lov/ser: Чес зол. Чес чертовски зол, особенно когда видит, как его парень строит глазки очередному сукиному сыну из его команды. Кажется, Чарли уже стоит забывать о своем образе игривого соблазнителя. 9:15
Чимин еще минуты три смотрит на текст, перечитывает его, раздумывая о варианте получше. Возможно, о чем-то более вычурном. — И так сойдет. Он шумно выдыхает и лезет в папку с рисунками, чтобы прикрепить к посту. Он вчера убил полночи сначала на покрас (последней, мать ее, страницы с одной, мать ее, сценой), а потом еще полночи на обожаемую и горячо любимую семейную психологию, поэтому вряд ли сейчас из его головы можно вытащить хоть что-нибудь связное. В конце концов, его мангу читают для одной конкретной цели, а не для вот этого вот всего! Пак хмыкает себе под нос, жмет на кнопку опубликовать и поднимается с насиженного места, потягиваясь. Хорошо, что сегодня только две пары и то, вторая и третья. Не слишком сложные, не слишком напряжные, да и есть вероятность, что Чонгук появится только на одной, если вообще появится, учитывая его тягу к знаниям и любовь к поспать подольше. Чимин легко улыбается и хватает свой рюкзак с тумбочки, поправляет черную широкую толстовку и того же цвета джинсы на себе, мельком глянув в зеркало. Все же, он надеется, что день его действительно будет удачным.***
— Что ни день, то происшествие! — Чонгук снова влетает, наверное, за тридцать секунд до звонка и плюхается на стул рядом с ним, шумно выдыхая. Чимин только успевает легко вздрогнуть от неожиданности и поворачивает голову, взглядом натыкаясь на упругие крепкие бедра обтянутые черной джинсой. Бедра… Крепкие, накаченные бедра, которые теперь будут видеться ему в самых сладких снах, в самых сокровенных фантазиях. Чимин смотрит на его бедра и чувствует, как его рот заполняется слюной и немного поднимается температура тела. Чимин смотрит на его бедра и переводит взгляд на пах, на золотистую пряжку черного кожаного ремня и шумно сглатывает. — Хен, все в порядке? — Чонгук наклоняет к нему голову и чувствует судорожный жал/ркий выдох на своей щеке. — Тебе плохо? Может, в медпункт? «Мне очень плохо, Гук-и…» Чимин наконец-то отрывает свой взор от чужих бедер и сталкивается с взволнованным взглядом Чонгука. Глаза в глаза. В сантиметрах от манящих влажных от персикового бальзама губ. Чимин эти губы изучает, скользит по плавному контуру и оттенок их откладывается, кажется, где-то в глубинах сердца и воспаленного разума, где-то в глубинах его черных фантазий и искаженного реализма. Он шумно сглатывает, переводит взгляд в сторону и отстраняется — слишком все это близко. — Хен… — Не волнуйся, просто голова немного кружится, — Чимин криво усмехается и возвращает все свое внимание конспекту, старается даже не смотреть на белоснежную рубашку Чонгука, чтобы точно на него не накинуться. — А что у тебя за происшествия? — Да так… будильник не хочет вовремя звонить, — Чон неловко чешет затылок и заметно мнется, впрочем, они и не лучшие друзья навсегда, чтобы делиться проблемами. — Чон-хаксэн, вы сегодня с нами? Что-то последнее время вы меня не баловали своим присутствием. Их молодая преподавательница, которая только в прошлом году окончила магистратуру этого же университета бодренько заходит в аудиторию, прерывая их разговор, за что Чимин мысленно благодарит ее и желает долгих лет жизни. Морально он бы точно не выдержал очередной натянутый разговор с Чонгуком и наверняка бы только опозорился еще больше. — Сонсэн-ним, простите, я не специально, — Чонгук совсем легко улыбается и кажется хочет купить преподавательницу этой милой улыбкой. — Но сегодня вы появились очень вовремя! Сегодня у нас тест! И, Чон-хаксэн, я лично прослежу чтобы вы не паразитировали на знаниях своего хена и получили заслуженную оценку, которой я закрою ваши прогулы. Девушка не может сдержать довольной улыбки, Чонгук только вымученно стонет, опуская голову вниз, а Чимин внезапно припоминает дурную привычку парня подвигаться ближе на самостоятельных и легко толкать его бедром, чтобы увидеть ответы на листе. «Когда этот день закончится?»***
Чимин кусает подушечки пальцев и сладко стонет, выгибаясь в спине. В голове туман, в голове плывет и вырисовываются контуром только аппетитные бедра Чонгука, на которых он так сильно хочет оказаться. В голове туман, в котором Пак видит себя на этих бедрах, как он скулит, насаживаясь на член, как Чонгук поддерживает его ягодицы и как сочно тонкие ремешки гартеров впиваются в его кожу, как они жмут, трутся о нее, оставляя красноватые следы. В голове чужие бедра и змеиная похоть, которая шепчет ему, шипит и облизывает тонкими языками. В голове туман, чужие руки, чужой запах и шепот, за которым он готов пойти в живой огонь, а не только в огонь страсти. Чимин судорожно выдыхает, сжимая свой твердый член в руке, зажмуривается сильнее, чтобы не потерять в голове картинку и облизывает пересохшие губы. У него горят бедра от возбуждения и низ живота сводит мягкими спазмами, щеки наверняка уже красные, а на висках и шее выступила слабая испарина. У Чимина в голове Чонгук… Чонгук-Чонгук-Чонгук. Его голос, его кожа и теплые пальцы, которые сегодня сжимали его запястье, которые неделю назад коснулись его собственных. У Чимина Чонгук — диагноз в медицинской карточке, кажется, и вовсе не лечится. Чимин Чонгуком, кажется, неизлечимо болен, потому что иначе он не может объяснить фантазии на грани бреда в своей голове, потому что иначе бы чужой шепот не врывался грязью в его сознание, не отравлял бы сладким ядом и этим «Малыш, громче!». Чимин плывет от своих фантазий, плывет от ощущений и кажется в любой момент может потерять сознание. Сойти с ума может в этой эйфории. Чимин поглаживает свои твердые соски через ткань простой футболки, легко сжимает их пальцами и стонет от удовольствия, от жара и от возбуждения. Стонет от своей похоти и фантазий с ремнями и бедрами. Он кусает нижнюю губу, кусает кончик языка и протяжно стонет, когда кончает себе прямо на футболку. — Чонгук… Чимин причмокивает губами, чувствуя, как легко сокращаются мышцы внизу живота и в голове становится чуть-чуть светлее, чуть легче и чуть прохладней. Он смаргивает пелену своих сладких грез, судожно выдыхает и немного приподнимается на локтях, рассматривая пятно из спермы на своей одежде. Ну почему он такой жалкий? Дрочит на парня своей мечты, рисует с ним порно-мангу и упивается теми глупыми фантазиями, представляя насколько бы все было круто, если бы он был хоть на капельку смелее. Или если бы Чонгук был хоть на капельку геем и не послал бы его куда подальше за его честность. Чимин безвольно опускает голову и прикрывает глаза. Это всё наивные мечты… Реальность так не работает, а он и так уже слишком долго нарабатывал себе хорошую репутацию, пекся о характеристике и разрушить все вот так на финише он просто не готов. Он не выдержит травли, не выдержит насмешек да и все отношения Чонгука были исключительно гетеро — без шансов. Чимин натягивает шорты и снимает футболку, отшвыривая ее в сторону, потом он ее обязательно застирает, но уж точно не сейчас. Он садится за стол и тянется к своему скетчбуку, берет карандаш и просто рисует. Плавные линии аппетитных бедер, узкая талия и широкая грудная клетка — раздеть или одеть? Чимин кусает кончик карандаша с ластиком, морщит легко нос и усмехается. В конце концов, у него и так хватает рисунков обнаженного Чонгука в разных ракурсах и позах, а это не более, чем просто легкая зарисовка. Он прорисовывает четче пряжку ремня на джинсах, добавляет Чонгуку… Ой, нет, Честеру браслетов на запястье и цепочку на шею, наслаждаясь результатом. Это определенно Честер! В узких черных джинсах, в белой рубашке и с самодовольным взглядом того мудака, которого он создавал, чтобы Чарли мог легко его бросить и чтобы никто за ним не ныл дальше. Чимин создал Честера ровно в тот момент, когда его с Чонгуком группы объединили и этот несносный мальчишка плюхнулся рядом с ним, связывая их двоих, кажется, намертво. Чимин создал Честера, когда его извращенно-шлюховатый Чарли уже существовал, а «Мои фетиши начинаются с тебя» уже имела три полноценные главы и была вообще не об этом. Это было нечто порочное… То, что он не мог себе позволить в реальной жизни, но слишком хотел воплотить хоть где-нибудь, то, что он хотел почувствовать и то, что просто искало выход из его головы. Чарли — инкуб во плоти, его американская копия, он состоит в команде по чирлидингу и конечно же ему нужен был кто-то из футбольной команды университета. К сожалению, перепробовать всю футбольную команду он не успел и после защитника попал в руки нападающего и капитана — Честера. Это не должно было длиться дольше пяти глав, но что-то во всей этой истории точно пошло не так… Что-то пошло не так между ним и Чонгуком. Чимин кусает нижнюю губу, разглядывая своего персонажа, четче прорисовывается вырез рубашки и ставит в углу размашистую подпись. Он делает фото на телефон и сразу же его публикует, игнорируя оповещения об отзывах и лайках — когда-нибудь потом.lov/ser: Ах, эти узкие джинсы! 19:54