TOP. Вершина которой нет

Джисон не вылазит из комнаты. Феликс приносит ему еду. А Чанбин решил, что ему лучше вообще не появляться рядом с Джисоном, а то мало ли. Ему одного раза хватило. Сам Ликс старался не оставлять Со одного дома с Ханом, потому что старший попросил. А Хёджин с Сынджуном были заняты чем-то своим. Чанбин ходил выполнять задания, чтобы набрать побольше баллов. Чан сказал ему лично, пока Джисон не видел, что баллы уже начали подсчитывать. И сейчас Чанбина не было дома, поэтому Чан решил навестить Хана. — Мне интересно, что ты будешь делать, — произнёс Феликс, встречая Чана на пороге. — А мне интересно, что будет дальше, — отвечает Чан, направляясь по лестнице вверх. — У него течка, так что… если хочешь, можешь легко этим воспользоваться, — добавляет Ликс, поднимаясь вместе с демоном. — Не хочу, — отвечает старший, подходя к двери. — Ты серьёзно? — Я не хочу больше никому причинять боль, поэтому да. Извини. — За что ты сейчас извинился? — За всё, что сделал с тобой. — Да блять, что там такого с тобой произошло, что ты так изменился?! — Я убил, человека, Ликс! И все остальные смерти тоже на моих руках! — Ты злишься на себя из-за того, что тот человек, которого ты убил, был Ли Феликс? — Что? Откуда… — Хёнджин мне сказал. Он хотел, чтобы я перестал с тобой общаться. Мол, ты убил меня в другом мире. — Хёнджин… блять, он тут? — Ты не знал? — Конечно, блять, не знал. Я думал, он не сможет пойти за мной, потому что не знает как. Он точно хочет моей смерти. Учитывая его возможности, о которых он, скорее всего, не знает, он вполне может меня прикончить. Если Хан будет меня отвергать всё время, то я буду не против. Моя жизнь и так полна дерьма. Только, блять, решил, что нахуй это, хочу нормальную жизнь, как, блять, сразу и проявили себя эти ёбаные последствия. Потом разберусь с Хваном. — Не откладывай слишком долго. Он уже ходил к Минхо. — Спасибо, что сказал. Чан вздохнул, взглянув на дверь, за которой был Джисон. Скорее всего, он слышал это всё, но демону было плевать. Он хочет, чтобы Хан узнал всю правду о нём. Может она и не радужная, и Чан поймёт, если Джисон решит его отшивать дальше, но он хочет именно этого. Чтобы этот парень знал о Чане всё, что он ни за что не рассказал бы кому-то ещё. Открывает дверь, совсем не подумав. Джисон стоял совсем рядом с дверью у стены. — Ты ведь… не лгал Феликсу? — спрашивает Джисон, посмотрев на Чана. — Нет, — отвечает старший. — Я не лгал ему. — Знал, что я слышу? — Подумал, когда закончил говорить. — М, уйди, — отвечает Джисон. — Мне всё равно, понимаешь? Всё, что ты сказал Феликсу… мне на это всё равно. Ты мне не интересен. Я ведь уже говорил это. Мне всё равно на тебя. Может тебе и удалось поднять себя в моих глазах, но мне до сих пор всё равно на тебя и на все твои попытки сблизиться со мной. — Можно же… хотя бы просто попробовать. Я не говорю, что можно попробовать встречаться со мной. Хотя бы общаться. Пожалуйста. — И ты затянешь меня в постель. Я такие вещи легко предсказываю. Я знаю о твоих намерениях и не смогу общаться с тобой так, словно не знаю ничего. Я не смогу обращаться с тобой, как с другом. Буду фильтровать свою речь рядом с тобой. Ты будешь воспринимать меня не таким, какой я есть. — Я знаю, какой ты. — Что? — Я хочу быть с тобой искренним и не хочу тебе лгать. Хочу ничего от тебя не скрывать. Ты не поверишь мне, если я это тебе расскажу. Раньше я думал, что такие, как я, не имеют право на счастье и радость, а теперь… я просто хочу быть, как все люди. Я хочу выглядеть, как человек. Я рос в человеческой семье. Я не такой демон, каким меня все видят. Я другой. Все не хотят воспринимать меня иначе. Гребут всех демонов под одну гребёнку. Я единственный демон, который смотрит на людей и выбирает парня человеческой расы. Но, блять, никому не интересна моя личность и все считают, что демоны не имеют эмоций и чувств. Но, сука, они их подавляют. Их учат подавлять эмоции с самого детства. А я рос в человеческой семье. Я рос человеком. — Крик души? — Да. Я просто… заебался уже. Либо дайте мне сдохнуть, либо дайте быть счастливым… — Извини, но… я действительно не ищу себе парня просто из-за того, что играю в эту игру. Мне он не нужен. Потому что… играя в эту игру, времени нет ни на что… рискуешь умереть да так, что парень забудет о тебе… — Стирание памяти о человеке не так работает. Каждое живое существо имеет мозг и душу. Большая часть наших воспоминаний находятся в голове, но в душе хранятся самые сокровенные воспоминания. Те самые воспоминания, которые ты помнишь до конца жизни. Демоническая магия воздействует на людей в физическом плане, а не в ментальном. То есть стирание памяти воздействует только на мозг. Если ты запомнил что-то душой, то ты это не можешь забыть, что бы на тебя не воздействовало. — Поэтому я помню, как Хёнджин убил моего друга, но самого друга я не помню? — Ты… ты это помнишь? Я думал, ты ничего не помнишь о той ситуации. — Ты что-то знаешь об этом? — Ну… Хёнджина я заволок в игру. Так что я в курсе, что с ним происходило, когда он начинал. — Зачем ты это делаешь? — Потому что должен был. Не знаю. Ну… может… Сана боялся? Скорее всего, ведь он гораздо сильнее меня, и… может натравить на меня своих шестёрок Сонхва и Хонджуна. — А теперь что? — Перестал бояться смерти, потому что я натворил слишком много дерьма. — Смертью этого не искупишь. — По крайней мере… перестану причинять всем вокруг боль. — Ты больше не хочешь этого делать. Ты осознал это и теперь… понимаешь, что уже не будешь этого делать? — А какой прок? Снова забоюсь смерти и снова начну творить эту хуйню, потому что знаю, что Сан за демон. Он ничем, абсолютно, не дорожит. Если кто-то из его пешек умрёт, он просто выкинет их и забудет. — Тебе разве не будет лучше сбежать куда-нибудь от него? Это логично, разве нет? — Смысла нет. Он умеет доставать тех, кто раньше был его шестёркой. Так что смерть в любом случае наступит. Это неизбежно. Так что я лучше сделаю то, что всегда хотел. — А что ты всегда хотел? — Быть… с тобой… — Но я не понимаю. Мы не были раньше знакомы, поэтому мне кажется это странным. — Просто дай мне быть рядом, ладно? — Не знаю. Ты кажешься мне сейчас не таким уж и плохим, просто… мне трудно будет тебя воспринимать, как друга. — Воспринимай, как человека. Хорошо? — Я… попробую…