Перерождение

      — Доброе утро! — мягким голосом пропела женщина, шурша подолом пышного платья. Она подошла к кровати дочери, одновременно указывая служанке открыть тяжёлые портьеры на окнах. Та раздвинула занавески, и моментально утренние лучи проникли в детскую спальню. Одну часть комнаты занимала среднего размера кровать с балдахином нежно-розового цвета, на полу лежал мягкий ковёр того же оттенка. Вторую часть отвели под игровую, учебный класс располагался в другой комнате. Служанка также сняла лёгкую пёструю ткань с клетки, что стояла на специальной подставке. Попугай тут же встрепенулся и прокричал: «С добрым утром! С добрым утром, София. София. София». И начал вовсю раскачиваться на качелях.       — Доброе утро, мам, — прохрипела девочка, прячась под одеяло от светлых лучей солнца.       Каждое утро королева приходила в спальню к дочери и самолично будила. Тем самым проявляла заботу и в то же время контролировала своего ребёнка, сообщая о распорядке её дня. Это София думала, что мать поглощена садом и как одержимая с утра до ночи пропадает в своей лаборатории или в кабинете, составляя письма в разные концы света, занимаясь перепиской с флористами, чтобы собрать побольше информации о редких растениях. И если её интересовал тот или иной вид, она делала заказ: либо ростками, либо семенами, либо взрослыми растениями.       Королева молча опустила ладонь на лоб ребёнка. От прикосновения прохладной руки Софии стало легче и она облегчённо вздохнула.       — Мам, можно закрыть шторы?       — Да ты вся горишь. Мишель, быстро за лекарем. И закройте шторы.       Служанка присела в лёгком реверансе и поспешила выполнить приказ. Через пять минут над Софией склонился седой мужчина лет шестидесяти.       — Ну что, сколько на этот раз съела мороженого?       — Я не ела, — нахмурив бровки, ответила София. Она понимала, откуда дует ветер. Доктор не раз лечил её от простуды.       — София… — Он строго посмотрел на пациентку, ощупал горло и послушал дыхание через деревянную трубку.       — Ну я правда не ела.       — Что с ней? — Королева заметно нервничала. — Простуда?       — Похоже на то. Приготовлю отвар, и через пять дней всё пройдёт. И, конечно, постельный режим.       Прошло пять дней, Софии стало только хуже. Она тяжело дышала, плохо ела, от ослабости совсем не поднималась с постели. Лечебная микстура не принесла эффекта. Доктор разводил руками, пытаясь найти нужный рецепт из старых записей. За это время во дворце появились ещё заболевшие. В основном это были работники сада. Что произошло, никто не мог понять. Через семь дней инфекция распространилась и на их родственников. У всех симптомы были схожими: боязнь прямых лучей солнца, головокружение, тошнота, одышка и хрипы. Взрослые с трудом дышали, будто что-то не давало полностью раскрыться лёгким, этому сопутствовала сильная утомляемость. Человек просто задыхался. Первой умершей была пожилая женщина, мать одного из садовников. Дворцовый лекарь приказал ограничить посещаемость дворца. По всему периметру выставили стражу. В спальне у Софии командовала темнота, ребёнок тяжело дышал, плохо ел. Мать целыми днями и ночами сидела возле дочери. Выполняли все назначения доктора, но улучшения не было.       — Филипп, что у вас происходит, почему я узнаю от прислуги, что дворец на карантине? — в кабинет друга молнией ворвался Феликс. — Я подрался со стражей. Представляешь, они меня не пускали. Меня…       — Тебе лучше покинуть дворец, тут творится что-то непонятное. Люди умирают как мухи.       — О чём ты говоришь? Выкладывай.       — О том, что София умирает.       Феликс замер на месте, что-то тяжёлое опустилось на голову и сдавило виски.       — Я могу её увидеть?       — Чтобы подхватить заболевание? Одна её служанка уже отдала богу душу, вторая сейчас в больничном крыле.       — У меня иммунитет.       — Не говори глупостей, — Филипп посмотрел на друга.       — Я знаю, что говорю. — В том мире Феликс каждую осень делал прививки. Хотя понимал, что вирус постоянно мутирует, а болезнь этого мира может не соответствовать той болезни, но уверенность в нём жила. — Нужно понять, откуда это распространяется. Когда это началось? И прикажи всем надеть маски и почаще мыть руки.       — Что за маски?       Феликс подошёл к Филиппу, снял с его шеи платок и показал, как из него сделать маску.       — Лучше из простой ткани.       — Всё началось пару дней назад, после бала. Как тут узнаешь, откуда эта напасть? Столько народу побывало.       — Скорее всего, это началось ещё раньше.       — Почему ты так думаешь?       — Инкубационный период слишком маленький. — Увидев непонимание слова, Феликс продолжил: — Так я могу поговорить с Софией?       На что Филипп пожал плечами: «Делай как знаешь». Феликс развернулся и покинул кабинет. Постучав в спальню и получив разрешение, он вошёл. Полумрак жил в комнате ребёнка, лишь тусклые осветительные лампы стояли на столе. Рядом с кроватью в кресле сидела королева. Вид был уставший; несмотря на красивую причёску, в волосах появилась седина, возле глаз добавились морщинки. София была очень похожа на мать. Темноволосая, голубоглазая, с аккуратным носиком и пухлыми губами. Она была красивым ребёнком.       — Доброе утро, ваше величество, — он склонил голову.       — Феликс, — она удивлённо подняла глаза. — Зачем вы тут?       — Позвольте мне посидеть с Софией. А вам не мешало бы отдохнуть. Я присмотрю за ней. Не беспокойтесь.       — Вы не боитесь, что…?       — Нет, — он прервал её, зная, что последует дальше. — Я побуду.       Незаметно кивнув, королева поднялась и вышла. Феликс присел на край постели и снял мокрое полотенце со лба девочки, заботливо коснулся ладонью. София открыла глаза и улыбнулась.       — Я знала, что вы придёте, — прохрипел ребёнок. — Я вас очень ждала.       — Как ты умудрилась заболеть? — в слова он вложил всю нежность. Она лишь пожала маленькими плечиками.       — Феликс, когда я вырасту, вы на мне женитесь? — София, отвернувшись в сторону, сильно кашлянула и опустила глаза. — Я буду хорошей женой. Обещаю. Я буду вас слушаться.       — Когда ты вырастешь, я буду уже совсем старым, — от такого предложения Феликс расплылся в улыбке.       — Нет, вы самый красивый, сильный и умный. Доктор сказал, что я скоро поправлюсь, и мы сможем с вами погулять в парке. Я очень хочу увидеть ёлку, что вы ставите зимой. Мне Филипп много рассказывал.       — Конечно, сможем погулять, и ёлку поставлю специально для тебя, и вместе её нарядим. — Феликс взял маленькую ладошку Софии в свою руку и накрыл своей ладонью. Какая она трогательная, эта детская любовь, если бы она только знала, кто он. Слова Филиппа, что она умирает, заставили измениться в лице. Этого нельзя допустить.       — А мы сможем такую поставить во дворце? Я для вас подарок приготовлю.        Он кивнул.       — Скажи мне, перед тем, как ты заболела, было что-то необычное?       — Я не понимаю…       — Может, ела что-то экзотическое или трогала.       — Я не помню, вроде бы нет, всё как обычно.       — Почему так темно в комнате?       — Мне больно смотреть на свет. — Принцесса часто задышала, словно не могла сделать полноценный вдох.       — Тише, тише. Если ты не поправишься, я не смогу на тебе жениться, — пошутил Феликс.       Ребёнок расплылся в счастливой улыбке:       — Вы обещаете?       — Обещаю. — Он поцеловал маленькую ладошку.       — Прошу прощения, принцессе пора принять лекарство, — в комнату вошёл доктор. Феликс тут же поднялся с кровати.       — Феликс, вы завтра придёте? — Девочка закашлялась.       — Обязательно, моё солнышко. — Феликс помнил её ещё совсем маленькой, она всегда была приветливой и улыбчивой. Лекарь тут же помог Софии привстать и поднёс флакон с лекарством.       — Может, вы придёте вечером? Я буду ждать. — В ответ Феликс кивнул и вышел.       Вернувшись в кабинет друга, он с порога спросил:       — Вы нашли очаг эпидемии?       — Нет. Даже не знаем, откуда идёт эта зараза.       — Кто был первой жертвой?       — Одна пожилая женщина и её сын-садовник, потом ещё пара человек, такие же, как он, работники сада. Потом болезнь перебралась во дворец. И вот София.       — Как они умерли? — «Скорее всего, на тех людей не обратили бы внимание, если бы не София», — подумал Феликс.       — Лекарь говорит, от болезни лёгких. Они просто задохнулись.       — Нам нужен Крайнер. Пусть обследует территорию.       — Ты с ума сошёл?       — Я? У вас люди умирают…       — Ты сейчас говоришь о драконе?!       — Да, я говорю о драконе. Я наполовину дракон, и он мой брат. Но я говорю о лекаре, у него обоняние в тысячу раз сильнее человека.       — А у тебя?       — Я не травник. Даже если я чего и учую, то толку-то от меня. Драконы столетиями учатся этому ремеслу. У него дар на травы.       — Я должен поговорить с отцом. Но ты понимаешь, что ему придётся всё рассказать про тебя?       — Ты хочешь, чтобы сестра умерла? — Феликс лишь только указал рукой на дверь: вперёд. — Нет времени на раздумья. Каждый день умирают люди.       Через полчаса Филипп вернулся с отцом. Король взглянул с недоверием на друга сына. Он давно его знал и доверял, но то, что он услышал, поставило в тупик.       — Так вы оборотень? — ему хотелось услышать подтверждение. Феликс кивнул. — Разве такие существа остались на нашей земле?       — Ваше величество, позвольте моему брату обследовать территорию парка. Драконы имеют врождённый дар, они чувствуют изменения флоры.       — Как вы себе это представляете — дракон возле дворца?       — Вы можете приказать людям не выходить на улицу в течение пары часов.       — Я не могу пойти на это.       — Отец… София умирает. Если они могут помочь…       Король тяжело вздохнул:       — У вас есть два часа. Филипп, распорядись, чтобы никто не покидал своих комнат. Это приказ!       Феликс стремительно выбежал из кабинета, на ходу раздеваясь. Филипп последовал за ним, собирая его вещи.       — Я скоро. — И на глазах друга перевоплотился. Взмахи огромных крыльев, и над дворцом пролетел дракон.       Феликс в мыле влетел в пещеру брата, но его там не оказалось. «Где он? Либо дома, либо в лаборатории Чакоса». Коричневый дракон, расправив крылья, отправился к старому учителю. Травник действительно был почтенного возраста, цвет его чешуи больше походил на седину, серый, как сами скалы, местами обвисшая кожа, но внимательные глаза и пытливый ум. Он старался передать все свои знания молодому поколению.       — Что случилось? — Крайнер удивился и испугался одновременно такому нежданному появлению брата.       — Эпидемия. Нам нужна ваша помощь.       — Объясни толком.       — Я и сам не знаю, но люди умирают, всё началось во дворце, смерти подвержены более взрослые особи — скорее всего, с ослабленным иммунитетом. Но болезнь уже распространилась и за пределы, передаётся воздушно-капельным путем, — Феликс пытался рассказать о симптомах гриппа. — Нужно выяснить и устранить очаг. — Это заболевание могло быть непохожим на те, что были в том другом мире. Но люди умирают одинаково что там, что тут. — Крайнер, я знаю твоё отношение к людям, но…       — Давай, сынок, посмотри, что у них там, возьми пробы грунта, воздуха и воды. Проверь температуру земли, но главное — обследуй растения. Не время вспоминать обиды. — Чакос протянул небольшой чемоданчик, сделанный из тонкого камня, в нём находились разного размера пробирки. Лаборатория, как бы парадоксально это ни звучало, была похожа на обыкновенную научную лабораторию с её большими столами, разнообразными колбами на металлических штативах. Под одной из колб горело пламя и из неё валил белёсый дым. Ещё на столе стоял прибор с разными линзами, похожий на большой микроскоп, и множество стеклянных сосудов. Крайнер много рассказывал о ней, но Феликс был тут впервые.       Через полчаса подобно ищейке Крайнер исследовал каждый сантиметр парка. В нескольких местах взял пробы земли, в разных водоёмах набрал по пробирке жидкости. Остались растения. Большинство из них ни о чём не говорили, растения как растения. Его удивило разнообразие. Он мысленно восхитился ландшафтным дизайном. В основу сада легли камень, дерево, металл и растения, собранные по всему миру.       — Ну что? — Феликс прервал мысленное восхищение Крайнера.       — Пока ничего, нужно сделать анализы.       — Может, есть предположения?       — Меня смущает одно растение. Оно совсем неприметное и даже излучает приятный притягательный запах.       — Что за растение?       — Оно настолько невзрачное, больше похоже на сорняк. Да я сразу и не заметил его. Пойдем покажу, но его так много. Я уже взял его на анализ. Хочу принести Чакосу, может, он знает этот вид.       Два дракона двинулись в дальнюю часть парка. Филипп, стоявший в стороне, последовал за ними.       — Вот, посмотри, — Крайнер приподнял пару больших листьев. — Только постарайся не вдыхать его запах, лучше выпусти дым. Или почувствуй, а потом слегка обожги ноздри.       Феликс так и сделал. Он принюхался: запах был похож на запах лаванды с примесью тягучего смолянистого аромата. И тут же выпустил густые столбы смога.       — Ты думаешь, что это из-за него?       — Вскрытие покажет, — пошутил Крайнер.       — Крайнер, люди умирают!       — За всё приходится платить, — Крайнер не хотел, но вырвалось само собой.       — У Филиппа сестрёнка умирает.       — Прости, ты знаешь моё отношение к людям. Но ребёнок… Я всё сделаю, что от меня зависит. Ты со мной?       — Сколько времени займёт исследование?       — Не могу точно сказать. Надеюсь на Чакоса. Я не волшебник, я только учусь.       «Где я мог это слышать?» — подумал Феликс. — Нет, я, скорее всего, останусь, обещал Софии посидеть с ней. Давай встретимся в моей пещере через пару часов.       Крайнер кивнул, подхватил каменный сундучок и поднялся в небо. Филипп тут же поспешил к другу с вещами в руках, зная издержки его сущности.