За океаном

      — Ты, блять, издеваешься?!       Дрим в шоке. Он просто пялится на… на это.       Техноблейд в шаге от того, чтобы рассмеяться, как, в принципе, и Филза.       Дрим просто смотрит на портал, охраняемый его Богом, который превратили в стол. В чёртов стол.       — Вы- Вы сделали из портала в другое измерение стол?! — чуть ли не в панике кричит Дрим, указывая двумя руками на бордовое произведение искусства.       — Ну, ты же сделал из портала в Незер чуть ли не памятник, чем мы хуже? — Техноблейд хлопает своим ухом.       Дрим задумывается на мгновение.       — Ну, вообще-то да, но порталы в Незер не являются древними реликвиями, которые нужно охранять, — Дрим идёт вниз, огибая квадратный стол. К зелёным скважинам плотно прикреплены доски из незерского дерева, около стульев стоят открытые люки с бурлящей в них водой и прыгающими жемчужинами. Интересная система.       Техноблейд пожимает плечами.       — Тот Бог, о котором ты так печёшься, особо не был против, — добавляет Техноблейд, и Дрим замирает.       Простите, что?       Он… не был против?       Но он ведь поручил Дриму найти портал. Найти и охранять, чтобы ни одно живое существо не прошло через него. XD сказал Дриму хранить его, во что бы то ни стало, а теперь он просто позволяет кому-то вроде Техноблейда сделать из межпространственного портала стол?!       Ещё одна игра? Ещё бесполезные поручения? Сколько можно?! Сколько можно издеваться над-       Дрим заталкивает эти мысли в чертоги разума.       — Тогда это… хорошо, — говорит Дрим, проводя пальцами по дереву. — Тогда всё намного проще.       Дрим резко разворачивается, и Филза рефлекторно дёргает крыльями, пытаясь их расправить.       — Нужно просто не пускать их обратно в Арктику. А если нужно погнать их в Логстедшир, то стоит заставить их добраться туда через залив, — будничным тоном предлагает Дрим, будто он каждый день гонит людей из Арктики.       Техноблейд слегка кивает.       — Пока они не лезут ко мне, я не при делах, — Техноблейд грузно разворачивается, огромный красный плащ развевается за его спиной.       Дрим наклоняет голову.       — То есть… помогать ты нам не станешь? — аккуратно спрашивает Дрим.       Красные глаза блестят в полумраке.       — Не-а, — кивает Техноблейд. Фил кидает на него какой-то непонятный взгляд. — Я хотел уйти на пенсию, не забыл? Мне хватило той резни у Логстедшира и недавнего сражения. Хватит с меня битв.       Техноблейд — мощная боевая единица. Слишком мощная, чтобы вот так позволять ему сложить оружие.       — Ты уверен? — спрашивает Дрим.       — Да, — чётко отвечает Техноблейд.       — Точно? — спрашивает Дрим на тон ниже.       Техноблейд щурит глаза, недовольно смыкает губы настолько, насколько позволяют выпирающие бивни. Кровь пиглинов.       — Хорошо, — Дрим проходит около Техноблейда, — только учти, что они тебя в покое не оставят.       Техноблейд вскидывает бровь.       — Это ещё почему? — тихо говорит Блейд.       Дрим ухмыляется под маской.       — Они никогда не видели подобных тебе, — вкрадчиво шепчет Дрим, — а гларковцы — народ любопытный. Они захотят посмотреть на нового гибрида, изучить его…       Техноблейд хмурится.       — … поймать.       Техноблейд рычит. Он злобно смотрит на Дрима, обходит его.       — Пусть только попробуют, — Техноблейд фыркает, кладя ладонь на рукоять огромного меча. — Вот тогда я их и порублю.       — Техно, когда ты в прошлый раз так подумал, тебя чуть не казнили, — учтиво подмечает Дрим и сразу же натыкается на почти животное рычание Техноблейда и шипение Филзы. Вот кто совсем не стесняется животной части сознания. — И спас тебя тогда я.       Техноблейд хмурится.       — Если ты хотел использовать одолжение, то мог бы сразу так и сказать, — немного погодя, отвечает Техноблейд. Филза складывает крылья.       Дрим не хотел использовать одолжение, но раз уж они завернули в эту степь, то так тому и быть.       — Так… поможешь? — аккуратно спрашивает Дрим.       Техноблейд молчит пару секунд, оборачивается на Филзу. Тот расправляет чёрные крылья и слегка кивает.       — Помогу.       Дрим улыбается.

***

      Тело накрывает неприятная, жгучая ностальгия. Томми думает, что это приевшийся страх, мурашки и скрытые в подсознании воспоминания о Погтопии, фестивале и войнах.       О да, войны за диски. Какая ностальгия.       Тело Томми сжимается от страха. Тогда всё это казалось игрой.       Но войны — не игра. И последняя жизнь — не безделушка.       Томми не хочет умирать в ближайшее десятилетие, поэтому он просто обязан пережить эту войну.       Кто-то хлопает его по плечу.       — Да расслабься ты! — Сапнап задорно улыбается, выпячивая грудь со сверкающими на ней незеритовыми пластинами. — Обычная разведка, обычная битва. Всё как обычно.       Томми воспринимает это как личное оскорбление.       — Нахуй сходи! — громко выкрикивает он, что аж птицы слетают с веток. Некоторые оборачиваются на них.       Они идут по лесу, в котором скрылась армия Гларкоса, чтобы добить остатки. Это подозрительно напоминает тот раз, когда Томми пробирался через заснеженную тундру с Филом, Дримом и Техноблейдом, чтобы перебить весь разведывательный отряд.       Тогда он чуть не прибил Энтони.       Как он там, интересно? В последний раз Томми ляпнул, что он сын Ангела Смерти. Томми хотел позлить его, хотел сделать больно, потому что тот не хотел понять Томми.       И Томми не хотел понять Энтони.       А Галиян — тот слащавый придурок? Томми надеется, что его сожрали крысы. Если в этой обсидиановой коробке вообще могут водиться крысы.       — Ладно тебе! — Сапнап пихает его локтем, всё ещё ярко улыбаясь. — С каких пор ты такой дёрганный?       — С тех пор, как ты чуть не пизданул меня палкой на арене, — Томми реально мог получить сотрясение мозга, если бы Сапнап тогда не промахнулся.       Сапнап моргает пару раз, пытаясь вспомнить, о чём говорит Томми, а потом фыркает.       — Ты всю жизнь будешь мне это припоминать, да? — с недовольной рожей спрашивает Сапнап.       — Я расскажу эту историю на твоих похоронах, — ехидно улыбается в ответ Томми.       — Дождись, когда я третью жизнь потеряю, умник.       — Я переживу тебя. Я переживу всех здесь вместе взятых, я переживу Богов!       — Обязательно, Томми, обязательно.       В последнее время они с Сапнапом сдружились. Наверное, это из-за того, что произошло на арене.       Пиро-дуэт. Они были Пиро-дуэтом, непобедимыми партнёрами, которые всегда прикрывали друг друга.       Так противно. Они убивали гибридов на потеху публике, потому что другого выхода просто не было.       Некоторые гибриды, которых они вытащили с арены, до сих пор косятся на него и Сапнапа. Даже сейчас некоторые из них смотрят на них, сощурив глаза.       А потом на него кто-то прыгает с радостными визгами.       — Это ты! Ты, краснопёрый сын Ангела!       Томми вздрагивает, пытается снять с себя какую-то девчонку, но через секунду она сама с него спрыгивает, успев взъерошить грязные волосы.       Томми резко разворачивая с широко раскрытыми глазами, его рука уже вытаскивает меч.       — ТЫ ЁБНУТ-       Ой. Это девушка.       Нет, он понял, что это девушка, но уже хотел обозвать её ёбнутой. Это было бы неприлично.       Это гарпия. У неё грубо обрезанные белые крылья, короткие волосы такого же цвета и зачарованный лук за спиной.       Она кажется смутно знакомой.       — Увидела тебя — не поверила! Думала, что тебя прибьют раньше, чем продадут! — девушка хихикает, хитро сощурив глаза.       Томми замирает, красные крылья приподнимаются, будто пытаясь запугать гарпию напротив. Девушка, сразу же понимая смысл этого жеста, хмурится.       — Ты… не помнишь? — девушка выглядит искренне оскорблённой, её перья на скулах и локтях пушатся. — Ты что, много полярных сов видел?! Да ладно, мы же вместе болтали в той повозке!       А потом Томми вспоминает.       — Ты… ты оттуда, — говорит Иннит, делая шаг назад. Это та гарпия. Та гарпия, с которой он ехал в повозке на аукцион, та гарпия, которую первой выставили на продажу.       Она тоже здесь? Как? Когда?       — Да! — девушка вновь улыбается.       — Томми, а это кто? — Сапнап появляется на периферии зрения, наклоняя голову набок. Он выглядит озадаченным, как и остальные люди и гибриды. Она смотрит на него, и Томми видит, что её улыбка становится… натянутой.       — Это… — Томми хочет как-то представить её, но он даже имени её знает.       — … Нора, рада знакомству, — она слишком резко протягивает руку, и Сапнап тут же жмёт её. Она дёргает губой. — Мы встретились с краснопёрым пацанчиком на аукционе. Видели бы вы, как он обматерил тех офицеров! Мы все тогда удивились!       — Да-а… мы тоже иногда удивляемся, — смеётся Сапнап, и Томми ударяет его кулаком по бронированному плечу.       Нора смотрит то на одного, то на другого. Нервно шевелит перьями на скулах, заправляет прядь волос за ухо.       Они всё ещё идут по этому лесу, выглядывая хоть какой-то блеск железных доспехов, прислушиваясь, чтобы поймать хотя бы маленький вскрик какого-то солдата.       Хоть что-то. Хоть какой-то звук.       Теперь Нора идёт рядом с ними, изредка поглядывая в лесную чащу. Сейчас им нужно поскорее выловить гларковцев и убить их, потому что оставлять их в тылу опасно.       Но солнце уже садится. Между толстенными стволами деревьев проскальзывают жёлтые закатные лучи, и некоторые щурятся, чтобы не испортить глаза.       — Стоит сделать привал, — громко предлагает Сапнап, огибая многочисленных гибридов и пробиваясь вперёд. — Уже поздно, а мы прочёсываем лес часов двенадцать, не меньше. Нужно найти поляну и разбить лагерь.       Томми видит, как оборотень, идущий впереди, игнорирует его. Даже ухом не дёргает. Кажется, это какой-то мышиный гибрид или типо того. Для мыши он… большеват.       — Эй! — Сапнап кладёт руку на плечо гибрида, и, Томми клянётся, тот вздрагивает. — Я с тобой говорю, — он переводит взгляд на остальных, — и с вами тоже!       Отряд останавливается. Томми косится на стоящую рядом Нору и видит, как она корчит недовольное лицо. Её руки скрещены на груди, а пальцы сильно сжимаются, будто она пытается сохранить спокойствие. Реакция остальных гибридов не лучше.       Что это с ними? Сапнап же просто предлагает разбить привал. Тем более… он тут как бы главный.       Парень-гибрид со светлыми волосами резко дёргает своим лысым, мышиным хвостом и смотрит на Сапнапа с такой злобой, что Томми аж неприятно становится.       — Чего ты тут раскомандовался? — парень бьёт Сапнапа по руке, и тот хмурится. — Мы ещё можем ходить и искать их. Или у вас, людей, такая плохая выносливость?       Ах, вот оно что.       Сапнап — человек. Обычный человек без крыльев или хвоста за спиной и без рогов на голове. А половина гибридов здесь из арены. Из Гларкоса.       Другие гибриды невероятно смущены. Сразу видно, что они из СМП. Они не привыкли вести себя агрессивно по отношению к обычным людям. Они не знают, через что прошли гибриды из Гларкоса, им не понять весь ужас и всю ненависть, которую вызывают у них люди.       Томми может понять.       Сапнап выглядит… смущённым. И злым. Он цыкает и скрещивает руки на груди.       — А ты какой-то языкастый для гибрида мыши, — фыркает Сапнап, сощурив синие глаза. — Если мы ещё дольше будем ходить по лесу и в итоге наткнёмся на гларковскую армию, то мы проиграем, потому что мы выдохлись! Нужно разбить лагерь. Или ты не хочешь признавать очевидного из-за того, что я человек?       Вот она, прямолинейность Сапнапа. Во всей своей красе. Нора, стоящая рядом, смыкает губы.       Мышиный гибрид прижимает уши к голове, его хвост дёргается, и сам он будто готов напасть-       — Ващет он прав, — резко влезает в спор Томми, протискиваясь между другими гибридами.       Тысячи глаз теперь смотрят на него. Блять, боги, они опять за своё.       Это похоже на то, что было на корабле, когда он говорил с Филом. Те же стрёмные, мерзкие взгляды, обещающие ему муки даже после смерти. Некоторые из них липкие: Томми ощущает их на коже даже спустя несколько часов.       И сейчас опять. Наверное, его запомнили, как сына Ангела Смерти. Может, к нему прислушаются?       Томми глубоко вдыхает, прикрыв глаза, собирает всё своё красноречие, которое он попытался перенять у Уилбура, в кулак и собирается с мыслями.       — Давайте признаем, мы все заебались ходить хуй знает где двенадцать часов подряд, — Томми активно жестикулирует, невольно расправляя красные обрубки крыльев. Некоторые гибриды завороженно наблюдают за тем, как движутся его крылья, как пушатся перья на его скулах. — Сапнап прав — мы пососём большой хуй, если нападём на тех пидрил… вот так. Короче, давайте сделаем так, как сказал Сапнап — найдём поляну и заночуем.       — А если гларковцы найдут нас? — находится недовольный фавн. У него… оленьи рога. Натуральные оленьи рога. Томми знает, что бывают такие кентавры, но фавны?       — Существуют часовые, — отвечает вместо Томми Сапнап, довольно скалясь. — Так что давайте, ищем поляну! — Сапнап громко хлопает.       И гибриды согласно кивают. Немногочисленные люди, состоящие в этой компании, неловко мнутся на месте, а затем ныряют в лесную чащу с гибридами из СМП. С ними поспокойнее. Нора кидает на Томми хмурый взгляд, а затем уходит с остальными.       Томми смотрит на них секунд пять, а затем ощущает, как Сапнап кладёт ему руку на плечо. Томми поворачивает голову и видит искреннюю, солнечную улыбку на лице Сапнапа.       Он никогда её не видел. Он видел агрессивную улыбку, жаждущую крови и битв, видел недовольное лицо Сапнапа, когда у Томми случилась паническая атака в Логстедшире. Он видел, с какой злобой смотрел на него Сапнап во время их конфликтов.       Но теперь он улыбается ему. Сапнап благодарен ему.       Это… необычно. Сапнап не был благодарен ему даже тогда, когда он прикрывал его на арене.       — Пасиб, Томми, — Сапнап хочет хлопнуть его по спине, но вовремя замирает и неловко убирает руку.       Ну конечно. Клеймо. Он же видел его. Томми хмурится и лишь кивает.       — Без б, — бурчит Томми и идёт за остальными гибридами.       Они находят пригодную поляну через полчаса. Там есть много пеньков, да и деревьев вокруг них много. Вряд ли их кто заметит.       Гибриды из СМП и люди ищут хворост и еду, гибриды из Гларкоса обустраивают лагерь. Томми нашёл лесные ягоды, Сапнап зарубил дикую курицу с каким-то оборотнем-лисом, а другие насобирали мох, чтобы добыть из него хоть и грязную, но питьевую воду.       Они обосновались, развели костёр. Некоторые оборотни вызвались побыть часовыми, залезли на деревья и стали выжидать гларковцев. К тому времени, как они всё приготовили, наступила ночь.       Томми просто принял от Сапнапа поджаренную куриную ножку, сгрыз её вместе с хрящами за три минуты и свернулся калачиком прямо под бревном, на котором он сидел.       Томми окончательно испортил свой режим сна. Он надеется, что хотя бы сможет проснуться вовремя, а не быть прирезанным чужим солдатом.       Дрим перерезал глотки солдат, когда они напали на разведчиков в тундре. Да и Томми так делал.       Они их… зарубили. Зарубили без зазрения совести.       Это имел в виду Энтони, когда они говорили в тюрьме? Это-       Кто-то треплет его по плечу. Томми вздрагивает, его ладонь тут же ложится на меч рядом, и он уже хочет атаковать, но видит, что перед ним Нора. Нахмуренная Нора светится в свете огня.       Томми хлопает глазами, а Нора кивает в сторону леса. Надо поговорить.       Томми, кряхтя, встаёт. Некоторые гибриды улеглись друг с другом, чтобы было теплее: гарпии по привычке обвились обрубленными крыльями, оборотни свернулись клубочками рядом друг с другом, а фавны заснули около деревьев. У каждого свои особенности.       Нора ведёт его куда-то подальше от костра. Её белые, грубо обрезанные крылья чуть дёргаются, белые волосы собраны в низкий хвост. И откуда только у неё резинка?       Они отходят не так далеко, как ожидал Томми. Нора останавливается и резко разворачивается. Она… смущена.       «Она чё, в любви признаться хочет? — первым приходит в голову Томми, и его глаза резко расширяются. — Тогда надо выглядеть нормально».       Томми невольно выпрямляет спину, раскрывает красные крылья, показывая всю их красоту и терпеливо, что необычно, ждёт.       — Э-э… — выдаёт Нора. — Слушай, я тут поговорить хотела…       — Я уже понял, — жмёт плечами Томми.       Нора резко прищуривается.       — Так вот, — она закусывает губу. — Это так глупо наверно… но я всё равно спрошу.       Глаза Норы резко вспыхивают гневом.       — Почему ты заступился за того человека? — тихо, почти шипя, спрашивает она.       Томми сначала даже не понимает, о чём она говорит. А потом до него доходит.       — Ну, так он прав был, не? — отвечает Томми почти сразу же. Он не задумывается над ответом.       Нора щетинится.       — Тут все гибриды такие что ли… — Нора фыркает. — Я спрашивала у многих, почему они так доверяют людям, и все говорят, что жили с ними бок о бок! Я… Я просто не понимаю…       Нора утыкается взглядом в землю.       — Как можно им доверять?! Как ты можешь им доверять?! — она вздыхает, дрожа от гнева. — Ты же видел, на что они способны! На что готовы! Что они делают с нами в Гларкосе!       Томми кривит лицо.       — Так здесь все другие! — слишком громко вскрикивает Томми. — Сапнап помогал мне на арене, не видела что ли?! Мы были Пиро-дуэтом.       — Я не с арены, — отвечает Нора. — Мне повезло, что гибриды накинулись на моего хозяина, который гулял со мной, во время атаки на арену. Так я и сбежала.       Оу. То-то Томми думал, почему он не встретил её на арене.       — Э-э… ладно, хорошо, не видела! Но тут столько хороших людей! — страстно парирует Томми, будто себя защищает. — Они… они такие же, как они. Никто не отделяет людей от гибридов. Мы все дружно живём здесь, не конфлик-       Война за диски, Война за независимость, Война Манбурга и Погтопии, изгнание, казнь Техноблейда-       — Ладно, конфликтуем, — признаёт Томми, — но не на почве расы. У нас… свои конфликты.       И их бесчисленное множество.       Нора смотрит на него со скепсисом. Она ему не верит. Она не может ему поверить, потому что испытала всю эту жестокость людей на своей шкуре. Она не может понять его на подсознательном уровне: настолько сильно её травмировали люди.       Наверное, со временем она поймёт, что не все люди одинаковы.       Именно в этот момент мимо Томми пролетает стрела. Он едва успевает отойти в сторону, заметив блеск кремнёвого наконечника во тьме.       Нора резко оборачивается, достаёт собственный лук и поудобнее перехватывает его. Она вытаскивает длинную тонкую стрелу и ждёт. Крылья гарпий раскрываются, вздымаются над их головами, пытаясь напугать невидимых врагов, перья на скулах пушатся, кожа покрывается мурашками.       В лунный свет выходит зомби.       Томми моргает. Что?       А потом ещё один. И ещё один. И ещё. Один из них несёт картошку.       Скелеты гремят своими костями и готовят луки, зомби рычат и, завидев живую плоть, несутся прямо к ним.       Твою мать. Только не опять. Не снова. Джек уже умер таким образом, и Томми надеется, что удача ему улыбнётся.       — Э-Э-ЭЙ! У НАС ТУТ ПРОБЛЕМКА! — Нора отстреливается от скелетов, быстро натягивая тетиву и запуская в мобов всё больше стрел.       Томми отрубает зомби конечность и пинает его прямо в живот. Гнилая плоть неприятно мягкая, зернистая, похожая на влажный чернозём, перемешанный с грязью, и Томми морщится, вонзая меч в чужую голову.       А ведь когда-то это были люди. По легендам. Кто знает, откуда пошла вся эта нечисть?       Томми легко ломает скелету руку, а затем наступает на позвоночник. Хрупкие, поражённые временем кости тут же ломаются под малейшим давлением.       Но мобов всё больше и больше. Их много, очень много. Жутко голодные толпы зомби идут к ним, чуть ли не наваливаются друг на друга, будто пытаясь задавить.       — Б-Блять… — шипит Томми, когда зомби кусает его плечо. Благо, оно покрыто незеритовой бронёй. — НОРА! БЕГИ В ЛАГЕРЬ, БУДИ ВСЕХ!       Нора резко разворачивается, её глаза блестят в лунном свете. Она выглядит до смерти напуганной. Прямо как тогда, на аукционе, когда её выставили первой на продажу.       Она не спрашивает, будет ли Томми в порядке. Она не пытается возразить. Она просто смыкает губы и, резко развернувшись, убегает. Нора будто бы ждала, когда Иннит наконец разрешит ей убежать, и она дождалась!       Ничего, Томми справится. Бывали ситуации и похуже.       Он бьёт кулаком по лицу одного зомби, и сгнившая переносица разбивается в дребезги. Томми просто начинает вырубать зомби, попутно уворачиваясь от стрел скелетов, не заботясь о том, куда приходится его удар.       Он бьёт и бьёт, и бьёт по ним, а они всё не заканчиваются. Один из них слишком близко подходит к Томми, и тот просто не успевает развернуть меч в нужном направлении.       В него вонзается чужой.       Томми хмуро смотрит на то, как Панз жёстко отпихивает мёртвое тело от себя.       Он просто поворачивается к нему и говорит «салют». И начинает мочить оставшуюся нечисть.       Он… он что тут делают? Его вообще не было в этом импровизированном отряде, потому что у него были «дела», а теперь каким-то образом он оказался рядом.       Это какая-то очень смешная шутка? Ладно, Томми же лучше, ему всё-таки не хватало поддержки.       Томми даже не кивает Панзу — он просто продолжает кромсать мобов на части. Кому-то он отрезает руку по самое плечо, кому-то кисть, кому-то просто размазывает голову точным ударом кулаком. Он не брезговал прикасаться к нежити, если была такая необходимость в отличие от большинства людей.       А потом в поле его зрения появляются остальные гибриды. Тот мышиный гибрид, часть гарпий, фавн, а справа Сапнап буквально выгрызает себе коридор через мобов. Томми видит, что кровь от его ударов хлещет во все стороны, что Сапнап деформирует полусгнившие черепа, ударяя своей головой. Его меч, который он зачаровал на Заговор Огня, вспыхивает в момент атаки. А Томми видит эту вспышку каждую секунду.       — ЮХУ! — проносится над лесом голос Сапнапа, разрубившего ещё одного зомби.       Томми ухмыляется. Сапнап обожает драться всей душой и всем сердцем. Ему всё равно, как и с кем. Главное — драка.       Панз полная его противоположность: у него нет лишних движений, а остальные методичны и точны. Сосуды не взбухают на его шее, когда он наносит удар, в его глазах не мелькают резкие искры, когда он уворачивается от стрел скелетов.       Панз отточил свои навыки почти до совершенства. Как и Сапнап.       Томми разбивает череп ещё одного скелета. Дыхание становится всё тяжелее и тяжелее, лёгкие горят с каждым вздохом, мышцы свинцом наливаются. Ему всё тяжелее и тяжелее. Удары уже не такие сильные и точные, сгнившую плоть всё сложнее резать.       Томми видит, как гибриды, не привыкшие так долго сражаться, тоже начинают задыхаться. Иннит, конечно, дерётся немного дольше, но он-то закалённый воин! Ему должно быть легче, чем им.       Сапнапу и Панзу приходится поддерживать других. Подстраховать то тут, то там, сбить стрелу, летящую в чью-то голову, парировать удар, который приходился не им.       И даже они начинают уставать. Задыхаться.       А мобы всё идут и идут. В прошлый раз они разобрались с мобами быстро лишь потому, что народу было намного больше.       И сейчас Томми кажется, что он вот-вот выплюнет свои лёгкие.       Чёрт, они ведь и умереть могут. Даже когда их было несколько десятков, Джек потерял свою жизнь. А сейчас, когда они уже начинают уставать, а сражаться больше некому? Что делать?       Какой-то человек падает. Он оседает на колени, положив руку на грудь, пытается встать обратно на ноги, но у него не получается, потому что голени уже давно забились. Зомби нависают над ним, как огромная стена. Сражающийся рядом гибрид не помогает. Лишь кидает на человека холодный взгляд.       И тогда Томми пытается сам кинуться на помощь.       Он делает рывок вперёд и чуть ли не падает, когда в ногу вонзается стрела. Иннит вскрикивает, падает на одно колено, и оно неприятно тянет. Стрела глубоко вошла в бедро: как раз в ту часть, которая не была прикрыта бронёй.       — Твою ж… — шипит сквозь зубы Томми, беспомощно смотря на то, как человека накрывает нежить.       Томми резко распахивает сумку, висящую у него на боку, копошится в содержимом. Маленькое самодельное зелье регенерации, переливающееся бледно-розовыми оттенками, удобно лежит в руке. Иннит замахивается рукой и со всей силой, что у него осталось, бросает это зелье в толпу зомби. Оно должно и человека подлечить, и отравить гнилую плоть зомби.       К нему пытаются пробиться какие-то гибриды, чтобы помочь. Честно пытаются, но зомби, несмотря на отраву, уже идут дальше, а это значит, что человек уже мёртв.       Томми надеется, что это не была его последняя жизнь. Он потратил своё зелье, но оно всё равно не помогло.       Обидно.       Иннит отползает подальше от приближающихся скелетов, параллельно пытаясь вынуть стрелу из ноги и каким-то образом умудряясь нащупать еще одно зелье регенерации. Он кидает его под ноги и с силой вдыхает приятный аромат чего-то морского, солёного. Мышцы наполняются энергией, и Томми прямо-таки может ощущать, как затягивается его рана.       Сапнап прикрывает его, когда скелет норовит выпустить в него ещё одну стрелу. Томми орёт громкое «спасибо» и взамен прикрывает его от зомби.       Так они поочерёдно перехватывают удары, предназначавшиеся другим. Они срабатываются, как тогда на арене, когда они дрались с остальными под палящим солнцем.       Томми использует зелье силы и скорости, чтобы устоять на ногах. Сапнапу и остальным тоже перепадает.       Они побеждают. В конце концов они добивают последнего зомби ударом в шею и разбивают череп последнего скелета. Всё поле усеяно трупами.       Костёр в их лагере всё ещё горит.       Некоторые падают прямо к трупам, тяжело дыша. Они все выжили лишь благодаря подготовленным зельям и сильному оружию, и они сами это понимают.       Сапнап и Панз не садятся — лишь тяжело дышат, вонзив мечи в жёсткую почву.       — Кха… К-Как тогда, — задыхаясь, произносит Сапнап, — когда мы собрались на совет.       Томми спешно кивает, как болванчик.       — Откуда их столько? — вскрикивает Нора, всё это время сидевшая на дереве. Она не сражалась в рукопашную, Томми видел пару раз, как её стрелы попадали прямо в черепа мобов. — Неужели тут появляется так много нежити?       — Нежити? — спрашивает Сапнап. — Мы их мобами называем.       Томми тоже иногда называет их нежитью, так что удивление Сапнапа ему непонятно.       — Да хуй знает почему их так много, — на выдохе отвечает Томми, опершись ладонями в колени. Меч лежит на теле какого-то зомби. — В прошлый раз то же самое было, и мы до сих пор не знаем, какого хера их так много было.       Да, здесь нет источников света, кроме как их костра. Но мобов всё равно не должно быть так много! Это целая армия зомби и скелетов, и это их отряду ещё повезло, что зомби были вооружены в редких случаях максимум картошкой.       Нора хмурится, отрабатывая полученную информацию.       — Давайте… отоспимся, что ли, — предлагает кто-то из фавнов. — Мы почти не спали.       — Ага, — Панз согласно кивает, — я побуду часовым.       Томми резко оборачивается к нему и сощуривает глаза.       — А ты чё вообще тут делаешь? — чуть ли не шипит Томми. — У тебя же дела вроде.       Панз холодно смотрит и, Томми готов поклясться, что его бровь дёргается.       — Я сделал всё, что хотел, — чеканит Панз. — Просто шёл домой и спас твою задницу, когда ты чуть не задохнулся под этой оравой мобов.       Томми фыркает, отводит взгляд. Не нравится ему Панз: он никогда ни с кем не говорит, никогда ни о чём не рассказывает. И Иннит всё ещё помнит, что Панз, по крайней мере, часть этого культа Яйца.       Это стрёмно и странно. Томми не может полностью ему доверять.       В общем-то, Томми никогда ему не доверял. Панз — соратник Дрима, его союзник. Ему нельзя доверять. Ему нельзя верить.       Иннит разворачивается и идёт обратно в их небольшой лагерь, ориентируясь по крохотному жёлтому огоньку меж деревьев. Гибриды идут рядом, бок о бок с ним. Гарпии обеспокоено щебечут друг над другом, выравнивают чужие перья на скулах, осматривают друг друга на наличие ран.       Гарпии всегда такие. Они всегда так беспокоятся о своих сородичах, что иногда совсем забывают о себе. Оборотни и фавны, конечно, тоже помогают друг другу, но не в такой степени.       Нора резко подлетает к нему, хмуро осматривает его лицо. Она кладёт на него свои ладони, поворачивая его в разные стороны. Томми слышит, как Сапнап присвистывает.       — Э-э-э… что ты делаешь? — Томми максимально неловко. Даже Фил так не лип к нему на корабле, когда он упал с мачты. Поэтому ему неловко вдвойне.       — Ты в порядке? Не ранен? — Нора вьётся вокруг него, как беспокойная мамочка. Она внезапно охает: — Я видела, как в тебя попала стрела! Тебе нужно-       Томми сглатывает.       — Э-э-э… я выпил зелье, так что всё окей, — бурчит Томми, резко расправив крылья.       Нора кривит брови и смотрит на него с такой жалостью, что Иннит мгновенно вспыхивает.       — Блять, Нора, отвали! — резко вскрикивает Томми, хлопая её по вновь протянутой руке. Она отшатывается, хлопая огромными круглыми глазами. — Я в порядке, слышишь?! В по-ря-дке!       Фил пытался его так опекать. Но, наверное, он видел, как Томми чувствовал себя неудобно, обвитый всей этой отцовской нежностью, поэтому ограничивался лишь крылатыми объятиями. А Нора… чересчур навязчива. И смотрит на него, как на ребёнка. Аж бесит.       Гарпии подозрительно косятся на него, наклонив головы. Их зрачки суживаются, и они все щурятся.       У Томми капля пота скатывается по шее. Горящий жар проходится по его спине и крыльям, из-за чего они невольно выпрямляются.       Какая-то гарпия подходит к нему поближе, словно дикое животное. Это парень: он чуть ниже него, его кожа смуглая, а волосы русые. Сложенные коричневые крылья медленно расслабляются, когда он подходит ближе.       — Ты чего? — Томми недоверчиво смотрит на него, пытаясь отойти от обиженной, но всё ещё обеспокоенной Норы.       — Я понять не могу, — признаётся парень, — почему ты такой недотрога. Ты так странно вёл себя с Ангелом Смерти и вот опять. Это же нормально.       — Это стрёмно, — фыркает Томми. — Я бы понял, если бы мать или сестра так делали, хотя у меня их нет, но вы-то блять! Вы мне буквально никто.       Теперь и парень выглядит обиженным.       — Мы гарпии, — глухо говорит Нора, будто бы это всё объясняет, — и ты гарпия.       Панз заинтересованно наблюдает за тем, как Томми сжимает кулаки.       — И чё? — Иннит огрызается. — Что-то я не замечаю такой гиперопеки со стороны оборотней или фавнов.       Названные резко останавливаются, тоже начинают прислушиваться.       — Но мы гарпии, — опять говорит Нора. — Мы должны помогать друг другу.       — Да схуяли?! — опять повышает голос Томми. — Блять, мне в жизни никто никогда не помогал! Ни одна чёртова гарпия не пришла мне на помощь, когда я был в из-       Томми резко захлопывает свой рот. Скорее рефлекторно, нежели осознанно.       Иннит с силой сжимает зубы и, выдохнув через нос, разворачивается и идёт дальше.       Нельзя говорить об изгнании. Если он расскажет об изгнании, то там недалеко и рассказ о Дриме, а где Дрима, там и отрубленные-       Крылья.       Томми слышит, как начинает ускоряться его сердцебиение. Перед глазами начинают появляться чёрные пятна, а в лёгкие перестаёт проникать кислород.       Твою мать, не сейчас, не сейчас, не сейчас, НЕ СЕЙЧАС, НЕ СЕЙЧАС-       Рядом с ним мгновенно оказывается Сапнап. Томми и не понял, когда он успел сесть на колени, но вот он на земле. Сапнап трясёт его за плечи, причитая «Томми, Томми, Томми, посмотри на меня», и в итоге Иннит поднимает взгляд. Он смотрит в тёмно-синие глаза Сапнапа.       Томми быстро дышит.       — Эй, чувак, давай, — шепчет Сапнап, сжимая его плечо. — Ты Томми Иннит. Назови пять вещей, которые ты видишь.       Томми мгновенно переводит взгляд на какое-то дерево.       — Деревья, — выдыхает Томми, — ты, Нора, огонь костра…       Иннит резко переводит взгляд на землю, скользит по ней куда-то к деревьям.       — … лоза?       Это красная лоза. Это хренова красная лоза. Она алой змеёй проходит сквозь зелёную траву между деревьями и будто бы тянется к ним.       Это чёртовы лозы Яйца.       Томми мгновенно возвращается с небес на землю. Он резко вновь начинает слышать, нормально видеть и всё ощущать.       Ух ты. Это типо триггер на триггер даёт заземление или что?       Иннит на мгновение хочет прикоснуться к ней, а затем резко отдёргивает руку. Нет, нельзя.       — Какого?… — Сапнап тоже выглядит озадаченным, сомкнув губы. Остальная часть отряда подходит поближе, чтобы посмотреть, что такого там увидели.       Томми резко оборачивается назад, да так, что отросшая чёлка бьёт по лбу. Панз хмуро смотрит на него, скрестив руки на груди.       — Это что? — по-животному рычит Томми, резко вставая. Сапнап тоже оборачивается.       Панз выгибает одну бровь дугой.       — Что?       — Блять, тут ебучая лоза от Яйца.       — И что ты от меня хочешь?       — Ты же в это ебаном культике состоишь, так скажи, откуда тут лоза!       И наконец-то Панз даёт волю эмоциям. Его глаза сужаются, проявляются морщины на лбу, он оголяет белые зубы, будто собирается зарычать.       — Я не отслеживаю все перемещения лоз, — шипит Панз, стиснув рукав своей толстовки. — Откуда мне знать, почему она здесь? Яйцо просто распространяется, вот и всё.       — О, да ты что, — усмехается Томми. — Не слишком ли уж подозрительно, что тут и оравы мобов, и лозы Яйца появились, и ты тут нарисовался?       Панз широко раздувает ноздри и в два шага сокращает расстояние между ним и Томми. Они смотрят друг другу прямо в глаза.       — Ты хочешь сказать, что именно Яйцо вызывает такие нашествия? — говорит Панз дрожащим от ярости голосом.       — Да, — Томми, напротив, хитро улыбается, — именно это я и хочу сказать.       Томми мгновенно получает кулаком в нос. Он даже среагировать не успевает: лишь замечает размытое движение Панза и свирепый блеск в его глазах. Иннит падает от неожиданности, но его тут же хватает Сапнап.       — Следи за языком, — шипит Панз, отряхивая правую руку. Остальные гибриды настороженно наблюдают за тем, как Панз скрывается за ближайшим деревом.       Томми чувствует, как кровь течёт из его носа, пачкая его шею ещё больше. Нос пульсирует, отдавая неприятной волной в затылок. Но это ощущение тут же заменяет приятный отёк. Эффект зелья регенерации ещё не снялся, поэтому нос быстренько начинает заживать.       Когда Панз проходит мимо гарпии, она резко шипит. Он задерживает на ней взгляд на мгновение, а затем продолжает идти.       — Я поговорю с ним, — шепчет Сапнап и, резко встав, идёт прямо за Панзом.       И Томми остаётся с остальным, малознакомым отрядом.       Они все вместе просто идут в лагерь, не говоря ни слова. Нора молча всучивает ему какое-то яблоко и ложится спать. Томми не благодарит.