Ты, трус!

Как было бы здорово, если бы Снейп все же передумал. Они со всем справились бы вдвоем. Хотя нет, почему же вдвоем. У него по-прежнему есть Рон и Гермиона. Если Дамблдор все-таки расскажет им свой план от начала и до конца, победа над Волан-де-Мортом, возможно, не заставит себя долго ждать. Вовсе необязательно продолжать использовать фигуру Снейпа в таком ключе. Необязательно швырять его на амбразуру. Однако, поделиться своей новой идеей-фикс с Дамблдором или друзьями Гарри не мог. Они посчитают его дураком и не поймут его мотивов. Впрочем, если поймут, будет только хуже. – Опять витаете в облаках, мистер Поттер, – глубокий голос Северуса заставил парня вынырнуть из своих мыслей. – Минус десять очков Гриффиндору. Кто-то сзади недовольно зашипел (так, чтобы не слышал Снейп, разумеется), кто-то молча бросил на Поттера неодобрительный взгляд. Факультет слишком часто терял очки на этой неделе, и для некоторых учеников, не имеющих никакого понятия о надвигающейся войне, это по-прежнему было важно. – Если вы продолжите снимать баллы из-за меня, меня скоро убьют свои же, – попытался пошутить Гарри, спеша за черной спиной, удаляющейся от него по дорожке, ведущей в Запретный лес. Уже смеркалось, и скоро нужно было идти на ужин, но Поттер посчитал, что прекрасно обойдется крекерами перед отбоем. – Если вы продолжите считать ворон на моих занятиях, то так и случится, – ответил мужчина, не посчитав нужным даже замедлить шаг. – Какого дьявола вы идете за мной, разрешите узнать? Запыхавшийся и раскрасневшийся Гарри не мог сдерживать рвущуюся наружу улыбку. Да уж, когда рядом Снейп, он ведет себя все дурнее и дурнее. – С чего вы решили, что я иду за вами, профессор? – нагловато ухмыляясь, спросил Избранный. – А по какой еще причине вы можете тащиться в лес? Только не говорите, что вы своим золотым гриффиндорским составом снова решили вершить подвиги. – Может, у меня свидание? – вспыхнул Гарри, услышав о подвигах, которые он никогда не рвался совершать. – Да ну? И кто на этот раз стал объектом вашей страсти? Или вы решили вернуться к очаровательной мисс Уизли? Поттер надулся. Затевать такие игры со Снейпом изначально было плохой идеей, но теперь уже поздно идти на попятную. – Вы же знаете, что Джинни мне не интересна, – тихо пробурчал парень. То ли он стал идти быстрее, то ли Снейп замедлил шаг, но только шли они теперь едва не касаясь друг друга плечами. – Да, с тех самым пор, когда вы вбили себе в голову, что вы гей. Гарри распознал ехидство в голосе профессора и повернул голову, чтобы посмотреть ему в лицо. В сгущающихся сумерках трудно было разобрать, но гриффиндорцу показалось, что он заметил улыбку. Когда Поттер, наконец, нашелся с ответом, Снейп внезапно остановился и стал всматриваться в кусты с левой стороны от дорожки. – Что вы там увидели, сэр? – готовясь ко всему, чему только можно, прошептал парень. – Разуйте глаза, мистер Поттер. Перед нами волшебная рябина. Я смотрю, есть ли на ней лукотрусы. Гарри готов был хлопнуть себя по лбу пару раз. Пару десятков раз, если быть точным. Чтобы реабилитироваться, он спросил деловым тоном: – Её кору собирают только в вечернее время, да, профессор? – Нет, Поттер, мимо. И ветки, и кору можно собирать, когда захочется. Я сейчас здесь, потому что у меня есть пара свободных часов. А теперь не мешайте мне, постойте где-нибудь там, – Снейп неопределенно мотнул носом в сторону дорожки. – Я могу помочь. – Лучше не трогайте. Не хочу лечить ваши занозы. – Вам их и не пришлось бы лечить, – обиженно отозвался Гарри, даже не думая отходить от профессора. – Да ну? Больше не доверяете мне? Северус иронично изогнул бровь, что в темноте все равно никто не заметил. В ту же секунду Поттер, зацепившийся ботинком за ветку ползущего по земле кустарника, сначала неуклюже замахал руками за профессорской спиной, а затем, не удержав равновесие, рухнул на Снейпа, сбивая того с ног. – Мерлин, Поттер! – казалось, зельевар сейчас вскипит от злости. – Вы пошли за мной, чтобы испортить не только мой вечер, но и мою мантию и собираемые мною ингредиенты? По своим стремлениям творить зло с вами не сравнится даже корнуэльский пикси! Гарри прыснул, все еще лежа на профессоре, тазом ощущая его ягодицы, чувствуя, что они достаточно мягкие. Если думать о них чуть дольше, член, и без того заинтересованный происходящим, упрется прямо в снейповский зад. Что тогда скажет ему Северус? А вдруг не… Додумать Поттер не успел, потому что профессор, остающийся в том же положении и будто не ощущавший на себе тяжелой гриффиндорской тушки, вдруг зашипел: – Тихо, Поттер. Пригнитесь и не двигайтесь. – Что… – Тсс! – еще тише прошипел Снейп, и растерянному Гарри пришлось заткнуться. Очень скоро все стало ясно: по дорожке у волшебной рябины кто-то шел. Совсем рядом слышались тяжелые шаги. Когда идущий остановился прямо напротив них, лежащих в столь компрометирующей позе, Поттер предпринял слабую попытку скатиться со Снейпа. Тут же под правым коленом захрустела ветка, и парень замер. – Пум-пум-пум, – раздалось высоко над головой, и Гарри уже решил, что они обнаружены Хагридом (а это, вне всяких сомнений, был именно он), как снова послышались шаги, а затем чуть левее тот же голос пробасил: – Пам-пам-пам… Уходить Хагрид явно не собирался, по крайней мере, пока что. Он остановился у соседнего дерева, опустил что-то на траву, вполне возможно, корзину и принялся что-то методично в нее складывать. Великан тоже пришел за корой, понял Поттер. Если он увидит их… Что ж, Гарри не был уверен, что будет, если Хагрид их увидит, зато Снейп отлично представлял. Он лежал под гриффиндорцем, чуть слышно вдыхая и выдыхая воздух и явно пытаясь слиться с местностью. Поттер, поняв, что они застряли надолго, устроился на чужой спине удобнее. Сердце зельевара глухо ухало где-то внутри, каждым ударом отдавая в грудь Гарри. Слишком близко. Слишком откровенно и… интимно. Поттер прислушивался к этим ударам, ловил чужое дыхание, прижимаясь ближе, протягивая руки к чужим ребрам. Он чувствовал некое единение, будто они – он и Снейп, мрачный преподаватель, приспешник Темного Лорда, столько раз спасавший ему жизнь, - одно целое. Такого момента может никогда больше не быть, поэтому парень старался запомнить все, начиная от пара, что выходил изо рта зельевара, и заканчивая тем, что… Тем, что его собственный член, не впечатленный глубиной чувств и эмоций Гарри, совершенно по-хозяйски устроился между снейповских ягодиц, скрытых черной тканью строгих брюк. Поттер почувствовал, как горит его лицо от стыда и смущения. Запылали даже щеки, когда что-то, вопреки здравому смыслу и голосу разума, заставило его легонько толкнуться в профессорский зад. Снейп чуть слышно приподнял голову и попробовал повернуться к Гарри, но тут же зашуршали листья, так что он прекратил движения. Профессор чуть слышно негодующе зашипел, но быстро остановился, потому что Хагрид на несколько секунд замер, видимо, прислушиваясь. Гриффиндорец тяжело сглотнул. Радовало то, что он не видит лица мужчины в этот момент. И еще лучше то, что они не могут разговаривать – о том, сколько яростных криков парню предстоит выслушать, он пока не думал. Ему было хорошо. Пожалуй, так хорошо, как не было еще никогда в жизни. Тепло, исходившее от тела, распростертого под его животом, одурманивало голову, заставляло бесстыдно тереться о чужие ягодицы, мечтая о большем и ужасно боясь наказания. Черт, он никогда не отважился бы на это в спальне Снейпа, когда они вдвоем лежали в кровати. Не смог бы, потому что Снейп вышвырнул бы его, а сейчас… Если он не остановится, то кончит. Испачкает свои штаны и, не дай Мерлин, брюки Снейпа. Это будет равносильно смертному приговору, так что пора останавливаться, пока… – Поттер, – позвал хриплым приглушенным голосом профессор, и Гарри, явно не ожидавший того, что Снейп подаст голос, не выдержал и спустил себе в трусы. В следующую секунду раздался тяжелый вздох – то ли злости, то ли разочарования. Профессор сказал: – Мистер Поттер, если вы сейчас же с меня не слезете, я дотянусь до палочки, – парень, еще не пришедший в себя, хмыкнул, – волшебной палочки, – процедил Снейп, – и пущу в вас несколько десятков неизвестных вам проклятий. – Где Хагрид? – вместо ответа прошептал Поттер, беспокойно оглядываясь. – Он успел удалиться. Вы бы заметили это раньше, если бы не были так сильно заняты моей…Моими… Снейп не договорил, а у Гарри, казалось, и вовсе пропал дар речи. В полнейшем молчании он поднялся на ноги, неловко протянул руку Снейпу, и тот, ухмыляясь, ухватился за нее и поднялся следом. Стряхнув с мантии грязь и веточки, зельевар подобрал с земли немногочисленный материал, который он успел собрать, и сделал знак Гарри, чтобы тот двигался в сторону замка. – Как, вам разве не нужно заготовить кору? – Поттер, пряча липкие пятна на джинсах полами мантии, говорил тихо и не поднимал глаз. Он ждал, что Снейп оскорбит его так, что парень никогда больше не сможет даже стоять с ним рядом, но мужчина задумчиво молчал. – Обойдемся без коры, мистер Поттер, уже слишком поздно для того, чтобы находиться в лесу. К тому же, мне срочно нужно выпить, а вам, я полагаю, в душ. Уши Гарри полыхали всю дорогу, пока он шел за темной развевающейся мантией и лихорадочно соображал, как ему объяснить свой бестолковый, совершенно непристойный поступок, который мог раз и навсегда перечеркнуть все в их со Снейпом взаимоотношениях, если, конечно, происходящее между ними можно было так назвать. Когда они вошли в замок, профессор остановился и развернулся к держащемуся позади него Поттеру. Взгляд черных глаз медленно спустился от розовых губ мальчишки до паха и быстро поднялся обратно. – Если вы на что-то решились, мистер Поттер, делайте это с уверенностью или, по крайней мере, с уверенным видом. А сделав то, что хотели, не прячьте голову в песок. Тогда вам не придется… – Гарри! – окликнул друга Рон, за поворотом коридора не видевший собеседника Поттера. Гриффиндорец даже не посмотрел в его сторону. Рон как всегда все портил, сам того не понимая. – Думаю, вам пора вернуться в более подходящую для вас компанию, – иронично проговорил Снейп, еще раз оглядывая Гарри с ног до головы странным оценивающим взглядом. – Профессор Снейп, – позвал Поттер, когда мужчина уже повернулся к нему спиной, – я хотел… – Я знаю, что вы хотели. И я не виню вас в этом, – уголок губы Снейпа дрогнул в подобии улыбки, отчего у Гарри мгновенно потеплело где-то внутри, а с сердца упал камень. Снейп на него не зол даже за такое, как могло бы показаться, проявление неуважения, за такое нарушение абсолютно всех человеческих правил и норм. Не все кончено, еще есть шанс, и в следующий раз Гарри не будет таким пустоголовым идиотом. – Гарри, чего ты молчишь? О чем вы разговаривали? – Поттер вынырнул из своих мыслей только когда Рон потряс его за руку. – Да так. Мне показалось, я видел Драко в Запретном лесу. Снейп сказал, что разберется, – сморозил чепуху Гарри, с трудом переключаясь на друзей. – Малфой в Запретном лесу? Что ему там делать? – удивленно спросила подошедшая к парням Гермиона. Она, видимо, на несколько секунд забыла о том, что Снейпа и Гарри связывают не только вопросы безопасности студентов, охота на Волан-де-Морта и выслеживание врагов. – Ты что, проболтал с этим носатым уродом весь ужин? – набычившись, бросил Рон, и Гарри тут же сжал пальцы в кулаки. – Разве я не просил тебя не оскорблять его в моем присутствии? – Да разве ж я его оскорбил как? А, Гермиона? – Уизли повернулся к девушке за поддержкой, но та отвела взгляд. – Не понимаю, чего ты с ним так носишься, Гарри. Будь он хоть сто раз первоклассным шпионом, спасающим жизни, - все равно не понимаю. На это Поттер ничего не ответил. Что толку объяснять человеку то, что он не способен понять по своей природе? Рон глуп, когда дело касается отношений между людьми. Он застрял в предрассудках и совершенно не готов меняться. Терпеть его становилось все сложнее, но Гарри терпел. Ради Гермионы. Отношения с Роном не ладились даже на тренировках. После неплохого выступления на прошлой игре Уизли явно счел, что он – ценный игрок для команды, а потому во время отработки финтов не всегда обращал внимание даже на замечания капитана. Чья вина была в том, что многолетняя дружба рушилась на глазах? Гарри искал недостатки в себе. Во второй половине дня Снейп в коридоре на пятом этаже наткнулся на Поттера, в глубокой задумчивости прошествовавшего куда-то мимо него. Мальчишка был в грязной квиддичной форме. Лицо перемазано землей, на щеке неглубокая ссадина. Северус критически оглядел всю его фигуру еще раз. Неудачная тренировка? Настолько неудачная, что Избранный бредет по школе с таким потерянным и несчастным видом? – Мистер Поттер, – позвал его Снейп, и Гарри тут же встрепенулся, вскидывая голову и ища профессора глазами. – Профессор Снейп, – на губах показалась усталая улыбка. – Вы случайно не потерялись в замке? – ехидно спросил мужчина, но в тоне его слышалось волнение. – Нет, я… Я иду в ванную старост, – Гарри мотнул рукой в сторону двери, за которой находилась просторная купальня. Он, как капитан команды по квиддичу, имел право пользоваться ею, хотя и делал это крайне редко, и Снейп знал об этом, потому что за годы учебы Гарри в Хогвартсе у него выработалась привычка следить за ним и его передвижениями. – А что, душевые в ваших раздевалках не работают? Если так, нужно сообщить Дамблдору, чтобы… – Профессор, – перебил его Поттер, – не нужно ничего сообщать. Там все работает. У меня просто сильно болит голова. Я хотел побыть один и решил пойти сюда. – Голова болит или кружится? – Скорее, кружится. Я просто не завтракал, вот и все, – попытался успокоить явно встревоженного профессора Поттер, но получилось только хуже. Снейп теперь выглядел едва ли не разозленным. – Значит, мало того, что вы рискуете свалиться с метлы из-за голодного обморока, так вы с вашей кружащейся головой еще и собираетесь пойти в ванную, где нельзя ступить шагу, не поскользнувшись на кафеле. Никогда не встречал прежде человека с таким стремлением проломить себе череп. Пойдемте. – Куда? – спросил Гарри, когда его подхватили под руку и чуть не потащили за собой. – В ванную старост. Ты ведь туда направлялся. Снейп выждал момент, когда последний второкурсник скроется за углом, распахнул дверь в комнату и впихнул в нее ничего не понимающего Поттера. Пока парень стоял, бестолково хлопая глазами, Снейп запечатал дверь заклинанием, подошел к кранам и открыл их. Спустя пару мгновений хлынула горячая вода. – Чего вы ждете, Поттер? Я не намерен потратить на ваше купание весь оставшийся день. – На мое купание? – Надо было все же отвести вас в больничное крыло, – пробурчал себе под нос Снейп. – Но теперь уж раздевайтесь. Осознав, что профессор никуда не уйдет и что спорить с ним бесполезно, Гарри стал стягивать с себя грязную квиддичную форму. Сняв пропахшую потом футболку, Поттер быстро глянул на зельевара. Тот стоял, отвернувшись от гриффиндорца и сложив руки за спиной. «Он-то неизменно проявляет к тебе уважение» - шепнул Гарри неприятный едкий голосок. – Я закончил, – оповестил профессора Поттер, когда нижнее белье его было отброшено в сторону. Он по-прежнему стеснялся своего обнаженного тела, но посчитал, что будет выглядеть как самый настоящий идиот, если полезет в воду в трусах или завернувшись в полотенце. Снейп тут же оказался рядом, подхватывая Гарри за локоть и ведя к кромке большого бассейна, быстро заполняющегося водой. Ступеньки в самом деле оказались скользкими. Вода брызгала в разные стороны, попадая на кафель, голые ноги Поттера и брюки Снейпа. Профессор придерживал Гарри до самого спуска и отошел в сторону лишь когда гриффиндорец погрузился в воду по пояс. – Как ваша голова, мистер Поттер? – Лучше, – ответил парень и тут же заметил: – Здесь никого нет. Вы могли бы называть меня по имени. Снейп только усмехнулся этому наглому заявлению. Он смотрел на парня и не мог оторваться, как бы не пытался. Детская непосредственность, юношеский максимализм и глаза, отражающие столько взрослых мыслей – Поттер явно даже не представлял, что был способен так манить, так влюблять в себя. Невозможно отвернуться, невозможно прекратить следить за каждым его движением. Ничего не подозревающий Гарри продолжал пенить волосы, кидая на Снейпа неоднозначные взгляды. Мыльные струйки стекали по его плечам, путались в дорожке волос, идущей вниз от пупка. Взор Снейпа несколько раз спустился ниже (из-за чего Северус мысленно наслал на себя тысячу проклятий), но за крупными пенными пузырями ничего не было видно. У него еще не стоял (слава Мерлину!), но внутри уже все напряглось и завязалось в тугой узел. – Вы когда-нибудь купались в этой ванной, профессор? – спросил явно расслабившийся в такой атмосфере мальчишка. Он уже закончил с мытьем волос, погрузился в воду по подбородок и поплыл к бортику, над которым возвышался зельевар. – Нет, мистер Поттер, хоть я и занимал должность старосты факультета какое-то время и имел такого рода привилегии. Гарри проглотил такое обращение к себе только потому, что в голове его вспыхнула идея. В глазах загорелись озорные огоньки. – Вы можете искупаться сейчас, – проговорил он таким тоном, будто предлагал Снейпу выпить чай на Гриммо, 12. – Надо поговорить с Макгонагалл, чтобы она запретила тебе тренировки. Хотя бы на какое-то время. Сотрясение твоего мозга во время маневров и падений крайне плохо влияет на способность мыслить. Снейп поджал губы и отошел от плещущегося в воде парня на безопасное, как ему казалось, расстояние. Одно дело – проводить студента до купальни по той простой причине, что студент этот – Гарри Поттер, который может разбить себе лоб просто сделав неверный шаг. И совсем другое – раздеться и залезть в воду к мальчишке, следуя его нелепому приглашению, особенно учитывая то, что произошло пару дней назад в Запретном лесу, будь он неладен. На ту выходку Северус не отреагировал должным образом просто потому, что не знал, как на нее реагировать. С ним никогда не случалось такого раньше – никто не хотел его настолько, чтобы кончить от нехитрых телодвижений и непосредственной близости. Все поползновения Гарри в его сторону Снейп неизменно списывал на гормоны, но ведь мальчишке ничего не мешает выплескивать свою сексуальную энергию на кого-нибудь другого. Почему, зачем он привязался к нему? Снейп чувствовал, что уже почти готов сдаться. Поттер, замерший на целую минуту и явно обдумывавший дальнейшие действия, подозрительно молчал. Когда профессор посмотрел на него, чтобы узнать, что происходит, Гарри мгновенно повернулся к Снейпу спиной и нырнул под воду, демонстрируя над поверхностью воды бледный зад и отчаянно брызгая ногами. Когда он вынырнул, смеясь и отплевываясь, с мантии профессора текла вода, а выражение лица не предвещало ничего хорошего. – Только выйдете из этого бассейна, Поттер, и я надеру вам вашу симпатичную задницу, – процедил зельевар, высушивая одежду на себе заклинанием. – Я знал, что вы оцените, – не унимался гриффиндорец, плавая кругами. – Знаете, профессор, еще чуть-чуть и я решу, что вы способны надрать мне зад только на суше. Вы что же, боитесь воды? «Мальчишка просто тебя провоцирует, Северус», – твердил Снейпу голос разума. «Он просто с тобой играет, и ты не обязан подыгрывать». Однако Снейп уже расстегивал пуговицы на сюртуке, а Гарри со счастливой улыбкой отплывал подальше, чтобы не смутить раздевающегося зельевара. Хотя, с другой стороны, Снейп никогда не переживал из-за того, что его тело кто-то увидит – он не боялся его демонстрировать, пусть оно, по его мнению, и не отличалось красотой и изяществом. Но осторожность была не лишней - Гарри очень не хотелось, чтобы профессор передумал, а потому для надежности прикрыл глаза. Раздался плеск. Одно быстрое движение под водой – и вот уже Снейп, мокрый, абсолютно голый, с волосами, откинутыми назад и открывающими бледное выразительное лицо, прижимает Поттера к противоположному бортику ванной. – Вынужден взять свои слова обратно, – промямлил Гарри, чувствуя, как краска покрывает его щеки, уши и шею, а на коже, несмотря на горячую воду, появляются мурашки. – Впредь будьте аккуратны в своих выражениях, – ответил Снейп. Он застыл, глядя в зеленые глаза, глаза Лили и одновременно не ее, а человека еще порядочнее, честнее, храбрее и безрассудней. Как Джеймс, хмыкнул бы раньше Северус, но то было раньше. Сейчас он видел в Гарри только Гарри. Не Поттера, не сына своей давней любви и школьного врага, не Избранного, и уж тем более не героя. На пару мгновений он даже перестал видеть в парне своего студента – его руки под водой скользнули на чужую талию, отчего гриффиндорец вздрогнул, а в зелени глаз появилось желание, затянутое поволокой. За этим последовало несмелое прикосновение – пальцы Гарри потянулись к шее мужчины. Поттеру хотелось быть ближе, еще ближе, бесконечно близко. Хотелось вцепиться в этого умного, сильного человека напротив и не отпускать его никогда в жизни. Кожа под руками Снейпа горела огнем. Член стоял так, что Гарри боялся, что он кончит прямо сейчас, когда еще ничего не началось. Будто прочитав мысли Поттера, Снейп усмехнулся и немного отодвинулся: – Гарри, я не настолько забыл о приличиях, чтобы позволить чему-то случиться. – Я знаю, – соврал Поттер, разочарованный и одновременно успокоенный словами Снейпа. Он по-прежнему не был готов. – Но мы ведь можем просто… – слова вертелись на языке, но совершенно не хотели соединяться друг с другом. – Можем побыть рядом. Снейп тихо фыркнул, но все же прижал к себе мокрое горячее тело, чувствуя, как оно дрожит и жмется к нему. Могут ли они побыть рядом? Может ли он, взрослый, умудренный опытом и растленный жизнью человек, побыть рядом с этим чистым мальчишкой? Исполнить его не такое уж детское желание? Снейп позволил рукам Гарри притянуть себя ближе, и его подбородок уперся в чужое плечо. Кожа к коже, Мерлин, рядом с ним Снейп и сам чувствовал себя пятикурсником. Их бедра почти касались друг друга, и осознание этого вызывало у обоих трепет и страх. – Тсс, Поттер, – тихо проговорил зельевар и успокаивающе провел ладонью по загорелой лопатке. – У вас впереди еще много потрясений. Не хватало еще, чтобы ваше сердечко не выдержало сегодняшних ванн. Гарри бездумно усмехнулся в ответ. Сердце его и в самом деле готово было проломить грудную клетку. Задание Дамблдора как-то само по себе ушло на второй план. Поттер уже обсуждал его с профессором Снейпом, сетуя на то, что разговорить Слизнорта – миссия если и выполнимая, то точно не легкая, но Снейп предпочел отмахнуться. Гарри на это не обиделся. Если Северус и имел какие-то мысли по этому поводу, это совершенно не значит, что он мог ими с ним поделиться. Поттер уже привык, что ему не доверяют всё. Но сам он Снейпу доверял безоговорочно. Настроение Поттера за прошедшую неделю изменилось в лучшую сторону – это заметила Гермиона, когда за завтраком Гарри положил себе в тарелку вместо одного куска пирога целых два. Рон тоже был рад, что хотя бы какое-то время не придется ложиться спать рядом с вечно угрюмой физиономией, с которой и говорить-то толком не хочется. В общем, все шло относительно неплохо, и виной этому был Снейп, который хоть и держал некую дистанцию, не позволяющую их отношениям (Гарри нравилось называть то, что было между ними, именно так) заходить слишком далеко, но все же давал понять, что гриффиндорцу все это не приснилось. Встречая Поттера в коридорах, Снейп всегда отвечал на его взгляд, а иногда кивал и слегка приподнимал уголок губ. На уроках, когда приходило время дуэли или отработки заклинания, профессор будто невзначай касался плеча или талии Гарри. Когда Поттер имел наглость выцепить его после ужина с тем, чтобы немного поговорить, они обсуждали разные темы так, будто давно знакомы. Будто понимают друг друга. Так, во всяком случае, думал Гарри, из раза в раз начинавший разговор о необходимости оставить пост шпиона и перейти к открытой борьбе с Волан-де-Мортом. Снейп же приводил тысячу аргументов и объяснял, почему такой поступок был бы по-настоящему идиотским, и какое-то время Поттер соглашался, а потом все начиналось по новой. Когда Северуса это утомляло, он пытался спровадить Гарри в его гриффиндорские покои, и тогда Поттер затихал или менял тему. Феликс Фелицис – вот о чем Гарри совсем забыл. Жидкая удача, что как не она, может помочь ему добыть часть воспоминания, служащую разгадкой? Не колеблясь ни минуты, гриффиндорец решил попробовать побороть преподавателя зелий его же оружием. Весь вечер Поттер чувствовал прилив сил. Ему казалось, энергия, снующая туда-сюда по его телу, никогда его не покинет, а Мерлин станет благоволить, даже если Гарри взбредет в голову прийти в Гринготтс и потребовать ключи от всех сейфов. Поттер не был уверен, что все, что происходит, правильно, но полагался на интуицию, которая обычно его не подводила. Хагрид, убивающийся по своему жуткому другу, порядком захмелевший Слизнорт и его душещипательный рассказ о рыбке в аквариуме – Гарри казалось, что ничто не трогает его в той мере, в какой должно бы. Причиной этому была по-прежнему не выполненная задача, так он, по крайней мере, думал. Дамблдор, будто только и ждавший запыхавшегося Гарри, несмотря на позднее время сам распахнул дверь в кабинет. Мрачное удовлетворение вспыхнуло в глазах старого мага, когда Поттер протянул ему склянку с воспоминанием. Крестражи… Предметы, в которые заключена часть души Волан-де-Морта… Мог ли Поттер даже предположить такое? Теперь он думал, что вполне себе мог. Ну что же, оставалось только найти их и уничтожить. Теперь у него есть хоть какая-то крупица информации, и, честно говоря, Гарри был этим весьма воодушевлен. Часы пробили полночь, когда Поттер покинул гриффиндорское крыло. Сна не было ни в одном глазу, и то ли зелье удачи все еще действовало и толкало его на абсурдные поступки, то ли желание увидеть Снейпа и рассказать ему все было слишком сильным, но Гарри быстро, чтобы не передумать, направился в подземелья. Перед дверью в кабинет слизеринского декана он замер, собираясь с мыслями и надеясь, что тот еще не спит. Снейп действительно не спал. Он в одних брюках и до конца не снятой рубашке сидел на кровати в своей спальне. Луна светила сквозь не зашторенные окна, заливая комнату бледно-желтым светом. На прикроватной тумбе горела свеча, а на коленях мужчины лежала раскрытая книга, но он в нее давно уже не смотрел. Голова его была повернута к окну, и невидящие глаза устремились вдаль. В левой руке он держал стакан с остатками виски на дне. Почти пустая бутылка стояла у кровати. Северус Снейп, тоже имевший счастье говорить сегодняшним вечером с Дамблдором, был пьян.