Ты, трус!

Губы встретились случайно, всего на пару секунд - то ли Гарри слишком сильно дернул головой, то ли Снейп слишком низко наклонился. В любом случае, касание вышло мимолетным, едва заметным, и Поттер решил не принимать его за поцелуй. Руки зельевара, до этого поддержавшие гриффиндорца за талию, тут же отпустили его. – В следующий раз делай то, что я тебе говорю. Твоё упрямство может стоить тебе жизни. – Тебя могли ранить, – ответил Гарри, отходя от Снейпа на несколько шагов. К чему сейчас этот строгий тон? Разве они не могут говорить на равных хотя бы в такие моменты? – Но не ранили, – голос звучал так, будто Снейп был чем-то раздосадован, если не разозлен. Мужчина отошел к окну и захлопнул створку. Вся фигура его в этом черном плаще с капюшоном казалась воинственной, угрожающей, таящей в себе опасность. Он стал ходить по комнате, разжигая камин, перекладывая вещи и срывая с себя верхнюю одежду. Последнее он делал с раздражением и брезгливостью на лице. – Ты хочешь, чтобы я ушел? – Я хочу, чтобы ты не нарушал правила! Тонкий палец ткнулся в грудь мальчишке, и тот от неожиданности пошатнулся. Он почувствовал, как неприятно вонзилась в его икры кровать, и будто со стороны увидел, как он, размахивая руками, валится назад, и как чужое тело в нелепой попытке схватить его падает следом. Руки по обеим сторонам от его шеи. Чужое дыхание в щеку, тяжелое, волнующее. Вес тела Снейпа, этого нового, по-прежнему наводящего легкий страх Снейпа, придавливающего его к матрасу. Один взгляд, один только взгляд зеленых глаз в глубокие темно-карие глаза, в которых плескалась какая-то адская смесь из желания и нежности… и Гарри не выдержал и чуть слышно застонал, неосознанно толкаясь вмиг вставшим членом в снейповский живот. – Мерлин… – прошептал профессор. Теперь в его тоне Гарри различил страдание, но в следующую секунду голос изменился. – Поттер, вы так и не научились держать себя в руках. Снейп стремительно вскочил с кровати, не глядя на распростертого на постели парня. – Вам лучше уйти к себе. – Профессор, но… утро уже через пару часов, и… – И ты хочешь, чтобы я сегодня вообще не спал? – Я могу лечь на диване. – Ты ненавидишь диваны. На это у Гарри ответа не было. Он тихо стоял за спиной профессора, надеясь переждать этот его гневный порыв. Снейп подобрал с пола мантию и маску и, не расправляя, одним большим комком запихал вещи в шкаф. Мужчина выглядел так, будто чем-то удручен и взбешен одновременно. Поттеру хотелось бы знать, как прошло собрание, но сначала надо было подавить в себе это липкое, сладкое чувство, унять дрожь внизу живота. Там было что-то важное, это точно. Волан-де-Морт, может быть, разговаривал со Снейпом один на один, раз на том нет и царапины. Темный Лорд обычно не щедр на Круциатусы, когда беседует с кем-то наедине. – Я велел тебе уйти. – Вы расскажете мне о том, что произошло сегодня? Снейп повернулся к Гарри. На лице его не читалось ничего, кроме усталости. – Кажется, я упустил тот момент, когда из преподавателя и студента мы с тобой превратились в подружек. Поттер почувствовал, что краснеет от обиды, непонимания и злости. – Хотите остаться один? Нет проблем! Парень обошел стоящего в центре спальни Снейпа, едва не задев его плечом, и вышел из комнаты. Спустя несколько секунд зельевар услышал, как хлопнула входная дверь. Профессор тяжело опустился на кровать и медленно выдохнул. Гарри, пробираясь к своей кровати почти в полной темноте, задел чью-то книгу на тумбочке, и она с грохотом рухнула на пол. Мирное посапывание Рона прекратилось. Было слышно только как кто-то возится с одеялом. – Гарри? Это ты? – Рон сонно тер глаза. – Где ты был? Хотел пойти искать тебя, но… – Но у тебя не было мантии-невидимки, а потом ты уснул, – шепотом закончил за него гриффиндорец. – Ну, вообще-то да, – Уизли усмехнулся, а затем глянул на часы и присвистнул. – Уже скоро рассвет, а ты все где-то мотаешься. Может, уже расскажешь мне, кто она? – Кто… она? – Да перестань ты! Я всё-таки твой друг! Ты ведь дал понять Джинн, что тебе кто-то нравится. Я имею право знать. Гарри смутился. Ему никто не нравится. Никто. Он просто хочет быть рядом, хочет бесконечно говорить, хочет касаться, если ему будет позволено, только одного человека. Это не любовь, это… «Это сумасшествие», – подумал парень. – Послушай, Рон, я сказал ей так, потому что не успел придумать ничего получше. Мы с Джинни не подходим друг другу, и… – И поэтому ты ночами где-то ошиваешься, да? – голос Рона звучал раздраженно, и Гарри это уже не нравилось. Подумать только, он, Гарри Поттер, вынужден оправдываться перед другом за свои ночные отсутствия! – У меня никого нет, ясно? Я иногда гуляю по коридорам, когда не могу уснуть. Здесь душновато, если ты не заметил! – Все ясно, друг, – процедил рыжий. – Не хочешь – не говори. Вот только если это Гермиона… Гарри едва не подавился воздухом. – Это не Гермиона, Рон! – Ну-ну. Спи уже давай. Но сон не шел, хотя Поттер упорно жмурил глаза и подтыкал под себя одеяло. Приставания Рона на несколько минут прекратили поток мыслей о Снейпе, но сейчас, когда друг, наконец, замолчал, все началось по новой. Снейп в облачении Пожирателя вызывал в голове странные образы, которые пугали и возбуждали одновременно. Сильный, сильнее его самого, смелый и решительный… Он может убить, не задумываясь, рука его не дрогнет, как не дрогнула бы рука Волан-де-Морта… «Кому этот человек предан на самом деле?», прозвучал вопрос в Поттеровской голове. Возможно ли столько лет находиться на службе у Темного Лорда и оставаться при этом человеком, способным ради света, если не на все, то на многое? Гарри этого не знал. Вслед за этими вопросами появился еще один. Если Снейп все же окажется Пожирателем до мозга костей… Что тогда будет чувствовать к нему гриффиндорец? С ужасом Поттер осознал, что ни отвращения, ни презрения он к Снейпу никогда больше не испытает. Утром Гермиона, презрительно фыркнув в сторону Уизли, подхватила Гарри под руку и отвела в сторону, быстро скользя по коридору, набитому студентами, спешащими на завтрак. – Прекращай ходить к нему по ночам, – тон её был возмущенным и не терпящим возражений. – Ты ничего этим не добьешься. Он не станет…– она замялась, – Не станет… он не даст тебе того, что тебе нужно, Гарри. – Откуда вам всем известно, что мне нужно? – он сбросил её руку со своего плеча, на что девушка обиженно вскинула голову. – Любовь ослепляет, Гарри. – Какая к черту любовь?! – вскричал Поттер, тут же привлекая внимание трех семикурсниц, плетущихся спереди. – Какая любовь? Он мне… Ты просто его не знаешь, Гермиона. Лучше него разве что только… – Обсуждаете какой-то предмет, мистер Поттер? Гарри будто ледяной водой окатили. Он медленно повернулся, чтобы натолкнуться на полный ярости взгляд профессора Снейпа. Поттер замер, пригвожденный к месту, с покрасневшими от стыда щеками. Сколько слышал Снейп? Неужели понял, что...? – Квиддич, профессор. Мы говорили об игре, – деловито проговорила Гермиона, хотя голос её звучал не так уверенно, как обычно. – Вы, мисс Грейнджер, всегда остаетесь собой – в классе или школьном коридоре отвечаете за своего друга. Даже когда вас не спрашивают. Девушка открыла рот, чтобы сказать что-то в ответ, но слова не шли, и Снейп, усмехнувшись, устремился дальше по коридору, то и дело задевая студентов летящей за ним мантией. – Теперь он будет считать меня идиотом, – прошептал Поттер, глядя вслед черной фигуре с идеальной осанкой. – Можно подумать, до этого момента он считал иначе, – закатила глаза Гермиона. ЗОТИ – последний урок в расписании. Гарри повторял заданное Снейпом во время обеда. Очень не хотелось показаться дураком. Снова. Конечно, он не станет выскакивать из штанов, чтобы дать ответ на очередной вопрос – он все еще чувствует себя немного оскорбленным после того, как Снейп выкинул его из спальни посреди ночи. Но если придется отвечать, он справится. Тема была не слишком простой, но он честно готовился. – Разделитесь на пары, – скомандовал Снейп, и студенты тут же засуетились. Гарри этот момент попросту профукал, потому как следил за взмахами руки профессора, показывающего правильные движения, а когда опомнился, всех хоть что-то смыслящих в заклинаниях разобрали. Он оглянулся, чтобы найти Гермиону, но её уже увел Рон. Впрочем, та особо не сопротивлялась. – Мистер Поттер, вы остались одни? – тон безразличный, лицо непроницаемо. – В таком случае, будете отрабатывать со мной. Подойдите. Поттер подошел ближе, ощущая на себе пристальный взгляд и ловя быструю ухмылку. – Если все усвоили контрзаклятие, можете приступать. Разойдитесь так, чтобы вы не мешали друг другу, – проговорил профессор, а потом уже тише обратился к Гарри: – Что вы там стоите, Поттер? Боитесь? – Вас? Я уже не раз доказывал, что не боюсь. – Думаю, это были доказательства вовсе не вашего бесстрашия, – в черных глазах загорелся и тут же погас огонек. – Мистер Долгопупс, вы слишком медленно делаете выпад. Уизли, вы специально все время промахиваетесь? Гарри посмотрел в сторону Рона и увидел, что друг залился краской. – Ну же, Поттер. Вы собираетесь сегодня отрабатывать заклинание? Или вам хотелось бы заняться чем-то другим? О да, Гарри очень хотелось бы, но под вновь ставшим строгим взглядом он только помотал головой. Несколько раз атаковал Гарри, и Снейп отбился, почти не прилагая усилий, затем они поменялись местами. – Вижу, Релашио дается вам легко, – услышав эту похвалу от профессора, Гарри позволил себе улыбку. – Мы с ребятами тренировались. Раньше совсем не получалось. – У Уизли не получается до сих пор, – вслух заметил зельевар, а потом оценивающе взглянул на гриффиндорца. – Мы с вами могли бы попробовать кое-что другое. Поттер замер, боясь даже надеяться на что-то более приятное, чем метание проклятий в горы подушек. – Заклинание Венсеро, – произнес Снейп, наклоняясь к Гарри. Мальчишка тут же ощутил слабый аромат сандала и каких-то пряностей. Захотелось уткнуться носом в чужую шею, и Поттер почти готов был это сделать, но Снейп, видимо, почувствовал настрой Гарри и отстранился. – Ваш противник потеряет способность ориентироваться в пространстве на какое-то время и не сможет контролировать свои мысли и чувства. – Я готов, профессор. – Подумайте о том, чем бы вы хотели меня отвлечь, если бы мы сражались. Какие-то образы передадутся мне, если я не успею выставить щит, конечно же. Гарри на несколько мгновений задумался над тем, что могло бы отвлечь Снейпа от боя. Дамблдор в блестящей розовой мантии, открывающий бал… Гермиона в красивом купальнике прыгает с бортика в воду… Он, Гарри, и Снейп в доме на Гриммо, 12 первый раз в одной постели… Поттер выбросил кисть вперед и произнес заклятие. Видимо, профессор на какое-то время все же замешкался или же просто хотел посмотреть, какие именно образы предложит ему Гарри, потому что сначала брови его дернулись вверх, а лицо приобрело удивленное выражение. Только потом он сделал едва заметный отбрасывающий жест и тут же напал на Гарри в ответ. В голове у Поттера помутилось. Полутемная комната, два человека в постели. Они целуются, обнимают друг друга, сливаясь в причудливых очертаниях теней на стене. Бледная кожа на фоне загорелой кажется еще белее. Гарри хочет получше вглядеться, разобрать, кто эти двое на кровати. Ему кажется, что они очень близко… Они… Нужно было вынырнуть из этого морока, нельзя поддаваться ему, нужно бороться. Этого ждет от него Снейп! Но тот, чья фигура кажется бледной и угловатой, переворачивает под собой второго, и он оказывается перед ним в коленно-локтевой, бесстыдно оттопырив задницу, и этот бледный приставляет к отверстию член, и… Гарри выдернуло из забытья легкое похлопывание по щекам и шепот. – Прошло целых пять секунд. За это время вас могли спокойно убить. Очень опасное заклинание, если не уметь ставить против него щит. Поттер зло глянул на Снейпа. – Почему вы… Как вы могли так!? Ему хотелось возмущаться и кричать, что это был запрещенный прием, но разве это было правдой? – Как я мог показать вам картинку, которая понравилась вам так, что вы решили досмотреть все до конца? Уголок тонкой губы, приподнятый в усмешке. Хочется вцепиться, сделать больно, прокусить. – Мне не понравилось, – прозвучало слишком жалко. – Тогда прекратите демонстрировать всему классу своё внушительное достоинство, – едва слышно проговорил Снейп и тут же отвернулся. – Грейнджер, пытайтесь думать наперед. Финниган, минус десять очков Гриффиндору, вы испортили весь пол. Гарри стоял на месте спиной к классу, смущенный и возбужденный до предела. Почему бы всем не исчезнуть прямо сейчас? Или почему бы чертову Снейпу не выгнать его с урока? Он добежал бы до спальни, стянул бы с себя брюки и накрыл рукой мокрый член. Снейп сказал «внушительное достоинство»… Черт, он смотрел на него! Смотрел туда! И этот его шепот, это все ведь просто одна сплошная провокация! Почему он выгнал его ночью, почему не разрешил остаться? Когда занятие подходило к концу, Снейп остановил дуэли. – В следующий раз вы должны делать все лучше. Пока хватит. Теперь быстрый опрос, и можете быть свободны. Сначала Гарри очень разозлился, когда его Снейп спросил первым. Он все еще пребывал в своих мыслях, и когда профессор от него отошел, перестал следить за ходом урока. Потом Поттер пришел в ярость, потому что ответ на снейповский вопрос он не знал. Он наверняка был в примечаниях к параграфу, но парень обычно примечания не читал. А потом, когда Снейп сказал, что ждет Гарри сегодня в восемь на отработку, сердце забилось быстрее, и гриффиндорец едва смог сдержать ухмылку. – Во дела, – сказал Рон, когда они втроем с Гермионой вышли из класса. – Все-таки он по-прежнему ненавидит тебя, Гарри. Никому больше отработки не назначил. Гермиона на это только неопределенно пожала плечами. – Профессор Снейп? – Гарри стучал долго, но никто не отзывался. – Я пришел на отработку. Можно войти? Поттер очень нервничал, но мысленно храбрился, говоря себе, что все, что бы ни произошло, не перейдет за рамки допустимого. Просто потому что он идет к Снейпу. И совершенно неважно, что этот Снейп запускал руки ему в волосы, прижимал во сне и демонстрировал совершенно неподобающие образы в качестве приема отвлечения. Он не тронет его и пальцем, если Гарри этого не захочет. А Гарри ведь не захочет, так ведь? Снейп открыл спустя пару минут. Он был в том самом длинном халате, что позволял Поттеру рассматривать щиколотки профессора, когда они жили на Гриммо, 12. С волос зельевара капала вода, а кожа казалась слегка порозовевшей. Гарри проследил взглядом за тем, как одна капля соскользнула с черной пряди и упала на грудь Снейпа. Это было… слишком вызывающе. Бледные ягодицы под струями воды… Мерлин, почему эта картинка всплыла в голове сейчас! – Я заставил вас ждать, мистер Поттер? – Ждать? Нет… Нет, профессор Снейп, я… Поттер не знал, куда деть глаза, чтобы не встречаться взглядом с ухмыляющимися карими омутами. – На часах уже десять минут девятого. Если вы не ждали под дверью, значит вы опоздали. Хотите еще одну отработку? – Но я не опаздывал, – возмутился гриффиндорец прежде, чем успел обдумать, какие возможности ему даёт еще одна отработка. – Тогда выходит, что вы мне солгали. Как часто вы это делаете? – дергающие в усмешке губы. Гарри показалось, что он уловил легкий запах виски. – Не так часто, как вы думаете. Вам я не вру. – Входите уже, мистер Честный и Порядочный Поттер. Гарри вошел в распахнутую дверь, чуть задев плечом рукав снейповского халата. В кабинете было жарко из-за давно растопленного камина. На столе среди вороха бумаг и раскрытых книг стояла бутылка с темной жидкостью и один пустой стакан. Поттер, оглядевшись, вопросительно посмотрел на Снейпа, и тот кивнул в сторону большого шкафа в углу помещения. – Сегодня котлы в вашем распоряжении. Слизнорт предпочитает собирать чаепития, а не заниматься подобной работой. – Но… – Гарри в глубине души все же надеялся, что отработка – просто предлог. – Никаких но. Для начала - пять котлов, мистер Поттер. Услышав «мистер Поттер», Гарри скривился. – А потом? – А потом я найду вам применение. Или отпущу. Гриффиндорец посмотрел на Снейпа, но тот уже отвернулся, и Гарри не заметил выражение его лица. Пожав плечами, Поттер направился к котлам. Работа была почти привычной и монотонной. Парень даже успел раствориться в мыслях о всяких мелочах, вроде того, что пора бы купить новую мантию и сходить с друзьями в Хогсмид. Профессор едва слышно водил пером по чьим-то записям, а может, делал свои пометки во время чтения не слишком понятной для Гарри книги. Третий котел был почти отчищен, а Поттер все еще не чувствовал себя уставшим. И все-таки в комнате жарко, пожалуй, даже слишком, и… – Профессор Снейп, я могу раздеться? Вопрос сорвался с языка раньше, чем Гарри успел понять, что собирается сказать. Он повернулся на Снейпа, сидевшего за столом. Взлетевшие вверх брови не обещали ничего хорошего, но на удивление бархатный голос произнес: – Похвально, что вы посчитали нужным спросить об этом прежде, чем сделать. Что именно вы хотите снять? – Ну, вообще-то, футболку. Я запарился. – Вы вольны делать со своей футболкой все, что пожелаете. «В прошлый раз ты сам приказал мне её снять», возмущенно подумал Поттер. Неуклюже стянув футболку через голову и сложив её на ближайший стул, Гарри принялся тереть дальше свой котел. – Профессор Снейп, – позвал он спустя несколько минут и развернулся к зельевару. Тот явно этого не ожидал - он ничего не писал, руки его лежали на столе, а глаза впились в обнаженную фигуру Поттера. Заметив это, Гарри смутился, но все же спросил: – Профессор Снейп, почему вы со мной снова на вы? Казалось, мужчине тяжело оторвать взгляд от загорелой груди и крепких мускулов. – Потому что вы быстро садитесь на шею и наглеете, мистер Поттер. – Я больше не буду навязывать вам своё общество, если вы об этом. Где-то внутри горько разливалась обида. Это он-то наглеет? Разве они не вдвоем вели себя так…? Не вдвоем чувствовали… Мерлин, чувствовали что…? Гарри не мог подобрать слов, чтобы объяснить происходящее даже себе, не то что выразить вслух и доказать что-то Снейпу. – Вы и в самом деле ничего не понимаете или только прикидываетесь идиотом? – раздраженно спросил Снейп, и Поттер окончательно убедился в том, что он на самом деле идиот. – Я не понимаю, – признался он, и зельевар, выдохнув, впился пальцами в свои виски. Снейп встал с кресла, обогнул стол и подошел к Гарри. Тому пришлось поспешно подняться с колен. Снова пахнуло алкоголем. Не слишком сильно, скорее даже приятно, одурманивающе. Снейп стоял перед ним – отталкивающий, притягивающий, близкий, далекий. Запретный. – Как ты еще юн, Гарри, – слышит Поттер, и от хриплого голоса бегут мурашки. – Мой возраст не имеет никакого значения, – хотелось сказать ему с вызовом, но на плечо легла чужая рука. Пальцы несильно сжали голую кожу. На грани боли. – Пожалуй, это не самая страшная твоя ошибка. В твоем возрасте я совершал ошибки куда более серьезные, последствия которых приходится разгребать до сих пор. Едва заметное давление на плечо вынуждает Поттера подойти еще ближе к мужчине. – О какой моей ошибке вы говорите, профессор? Парень как завороженный смотрел в глаза Снейпа. Как можно иметь такие глаза? И губы, тонкие, упрямые, вечно сжатые в прямую линию… – Ты не должен был влюбляться, Гарри. Я – совсем не то, что ты там себе напредставлял. Краска схлынула с лица гриффиндорца, а в желудке что-то болезненно засосало. – Я… Я вовсе не… – На самом деле это все вовсе не любовь, просто твоё юное тело со всеми этими гормонами заставляют тебя думать, что я для тебя - некто особенный. Пальцы продолжают поглаживать плечо, медленно спускаясь по руке ниже. – Пройдет какое-то время, и тебе будет стыдно за то, что ты позволял мне, да и себе тоже такие вещи. – Думаете, что знаете меня лучше, чем я сам? Поттер немедленно сбросил чужую руку. Мерлин, а может, Снейп прав? Может, все это и вправду всего лишь временное помешательство? Он посмотрел в лицо зельевара, болезненно худое, усталое, но… не безразличное, как всегда. Снейп был напряжен, он будто готовился к чему-то, чего-то ждал… Ему было не все равно! Черт, Снейпу не плевать на то, что происходит! От этой мысли сомнения, посеянные чужими словами, исчезли. – Знаете, профессор, я всю жизнь только и занимался тем, что потакал чужим желаниям. Могу я хоть раз позволить себе делать то, что хочу? Усмешка Снейпа вышла горькой, но он все же кивнул. Гарри осторожно взял руку с тонкими красивыми пальцами и вернул её на своё плечо. Это было приятно, а значит – правильно. Снейп приблизился к Поттеру, неловко прижимая к себе голое тело и вдыхая запах черных взлохмаченных волос. «Это чертовски неправильно и испортит жизнь нам обоим», думал он и прижимал парня крепче, пока не почувствовал чужое возбуждение своим бедром. Молодость, как она прекрасна, как чувственна! До этого момента у него самого не стоял – мысли текли совершенно в другом направлении, но сейчас, ощутив желание мальчишки, Снейп почувствовал, как заинтересованно дергается его член. Нельзя, чтобы это все зашло слишком далеко, думает профессор и отодвигает Гарри от себя. – Почему? – недоумевает Поттер, тело которого само тянется к зельевару. – Потому что я по-прежнему твой преподаватель, а ты – мой студент. – Как будто кто-то сможет об этом узнать, – шепчет Гарри, кладя ладони на чужую талию. Мнет пальцами пояс халата. Думает о том, что под халатом скорее всего ничего нет. Снейп больше не отталкивает. Он не делает совсем ничего. Гарри кажется, что он выглядит растерянным, но на самом деле зельевар собран как никогда. Поттер медленно перемещает руки вперед, кладет пальцы на узел пояса, а затем тянет за один конец. Халат распахивается, открывая взору бледную грудь с небольшими розовыми сосками, дорожку черных волос, ведущую вниз, к… Профессор Снейп не надел белья. Вспыхнувшие щеки Гарри, ухмылка Снейпа и один шаг назад. – Игра перестает быть честной, мистер Поттер. На вас слишком много одежды. – Хотите, чтобы я разделся? Гарри тяжело было говорить. Взгляд его нет-нет, да и оказывался в районе паха Снейпа. Член зельевара был длиннее, чем у него самого, но несколько тоньше. Он торчал точно вверх, а на головке блестела капелька влаги. – Хочу ли я видеть тебя, молодого красивого парня, обнаженным? Как думаешь, хочу? Поттер смутился еще больше, хотя минуту назад ему казалось, что такого чувства смущения он не испытывал никогда. А еще вдруг стало страшно. Захотелось убежать, исчезнуть из поля зрения профессора, привести себя в чувство и вернуться, чтобы вести разговор по-другому, чтобы не допустить попадания в ловушки, и… – Бросьте, Поттер, – еще пара шагов назад, и пояс от халата снова затягивается в узел. – Мы оба знаем, что вы пока не готовы к подобным физическим контактам даже с ровесниками, не то что со мной. Не бойтесь, я не собираюсь вас насиловать. Снейп не выглядел обиженным или оскорбленным, но Гарри отчего-то думал, что задел его своей нерешительностью. Хотя задеть Снейпа вряд ли получилось бы у него, школьника, которого все вокруг считают Героем. И все-таки взгляд карих глаз Поттер идентифицировал как потухший. Нужно было как-то исправлять положением – в следующий раз Снейп может не пустить его на порог, если почувствует неискренность. – Простите, сэр, – сказал Гарри, ища взглядом футболку. – Я знаю, чего хочу. Просто… На этот раз Снейп не помог ему договорить. Он стоял, оперевшись ягодицами о стол и чуть склонив голову в сторону, и ждал, что скажет Поттер. – Я не хочу от вас уходить, – произнес гриффиндорец после неловкого молчания. – Так не уходите. – Мне лечь на диване? – Нет. – Тогда… – Гарри мотнул головой в сторону спальни Снейпа. – Да. Но сначала выпьем, – и на еще не заданный вопрос добавил: – Вы – чай, я – виски. Какое-то время разговор не клеился, и каждый думал о своем. Однако тишина не казалась неловкой – Гарри спустился на пол и сел со своей чашкой чая у кресла, в котором, развалившись, сидел зельевар. Рука мужчины снова была в волосах гриффиндорца, и пальцы неторопливо перебирали пряди. – Дамблдор мне что-то не договаривает, – проговорил Гарри, когда стакан его опустел. – Это неудивительно. Было бы даже странно, если бы он выкладывал все, как на духу, взбалмошному мальчишке, склонному ко всякого рода «подвигам». Гарри на это не обиделся и, улыбнувшись, ответил: – Хорошо, со мной понятно. А почему он не рассказывает все вам, сэр? Брови Снейпа сдвинулись. – Не от того, что он во мне не уверен, если тебе хочется знать это. Волан-де-Морт способен на многое. Даже если он сломает мои щиты, если проникнет в мой разум, раскроет меня и убьёт – ему не должно стать известно обо всем, что известно Дамблдору. Гарри, услышав это, задумался. Волан-де-Морт и в самом деле может узнать все. Тогда Снейпа не просто убьют – его будут пытать очень долгое время, будут издеваться, причиняя невыносимые страдания. – Ты думаешь, – на этот раз Поттер не побоялся использовать «ты», а не «вы», – думаешь, мы не выиграем войну, если ты не перестанешь служить Волан-де-Морту? Неужели нельзя… нельзя прекратить все это? Да, тебя будут искать для того, чтобы расправиться, но ведь и я так живу. В Хогвартсе можно скрываться. Если мы будем вдвоем… – Остановись, – прервал поток этих бессмысленных рассуждений Снейп. – Наши шансы и без того не слишком велики. А если я потеряю с ним связь… – Но такая связь есть у меня! – возмутился Гарри. – Ты можешь научить меня чему-то еще. Все будет не так, как в том году, я обещаю! – Дамблдор принял решение не провоцировать еще большее сращивание сознания твоего и сознания Волан-де-Морта. Об этом не может быть и речи. – Это все какие-то отговорки, – Гарри чувствовал, как быстро колотится его сердце. Почему, почему Снейп не хочет даже на секунду воспринять его слова всерьез? – Ты просто не хочешь от него уходить. Или ты боишься? Говорить такие вещи было опасно, и после того, как слова вылетели изо рта мальчишки, он весь напрягся, будто ожидая удара или ответного оскорбления, но ничего не произошло. – Может, ты и прав, – спокойно заговорил мужчина, все также крутя чужие локоны. – Видимо, я не настолько храбр, чтобы в открытую бросить вызов Темному Лорду. – Нет, я… – теперь гриффиндорцу стало стыдно. – Я совсем не это хотел сказать. – Не важно, что ты хотел сказать. Уже поздно. Не передумал оставаться? Поттер отрицательно покачал головой. – Твои друзья думают, ты завел подружку и ночи теперь проводишь с ней? Скорее утверждение, чем вопрос. Снейп криво ухмылялся. – Да. Рон так считает. – Почему бы тебе и в самом деле так не поступить? – а это уже вопрос, и в голосе Гарри слышал заинтересованность. – Потому что я не хочу находить себе подружек. – Ну да, вам больше по душе заводить друзей. Поттер снова улыбнулся, и Снейп улыбнулся ему в ответ одним уголком губ. Они вместе вошли в спальню, и зельевар, скинув на пол халат, под которым у него ничего не было, заполз под одеяло. – Если тебя что-то смущает, можешь уйти в любой момент. – Меня ничего не смущает, – с вызовом бросил Гарри. Стаскивая с себя штаны, он на какие-то секунды решил, что сможет тоже снять белье и лечь в постель обнаженным, но потом передумал. Он чувствовал стеснение, и к тому же, не ходил в душ и не брился. Пусть Снейп злорадствует сколько хочет – в следующий раз он будет готов.