Кристин довольной не была.
Это причина, по которой Фил сохранил лишь
одну жизнь из положенных трёх.
Он сам попросил её об этом, когда осознал, что сделал. И никогда не жалел об этом. В конце концов, это позволило ему стать ближе к ней.
Фавн, пытавшийся задушить Томми несколько мгновений назад, отползает. Филза подходит к Томми ближе и закрывает его чёрными крыльями со всех сторон, заглядывает в его лицо.
Глаза у Томми пустые. Они не фокусируются на чужом лице, но сам Томми всё равно тянет руку ввысь, пытаясь прикоснуться к Филзе, убедиться, что это не его дурная фантазия.
Филу физически больно смотреть на искалеченную Ареной гарпию. На эти помятые красные крылья, которые, наверное, не чистили лет сто, на россыпь сливовых синяков на руках и шее Томми, на его ссадины, покраснения, светлые шрамы, появившееся на месте бывших ран.
К Филзе бегут полицейские, поэтому он поднимает свой алмазный клинок, готовясь к бою. Он так и не обзавёлся новым незеритовым, вот досада.
Он с изяществом принимает бой нескольких солдат, загораживая собой Томми. Позади него успевают появиться Квакити и
Сэм, которого, какого-то чёрта, тоже привлекли к этой операции, хотя он гибрид крипера, напоминающий кентавра. Филза не уверен, что его было удобно перевозить.
«Ты, Сэм, будешь тараном», — вспоминаются слова Дрима, когда он планировал эту операцию. — «Сметёшь врагов с пути».
Это Сэм и делал. Правда, сейчас они с Квакити старательно вертятся вокруг Томми, пытаются докричаться до него, а тот едва может встать.
Фил удивлён. Почему Томми так вымотан? Неужели битвы на этой арене настолько выматывающие? Даже сейчас Томми сражался с двумя гибридами, а Сапнап — с тремя. Тот, кстати, бегает за охранниками, широко улыбнувшись во все тридцать два. Бок о бок с ним размахивает мечом Ники. Она пытается поддеть охранников, делает быстрые и точные выпады, но им не хватает должной силы. Они едва разрывают чужие мундиры и царапают чужое железо.
За спиной Филзы раздаётся взрыв, и его спину мгновенно опаляет жаром. Фил с широко раскрытыми глазами смотрит, как огромная глыба песчаника летит прямо на него, и он резко отлетает куда-то вбок.
Как раз вовремя. Глыба с треском врезается в землю, поднимая пыль и дым. Крылья всё ещё горят от жара взрыва, в ушах стучит из-за громкого «бума», а перед глазами мельтешат огоньки.
Филу расслабляться нельзя. Он тут без поддержки в виде Техноблейда, он не может позволить себе хоть на секунду отвлечься. Вон, на него уже орудия наводят, а он стоит, как истукан. Филза взмывает в ночное небо и уворачивается от свистящих свинцовых пуль. В темноте ночи достаточно сложно попасть по его крыльям, даже яркий жёлтый свет не помогает в этом.
Ангел Смерти рассекает ими ночь. Он проносится рядом с Квакити и Томми, пытаясь как-то извернуться и выйти целым из-под обстрела свинцом.
Томми встаёт. Свежий ветерок колышет его локоны, обдувает холодным потоком, приводя его в чувства. Он поднимается, отряхивает свою потрёпанную одежду и берёт железный меч, потому что это всё, что он может себе позволить.
— Я не думаю, что тебе нужно драться, амиго, — Квакити кладёт свою руку на его плечо. Сам Квакити почти полностью покрыт незеритом, наверное, с большим содержанием золота. Его жёлтые крылья периодически дёргаются от криков и оров. — Тут охранники во все оружия, а ты… с этой железкой.
— Сапнап сражается, и ничего, — рычит в ответ Томми, следя за хаотичными движениями недавнего товарища. Он кидается на охрану, то и дело меняясь местами с Ники, тем самым путая противников.
Раздаётся ещё один взрыв. Даже не один, а целая
серия. Поочерёдные вспышки света и дыма проносятся где-то на трибунах, и Томми лишь остаётся догадываться, когда они успели заложить весь тротил.
Взрывы плохие. Взрывы оглушают Томми, из-за них звенит в ушах, а глаза едва справляются с ярко-жёлтой вспышкой, выплёвывающей клубы пыли, дыма и каменные глыбы. Иннит не слышит крики людей вокруг, но зато отчётливо видит, как люди падают с трибун, как кого-то придавливает булыжником, и тот окрашивается в ярко-красный цвет.
Взрывы не ассоциируются с этим праздничным и шумным городом. Взрывы ассоциируются с тишиной и лёгкой прохладой Логстедшира, со стрекочущими насекомыми и сильным ветром, который подхватывал его, чтобы помочь лететь.
Томми помнит ощущение полёта, и от этого становится ещё больнее.
Приличного размера булыжник летит на него, но он не колеблется, потому что перед глазами светятся чужие радужные волосы, незеритовая броня и лезвие топора, приставленное к его кадыку.
Кто-то сносит Томми с ног, как раз вовремя. Булыжник врезается в пыльную землю и застревает в ней, хотя он не совсем большой.
Томми возвращается в реальность только тогда, когда понимает, что его кто-то несёт. Глаза ловят блеск покрытой золотом брони.
Сэм. Сэм буквально перекинул его через плечо и теперь несётся с ним в сторону выхода. Отлетевший в сторону Квакити расплавляет золотые в жёлтом свете крылья и лавирует между стрелами и пулями на пару с Филзой. Он пытается найти лазейку среди строя этих стражников, чтобы поддеть их, ударить кого-то из стрелков и выйти из боя невредимым.
Томми мотает головой и сжимает меч покрепче. Сэм бежит галопом, замедляется, приближаясь к круглой, усеянной трещинами стене. Мужчина легко, словно пушинку, ставит Иннита на ноги. В его второй руке сияет переливающийся трезубец, обрамлённый кровью.
— Томми, ты слышишь меня? — Сэм хватает его за плечо, встряхивает, а тот поддаётся и трясётся, словно макаронина. — Томми, слышишь?
Томми отмахивается от тумана в голове. Он хмурится, глядя на Сэма, хочет что-то сказать, но не может подобрать слов. Наверное, хочет поблагодарить.
— В наши планы входит освобождение гибридов с арены, — рапортует Сэм, то и дело бегая глазами по земле за спиной Томми, — поэтому сейчас тебе следует идти с остальными, ладно?
Томми мгновенно щетинится, рычит, словно озлобленный зверь, и отходит подальше. Часть охраны замечает его расправившееся красные крылья и уже хочет целиться в них, но
нельзя. Краснопёрая гарпия — ценный экземпляр!
— Ага, бегу и падаю! — скалит зубы Томми, поудобнее схватив железный меч. — Я этих сук и железным мечом могу уделать, смотри и-
Выстрел. Сэм бесстрашно бросается под пулю, и она застревает в слое золота.
Томми отшатывается. Сейчас на СМП золото стало реже, и на замену пластины уйдёт куча времени-
Иннит буквально запрыгивает на покрытую незеритом спину Сэма, словно на коня, а тот галопом скачет в сторону темницы с гибридами, старательно перепрыгивая трупы охранников.
У Сэма из-под брони выглядывает шерсть. Она мягкая, тёплая, странного тёмно-зелёного цвета.
Хорошо, возможно, что в словах Сэма есть смысл. Он достаточно ценен для арены и как боец, и как экспонат, поэтому его будут удерживать прежде всего.
Сэм забегает в распахнутые ворота, блокируя трезубцем удар какого-то охранника рядом.
Томми удивляется. Значит, далеко не все стражники кинулись сражаться с прибывшими гибридами. Кто-то пытается связать буйствующих зверей, увести куда подальше, чтобы до них не добрались их сородичи. Тот самый песец с покрытыми шрамами руками отбивается больше остальных. Он носится по клетке — точно дикая лисица, — кидается на всех и вся, пытается пробиться к ходу, но ему
не дают. На шее затягивается тугая верёвка, и гибрид начинает задыхаться.
Сэм кидает трезубец в охранника, держащего верёвку своими мозолистыми пальцами. Томми инстинктивно зажмуривается, когда эта голубая вилка насквозь пронзает чужую грудь. Иннит отчётливо слышит хруст костей и чавканье мышц. Хлёст крови раздаётся секундой позже, и Томми честно пытается не слушать её бульканье в чужой глотке. Сэма, кажется, это не заботит.
Томми открывает глаза и смотрит на напуганного, взъерошенного песца. Он размахивает пыльным хвостом, бьёт им кирпичные стены и смотрит на Сэма… напуганно. Верёвка вываливается из ослабевшей окровавленной руки, поэтому оборотень быстрее снимает её с синей шеи, и откидывает куда-то в угол камеры.
— Вы в порядке? — учтиво спрашивает Сэм. Настоящий эмпат.
Песец и рядом сидящая гарпия, которую Томми поначалу не заметил, щетинятся.
— Мы пришли вас… освободить, — голос Сэма приглушён из-за респиратора, звуча угрожающе, поэтому гибриды отходят подальше. Да и лежащий на полу охранник с трезубцем в спине доверия не внушает. — Всё под контролем. Просто слушайте указания гибридов с фиолетовой бронёй и помогайте освобождать остальных.
Сэм действительно эмпат, раз решил, что сейчас гибриды в состоянии трезво оценить ситуацию. Они взъерошены и напуганы, поэтому их поведение не будет отличаться от поведения диких животных. Им нужно успокоиться, но в таком положении это невозможно.
Радужная голова с полными устами красноречия заявляется как раз вовремя. Иннита почему-то начинает неистово
трясти.
Сияющие в тёплом жёлтом свете волосы, переливающийся всеми оттенками фиолетового топор и тёмно-зелёный плащ поверх сверхпрочной брони.
Дрим собственной персоной. Неудивительно, что он предпочёл контролировать процесс, нежели отсиживаться в СМП.
Он наклоняет голову набок, осматривая гибридов в клетках. Медленно подходит к железным прутьям и водит по ним указательным пальцем, будто специально растягивая время.
Томми задыхается какой-то ядерной смесью ярости и страха. Вроде хочется накинуться, а вроде и страшно.
Однако, в малых долях присутствует ещё один компонент.
Спокойствие.
Когда Дрим рядом, становится как-то спокойнее, если, конечно, не помнить Л’Манбург и изгнание. Да даже у такого активного члена клуба ненависти Дрима как Томми в душе витает частичка этого убаюкивающего спокойствия.
Только инстинкты позволяют ему опасаться этого человека.
— Мы вас не обидим, — ровным тоном заявляет Дрим, — и в обиду не дадим. Мы пришли помочь гибридам, и это
сработает, если вы будете подчиняться приказам людей в светящейся фиолетовой броне.
Гибриды молча навострили уши. Они вникают в каждое слово Дрима, полностью поглощают его и, самое главное,
слушают. Они слушают, как он распинается о том, что всё будет хорошо, о том, какие паршивцы эти гларковцы. Фиолетовое лезвие топора угрожающе сверкает.
Забавно, что Дрим не удостоил Томми даже
взглядом. Будто он такой же гибрид, как и все остальные. Будто он не говорил, что искренне сожалеет об обрубке крыльев. Будто сразу после этого заявления он не отправил его обратно в Гларкос.
Хотя, на самом деле, Томми даже рад, что Дрим не обратил на него внимание.
Сэм вырывает решётки практически голыми руками, в то время как Дрим и Томми копошатся в замках, пытаясь пробить их какими-то камнями рядом. В итоге, Сэму приходится им помогать.
Гибриды честно пытаются держать себя в руках. Они стараются держаться Дрима, завороженно смотрят на его радужные волосы с расширенными зрачками и слепо следуют за ним, когда их водят по тёмным коридорам.
Гибридов много. Они не успеют спасти всех, и Томми это понимает. Кто-то всё равно тихонько пикает по этому поводу, говорит, что по-хорошему им надо помочь остальным гибридам, воющим в соседних рекреациях темницы.
Дрим говорит, что им помогут.
Томми не верит. Хочет высказаться, но почему-то молчит.
Он на ходу спрыгивает со спины Сэма, чуть не сбивая другого гибрида, и пытается идти вровень с ним. Их огромная толпа в тридцать гибридов удивительно тихо передвигается по запутанным коридорам Арены. Кто это проектировал? Из лабиринта Минотавра легче выбраться.
Томми вспоминает, кто был главным героем этого мифа, и его аж передёргивает. Настолько он не любил прозвище Техноблейда.
Кличку Сэцуко ещё больше.
Они идут ближе к выходу. Здесь темно и сухо и, на всеобщее удивление, совсем нет охраны. Томми прищуривается к темноте одного из коридоров — факел почему-то сбит, — когда проходит мимо.
Иннит замечают припечатанную к стене охрану, обвитую толстыми зелёными
лозами.
Томми честно вздрагивает. Кто это сделал? Дрим где-то отыскал мага? Но такую магию Томми никогда не видел, даже не знал о такой. Да и как тут проросли эти лозы? Пол-то из каменного песчаника.
Даже если это жутко, то Томми в порядке. Этот маг, судя по всему, на их стороне, значит нет того, из-за чего стоит волноваться.
Они выходят на усеянную камнями площадь, и дорога, ведущая к самому морю, полностью
расчищена. Томми ловит блеск алмазов и незерита, видит гарпий на крышах с переливающимися луками и искрящимися стрелами, людей с железными и алмазными топорами.
У Томми глаза разбегаются от всех оттенков фиолетового, точками разбросанных по всему полю зрения. Незерит сияет в жёлтом свете, стрелы вонзаются в чужие сердца, а у Иннита в голове лишь один вопрос.
Откуда столько людей? Откуда столько незерита?
Откуда?
— Какого хуя их так много?! — Томми завороженно смотрит на слаженную работу доселе незнакомых ему людей.
— Дрим и Таббо постарались, — говорит Сэм и бежит вперёд. Томми запрыгивает на него, потому что может. — Пока вас не было, они хорошо так взбодрили народ. Все резко пошли в шахты за железом и алмазами, особо яростные — в Незер за незеритом. В общем, много что произошло за время, пока вас не было.
Томми может ощущать, как сзади Дрим светится изнутри из-за этой похвалы. Он замыкает огромную толпу гибридов и оглядывает площадь на наличие враждебных полицейских или охранников. Его блестящий топор опасно маячит около ремня с многочисленными сумками.
Хорошо, оказалось, что существа с СМП более чем подготовлены. Они совсем не позволяют людям хоть на миллиметр подойти к главной дороге. Её буквально
оккупировали.
И очень хочется спросить, как же дорогая охрана не уследила за тем, как полсотни врагов вломилась в столицу империи и сейчас угоняет гибридов на корабли? В Гларкосе беспорядки, раз армия не может справиться даже с
такой угрозой.
Не то чтобы СМП слабо, нет. У них абсолютное преимущество по способностям, ресурсам и оружию, но Гларкос — страна, развивающаяся несколько веков. Неужели так легко сломать защиту любой страны? Если это так, то Дрим уже может объявлять себя властелином мира, Богом.
Когда гибриды выбегают на набережную, то половину из них настигают свинцовые пули. Кровь брызжет во все стороны тонкими струями, кто-то кричит, но Дрим подгоняет их, заставляет спускать по лестнице и бежать в сторону захваченных кораблей. Тех самых, которые и прибыли в СМП несколько месяцев тому назад.
Сами командиры кораблей всё ещё сидят в тюрьме. Их стерегут нанятые Сэмом охранники, достаточно суровые, чтобы пресечь любую попытку побега.
Охранники Гларкоса такими не были. Они просто стреляют в беззащитных гибридов, а в Сэма и Дрима даже не целятся. Пули от них рикошетят во все стороны, некоторые сминаются гармошкой и падают на пыльную землю, словно какие-то монетки. Томми вжимается в туловище Сэма, надеясь, что пули в него не попадут.
Какая-то гарпия стреляет в охранников с крыши. Она легко берёт из колчана тонкую и длинную стрелу, быстро чиркает кремнёвым наконечником по железной пластинке на середине лука, из-за чего стрела буквально
загорается. Наверное, гарпии пришлось сильно потрудиться, чтобы заколдовать лук на такие чары. Они… сложные. Томми не понаслышке знает.
Где-то над крышами сияют красочные фейерверки, и Иннит широко распахивает глаза. Это значит… Техноблейд здесь? Но его не было рядом с Филом, это странно.
Может, кто-то перенял его оружие? Всё возможно.
Последняя толпа гибридов бежит по вымощенной дороге, подгоняемая людьми в доспехах, пока Дрим и подоспевший фавн в незерите кидаются на охрану, стреляющую во все стороны. Дрим ловко отводит ружьё в сторону и, замахнувшись, рубит чужой бок топором. Он вонзается в район живота, тёмная кровь пачкает чью-то штанину, а сам парень отпускает ружьё.
Подходит ещё больше людей в незерите. Гибриды забегают на корабли, игнорируя трупы соратников. Томми вжимается в спину Сэма, потому что его не привлекает перспектива быть задавленным в толпе. Люди в незерите кое-как пытаются разогнать эту толпу, оттеснить друг от друга, чтобы они не затоптали остальных.
Томми не понимает, что происходит. Эта суматоха начинает надоедать. Всё происходит так быстро и стремительно, что голова идёт кругом.
Люди из СМП спрыгивают с крыш и быстро бегут к кораблям, перепрыгивая всевозможные препятствия и даже не обращая внимание на гневные крики полиции и их беспорядочные выстрелы.
Полиция, охрана Арены, какие-то рандомные люди с завалявшимися пистолетами за пазухой. Все пытаются остановить гибридов. Томми спрыгивает с Сэма, когда на него нападает полицейский с винтовкой. Сэм и полицейский с смольно-чёрными волосами скрещивают свои оружия, можно сказать, крест-накрест и теперь давят друг на друга, надеясь превзойти противника силой. Томми втыкает погнутый железный меч в чужой бок, и мужчина отступает. Винтовка вываливается из рук.
Иннит мгновенно хватает ружьё, перезаряжает его, как учили на корабле, и, направив дуло в чужой лоб, выстреливает. В его груди бурлит ярость, поэтому чужая смерть не вызывает у него чувств. Тело мужчины рассыпается в прах.
Сэм выглядит удивлённым.
— Где ты научился? — он наклоняет голову набок.
— Научили, — добрый взгляд серых глаз Энтони всплывает в памяти.
Томми оглядывается, готовясь выстрелить ещё раз. Его голубые глаза опасно блестят, словно он дикий зверь, красные крылья чуть приподнимаются, расправляются. Иннит что, пытается запугать невидимого врага?
Дрим останавливается рядом, тяжело дышит.
— Где Алисса и остальные? — Дрим оглядывается. — Сапнап, Панз?
Томми отскакивает от него, словно кошка.
— Может, уже на корабле? — Сэм вертит трезубец в руках и поворачивает голову в сторону улицы. — Полиция уже бежит. Нам надо уходи-
— Филза не прилетел, — отрезает Дрим, вертя топор в руках. — Их задержали.
Томми вздрагивает. Филзу-то задержали? Он же гарпия, легко может долететь!
— Третий отряд! — Дрим разворачивается к кораблям, его опалённый плащ эффектно вздымается в воздухе, полностью оголяя новенькую незеритовую броню. Томми привлекает блеск золотых яблок в чужой сумке, но его закрывает резко приземлившаяся гарпия.
Сильные коричневые крылья с белыми пятнашками по всей поверхности расправляются за мощной спиной. Какой-то громила-коршун загораживает Томми обзор, а он, на минуточку, ростом метр девяноста. Рядом с этой машиной приземляются другие гарпии — полностью в незерите.
— Летите и приведите Филзу и остальных обратно, — жёстко чеканит Дрим, то и дело поворачивая голову к тонкой улочке. — Мы с Сэмом догоним вас.
Томми хмурится. Он что,
шутка?
— Я что, шутка для тебя? — он это и спрашивает, когда огромные гарпии взмывают высоко в ночное небо. Что-то больное прокалывает его сердце насквозь.
Дрим медленно поворачивается к нему, усмехается.
— Томми, ты без брони, нормального оружия и
крыльев, что ты сейчас сделаешь? — Дрим посмеивается, скрещивает руки на груди. — Иди на корабль, ребёнок.
Где-то с корабля на него осуждающе смотрит Паффи.
А вот Томми резко парализует. Он останавливается, словно статуя, со страхом в глазах смотрит на человека перед ним, кто этих крыльев его и лишил.
Только не сейчас.
Молю, только не сейчас.
Поздно
Да пошёл он нахуй с такими словами
ОбогиДримменяприкончит
Я умру я не умру я умру я не умру
Дыши, как учила Пуффи.
Из груди Томми выбивается воздух, а из головы — поганые мысли. Сэм опять несёт его и заворачивает за угол, скользя своими когтистыми лапами по песчанику. Дрим бежит рядом, проклиная всех и вся и поудобнее ухватывая топор.
Томми сажают на спину Сэма, как нерадивого птенца. Он сжимает винтовку секунд пять перед тем, как вернуться с небес на землю. Иннит косится на копошащегося в сумках Дрима и сжимает винтовку сильнее.
Какой-то полицейский в набитом чем-то в районе груди мундире стреляет в них. Томми резко скользит по броне вниз, и в этот момент пуля вонзается в золотую пластину на спине Сэма.
— Какого хера они вообще вонзаются?! — кричит Томми, пока Сэм пытается вырулить на другую улицу.
— Особое незерское золото! — кричит Сэм в ответ. — Оно мягче, чем обычное!
В этот момент нос заполняется запахом монет и луга после дождя. Томми кашляет и мотает головой в разные стороны.
Светло-зелёное облако развевается позади них. У Томми сердце падает. Неужто отравили? Но зелье отравления так не пахнет!
— Зелье удачи! — объясняет Дрим, быстро закрывая сумку. — Эффект длится пять минут, поэтому надо торопиться!
Чего?
— Какое нахуй зелье удачи?! — рычит Иннит, покрепче хватаясь за винтовку. — Совсем мозги поплыли?! Такого зелья в природе не-
Пуля отражается от стены, совсем рядом с Томми. Удивительно, но в него она не рикошетит. Полицейский позади кажется искренне удивлённым.
Дрим молчит.
— … Первый раз слышу о таком зелье, — шепчет Сэм в респираторе.
Томми вертит винтовку в руках и поудобнее устраивается на чужой спине. Ладно, если зелье действительно рабочее, то Иннит не должен грохнуться, верно? Он нацеливается на ближайшего полицейского и тут же стреляет. Отдача не кажется такой сильной, как раньше.
Мужчину толкает назад, и он пластом падает на дорожку. Кровь разливается от его головы.
О Боги, Томми реально собирается повеселиться.
Он перезаряжает винтовку, вновь целится. Ещё одна пуля в чужой голове.
С третьей так не везёт.
Четвёртая попадает в чужой живот.
Пятая в плечо.
Окей, удача не всесильна. Дрим и Сэм с Томми на плече подбегают к огромной, вновь полуразрушенной Карримской арене и видят, как кружат в ночном небе гарпии Третьего отряда.
Третий отряд — один из гибридных отрядов, которых Дрим назначит для контроля над ситуацией в столице. Он состоит из пятерых гарпий, которые следят за тем, чтобы гибриды шли по маршрутам, где нет полиции, или охраны, или, того хуже, элитных отрядов по типу ведьмаков.
Они хорошо справились со своей задачей. Только в арену никак проникнуть не могут.
Дрим цыкает и вбегает в полуразрушенную конструкцию, Сэм следом.
И вновь они погружаются в темноту лабиринтов, решёток и секций с валяющимися трупами гибридов и охранников. Некоторые, особо неудачливые, воют и тщетно пытаются выломать решётки, но Дрим легко их игнорирует.
А вот Томми нет. Слух режут чужой вой и рычание. Томми хочется побежать им, вытащить их из этой тюрьмы, показать им, что они заслуживают лучшего. Он уже на полпути к тому, чтобы сорваться и побежать.
Но присутствие Дрима не позволяет.
Он отдёрнет Томми, упрекнёт. Опять напомнит про крылья.
Боги, Томми ненавидит то, что с ним происходит.
Он хочет это сделать. Но эта сука с радугой вместо головы заставляет его замереть статуей, а сердце — биться, как у испуганного крольчонка.
У Томми ноги от страха подкашиваются. Сколько бы Иннит не храбрился, он прекрасно понимает, что Дрим может сделать с ним.
Хорошо, что он сидит на чужой спине. Так бы и свалился.
Снаружи слышится лязг мечей и чьи-то крики. Боги, сражения всё ещё продолжаются?
Троица выбегает в свет. Пыль в воздухе въедается в горло, из-за чего Томми откашливается. Дрим как-то рассеяно смотрит на полупустые трибуны, усеянные трупами и прахом охраны и зрителей, а потом замечает, с каким зверством сражаются Ники и Сапнап с ведьмаками.
И не только с ведьмаками. И не только Ники и Сапнап.
Ники с потом на лице и яростью в глазах делает выпад в сторону светловолосой женщины с косой. Та хмыкает, отходит назад, парирует удар (почти отпихивает) и проводит носком по пыльной земле. Рядом с ней вертится мужчина повыше, и он дерётся более агрессивно.
Панз и Пёрплд машут фиолетовыми клинками в сторону огромного мужчины. Их манера боя строгая, чёткая, исключительно построенная на особых элементах. Вот Пёрплд делает выпад, который мужчина тут же блокирует, а Панз подходит с другой стороны и замахивается, чтобы вонзить меч в чужой бок, но опять осечка! Мужчина не даёт им даже подобраться к нему.
Он фантастически владеет мечом, учитывая то, что Панз и Пёрплд — одни из лучших бойцов СМП.
Филза и Квакити беснуются где-то в воздухе, пытаются спикировать вниз, но постоянный обстрел со стороны трибун не даёт покоя.
Серьёзно, в них стреляют без перерыва. Попусту тратят патроны.
Но Томми видит, как из плеча Квакити льётся вязкая кровь. Значит, всё-таки попали.
Удача заставляет Томми чувствовать себя неуязвимым. Он перезаряжает ружьё и целится в охранника на трибунах. Попадает в грудь.
Филза, наконец-то, пикирует вниз.
— Отходим! Пора уходить! — надрывается Дрим, поднимая топор в ночное небо. Некоторые уцелевшие зрители оборачиваются к нему. Дрим запрокидывает голову. — Третий отряд! Где вас носит?!
Слышатся угрожающие нотки в обычно ровном голосе Дрима. Охрана, отвлечённая его возгласом, не замечает, с какой скоростью на них летит Филза.
Двое сразу же падают со вспоротыми глотками. Остальные пытаются целиться в чужой висок, но мажут. Наверное, Филза тоже под действием зелья удачи, раз так легко мажет алмазным лезвием по чужим шеям, щёкам, лицам.
Квакити оседает на землю, зажимая раненое плечо. Оно щиплет, булькает, истекает кровью, и если он не перевяжет его, то, наверное, побледнеет и умрёт.
— Квакити!
Сапнап отвлекается от боя, и его успешно заменяет подоспевший Филза.
Сапнап бежит, отбрасывает железный меч куда-то в сторону, и он скользит по дорожке из песка. За два больших оленьих прыжка Сапнап добирается до мужа и падает на колени, чуть ли не подъезжая к нему. Чёрные штаны мгновенно пачкаются, руки беспорядочно теребят короткие жёлтые перья у основания крыльев.
У Квакити руки не прикрыты, только грудь. Пуля насквозь прошла его тело, и теперь он едва понимает, что происходит вокруг. Это больно, очень больно, и Сапнап буквально чувствует такую же разъедающую боль в плече.
На глазах слёзы непроизвольно накатываются. Сапнап быстро снимает свою бандану, всю порванную и испачканную, и, тщательно скрутив, словно тряпку, обвязывает её вокруг чужой руки.
Да, она грязная. Да, это сквозная рана, и тонкая бандана мало чем может помочь. Но Сапнап должен сделать хоть
что-то.
Поэтому он посильнее затягивает жгут выше раны. Кровь алая, льёт фонтаном, так что своеобразный жгут надо наложить повыше. Бандана достаточно эластичная и прочная, чтобы послужить нормальным жгутом.
Кровь вытекает уже не так обильно. Квакити бегает глазами по земле и обнимает себя руками. Сапнап тоже обнимает. Не сильно и до хруста костей, а
нежно, прикосновение едва чувствуется. Сейчас Кью нужен покой, и его партнёр прекрасно это понимает.
Карл был спецом по нежным обнимашкам. Он знал, что потереть или почесать, где нежно провести рукой, а где уткнуться носом и, наоборот, где стоит подставить своё плечо. Сапнап до его уровня не дойдёт.
Но Квакити и этого достаточно.
Только остальным нет. Им немножко убегать надо, а не обниматься на пыльной земле.
Одна из крупных гарпий подхватывает лёгкую фигуру Пёрплда. Он, конечно, долговязый, но в принципе лёгкий. Крылья у этой гарпии огромные и мощные, поэтому человека она вполне способна вынести. Пёрплд вдавливает ногти в чужие руки, и его чуть не отпускают, но, удачно, он овладевает собой. Меч остаётся в сжатой ладони.
Следующего берут Панза. Затем спешно снимающую зачарованные доспехи Ники. Дрим принимает помощь огромной гарпии, которую Томми видел на набережной, и кричит смутные указания подниматься в небо.
Квакити, уже щедро облитый зельем регенерации и силы, легко взлетает в небо вместе с Сапнапом, несмотря на мелкие крылья. Зелья творят чудеса.
Только они с Сэмом да Филом. А, и замершие солдаты поодаль. Филза мягко приземляется наземь, обеспокоено смотрит на Томми, поджимает тонкие губы. Иннит слышит тяжёлое дыхание Сэма у своего затылка, ощущает.
— У меня трезубец зачарован, можешь не беспокоиться, — Томми знает, что Сэм улыбается. Филза неопределённо кивает и делает шаг в их сторону.
Сзади доносится мягкий топот лап. Сэм убегает куда подальше от этого места, оставляя за собой облака пыли. Томми чихает.
Филза оказывается ещё ближе. Его алмазный клинок уже в ножнах. Томми только замечает, что вокруг его отца витают бордовые пузырьки-спиральки.
Ну конечно. Зелье силы.
— Ну, эм, давно не виделись? — Томми неловко смеётся. Действительно давно не виделись.
Взгляд Фила резко становится мрачным. Иннит вздрагивает, прижимает красные обрубки к своей спине. Винтовка сама падает наземь.
Фил, кажется, хочет что-то сказать. Вон, глаза мечутся по земле, рот то закрывается, то открывается, да и руки как-то подергиваются.
— Да, — наконец хрипит он, — давно.
Секундная пауза.
— Предлагаю улететь?
Томми соглашается.
И они взлетают над Карримской ареной, а Томми надеется, что больше её не увидит. Благодаря зелью силы Филза спокойно маневрирует в ночном воздухе даже с лишним грузом. Он легонько помахивает крыльями, изредка бросает взгляды на песчаные домики внизу, иногда смеётся над нерадивыми полицейскими.
Корабли, которые давно отплыли от причала, едва различимы в тёмной воде. Фонари не зажжены: люди боятся привлечь лишнее внимание — будь то гларковцев или мерлингов.
Филза пикирует на один из кораблей, и там его встречают радостными возгласами. Паффи заботливо отводит Томми в одну из кают, закутывает в тёплый плед и даёт кружку с водой, говоря, что скоро придёт.
А у Иннита на глазах собираются огромные капли слёз.
Он слышит приземление Сэма за дверью каюты, его радостное приветствие, но не обращает на это внимания.
Они с Филзой даже словом не обменялись. Почему-то это заставляет его плакать.
***
Весна. Прохладный воздух лагеря сотрясает возмущённый крик.
— Повтори. Ещё. Раз, — Саймитов в ярости чеканит каждое слово, нависая над бедным послом. Его золотые эполеты сверкают в свете жёлтых ламп.
Посол буквально дрожит от страха. В этой плотной белой палатке он остался один на один с императором, а тот сейчас готов вгрызться в его глотку, потому что ему не нравится то, что он сказал.
— Ва-Ваше Величество, — старенький мужчина запинается. — Ам… Карримскую арену… подорвали. И несколько гибридов… увели.
Григорий резко выпрямляется и отходит в сторону. Он проходит мимо огромного стола с картой с какими-то заметками, бумажками, линейками и фигурками. Император с силой сжимает её, но мгновенно отпускает.
Надо же держать себя в руках.
Идёт война, а тут такой сюрприз. И от кого — от гибридов!
Если судить по тому, что сказал посол ранее, то эти гибриды — те самые чужеземцы в фиолетовой броне.
Наверное, сами поняли, что тот договор — не более, чем жалкая бумажка. Григорий сжёг его сразу же после заключения. А эти гибриды, в свою очередь, нарушили свою часть сделки.
Как же сейчас не хватает Галияна или Вайсса. Один в тюрьме, другой ранен и доставлен в Каррим.
— Сантос! — местный дипломат. Саймитов с криком выбегает из палаты, оставляя бедного посла в одиночестве.
Названный мужчина с чёрной бородой и смуглой кожей поворачивается, зажевав в зубах сигару. Ранее утро не позволяет рассмотреть его удивлённые глаза. Остальные мужчина, стоявшие рядом с ним около какой-то повозки, непроизвольно выпрямляют спины.
— Выезжаем с тобой к дипломатам Флины, — рявкает император, и Сантос спешно кивает. — Заключаем мир.
— Но, Ваше Величество, у нас же-
— Не обсуждается! — резкий поворот головы сопровождается хрустом, и разъярённые глаза императора обливают другого мужчину волной жара. Наверное, генерал. — У нас нападение на столицу. Нам нужно быстрее скручивать войну и перевести армию поближе к Карриму.
Григорий разворачивается, его чёрный плащ развевается за его спиной.
— Повозку нам! — весь лагерь начинает суетиться, собирать карету для императора.
И в глазах императора светится холодная слепая ярость.
