Имя

      — Может, можно выслать какой-то поисковый отряд, или… Я не знаю, прошло уже восемь часов, он не отвечает на звонки, на сообщения, а ещё его никто не видел! А если он и к ночи не вернётся? Если его убили?!.. — Ацуши едва ли не драл свои волосы. Но, наверное, у любого человека с тревожностью, который потерял ребёнка, была бы такая реакция. Его положение становилось всё паршивее — весь этот день Ацуши потратил на поиск Осаму, но всё оказалось тщетно. К тому же, у него была единственная задача, с которой он не справился (кажется второй раз, но на этот раз всё хуже). Его могли уволить, что автоматически означало «убить». Но хуже, гораздо хуже всё, если Осаму не просто решил отвязаться от него и пошёл развлекаться, а умер.       При этой мысли у Ацуши просто наступал ступор. Вакуум в ушах и сухость в горле, ведь Осаму не может быть мёртв, они только вчера вместе смотрели фильм под пиццу и…       Ацуши вздохнул, стараясь успокоиться. Какой же беспросветный кошмар.       — Какой поисковой отряд? Слушай, тебя не было и он пропадал и на три-четыре дня, а потом возвращался, не надо истерить, — Чуя сжал кулак, не понимая, как вообще был в это затянут. И он был слегка удивлён, что кому-то было дело до Дазая. То есть настолько. Чтобы волноваться там, где вообще не нужно волноваться. — Если бы Дазай был в опасности, то весь бы его отряд на ушах стоял. Всё явно под контролем этого засранца, — Накахара даже цыкнул, недовольно потянувшись и закинув на стол ноги, чтобы тайком вздремнуть двадцать минут, пока не пришло время возиться с документами. Откровенно говоря, ситуация с Дазаем его никак не колыхала, не считая зачем-то появившегося тут Ацуши.       Накахара явно не понимал всех тонкостей отношений Ацуши с мафией и с Осаму конкретно. Если Чуя придерживался мысли: «Да не помрёт», то Ацуши думал о противоположном.       — …А на звонки не отвечает потому, что… — прежде чем Ацуши снова стал сходить с ума, его прервал такой тихий-тихий и «как-бы-между-прочим» голос Чуи. Накахара, кстати, посмотрел в сторону. — …его телефон немного у меня.       И это была причина, по которой Накахара всё-таки немного волновался. Дазай не оставлял ему телефон, никогда. Только в этот грёбаный раз. Может, он просто знал, что нянька рано или поздно пойдёт к Чуе, может, даже что-то там наплёл Накаджиме. Это предположение ещё больше доказывало, что все, как обычно, пляшут под дудку его напарника. Старая история.       Пусть Чуя и последует плану Дазая, но только для того, чтобы от него отвязались! Он просто отдаст телефон Накаджиме, тот убежит искать своего Дазая, а Накахара не будет никого спасать.       — Так вы с ним виделись? Почему ты мне не сказал? — севшим голосом спросил Ацуши, забирая протянутый телефон. И правда, у Дазая точно такой — из тех моделей, которыми Ацуши в жизни не пользовался. Разблокировать его не представлялось возможности. Подумать только, Осаму был с напарником в какой-то момент! Только если бы Накаджима спросил раньше.       — Ты не спрашивал, и я уж точно понятия не имел, что выцепишь меня сейчас на пути в кабинет, чтобы достать с этим. Дазай не пропал, он просто сейчас либо спрятался от тебя, убежав исследовать неведомые катакомбы (или вроде того), либо по мусоркам таблетки ищет, либо он сейчас в притоне… Он может быть где угодно и заниматься чем угодно, это же Дазай! Может, он даже занимается работой, но именно во время неё он предпочитает шататься везде в одиночку, и поэтому кидает тебя одного, вляпывается во что-то, а затем уже ты, — Чуя разгорячился, тут же забыв о коротком беспокойстве за суицидника, поняв, что всё так же, как было миллионы раз. Ацуши смотрел на него даже сочувственно, но постепенное осознание правды, скрытой в словах Чуи, волновало его куда больше, — будешь его спасать. А едва придёшь: «Ой, Чуя, я уже всё сделал, и освободился, и всех вынес на твоих глазах, смотри, насколько…», — Накахара глубоко вдохнул воздух в лёгкие, угрюмо уставился на Ацуши и замолк. Больше ничего говорить он не собирался, и так стало неуютно.       — Мне жаль, — сказал Накаджима, и подросток злобно на него зыркнул. Да, Осаму поступил так один раз и с Ацуши. Только, в отличие от варианта Накахары, предоставил оборотню разбираться полностью самому. Чуя угрюмо смотрел на свои документы, иногда бросал взгляды на телефон напарника и поправлял шляпу. Ацуши упал на стул вымотанно. — И я первым делом действительно подумал, что Осаму отправился на расследование. Не взял с собой отряд и даже телефон… Босс меня убьёт. И это ещё в том случае, если Осаму выживет…       — Ну так не парься и не спасай его. Серьёзно, это того не сто́ит, ни капли благодарности, — постепенно проникаясь к Ацуши симпатией (ну, общаться с ним явно было приятнее, чем с Осаму), Чуя дал ему свой лучший совет и уткнулся в документы. Он вполне был способен и слушать, и вчитываться, а Накаджима явно уйдёт не сейчас. Может, через пять минут, но не сейчас.       Ацуши подумал об объятиях и о том, как Дазай к нему тянулся, то подходя близко-близко, то шугаясь и отшучиваясь. «Ну уж нет, благодарность есть», — как он открывается шаг за шагом, прикасается в поисках поддержки и успокаивается в руках Ацуши. Возможно, это немного ненормально, но Ацуши улыбается обычно, думая об этом. Сейчас улыбки нет — тот, о ком Накаджима привык волноваться, может быть мёртв. И тогда что-то внутри Ацуши, привязавшееся к Осаму, оборвётся.       — Не могу с тобой согласиться, Накахара-кун, — неожиданно для Чуи выдал Ацуши, и Накахара наконец уловил их разницу в возрасте и мировоззрении. Подросток даже ненадолго оторвался от документа, пытаясь понять, кто такой на самом деле Накаджима, чего на самом деле опасается и чем дорожит. — Проблема в том, что Осаму ищет маньяка. Я даже обращался к своей способности, но она не слушалась… И, раз Осаму не появился дома, мне кажется, что он нашёл цель, и поэтому его не могу найти я. Что, если его убьют, причём так же жестоко пытая, как жертв из банка…       — Я знаю о Дазае пару вещей. Не буду говорить все, но… Первая: он не умрёт, если не хочет этого…       — Так он может захотеть!       — …и вторая: он никогда не выберет мучительную смерть, которая изуродует его тело. Наш фрик умрёт максимально драматично, и, по возможности, не калечась, — фыркнул Чуя. Он уже бегал глазами по листу бумаги и потерял к Ацуши интерес, уверившись, что всё будет в порядке. — Как в своих мечтах.       Накаджиме подумалось, что падение со стройки — такой себе способ умереть, чтобы было «не мучительно» и «не изуродовав тело». С крыши приюта некоторые бросались, и Ацуши видел разбитые лбы и затылки и их содержимое.       — Снова не могу с тобой согласиться, — вздохнул он опечаленно. Сам Ацуши как ни искал сегодня убийцу, нашёл только пару зацепок при помощи нюха. Да и то, может они относились к убийствам, а может — нет.       Отряд ему ничего не говорил категорически, сотрудничать отказывался, остальные, как и Чуя, не понимали, в чём проблема. А проблема в том, что из Ацуши плохая сиделка, видимо. Он и не отрицает.       «Мне казалось, мы подружились, за что ты меня так ненавидишь?» — в сердцах подумал оборотень об Осаму, поднявшись со стула. Он хотел снова поискать зацепки. И именно в этот момент из его кармана раздался звуковой сигнал.       Громкое и противное пиликанье. Ацуши завозился — звук шёл от телефона воспитанника, плюс, на раскладушку Ацуши пришло сообщение. Чуя тоже забрался в карман за телефоном.        — …Серьёзно? Это… — стал яростно бормотать Накахара.       — …Дазай! — Ацуши прервал его, вскочив и обрадовавшись, — Он прислал свои координаты! Вот только, его телефон же здесь, а значит, — надежда померкла так же быстро, как и появилась.       — Это значит, что он всё спланировал с самого начала, и сейчас он точно находится в трущобах, — прикинул Чуя расположение. Осаму указал всё с подробностью до дома, даже как пройти, и ссылку на этот адрес на гугл-карте. Ацуши стоял и смотрел, как вкопанный. — Ну что? Иди и спасай его, а то он помрёт, если никто не придёт и ему не перед кем будет выпендриваться, — хоть Чуя и фыркнул, небольшой камень с его души свалился. С напарником, как обычно, всё будет нормально. Это ещё и злило, но не сильно.       Ацуши уже направился к двери, но остановился на пороге. Обернулся на подростка, старательно его игнорирующего.       — Ты не пойдёшь? Он прислал сообщение и тебе, вдруг там нужна твоя помощь?       — Ещё чего, у меня и своих дел полно. Это не моя работа, а твоя, передаю всю ответственность за все его спасения тебе. Всё, надоело, — Чуя махнул рукой, почувствовав себя невероятно гордо и за этот жест, и за то, что послал Осаму с его планами.       Ацуши, больше не тратя время, рванул из кабинета — на невероятной скорости, от которой редкие работники поворачивали головы. Только при знании, где Дазай, Ацуши смог спокойно призвать тигра, не сразу это заметив.       «Иди за тем, что по праву твоё», — непривычно уверенно и даже дружелюбно прорычал зверь, мешая ему. Ацуши вздохнул. Боже, и когда это сумасшедшее раздвоение сознания кончится…

***

      Бункер был не слишком глубоким — даже из дома было слышно лёгкое постукивание снизу. Может, просто что-то стучало, но гораздо вероятнее — Осаму от этой мысли чуть улыбнулся, — пленники надеятся на помощь, стучат, что есть сил. И так ли уж этих сил много?       Дазай спустился по лестнице — внизу послышались недовольные стоны и неразборчивые мольбы, но, едва ноги ступили на пол, Осаму отпихнул от себя грузное почти обнажённое тело и ударил мужчину битой по голове, чтобы тот потерял сознание.       Тёмное, грязное помещение — кажется, когда-то его стены были противного светло-зелёного цвета. Невелика потеря — стены с копотью, кровью и грязью смотрелись так же плохо. И привычно, совсем как в подвалах мафии. Коридор был сырым и тесным, сзади на цепях извивалась вторая жертва. Осаму повернулся. Увидел женщину, а вернее — пародию на женщину с большим уродливым шрамом на лбу и зашитым ртом. Она не просила о помощи. Может, ей сделали лоботомию, и она в принципе понимала лишь одно — ей больно и плохо. О гигиене или поддержании красоты никто не думал и подавно. Осаму и ей тоже зарядил битой по голове, оставив висеть на цепях. По углам была пара дверей.       Мучительные завывания привлекли Дазая в одно из помещений (в коридоре не было ничего интересного, хоть Осаму и узнал жертв). Отчаянный визг на последнем издыхании, короткая тишина, вновь слабые стоны.       Обитатель этого дома всё больше смахивал на психа. Он не был знаком с жертвами, но после работы с мафией явно проникся её методами. Только вот никому не стоит сваливать на организацию то, чего она не делала, тем более убийство финансового партнёра…       Дазай шагнул за вторую тяжёлую дверь, даже гадая, почему пленники не вырвались. В нос тут же ударило зловоние, куда более мощное, чем в коридоре, и Осаму закрыл нос рукавом. Лишь бы чуть-чуть закрыться от разъедающей глаза вони…       Понять психа, уродующего людей, ещё можно было, но того, кто терпел этот смрад — нет! Осаму быстро огляделся в тёмной тускло освещённой комнате, пока стоны боли давили ему на слух и вызывали внутри почти тревогу. Почти. Дазай фыркнул, и это чувство тут же пропало. В этом помещении было пять людей, одни уродливее других — такие бы приснились Осаму в кошмарах. Типичные его фантасмагоричные сны, вызывающие улыбку, ведь, когда прекратишь улыбаться, позволишь слабости захватить тебя и сойдёшь с ума. Первое тело, на которое он бросил взгляд, было обрубком человека. Оно не было никак приковано, но почти не могло двигаться, только медленно ползло, оставляя за собой кровавый след. Отрубленные конечности. Второе же, наоборот, обладало лишними разлагающимися руками на животе. Третьему пришили ноги первого и сломали его собственные, так, чтобы человек был больше похож на нечто ракообразное. У четвёртого кожу сожгли почти полностью, только голова осталась целой. Пятый, видимо, стал произведением местного искусства (и, возможно, в отличие от всех остальных, был уже мёртв) — ему зашили глаза и рот, а затем вышили что-то крестиком на его груди. Четыре человека стенали, молили о помощи, первое тело пыталось подползти к Осаму, но Дазай угрожающе выставил вперёд биту. Взгляд его остался равнодушным. Всхлипнув, обрубок человека дёрнулся и затих.       — Да, тут вряд ли кого-то получится спасти. Всем сердцем извини, Ацуши, — тихо пробормотал Осаму, присев на колени. Он испачкался о сырой грязный пол, но, учитывая обстановку, об этом можно было не волноваться. Здесь всё пропиталось грязью и смрадом. Дазай хотел убедиться в своей мысли и приложил два пальца к худой шее пленника — пульса не было. Кровотечение сделало своё дело.       Все, находящиеся в этой комнате, умрут. А если и нет, в их дальнейшей жизни уже не будет смысла — после пережитого кошмара они не оправятся.       Что-то больное зашевелилось в голове Осаму, что-то, заставившее сердце вздрогнуть. Он до последнего отрицал тот метод поиска смысла в жизни, о котором сейчас подумал. Слишком безрассудный и непоправимый.       Но нужно же как-то жить? Иначе Ацуши расстроится.       Осаму обшарил помещение, отпихивая слабо сопротивляющихся пленников от стен. Нашёл несколько мелких вентиляционных отверстий, но больше ничего интересного.       У него уже были все улики, нужно лишь скрыться на неопределённое время и привести сюда отряд, отдать фотоотчёт… Так бы поступил любой разумный человек. Даже любой человек из мафии поступил бы так. Осаму правда жаль, что он усложняет дело и сваливает всё на чужие плечи… Часа через четыре Ацуши, Чуе и отряду придут координаты этого дома.       «Если уж они не успеют добраться, а моя одержимость сыграет со мной злую шутку, значит, такова судьба», — Осаму прикрыл глаза, досчитал до десяти.       В другой комнате похититель устроил операционную — тут тебе и приборы для считывания пульса, и кислородные маски, и наркоз. А тут стерильно — не в пример прошлой комнате! Всё блестит и сияет, как будто больше всего времени убийцы уходит на уборку. И зачем, спрашивается, оперировать пленников в такой чистоте, учитывая, где они живут?       Безразлично отбросив подобные мысли, Осаму заглянул в ящики — скальпель, всего один. Крайне непрофессионально. Мори-доно, например, обычно с собой три штуки носит… И это только с собой. А тут всего один уже затупившийся скальпель. Хотя, может, его будущий знакомый тоже носит с собой почти всё?       Осаму отметил пилы для костей, топор, обычную ножовку, тесак для мяса — в общем, никаких необычных вещей, стандартный набор маньяка с уклоном в медицину. Чуть удивили только гвозди и молоток. О, и ещё большие скобы со степлером, который явно использовался для человеческой кожи.       В груди кольнуло приятно-неприятно. Убедив себя, что это всё же воодушевление, Дазай закрыл шкаф, стал осматривать и эту комнату — предметы, провода и так далее.       Всё же, в этом деле было мало чего интересного, зря Ацуши его понукал начать расследование. Скучно. Уж лучше было бы пойти на чистку, не отправляя начальству прошение в последний момент.       Всё невероятно раздражало, заставляло нервничать. Уж лучше бы это был обычный рабочий день! Без мерзких запахов жаркого зловония в каком-то подвале, без противного ощущения в горле и, самое главное, в голове. В обычный рабочий день он хоть был бы рядом с Накаджимой Ацуши, который сейчас тоже бесит неимоверно, и это из-за него в голове так копошатся мысли, из-за него собственное существование кажется более мерзким, чем обычно, из-за него, из-за него!       «Кажется, я впадаю в необратимую зависимость», — подумал Осаму, старательно ненавидя Накаджиму каждой клеточкой своего тела. Параллельно думая, как ему расположить провода, Дазай выдёргивал их из приборов, из чего угодно, разбирая и ломая.       Когда не с кем говорить, когда нельзя почувствовать чьи-то эмоции, жить ещё мерзотнее, чем обычно. Осаму раздражённо потянул себя за волосы, вырвав несколько волосков. Больно, но не отрезвляет. Нужно что-то получше. Верно, дело не в Ацуши, а просто в том, что он абсолютно один. Как и всегда, правда? Рука дрогнула, вырывая очередной проводок из «гнезда», после чего Осаму начал свои приготовления. Злясь, путаясь, с отвращением пихая едва ли не мёртвые тела.       Восьмого он так и не нашёл, хоть Ацуши и чётко сказал о пропаже восьми. Убийца мог избавиться от него где-то на улице, или же он убил его здесь и уже выбросил/захоронил или ещё что-то сделал с телом. Возможность существования второго бункера Осаму почти полностью исключал.       Маленькие вентиляции отлично подходили для того, чтобы проложить там некоторые провода. Это предосторожность — у Осаму и так были бита и пистолет. Хотя, первая пригодится именно для того, чтобы что-то сломать или почти не насильственно заставить потерять сознание.       Вновь слух таранили неразборчивые просьбы о помощи. О, и наверное Ацуши бы помог несчастным, ещё как помог. Тихо злясь и на него, и на себя, Осаму игнорировал жертв плена. Ему их не спасти. Он и не стремится.       Дазай наскоро выбрался из бункера, чтобы отыскать в доме ведро (а также проверить, есть ли поблизости хозяин дома). Спокойно набрал воду.       Ему нужны подопытные, чтобы проверить, как сработает электрическая цепь. И полуживых людей в подвале он убьёт ради эксперимента. Иначе он не будет уверен, насколько действенным окажется его рычаг давления на убийцу…       Чертыхнувшись, Осаму спустился обратно, оглянулся на уже пришедших в сознание двух людей из коридора, а затем дошёл до комнаты со всеми пленниками. Не колеблясь, разлил по полу воду.       Портовой мафии невероятно важны связи с банком. Будет проблематично снова их добиться, если все, находящиеся в комнате, умрут. Спасти тех, кто здесь оказался, было практически невозможно. Значит ли это, что наиболее интересным вариантом будет тот, при котором все спасаются?       Дазай цыкнул. Ну, почти все, учитывая, что один человек уже умер. Исход, при котором Осаму достигает своей новой цели, цели поиска смысла жизни, но при этом спасает всех присутствующих…       Это нужно исключительно для испытания. Ведь уже прошло много времени, а тот, кто владеет бункером, уже скоро должен будет вернуться… О, и ещё банк будет благодарен, верно? Если управляющих спасёт мафия, а настоящий преступник будет выведен на чистую воду. Только для этого нужно будет сотрудничать с полицией, или с…       Неоформленный план стал складываться у Осаму Дазая в голове.       — Эй, — он обратился к одному из людей в сознании. Тот выглядел чуть более разумным, чем все остальные. Ему лишь пришили чужие конечности, не отрубив его собственные. Раны куда менее масштабные, чем у остальных. Эти люди голодные, усталые, безумные, но вполне готовые слушать. — Хотите выбраться?       Ответом ему стал медленный и злой поворот головы в его сторону. Дазай улыбнулся.       — Я сейчас собираюсь ударить электричеством по этой комнате. И освобожу вас. Помогу перебраться в коридор, чтобы вас не убило, а затем раздам оружие, — Осаму положил руку на плечо пленнику, чтобы тот не потерял к нему интерес. Тот задушенно зашипел. — Тихо. Ваша задача — дождаться приезда врачей. В таком состоянии вы не сможете подняться по той лестнице в дом, а если и сможете, то лучше останьтесь в доме, пока врачи не приедут. Здесь, в трущобах, вас убьют, — все головы, кроме того, кто был без сознания, повернулись к нему. Осаму достал отмычку.       Он сказал им, что делать, когда вернётся преступник, вскрыл замки на цепях и вынес единственного бессознательного человека из комнаты сам. Вся рубашка, брюки и ботинки были намокшими и испачканными. Про руки можно было даже не упоминать.       Электрическая цепь работала — в соседней комнате по воде ещё пробегали всполохи тока. И плавали мёртвые жуки. Немного работы отмычкой, и комната оказалась заперта, пока пленники из комнаты рассказывали подробности плана своим товарищам по горю из коридора.       Осаму еле сдерживал улыбку. Как минимум, то, что сейчас будет, будет очень забавным. И интересным — быть может, у него даже до встречи с убийцей дело не дойдёт, и того просто убьют. Женщина с лоботомией не сможет дать отпор, как и парень со сломанными ногами, а ещё бессознательный с зашитыми глазами… Оставалось лишь три человека, которым можно было дать оружие.       Наверное, иногда люди не понимают смысл поступков, которые совершают. В этот раз, возможно, всё так и было. Осаму чувствовал воодушевление, выбравшись из дома, в который вернётся только через час. Он чувствовал это воодушевление, незаметно стащив телефон у зазевавшегося прохожего и сев на скамейку в дальнем углу парка.       Какая-то его часть безумно хотела набрать номер Ацуши. Дрогнувшим руками Дазай заправил за ухо прядь волос и набрал номер одного офиса.       — Здравствуйте, вас приветствует оператор «Вооружённого детективного агентства». Вы хотели бы назначить встречу или…       — Я хочу сообщить адрес преступника, похитившего сотрудников Йокогамских банков и удерживающего их в плену, — откинувшись на скамейку, Осаму уставился на небо, едва ли следя за тем, что говорит.       Его поступок… точно лишён смысла.