***
«Доброй ночи, папа! Искренне прошу простить мне моё молчание в последние две недели. И то, что я не написал, как приехал в Англию. Увы, я был занят становлением штаба на территории смертных, маскируя его под обычный ресторан для людей. И, как я считаю, вышло очень хорошо. Наверное, тебя больше интересует тот аноним, что писал мне отсюда? Это, действительно, оказался ребенок, действительно, благородных кровей. Ему 12, его зовут Драко Малфой и… Не поверишь, но он — мой младший брат. Знаешь, что меня удивило больше всего при встрече с ним? Он не думал о том, что я собираюсь претендовать на наследие его семьи. Не то, чтобы оно имело для меня интерес, и я действительно собирался это сделать… Но, как правило, при таких внезапных встречах обычно об этом и думают. Я прочитал его мысли, отец. И он действительно боялся, что я, узнав причину, рассмеюсь ему в лицо и уйду, не дав шанса объясниться. И я бы сделал так, будь у меня всецело твой характер, отец. Но нам повезло. И знаешь что? Я собираюсь чуть плотнее заняться изучением магического мира Англии и его законов. Вампиров тут почти истребили, их осталось каких-то несколько жалких кланов, отец! Я считаю, что Драко может мне помочь в этом деле, ведь я не могу просто так заявиться в «министерство магии» и заставить их поменять законы, касающиеся вампиров. Драко… Интересный мальчик. Он на всё реагирует, как и должен реагировать ребёнок, но он очень умный. Он не стал рассказывать его отцу обо мне. Он обратился к крёстному за помощью. А он уважаемый в мире зельевар! Он был с Драко тогда на встрече, сидел позади него за другим столиком. У Драко я узнал, что 12 лет назад в Англии бушевал Тёмный лорд. Подробностей я не спрашивал, но тот, вроде, хотел восстановить традиции магического мира, которые уничтожают смертные волшебники, которые были рождены от обычных смертных. И это ужасно.. Это ведь всё равно, что если бы новообращённые, не обучившись самоконтролю и знанию вампирских законов, лезли бы к Вольтури с требованием открыться миру, убивая открыто всех смертных направо и налево, а мы бы не смогли их остановить! Но потом этот волшебник, как я считаю, спятил, и сам стал убивать волшебников, создав круг из аристократов и назвав их Пожирателями Смерти. Сколько пафоса, отец! Но самое глупое во всём этом то, что этот «Тёмный лорд», не поверишь, убился об младенца! Ты не представляешь, каких усилий мне стоило сохранить серьёзный вид и не рассмеяться, когда услышал завершение всей этой эпопеи! Этот Тёмный лорд гнался за бессмертием. Какой идиот! Судя по тому, как описал мне его Драко со слов матери, этот «Тёмный лорд» превратился в змееподобное чудовище. Как смешно… Но… Это меня настораживает, папа… Пусть мы с Драко общаемся не так долго, от силы было всего четыре встречи… Но их было достаточно для того, чтобы я понял, как сильно Драко зависим от мнения отца касательно благополучии семьи. Я никогда не думал, что способен ощутить подобное, но…» — Нет, я не могу больше это читать! С каких пор Серпенс решил столь подробно мне всё описывать?! — негодуя, возмущался Кайус, что читал вслух письмо, ходя по залу зелёной гостиной. — Ты сам возмущался, что его письма в несколько слов. Хотел знать подробности? Что же тебя не устраивает? — усмехнулся Аро. — Это ты его надоумил мне исповеди писать?! — налетел блондин на Аро. — Совсем нет, Кайус, — Аро — само спокойствие — всегда выводил из себя Кайуса. — Может, у него столько впечатлений, что он хочет рассказать тебе это? Он же там не может ни с кем поделиться этим. — Читай дальше, Кайус, — наконец заговорил Маркус, который всё это время ухмылялся, глядя на эту картину. Личность Серпенса всегда во всех троих заставляла вспыхнуть забытое ощущение жизни. И это было не удивительно, так как Серпенс был рождённым вампиром, а не обращённым. А потому тот, можно сказать, жил. Жил будучи мёртвым. Парадоксально, но это был факт. — Не буду, читайте эту сентиментальность сами! И письмо оказалось в руках Аро. Кайус, ещё злясь, сел на диван и стал смотреть на пейзаж за окном. — Кхм… «Я никогда не думал, что способен ощутить подобное, но я беспокоюсь о Драко. Его слепая вера в эти идеалы и желание идти на поводу у психа, как его собственный отец, погубят его… Надеюсь, за время нашего общения мне удастся взрастить в нём хоть немного характера и его собственного мнения. У меня пока есть на это время. Думаю, на этом всё, что произошло за эти две недели… Обещаю писать чаще, так как дела со штабом поуменьшились. Драко скоро вернётся в Хогвартс — школу волшебства в Англии, так что и встречи наши станут реже. Касательно школы… Мне не нравится, что там происходит. Я искал информацию о ней и нашёл один крайне закономерный факт — мерзкая пропаганда. А ещё у них постоянно дохнут или исчезают преподаватели защиты. И… Я намерен заняться этим делом.» — Опять лезет не в своё дело! — возмутился Кайус. Иногда он проклинал любопытство сына. — Это в крови у Вольтури, — уверенно заявил Маркус. — Трудно не согласиться с очевидным, — добавил Аро. «Какое большое получилось письмо… Не злись, папа, я знаю, ты не любишь, когда я пишу много или слишком мало. В этот раз, я, очевидно, превзошёл все свои письма вместе взятые. Очень скучаю. Твой сын, Серпенс». Две пары глаз устремились на Кайуса, что нервно стучал пальцами по ручке дивана. Все присутствующие в комнате знали: Кайус гордится сыном, но не демонстрирует это. Гордится за стремление помочь клану и при этом ведёт свои дела сам. Ну, а ещё это его сын, и этим всё сказано. — Надо, чтобы он заглянул в этот… Хогвартс. Директор той школы… Хм… Дамблдор, да! Он верховный чародей в мире магов. Надо бы к нему присмотреться… Вдруг он что-то задумал, — включил подозрительность Маркус. — Что ж, напишем ответное письмо.***
«Доброй ночи, сын! Твоё письмо вышло просто невероятно большим. И, что скрывать, довольно содержательным. Я закрою глаза на те две недели тишины, что ты не писал о своём пребывании в Англии, но убедительно настаиваю стараться так больше не делать. Ты слишком далеко от дома, в стране, где проходит одна революция за другой, я беспокоюсь, как бы ты не пострадал. Если вдруг начнется что-то опасное, возвращайся домой немедля! Аро и Маркуса беспокоит Хогвартс и вся та история про Тёмного лорда. Раз уж ты уже решил разобраться с этим, то по итогу твоего расследования они хотят знать подробности. Однако, я крайне против того, чтобы ты лез туда! Это опасно, Серпенс! Ты можешь пострадать! Я мог бы разделить твоё беспокойство за новоявленного брата, но ты знаешь моё отношение к людям, сын. Его жизнь — не твоя забота. А коль у него такие родители, которые так бездумно отдадут своё дитя психу, то я ему искренне соболезную. Прошу тебя, будь осторожнее. Возвращайся домой, если станет опасно! К. В.» — Как всегда в своем репертуаре… Ну, что ж… Наведаемся в Хогвартс.***
С момента возвращения в Хогвартс прошёл месяц. Драко ошибся по поводу того, что поедет один в купе. К нему всё-таки присоединилось его обычное окружение. Все рассказывали, как провели каникулы, где побывали, что купили. А Драко просто молча смотрел в окно. Он бы хотел рассказать им. Поделиться своей радостью. У него есть брат! И не просто брат, а брат-вампир из самого могущественного вампирского клана, признанного королевским! Но он молчал. Это был секрет. Его секрет. Самый тёплый, счастливый и радостный. Секрет, который он не расскажет никому и никогда. Секрет, что он будет крепко держать в себе, прижимать к душе и, словно самую ценную вещь, оберегать подобно тому, как драконы охраняют свои сокровища. «Как символично». Но время шло… И Драко стало не хватать общения с Серпенсом. Очень не хватать… Оттого стычки с Поттером стали определённой отдушиной. Эти драки, оскорбления… Они не были обращены конкретно к этому шрамоголовому полудурку. Они были направлены на всех. И каждый третий день, что Драко уже привык проводить с Серпенсом, приносил разочарование. Серпенса не было в Хогвартсе, и Драко не мог сбежать из Хогвартса, чтобы вновь посидеть в братом в его ресторане. Это злило, это раздражало. Он не хотел ждать лета. Не хотел… Написать письмо? Он хотел и порывался сделать это не один раз, но он не доверял директору, не доверял своим друзьям… Он не хотел раскрыть свой секрет. А потому становился всё мрачнее и злее, всецело демонстрируя малфоевский характер. Его тошнило от учёбы, в которую он пытался зарыться, дабы никого не видеть. Тошнило от отработок, на некоторые он нарывался намеренно, чтобы больше ни с кем не видеться. Тошнило от мира… Но в последнюю неделю его накрыла апатия. Он ничего не хотел от слова совсем. Ни есть, ни спать, ни ходить… Больше ни с кем не ссорился и уже не замечал следящих за ним взглядов друзей. Он ощущал только усталость… Чёрную, вязкую и просто отвратительную. И вот ужин. Очередной ужин, на котором он силой впихивает в себя еду, а она так и желает вылезти из горла наружу. Очередной бессмысленный ужин, наполненный шёпотом сплетен и грязи. Запихивать в себя еду не было сил. Драко стал осматривать убранство зала, его узоры, статуи, как вдруг взгляд зацепился за знакомый тяжёлый черный плащ с красной внутренней стороной и золотыми застёжками на тонкой цепочке. Человек под плащом, легко улыбаясь, смотрел на Драко и, заметив его наполняющиеся удивлением глаза, только шире улыбнулся и помахал рукой, после чего кивнул в сторону выхода. Драко тут же взял свои вещи, поднялся и вышел из Большого зала, сопровождаемый внимательными взглядами друзей, декана и учеников других факультетов. Драко быстро шёл по коридорам замка и не мог понять, куда ему бежать. Если Серпенс был видением, то ему срочно требовалась помощь Северуса, если же нет… То где они могут встретиться? Из очередной ниши, спрятанной под гобеленом, резко вылезла рука, схватила Драко за руку и затащила в свой тайник. Всё произошло столь быстро, что Драко даже не успел вскрикнуть. — Давно не виделись, братишка, — прозвучал знакомый голос, в спокойствии которого всегда ощущалась улыбка. — Серпенс! — обрадовавшись, что брат не оказался игрой воображения, да и вообще от нахлынувших внезапно чувств, которых не было уже неделю, блондин кинулся обниматься. Старшего это явно удивило меньше всего, а потому тот дал обнять себя, всё так же улыбаясь. Объятия были крепкими, до хруста костей. — Что ты тут делаешь? — поинтересовался мальчишка, подняв взгляд на брата, но не выпуская того из объятий. — Пришел проверить тебя. Не нравится мне Хогвартс и тот факт, что я смог сюда пробраться многое говорит о его защите… — А как ты пробрался сюда? — О, я прилетел! — Ты умеешь летать?.. — Куда он свернул? — послышался голос Блэйза. — Не знаю… Нотт был впереди нас всех, только он мог видеть, куда делся Драко, — ответила Панси. — Тео? — произнесла Дафна. — Не знаю, он повернул сюда и пропал… — озадаченно отвечал Нотт. — Твои друзья? — прозвучал голос Серпенса над самым ухом. — Друзья бы… — Драко закрыл глаза и вдохнул полной грудью. Он впервые был к Серпенсу настолько близко. А пах вампир… Зимой… Железом… И… Яблоками? — Ты пахнешь странно… — В чем же странность? — голос звучал всё так же близко к уху, однако, Серпенс внимательно следил за метаниями группы слизеринцев. — От тебя пахнет морозом, железом и яблоками… — Ну, я холодный, недавно пил кровь и очень люблю яблоки. Они полезны для вампирских зубов. — Я тоже люблю яблоки… — Хех… В следующий раз приду с яблоками. — Вы слышали? Голоса… — заговорила блондинка. — Вроде оттуда, за гобеленом… — Ну-ка, держись… — А?!.. Резко гравитация сменила своё притяжение, и уже через пару секунд Драко лежал на брате, находясь под потолком. В ту же секунду гобелен отодвинулся в сторону и пустил свет в тайник Хогвартса. — Здесь никого нет… — проговорил Блэйз, спустя пару секунд осмотра. — Но я слышала… — тихо повторяла Дафна. — Просто показалось. Это ж Хогвартс… Может, сквозняк… — пожал плечами Нотт. — Пойдем, поищем в другом месте…***
— Я был под потолком! Поразительно! А что ты ещё можешь? Можешь превращаться в летучую мышь? А можешь гипнотизировать? А ходить по стенам? — Как много вопросов. Хех… Нет, обращаться в животных я не умею. Гипнотизировать тоже не умею. А вот ходить по стенам и потолкам умею. Ещё, ты знаешь, причинять боль взглядом, ну и читать мысли. А(!), и колдовать. — Поразительно! Это просто, просто… — Необычно, чудесно, научи меня также, — подобрал слова вампир, стоя рядом. — Д-да… — Этому можно научиться, только если стать вампиром. Ну, или родиться вампиром, как я, — завидев вопрос в глазах мальчишки, вампир стал мотать головой. — О-о-о, нет, нет, нет. Нет! Драко, ты единственный наследник своего рода. Если ты станешь вампиром, то не сможешь родить нормального человека. Он будет полувампиром, а таких, Драко… Таких убивают Вольтури. — Но… Тебя же не убили, а ты полукровка. — Не убили, потому что я рожден от волшебника. Дяде Аро было выгодно оставить меня в живых. Да и потом, кровь Малфоев во мне почти всю выжгли. Осталась только вампирская. — «Почти всю»? — Ну, из рода меня не изгоняли. Твой отец же не знает, что я существую. — Не знает… Может, мэнор увидел в тебе наследника, поэтому и показал тебя… — Но показал тебе. — Не понимаю… Драко присел на край Астрономической башни и посмотрел на Запретный лес. Через пару секунд на его плечи был накинут плащ. — Он действительно такой тяжелый, как выглядит… — Он просто велик тебе. Если сделать по размеру, то он будет вполне сносным, — рука старшего приземлилась на плечо Драко. — Не задумывайся над этим. Если это произошло, значит, придёт время, и ты поймешь, зачем. Незачем торопиться получить все ответы сразу. Вновь повисла тишина. Драко думал, долго думал и, наконец, придя к какому-то выводу, выдохнул. — Думаю, следует познакомить тебя с крёстным… — Ваш зельевар? — Да. Заодно, пока все делают уроки у себя на факультетах, да в библиотеке, я покажу тебе школу. И в конце, если никого не встретим по дороге, я познакомлю тебя с ним. — Хорошо. Идём. Тебе тоже нужно успеть сделать домашнюю работу.***
— Вот, а ещё, в прошлом году на этом этаже нельзя было гулять. Тут хранили что-то страшное и опасное. — Хм… Страшное и опасное в стенах, где полно детей, что не смогут сами защитить себя… — Теперь мне страшно… — протянул Малфой, смотря на дверь, на которую смотрел и Серпенс. — О, нечего бояться, — вновь улыбнулся вампир.» » »
— А это туалет Плаксы Миртл. Он закрыт, так что служит… Ничем… — Там кто-то есть. Братья подошли ближе и заглянули внутрь. Посреди туалета стояла девочка с рыжими волосами, заплетенными в хвостики. — Это Уизли, — произнес младший так, будто эта фамилия была ругательством. — Вы не ладите? — заинтересовался тоном брата старший. — Наши семьи враждуют… Они — предатели крови… Когда-то Уизли убили мою пра-пра-пра-пра- бабушку прямо на балу, в честь помолвки… Абраксас первый вызвал на магическую дуэль их деда, но когда они расходились, их дед пустил смертельное проклятие в спину Абраксаса… Магия дуэли спасла дедушку, а на семье Уизли с тех пор висит печать предателей крови… Она с каждым поколением делает слабее их потомков. Однажды, они просто станут сквибами. — Со всех сторон ужасающая история. Тем временем, девочка зашипела, и в туалете стал открываться проход. — Змеиный язык? — Уизли не владеют парселтангом. Даже их родство с Блэками не дало бы им такого… — Идём за ней. Садись мне на спину и крепко держись. — Чт-т…! И вот они оба спускаются по трубе вниз. Серпенс идёт по стене, а Драко, крепко держась, висит на его спине. — Я, конечно, знал, что под Хогвартсом есть подземелья побольше наших… Но чтоб настолько… — Старинные замки хранят множество секретов. Великое множество. Зато теперь стало одним меньше. — Говорят, в подземельях Хогвартса Салазар Слизерин оставил своё чудовище… — вспомнил легенду Малфой. — По легенде, только наследник Слизерина может открыть её. — Занятно… Судя по гербу на твоей мантии, это должна быть змея. Если что-то ужасное… Какое змееподобное чудовище нам может быть известно?.. — Василиск! — вскрикнул младший. — Точно. И вот они добрались до дна трубы. Выйдя и отойдя в сторону, вампир отпустил мальчишку на землю, начав осматриваться. — И судя по следам, ты абсолютно прав… Сколько тут костей… Просто прелесть! — Прелесть? Он их всех съел! — удивлённо посмотрел Малфой-младший на столь бурные эмоции брата, коих не было с момента их знакомства. — Мне здесь определённо нравится. — Это заметно… И пугает. — Почему же? — Здесь же кости когда-то живых существ! Не удивлюсь, если тут есть и человеческие кости! Серпенс… Пожалуйста, пойдём отсюда… Северус наверняка будет беспокоится столь долгим мои отсутствием… — предпринял попытку уговорить брата младший. Но, внезапно взглянувший в сторону Серпенс, и его напрягшийся вид, заставили Драко оглядываться. — С-Серпенс?.. По-прежнему молча, вампир выпрямился и, взглянув на Драко, стал медленно подходить к нему, отчего его обычно беззаботно-спокойный вид приобрёл резкие хищные черты, что несомненно заставило Малфоя-младшего попятиться назад, пока тот не врезался в стену. — Серпенс… Пере-… Но ладонь вампира закрыла рот мальчику, указательный палец второй руки вампир приложил к своим губам, призывая младшего к молчанию. Затем плавным движением кисти старший указал в сторону стены, которую не было видно отсюда. В той стороне послышались звуки, а после — показалась та самая рыжая девчушка, за которой полз огромный змей с янтарными глазами. Ребята внимательно смотрели, как эти двое удаляются туда, откуда зашли они все, и молчали ровно до того, пока не стихли все звуки, кроме участившегося биения сердца Малфоя. — Что-то мне нехорошо… — простонал мальчишка, опираясь спиной на стену позади него уже полностью. — Я слишком сильно надавил? — поинтересовался вампир, взглянув на слишком бледного брата. — Нет. Мне не больно. Не в этом смысле… — Тебе страшно, я понял. Ничего, наведаемся сюда в другой раз. У тебя хватит сил держаться за меня, пока мы выбираемся по той трубе? Ответом послужил кивок.» » »
В личных комнатах ужаса Хогвартса всегда было мрачно. Горел один камин, на столе стояла бутылка огневиски, в стороне во мраке стоял шкафчик с зельями, назначение которых было известно лишь ему одному. Идиллия. Тишину не нарушало ничего, кроме редких шорохов его мантии и звука потрескивающего дерева. Но иногда идиллию прерывали. И были это в основном: Люциус, отпрыск Люциуса, Минерва — иногда он с ней разделял бутылочку огневиски — и директор. Но чаще всего нарушителем его покоя была вторая личность… И этот вечер не оказался исключением. Нет, он, конечно, собирался сам провести беседу с Драко о его внезапно энергичном побеге из большого зала. Но тот всё не появлялся в гостиной, чтобы его направили к декану. А ведь с момента ужина пошло уже полтора часа. Отбой близился. Наконец, раздался стук в дверь. Но самое странное было то, что разницы в стуке зельевар не заметил. А потому эффект неожиданности, если такой и задумывался, сработал на все возможные баллы. — Войдите. Дверь открылась, и язык у шагов был совершенно иной. Во-первых, поступь была тише и легче, во-вторых, сам шаг явно больше, чем у Драко. И этих двух факторов полностью хватило, чтобы зельевар взглянул на вошедшего. Вот уж кого не ожидал зельевар, так это сразу двоих Малфоев. Причём один держался за другого так, словно его сейчас схватят за ноги и утащат, хотя это можно было судить только по вцепившимся в руку старшего рукам младшего. А так, Драко всецело напоминал небольшого дементора из-за плаща, который теперь, явно, нуждался в стирке и принадлежал рядом стоящему. Второй же слегка улыбался, закрывая за собой дверь, нисколько не разделяя напряжения младшего. — Мистер Снейп, рад, что мы, наконец-то, можем познакомиться. Вы, я уверен, знаете, что меня зовут Серпенс. Драко хотел нас познакомить, но сейчас ему нужно немного успокоиться — наше небольшое приключение немного выбило его из колеи. Пара минут и Малфой-младший уже напоен успокаивающим зельем. — Что же такого произошло, позвольте поинтересоваться, мистер…? — Вольтури. –… Мистер Вольтури. — Драко всю дорогу бормотал о том, как расскажет Вам об этом. Я не стану отбирать у него такую возможность, что явно принесёт ему немало удовольствия. Взгляд зельевара устремился на крестника. Последний же, взглянув на брата и получив ободряющий кивок, произнёс: — Крёстный, в подземельях под школой ползает Василиск! А управляет им Поттеровская Уизлетта! — Что?.. — удивлённый взгляд устремился на вампира. — Чистая правда. Драко показывал мне Хогвартс. Мы дошли до… Туалета плаксы Миртл, если не ошибаюсь. Услышали, что там кто-то есть и решили посмотреть. Драко мне сказал, что он не работает уже давно, так что ничего преступного в этом не должно было быть. У раковин там стояла девочка с рыжими волосами. Потом она заговорила на парселтанге, и там открылся проход вниз. Мы с Драко спустились за ней следом. Путь привёл нас в коридор, заполненный костями. А после показалась и эта девочка, но уже с Василиском в придачу. Мы успели спрятаться, потому и остались целы. Явно метаясь между верю — не верю, мужчина внимательно смотрел на детей. Но нашёл что-то, что убедило его в правдивости их слов. — Есть предположения, как им управляет Уизли? — Она что-то держала в руках. Вроде тетрадки в чёрной обложке. Но больше при ней ничего не было, — задумчиво проговорил старший. — Определённо. Сама бы Уизлетта не провернула такое. — Попрошу отца найти что-нибудь о парселтанге. Может, нам удастся открыть проход, не дожидаясь этой девочки. — Один вопрос к Вам, мистер Вольтури, — в ту же секунду вампир вынырнул из своих размышлений и взглянул за зельевара. Во мраке вампир смотрелся крайне уместно, словно он всегда был частью этой комнаты. Огонь из камина отражался в неестественно живых глазах блондина, словно это и был тот огонь жизни, которого вампир лишил множество взрослых, что уже не имели цели своего существования среди живых. Бледная кожа казалась снежного цвета, отчего ярко выделялись кровавые рубины глаз вампира, а волосы с серебристым оттенком только дополняли всю красоту смерти. — Как Вы, мистер Вольтури, пробрались в замок? — Хммм… — улыбка вампира стала шире, немного обнажив острые клыки. — Безопасность Хогвартса оставляет желать лучшего. Вам ли не знать? В прошлом году тут бродил тролль, на третьем этаже сидел цербер, а также хранилось зеркало, сводящее с ума своих зрителей… — Откуда Вам это известно, мистер Вольтури? — поражённо, но не демонстрируя этого, продолжил допрашивать зельевар. — Крёстный, это больше похоже на допрос! — возмутился Малфой-младший. — О, не беспокойся, Драко. Твой крёстный относится к тем людям, кому можно доверить определённые тайны. А любопытство ему положено по его невольно выбранной профессии, — успокоил брата вампир и вернулся к вопросу зельевара. — Я прибыл в Хогвартс раньше, чем открылся Драко, так что успел немного разузнать. — Что ж… Для начала отдохнём, а думать о том, что нам дальше делать будем уже завтра. Драко, тебе пора в гостиную факультета. — Нет! Ещё столько времени свободного… — Малфой! — серьёзно глянул на крестника зельевар. — Нет. — Драко, — вампир посмотрел на брата и тепло улыбнулся. — Когда все заснут, я буду ждать тебя у выхода из вашей гостиной. Если захочешь, мы можем немного посидеть в вашей гостиной. — Но если увидят? — Придумаем что-нибудь. Воодушевлённый, что брат не уйдёт, Драко ушёл из покоев крёстного. Однако, закрыв дверь и только завернув за угол, развернулся и тихо вернулся обратно к двери, чтобы немного послушать разговор, наверное, ставших самыми дорогими ему людей на свете… Ну, вернее, человека и вампира… Тем временем, за дверью… — Мистер Снейп, скажите, насколько сильно к Вам прислушивается Ваш друг… Люциус. — Ваш отец… — Он мне не отец, — холодно произнёс блондин. — Хорошо… Люциус... Обычно никого не слушает. Но если нужно, спрашивает моего мнения или советуется с женой, — ответил зельевар, внимательно смотря на молодого вампира. — С какой целью Вы интересуетесь, мистер Вольтури? — Хм. Я хочу летом пригласить Драко в гости. Сразу после учёбы, на месяц. Но, не хочу, чтобы мистер Малфой знал о том, у кого находится Драко. Я не намерен с ним видеться как минимум до… Никогда. — И что Вам нужно от меня? — Что нужно мне? О, самая малость. Возьмите Драко к себе на каникулы на месяц. Типа… Для более глубокого изучения Вашего предмета. Ну, а как Люциус согласится, в тот же день Вы забираете Драко и перемещаетесь в… Конечно, Дырявый котёл. Там уже я заберу Драко. Он знает, где я буду его ждать. — А если Люциус откажется? — Очень в этом сомневаюсь. Но, если случится подобное, я выкраду братишку ночью, прямо из его комнаты в мэноре. –..... — Шучу. Он, просто, очень расстроится, — шутил ли вампир в действительности? О, нет. Нисколечки. Серпенс всегда держал данные кому-то обещания, а Драко он уже пообещал провести время вместе. И Северус это увидел и услышал. — Что ж, я поговорю об этом с Люциусом. — О чём именно? — О том, чтобы Драко погостил у «меня» с месяц. — Благодарю. И Драко, решив, что за дверью больше нет ничего интересного, и более радостного он не услышит, убежал делать уроки. Тем временем в комнате… — О чём Вы хотели поговорить на самом деле, мистер Вольтури? — вновь спросил зельевар, накладывая на дверь запирающие и заглушающие чары, как только звук шагов стих где-то в глубине подземелий. — На самом деле, последний разговор входил в мой список. Но мне больше интересно иное… Когда возродится Волан де Морт, как поступит Люциус? От такого вопроса Северус подавился воздухом. Вот уж чего не ожидал, того не ожидал… — Что значит, «когда он воскреснет»? — Вы не ответили на вопрос. — Скрываться от Тёмного Лорда бессмысленно. Своих соратников он найдет по метке. А предателей тут же казнит. — Малфой заставит Драко принять метку? — Если и не заставит, то ему не оставят выбора, кроме как предоставить сына в поклонение. Глаза вампира потемнели. Для Вольтури иметь в родне рабов то ещё тёмное дело. От него откреститься сложно настолько, что проще убить родственника и отречься от него, чем очистить его при не жизни. Но это при условии, если о его существовании знают. А главы клана уже знают о существовании Драко… Серпенс закрыл глаза. Ему нужно было обдумать полученную информацию. Серпенс хотел бы спасти брата, но он не станет его силой уводить из семьи. Конечно, пока об этом рано думать, но… — Так что значит… «когда воскреснет»? — То и значит. Что Вам сказал директор после того, как пропал учитель по защите? — Сказал, что в него неудачно прилетело заклинание. — Хм… Ладно. Я пойду, мистер Снейп… Хочу немного осмотреть замок до того, как увижусь с Драко. Мне предстоит много работы… И не сказав ни слова больше, вампир растворился в темноте, в противоположной стороне от запечатанной двери. — Малфои… — прошипел зельевар, словно это выражало всё его недовольство. Вряд ли кто-то мог сравниться в интригах с Малфоями (Старый лимоно-долько-глот, он же Дамблдор, не в счёт). Уж если они что-то задумали, то провернут это лучше всех. Это Северус знал наверняка. Вот только, порой, на десяток удачных интриг, попадалась одна провальная, которая перечёркивала все удачные. А потому у зельевара были все основания, переживать за интригу затеянную двумя детьми…