***
Джисон буквально уже начинает жевать свою губу, когда оказывается вне зоны видимости ребят. Руки непроизвольно тянутся к «А5», чтобы узнать о состоянии Хенджина, но у парня нет абсолютно никаких сил пересекаться с Минхо, особенно после такого безрассудного решения, которое еще и Чонин умудрился одобрить. Хан действительно думал, что ему придется идти самому, но дело в том, что он был бы только рад подставиться одному, а не лишать, в случае чего, Пункта основной силы. Дыхательные пути забиваются, но в конце концов Джисон не выдерживает и нажимает на «В1». У него больше нет сил, а еще ужасно хочется спать. Желательно без пробуждения. В коридоре до сих пор свалено бесчисленное множество плюшевых игрушек, которые парень иногда рассматривал по пути в комнату, но в последнее время его интересуют только две, находящиеся на его кровати. Хан открывает дверь и запирает ее изнутри, прислоняясь к ней спиной. В голове шумит так, что уши закладывает от невозможности сосредоточиться на чем-то одном. Все мысли перемешались в одну: Минхо подвержен опасности из-за него. Раньше, быть может, Джисон и хотел, чтобы старший получил по заслугам, но чтобы так… Чанбин всегда говорил, что защитит Хана, но как поступит Ли в чрезвычайной ситуации? Происшествие на нейтральной территории не шло в расчет из-за позиции Минхо во время выстрела, но если весь план обернется не в их пользу? Если придется кем-то пожертвовать, чтобы спасся второй? Джисон отгоняет эти мысли подальше, перебираясь на мягкие простыни, и обнимая черного зеленоглазого кота. Он все еще предельно неустойчив к стрессу, и это, по всей видимости, именно тот минус, от которого избавиться будет не так просто. Солнце неприятно щекочет лицо, но это не мешает парню заснуть и на несколько часов отвлечься от разъедающей тело реальности. Минхо выходит из лазарета только ближе к вечеру, когда полностью убеждается в том, что с Хенджином все будет в порядке; к счастью, укус озверевшего не нанес каких-либо фатальных травм, но первое время ходить будет больно. После он соглашается подменить на ночь Сынмина, чтобы тот и сам смог отдохнуть. Ли противно от одной только мысли, что он так беспечно отнесся к словам Джисона о надвигающейся опасности: она оказалась куда больше, чем можно было себе представить, и если на безлюдном пляже сторожила лишь одна машина и были заперты только три ночных твари, то что же произошло бы, пойди они к Востоку? От этого передергивает. А ведь Минхо даже ни разу не видел Хана сегодня. Парень даже не пришел проведать своего друга, и у мужчины возникают кое-какие предостережения. Вдруг что-то случилось? И пока он не успел накрутить чего лишнего, то сразу на выходе из лифта замечает уставшего Чонина, явно либо чем-то расстроенного, либо сверх меры удовлетворенного. Он поднимает опухшие от бессонницы глаза, а после медленно начинает: – Ты все это время был тут? – Минхо коротко кивает, а Ян одобрительно машет головой. – Хотел спросить, – начинает Ли, остановив идущего дальше Чонина; последний смотрит на него с долей упрека: – Где Джисон? – А, – открывает рот младший, а после расплывается в довольной улыбке, – Он куда-то ушел сразу после нашего с Бан Чаном разговора, – отвечает Чонин, но продолжает, пока Минхо не скрылся: – Хотел добавить, что у вас с Ханом в скором времени намечается индивидуальная вылазка, – старший поднимает бровь в вопросительном жесте, а Ян пожимает плечами, – Я не шибко одобряю эту затею, но… – Что он успел удумать? – кривится Ли. – Только не будь с ним столь категоричен, – предупреждает Чонин, – Он хочет узнать, что творится на территории Странников, и прежде чем ты начнешь кричать, – всплескивает руками младший, – Скажу, что он был готов пойти один, но если ты откажешься, то я… – Самолично скормишь озверевшим? Орде? – усмехается Минхо, – Обустроишь мне комнату под семью замками? Прострелишь ногу? – Во-во, как хорошо ты меня знаешь, – говорит Ян, – Бывай, – напоследок кидает он, – Надеюсь, укус ты обработать смог нормально, – Минхо виновато опускает глаза, – О, ну нет, – стонет Чонин, – Скройся с глаз моих, разочарование человечества. Минхо, усмехнувшись, слушает Яна и скрывается в лифте. В его голове рой мыслей, но лидирует лишь одна, отчаянно колотящая сердце: «Зачем тебе это, Хан Джисон?». Зачем этот мальчишка постоянно рискует собой и раздражает его? Иногда Ли думает, что лучше бы не открывал ту злосчастную дверь, но сразу же себя одергивает, приходя в себя. Кем он себя возомнил? Вершителем судеб? Он помог человеку, который в этом нуждается, не иначе. «В1» встречает его полной тишиной, чуть ли не отбивающейся от гладких стен и стеклянных рам с коллекционным игрушечным оружием. Минхо слабо улыбается, когда вспоминает о тех днях, когда был просто одержим затеей собрать все ненужные побрякушки в Гринвее, а как оказалось в итоге – эти вещицы стали единственным предметом декора тусклых стен Пункта. Он подходит вплотную к двери в комнату Джисона, но когда нажимает на дверную ручку, то она оказывается запертой. Минхо закатывает глаза, а после достает из кармана запасные ключи. Ему даже в голову не приходило сказать парню о том, что у него такие есть. Будет очень неловко, если Хан на самом деле не спит, а просто игнорирует непрошеных гостей. Когда мужчина заходит внутрь, то обнаруживает Джисона свернувшимся на одеяле. Он видит, что парню максимально неудобно, ведь он хмурится во сне, но Ли ничего не предпринимает, лишь вновь запирая дверь и садясь рядом. Только сейчас Минхо замечает, что все лицо младшего покрыто легкой испариной, а пальцы слегка подрагивают. Мужчина касается его плеча, но Хан никак не реагирует, только начинает ворочаться. Джисон скидывает с себя во сне одеяло, но это никак не освобождает его от преследующего его во сне кошмара. Он даже не подозревал о том, что они могут вернуться вновь. – Малец, – тихо говорит Минхо, – Эй, вставай, – начинает сильнее потряхивать его за плечо, но реакции ноль, – Джисон, мать твою! – вскрикивает тот, а парень подрывается с места, хватаясь рукой за шею и издавая нечленораздельные звуки, – Что с тобой? – обеспокоенно спрашивает Ли, но не получает в ответ ничего, кроме перепуганного взгляда и немой мольбы о помощи в глазах. – Воздуха, – хрипит младший, – Нет. – Слушай меня сюда внимательно, – резко меняется в лице Минхо, – Считай про себя, – Ли смотрит прямо в глаза напротив, наполненные ужасом, – Считай от одного до десяти и обратно, – Хан коротко кивает и на миг прикрывает глаза, – Считай столько, сколько потребуется, не реагируя ни на мой голос, ни на мои касания, ни на удушье, – Джисон кивает и обессиленно падает обратно на кровать, глубоко дыша. – Считай, – настаивает Минхо, когда младший дергается из-за легшей на его лоб руки, – Я же тебе сказал: не реагируй и считай, черт побери, – спустя несколько секунд Ли начинает слышать глубокое размеренное дыхание, и сам будто приобретает возможность дышать. Джисон открывает глаза, виновато смотря на старшего, – Часто у тебя такое бывает? – Здесь впервые, – честно отвечает Хан, смотря на Минхо снизу вверх: его волосы приятно переливаются на фоне заходящего солнца, – До попадания в Пункт… регулярно. – Не хочешь разделить с кем-то комнату? – осторожно спрашивает Ли, – Тебе смогут помочь, в случае чего. – Нет, спасибо, – нервно усмехается Джисон, – Я справлялся с этим сам с начала весны, поэтому в няньках не нуждаюсь, – Минхо хмурится, – Максимум, что со мной случилось бы – это обморок, поэтому не стоит зря волноваться, – Хан выдыхает, подымаясь, – Как ты открыл дверь? – поднимает тот бровь. – Когда планируешь следующую вылазку? – максимально резко меняет тему Ли, – Есть приблизительный план действий? – Так ты согласен… – тянет Джисон и по-глупому улыбается, – План есть, но ставлю восемьдесят процентов на то, что он в процессе даже не пригодится. – Почему ты так думаешь? – интересуется Минхо, а сам краем глаза замечает черного кота, слабо улыбаясь, – Он настолько ненадежный? – Ненадежный не план, а информация, – прикусывает губу младший, – Мы точно не уверены в том, хотят ли мародеры на полном серьезе натравить озверевших на нас или просто издеваются, но произошедшее служит прямым доказательством моей теории, – с сожалением говорит он, – К Странникам мы пойдем, мягко говоря, голыми. Без подстраховки, без запасного варианта, без уверенности в том, что хотя бы малейший шанс на выживание у нас будет, – лицо Минхо не выражает никаких эмоций, – Все еще хочешь? – Я за тебя в ответе, – без раздумий отвечает тот, а Джисон проводит параллель со случившимся в их первую вылазку, и не может сдержать искренней улыбки, – Все-таки погибнуть вместе будет намного лучше, чем чувствовать, что из тебя вытекает жизнь, а рядом никого нет, правда? – Хан слабо кивает. – Хочу сразу предупредить, что вылазка на Восток растянется как минимум на пару ночей, – Хан вытирает глаза от скопившихся из-за стресса слез, – Это не то время, которое нам нужно, но его будет достаточно, чтобы получить достоверную информацию, – Минхо молчаливо соглашается, сверля взглядом побитое лицо напротив, – Бан Чан и Чонин выйдут в Гринвей вместе с нами, но вернутся раньше с учетом транспорта и дальности их поездки, – Джисон не привык думать сразу, как только очнулся, – Значит нам нужно собрать провиант, не обязательно много, и дождаться, когда кто-то из парней заменит простреленное колесо. – Значит, послезавтра? – Значит, послезавтра, – выдыхает Джисон, вновь заваливаясь на кровать, – Так, а ты чего приходил? Ты уже вроде как извинился, так в чем причина? – спрашивает младший, условно показывая на кота, лежащего рядом с его головой. – Хотел поблагодарить за то, что предупредил о мародерах, – Хан понимающе кивает головой, – Если бы не ты, то не факт, что отделались бы простым укусом, – Минхо поднимается и какое-то время просто мнется на месте, – Если что-то будет нужно, то я на обзорном пункте. – Хорошо, – отвечает Джисон, а когда дверь за старшим закрывается, падает лицом на подушку; они действительно вместе пойдут в ад. Веселое приключение для одного яркого летнего дня, правда?Часть 8: Откровения.
5 августа 2021 г. в 00:00
Только спустя несколько часов он возвращается в свою комнату, но сразу не заходит внутрь, подозрительно всматриваясь: что-то изменилось, и Хан не понимает что именно. Он еще раз проводит взглядом по узкому помещению, а после только замечает одиноко стоящего кота, но Джисон сразу подмечает, что это не та игрушка, которую он забрал из коридора. Прошлый кот мирно лежит на кровати. Спустя несколько минут до парня доходит, почему Минхо не грубил ему и ничего не предъявлял: он принес плюш к нему в комнату, пока тот спал, а сам ушел, даже не разбудив младшего.
Джисон расплывается в нервной улыбке, беря в руки черного кота. Его изумрудные глаза переливаются в свете луны, отдавая какой-то голубизной, сравнимой с ночным небом. Хану даже кажется, что за ней тщательно следили, чтобы не появились новые комки искусственной шерсти или зацепок из-за скоб. До рассвета оставалось четыре часа, когда Джисон лег на постель, развалившись без сна. В нем не было даже намека на сонливость, поэтому парень бесцельно пялился в потолок, рассматривая небольшие разводы из-за криво-покрытой штукатурки.
В Пункте всегда не спал как минимум один человек. Хан резво поднялся с кровати и вызвал грохочущий лифт, сразу нажимая на ту самую кнопку в самом низу панели управления. Ему нужно было поговорить с Сынмином и, по возможности, попытаться уйти подальше от гложущих его мыслей. Когда створки разъезжаются, лицо Джисона окутывает прохладный ночной ветер, приятно морозящий кожу. Он замечает Кима, мечтательно опершегося на металлическую перегородку.
– Сынмин? – окликает он младшего, – Ты не спишь?
– Нельзя, – медленно тянет тот, разворачиваясь, а Хан ужасается с его выражения лица: младший выглядит так, словно его переехал бульдозер, – Не спится?
– Ты плакал? – игнорирует его вопрос Джисон, подходя ближе.
– Каждый чертов раз, – даже не пытается утаить Ким, пожимая плечами, а после продолжает: – Каждый раз мне кажется, что он станет последним.
– Я уверен, что хен вернется, – слабо улыбается Хан, но сам уже ни во что не верит, предпочитая кормить младшего слепыми надеждами, – Он не из тех людей, кто будет халатно относиться к своей жизни.
– Ты прав, – выдыхает Сынмин, – Но в этот раз он зайдёт намного дальше, чем обычно, – грустно улыбается тот, – Я его возненавижу, если посмеет не вернуться.
– Я успел предупредить их о возможной опасности, поэтому не волнуйся зря, хорошо? – спрашивает Джисон, кладя руку на чужое плечо, – С ними все будет в порядке.
Сынмин медленно кивает, выдыхая холодный воздух. Они стоят вдвоем, глядя на мерцающие вдалеке огни и каждый думает, что скоро все закончится. Хан берет лежащую на деревянном стуле кофту и накидывает на себя, потягиваясь. С такой высоты можно увидеть спящих внизу озверевших, навалившихся кучами друга на друга. Ночью они выглядят безжизненными и практически не дышат, но на утро превращаются в хищников, способных без секундного промедления сцепить зубы на твоей шее.
Но все же, как много люди о них знают? Материки, ранее поддерживающие население в относительном спокойствии сгорели дотла из-за минутной слабости перед неизвестным. Вместе с ними погибли и великие умы человечества, которые, возможно, смогли бы решить проблему наступающей угрозы, но теперь решать некому. Абсолютно каждый сражается за право жизни, за право подышать лишних двадцать четыре часа. Озлобленные мародеры будут биться за власть, а такие, как Джисон, ради собственной цели, будь то найти друга или защитить близких от происходящего на гринвейских землях.
Но вдруг озверевшие – это все еще люди, способные чувствовать и действовать согласно своим инстинктам? Вдруг убийство товарища поставило крест на его возможном выздоровлении и существовании? Хан не хочет думать об этом, вспоминая слова Сынмина. Он поступил правильно, если можно «правильным» назвать воткнутый в мозг кухонный нож. А ведь впервые за несколько недель, прошедших с момента исчезновения Чанбина, на небе луна светит подобно солнцу.
– Не пойдешь спать? – через время спрашивает Сынмин, успокоившись.
– Нет, – тянет Джисон, и оба вновь замолкают, погружаясь в царящую атмосферу.
Начало августа знаменует новый этап жизни. Тридцать один день, чтобы попытаться что-то изменить или исправить. Четыре с лишним недели для того, чтобы вновь попытаться выжить и не умереть с голоду. Новый месяц, чтобы стать сильнее. Джисон глубоко вдыхает.
– Вряд ли об этом кто-то узнает быстрее, чем ты, – начинает старший, привлекая к себе внимание, – Но я хочу стать разведчиком.
– Зачем тебе это? – спокойно спрашивает Сынмин; он уже вообще ничему не удивляется, когда дело касается этого парня, – Это сложнейшая позиция в ключе.
– Я знаю, – кратко изъясняется Хан, – Но именно здесь, думаю, я и пригожусь, – Ким утвердительно кивает, вновь поворачиваясь к Гринвею, – Я просто хотел узнать, сможешь ли ты мне помочь?
– Думаю, кое-чем подсоблю, – усмехается младший, подкладывая ладонь под голову, – Только учти, что поблажек можешь не ждать, как и окончания апокалипсиса.
– Я в этом даже не сомневался, – хмыкает Джисон, смотря себе под ноги; стоит ли уже сменить всю свою одежду на нечто более подходящее? – Как скоро ребята обычно возвращаются?
– В течении часа должны быть, – отвечает Сынмин, глянув на наручные часы.
Хан благодарно кивает. Для него прошедшее время кажется тягучей резиной, но он даже не понимает причину своего беспокойства. Все двадцать лет его окружали люди, которые были способны о себе позаботиться, хоть и сам Джисон в этот список не входил. Вся его жизнь до этого была лишь сплошной чередой совпадений, актов удачи и речного течения. Хан сам не прилагал никаких усилий для того, чтобы выбраться из-под общественного гнета, и его это устраивало, но сейчас, находясь на самом верху Пункта, ему страшно.
Ему страшно не за свою жизнь, а за жизнь своих новых товарищей, которые ежедневно соглашаются жертвовать собой для того, чтобы обезопасить остальных, но сам Хан для этого не сделал ровным счетом ничего. Разве переговорить с Грегори – это встретиться со смертью лицом к лицу? Дать вполне ложную информацию – это всесильная помощь, которую заслужили те, кто сейчас находятся на полигоне битвы? Джисон ничем не заслужил этого места под солнцем, но он клянется сам себе, что исправит это.
На горизонте начинает виднеться солнце, когда Сынмин и Хан полностью просыпаются. Они обеспокоенно смотрят вдаль, но паника увеличивается с каждой секундой, потому что даже намека на возвращение ребят нет. Все настолько тихо, что в ушах закладывает. Ким выглядит еще более побитым, чем во время их вчерашней ночной встречи, и Джисон интуитивно берет его за руку, сжимая пальцы. Парень чувствует, как его собственное сердце колотится на манер колокола, но если он сможет пережить наихудшую вариацию событий, то Сынмин потеряет всякую надежду. Хан еще с первой встречи заметил их с Хенджином взаимное влечение, но сейчас еще сильнее убеждается, что эти двое – единое целое.
– Что это? – встревоженно спрашивает Ким, окидывая старшего беспокойным взглядом, – Что это, черт возьми, такое?! – чуть ли не кричит он, указывая пальцем на выезд из Северо-восточной территории.
– Транспорт? – приподнимает бровь Джисон, – Быть не может. За все время пребывания на Гринвее он испарился чуть ли не через месяц после начала эпидемии.
Но, как бы то ни казалось на первый взгляд, это был не просто транспорт, а оборудованный специально под ситуацию на острове. Его двери и бампер были оббиты металлическими пластинами, прямо на манер одежды мародеров, которую Хан видел в их последнюю встречу. Но пикап двигался слишком быстро для машины, которая находится под полным контролем. Он приближался к Пункту на полной скорости, даже не желая сбавлять обороты. Джисон начал паниковать: здесь точно что-то не так.
– Стреляй по колесам, – в трансе произносит старший, дергая Кима за плечо, а тот в недоумении поворачивается, окидывая Хана осуждающим взглядом, – Сынмин, черт побери, стреляй! – кричит Джисон на парня, а у самого ноги подгибаются. У форда либо отказали тормоза, либо это намеренное нападение.
– Твою мать, – шипит тот, но сразу припадает к земле, фиксируя приклад винтовки на правом плече; у самого Кима все тело дрожит, но он держит оружие так, будто у него руки заледенели в одном положении.
– Не дай пикапу приблизиться к воротам, – Сынмин коротко кивает, а после приближается лицом к окуляру на оптическом прицеле, держа палец ровно на спусковом курке; Джисон больше не видит на нем той растерянности, что была на лице младшего пару секунд назад, – Как для разведчика ты достаточно многофункционален, – хмыкает он.
– А то, – подтверждает Ким, а в следующую секунду раздается пронзительный выстрел. Сынмин отползает назад, – Нам повезло, что моя малышка была перезаряжена.
Он попал прямо в переднее колесо. Машина первое время не тормозила, но и к воротам подъехать не успела, когда ее начало заносить в сторону. Форд прошелся ровно в дюйме от ограждения, но так и не задел его. На удивление, сама машина также осталась невредима. Джисон первое время внимательно смотрел через линзу на происходящее внизу, но не видел никаких признаков шевеления. Он облегченно выдыхает, когда осознает, что в пикапе находятся Хенджин, Минхо и Кристофер.
– Что за чертовщина? – спрашивает Сынмин, когда видит выбежавшего из телевизионной башни Чонина, – Какого черта он выперся на улицу?
– Бан Чан вернулся, – усмехается, – Оставайся здесь, уверен, что Хенджин придет сразу же, как только мы во всем разберемся, – Ким в подтверждение коротко кивает, падая на стоящий позади стул. Ему тоже очень хотелось узнать, каким боком они вернулись на защищенном до зубов форде, ведь вариант был только один.
Джисон спускается на «А5», расслабленно прислонившись к стенке лифта. Он будто нутром чувствует, что все они в полном порядке, и оказывается прав, когда створки расходятся, а на пороге он видит входящих в здание Минхо и Хенджина. Они не обращают внимания на Хана и сразу заворачивают в лазарет. Следом за ними идет обескураженный Чонин, в неверии сверлящий Кристофера пронзительным взглядом.
– Как вы умудрились выжить, черт побери!? – перебивает он Чана, – Какую, к черту, лапшу ты мне на уши вешаешь? – Джисон подходит ближе, кладя ладонь на плечо младшего, – Что!? – кричит он, но замолкает, когда видит уставившегося на него Хана, – Очень хорошо, что ты здесь, Джисон. А теперь, Кристофер, пройдемте-ка на «А2», – Бан Чан заглаживает волосы назад, вздыхая, – Не закатывай мне тут глаза! – даже не оборачиваясь, роняет Чонин.
Хан с сочувствием смотрит на старшего, который пытается скрыться от Яна в тесном лифте, но получается у него это из рук вон плохо. Чонин с ним не разговаривает, демонстративно повернувшись в сторону Джисона, а последнему только гадать остается, что же такого Кристофер успел ему рассказать. Они втроем проходят внутрь библиотеки и сразу заваливаются на стоящие вблизи друг друга кресла. В воздухе будто температура поднялась на несколько градусов, но Хан все равно видит в их глазах облегчение.
– Мне кто-то объяснит, что произошло десять минут назад или так и продолжите вести бессловесную войну? – кривится он, откинувшись на мягкую спинку.
– Сначала поблагодарить бы Сынмина за то, что он шину прострелил, – неловко смеется Бан Чан, но в глазах других присутствующих нет ни капли радости или примирения, – У форда отказали тормоза, но времени останавливаться в городе не было из-за восхода.
– Где вы вообще его нашли? – спрашивает Джисон, – Если я правильно понял, то весь транспорт забрали мародеры, потому что другого выбора просто нет. Не с неба же машина свалилась.
– Ты прав, – подтверждает Чонин, а после продолжает: – Он утверждает, что столкнулись с мародерами на границах Северо-востока, чуть ли не у самого берега, – Кристофер тупит взгляд, – Еще и смогли у них тачку угнать.
– Ты ему не веришь? – смеется Джисон, но Ян кивает, – Чонин, я уже говорил тебе о более активных действиях со стороны Странников, поэтому нет ничего удивительного в том, что они встретили их даже на опустошенной территории, – Хан вздыхает, – Я уже рад тому, что вы послушали мой совет и не пошли прямо на Восток.
– Да, но все же с ночными мы столкнулись, – грустно улыбается Кристофер, – Хенджин даже не успел найти подходящее здание для страховки, и пришлось действовать по ситуации, – Джисон прикусывает губу, – Он хоть и хорош в ближнем бою, но перестроиться быстро мы не смогли, а следом еще и мародеры подъехали, будто там все время и были, патрулировали территорию, – Бан Чан утробно стонет, – Провизию мы не добыли, но в случае чего с машиной будет быстрее, только запаску сменить, она где-то сзади лежала, видел, – Чонин согласно кивает, хоть и не может явственно скрыть свое разочарование.
– Хен же ранен, ведь так? – спрашивает Хан, и Кристофер мычит, – Хенджин, – поправляется Джисон, и Бан Чан коротко вторит: «Да», – На Минхо у меня планы, – тянет тот, а старший поднимает заинтересованный взгляд, – Хену нужно восстановиться, Сынмин продолжает быть на стороже, ведь ситуация обостряется, – Чонину не нравится, к чему он ведет, – Остаются четверо человек и две обязательных вылазки.
– Две? – недоуменно спрашивает Кристофер, но собеседники молчат.
– Хорошо, Джисон, мы сделаем это, – кивает Ян, – Готов вновь вместе повеселиться на просторах Гринвея? – лукавит он, косо смотря на пораженного старшего, – Мы совершим две экспедиции одновременно, без участия Хенджина и Сынмина.
– После случившегося с Ханом, мне бесполезно тебя уговаривать остаться? – с нотой надежды спрашивает Бан Чан, но Чонин кивает, – Черт, – он закрывает глаза ладонью, а после продолжает: – Я согласен, но что за вторая вылазка?
– Я и Минхо проберемся в подземные пути, – Кристофер замолкает, задумавшись. Никто из проживающих в Пункте не был глуп, поэтому каждый понимал цель и жертвы, которые придется принять в случае неудачи, – Мне все еще нужно подтвердить свои теории, но после вашего возвращения я уже практически полностью уверен в правильности одной из них, – никто не имеет желания спрашивать про вторую: нужно волноваться о чем-то более существенном, чем о личных целях кого-то из Пункта, – Если Минхо откажется, то я все равно сделаю это сам, – Джисон больно закусывает губу, о чем-то задумавшись; он не хочет встречаться с мародерами на их территории, но другого выхода нет, да и к тому же, все может пройти более гладко, чем Хан себе представляет.
– Я вышвырну его отсюда за шкирку, – скалится Чонин. Он не может радоваться тому, что впервые покинет территорию башни, ведь сейчас в полной мере осознает происходящее: они в опасности, и на пути далеко не простое стадо, а стадо, способное повиноваться своему чутью и инстинктам, – Только не забывай, что ночные – это не полная эволюция. Странники могут намеренно «выращивать» озверевших и держать их при себе.
– Не переживай, Чонин, – успокаивает его Джисон, – В последнее время я убедился в том, что далеко не так глуп, как раньше, – усмехается он, – А сейчас я оставлю вас наедине, только не разгромите тут все, я еще пару книг хотел одолжить.
– Тебе не кажется, что он стал резче за такой короткий срок? – спрашивает Кристофер, когда створки лифта закрываются, – В первую нашу встречу он показался мне… бесполезным, – мужчине стыдно за такие мысли, но он действительно потрясен столь быстрой переменой.
– Он был таким всегда, – расплывается в улыбке Чонин, а после продолжает, сощурив глаза: – А теперь давай поговорим о вашей безответственности и халатности? – лицо Бан Чана бледнеет.