За океаном

      Либо Корпс чего-то не понимает, либо этот Дрим, с которым они впервые нормально говорят в Арктике, даже не пытается скрывать своё желание полного контроля над каждым живым существом на этом материке.       Они делают привал на ровной, покрытой мхом и лишайниками равнине в тундре. Алисса курит толстую сигарету, вглядываясь в серую даль. Её чёрный нагрудник переливается фиолетовым, как и тонкий палаш, спрятавшийся где-то под коричневым плащом.       Вроде как этот металл называют незерит. Корпсу и Висперу удалось посмотреть, как какой-то непонятный гибрид (его, кажется, зовут Джек) своими раскалёнными руками расплавил золото и смешал его с какими-то скрапом.       Ники — та девушка с кругами под глазами и розовыми волосами — попросила их не спрашивать о том, кто он такой. Она говорит, что он и сам толком не разобрался.       Корпс морщится ей вслед, когда она уходит. Рука до сих пор на автомате тянется к ножу на поясе, когда он видит эту розовую макушку в поле своего зрения.       Корпс помнит жгучее чувство отвращение, засевшее в кишечнике, когда он увидел, как эта девушка ехала бок о бок с самыми смертоносными женщинами империи. И Корпс знает, что именно Ники убила несколько гибридов, загнав их в угол, словно они лесная дичь.       Он привык сразу расправляется с предателями. Вонзать им ножи в глотки, а потом скидывать трупы в соседнее ущелье, чтобы они сгнивали там, а мобы, живущие под землёй, обгладывали их до костей.       Так расправлялись с гибридами, не способными разломить цепи их хозяев, так расправлялись с подстилками, что пытались добиться лучшего расположения в обществе, предав Каньон, так расправлялись с опасными, ненормальными гибридами, которые набрасывались на других.       Они сходили с ума, и животная часть брала верх.       В моменты, когда Корпс вонзал нож в сердце дикой гарпии, пытавшейся его искусать, в глотку оборотня-лисы с бешенством, в блеющего от страха фавна, в его голове витала одна-единственная мысль.       «Они звери».       Звери. Животные, как остальной мир их и кличет. Они не способны совладать с инстинктом выживания, который нашёптывал им самые разные поручения в зависимости от вида. Гарпиям он говорил брать своих сородичей на руки и лететь куда подальше, оборотням — атаковать, фавнам — бежать.       Из-за такого колоссального стресса и давления чья-то психика не выдерживала и переключалась в режим выживания.       В такие моменты Корпс думал, что в каком-то смысле Гларкос прав. Они животные. И иногда они не могут совладать с эмоциями.       Но сейчас это не важно.       Сейчас им нужно разгромить полк Гларкоса, который, вероятно, идёт через в Арктику через Логстедшир. Тысяча гибридов стоит в полном комплекте незеритовой брони, ждёт команды, ждёт тех, кто должен напасть.       Эти гибриды их даже в глаза не видели.       Корпс, если честно, без понятия, почему Гларкос просто «обязан пойти в Арктику, на это намекнул Галиян, поэтому мы здесь, и точка».       Гларкосу легче атаковать через тот залив, который выходит прямо к Л’Манбургу («Мужицкий город? Серьёзно?» — посмеялся тогда Виспер, за что получил несколько злобных взглядов со стороны маленького фавна, гарпии и Ники), а потом они легко дойдут до центра, где скопилась основная масса гибридов. И вот тогда Гларкос будет постепенно захватывать континент, потом прибудут другие империи и республики, будут войны за территории, мирные договоры, потом предательства, войны, войны, войны…       Это заварушка лет на тридцать, если не больше. И СМП станет очередной территорией, где гибриды — жалкие животные и товар.       Последний оплот гибридов падёт, и Корпсу не очень хочется, чтобы это произошло.       Обрубленные крылья начинают болеть.       К Алиссе подходит тот самый Дрим. Фавн с необычными радужными волосами, прямыми рогами и маской на лице. Что это, знак какого-то культа? Или парень просто скрывает своё лицо?       Корпс, кстати, видел у одной женщины радужные волосы на затылке. Кажется, её звали Паффи. Они родственники?       Дрим говорит ей что-то (по крайней мере, нагибается достаточно низко, чтобы что-то сказать), но она лишь морщится, хмурит бирюзовые глаза и яростно затягивается сигареткой.       — … серьёзно? Ты… мы не дойдём… — Корпс смутно слышит, что отвечает этому парню Алисса, но не совсем понимает суть.       — Техноблейд знает… нам нужно туда.       Кто такой Техноблейд? Или что такое Техноблейд? Это самое странное имя, которое Корпс только слышал. Ну, не считая своего.       — Да мне плевать, что там знает ваш Техноблейд, — Алисса повышает тон, с яростью кидает сигарету в траву и тут же притаптывает её ногой, чтобы та не разгорелась. — У нас многотысячное войско за спиной, мы чисто физически не сможем пересечь Арктику. Зачем нам туда? Чтобы гларковцы за нами побегали и устали?       — Алисса, успокойся, хорошо? — Дрим просит её этим нежно-сладким тоном, от которого Корпса аж воротит. — Я не пытаюсь подвергнуть нас опасности, я лишь…       Он опять говорит тише, хотя возмущение Алиссы уже привлекло некоторых солдат.       Алисса хмуро смотрит на него ещё несколько секунд, а затем вздыхает и отворачивается от него.       — Если мы все помрём из-за твоих идей, я на том свете тебя достану, — шипит Алисса сквозь зубы и идёт в сторону Корпса, плотно сжав челюсти.       Дрим смотрит на Алиссу, потом поворачивает голову и смотрит на него, из-за чего Корпс аж вздрагивает. Да, когда эта жуткая маска пялится на тебя, становится не по себе.       Дрим разворачивается на пятках и идёт вдоль огромной шеренги гибридов, которые смотрят вдаль уже без прежнего энтузиазма.       Алисса подходит к Корпсу и фыркает.       — Дрим хочет идти в Арктику, — говорит Алисса, заправляя выбившуюся прядь за ухо. Её волосы завязаны в тугой хвост. — Я не знаю, почему, я без понятия, осознаёт ли он, что с нами случится в Арктике, но, если что-то пойдёт не так, пожалуйста, постарайся удержать пыл Каньона, чтобы они… не язвили людям.       — Они не станут, — легко заявляет Корпс, скрещивая руки на груди.       Алисса буравит его взглядом, затем отворачивается и достаёт новую сигарету.       Она не успевает поджечь её зажигалкой, когда оборотни резко поднимают уши и начинают принюхиваться. Стоящий рядом мальчик-песец с пушистыми ушами, которого они вытащили с Карримской арены, дёргается и отходит на пару шагов назад.       — Идут, — только и выдыхает парень, и его дыхание превращается в клубочек пара.       Корпс напрягается, Алисса тоже. Виспер приготавливает взрывающиеся зелья силы и регенерации, чтобы бросить их себе под ноги. Как объяснил Панз, их достаточно бросить так, чтобы колба разбилась, а физика сделает всё остальное.       По гибридам проносится волна паники, кто-то из гарпий чирикает, кто-то рычит, но ясно одно — все готовятся к бою.       Корпс краем глаза ловит блеск сияющих волос, видит, как Дрим выходит вперёд. Несколько крупных фавнов без шлемов, облачённые в толстые доспехи, подходят к нему.       «Таран», — думает Корпс и ухмыляется. Ну конечно, стоит сначала пробить пехоту Гларкоса тараном, а затем задавить другими гибридами, у которых было превосходство в оружии и броне.       Корпс молится, чтобы это сработало, потому что эта вялая и шаткая пародия на армию имеет очень много слабостей и брешей.       Он видел, как во время того военного совета Алисса хмурилась и грызла ногти. Она понимала, что эта куча едва прошедших подготовку гибридов — не армия, но выбора у них нет.       Огромный пехотный полк гларковцев ровным строем идёт прямо на них, и это уже заставляет Корпса удивляться.       Нет привычной тёмной формы Гларкоса, нет винтовок.       Солдаты одеты в светящуюся железную броню, а на поясах у них стандартные мечи.       Они что, в Средневековье решили сыграть? Корпс хмурится, Виспер тоже, Алисса сжимает край плаща.       — Почему они без винтовок? — тихо спрашивает мальчик-песец, подойдя поближе. Его пушистый грязный хвост мотается в разные стороны, выдавая его беспокойство.       — Потому что против незерита они бесполезны, — громко отвечает Алисса, прислонив руку к подбородку, — как и железо. Чего они добиваются?       Серьёзно, что они делают? С винтовками можно убить хотя бы фавнов, которые не могут носить шлемы чисто из-за рогов, или гарпий, парящих в небе. А с такими железными шпажками они едва ли поцарапают гибридов.       Казалось бы, нужно радоваться. Нужно ухмыляться, скалиться на Гларкос, рычать и задирать нос, но нет.       В чём подвох? В чём смысл этой тактики?       Полк Гларкоса останавливается чуть ли не в пятистах метрах от гибридов. Один из солдат выделяется даже издалека: алмазный нагрудник окутан сильными чарами, от него так и веет магией.       Корпсу это не нравится. Совсем не нравится.       Перья вытягиваются, волосы встают дыбом, крылья беспокойно дёргаются, потому что его животная сущность понимает, что что-то не так. Зверь внутри вопит о том, что это ловушка, что надо срочно что-то придумать, но у Корпса нет времени разрабатывать стратегии. Ему нужно выжить в этой потасовке и желательно перебить как можно больше врагов.       В незерите непривычно, жарко. Меч на поясе слишком тяжёлый, неправильный. Это не маленький железный кинжал, который можно спрятать в сапог, нет. Это огромный тяжёлый меч из недр ада, и Корпс не уверен, что сможет с ним совладать.       Коренным жителям СМП хорошо: они привыкли к этому оружию. Они привыкли к весу жаркой брони на плечах, к тёплой рукоятке оружия, но не Корпс, не Виспер, не остальные гибриды, пришедшие из Гларкоса. Их учили сражаться железными мечами, а тут незерит.       Он чуть щурится, перья прижимаются к лицу, но ему не холодно. Жар незерита прекрасно справляется с обогревом.       Никто не нападает. Все стоят.       Корпс замечает копошение в рядах Гларкоса. Благодаря острому зрению, данному от природы, он видит, как некоторые гларковцы выходят из рядов и… бегут.       Гибриды отвечают мгновенно.       — Вперёд! — громогласно командует Дрим, будто вождь, и вся толпа приходит в движение. Гарпии и феи взмывают в воздух, фавны и малочисленные кентавры бегут впереди, чтобы протаранить первые ряды.       Вокруг кричат, шумят, шумит оружие, шумит броня, шумит всё, что может шуметь. Корпс слышит хлопанье крыльев, видит, как некоторые гарпии взлетают в небо, чтобы спикировать на вражеский полк. Корпс замечает, как феи висят в воздухе, хмурятся, собираются с силами и думают, как бы получше применить их магию.       Корпс не видит, что происходит впереди, но он старается как можно быстрее вынуть незеритовый меч и не быть задавленными несущимися сзади гибридами.       У них нет строя. Корпс видит, как часть гибридов спотыкается, а за ними падает другая часть солдат. Некоторые гарпии не могут взлететь, так как вокруг слишком много гибридов, а для крыльев нужно большое пространство.       Корпс бежит, Виспер — тоже, но они бегут и бегут, а Гларкос не приближается.       Корпс не может увидеть, как гларковцы берут в руки склянки, наполненные непонятной жидкостью, потому что обзор загораживает огромный фавн, выбежавший вперёд. Гибриды постепенно расходятся, и дышать становится будто легче.       Корпс не может слышать, как гларковцам дают команду «бросай!», потому что в ушах стоит лишь боевой клич гибридов.       И Корпс не может видеть, как множество бутылочек чуть ли не синхронно разбивается на расстоянии пятидесяти метров от движущейся толпы.       И тогда солнце и небо затмевает толстое, плотное тёмно-зелёное облако смерти. Толпа резко останавливается, кто-то падает, кого-то давят, но все в шоке смотрят на то, как из маленьких колбочек образуется огромный туман болотного цвета.       Корпс в замешательстве. Часть гибридов в ужасе.       — ОТРАВА! — чуть ли не панически кричит Алисса, сжимая рукоятку своей шпаги. — НУЖНЫ ЗЕЛЬЯ ЗДОРОВЬЯ!       Кто-то судорожно пьёт зелья регенерации, кто-то зелья силы, а некоторые гибриды пытаются пробиться через это облако самостоятельно.       Облако медленно, словно змея, надвигается на них, потому что ветер дует в их сторону.       — Все летающие — вверх! — кричит Дрим. — Остальные отступают к лесам! Феи, лозы, срочно!       — Попробуй вырасти их в этой тундре! — кричит кто-то прямо над ухом, и Корпс резко отскакивает. Голос кажется знакомым.       Он оборачивается, чтобы увидеть стиснувшую зубы Ханну — девушку, что прибыла в Каньон в качестве подкрепления. Именно она, Корпс и Алисса разрабатывали стратегию проникновения на Карримскую арену.       Она фея? Но где её крылья?       Она была в плену?       Чёрт, она гибрид?       На Корпса надвигается огромное облако, поэтому он резко подаётся назад с остальными гибридами. Виспер отстаёт, скрывается за каким-то фавном, но Корпс бежит, бежит и бежит, потому что ему дорога его жизнь.       Они бегут и бегут, а туман накрывает их, словно цунами, и-       Корпс оказывается под ним. Вместе с Виспером. Вместе с другими гибридами.       Какого чёрта оно пронеслось так быстро? Неужели скорость тумана столь быстра?       Корпс буквально чует, как его лёгкие пропитываются ядом. В горле сухо, лёгкие болезненно сжимаются, что аж воздух не вдохнуть. Кожа начинает щипать и краснеть, глаза слезятся, в ушах стучит. Корпс покрепче сжимает меч, пытается оглядеться, найти выход, но он слышит лишь крики гибридов, собственное сердце и стрельбу.       Корпс ничего не понимает. Как так случилось? Гларкос использует такие зелья? Откуда они узнали рецепт? Ведьмы, серьёзно?       Они буквально отравили их. Затравили, как мышей.       Как зверей.       Корпс оседает на колени, прижимается к земле, пытается выцепить хоть немного кислорода в этой куче яда, но не может. Лёгкие немеют, горят, отказываются работать. Корпс зажмуривает стремительно краснеющие глаза.       Виспер падает где-то рядом.       Корпс следом за ним.       Как и половина гибридов, разодетых в плотные доспехи, в незерит.       Не прошло и двух минут, как Гларкос обратил гибридов в бегство.       Они оттеснят их к Арктике, захватят гибридов и отвезут к себе. Впрочем, как и всегда.       Гибриды неорганизованны. У них не было времени на подготовку армии, поэтому гибриды толком и не обучены сражаться.       Это сражение они проиграют, да?       Корпс погибнет в нём, как чёртов слабак. Но он тут же проснётся на своей кровати, так ведь?       Но не Виспер.       Виспер потерял первую жизнь, когда пытался защитить свою деревню в джунглях, за что и поплатился.       Виспер потерял вторую жизнь, когда его хозяин избил его до смерти за то, что тот разлил вино на дорогих гостей.       Виспер не проснётся…       Виспер…       Корпс выдыхает.

***

      Виспер мгновенно распахивает глаза. Небо вокруг тёмное и серое, а ему в глаза бьёт вода.       Виспер — смуглый черноволосый паренёк с ослепительными янтарными глазами. Он одет в старую мантию, в которой он ходил в своей деревне лет пять назад, но…       Но где он? Что происходит?       Виспер приподнимается. Вокруг разруха: клубы чёрного дыма поднимаются от многочисленных источников огня. Странно, сейчас же дождь идёт, нет?       Везде обваленные деревья, везде пожухлые полуразрушенные дома из соломы и бамбука, везде пеньки, оставшиеся от многочисленных тропических деревьев, везде валяются стрелы с экзотическими перьями, а ещё везде кости, кости, кости, кости-       Это его дом? Это было его домом? Но что он тут делает?       Он помнит, как попал в туман, как он разъел его лёгкие, а затем…       Затем кто-то его поймал. Какая-то женщина нежно взяла его за руку, и Виспер шёл за её златыми крыльями, а вокруг летали чёрные вороны.       И вот он здесь.       Виспер оборачивается и видит, как огромная чёрная шестикрылая тень смотрит на него. Гигант, что дотягивается до облаков, взирает на него, но Виспер не видит его глаза.       Зато ощущает, как тысячи из них наблюдают за ним.       Виспер моргает, и гигант пропадает.       Виспер оборачивается.       Наверное, надо найти Корпса и остальных. Если они здесь.

***

      У Ханны на языке послевкусие горького яда, пороха и роз.       Она резко вскакивает на своей кровати, тяжело дыша.       Брони нет, оружия нет, ничего нет. Ей придётся возвращаться в Арктику, если она захочет вернуть своё снаряжение.       Боги, неужели они так облажались?       Под светло-розовым свитером трепещут жалкие остатки когда-то величественных крыльев.       Ханна сжимает тёплое одеяло и глубоко вздыхает.       Она потеряла первую жизнь от яда. Ощущения не самые приятные.       Будто её лёгкие всё ещё разъедаются этой зелёной чертовщиной. Ханне остаётся лишь надеяться, что кто-то из всего их отряда выжил.       Давно ей не было так паршиво. Даже потеря крыльев не была такой болезненной.       Ханна вздыхает. Нечего трепаться о прошлом. Не хватало ещё и паническую атаку словить, как в далёком детстве.       Она встаёт с кровати, босыми ногами идёт на кухню. Она открывает шкафчики, роется в одном из них и достаёт чёрный чай, который нужно заваривать.       Ей нужно успокоиться.       Ханна наливает в железную кружку воду из ведра, подвешивает её над камином в пустой комнате, — она всё ещё обустраивает дом, — бросает немного розжига в затлевшие угли и поджигает с помощью бумажки.       Ханна глубоко вздыхает, идёт обратно на кухню. Ей вновь нужно будет выковать что-то новое, если она не сможет добраться до Арктики.       А она вряд ли сможет. Гларковцы точно возьмут себе оружие получше, снимут броню с мёртвых тел и отряхнут её от пыли.       Они так облажались…       А ведь Дрим говорил, что они легко победят. Что они выиграют, одержат победу, потому что у них есть незерит, зелья и чары, а ещё у них есть поддержка богов, гибридов с уникальными способностями.       Так почему они проиграли? Все эти обещания Дрима оказались пустышками.       Она злится на него. Он настолько был уверен в победе, что решил в кратчайшие сроки собрать армию и отправить её сражаться с подготовленным отрядом Гларкоса.       Эта самоуверенность их и погубила.       Ханна злится, раздувая ноздри, и чует, как виноградные лозы, обвивающие балки, на которых держится её дом, начинают шевелиться.       Она мгновенно останавливает их. Нельзя так делать. Нельзя.       Ханна через несколько минут возвращается к камину, попутно надевая перчатки, которые лежали на столе. Она аккуратно снимает кружку с кипящей водой и несёт, сощурив зелёные глаза.       Ханна заливает воду в чайник, закрывает крышку и ждёт.       И ждёт.       И ждёт.       И ждёт.       Она резко кидается к графину с водой и начинает пить прямо из него. Она обводит взглядом кухню, резко распахивает один из шкафчиков и достаёт оттуда чёрный хлеб. Ханна не берёт нож, нет: она просто отрывает кусок и, не жуя, проглатывает его.       Ханна умерла. Она умерла, задохнувшись отравой. Голова кружится, в горле пересохло, хочется есть, пить и спать.       Почему все последствия смерти так запоздали?       Ханна тяжело дышит, вода стекает с её губ к свитеру, пачкая его. Дышать больно, больно, больно, но ей нужно продолжать, иначе она задохнётся.       Ханна ставит графин на стол, оседает около него. Боги, она действительно умерла? Это похоже на какой-то невероятный сон.       Она смутно помнит, как на мгновение очутилась в поле чёрных роз. Всё было серым, чёрным, воздух был пропитан смертью, а затем-       А затем она проснулась. И вот она здесь.       И что это было? Это нормально? Ханна никогда не читала про смерть, не задумывалась о ней, поэтому никогда этим не интересовалась. А следовало бы.       Ханне страшно. Она не хочет испытывать это ещё раз. Она не хочет вновь чувствовать то всепоглощающее чувство бессилия, когда понимаешь, что ничего не сможешь сделать.       Она не хочет умирать.       Ханна накидывает на плечи пальто и выбегает на улицу, оставив камин гореть без присмотра.       Её дом находится далековато от остальных людей (поближе к лесу), поэтому она мчится сквозь высокую мокрую траву. Ей нужно найти хоть кого-то — Пёрплда, Панза, может, Ники? Бэда?       Ханна просто бежит, потому что она до смерти напугана, а растения пугаются вместе с ней.       И зачем она бежит? Сказать, что они потерпели сокрушительное поражение? Что Гларкос превосходит их? Или она просто хочет поплакаться кому-то в грудь, потому что она чертовски напугана?       Ханна не знает. Она просто бежит.       Она добегает до общего портала в Незер. Обычно им пользуются местные жители, которым влом копать обсидиан и делать собственный портал.       Кто-то ошеломлённо смотрит на неё. Редкие люди хмурятся, когда она панически обводит глазами всю территорию, будто она бешенство подхватила.       Сердце стучит в ушах, бьётся в груди, а Ханне нужно-       Когтистая рука ложится на её плечо, и Ханна тут же отскакивает.       Бэд собственной персоной. В наряде священника, который, кажется, уже сросся с его кожей.       — Ханна? — спрашивает Бэд, его белые глаза широко раскрыты. — Что ты…       В них мелькает осознание.       — Оу, — Бэд хмурится. — Оу…       Бэд поджимает губы, его хвост мотается из стороны в сторону.       — Нас разгромили, Бэд, — шепчет Ханна, и её голос ломается. — Нас достаточно было отравить, и всё. Они- Они даже не сдвинулись с места, Бэд, они-       — Чш-ш-ш, — Бэд аккуратно подходит ближе, его огромная ладонь зарывается в её каштановые кудряшки. Он позволяет ей уткнуться в его грудь, покрытую слоями одежды. Бэд обнимает её, хвост слегка обматывает её ногу. — Всё в порядке, Ханна. Всё нормально.       У Ханны истерика.       Это обычное дело после первой смерти, Бэд об этом знает. Истерика настигает каждого, потому что человек понимает, что всё, у него осталось лишь две жизни. Что человек уже на шаг ближе к смерти.       Зато во второй раз уже не так больно, не так неожиданно.       Бэд бессмертен. Он не умрёт никогда, единственная его слабость — Скеппи. Он не в состоянии понять весь ужас, который охватывает человека после первой смерти, но он прожил достаточно долго, чтобы заметить определённую закономерность.       Все боятся первой смерти. Будь то самый мужественный воин или трусливый мальчишка лет пятнадцати — все были не в себе. Они все хотели спать, но не могли, потому что их мучали кошмары, где они просыпались в ужаснейших местах.       Бэд испускает тихий рокочущий звук, похожий на мурлыканье, чтобы успокоить Ханну. Она всхлипывает, сжимает чужие балахоны и начинает дрожать.       Бэд краем глаза замечает, как из-под толщи воды выскальзывают водоросли. Они ползут по балкам моста, взбираются на доски и тянутся к ногам Ханны.       Бэд прищуривается, зубасто ухмыляется.       «Фея, значит», — Бэд чуть сжимает руку на её затылке, поглаживает её по спине.       Ханна резко отстраняется, и водоросли отползают обратно в воду. Она смахивает оставшиеся слёзы и отряхивает бордовое пальто от пыли.       Ханна — фея. Удивительно. У неё нет крыльев, зато растениями она управляет на отлично.       И куда же делись её крылышки?       — Ханна, — Бэд наклоняет голову, и Ханна поднимает взгляд, — хочешь поговорить об этом?       Ханна хмурится.       — Нет… нет, не думаю, — Ханна вертит головой, наблюдая за тем, как хвост Бэда застывает на мгновение, а затем продолжает мотаться. — Нужно что-то сделать. Предупредить гибридов! Нужно, я не знаю, найти Панза, Пёрплда, может Ангела Смерти и его сына или друга, да хоть Томми-       — Ханна, всё нормально, — Бэд вновь кладёт руку на её плечо. — Твоё здоровье — приоритет. Дрим сам разберётся, не волнуйся.       Ханна тут же мрачнеет.       — Он не разберётся, — усмехается она. — Именно из-за его безответственности мы и проиграли. Мне нужно-       — Значит, он выучится на своих ошибках, — мягко прерывает её Бэд, заходя за спину. Его рука перемещается на её спину. — Если что, Алисса вправит ему мозги. Или Техноблейд. Или даже Фил.       Бэд улыбается.       — Скажи мне, я когда-нибудь рассказывал тебе о Яйце?

***

      Дрим перерезает чужую глотку мечом и тут же блокирует следующий удар.       Гларковцы пошли на отчаянные меры — даже принесли зачарованные железные мечи вместо винтовок. Зачарованные вещи не поддаются воздействию ядов и зелий, зато обычные металлы — ещё как. На винтовку сложно наложить хорошие чары, поэтому она могла испортиться под действием остатков яда.       Хитрые мрази. Но Дрим хитрее.       Он выбивает железный меч из чужих рук, пинает человека прямо в грудь и подставляет меч к чужой глотке. Дрим перехватывает ручку получше и вонзает лезвие прямо в горло. Мужчина с седыми волосами захлёбывается в крови. Дрим хмыкает и оборачивается.       Гларковцы отступают под натиском гибридов. Гарпии пикируют на солдат, поднимают их в небо и сбрасывают с высоты. Феи заставляют лишайники и мох обвиваться вокруг чужих ног, впиваться в их кожу, поражать сосуды. Гларковцы стонут от боли, а остальные гибриды добивают их точным ударом меча.       Всё прекрасно. Всё идеально. Дрим улыбается под маской.       Осталось дождаться их, и тогда Гларкос побежит, как миленький.       Дрим прикрывает какого-то высокого фавна, и тот бодро кричит «спасибо!».       Дрим снимает с пояса колбу с жидким зельем силы, откупоривает её. Дриму приходится отодвинуть маску, чтобы большими глотками выпить всё темно-вишнёвое зелье. Мышцы мгновенно напрягаются, наполняются силой, дышать становится легче. Дрим смазывает скатившуюся каплю на губе рукой и вновь закрывает лицо маской.       Гларковец целится в него, но его тут же пристреливает девушка с жёлтыми крыльями. Она резко оборачивается и сощуривает зелёные глаза.       В них мелькает что-то злобное, а затем девушка отворачивается.       Что это было?       Дрим отворачивается и наносит сокрушающий удар мечом прямо по неприкрытой голове гларковца, щуплого мальчонки.       Он отражает удар другого мужчины — рыжего бородатого солдата с дикими карими глазами — собственным мечом, его плащ поднимается в воздух, оголяя тело, полностью покрытое незеритом. Мужчина на мгновение пугается, и Дрим использует это мгновение, чтобы завести меч за спину и с размаху всест его в шею.       Из-за безумного эффекта зелья силы, сваренного самим Дримом, у мужчины отлетает голова. Из шеи брызжет алая кровь, все ярко-розовые внутренности вываливаются наружу и падают на землю вместе с телом.       Дрим хмурится. Мерзость. Возможно, стоит поубавить силы.       Его руку резко пронзает сияющая стрела, и Дрим стискивает зубы. Меч падает в окровавленную траву. Он резко поворачивает в голову и видит, как лучник уже целится ему в голову.       Они и луки притащили? Серьёзно?       Дрим резко вытаскивает стрелу, шипя от боли, подхватывает чью-то незеритовую шпагу и бежит через всю толпу прямо к этому лучнику. Адская звезда приятно греет грудь, когда Дрим уворачивается от очередной стрелы.       Дрим подбирается достаточно близко, чтобы вонзить эту шпагу в чужой глаз. Мгновение — склера лопается, белок вытекает, а долговязый мужчина кричит.       Дрим обрывает его страдания коротким ударом в глотку.       Нужно вернуться обратно и забрать свой меч. Его идеально заточенный меч с Остротой V. Надо будет зачаровать его на Заговор Огня, но Дрим займётся этим попозже.       А потом кто-то начинает визжать. То ли о восторга, то ли от ужаса.       Огромные крылья заслоняют свет, и Дрим широко улыбается.       Вестник погибели, Ангел Смерти, облачённый в незеритовую броню. Вороны кружат над ним, кричат, сообщая об его прибытии.       Фил смотрит на всё это холодными тёмными глазами, а затем пикирует вниз. Никто даже не смеет стрелять в него — боятся.       Филза летит прямо на командира в сверкающей алмазной броне и под грозный клич гибридов врезается в него, хватает за одежду и проносит несколько метров. Филза резко отпускает его и вновь взлетает в небо, пока командир кувырком катится по жёсткой тундровой земле.       Филза встаёт ему прямо на спину и резко вонзает меч в затылок.       — Что-то он разыгрался, — говорит подоспевший Техноблейд, даже не вынимая меч из ножен. Устрашающие бивни и розовые копыта отпугивает любых претендентов на драку с ним. Техноблейд переводит взгляд на Дрима. — Да и ты тоже.       Дрим хмурится, наклоняет голову.       — Не понимаю, о чём ты, — флегматично заявляет Дрим и идёт дальше.       Потому что гларковцы начинают бежать.       Они бегут куда-то в более тёплые края, кто-то кричит «отступаем!», а Дрим командует оставить их.       — Они бегут в сторону СМП, — подмечает Техноблейд. — Не боишься?       — Нет, — Дрим мотает головой, ухмыляясь под маской. — Сапнап и остальные радушно их встретят.       Панз и Пёрплд подкуплены, Сапнап просто любит сражаться. Остальные — гибриды, так что с ними проблем возникнуть не должно.       Техноблейд мычит и осматривает поле битвы. Хмурится.       — Почему так много трупов? — Техноблейд пинает чью-то руку, идёт дальше.       Десятки нагрудников валяются на земле. Несколько мечей, шпаг, палашей пылятся рядом.       — Гларковцы каким-то образом распылили зелья, как туман, — спокойно говорит Дрим, подбирая собственный меч и вкладывая его в ножны, — и многие отравились.       — Зельями? — переспрашивает Техноблейд. — Л.       Филза подлетает к ним, и их тут же обступают десятки гибридов.       — Зачем им идти в Арктику? — спрашивает Филза, отряхивая свою броню от чужой крови. — Неужели не легче штурмовать центр?       Дрим хмурится.       — Я тоже не понимаю, почему они пошли именно в Арктику, — выдыхает Техноблейд, — и что важнее…       Техноблейд переводит взгляд на него. Красные глаза буравят белую, испачканную в крови маску.       — Как ты об этом догадался?       Дрим молчит. Гибриды обступают их со всех сторон.       Филза тоже выглядит крайне заинтересованным в этом вопросе.       — Техноблейд, — тихо начинает Дрим, — отойдём на минутку?       Техноблейд поднимает брови, смотря на Дрима исподлобья, и затем слегка кивает вбок, выходя из оцепления гибридов. Те сразу же расступаются, давая дорогу двум воинам, но когда уже Фил идёт за ними, всё внимание вдруг переключается на него.       Дрим слышит, как гибриды заваливают его вопросами и благодарностями, а Фил спешно на них отвечает. Часть ворон Филзы следуют за Техноблейдом, садятся ему на плечи. Он дёргает ими, и они на мгновение взлетают, а потом по новой.       Они отходят на достаточное расстояние, чтобы их не слышали.       Дрим смотрит на то, как гибриды достают Фила расспросами, а затем поворачивается к Техноблейду.       — То, что я тебе сейчас скажу, очень важно, — загадочно начинает Дрим, кладя руку на ручку меча. Этот жест не остаётся без внимания Техноблейда. — Никому об этом не говори.       Техноблейд кивает в знак согласия, не выглядя особо заинтересованным в этой «очень важной» информации.       — Гларкос пришёл не только за зельями, незеритом и гибридами, — говорит Дрим. — Он пришли сюда… за порталом.       Техноблейд хмурится.       — Это?…       — Портал в Энд, Край, называй, как угодно, — говорит Дрим, отмахиваясь. — О нём писали в древних книгах. Ты читал об этом?       — Ну да, что-то припоминаю, — мычит Техноблейд. Ворона на его плече внимательно следит за Дримом. — И?       — Он находится где-то в Арктике, — говорит Дрим. — Даже я его не находил. Пытался, но не нашёл.       Техноблейд не выглядит впечатленным. Он даже немножко смущён.       — Это такой портал с двенадцатью зелёными скважинами? В старых развалинах? — зачем-то уточняет Техноблейд, и Дрим видит, как у него дёргается нос.       — Э-э, да? — неуверенно отвечает Дрим. — Ты что-то знаешь?       — Ну, мы находили такой с Филом, — совершенно спокойно говорит Техноблейд.       Что?