За океаном

      Когда Дрим просыпается, он сразу понимает, что находится где-то глубоко в недрах. Запах сырой земли и камня плотно въедается в ноздри.       Он сидит на деревянном стуле, если судить по ощущениям. Дрим пытается пошевелить руками, но не получается: они надежно связаны крепкой верёвкой за спинкой стула. С ногами такая же история.       На плечи не давит незерит, плащ не покрывает шею, а Незерская звезда не греет грудь. Дерьмо, они забрали даже звезду.       Но не хватает чего-то ещё. Он чувствует, как воздух дотрагивается до его лица, как холод проникает в капилляры на щеках и под глазами, щекочет губы.       Они… они забрали его маску. Они забрали чёртову маску, подарок его Бога.       «Блять, нет, только не это, — думает Дрим. — Дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо…»       — Проснулись, мои дорогие? — голос отскакивает от стен эхом, сопровождается цоканьем сапог. — А я уж думала, не поговорю с вами сегодня.       Дрим медленно поднимает голову, сверкая ярко-зелёными глазами исподлобья. Его радужные волосы так и норовят залезть в глазах, нос, рот. Он и забыл, какого это — не носить маску.       Дрим поворачивает голову и замечает остальных. Они тоже крепко привязаны к деревянным стульям, они тоже лишены брони и оружия, и они тоже выглядят потерянными.       По правую сторону от него сидят Панз и Ханна, по левую — Паффи, Эрет и Туббо.       Фулиша не видно. Фулиша, этого гнусного труса, нигде нет. Он мог бы их вытащить, мог бы их спасти, но нет — он струсил, ведь Галиян угрожал Паффи.       Но у Паффи три жизни в запасе, и, даже если бы её застрелили, она бы всё равно возродилась на СМП! Возможно, так даже было бы лучше. Она смогла бы предупредить остальных, и у них был бы хоть какой-то шанс на спасение.       Но вот они здесь. В каком-то сыром и холодном подземелье.       Его освещают многочисленные факела, поэтому Дрим может разглядеть приближающуюся к ним женщину.       Она высокая и статная. Её светлые волосы заплетены в тугую косу, светло-голубой обтягивает грудь, а полуприкрытые серые глаза с лёгкой, почти незаметной насмешкой скользят по связанным пленникам. Тонкие губы расплываются в хитрой ухмылке.       — Божечки-кошечки, где же мои манеры? — женщина скалит зубы, подходя поближе. Она заводит руки за спину, вальяжно вышагивает около стульев, будто ей устроили смотрины и ей нужно показать себя в лучшем виде. — Я Лара Вайсс, глава карримской полиции. А вас как?       Вайсс отзывается в голове Дрима чем-то смутно знакомым. Эта женщина пробегается взглядом по всем ним, выглядывая хотя бы малейшее изменение в чужих лицах, но ненадолго задерживается на Дриме. Его лицо автоматически искажается в гримасе гнева: правая бровь чуть дёргаются, уголки губ раздвигаются, из-за чего щёки чуть приподнимаются и создаётся ощущение прищура.       «Что со мной? — резко вспыхивает мысль в голове Дрима, словно лампочка в кромешной тьме. — Почему я так реагирую?»       Лара хищно улыбается, сощурив свои серые глаза в ответ.       — Ох, как жаль, что здесь нет Ники или той огненной дорогуши, — она смеётся, отходит от Дрима подальше. Его лицо становится каким-то растерянным. Он утыкается взглядом в пол, тяжело дышит, и игнорирует приторные речи Лары. — Мы с ними так хорошо поговорили в прошлый раз. Хотя, — Лара скользит взглядом по Панзу, — некоторые из вас уже знакомы мне. Мой муж всё ещё точит на тебя зуб, парень, просто помни об этом.       Дрим не думает об этих речах. Он не знает, про какую «огненную дорогушу» говорит эта свирепая женщина, он не думает о том, откуда она знает имя Никачу, нет.       Он чувствует, как лицо начинает колоть от холодного воздуха, как широко распахиваются его глаза и как непривычно им смотреть на мир не сквозь маску, а по-настоящему. Конечно, благодаря зачарованию он может видеть сквозь неё, но это всё равно не то.       Ярко-зелёные глаза беспорядочно бегают по пещере, не могут остановиться на чём-то одном.       Дрим облажался. Дрим сильно облажался, и осознание этого дерёт ему глотку.       Он подставил всех под удар. Он подставил себя под удар. Его лицо больше не скрыто маской, и не может позволить себе ещё хоть раз проявить эмоции, иначе его сломают.       Дрима воротит, тошнит. Даже прохладный сырой воздух не облегчает ситуацию.       Он слышит, как кто-то отвечает этой женщине, но ему плевать.       Больше всего Дрима беспокоит лишь одна вещь — он облажался.       Ярко, тупо и некрасиво. Ощущение, что император Гларкоса вместе с советниками сидел в своей приёмной, заполненной белым светом, придумал этот нелепый план и решил: «вдруг прокатит?»       И прокатило. Дрим даже не настоял на переговорах на нейтральной территории, чтобы избежать таких казусов, он не следил за капитанами, которые стопроцентно поделились своими знаниями о чужих взаимоотношениях, и он ослабил свою бдительность, когда нужно было покрыться её острыми шипами, замечающими каждое колебание на ветру, и быть готовым к нападению.       Но их обдурили зельями слабости. Откуда у них вообще зелья слабости?       В том переулке полупрозрачный дым, скользящий по полу и стенам, который затем будто прыгал на людей, не был похож на то огромное облако отравы, которое они встретили на своём пути во время битвы. Пока Дрим занимался развитием оружейного промысла (всё это в итоге легло на плечи Джека), гларковцы преуспели в зельеварении. Или они допытали местных ведьм?       Дриму казалось, что он на вершине мира. Дрим, чёрт возьми, был уверен, что он лучше всех и выше всех.       Что он знает, как лучше, ведь он пророк. Маска тому подтверждение.       Теперь она, наверное, валяется в каком-нибудь мусоре.       Верёвки на запястьях жгут, дерево занозами впивается в спину. Дрим впервые за столь долгое время оказался в ловушке, и это бьётся с его мнением, что он непобедимый стратег. Эти две мысли бушуют у него в голове, рвут друг друга на части, рычат.       Как Дрим мог облажаться? Как? Как он смог так высоко задрать голову, что не увидел очевидного?       Таббо его предупреждал. Панз его предупреждал перед поездкой. А он сказал, что всё будет в порядке. Слова рыжего капитана лишь укрепили эту самоуверенность.       И где они теперь? В подземных пещерах, чьи потолки обвешаны огромными неровными сталактитами, а позади них, если судить по журчанию, бурлит подземная река.       Их будут пытать, Дрим в этом уверен. Лисья улыбочка этой женщины и весёлый блеск в серых глазах выдают её с головой. Она жаждет расколоть их, как надоедливую фисташку, которая никак не хочет сдаваться под натиском клыков.       Только клыки могут и сами поломаться, если орешек окажется достаточно крепким.       Она хохочет над сжавшейся Паффи, пока Ханна пытается её защитить.       «И где же её доблестный Фулиш, когда он так нужен? — мелькает язвительная мысль в голове Дрима, пока тот осматривает пещеру. — Почему не спасает?»       Именно из-за Фулиша они оказались в таком положении. Если бы не он, их компания могла бы сбежать и получить подкрепление с помощью Паффи. Всё бы прошло гладко.       Но нет, этот выродок, — Дриму без разницы, бог он или полубог, — послушал свои чувства и дал гларковцам схватить себя. Позор, да и только.       Выходит, Дрим особо-то и не виноват, да?       Да?…       Дрим глубоко вдыхает, откидывается на скрипящую спинку стула, прикрывает глаза. Нужно хорошенько подумать. В СМП сразу поднимут тревогу, если они не вернутся хотя бы через неделю, но это слишком долго. За это время Гларкос вновь успеет напасть, а все командиры оказались здесь, под землёй. Техноблейд засел в тундре вместе с Филзой, Сэм может руководить лишь тюремной стражей, а Бэд… боги, Дрим не хочет думать о том, что будет, если главой их армии станет Бэд.       Эггпайр всё продолжает расти и расти, и Дрим самолично высыпал кучу удобрений на этот культ. Он не подумал о том, что распространение Яйца будет опасным.       Дриму хочется биться головой об стену. Почему ему не пришло это в голову? Он что, повёлся на пресмыкание Бэда перед ним? Уважение, тем более ложное, — ничто, Дрим всегда так считал.       Нет, Дрим повёлся не на уважение. Он повёлся на страх, всякий раз витавший в воздухе, когда они говорили.       Дриму нравится ощущение власти. А оно всегда приходит вместе со страхом. Дрим даже искал его, желая подавить или унизить кого-нибудь, когда он терпел поражение где-то в другом месте.       Логстедшир был его личной разрядкой. Томми был его личным угощением, как бы дерьмово это не звучало.       Манипулировать его желаниями и вызывать страх было проще простого. Обрубка крыльев Томми была ничем иным, как проявлением силы, и тем самым она показала, что Дрим может навредить.       Он был доволен. И Томми бы не посмел раскрыть рот перед другими.       А потом случился Гларкос. И теперь им с Томми нужно работать сообща. Не считая единичного инцидента с Таббо и многократных препираний Филзы, Томми, в общем-то, особых проблем не вызвал.       Всё было под контролем. По крайней мере, так думал Дрим.       — А ты чего отмалчиваешься? — строгая форма маячит перед глазами, и женщина вновь обращается к нему. — Не хочешь поговорить, паргелий?       Дрим просто смотрит на неё, тонкие брови сводятся к переносице. Кажется, уже скоро между ними будет лежать морщина.       — Паргелий?… — хрипло переспрашивает Дрим, удивляясь тому, насколько тихий у него голос.       — Ну да, паргелий, — хмыкает женщина и беспардонно хватает прядь его волос. — Волосы-то у тебя вон какие, радужные. Поэтому и паргелий. Или ты не знаешь, что такое паргелий, м-м-м?       И выглядит она донельзя довольной. Никак не может нарадоваться своей властью, не может насытиться ею.       Дрим молчит, не даёт ей повода подколоть его тысячей различных способов.       Вайсс, кажется, всё равно. Она ставит свой ботинок между его ног, прямо на край стула, опирается рукой на колено и смотрит на него широко раскрытыми серыми глазами, ждёт его реакцию.       Дрим закатывает глаза. И чего ожидает эта женщина? Что он покраснеет? Серьёзно?       — Глаза не отводи, паргелий, — приказным тоном говорит она, не моргая, смотрит на него. — Есть много интересных тем, которые мы все вместе можем обсудить. Твоя маска, например.       Тело мгновенно застывает. Все нервы мгновенно возбуждаются, мышцы напрягаются, волосы дыбом встают. Кажется, все его эмоции отражаются на его лице. Лара выдыхает через нос, будто посмеивается. Она отводит взгляд, устремляет его куда-то вдаль. Дрим внимательно наблюдает за ней.       — Если верить Галияну, то ты вообще не снимал маску, — тихо шепчет она. Столь фамильярное обращение к такому важному лицу, как член Совета Командующих, немного смешит. — А ещё твоя маска — древняя реликвия пророков, которая появлялась на разных концах света в разное время. И все они поклонялись одному богу.       Дрим молчит. Он не видит реакцию его товарищей по несчастью, не видит удивлённый взгляд Паффи, блеск в глазах Панза, Ханны.       Лара переводит на него взгляд.       — Я думаю, мы оба понимаем, что скрывать твою привязанность к этому богу… Дриму XD бессмысленно, — выдыхает она, и Дрим с силой стискивает зубы. Ясно, к чему это ведёт.       Им же нужен портал, верно? А портал связан с его Богом. Бог, в свою очередь, связан с ним.       Лара сверлит его взглядом, и в нём уже нет того беззаботного веселья и гордого блеска. С этого момента она начинает допрашивать.       — В древних книгах, оставленных Прародителями, пишут о порталах в неизведанное измерение. До недавнего времени мы понятия не имели о Незере, о том, кто там обитает, — говорит Вайсс, её взгляд устремляется куда-то далеко, будто она вообще не здесь. — Зато мы многое знаем о Крае. Мы знаем о его божестве, о его обитателях, которые бороздят просторы нашего мира, мы знаем, что там за города. Однако…       Лара прикрывает глаза, морщит лоб. Она приглаживает светлую косу и устало вздыхает.       Эта женщина выглядит… такой усталой. Она открывает глаза, и взгляд из-под нависших век не выражает ничего, кроме того, что она хочет уйти и отдохнуть.       — Однако все порталы, находившиеся на остальных материках, были уничтожены, — Вайсс проводит рукой по лицу. Она убирает ногу со стула Дрима и обходит его стороной. Она наклоняется к нему, и Дрим чувствует её дыхание, едва касающееся кончика его ухо, — а про ваш мы не знаем ничего. Мы знаем, что он где-то в снежных пустынях, но где конкретно? Загадка.       Дрим смотрит тупо вперёд. Он не собирается отвечать.       — Край? — тупо переспрашивает Таббо, наклоняя голову. — Это же миф. Легенда.       Женщина резко поворачивает голову, Дрим за ней. Таббо выглядит растерянным: переводит взгляд то на Дрима, то на Вайсс, поджимает губы и вообще выглядит смущённым, будто он сказал что-то глупое.       По сути он это и сделал.       — Я читал про Край в некоторых книгах, — признаётся Эрет, ёрзая на стуле. Его белая, но испачканная рубашка натягивается в районе груди,— но вся информация о нём помещалась в маленькие абзацы. Его существование до сих пор не подтверждено.       Дрим слегка кивает. Правильно, пусть говорят, что ничего не знают. Это собьёт Гларкос с толку.       Дрим не видит выражения лица Вайсс, но уверен, что она удивлена.       — Чего?… — выдаёт она около уха Дрима и наклоняется к нему. — А ты что скажешь, паргелий?       Как же его вымораживает это прозвище.       — Я никогда не слышал о порталах, — врёт Дрим, прикрывая глаза. — Я просто поклоняюсь своему Богу. И маску я сделал в знак своей преданности. У меня нет никакой особой связи со своим Богом.       Вайсс молча обходит его стул и останавливается прямо перед ним.       — Да неужели? — она наклоняется вперёд, впившись в чужие зелёные глаза. — А звезда, которую ты носил, тоже сам смастерил?       — Да, — легко отвечает Дрим. Он был готов к подобному вопросу. — Я убил Иссушителя и заполучил Незерскую звезду. Решил сделать себе трофей.       — Почему же тогда под нагрудником носишь, раз трофей? — ехидничает Лара Вайсс, погано улыбаясь.       Глаз Дрима дёргается. Вот сука. Так и хочет вывести его на чистую воду.       Но в ответ он лишь жмёт плечами. Лара цыкает, отстраняется. Она отходит от стула Дрима, и в этот момент деревянная дверь вновь распахивается.       — Госпожа Лара Вайсс! — выкрикивает молоденький парень в голубом мундире и забавной шляпе. Он заходит в подвал и бодрым шагом идёт прямо к Ларе. Она оборачивается к нему, с её лица сползает улыбка, и заменяет она спокойным и расслабленным выражением лица. Парень отдаёт ей честь. — Разрешите доложить!       — Разрешаю.       — Император Григорий III не сможет подойти в ближайшие шесть часов! — бодро докладывает парень, не сводя взгляд с главы карримской полиции. — Но император приказал оставить пленных здесь, в подвале.       Вайсс цыкает.       — Вольно, — отвечает Лара и, развернувшись, идёт в сторону входа. Парень следует за ней. — Джейми, перенаправь полицейских со входа сюда, чтобы они охраняли вход здесь, снаружи. Внутри незачем ставить, всё равно не смогут сбежать. Сам встань на входе подземелья вместе с каким-нибудь старшим лейтенантом и никого не пускайте без особого приказа. Я пойду к нашему золотому божеству.       — Есть, мэм! — вновь отдаёт честь «Джейми» и открывает перед Ларой дверь.       Она захлопывается, и, судя по щелчку, запирается на ключ.       Остаётся слушать лишь дуновение холодного ветра, петляющего между сталактитами и сталагмитами, и журчание подземной реки.       — Я так и не поняла, — подаёт голос Ханна. — Зачем ей нужны эти порталы? И что это за порталы? Я впервые слышу об этом Крае.       Дрим молчит, запрокинув голову назад. Серый потолок едва освещается факелами, висящими на стенах, а сталактиты откидывают длинные, жуткие тени. Его руки и ноги уже затекли, а им предстоит сидеть здесь ещё шесть часов. Это не очень приятно.       — Это легенда, которую очень любят рассказывать пожилые люди в деревнях, — скромно говорит Паффи, выдыхая. Она косится на Дрима, и он замечает этот беглый взгляд. — Они любили рассказывать о драконе-Боге, что терроризирует свои земли. Так они призывали детей углубляться в веру и быть благодарными за то, что их бог такой милостивый.       Она права. Он не раз слышал жалобы от Джорджа о том, как его достали бабушка с дедушкой со своей непонятной религией. В деревнях тогда активно прививалась вера, даже церкви строили.       В основном все верили в Прайма, но лично Дрим предпочёл Дрима XD.       — Я… читал о подобном, — соглашается Эрет. Солнцезащитные очки с него не сняли, поэтому и глаза увидеть невозможно. Наверное, гларковцы попытались снять с него очки, но не смогли выстоять под его пробирающим до костей взглядом. Конечно, белоснежные глаза без зрачков, чуть ли не светящиеся в темноте, всегда выглядят жутко. — Но об этом известно так мало. Я знаю про дракона и эндерменов, но… города? Нигде про них не было сказано-       — Почему вообще спросили тебя, Дрим? — резко перебивает Эрета Ханна, наклоняясь вперёд. Её вьющиеся каштановые волосы достают чуть ли не до пола, но они не скрывают её глаза… красноватого оттенка. Дрим хмурится. — Что за XD? Причём тут твоя маска? Какая к чёрту Незерская звезда, откуда она у тебя? Чтобы убить Иссушителя, нужна как минимум команда полностью экипированных профессиональных бойцов, а ты в одиночку справился?       Дрим дёргает бровью. Он надменно смотрит на Ханну, слегка задрав подбородок, и фыркает.       — Ничего интересного, — Дрим отворачивается. — Я религиозный человек. XD — мой Бог. Маска — оберег. Это всё.       Он практически слышит, как у Ханны скрипят зубы.       — Ну конечно, про этот Край и своего XD ты рассказать не хочешь, — цедит Ханна. — Слушай, я в СМП прибыла совсем недавно, но даже у меня больше доверия к остальным, чем у тебя. Может, стоит рассказать о твоих загадочных планах? И почему мы сражались в тундре-       — Ханна, мне кажется, тебе стоит прекратить задавать столько вопросов, — фыркает Дрим. — Да, я знал о портале, и поэтому пытался не подпускать Гларкос к Арктике. Довольна?       Ханна буравит его взглядом, и Дрим замечает, что глаза её не красноватого оттенка. Они алые.       — Об этом можно было и сказать, — как бы невзначай добавляет Панз из всех людей, что здесь находятся. Он лениво проходится взглядом по Дриму. Чёрт побери, он вступает с ним в словесную перепалку из-за Ханны, которая, похоже, тоже поддалась влиянию Эггпайр? Серьёзно?       Дрим что, мало ему платит?       Можно ли теперь верить Панзу? Верить, что Яйцо поразило гларковских солдат именно для того, чтобы помочь? Теперь Дрим не уверен.       Где-то в глубине бурлит сильная злость и раздражение.       — Тебя не было на передовой, чтобы я успел об этом рассказать, — рычит Дрим, точно взбешённое зверьё. — Блять, я даже Алиссе не рассказал, потому что не был до конца уверен, что Галиян не водит меня за нос. Я сам создал стратегию, я сам созвал войска и я, чёрт возьми, сражался-       — И из-за твоей безответственности и неумения командовать половина гибридов погибла! — выкрикивает Ханна, мотнув головой и встряхнув волосы.       Что?       — Прости, что? — Дрим хмурится. Она что, оболгать его решила?       Ханна тупо хлопает глазами, даже чуть рот приоткрывает.       — В смысле «что»? — тихо переспрашивает она. — Ты не понимаешь, о чём я говорю?       Дрим мотает головой.       — Честно, без понятия.       Ханна искренне выглядит шокированной. Она смотрит на Дрима, как на беспросветного дурака, которого в жизни ничему не научишь.       — Ты издеваешься, да? — нервно усмехается Ханна. — Умершие от отравления зельями для тебя пустяк?       Ах, так она про то сражение.       — Погибло не так много, — говорит Дрим. — Тем более многие просто потеряли по одной жизни-       — Ты хоть представляешь, сколько трупов осталось на поле боя? — шипит Ханна, совершенно не слушая его доводы. — Ты хоть под ноги смотрел? Ты видел, сколько гор трупов собрали наши? Ах да, ты же ушёл вместе с Техноблейдом и Филзой, оставив остальных гибридов в полной растерянности. И вот так поступают командиры?       Дрим молчит.       — Я видела, как гибриды из Каньона ревели из-за своих товарищей. А сколько пыли развеялось по полю? Ты что, принял пыль трупа за золу от костров? — Ханна смотрит на него исподлобья, вены вздуваются вокруг её лица.       Дрим… действительно не задумывался об этом. Ему казалось, что битва увенчалась успехом.       Разве не так?       Он… Он действительно оставил свои войска, чтобы сгонять в хижину Техноблейда. Он сказал им координаты деревни, а они сами её нашли, чтобы там заночевать. А кто их вёл? Корпс? Сама Ханна? Кто?       Дрим… Дрим реально бросил их. Обычно командиры сами ведут свои войска, а он просто сказал конечную точку и ушёл.       Но ушёл он ведь по делу. Посмотреть на портал. Что ему ещё оставалось, брать с собой эту огромную армию глазеть на портал?       Есть риск, что какой-то человек предаст их и растреплет о портале. И что им тогда делать?       Но Ханне он об этом не говорит. Она даже слушать не станет. Этот бессмысленный диалог не стоит продолжать.       А затем слышится всплеск.       — Опачки! Аллилуйя, наконец-то нашла вас! — какой-то женский голос доносится позади, вновь всплеск. Кто это? — Боги, за вами та-а-ак сложно приглядывать, вы бы знали. Хорошо, что тот типчик о тоннелях сказал.       Это… кто? Что это? Откуда оно взялось?       Это мерлинг?       — Тильда? — удивлённо зовёт Панз. — Ты что ли?       Молчание.       — Охренеть! Панз, ты тоже тут! Приветики! — вопит на всю пещеру так называемая Тильда.       — Я не знаю, кто ты, но тебе стоит снизить громкость, — шипит Дрим. — Сюда могут прийти охранники.       — Ой, пошёл нахуй, — отмахивается Тильда, и у Дрима вырывается смешок. Хотя она всё же говорит тише. — Какой ты душный. Так, э-э-э, как вы сюда попали?       — Засада, — тут же отвечает Панз. — Нас отравили зельями слабости, и теперь мы здесь.       — А какого хрена вы вообще сюда приплыли? — опять спрашивает Тильда, и Дрим начинает уставать от её вопросов. Неужели это сейчас важно?       — Вести… переговоры, — с паузой отвечает Панз.       Тильда молчит пару минут, а потом начинает шипеть. Наверное, она так смеётся.       — Пиздец вы лошки конечно, — даже Томми так не выражается, и почему-то мат режет уши. — Кто же переговоры на вражеской стороне ведёт? Ну тупы-ы-ые…       — Тильда, завязывай, — фыркает Панз, и Тильда послушно замолкает. — Лучше скажи, как нам выбраться.       — Ну, э-э-э… по сути никак, — жмёт плечами Тильда. — Тут сеть тоннелей, и до открытого моря плыть довольно далеко. Вы быстрее задохнётесь, чем половину проплывёте. М-м-м… — Тильда мычит, вновь раздаётся громкий всплеск, — на дне можно поискать всякие сундуки затонувшие, их там много, но на них сирены претендуют, так что вряд ли я смогу их просто взять.       — Зачем нам… сундуки? — спрашивает Таббо, наконец-то подав голос.       — Ну, э-э, там зелья подводного дыхания могут быть, достаточно часто встречаются, — отвечает Тильда. Судя по звукам, она подплывает куда-то к стене. — Блин, чё делать-та…       — Ты можешь просто доплыть до СМП и предупредить о том, что нас схватили, — предлагает Дрим, повернув голову так, чтобы увидеть эту девушку. Он краем глаза замечает серебристый хвост. — Скажешь, где нас держат, а за нами приплывут.       — Вы на корабле за три-пять дней добираетесь до Гларкоса, а я за столько не смогу! Мне перерывы нужны! Я за вашим кораблём знаете как гналась, чуть не померла! — возмущается Тильда. — Я поэтому долго и не следила за вами, потому что отсыпалась в ближайшей пещере. Спасибо Пёру — он мне дал зелья скорости и зелья силы, иначе бы я точно отстала!       — Пёру? — переспросил Эрет, усмехнувшись.       — Она про Пёрплда, — поясняет Панз. — Допустим, ты доплывёшь до СМП где-то за неделю, и ещё пять дней им нужно будет плыть до Гларкоса. То есть нам придётся ждать две недели.       Дрим выдыхает. Да, действительно не вариант.       Потом у него появляется идея.       — А ты… точно не можешь договорится с сиренами? — спрашивает Дрим, и мерлинг фыркает.       — Конечно нет! Они все там злобные, речных русалок вообще не жалуют.       — А если сказать, что схватили Фулиша?       Паффи резко поворачивает голову к нему. Её глаза широко распахиваются.       — Фулиша?… — переспрашивает Тильда. — А… он тоже здесь?       — Да, только содержится отдельно, — кивает Дрим. — Мы не знаем, где он, но, может, сирены помогут, если узнают, что их покровитель в опасности.       — С каких пор Фулиш — покровитель мерлингов? — едко спрашивает Ханна, всё ещё не остыв после их диалога.       Дрим поворачивает голову, довольно сощурив глаза.       — Когда мы впервые прибыли сюда на переговоры, мерлинг перевернул лодку Таббо и Томми, чтобы, наверное, полакомиться, — объясняет Дрим, — или от испуга. Но Фулиш сказал, что всё в порядке, и мерлинг уплыл. Я думаю, у них есть какая-то связь.       — Мы всегда придём по зову господина Фулиша, — необычайно серьёзно заявляет Тильда. Сочетание «господин Фулиш» неприятно жжёт горло Дрима. Ему аж противно. — Он передаёт сообщения, и они возникают в нашей голове, как мысли. Так мне рассказывали родители. Иногда даже акулы откликаются на его зов и не трогают мерлингов. Но… почему господин не зовёт нас?       — Боится навредить, — отвечает Эрет. — Если сюда стечётся большое количество мерлингов, то это не останется без внимания Гларкоса. Их всех могут переловить. И я не думаю, что такая куча мерлингов может быстро… сориентироваться.       Дрим кивает. Эрет во всём прав. Фулиш слишком сострадателен.       — Тильда, да? — спрашивает Дрим. — Послушай, что ты должна сделать. Исследуй всевозможные подводные тоннели и найди Фулиша. Я думаю, его держат не так далеко. Но есть вероятность, что у него в камере нет проточной реки, поэтому тебе стоит проверить только ближайшие пещеры. Если найдёшь Фулиша, то скажи ему, что ты знаешь, где мы, и убеди использовать зов. Пусть он попросит мерлингов найти затонувшие сокровища, в которых находятся зелья подводного дыхания, и пусть ищут нас, чтобы нам их передали. Если ты не найдёшь Фулиша, то попробуй сама поискать зелья подводного дыхания, — Дрим выдыхает. — Всё понятно?       — Э-э-э, вроде да, — соглашается Тильда. — Но это всё займёт время, понимаете? Вам нужно подождать.       — Время у нас есть, — говорит Паффи. — Плыви.       И Тильда молча ныряет обратно в реку, хлопнув хвостом по водной глади.

***

      — Какой же он идиот.       Алисса утыкается лицом в ладони и просто дышит. Она растирает своё лицо, чтобы успокоить клокочущую внутри ярость.       — Откуда ты знаешь, что их схватили, Карл? — спрашивает Алисса, переводя взгляд на шатена.       — Мерлинг по имени Тильда сказала, — отвечает Карл. — С ней знаком Пёрплд. Похоже, с помощью его зелий она смогла добраться до нас в рекордные сроки.       Алисса выдыхает, поправляет волосы.       — Я не понимаю, как ты так предугадываешь события, Карл, — она скользит бирюзовыми глазами по разноцветной толстовке и замечает, как напрягается Карл. — От мерлинга? Серьёзно? Она проплыла такое расстояние быстрее корабля с помощью зелий?       Карл сглатывает. У него не было выбора, кроме как сказать Алиссе. А что ему остаётся? Оставить их всех помирать в подземных пещерах?       Ханна и Таббо умерли от истощения в одной из временных линий. И если Ханна возродилась в СМП и сказала, что их похитили, то Таббо распрощался со своей последней жизнью.       Алисса вздыхает.       — Слушай, Карл, скажи мне, откуда ты это знаешь. Честно, — Алисса устало смотрит на него. — Пожалуйста. Мне тоже не помешал бы такой источник информации.       Карл не может сказать. Он не может показать.       На плечо Алиссы вовремя ложится рука Каллахана. Он невесомо водит по нему, перемещается на спину Алиссы, и она оборачивается к нему.       — Что такое, Каллахан? — тихо спрашивает Алисса. Кентавр наклоняется к ней поближе, шепчет ей что-то на ухо, а та вздыхает. — Ладно… Ладно, хорошо, я поняла тебя.       Она переводит взгляд на Карла.       — Пошли собираться. Напряги Л’Манбург, пожалуйста. Всё-таки их президент в беде.       А Карл только и может, что смотреть в знающие глаза Каллахана. И он боится того, что Каллахан может знать намного больше, чем сам Карл.