"Спи спокойно, словно не было войны. Все вокруг счастливы, все грехи прощены" - Группа "Нервы", песня "Спи спокойно"
Вокруг царит молчание. Окно закрыто плотно, и оттуда слышен лишь нарастающий ветер. Он свистит и пробирается в небольшую однокомнатную квартирку. Бог знает, сколько ей лет, но, можно сказать точно то, что она времён СССР. И ремонт в ней не делали с того же времени. Тонкие стены легко пропускают уличный холод, батареи греют плохо, лампочка горит слабо, вот - вот погаснет. В одной-единственной комнате стоит кровать, на которой в самом углу сидит темноволосый парень. Он укутан в плед и одеяло, две кофты, тёплые штаны и шерстяные носки, но даже этого не хватало. Он замерзает и еле - еле греется. Настенные часы издают раздражающие щелчки. Они показывают, что сейчас десять часов вечера. Минуты Фёдор разглядеть не пытается, бесполезно. В комнате уже перестала гореть та лампочка, перегорела. Из-за этого, разглядеть что - либо становилось невозможно. Комнату освещал лишь тусклый фонарь в конце улицы. На большом столе лежат тетради и всевозможные конспекты, пара чашек и старенький ноутбук. Парень давно закончил все свои дела и сейчас пытается хоть как-то согреться до прихода его спасения. Что за спасение? Всё очень просто. Живёт Фёдор отнюдь не один. Он снимает квартиру вместе с ещё одним парнем, который, однако, старше его на год с лишним. Звать соседа Николай Яновский-Гоголь. Познакомились они с ним ещё в средней школе, когда блондина перевели к ним. Родом он из Украины, после чего переехал в Москву, а оттуда в Санкт-Петербург. Парень был весёлым, громким и чересчур прилипчивым, что крайне бесило Фёдора. Но даже это не помешало им стать лучшими друзьями. Они были весьма странной парочкой. Низкий, угрюмый, чересчур худощавый заучка, который своими аргументами может втоптать в землю и громкий, сильный, весёлый гетерохром, который если не аргументами, то ногами может втоптать в землю не хуже первого. Больше всего их объединяла внешность, а именно глаза. У брюнета они были аметистового цвета с небольшим кроваво-красным переливом, а у блондина была врождённая гетерохромия. Один глаз был голубым, как небесный свод, а второй, что был всегда скрыт за повязкой, жёлтого цвета. Если первого необычный цвет глаз не волновал вообще, то второму было сложно принять себя. Родители и окружающие не любили его за эту особенность, уродлив он для них. С раннего возраста этот глаз прятали от него самого, но, как это обычно бывает, он обо всём прознал. Побороть этот комплекс ему помог именно Достоевский. Фёдору на самом деле очень нравились его глаза. Когда он увидел их в первый раз, то был в восторге. Он долго говорил, что Николаю очень идут его глаза, чтобы хотя бы при нём он не закрывал его повязкой. Яновский, в свою очередь, был поражён таким вниманием к его глазам, а, также, тому, что его другу понравилось. Первое время он не доверял, думал, что над ним прикалываются, но потом успокоился и тоже принял себя. У Гоголя, в принципе, была необычная внешность. Его блондинистые волосы всегда были собраны в аккуратную косу, одежда была яркой и вызывающей. За такое в России и избить могут, но никто не рисковал потому, что знали, что это он им морду набьёт скорее, чем они ему. Больше внимания пошло, когда он перестал носить повязку на глазу. Многим это понравилось, в частности, девушкам. Учитель биологии тоже заинтересовался. В принципе, он получил много внимания из-за этого, как и Фёдор, поскольку у него тоже необычные глаза. Он, конечно, не выделялся так сильно, он ходил в форме, был тихим всегда и не общался ни с кем почти. Наверное, глаза и волосы, вот, что выделяло его на фоне остальных. Волосы его еле доставали плеч и были чёрные, как смоль. Они отлично контрастировали на фоне болезненно-белой кожи. В общем, они оба были в центре внимания. И они дружат уже долгое время. Хотя, лучше будет сказать дружили. Нет, они не поссорились, их пути не разошлись. Просто они стали нечто большим, чем просто "близкие друзья" коими их и считали окружающие. Они пара уже два года, и им всё равно, что там думает общество, но, всё же, стараются не показывать свои отношения на людях. Их и так за внешний вид могут избить, а тут они ещё и "педики," как выразились бы эти самые ребята. И в университете они, действительно, просто друзья детства. Оба очень популярны среди девушек, оба красавчики и оба геи. Если на людях Достоевский это холодный и отстранённый вундеркинд, который знает больше любого препода, то дома он становится ласковым котёнком. И вот, наконец-то, по квартире разносится звук поворачивающегося ключа и дверь открывается. Фёдор, как был, в своём коконе, надевает тапочки и идёт встречать своего парня. Тот весь в снегу, отряхивается и ставит на пол небольшую коробку с... Новеньким обогревателем! Раньше они справлялись с холодом с таким же, но тот, как назло, сломался, и им приходилось мёрзнуть до этого дня. -Ты в порядке? - спрашивает младший, подходя к мужчине. -Да-да, это стоило того. Он в два раза мощнее прошлого, потому о тепле волноваться не стоит. Как ты тут, солнце? - называя непонятным прозвищем, говорит Николай. Для Николая Фёдор был действительно солнышком. Потускневшим и усеянным тучами, но солнышком! -Я в комнату, мне очень холодно - поспешив в место своего обитания, проговорил темноволосый. Николай тихо посмеялся от того, насколько мило выглядит Фёдор в этом коконе из одеял и одежды. Отряхиваясь от снега окончательно, и беря новенький обогреватель, Николай тут же следует за своим любимым. Зайдя внутрь, он видит, что там работает лишь настольная лампа, а лампочка в люстре не работает. Тяжело вздохнул, он понимает, что завтра ему придётся ещё и за лампочками новыми забежать. Фёдор в это время лежал в кровати лицом к стенке и дрожал от холода. Любой нормальный человек чувствовал бы себя нормально в таком одеянии, но не Фёдор. Он мёрзнет постоянно. И согреть его может лишь Николай. Но сейчас тот возится с обогревателем, и согреть Достоевского не может. От этой мысли он поёживается и накрывается одеялом с головой. -Эй, Федь, тебе поесть принести? Я нам дошик купил. Согреешься хоть - предлагает Яновский, почти собрав их спасение. -Не откажусь и от чая ещё - ну конечно, куда ж без этого. Фёдор Михайлович без чая - уже не Фёдор Михайлович. Коля на это лишь усмехнулся и удалился на кухню. И пяти минут не прошло, как он вернулся с двумя упаковками дошика, а ещё через минуту - с чашкой горячего чая. Фёдор тут же хватает её и начинает осторожно пить. Он расплывается в блаженной улыбке после того, как ощущает тепло от напитка в своём горле. По правде говоря, в таком холоде он рискует заболеть, что происходит весьма часто, и это нежелательно. Пока лапша заваривается, Николай продолжает возиться с обогревателем, а Фёдор наблюдает за ним. После того, как Николай, наконец-то, подключает обогреватель в розетку. В это время их ужин уже заварился, и они сели кушать. Ну как, Николай сел, а Фёдор на кровати полулежит. Это не мешает им, и они едят доширак с удовольствием. Они вечность могут говорить о чём - либо, будь то обычные пустые разговоры или философские темы. Например, сейчас их разговор построен на теме "как прошёл день?" -Слушай, Федь, а может, съедем? Эта квартира неудобная уже. Да и видишь, мы тут от холода умираем. Мне бы хотелось разговаривать не так тихо, как сейчас, а хотя бы в половину громкости. Соседи злые, и до универа далеко - предлагает в какой-то момент их разговора Николай. -Я, конечно, не против, но куда? Да и денег у нас нет. Нужно хотя бы до конца месяца подождать. Недавно только за эту заплатили, а ты хочешь в другую. Но насчёт остального я согласен - ровно произносит Фёдор, отпивая чай из кружки. -Значит, ждём этот месяц, находим хорошую квартирку, копим деньги и переезжаем) - радостно заявил Яновский, получая в ответ молчание со стороны его собеседника. Конечно же, вот так вот переехать они не смогут, но попытаются. Оба давно хотели это сделать, ведь эта квартира уже разваливается.***
Настольная лампа уже не светит. В комнате стоит тепло от обогревателя, и под одеяло теперь можно не прятаться. Брюнет лежит на кровати и читает очередную книгу. Это его любимое занятие, если он читает, то от книги его не оторвать. Почти. Оторвать- то вы оторвёте, но он будет позже вам об этом напоминать и злиться. Кровать прогибается под весом ещё одного, более тяжёлого тела. Блондин, не распуская косы, залезает под одеяло к младшему и обхватывает его тело руками. -А нам завтра ко второй~ - мурлычет он на ухо второму. -Я знаю. Уже поставил будильник - спокойно отвечает ему Фёдор. -Опять ты со своими книгами внимания на меня не обращаешь. Вот обижусь и уйду от тебя - обиженно бубнит старший. -Куда? Максимум на один день, потом на коленях приползёшь - таким же тоном отвечает Достоевский. Тон у него почти никогда не менялся. Вечно спокойный и ровный. Аж бесит. Сильные руки отпускают худое тело и просто ложатся рядом. Видимо, и вправду обиделся. Николай достаёт телефон и решает ,что посидит в нём, пока Фёдор не захочет ласки, как это обычно бывает перед сном. Да, по нему это не скажешь, но он любит ласку. Но только от Гоголя. В обычных ситуациях, он максимально не тактильный. За два года отношений, они переспали не один раз и за всё время, Фёдор всегда был снизу. Он и не претендовал на роль актива, не пытался взять контроль. Просто всегда отдавался в сильные и тёплые руки Николая, закрываясь за его телом, как за стеной. Кстати про стены. Из-за того, что они чересчур тонкие, им приходилось делать это тихо. Брюнет с этим прекрасно справлялся, но вот Николай всегда громкий, что в постели, что в жизни. Он просто жить не мог без разговоров во время самого процесса. Не прошло и получаса, как тонкие руки уже обнимают тело побольше, а хрупкое тело прижимается к нему. Николай невольно улыбается, но быстро прячет эту улыбку. Фёдор его обидел, и будет за это наказан. А именно тем, что ему придется просить ласки не один раз. И да, он действительно купился. -Коль - тихо произносит более мягкую форму имени своего парня Фёдор и льнёт к нему снова, на этот раз прислоняясь губами к шее. На эту ласку он тоже получает ноль внимания. Его терпение изматывается, ведь он привык, что сразу получает ответные ласки, а тут его просто променяли на телефон. Он выхватывает его из рук парня и откладывает в сторону, а сам садится на бёдра Николая. Со стороны второго раздался тихий смешок. -Что, уже? Я думал, ты больше продержишься. Ну, как я могу злиться на такую обиженную мордашку? - улыбаясь, говорит Яновский, переворачивая их и нависая над младшим. - Ну, ладно, так и быть~ Фёдор лежал под Николаем с покрасневшим лицом и полузакрытыми глазами. Он знает, что сегодня они не будут заниматься сексом, но весь следующий час они будут целоваться и обниматься, что у них уже традиция. На самом деле, они учились на одном курсе и в одном классе, хоть Гоголь и старше его на год. А всё потому, что Николая в первом классе оставили на второй год, за то, что он не хотел читать. Глупо, но так и есть. Николай всегда был старше всех в окружении одноклассников или одногруппников, и его некоторые за это даже уважали. Он всегда был душой компании, и всех очень удивило, что в лучшие друзья он выбрал именно Достоевского. Угрюмого и тихого парня, которого все боялись и обходили стороной. Мягкие губы накрывают другие, покусанные и шершавые. Поцелуй не долгий, но настолько нежный, что Фёдор неосознанно стонет в поцелуй и закрывает глаза. Свет от лампы гаснет, и они остаются в полной темноте. Так их чувства обостряются, они могут чувствовать друг друга полностью. Как тёплое дыхание старшего обжигает бледную кожу младшего. Как большие руки скользят по стройным ногам, похожим на женские. Если б они были не знакомы, то можно было бы подумать, что Фёдор девушка. Николай так пару раз шутил, за что позже получал подушкой в лицо. -Всё хорошо? - спрашивает томным голосом блондин, крепко прижимая к себе брюнета. Тот, в свою очередь, лишь угукнул и поцеловал Яновского в сотый раз за сегодня. Николай лишь улыбнулся и ответил на поцелуй. Так они не заметили, что уже полночь. Фёдор тихо посапывает под боком у Гоголя, а тот перебирает его волосы в руках и целует в макушку. - Шаг, вдох, выдох, шаг. - напевает песню старший - о чём болит моя душа?~ -Коля, блять, спи давай - недовольно ворчит на него Фёдор, тут же снова засыпая. Николай тихо посмеялся и зарылся носом в чёрные волосы своего парня. Так они и уснули. В скором времени они действительно переедут в более новый дом, им будет хорошо, и они будут счастливы. Будут трудности, конечно, но они справятся. Они построили свою счастливую жизнь и продолжают строить."Моё сердце меня простит, но я оставлю любовь позади. И я буду по земле грустить, и в этой грусти я буду один"