Перерождение

      Только Марина вошла в пещеру и положила цветы на один из больших камней, в проёме появилась Люсия.       — Ты что, следишь за мной? — Марина раздражённо взглянула на дракониху.       — Нет, прости, я ждала тебя, хочу извиниться за своё поведение. Я не хотела пугать ту самку. Но пойми меня, люди убили мою сестру. — Она тяжело вздохнула. — Лили только научилась летать, ей хотелось почувствовать себя взрослой и самостоятельно порыбачить; она так же, как и ты, любит… любила рыбу. Если бы я только знала… Она была такой доверчивой. До сих пор себя виню, что отпустила её одну. Рыбаки накинули на неё сети, а потом… — Из глаз Люсии скатились слёзы. — …я нашла её мёртвой. Когда вернулись родители, я не знала, что им сказать. Отец в ярости полетел в человеческое поселение и уже был готов всё спалить. Во дворе одного дома на земле сидел маленький мальчик и играл деревянной игрушкой. Той игрушкой оказался дракон, что расправил крылья. Малыш то поднимал её, то опускал, изображая его в полёте. Отец легко мог отнять жизни людей, но, увидев это… Он долго не мог забыть ту картину.       — Вот и эта девочка не причастна к зверским расправам. Она сама сирота, оставшаяся без матери. Не все люди жестокие. Я не призываю тебя их любить, но отнесись к ним с пониманием.       — Прошло время, но боль утраты не утихает, я очень стараюсь, но… А что за цветы? У тебя что-то болит? — она уставилась на букет. — Тебе нужен травник? Я знаю одного…       — Нет, мне их подарили.       — Подарили? Кто?       — Поклонник.       — Человек? Давай рассказывай. — В глазах свекнула искра любопытства. — Я слушаю. — Люсия по-хозяйски прошла в гнездо и легла, подперев лапой подбородок, в ожидании интересной истории.       — А почему ты решила, что это человек?       — Ну, не дракон же, — в голосе прозвучали ноты: такую примитивность можно ждать только от человека. — Хотела бы я посмотреть на того дракона, что дарит цветы.       — Да тут и рассказывать нечего. Просто встретила одного давнего знакомого, он и подарил. Ты лучше скажи, нет ли у тебя такого сосуда…       И тут Марина описала вазу. Но раз драконы не дарят цветов, то навряд ли что-то подобное найдётся, — сделала свои умозаключения.       — Зачем тебе?       — Набрать воды, чтобы цветы не засохли.       — Ну так давай засушим? Все так делают, когда собирают лечебные травы.       — Скорее всего, так и поступим, но мне их жалко. — Марина погрустнела. Может, к Ириде слетать и одолжить вазу или хотя бы ведро?       — Но я что-то похожее видела в одной пещере, хочешь, покажу? Точно не гарантирую, что оно. — Люсия быстро поднялась и направилась к выходу.       Вход в пещеру располагался совсем на земле. Кусты можжевельника и большие камни маскировали его, он был не велик, но дракон, какими являлись драконихи, вполне пройдёт.       Опустившись возле пещеры, Марина принюхалась: — Ты уверена, что в ней никто не живёт? — Воспоминания, как она ввалилась в чужую пещеру, вызвали улыбку. «Файликс», — она мысленно произнесла имя.       — Уверена, — кивнула подруга.       Марина была готова увидеть всё что угодно, но не такое. На большой глыбе возвышалась высеченная из камня полуметровая чаша, напоминающая распустившийся цветок лилии. Ваза была идеальной работы, словно над ней потрудился сам Данила-мастер. Марина пару раз обошла вокруг камня. Тусклые лучи света, что проникали в пещеру, играли с лепестками из малахита, превращая вазу во что-то драгоценное и волшебное. Кто мог её сделать? Неужели природное явление?!       — И как мы её заберём?       — Как, как — очень просто. — Люсия подошла и подняла вазу. — Вот…       — Я думала…       — Нет, её кто-то оставил тут, она валялась вон в том тёмном углу как мусор, это я поставила на камень, и, тем более, посмотри — у неё край отколотый и трещина.       — Может, она кому-нибудь принадлежит?       — Ну и что? Она тебе нужна? — Марина кивнула. — Ну и бери. В этой пещере давно никто не живёт. Разве ты не чувствуешь? Да и дракону она без надобности. Если только такому странному, как ты. — Люсия расплылась в улыбке. — Теперь твои цветы не умрут?       Забрав вазу, драконихи покинули пещеру. По пути домой Марина зачерпнула воды из ручья. Хотя на вазе имелась вертикальная трещина, вода в ней держалась. Они договорились с Люсией встретиться ближе к вечеру и порыбачить.       Как только солнце начало садиться и небо окрасилось в голубовато-красный цвет, они поднялись на крыло. Выбирая место для рыбалки, драконы летели вдоль реки.       — Смотри: люди, — Люсия с любопытством разглядывала купающихся у песчаного берега ребят.       — Это дети.       — Так забавно смотреть, как они играют. Лили очень любила воду.       — Я пару раз тут хорошо охотилась.       — Может, найдём другое место?       — Давай.       Только драконы решили развернуться, как один из ребят, что плыл на спине, резко ушёл под воду, не успев ничего крикнуть. Выбегая из воды, дети кричали: «Марк утоп!» Марина не успела среагировать, как Люсия, сложив крылья, мгновенно ушла под воду. Буквально через пару секунд она появилась на поверхности. Поднявшись над водой, отряхнулась от капель воды. Передними лапами она держала человека, а задними — двухметрового сома.       — Порыбачили, — пророкотал дракон.       Застывшие в шоке на берегу дети, подняв головы, наблюдали за двумя драконами. Люсия подлетела к берегу и разжала лапы с рыбой, та шлёпнулась о землю, продолжая судорожно трепыхаться: бить хвостом и открывать рот. После дракониха опустилась на песок и положила мальчика, который не подавал признаков жизни.       — Он умер, да? — выкрикнул кто-то из друзей. Дети разного возраста испуганными глазами смотрели на лежащего бледного друга и на огромную рыбу.       Марина опустилась рядом: — Подожди-ка, он, видимо, наглотался воды, — обратилась она к Люсии.       Подойдя к ребёнку, Марина несколько раз несильно нажала лапой в области груди. Ребёнок начал откашливаться речной жидкостью; открыв глаза, попытался привстать, но тут же завалился на бок.       — Жить будет. Я удивляюсь, как ты быстро среагировала. Ты же сейчас спасала жизнь этому человеку.       — А рыбина-то немаленькая, — выдавив из себя слова, Люсия посмотрела на водного монстра. — Хороший улов! — проигнорировала похвалу подруги. Люсия и сама не поняла как. Всё вышло спонтанно.       — Не бойтесь, идите сюда, мы не причиним вам вреда.  — обратилась Марина на человеческом языке. Она лапой приподняла их друга и спросила: — Как ты себя чувствуешь?       Подростки подходили всё ближе и ближе, боязливо смотрели на своего утонувшего друга и на двух драконов. Им бы разбежаться в разные стороны, но сила любопытства брала верх.       — Спасибо, я и сам не понял, всё произошло очень быстро. Меня кто-то схватил за ногу и потянул на дно.       — Это она тебя спасла, — Марина кивнула на Люсию. Мальчик поклонился дракону.       — А разве драконы могут говорить?       — Не все, но я могу.       — Ну что, полетели? И так задержались, — не выдержала Люсия. — Мы ещё не ели. Трофей заберём?       — Твой улов, тебе решать.       Люсия расправила крылья, подхватила рыбину за хвост и поднялась в небо.       — Будьте осторожны! — Марина обратилась к детям и также поднялась в небо. Мальчики ещё долго провожали их взглядами. А потом воодушевлённо пересказывали в деревне события сегодняшнего вечера.       Выбрав место на каменистом берегу, Марина с Люсией сытно поели. Приготовили себе драконий ужин, предварительно обжарив филейные куски бескостного, жирного и нежного, со сладковатым вкусом мяса сома, что растворилось, подобно мороженому на солнце, в драконьих пастях. От наслаждения у обеих заурчало в желудках.       — Ты ничего не хочешь сказать?       — Ты про что? — пережёвывая мясо, спросила Люсия.       — Я про мальчика.       — Мне нечего сказать, это было неосознанно. Сейчас я бы этого делать не стала. — Люсия врала, она не хотела, чтобы видели её слабость. Родители с трудом пережили потерю малышки, мать длительное время сильно болела, хорошо, отец был рядом и поддержал её. Ей не забыть ту боль, что причинили люди, но к этому мальчику у неё проснулось сострадание. Она видела сквозь мутную воду, как речной монстр решил устроить себе ужин. Откуда ему было знать, что он сам станет сытной едой. В мире так устроено: либо ты ешь, либо тебя.       — Что-то мало верится.       — Забудь. Я не такая сентиментальная, как могло тебе показаться.       — Как скажешь, но не говори, что у тебя нет сердца.       — Давай оставим эту тему.       Марина не собиралась выпытывать правду. В ответ она лишь кивнула. Нет смысла лезть в душу к другому. Поступки говорят сами за себя. Попрощавшись, подруги разлетелись по своим пещерам. Вернувшись, Марина разожгла камин и легла в гнездо. Положив голову на лапу, она смотрела на пламя. Легкий запах горелой древесины полз по полу, она втянула дымок и тут же выпустила струйки смога. Неожиданно она вспомнила о Крайнере; хорошо бы навестить его и спросить о Софии. И почему тогда возле пещеры он выкрикнул имя девочки? Будто был уверен, что я смогу с ней поговорить.       Утро. Позавтракав у реки, Марина отправилась за информацией о Софии. Подлетев к пещере, она долго не решалась войти. Когда вошла, хозяина не оказалось дома. «Не судьба», — подумала она. И только вышла, как буквально в «дверях» столкнулась с Файликсом.       — Не ожидал тебя тут встретить. У тебя что-то болит? — Он тревожно окинул дракониху взглядом.       — Привет! Нет, ничего не болит, просто хотела навестить друга. — Марина не собиралась рассказывать правду и цель визита. — А ты что тут делаешь?       — Да вот, хотел посоветоваться в одном вопросе. — Феликс хотел собрать побольше информации о том, как ухаживают драконы. — Но я вижу, его нет. Скорее всего, он в лаборатории Чакоса. Хочешь, слетаем вместе?       — Да нет, я как-нибудь в следующий раз. — «Ну как я буду расспрашивать при свидетелях о Софии». — Ты не знаешь, он говорил, что у него есть брат.       — Есть, и что?       — Да так, ничего.       — Хочешь познакомиться?       — Он говорил, что он двуликий.       — Тебя это пугает?       — Есть немного, просто странно это. Ему, наверное, не по себе быть оборотнем. Мне интересно, как он справляется с двумя сущностями.       — Я думаю, он воспринимает это как должное. Куда денешься, если ты такой, какой есть. Хоть об стенку бейся, ничего изменить нельзя.       — Просто от него могут отвернуться.       — С чего ты это взяла?       — Ну, обычно, если ты не такой, как все, от тебя отворачиваются.       — Глупости. Ему ещё позавидовать можно.       — Правда? — Марина свела брови домиком.       — Это дар!       «Ага, дар. Если бы ты узнал, кто я, отвернулся бы от меня».       — Полетели лучше в горы, я тебя мёдом накормлю.       — Мёдом? — Марину передёрнуло от воспоминания о пчёлах с горы Тарэн. Но сладкое послевкусие дало согласие. — Чур, я мёд добывать не буду, — она загадочно улыбнулась.       — Что, неудачный опыт? — он ухмыльнулся.       — Есть такое. Потом долго зудела кожа.       — Но лакомство стоит того?!       — О да, это волшебный вкус, особенно соты. Сладкое золото!       — Я всё сделаю сам, летим. — Он расправил крылья и поднялся в небо. Марина последовала за ним. — Давай так: я покажу ту платформу, о которой говорил вчера, и ты меня там подождёшь, а я быстро слетаю до горы. Я там уже присмотрел улей.       Марина кивнула. Ей действительно не хотелось встречаться с пчелиными монстрами.       Феликс держал курс на скалы. На одной из них словно искусственно был высечен плоский, как стекло, пласт, на котором поместились бы два вертолёта. Кто мог это построить? Природа? Предыдущие цивилизации? В том мире было много загадок, но также не было ответов, лишь предположения и гипотезы.       — Откуда такая красота?       — Нравится? — Феликс опустился на край. — Жди меня тут, я скоро.       — Будь осторожен, пчёлы такие вредные. — Ответом ей была лишь его улыбка.       Как только Файликс скрылся, Марина прошлась по периметру и выбрала удобное место. Облокотившись о скалу, она легла. «Какой он приятный в общении, мне с ним так легко. А может, я себя обманываю? Ведь за просто так ничего не даётся. Нет ничего идеального, как страшно ошибиться в выборе. Хотя на ошибках мы учимся, каждый человек в нашей жизни — учитель». Когда снежинку, что легко летает, как звёздочка упавшая скользя, берёшь рукой — она слезинкой тает, и возвратить воздушность ей нельзя. Марина тяжело вздохнула: строки стихотворения Цветаевой напомнили, что нельзя мечту свою хватать руками, нельзя мечту свою держать в руках! Она слишком хрупкая.       Тёплый ветер нежно касался кожи, ей на минуту показалось, что он принёс запах моря. Она не заметила, как задремала. Она стояла в центре толпы совершенно голая, пытаясь руками прикрыть интимные части тела. Люди показывали на неё руками и громко смеялись, выкрикивая: «Она — оборотень, она урод. Таким нет места на нашей земле». Она попыталась сделать шаг, но ноги словно приклеились к земле. Марина опустила голову, и из глаз скатились слёзы. Распихивая зевак, к ней вышел молодой высокий мужчина, он снял с себя тёмного цвета сюртук и накинул ей на плечи. Её трясло от страха и холода. Он обнял, а его голос был нежным и тёплым. «Всё будет хорошо», — шептал он ей на ухо. Она прижалась к нему, втягивая до боли знакомый запах…       — А вот и я.       Марина резко открыла глаза, выпуская струйки смога. На платформу опустился Файликс, положил перед ней пустой улей.       — Как тебе удалось?       — Ловкость лап и никаких пчёл. Налетай, — он расплылся в довольной улыбке.       — Что, ни одного укуса?       — История это умалчивает.       Марина когтями разрезала улей на части. Первый кусок мёда в сотах она с наслаждением запихнула в пасть: — М-м-м… — вырвалось у неё. — Это блаженство. А ты? — Пчелинное золото потекло по венам.       — Я не очень люблю сладкое, но вот мясо, политое мёдом, — это да. Ты не против, если я слетаю… — ему так хотелось пошутить: в гастроном, но она не поймёт, — …за мясом. Ты же не торопишься? Я недолго. Мне так хочется тебя накормить.       Марина кивнула в согласии. На этой платформе ей нравилось. Но больше ей нравилось быть с ним!