Погасшие звёзды

      — Хочу открыть дверь в Нарнию, — Хоши мрачно ухмыльнулась. — Или, быть может, мост в Терабитию найти? Или лучше в Страну Чудес попасть?       Психолог никак не показала своей реакции на подобное.       Хоши раздражённо закатила глаза, складывая руки на груди подобно маленькому ребёнку… Сейчас она искренне завидовала мастерству выбешивания Годжо. У неё так не получилось. Если быть честной, то ни у кого так не получалось.       Он один такой «талант».       Пожалуй, Хоши пора смириться с тем, что всё как всегда в её жизни идёт по пизде. День опять начинался прекрасно, но всё вылилось… Вернее слилось в очередную задницу. На этот раз из-за Годжо.       У неё не было пар сегодня, а у Годжо не было заданий. Неважно, откуда она знает об этом.       И хоть пар у неё сегодня не было, зато была куча отчётов. Годжо вообще перестал появляться даже мельком, только изредка рассылая разные мемчики (ударить бы его). Он почти добросовестно исполнял свою работу. В его случае это «почти» стремится к нулю…       Занимаясь отчётами, она заметила одну вещь — Годжо нет на месте. Его студенты гоняли балду (не все), пока сам он где-то зависал. Но и дураку понятно, что он себе наверняка устроил «сладкий тур» по Японии.       Обычно у Годжо действительно было много работы, как бы Хоши ни старалась это отрицать. Не в этот раз.       Сейчас он просто забил на свои обязанности.       У неё даже бровь дёрнулась…       Как бы там ни было, Хоши решила не брать на себя обязанности шпалы, даже если это было необходимо детям. Дело даже не в горе отчётов, с которыми ей сейчас приходится обниматься.       Она просто хочет спасти свои нервные клетки (а они ещё остались?).       Работа с документами — это всегда нудно, скучно и выматывающе. Только в свете последних событий Хоши была даже рада обычной, серой рутине, в которой можно было утонуть с головой.       Она в прошлом ненавидела всё это. Хотела бежать как можно дальше, хотелось ввязаться в битвы, испытать ни с чем несравнимое ощущение адреналина, бегущее по венам. Они ведь когда-то сбежали, чтобы глотнуть этой прекрасной свободы.       Рутина лучше. Никаких лишних переживаний. Словно ты самый нормальный человек во всей вселенной, который ходит на работу в офис и не видит всех этих кошмаров.       «Каждый день жизни шаманов — это прогулка на острие ножа. Одна ошибка, и тебя ждёт только холодный стол в морге. Шаман живёт каждый день как в последний раз».       Хоши забыла об этой важной детали… Она старается отстраниться от этого.       От себя не убежишь.       Кофе не бодрил.       В какой-то момент Годжо это понял, осознал, устал. То, что он начал готовить — это бурда с десятью кусками сахара. Просто по утрам у неё не было сил вскакивать от этой термоядерной бомбы, просто ей нужно было проснуться. Даже она это понимала.       Именно поэтому сегодня с утра встречала чашка кофе… С пятнадцатью ложками сахара. Пришлось ускакать в ванну. Это было достаточно бодрое утро, словно она десять тонн скинула… Какой же он говнюк. Спасибо.       Кажется, она уже просто ненавидит сам факт существования сахара. Из вредности меняет обёртки между молочным и горьким шоколадом (на это уходит много времени и сил, но оно того стоит). О да, скривившаяся рожа Годжо выглядит чудесно.       Мелкие пакости могут серьезно испортить жизнь… Но Хоши старалась держаться на тонкой грани. Однажды его уже разозлили, ничем хорошим это не закончилось.       Ах, отчёты… Такие любимые-любимые отчёты.       — Хоши-тян! — чужой голос вырвал её из омута равновесия.       Это было слишком резко, словно кто-то щёлкнул над ухом пальцами и она пробила собой толстый слой льда, выныривая наружу. Резко, неприятно… Она чувствует себя потеряно.       По стене ползли тени. Особенно пугающей была тень Годжо — длинная, худая, она напоминает персонажа хорроров. Создавалось пугающее ощущение, что тёмная рука протянет к тебе свои когти, сжимая шею своими когтями.       Хоши почти видит, как её собственное лицо посинеет от недостатка кислорода… Не самая лучшая смерть, но хоть что-то.       — Не думай о всяких мрачных вещах, — до её ушей доносится смешок шпалы. — У тебя сразу такое мечтательное выражение лица становится!       — А тебя это волнует?       — Просто ты так чудесно играешь в оживший труп! — он с поддельным интересом поднял одну из «бумажек».       — Заткнись.       На ум не пришло ничего остроумного, поэтому ей осталось только цыкнуть. С другой стороны она и не обязана быть клоуном, для этого есть он.       Его улыбка только лишний раз показала, что он понял. Ну да, не хватает ей извилин, чтобы каждый день препираться с белобрысым клоуном. Тот был мастером в искусстве доведения других до дурки, словно нашёл своё призвание в жизни.       Носить что ли с собой сумочку? А в ней кирпич. Ну так, на всякий случай.       Хотя она вряд ли улучит момент, чтобы заехать ему по красивой роже кирпичом. Остаётся надеяться на его мазохистские порывы (ещё бы дотянуться…).       Удивительно, что вся её жизнь в итоге связана с ним. Сатору Годжо составляет почти восемьдесят процентов её жизни, остальные двадцать — это мысли о смерти и бытовые неурядицы.       Самая настоящая зависимость.       — Зачем припёрся? — она нахмурилась, стараясь выглядеть агрессивно.       Годжо усмехнулся.       — Ты похожа на раздавленную улитку, — он не шутил.       — Бесконечно извиняюсь перед Вами, Королевская задница, — она шипит.       — Оскорбляешь! — он хихикнул, склоняясь к ней. — Король — это такой низкий титул!       Хоши закатила глаза. Конечно, он не был согласен на такую «мелкую роль» для себя любимого. Он ни раз «тонко намекал», что ему по меньшей мере подходят регалии бога. И не раз он за своё самомнение получал (директор Яга изредка позволял себе вольности по отношению к сотруднику. Наблюдать за этим — сплошное удовольствие).       Она согласна, все согласны, что он отстранился от человеческой сущности куда больше других шаманов. Шаманы — не люди. Эту простую истину в кланах детям вбивают в самого рождения, эту истину они впитывают с молоком матери.       Но Годжо Сатору… Он ещё дальше от человеческой сущности, нежели остальные.       Словно настоящий бог.       Она старается не думать о таком, старается видеть в нём по прежнему своего друга, с которым пришлось познать все прелести и горечи жизни. Это же всё ещё её Сатору?       — Так всё же зачем ты пришёл? — она решила это закончить.       — Мы идём к психологу!       Хоши замерла, округлив глаза.       — Шизу решил подлечить, Годжо?       — Мы с моей шизой дружны как никогда, — он что-то прочёл в своём телефоне. — На этот раз идём лечить тебя.       — Нахуй — это там, — она указала пальцем на дверь. — Вперёд.

***

      — Ты ведь так и не знаешь, что означает «пойти нахуй», верно? — Хоши прожигает привалившегося к стене Годжо.       Ответить ему не даёт психолог. С самого начала присутствие белобрысой шпалы на сеансе терапии было более чем нежелательно, но выгнать его не получилось.       — Итак… Почему бы вам не напичкать меня таблетками? — шаманка возвращает свое внимание к психологу.       — Я психолог, а не психиатр, — мягко сообщает женщина, хотя, вероятно, она уже мечтала избавиться от таких клиентов.       — И в чём разница? — Хоши совсем не интересно, но это лучше, чем сама терапия.       — Психологи направляют к правильному пути, а психиаторы — лечат.       — Годжо, ты не туда меня привёл!       — На кладбище я тебя не поведу, — парень хохотнул.       — А жаль.       Хоши кажется, что по ним двоим давно плачет дурка.