Рауха: Призрачный мир

Его способности к предвидению не всегда проявлялись одинаково. Иногда он слышал шепот, иногда – видел тени, которые прятались по углам и исчезали, стоило только взглянуть на них чуть пристальнее. А иногда образы были настолько яркими и четкими, что их почти невозможно было отличить от реальных людей и предметов. И вот это было по-настоящему жутко. Но чаще всего видения начинались с неприятного ощущения где-то в области затылка и обретали форму и цвет, если закрыть глаза и сосредоточиться. Ненадежная ткань настоящего могла порваться в самый неожиданный и неподходящий момент, и это было еще одной причиной, почему Кан так редко и неохотно покидал стены своего дома и наведывался в реальный мир. Каждая такая вылазка была для него приключением, не всегда неприятным, но обязательно требующим подготовки, решимости и немалых душевных сил. Как правило, от видений не было никакой пользы. Людей и неору, которых ему показывали, он не знал, поэтому оставался безучастным наблюдателем, не понимая, что можно сделать и нужно ли делать вообще. Впрочем, иногда видения показывали то, что касалось лично Кана, и тогда он, следуя их указаниям, оставался «дома», или же наоборот, отправлялся в реальный мир, благоразумно решив, что рисковать не стоит. Вот только проверить, случилось бы с ним предвиденное или нет, он по очевидным причинам не мог. Так продолжалось до тех пор, пока однажды, прогуливаясь по самой обычной улице человеческого города, Кан не встретил Хаясса. Разумеется, то, что этот стильный господин – неору, он понял сразу. Но, даже будучи уверенным, чуть-чуть засомневался. Очень уж хорошо тот вписывался в городской пейзаж, при всем желании Кану не удавалось представить его нечеловеческую форму. Скорее уж принять за монстров можно было тех, в чьей компании он оказался. Эти перекачанные груды мышц, словно сошедшие со страниц детского комикса, окружили неору и что-то говорили, угрожающе размахивая руками. Неору же спокойно улыбался и, кажется, ничуть не сомневался, что полностью контролирует ситуацию. А вот Кан, с которым случился очередной приступ этой непонятной то ли боли, то ли щекотки в затылке, был в этом вовсе не уверен. Он закрыл глаза и увидел, как неору падает на асфальт, а гориллоподобные люди пинают его ногами и наклоняются, чтобы обшарить карманы. Одновременно с этим Кан заметил тень на крыше, а потом – посмотрел на улицу глазами тени. И услышал мысли тени, без малейших признаков эмоций, если не считать таковой удовлетворение от хорошо сделанной работы. Этого неору Кан тоже не знал, но ясно видел перед собой, а значит, мог что-то предпринять. Или хотя бы попробовать. Сосредоточившись, Кан легко коснулся его разума. – «Здравствуй. Я стою метрах в двухстах от тебя, справа». Кажется, еще нужно было посоветовать собеседнику не дергаться и не оглядываться по сторонам, Кан видел подобное в фильмах. Но отчего-то он был уверен, что в этом случае совет будет лишним: вряд ли этот неору начнет дергаться и озираться. – «Ты кто?» – «Это неважно. Сейчас на крыше появится человек, который собирается тебя убить». – «Я ничего не чувствую». – «Я же говорю – его там пока нет. Но ты в любом случае ничего не успеешь сделать». – «Убедительно». Кан на секунду растерялся. Но потом разозлился. – «Слушай, самоуверенный идиот. Не хочешь – не верь. Но тогда ты умрешь. Этих людей послали только для того, чтобы тебя отвлечь». Кан вовсе не был так убежден, что увиденное непременно случится. Но это было неважно. В худшем случае ему придется объясняться с неору. Кан не сомневался, что это будет неприятно, но все же не так неприятно, как видеть его смерть и знать, что ничего не сделал для того, чтобы ее предотвратить. – «Ладно», – отозвался неору после паузы, – «Откуда он будет стрелять? Или что он сделает? Сбросит бомбу?» – «Он выстрелит. Крыша дома на другой стороне улицы. Слева от тебя, где кирпичная тумба, или как там она называется». На глазах у изумленных людей неору исчез. Они постояли, растерянно озираясь, потом с громким топотом скрылись в проулке. Кан внимательно изучал крышу. Вот слева что-то мелькнуло, и сразу же раздался глухой стук, как будто… ну да, человеческое тело свалилось на землю. Кан почувствовал укол вины, но успокоил себя тем, что убийство из самозащиты – это не то же самое, что просто убийство. Осуждать за него глупо и несправедливо. Неору возник перед ним через пару секунд. – Ты был прав. Он появился там почти сразу же после меня. Как ты узнал? – Я вижу будущее. Как оказалось. До сегодняшнего дня я не был в этом уверен. – Полезное умение, – хмыкнул неору. – Мне повезло. Было бы унизительно умереть от рук этих тварей. Отчего-то Кан сразу понял, что «тварями» неору обозвал не только своих обидчиков, но и людей вообще. Такое отношение к людям он не одобрял, но решил подумать об этом позже. В конце концов, его видения, похоже, не ошибаются, а значит, симпатичный или нет, этот неору был важен. – Почему ты мне поверил? Любой на твоем месте заподозрил бы, что я как-то со всем этим связан. Неору пожал плечами. – Не льсти себе. У тебя на лице написано, что ты не умеешь врать. Кстати, меня зовут Хаясс. – Я Кан, – представился Кан и поинтересовался: – Что ты не поделил с этими людьми? Хаясс промолчал, и Кан понял, что ответа не дождется, как не дождется и благодарности. Впрочем, при желании благодарностью можно было счесть уже то, что он признал помощь Кана полезной и своевременной. Наверное, на большее этот неору был не способен. Но Кан ошибся. На следующий день Хаясс заявился к нему и пригласил в ресторан. Это было так неожиданно и странно, что Кан растерялся, размышляя, не принял ли Хаясс его за юную человеческую девицу. Но тот был настроен серьезно, и в конце концов Кан согласился. Ресторан оказался дорогим и шикарным, а вышколенный персонал – вежливым и предупредительным, несмотря на то, что на завсегдатая дорогих ресторанов Кан ничуть не походил. Хаясса внешний вид спутника смущал еще меньше, и Кан понемногу успокоился. Внезапно это оказалось даже весело, особенно в компании того, кто всюду чувствовал себя как дома. Сначала Кан подумал, что Хаясс хочет использовать его способности, но тот о видениях больше не заговаривал и помочь в каких-нибудь сомнительных делах не просил. Только приглашал в разные странные на взгляд Кана места, мало говорил сам, но много спрашивал и внимательно слушал. Поразмыслив, Кан решил, что Хаяссу никто и никогда не помогал просто так, не рассчитывая что-то получить взамен, поэтому он удивлен и хочет узнать его получше. Возможно, даже испытывает к нему симпатию, насколько он вообще способен испытывать подобные чувства. Впоследствии Кан часто думал, что спас Хаясса только для того, чтобы тот помог Лейкки убить Энмару. А значит, Хаясс ошибся, и его помощь не была бескорыстной. И то, что Кан тогда об этом не подозревал, было плохим оправданием. Будущее не было предопределено, оно менялось постоянно. Встреча с Каном изменила будущее Хаясса, и встреча с Лейкки и Раухой тоже. Он и сам менял свое будущее, чтобы в итоге выбрать тот его вариант, который спас их всех, но стоил ему жизни. Наверное, Хаясс ни о чем не жалел. Но это не значило, что Кан когда-нибудь себя простит.

***

Краем глаза Кан заметил в окне какое-то движение. Что-то большое и темное на секунду заслонило свет, затем пропало. Одновременно Кан почувствовал, как в затылок ему вонзается невидимая игла, и на этот раз боль была не просто сильной – почти невыносимой. Стекло вздрогнуло и пошло мелкими трещинами. Это уже было что-то новенькое. Кан осторожно встал, придерживаясь за подлокотник кресла, и подошел к окну, но ничего не увидел сквозь частую паутину трещин. Тогда он придвинулся к двери и приоткрыл ее на пару сантиметров. С улицы не доносилось ни звука. Кан рискнул открыть дверь пошире, затем сделал шаг наружу и замер. Земля перед домом была черной и выжженной, как будто совсем недавно здесь бушевал пожар и спалил все дотла, не оставив ни кустика, ни травинки. Кое-где земля еще дымилась. Кан опасливо ступил на черную землю и осмотрелся. Ничего не обнаружив ни справа, ни слева, ни даже сверху, он перевел взгляд на редкое мелколесье, которое обрамляло тропинку, уводящую к реке. Фигура на тропинке была едва различима из-за пелены дыма, висевшей в воздухе. Просто темный силуэт на фоне деревьев. Потом существо оглянулось, сверкнув кроваво-красным глазом. Деревья мгновенно вспыхнули, словно облитые бензином, и Кану показалось, что сквозь шум и треск он слышит чей-то крик. Кан отступил к двери, прислонился к ней спиной и закрыл глаза. Потом открыл и посмотрел на землю, покрытую редкой травой. Что бы это ни было, оно закончилось. Точнее, еще не началось. Вернувшись в дом, Кан сел в кресло. Боль в голове не проходила. Он попробовал сосредоточиться, чтобы увидеть еще хоть что-нибудь, и вздрогнул, услышав удар, от которого снова задребезжало стекло, но на этот раз уцелело. И внезапно в голове у него вспыхнула картина. Вспыхнула в буквальном смысле, обрамленная языками пламени, как брошенная в костер фотография. Кан вскочил с кресла, пошатнулся и едва не упал. Перед глазами догорало видение. Он закрыл лицо руками и простоял так несколько минут, потом превратился и нашел в реальности Рауху.

***

Кан появился, когда Эйто выходил во двор через заднюю дверь ресторана. Тот выглядел расстроенным и встревоженным, поэтому Эйто не стал напоминать об осторожности, тем более что людей, шокированных появлением человека из ниоткуда, он, к счастью, не заметил. – Привет, Кан. Рад тебя видеть. – Здравствуй, Рауха. Мы можем поговорить? – Конечно. Пройдем в ресторан или посидим на улице? – Как тебе будет удобно. Эйто посмотрел на небо. Дождь только что закончился, погода была теплой и для середины марта вполне приятной. Поэтому он кивнул на скамейку неподалеку и первым сел, смахнув с нее не успевшие высохнуть капли. Кан сел рядом. Свои длинные белые волосы он спрятал под матерчатую куртку и накинул капюшон, поэтому постороннего внимания не привлекал. Обычный человек неопределенного возраста в неброской одежде. – Извини, Рауха, я так спешил, что не подумал сообщить о своем визите заранее. Эйто про себя усмехнулся. – Что-то случилось? – Случится, – кивнул Кан, и Эйто сразу же понял, что он имеет в виду. – Видения? – Они самые, – подтвердил Кан таким тоном, словно только хорошее воспитание удержало его от того, чтобы добавить что-нибудь непечатное. Выслушав Кана, Эйто надолго задумался. – Это был шинмори или неору? – спросил он наконец. – Я не знаю. Не смог его разглядеть. Но думаю, что шинмори, для неору он был слишком... грозным. То есть неору тоже бывают грозными, но… – Я тебя понял. Больше ты ничего не заметил? Ну, кроме красных глаз? – Глаза, – педантично уточнил Кан. – Хорошо, глаза, – вздохнул Эйто. – Цвет брони, оружие, что-нибудь еще, что помогло бы его… хммм… идентифицировать? – Ничего. Извини, Рауха. Момент был не самым подходящим, но Эйто все же сказал: – Называй меня Эйто, ладно? Кан кивнул, но Эйто мог бы поклясться, что тот его не слышал. И не ошибся. – Рауха, я должен тебе сказать еще кое-что. Мне кажется, ты не должен рассказывать об этом Кайрену. Будет плохо. – Ему или нам? – Не знаю. – Ясно, – сказал Эйто, хотя ничего ему ясно не было. – Кан, ты не думаешь, что лучше тебе пока пожить у меня? На всякий случай. Вместе безопаснее. Если что-то случится – мы сразу об этом узнаем. – Извини, Рауха, но я не могу. Мне… тяжело находиться в реальном мире. – Ладно, как хочешь, – не стал спорить Эйто. – Спасибо, что рассказал. Кан кивнул, и Эйто подумал, что сейчас он исчезнет, так же внезапно и неосторожно, как и появился. Но Кан остался сидеть на скамейке. Так прошло минуты две. – Ты передумал? – спросил Эйто, просто для того, чтобы хоть что-то сказать. – Нет… У меня не получается. Призрачный мир… он будто исчез. Лицо Кана лицо ничего не выражало, но Эйто чувствовал, как он напряжен. В это время зазвонил мобильник. – Эйто, ты не снимал кулон? – спросил Кайрен. Эйто был уверен, что кулон на месте, но на всякий случай нащупал его под одеждой. – Нет, не снимал. У тебя не получается со мной связаться? – Как ты догадался? – Кайрен, – сказал Эйто, проигнорировав вопрос. – Попробуй поговорить с кем-нибудь еще. С Тору, или Эрикой, или Наоей. Все равно с кем. Повисла пауза. – Аргшасса… – Голос Кайрена звучал растерянно. – Ты прав. Проблема не в тебе. – Ты сейчас дома? Никуда не уходи. Я приеду минут через пятнадцать. Эйто отключился и снова посмотрел на Кана. – Ничего не поделаешь, придется тебе принять мое приглашение.

***

Они собрались в холле. Кан устроился на диване, но куртку не снял, несмотря на то, что в доме было тепло. Кайрен ходил из угла в угол, как пес на привязи. Эйто это слегка нервировало, но он понимал, что чувствует Кайрен, и надеялся только, что хождение его хоть немного успокаивает. Мобильник ожил, и Эйто неприязненно на него покосился. – Здравствуй, Эйто, – поприветствовали его голосом Наои. – У всех, кого я знаю здесь, те же проблемы. Но мой приятель из Ванкувера, полицейский, ну и неору, разумеется, говорит, что у них все в порядке. А что с тобой и Тору? – У нас тоже порядок, – ответил Эйто, который первым делом попробовал превратиться и убедился, что сила Раухи по-прежнему с ним. – Ты приедешь? – Примерно через час, – пообещал Наоя и отключился. Эйто пересказал разговор с Наоей остальным. Кайрен наконец-то перестал ходить туда-сюда и посмотрел на него: – Интересно, если уехать куда-нибудь подальше – это закончится? – Я не знаю. Может, здесь действительно образовалось что-то вроде мертвой зоны, как в том подвале, и если ее покинуть… – Нет, не закончится, – неожиданно сказал Кан, который за все это время не произнес ни слова. – Откуда ты знаешь? – спросил Кайрен довольно агрессивно. Эйто не стал его осуждать. – Это не зона. Это хранитель. Рауха, где Айрин? Только сейчас Эйто понял, что не видел Айрин с самого утра. У нее был выходной, который она собиралась провести где-то в городе. Уже наступил вечер, хотя и не поздний, но Айрин все еще не вернулась. Эйто за нее не беспокоился. До тех пор, пока не услышал вопрос Кана. Он достал телефон и отправил ей смс, но ответа не получил. Обычно Айрин отзывалась сразу. – Кан, я все-таки думаю, ты должен рассказать. Тот, помедлив, кивнул. Кайрен слушал, и его лицо становилось все более бледным, пока не сравнялось цветом с занавесками на окне. Разве что без цветочков. Эйто испугался, что он упадет в обморок. – Не дождешься, – через силу усмехнулся Кайрен. – Я тебе не кисейная барышня. – Может, расскажешь? – Это Виха, – сказал Тору, и Эйто увидел, как Кайрен вздрогнул. – Что за Виха? – Шинмори, которого я убил. Тору, не надо. Я расскажу. Тот красноглазый из видения Кана – шинмори Виха. Я думаю, что Айрин… может быть у него. – Зачем она ему? – Айрин – человеческая половина хранителя, – ответил вместо Кайрена Кан. – У таких людей нет фантома в обычном смысле, их фантом и есть хранитель. Когда человек умирает, умирает и хранитель, но тут же появляется новый. А вот если не умирает… Я не могу сказать, что он делает с Айрин. Понятно только, что сейчас она находится в таком состоянии, что хранитель не может выполнять свои… обязанности. – Он ее мучает? – спросил Эйто, чувствуя, как сводит скулы и холодеют руки. – Я не знаю, Рауха, – вздохнул Кан. – И много еще страшных тайн тебе известно? – спросил Кайрен. Кан едва заметно улыбнулся. – Это не такая уж и тайна. – Почему попасть в Призрачный мир не могут только местные неору? – спросил Эйто. – Не местные, а те, кто с ней связан. Сейчас эта связь оборвалась. Уезжать бесполезно, ничего не изменится. – Понятно, – сказал Эйто. – И что мы будем делать? – Думаю, ему нужен я, – сказал Кайрен. – Зачем? – Да уж не затем, чтобы поболтать о старых добрых временах. Может, убив меня, он успокоится и отпустит Айрин. – Я бы на это не рассчитывал, – сказал Кан. – Это отличный способ покончить хотя бы с частью неору, а, насколько я понимаю, Виха как раз этого и хочет. Эйто вспомнил рассказ Тору и подумал, что Виха, который когда-то был человеком, а потом стал сигилом – один из тех, кто пострадал от неору. И его ненависть к ним пережила века. Это было страшно, но понять его он мог. Точнее, мог бы, если бы от его жажды мести не страдали невинные люди. И неору, если уж на то пошло. – Кайрен, ты говорил, что сигилы выбирают людей с определенными склонностями. Но сами по себе не добрые и не злые. – Я ошибся, – пожал плечами Кайрен. – Я не знал, что они настолько… личности. – Виха выбрал подходящего человека. Люди могут контролировать сигил, даже одержимый местью. Но только если сами этого хотят. Эйто повернулся к Кану. – То есть у нас тут налицо удачное совпадение. Мстительный сигил и человек, ненавидящий неору. – Верно, Рауха. Тем временем в дверь позвонили. Пройдя в холл, Наоя поздоровался и сразу же отыскал Кайрена. Коротко переговорив, они вместе вышли за дверь. Эйто проводил их взглядом. – Кан, а что насчет нас? – Сигилы получают энергию не из Призрачного мира, а от своего… носителя. И не связаны с конкретным хранителем. – Логично, – сказал Эйто. – Знаешь, мне кажется, когда Энмару говорил, что Призрачный мир должен стать свободным, он имел в виду свободу от хранителей. Возможно, не для всех, а только для себя лично, но тем не менее. И теперь… теперь, пожалуй, я его понимаю. Знать, что твоя жизнь зависит от человека... то есть не совсем человека, но... Кан неопределенно пожал плечами. – Возможно, ты прав. Но я думаю, что Энмару действительно был безумен. Такие, как он, никогда не смогут построить ничего хорошего, а вот разрушить – запросто. Эйто задумчиво кивнул. Потом снова посмотрел на входную дверь. Минут через пять он не выдержал и вышел во двор. Там никого не было.

***

Когда защелкнулись наручники, Кайрен не удивился. И сопротивляться тоже не стал. – Он связался с тобой? Наоя кивнул и коснулся наплечной кобуры. – Извини. У него Ясуоми и Айрин. Он… дал мне час. И сказал, что убьет обоих, если ты не придешь. Кайрен машинально оглянулся на светящиеся окна, но тут же снова посмотрел на Наою. – Я понимаю. Все в порядке. Они прошли к машине, припаркованной чуть дальше по улице. Уже темнело, накрапывал дождь. Наоя проследил, чтобы Кайрен сел на заднее сиденье, но пристегивать его к креслу не стал, ограничившись наручниками, за что Кайрен был ему искренне благодарен. – Куда ты меня везешь? – спросил Кайрен после того, как они проехали несколько кварталов. – В дом, где мы нашли тело Конно Масару. Еще через пару кварталов Наоя резко затормозил и свернул к обочине. Остановившись, он заглушил двигатель и помолчал, глядя на быстро запотевающее стекло в мелких дождевых каплях. – Так нельзя. Я… не могу. Наоя повернулся и расстегнул наручники. Кайрен потер запястья. – Ну и что будем делать? – Расскажем Эйто и остальным, где его искать. – Ничего не выйдет. Если не хочешь меня подбросить – я пойду сам. – Нет. Я совершил ошибку, но хочу ее исправить. И не дам тебе сделать глупость. Кайрен вздохнул, потом взял тяжелые наручники, которые остались лежать рядом с ним на сиденье, примерился и ударил Наою по голове. Убедился, что тот без сознания, достал телефон и позвонил Эйто. Подробно объяснив, как найти машину, Кайрен больше не стал ничего слушать, отключился и бросил телефон рядом с Наоей, потом подумал, не взять ли из кобуры пистолет, но решил, что не стоит.

***

– То есть ты пообещал ему привести Кайрена? – Да. Я так думаю, что извиняться бесполезно. – Но передумал. – …Да. – Тогда заканчивай с извинениями, и идем всех спасать. К тому времени, когда Эйто нашел Наою, тот уже почти пришел в себя. Кайрен бил сильно, но аккуратно, да и черепа у неору были крепкие. Эйто помог ему перебраться на соседнее сиденье и сел за руль. Свой мотоцикл он оставил на обочине, решив, что заберет его потом. На Наою он действительно не злился, потому что хорошо его понимал, но все-таки был рад, что совесть и чувство долга заставили того передумать. По крайней мере, теперь они знали, где искать Кайрена и Айрин. – Эйто, я говорил с Шиори, – сказал Тору, появляясь рядом с машиной. – Она с девочками гостит у родителей мужа в… в общем, далеко. Я не знаю… Привет, Шиори. Шиори превратилась. Под броней она была в полосатой рубашке с закатанными рукавами, и с руками, по локоть измазанными чем-то белым. – Привет, Тору, привет, Эйто. Она отряхнула руки, расправила рукава и потуже завязала волосы в хвост. – Ну, я готова.

***

Когда Кайрен подошел к знакомому дому с желтым забором, было уже совсем темно. Он спешил, опасаясь, что Вихе надоест его ждать, но добраться до цели раньше, чем за полчаса, у него не получилось. Кайрен усмехнулся. Смертник, который сам спешит к месту казни, это ли не ирония. В том, что Виха собирается его убить, он ничуть не сомневался. Ну, может, для начала помучает, но потом убьет обязательно. Если бы был другой выход, Кайрен ни за что не пошел бы сюда в одиночку, тем более сейчас, когда он так же беспомощен, как и обычный человек. Даже еще более беспомощен, потому что привык полагаться на свою силу неору. У двери Кайрен пару секунд помедлил. Особого желания окидывать прощальным взглядом двор и ночное небо у него не было, но наверх он все-таки посмотрел. Ни звезд, ни луны, только низкие тучи. Обидно, что даже в такой малости ему отказывали. Словно услышав его мысли, луна все-таки выглянула и тут же спряталась обратно. Кайрен кивнул сам себе и переступил порог. Пройдя несколько шагов по коридору, Кайрен краем глаза уловил какое-то движение. Он хотел обернуться, но не успел: дощатый пол внезапно принял вертикальное положение и стукнул его по голове.

***

Кайрен пришел в себя и обнаружил, что лежит на полу, крепко связанный по рукам и ногам толстыми бельевыми веревками. Превратившись, он порвал бы их как гнилые нитки, только вот превратиться никак не получалось. Кайрен чувствовал слабость и тупую боль в затылке, в остальном же самочувствие было нормальным, с учетом обстоятельств, конечно. Он осторожно приподнял голову и осмотрелся. Сложно было предположить, что в этом доме, больше похожем на сарай, есть подвал, но он, тем не менее, имелся. Не очень большой, бетонный, без окон. Подвал освещала тусклая желтая лампа. У противоположной стены стояла древняя панцирная кровать, а на ней, прямо на голой сетке, сидел Ясуоми, безразлично глядя перед собой. – Ну что, закончил осматриваться? – поинтересовался голос откуда-то сбоку. Кайрен скосил глаза. Виха был в боевой форме. Оранжево-черная броня и красные фасеточные глаза красиво смотрелись на фоне серой стены: фактически, он был единственным ярким пятном в этой тусклой бетонной коробке. – Я против тебя ничего не имею, – сказал Виха, сделав акцент на «я». – Ну кроме того, что ты монстр, разумеется. Не из самых опасных, в моем списке ты был бы где-то на последних местах. Но Виха хочет убить тебя первым, и у меня нет причин ему отказывать. – Отпусти ребенка, – сказал Кайрен и поморщился от того, как это прозвучало. Вообще вся мизансцена была до невозможности кинематографична, за исключением того, что происходила на самом деле. – Обязательно, – кивнул Виха. – Что бы ты там ни думал, детей я не убиваю, даже монстров. Если меня не вынудят, конечно. Я не тот свихнувшийся на религии маньяк, которого ты убил. – А Айрин? – Она мне пока нужна. – Какой в этом смысл? Если ты ее убьешь, тут же появится новый хранитель. А долго держать ее в этом доме у тебя не получится. Скоро здесь будут Рауха и Лейкки. – Ничего, мне времени хватит. Ты ведь уже чувствуешь, как ослаб? Еще несколько часов – и ты не сможешь даже ходить, не то что драться. И так произойдет со всеми неору, связанными с Айрин. И да, разумеется, я держу ее не здесь. Это было бы глупо. – Значит, Наою ты обманул. – Не совсем. Ребенка я и правда собираюсь отпустить, раз уж получил тебя. – Почему ты так ненавидишь неору? Шинмори отлип от стены и подошел вплотную. Кайрен инстинктивно сжался в ожидании удара, но его не последовало. – Неору хотел убить мою дочь. Моя жена постоянно возвращается домой израненная, потому что ей приходится сражаться с вами, вместо того, чтобы спокойно заниматься семьей и хозяйством. И к тому же один из вас, монстров, положил на нее глаз. Думаешь, этого недостаточно? Ах да, еще вы убили моего хорошего приятеля, который имел смелость бросить вам вызов. Кстати, Рауха и Лейкки вам помогали. За это они тоже заслуживают смерти. И они ее получат, можешь быть уверен. Последние слова Виха почти прошипел, и Кайрен подумал, что теперь-то он точно его ударит, но снова ошибся. Он помолчал, осмысливая информацию. Почему-то он не сомневался, что этот избранник Вихи им знаком, но даже не предполагал, что настолько хорошо. – Почему мы сразу не узнали в тебе шинмори? – А это небольшая, но очень удобная способность моего сигила. Кайрен вспомнил рассказ Тору и Шиори. Инраан сказал тогда, что нельзя верить своим чувствам, как будто догадывался, с чем им придется столкнуться. Догадывался – или знал наверняка? – На тебя я бы подумал в последнюю очередь, Ацухиро. Кайрен повернул голову в сторону двери и увидел Эйто. Видеть его было... досадно. Он запретил себе надеяться. – А, привет, Рауха... нет, стой где стоишь. Виха протянул руку, и на ней расцвел огненный цветок, от которого во все стороны полетели яркие оранжевые искры. Несколько искр попали на джинсы и куртку. Кайрен попытался смахнуть их связанными руками, но одежда все равно начала понемногу тлеть. – Я могу за секунду превратить этот подвал в печь крематория, – сообщил Айухиро. – Никто не выживет. Кроме меня, разумеется. – Чего ты хочешь? – Сначала я убью его. – Он махнул рукой в сторону Кайрена. – А потом всех, кто помогал монстрам. – Меня ты тоже убьешь? – спросила Шиори. Ацухиро на секунду замолчал, но тут же пожал плечами. – Я найду способ избавить тебя от Соты. – Как насчет честного боя, Виха? Отпусти их. – Будет тебе честный бой, Рауха, – усмехнулся Ацухиро. – Но не сейчас. Ладно, хватит болтать. Отойдите от двери. Быстро. И если кто-нибудь попробует хотя бы дернуться – здесь останется только пепел. Он подошел к кровати и развязал руки Ясуоми, затем подхватил его под руки, выставил за дверь и мгновенно захлопнул ее у мальчика за спиной. Кайрен попробовал сесть поудобнее, встать со связанными ногами у него вряд ли бы получилось. Если честно, то вставать и не хотелось. Кайрен никогда не считал себя героем, даже близко, и на геройские условности ему было глубоко плевать. Больше всего его удивляло, что к этому Вихе ненависти он не испытывал. Наверное, потому, что ясно понимал: это не тот человек из прошлого, которого он так и не смог забыть. Ацухиро сказал правду, маньяком он не был. Просто неплохой человек, муж его подруги, отец двух замечательных детей. Который собирался его убить. – Ну вот, они упустили последний шанс тебя спасти. Извини, что не дал вам попрощаться, но я не мог рисковать. Всю свою долгую жизнь Кайрен ненавидел прощания, поэтому был даже рад, что ничего не успел сказать ни Эйто, ни Тору, ни Шиори. Так будет проще. Может быть, даже всем. Виха еще что-то говорил, но Кайрен его уже не слушал. Внимание отвлекла боль в груди. Казалось, его протыкают насквозь чем-то не очень острым, и этот предмет медленно пробирается сквозь тело, ломая кости и разрывая мышцы. Кайрену это чувство было знакомо. Он сжал зубы, чтобы не закричать, и почувствовал, что мертвый сигил внутри него потеплел и забился, как пойманная в сеть рыба. – Прощай, Кайрен, – услышал он, и в ту же секунду все помещение заполнило ревущее пламя. А в следующую секунду Кайрен превратился. Пламя лизнуло броню, но та выдержала. Он не знал, насколько хватит ее жаропрочности, поэтому долго здесь задерживаться не собирался. Но едва Кайрен сосредоточился, нащупывая снаружи и внутри себя путь в Призрачный мир, как Виха бросился к нему и вцепился мертвой хваткой. В глазах потемнело, а затем опять посветлело, но несильно.

***

Когда дверь захлопнулась у него перед носом, Эйто не сразу осознал, что произошло. Понимание пришло мгновением позже. Он изо всех сил ударил дверь кулаком и удивленно уставился на окровавленную руку. Потом перевел взгляд на Наою. – Забирай Ясуоми и уходи отсюда. Тот взглянул на мальчика, который держался за рукав его куртки, и спорить не стал. – Эйто, что ты собираешься делать? – Не беспокойся, никого убивать я не буду, – ответил Эйто сквозь зубы. На месте Шиори он бы себе не поверил. Тору посмотрел на него со странным выражением лица и превратился. И тут дверь вздрогнула, сквозь щели пахнуло сухим жаром и вырвалось несколько языков пламени. Эйто почувствовал, как ярость заполняет его, словно ледяная вода – сосуд, до самого горлышка. – Эйто… – начала было Шиори, но Эйто жестом попросил ее замолчать. Кулон на груди внезапно потеплел.