Танцующий лепесток хайтана

Весь путь Мо Жань провёл в затяжном молчании. Старался даже не смотреть в сторону Чу Ваньнина, и всё размышлял, почему мужчина так долго скрывал свои чувства. Знать бы ему много лет назад об этом — вероятно, парень никогда бы не ушёл из балета, и Жун Цзю не появился бы в его жизни. Как вышло, что он не заметил, что Чу Ваньнин его любит?.. Собственные слова о том, что он для Чу лишь ученик, вызывали теперь желание вырвать себе язык с корнем. Он ведь действительно имел наглость заявить это балетмейстеру в лицо, требовать от него объяснений и доказательств любви — словно всего, что Чу Ваньнин сделал ради него и пережил, было всё равно мало… Казалось, если он снова встретится с Ваньнином глазами, умрёт от стыда. Чу Ваньнин тоже не торопился разряжать обстановку — молча скроллил ленты новостных приложений в смартфоне, время от времени хмурясь и отрывисто комментируя оставшееся расстояние. Очевидно, непогода сыграла им обоим на руку, так что они оторвались от преследователей и теперь спокойно могли возвращаться на практически пустую основную трассу. Метелью занесло основные подступы к той гостинице, в которой они едва не остановились на ночлег, так что удача определённо была на их стороне. Даже без превышений скорости можно было рассчитывать ещё до сумерек добраться до города семьи Жун Цзю. Чу Ваньнин внезапно кому-то позвонил — однако Мо Вэйюй так и не понял, кто был по ту сторону экрана. Разговор оказался совсем коротким: балетмейстер даже не включил видеосвязь, просто скупо поблагодарил неизвестного за помощь. Мо Жань не стал задавать вопросов, однако не мог не задуматься, кем был человек, с которым Ваньнин поддерживал отношения даже теперь. У этого неизвестного, как выяснилось, был и новый номер телефона балетмейстера, и некие общие с ним дела. Ревновать было глупо — особенно в свете последних откровений… но почему тогда ему становилось не по себе всякий раз, когда он думал об этом? — Почти приехали, — оборвал его размышления Ваньнин. Он вертел карту в навигаторе под разными углами последние несколько минут, и оставалось только удивляться, как у мужчины до сих пор не сел смартфон. Часы показывали около пяти вечера — не лучшее время для визитов к незнакомым людям. — Переночуем в отеле, или отправимся сразу по делам? — спросил Мо Вэйюй. Он смутно представлял, как отреагирует семья Жун Цзю на его внезапное появление на пороге их дома — особенно после того, как пару лет назад с его подачи их квартал осаждали репортёры и адвокаты. Любопытно, что об этом думал сам Чу Ваньнин. — Тебе не о чем беспокоиться, — балетмейстер Чу прищурился. — Ты ведь никогда не встречался с ними лично, правда? — Ты хочешь сказать, они нас ждут?.. — Мо Жань поражённо уставился на Чу. Когда тот кивнул, парень с недоверием покачал головой. — Шутишь, что ли?.. — Нет, — Чу Ваньнин рассеянно пожал плечами. — Однако я подозреваю, что, если ты напрямую не представишься, никто не станет задавать вопросов. В конце концов… ты очень изменился за последние годы. Я сам тебя не узнал поначалу, забыл? Может, ты и известен, но... Мо Жань не мешкая кивнул, понимая, что с Чу Ваньнином лучше не спорить — балетмейстер уже всё решил, и у него, видимо, есть некая теория произошедшего, которую он всё ещё держит при себе. Между тем, они припарковались у небольшого частного дома на окраине. Мо Вэйюй не был уверен, откуда этот адрес раздобыл Ваньнин, но и спрашивать сейчас, когда они были уже в двух шагах от входных дверей, не мог. Следовало бы сделать это раньше — но почему-то он об этом не подумал. Чу Ваньнин снова кому-то позвонил, всё ещё оставаясь в машине, и на этот раз говорил дольше и эмоциональней. По правде, Вэйюй даже не мог вспомнить, чтобы видел мужчину таким взволнованным. Всё это не на шутку тревожило — равно как и тот факт, что Мо Жань всё ещё не знал, кто делился информацией с балетмейстером. Происходящее странно напоминало ситуацию с Хуайцзуем — той ночью в оранжерее всё чуть ли не кричало об опасности, но Мо Вэйюй всё равно туда пошёл, и в итоге едва не поплатился жизнью. Если бы не Чу Ваньнин и помощь извне, ему бы не удалось выбраться — но теперь они с Чу оба были как на ладони. Что, если это ловушка?.. Ощущение надвигающейся беды не было таким отчётливым, но Мо Вэйюй чувствовал, что что-то не так, и задавался вопросом, знает ли об этом Ваньнин. Балетмейстер наконец тоже вышел из машины — как всегда, собранный, и вовсе не похожий на человека, ночевавшего на заднем сидении. Незнакомцу вряд ли удалось бы различить в нём усталость или напряжение, но Мо Жань видел, насколько мужчина эмоционально отстранён. “Плохо дело…” Судя по лицу Чу, впереди их не ждало ничего хорошего. — Планы не меняются? — уточнил Мо Жань вполголоса, когда мужчина поравнялся с ним. — О чём ты?.. — Чу Ваньнин продолжил идти ко входной двери не сбавляя шаг, как будто этого вопроса вовсе не было. Но, судя по его хмурому лицу, Мо Жань был уверен, что мужчина тоже знает: что-то не так. Вопрос заключался в том, что именно… потому что ледяное спокойствие Чу Ваньнина, очевидно, было показательным. Неужели за ними кто-то наблюдал?.. Балетмейстер, между тем, осторожно нажал на кнопку дверного звонка, и, подержав её пару секунд, отступил от двери. В коридоре послышались шаги, а затем в приоткрывшийся проём выглянула миловидная женщина в тёмно-лиловом атласном ципао. — Чу Ваньнин?.. — она окинула мужчину приветливым взглядом. Зимние сумерки наступали быстро, так что, вероятно, ей не сразу удалось различить Мо Вэйюя, который остановился чуть дальше от порога и настороженно ждал. — Да, это я, — балетмейстер Чу приветственно склонил голову. — Госпожа Ванфу, так? — Всё правильно, — женщина неловко улыбнулась, её взгляд в какой-то момент скользнул мимо Чу Ваньнина, и затем на выбеленном пудрой лице появилось удивлённое выражение. — А… этот молодой человек с вами? — Именно так, — Чу равнодушно пожал плечами, — это мой коллега. Всё в порядке? — ...разумеется, — женщина поспешно кивнула, а затем открыла дверь шире, пропуская Мо Жаня и Ваньнина внутрь. — Вы ведь друг Жун Цзю, а друзьям моего младшего брата я всегда рада. От него давно нет вестей, но, возможно, вместе мы сможем понять, как выйти с ним на связь… Проходите. — Госпожа Ванфу, вы — старшая сестра Жун Цзю? — снова уточнил Чу Ваньнин уже в коридоре. Он медлил, возясь с верхней одеждой, и Мо Вэйюй готов был поклясться чем угодно, что мужчина тянет время. Но… чего, спрашивается, Ваньнин добивался этим? Ему оставалось лишь молча наблюдать за происходящим. — Да, но мы не родные брат и сестра, если это имеет какое-то значение, — Ванфу подступила к Ваньнину ближе и, понаблюдав за тем, как мужчина возится с кнопками, сменила тему. — Позволите?.. — Не стоит, — проворно вклинился между ними Мо Жань. — Ах, балетмейстер Чу всё время мучается с разного рода застёжками. Всё в порядке. Он быстро перехватил инициативу в свои руки. На секунду взгляд Чу обратился на него, и в нём полыхнуло негодование, но затем мужчина снова как ни в чем не бывало обратился к растерявшейся женщине. Он заговорил с ней, будто ничего особенного не произошло: — Когда вы в последний раз виделись с Жун Цзю, или получали о нём вести? — Думаю… пару лет назад, — госпожа Ванфу наконец отступила, выглядела она при этом холодно, и даже надменно. — Он… снова пересёкся с тем мерзавцем Син Чаном. Мо Жань слышал это имя впервые, а потому не был готов к тому, что Чу Ваньнин вдруг стремительно побледнеет. С его лица словно сошёл в одну секунду весь цвет, и лишь тёмные глаза продолжали внимательно следить за Ванфу. Казалось, в этот момент он перестал вообще выражать какие-либо эмоции. — А кто такой этот Син Чан? — спросил он. В голосе читалось равнодушие, а сестра Жун Цзю не могла видеть выражения его лица потому что Мо Жань частично перекрыл ей обзор. — Он… человек, из прошлого моего брата, — госпожа Ванфу вздохнула. — Вероятно, будет лучше мне рассказать эту историю за чашкой чая, потому что… видят боги, это непросто. Мо Жань наконец расстегнул куртку Чу до конца и, осторожно помогая ему высвободиться из рукавов, ободряюще улыбнулся мужчине, незаметно сжав его запястье. Наощупь рука балетмейстера оказалась холодной и твёрдой, словно отполированный до блеска нефрит. Мужчина был так напряжён, что словно перестал замечать Мо Жаня вовсе. В следующее мгновение он уже проследовал за Ванфу в небольшую гостиную. Мо Вэйюй прошёл за ними, раздумывая над тем, что именно так встревожило Чу. Дом внутри отличался стерильной мрачностью, какую порой можно встретить в морге: не было ни фотографий на полках, ни какого-либо дополнительного декора, как и ощущения, что здесь кто-то жил хотя бы неделю. Никто так и не зажёг свет, так что оставалось полагаться только на едва пробивающуюся сквозь окна сумеречную синеву. Мо Жань расположился на напольных подушках, подогнув под себя ноги. Чу Ваньнин всё ещё колебался, и, подойдя к одному из стеллажей с книгами, неожиданно нахмурился, достал телефон — и что-то сфотографировал. — Что такое? — вполголоса спросил Вэйюй, но Чу тут же покачал головой. Практически в ту же секунду в гостиную вошла госпожа Ванфу с подносом. Чу Ваньнин, как ни в чём не бывало, опустился на подушку по правую сторону от Мо Жаня и мягко поинтересовался: — Вам помочь? — Да… чайник кажется немного тяжёлым, — Ванфу закивала, и Ваньнин с всё такой же благожелательной улыбкой перехватил поднос и поставил на циновку, а затем, пока хозяйка расставляла чашки, приподнял заварник. — Что вы… Ах!.. Чайник из исинской глины выскользнул из рук балетмейстера и раскололся на несколько частей. — Простите, — Чу Ваньнин уставился на расползающееся по циновке чайное пятно. — Так неловко… Мо Вэйюй готов был поклясться, что мужчина даже не покраснел. Балетмейстер... симулировал смущенно опущенный взгляд? “Какого хр*на он делает?..” С самого начала Мо Жаню было не по себе от происходящего, но теперь, наблюдая за тем, что делает Ваньнин, он не мог не задаться вопросом о причинах, и не спросить себя: что же могло быть в чае?.. Госпожа Ванфу выглядела безобидно и вполне миловидно — в чём именно её подозревал Ваньнин? Он ведь намеренно опрокинул заварник. — Всё в порядке, я приберусь… — Ванфу поднялась с места и вскоре покинула мужчин. Мо Жань вопросительно уставился на Чу, ожидая хоть каких-то объяснений, но тот продолжал молчать, при этом взгляд его внезапно подёрнулся изморозью. Было полное ощущение, что он игнорирует Мо Жаня намеренно. Чего он этим добивался?.. Между тем, Ванфу вернулась с бумажными полотенцами, и балетмейстер, желая помочь женщине, взял часть уборки на себя. — Вы хотели рассказать о Жун Цзю и Син Чане, — напомнил он, собирая оставшуюся влагу и чайные листья салфеткой. — Ах, да, — госпожа Ванфу подняла на него задумчивый взгляд, — я… как же это сказать… — Я знаю о Жуфэн, — Чу Ваньнин встретился с женщиной глазами, однако Мо Жань не мог быть уверен, к чему прозвучала эта реплика. “Жуфэн?.. Это-то здесь причём?” Он хмуро уставился на Чу Ваньнина. Ситуация нравилась ему всё меньше и меньше. — Я никогда не был знаком с Жун Цзю, но представляю, что ему довелось пережить, — продолжил Чу осторожно. — Вы можете говорить со мной об этом, не опасаясь, будто я позволю себе лишние мысли об этой ситуации, или о вашем брате. — …… — Мо Жань впился недоверчивым взглядом в Чу, пытаясь сообразить, о чём речь. Если Ваньнин действительно имел в виду то, что Жун Цзю попал в больницу по вине Мо Вэйюя, какого хр*на он упоминал Жуфэн? К чему вообще была эта ремарка?.. Мысли путались. Во рту внезапно пересохло, и чай был бы уместен — но его больше никто не предлагал, и хр*н пойми, что в нём было ещё намешано. — Вы всё правильно поняли, — закивала госпожа Ванфу, — мой брат тоже был одним из спасённых детей, воспользовавшихся программой защиты свидетелей. Жун Цзю попал в одно из тех ужасных мест совсем ребёнком, а потому, даже имея шанс жить иначе, ничего иного не знал, кроме как торговать своим телом. Для него оставался лишь один путь, а Син Чан… ох, простите… — Син Чан — человек из Жуфэн? — уточнил Чу Ваньнин тихо. — Госпожа Ванфу, я знаю, что вам сложно об этом говорить, но постарайтесь объяснить мне происходящее. Когда я связался с вами, вы уже знали, кто я — и, должно быть, вам также известно, почему я задаю эти вопросы. Ванфу остановилась. Прекратив вытирать пролитый чай, она перевела взгляд на Мо Жаня, а затем, несколько секунд помолчав, прошептала: — Уходите. — Госпожа Ванфу, прошу вас… — снова попытался добиться от неё ответа Чу Ваньнин, но женщина резко покачала головой. — Сейчас же. Пока ещё не поздно. Катитесь к чёрту оба. Чу Ваньнин хмуро кивнул, а затем, не предпринимая больше попыток что-либо узнать, молча направился в коридор. Мо Вэйюй поторопился за ним. Происходящее вызывало слишком много вопросов, и, чем дольше они с балетмейстером находились в этом доме, тем более странно он себя чувствовал. Всё это походило на гигантскую тщательно расставленную ловушку — но кто же был целью, и почему Ванфу внезапно решила предупредить их?.. — Мо Жань, иди вперёд, — тихо проговорил Чу, хватая на лету зимнюю куртку, — я догоню тебя. — Я не оставлю тебя здесь, — Мо Жань впился тяжёлым взглядом в лицо Ваньнина. — Даже не думай… В этот момент в узком проходе коридора он повернулся к балетмейстеру лицом, а потому не мог видеть, что происходит сзади. Когда на его затылок обрушился сокрушителый удар, он не знал, ни кто его нанёс, ни где находился источник опасности. — Ваньнин, беги! Живо!.. — он толкнул мужчину вперёд, пытаясь выиграть время. Перед глазами всё завертелось от боли. В следующий миг удар повторился с новой силой — на этот раз его нанесли точно по шее. Перед глазами в одну секунду расстелилась зыбкая чернота.