер Локсли. — Миллс отстраняется, обходит его и неспешно идет улицей дальше. Ей просто необходимо перевести дух, успокоить сердце, что готово вырваться из груди. — Я люблю ходить в походы, — сообщил мужчина, догнав её за считанные секунды. — Люблю запах хвои. Реджина усмехнулась, опустив взгляд. — Мистер Локсли, — Реджина останавливается. — Если вы считаете, что я… — Я так не считаю. — Робин перебил её, не дав договорить, ведь наперед знал, что она сейчас скажет. — Я не знаю, как всё это объяснить, но я не маньяк и не преследую тебя. — В этот момент они оба засмеялись. — Тогда зачем вы здесь? — Ну, в данный момент я провожаю тебя домой. — Хорошо, — Реджина направилась улицей дальше. — Хорошо? — Уточнил Робин. — Да, хорошо. — Она обернулась. [Сторибрук, дом Спенсеров] Только в стенах собственного дома Альберт Спенсер мог чувствовать себя хозяином положения и не зависеть от чужих решений. Восседая во главе стола мэр чувствовал себя «королём», не меньше. Наблюдая за супругой и двумя дочерями, мужчина понимал, что что-то произошло, ведь троица вела себя крайне подозрительно. — Ну, и что случилось? — Мэр отодвинул тарелку с завтраком в сторону. Сара и две девушки переглянулись, делая вид, что ничего не стряслось. Почти одновременно пожали плечами. — О чем ты говоришь, дорогой? — Мелодично проговорила миссис Спенсер, делая глоток ароматного кофе. — Говорю о том, Сара, что утром вы предпочитаете трещать как сороки о своих женских делах, а сегодня и слова друг другу не сказали. В чём дело? — Мы просто немного повздорили, папочка. — Кэтрин, подобно отцу, отодвигает тарелку в сторону, скрепляет пальцы рук в замок, а локтями упирается о стол. — Потому, на почве вчерашней, не самой приятной беседы, предпочитаем молчать, дабы не портить друг другу настроение этим прекрасным утром. — И какая причина раздора? — Покачав головой, уточнил мужчина, понимая, что с легкостью может быть втянут в семейный конфликт. — Кэт, вдруг решила, что может читать мне нотации, — младшая дочь мэра покосилась в сторону сестры. — Давать никому не нужные советы и упрекать. — А кто как не я это сделает? — Кэтрин ухмыльнулась. — Ты же не умеешь думать своей головой, сначала делаешь, а потом пожинаешь плоды своих многочисленных ошибок. — Хватит! — В назревающую перепалку двух сестер вмешалась их мать, одним взглядом напоминая дочерям, что им стоит немедленно умолкнуть. — Мне кажется, что мы вчера уже всё обсудили. — Ситуация мне понятна, именно поэтому я удаляюсь. — Альберт подымается со своего места. — У меня есть важные дела в мэрии. Мужчина всегда предпочитал исчезать, как только атмосфера в доме накалялась. Это удел Сары разбираться с дочерьми, которые что-то там не поделили, он не намерен всё это слушать. — Ну вот, не дали отцу нормально позавтракать. — Сара упрекнула дочерей, когда Альберт вышел со столовой. — Кэт не дала, если быть точными, мама. — Анастасия с недовольным лицом откусила кусочек сыра. — Неужели… — Средняя дочь мэра чуть повысила тон. — Хватит! — Миссис Спенсер незамедлительно вмешалась, перебивая одну из своих дочерей. — Мне надоело это слушать. — Она встает со своего места и уходит вслед за мужем, оставляя двоих сестер в одиночестве. — Кажется, ты добилась чего хотела. — Анастасия совершенно спокойно продолжила завтрак. — А вот ты нет. — Кэтрин откинулась на спинку стула, замечая непонимание на лице младшей сестры. — Это я о Робине. — Пояснила средняя дочь мэра. — Твой план провалился, что в принципе было ожидаемо. — Почему это ожидаемо? — Анастасия кинула столовые приборы, после чего они с характерным звуком приземлились на деревянный стол. — Потому что, Робин не Грэм. Если в случаи с младшим сыном Виктории её советы помогли нашей сестрицы стать его женой, то с Робином такие фокусы не пройдут. — Кэт пожала плечами. — И мне казалось, что ты это понимаешь, но, увы. Кэтрин не разделяла взгляды своей матери и отца, ведь считала, что брак с Робином не принесет её сестре счастья, пусть даже сама Анастасия желала заполучить мужчину в свои объятия. — Ты думаешь, что я сделала глупость, когда пошла… тогда…. ну. — Конечно! — Кэтрин неспешно встает со своего стула. — Робин не тот кем можно манипулировать с помощью хорошего секса. Попробуй показать, что у тебя есть не только красивое лицо, а нечто большее. [Сторибрук, дом Миллсов] — Мама, прости меня, пожалуйста, я был не прав. — Восьмилетний мальчишка крепко обнимает Реджину, произнеся свои слова. Реджина Миллс опешила, когда утром увидела всю свою семью за столом. Она даже не могла представить, что после вчерашнего её сын сможет так быстро оттаять. Генри всегда злился на мать за то, что та не рассказывает ему об отце, именно поэтому подобные ссоры случались все чаще. — Генри. — Она выдохнула, сильнее прижимая сына к себе. Её сын не знает того, что пришлось ей пережить много лет назад. Но Генри знает одно: она любит его больше всей своей жизни. — Не делай больше так. — Не буду, слово Миллса! — Генри младший подпрыгнул на одном месте и «отдал честь» улыбающемуся деду. — А теперь всё завтракать! — Зелена обратила на себя внимание всех присутствующих, когда появилась в кухне с чайником в руках. Генри Миллс взглянул вслед сыну и внуку, которые в компании друг другу отправились в школу. Когда-то он столкнулся с непониманием своей дочери, когда привел вторую жену в дом, потому ему было отрадно видеть, что Генри и Дэниел нашли общий язык, а бессмысленная война в доме, наконец-то, закончилась. Реджина унаследовала его упертых характер, от чего атмосфера в доме всегда была накаленной, а стычки падчерицы и мачехи разделяли их семью на два лагеря, между которыми Миллс метался как неприкаянный. — Папа? — Приемная дочь аккуратно коснулась отцовского плеча. — Что-то случилось? — Нет, вовсе нет, всё хорошо, — мужчина улыбнулся, замечая тревогу в глазах Зелены. — Сейчас мне нужно будет решить бумажные вопросы, после чего будет ещё лучше. — Пап, я прошу тебя, будь осторожен во всех этих делах, ты же знаешь, что если… — Я знаю, я всё знаю, дочка. — Мужчина забросил свой рюкзак в пикап и вновь улыбнулся дочери. — Как только я решу все дела, мы станем хозяевами этого города. — Шепнул на ухо дочери Генри Миллс, когда легко её обнял. Зелена махнула рукой вслед отцу, когда тот завел свой автомобиль. Никто из них двоих не заметил, как за пикапом Миллса, стояло ему только тронуться с места, неспешно поехал старенький Fiat Джеймса Нолана. [Сторибрук, шахты] Робин отвлекся от отчета, откинулся на спинку кресла и довольно усмехнулся. Все утро он вспоминал вчерашний вечер, как они с Реджиной, совсем одни, шли улицами города и буквально не могли наговориться. Локсли словил себя на мысли, что не может и минуты не думать о девушке, что засела в его голове. Ему снова и снова хотелось смотреть в её глубокие глаза, сгорать в огне, что пылал в её карих очах. Он всегда говорил о том, что никогда в жизни не женится, что не будет совершать глупых поступков из-за любви. Робину пришлось наблюдать за тем как несчастны были его родители, будучи вместе, как мать выходила замуж за Леопольда из-за собственной выгоды. Но всё изменилось, Робину хочется провести остаток жизни с одной женщиной, состарится с ней на одной подушке. Собирая по крупицам воспоминания о вчерашнем вечере Локсли не сразу заметил Анастасию, что свободно разгуливала по его кабинету, что-то рассказывая. Очнулся мужчина только тогда, когда его ассистент обошла стол и оказавшись напротив него наклонилась, чтобы поцеловать. Сначала Робин опешил, ведь ожидал, что дочь Альберта Спенсера поняла всё в прошлый раз и теперь не будет тешить себя иллюзиями. — Что ты делаешь? — Он отъехал в кресле назад, после чего стремительно поднялся на ноги. — А что? — Анастасия повела бровью. — Я думала, что мы, могли бы… — Нет! — Робин резко прервал её. — До этого момента я не хотел обижать тебя, честно. — Он говорил четко и прямо, уже не переживая за чувства Анастасии. — Мне казалось, что в прошлый раз я объяснил доходчиво, но, очевидно, я ошибся. Анастасия сразу же изменилось в лице, ведь ожидала совсем другой реакции. Виктория Тремейн уверяла её в том, что только таким образом она сможет обратить на себя внимание старшего Локсли. Молодая девица считала, что леди Тремейн отлично знает своего сына, а потому, благодаря её советам, Анастасия сможет заполучить его себе. — Нас нет, Анастасия и не будет. — Его слова были подобно грому средь белого дня. — Ладно. — Младшая дочь мэра несколько раз кивнула, после чего направилась к выходу. — Хорошо, я поняла. — Только и сказала она, прежде чем закрыть за собой двери. Робин жалел о том, что поддавшись слабости переспал с Анастасией, тем самым дав ей какую-то надежду. И в этот момент он жалел ещё больше б, если бы знал, что у их поцелуя с Анастасией был свидетель. Локсли даже не подозревал, что Реджина стала невольной свидетельницей того как его ассистент целовала его. Анастасия в этот момент чувствовала себя полной идиоткой, ведь начала понимать насколько сестра была права. Спенсер совершила ошибку, когда начала слушать Викторию, но это не значит, что она просто так откажется от своих планов. Анастасия найдет новый путь к сердцу Робина Локсли. — Неужели ты думала, что можешь нравиться ему Реджина?! — Оказавшись в уборной она вцепилась пальцами в умывальник, уставившись в зеркало. — Всё утро красилась, молодец! — Реджина вытерла помаду, что была на губах. — Но такой человек как он не может любить такую как ты! Запомни это, когда в следующий раз решишь купиться на его взгляды и улыбку. — Смахнув с глаз слезы, дочь Генри Миллса глубоко вдохнула и выдохнула, успокоившись она наконец-то вышла, ведь работа не будет ждать. [Сторибрук, дом Миллсов] Робин заметил, что что-то не так, когда столкнулся с Реджиной во внутреннем дворе, а она прошла мимо, будто они не были знакомы. Он не ожидал, что она бросится в его объятия, но подобная ситуация совсем не устраивала его. Именно поэтому, после работы он направился к дому Миллсов, чтобы поговорить и расставить всё точки над «ё». Он не решался позвонить в дверь, несколько раз порывался, но что-то его останавливало. Робин приехал не только чтобы выяснить причину резко изменившегося настроения девушки, но и для того, чтобы пригласить её на ужин, после которого всё изменится. — Я, кажется, тебя предупреждала! — Женский голос вырвал его из пучины мыслей. — Если ты ещё раз сюда придешь я… — Она запнулась, понимая, что спутала братьев. Робину пришлось сразу понять, что однажды она не шутила относительно ружья и соли, ведь Реджина вышла на улицу с отцовским ружьем наперевес. — Мистер Локсли? Что вы здесь делаете? — Реджина опомнилась, когда поняла, что это не Грэм приехал ломиться в её дверь. — Нам надо поговорить. — Нам не о чем с вами говорить! — Отрезала Реджина. — Неужели? — Он улыбнулся, замечая как она прикусывает нижнюю губу. — А вот мне кажется, что есть о чём. — Да? — Реджина усмехнулась. — Наверное о том как вы сегодня целовали Анастасию Спенсер? — Я не целовал её! — Сразу же возразил Локсли. — Она меня целовала, а я её нет. — Правда? А с чего бы это вдруг она решила вас целовать, мистер Локсли? — Ты ревнуешь? — Локсли широко улыбнулась, а на его щеках появились ямочки. — Я не ревную! — Возразила девушка. — Ревнуешь! — Стоял на своем молодой мужчина. — Что здесь происходит? — Из дома вышел глава семьи Миллсов. Генри старший непонимающе посмотрел сначала на дочь, а потом на сына покойного друга. — Мистер Локсли? Что-то случилось? Почему вы здесь так поздно? — Добрый вечер, мистер Миллс. — Робин поздоровался, замечая, что вслед за пожилым мужчиной на улицу вышла и другая его дочь. — Нет, ничего не случилось. Я приехал пригласить вашу дочь на ужин, если, конечно, вы позволите. — Локсли улыбнулся, замечая как округлились глаза Реджины. — На ужин? — Генри Миллс посмотрел на дочь, которая стояла в нескольких шагах от него с ружьем и отрицательно мотала головой. — Можете, я разрешаю. — Папа! — Мужчина не стал ждать, когда Реджина станет возмущаться, он пожелал доброго вечера Робину и вернулся назад в дом. — Это не значит, что я поеду! — Сообщила она Робину, когда тот хитро улыбнулся. — Значит! — В ситуацию вмешалась Зелена. — Мистер Локсли, она будет готова минут через тридцать, вам не составит труда её дождаться? — Хоть всю жизнь. — Улыбаясь ответил он, пока в это время старшая сестра заталкивала младшую в дом. Робин готов был до самого утра просидеть в машине, лишь бы увидеть её. Он знал, что сестра не позволит ей отказаться от его предложения. Сейчас ему оставалось только догадываться, что происходит в стенах их дома. В этот вечер он окончательно понял, что его симпатия взаимна и она действительно приревновала его. — Зелена! Тебе должно быть стыдно за то, что ты делаешь! — Только успела сказать Реджина, прежде чем сводная сестра закрыла перед её носом входную дверь. Робин заметно оживился, когда спустя сорок минут Реджина стояла перед ним совсем в новом образе. — А где же ружьё? — Решил пошутить мужчина, когда она отвернулась от него. — Кажется, мне придется очень постараться, чтобы соответствовать такой прекрасной даме, как ты, этим вечером. — Я никуда с вами не поеду, мистер Локсли! — Стояла на своем Реджина. — У меня ничего нет с Анастасией Спенсер! — Коротко и ясно произнес Локсли. — Я всё равно никуда не поеду! — Поедешь! — Локсли подошел ближе и взял её за руку. От его уверенности Реджина опешила и поддалась на уговоры, но вскоре ей предстоит пожалеть о своем решении и дело будет вовсе не в Анастасии. [Сторибрук, городской клуб] Переодически Виктория любила делать показательные выступление, именно поэтому этим вечером женщина собралась все своих «друзей» там где её практически боготворят. Всеми делами клуба уже долгие годы занимается Сара, Виктория же остается просто бессменным главой, ведь никто даже не пытается тягаться с хозяйкой. Миссис Спенсер же стала отличным объектом для манипуляции, она всегда делает то, что говорит ей Тремейн. — Отличный вечер, дорогая. — Голд, как всегда любезно скалится, пригубливая шампанского. — Давно мы не собирались. — Неужели соскучились? — Саркастично произнес Грэм. — Эльза, займи мужа, а то он решил вмешаться во взрослые разговоры. — Виктория недовольно посмотрела на сына, который уже успел залить в себя бутылку алкоголя. Молодая девушка отвлекла супруга новой порцией виски, усадив за свободный стол. — Не обращайте внимание, у него тяжелый период, — проговорила Тремейн, не сводя взгляда с сына. — Мы всё понимаем. — Мэр, как всегда, любезно улыбнулся. — Это зависимость, но он сильный, он сможет с этим справиться. — Да, конечно сможет. — Сара подхватила слова мужа. — Как только у них появится ребенок, он изменит взгляды на жизнь, я уверена. — Надеюсь, что это случится совсем скоро. — Виктория хотела бы, чтобы Грэм продолжил их род, раз уж женился на дочери Альберта Спенсера. — Мы с Эльзой об этом говорили, ей и самой не терпится стать матерью. Виктория только слабо приподняла уголки губ в улыбке. Она не верила в то, что её невестка сможет в ближайшее время подарить ей внука. Тремейн подозревала, что Эльза вообще не способна выносить и родить ребенка, но свои соображения она держала при себе. — Где же Робин? — Анастасия присаживается возле старшей сестры и Нила, которые до её появления весело общались. — Он ничего не говорил тебе, Нил? — Нет, — сын сенатора отрицательно покачал головой. — Он, вроде как собирался приехать, но у него ещё были какие-то дела. — Переживаешь, что останешься без пары, сестричка? — Кэт усмехнулась. — Заткнись, Кэтрин! — Рявкнула младшая дочь Спенсера. У Анастасии уже созрел план и она намерена перейти к его воплощению. — Всем добрый вечер! — Робин обратил на себя вниманием собравшихся, оказавшись в просторной комнате городского клуба. У всех присутствующих улыбки сползли с лица, ведь старший сын Виктории Тремейн пришел на, почти семейный, ужин держа за руку Реджину Миллс.