You need me, or you're nothing

Anderson, don’t talk out loud. You lower the IQ of the whole street. Sherlock Holmes (The Study in pink) it’s nothing without that dynamic between Holmes and Moriarty. Benedict Cumberbatch I know, You love the song but not the singer I know, You’ve got me wrapped around your finger I know, You want the sin without the sinner I know I know, You cut me loose in contradiction I know, I’m all wrapped up in sweet attrition I know, It’s asking for your benediction I know Placebo (I know)

 — Шерлок, дорогой, ну как же…  — Все в порядке, миссис Хадсон.  — Лестрейд, вы же сами понимаете, что это безумие!  — Джон… не надо, он просто выполняет свою работу.  — Шерлок, если тебя это как-то утешит, мне совсем не нравится то, что приходится… а, черт! Но у меня ордер на твой арест, и я не могу…  — Я знаю, Лестрейд. Хорошо, что они, все трое, даже не представляют, как близки были к смерти. Снайперы были настоящими, в этом Мориарти можно доверять, он не блефовал. Потому мне так приятно просто видеть их живыми. Повернись все иначе, все трое уже лежали бы в морге Бартса с пулями в головах. Что в сравнении с этим арест по ложному обвинению? В конце концов, малыш Джимми тоже должен получить свою конфетку. Это игра, наша игра, и сейчас мне объявлен шах. Но это еще не конец, я выпутаюсь, что бы он не предпринял!  — Я готов, Лестрейд. Все по уставу, или обойдемся без наручников? Я не собираюсь убегать.  — А, да ну… — инспектор безнадежно махнул рукой, и спрятал стальные браслеты в карман. — Под мою ответственность.  — Успокойтесь, миссис Хадсон, — Шерлок нагнулся и легко чмокнул в макушку хлюпающую носом домовладелицу. — Это ненадолго, я вам обещаю. Вот и все, осталось только пожать руку хмурому Джону, сцепить ладони в замок за спиной и легко сбежать по лестнице к ожидающей на улице полицейской машине. При этом изо всех сил стараясь не рассмеяться — мрачный как туча Лестрейд плелся сзади, и со стороны трудно было понять, кто кого везет в тюрьму. Полицейская машина с тонированными стеклами плавно тронулась с места, оставляя за спиной огни Бейкер-стрит, Шерлок откинулся на спинку сиденья и задумался. Мориарти обещал, что не будет сидеть сложа руки, и в этом ему тоже можно верить, но что же он предпримет? Загадка, требующая максимального напряжения ума, как же Шерлок их любил! Загадки консультирующего злодея всегда будоражили кровь, притягивая как наркотик, но никогда еще они не касались так близко самого Холмса. Тем лучше, больше адреналина, интереснее, в конце концов. А ведь я рад, что он жив! — мелькнула неожиданная мысль. — Все, что я говорил ему, правда. Может, общество и выиграло бы, избавь я его от Джима Мориарти, но что мне за дело до абстрактного понятия «общество»? Если бы он умер, я сошел бы с ума от скуки, у меня не осталось бы равных соперников. Это самое «общество» так легко смешало мое имя с грязью, поверив низкопробной статейке не слишком умной журналистки, так пусть получает то, что заслужило: живого и здравствующего криминального консультанта, готового взрывать и расстреливать «ординарных людишек», лишь бы ему не было скучно. Выходит, и это правда, не так уж сильно я от него отличаюсь. Мне тоже нет до них дела. В кармане ожил мобильник, даже не глядя на дисплей, Шерлок знал, кто звонит. Лестрейд тяжело вздохнул и протянул руку.  — Шерлок, понимаешь…  — Отлично понимаю. Но это мой брат, Грег. И, признаться, я тебе сочувствую… Майкрофт не обладает, если можно так выразиться, должной долей смирения, он весь Ярд на уши поставит. Мобильный Шерлока к тому моменту уже замолчал, зато зазвонил телефон в кармане самого инспектора.  — Ответь ему, он не отвяжется. Трагически вздохнув, инспектор нажал кнопку приема вызова, и Шерлок снова ушел в себя. Слушать, как друг — вот это ново! Если бы не Мориарти, я так и не понял бы, что этот усталый, седой инспектор стал другом! — оправдывается перед всесильным братцем, не было никакого желания. Где ты, Джим, что замышляешь, что предпримешь? Сейчас это было самым главным. Увы, Шерлок находился не в том положении, чтобы пытаться что-то предпринять, оставалось только ждать. *** Джим Мориарти, единственный в мире консультирующий преступник, щелкнул мышью, сворачивая окно на экране. Смотреть трансляцию камеры с Бейкер-стрит больше не имело смысла. Шерлока увели, а рыдания старухи Хадсон и метания из угла в угол холмсовской домашней зверушки вызывали только скуку.  — А ты неплохо держался, милый, хвалю… — пробормотал Джим себе под нос. — С тобой интересно, очень интересно… Надо бы за это тебе помочь… правда, вряд ли ты сам заподозришь, что это была помощь. Отвернувшись от экрана, Мориарти помассировал виски кончиками пальцев, и устало прикрыл глаза. Лихорадочное возбуждение, поддерживавшее его на крыше Бартса, сменилось полным упадком сил. Лучшим решением в такой ситуации было бы лечь и выспаться, но Джим по прошлому опыту знал, что заснуть не удастся. Физическое изнеможение не мешало гениальному мозгу работать в обычном бешеном режиме, один за другим выстраивая и отвергая планы действий. Мысли возникали и складывались в стройные логические цепи быстрее, чем обычные люди успевают моргнуть, любой другой мозг от такой напряженной работы вскипел и взорвался бы… Хотя нет, не любой. Есть еще один человек, который знает толк в настоящей работе мысли, который не уступает в этом самому Джиму. «Я — это ты!» Не открывая глаз, Мориарти устало улыбнулся этому воспоминанию. Шерлок, Шерлок… Гениальный и такой наивный. Ты думаешь, что обвел меня вокруг пальца, сумел внушить, что считаешь меня равным, что нуждаешься во мне? Я видел, как темнели твои глаза, когда ты это говорил. Не любишь врать, хотя и умеешь. Понимаешь необходимость лжи, но эта необходимость тебя глубоко ранит. А все потому, что ты — на стороне ангелов. И все же, на крыше ты сказал мне больше, чем сам думаешь. В глубине души ты знаешь, что я к тебе ближе, чем правильный, но недалекий Джон Ватсон. Хоть и не смеешь себе в этом признаться. Я — твоя темная сторона, Шерлок Холмс. Именно я оттеняю тебя, позволяю гореть ярче. Без тьмы не бывает света, ты знаешь это, Шерлок. Без меня не будет тебя. Я заставлю тебя понять, что ты нуждаешься во мне, даже если это причинит тебе страдания. Особенно если причинит. Мне никогда не нравились ангелы. *** Тем временем предмет размышлений Мориарти невидящим взглядом смотрел в потолок, прижав к лицу сложенные в молитвенном жесте ладони. События развивались именно так, как Шерлок предполагал, и это было невыносимо скучно. С самого начала было понятно, что полиции нечего предъявить арестованному, кроме крика спасенной девочки и побега вместе с Джоном из-под ареста. Правда, можно еще принять в расчет, что способ спасения детей остался недоступен пониманию тупиц из Ярда, потому вызывал большие подозрения. Но только на основании подозрений в суд не тащат, это смешно. А доказательств им не найти. Хотя… Ты все-таки умница, Джим. Как ты заставил Клодетт Брул настолько бояться меня, что она заорала, едва я вошел? Показывал ей мое фото? Нет, не то. Ах, ну конечно… «Вы мне омерзительны!» — фраза, которую я легкомысленно наговорил на диктофон Китти Райли. Тебе удалось добыть эту запись, верно? Девочка испугалась не меня самого, а моего голоса. Но что же дальше? Оба ребенка пока молчат, но даже если и заговорят, то не скажут ничего, что утопило бы меня, и Мориарти это прекрасно понимает. Значит, не будет на это рассчитывать, разумеется. К тому же, Руфус Брул достаточно влиятелен, чтобы не допускать к ним полицейских, прикрываясь предписаниями врача. Его позиция вполне естественна для такого сорта людей: дети нашлись, так не все ли равно, кто сядет за их похищение? От мыслей, что он, в общем-то, согласен с Мориарти — люди не особенно симпатичные существа, едва ли стоящие того, чтобы тратить на них силы и время, Шерлока отвлек шум за дверью камеры. Поспешные шаги, почти бег — кто-то очень спешит, ключ пару раз еле слышно скребет по замочной скважине — у человека за дверью дрожат руки, нервничает. Спешка плюс волнение могут означать только одно — случилось что-то серьезное. И с детьми посла это не связано: даже при появлении новых доказательств за или против, освободить или окончательно обвинить того, кто уже арестован, можно и без особой суеты. Значит, что-то еще, что-то серьезное, значит… Джим начал исполнять свое обещание и сделал новый шаг. Наконец-то! Все эти мысли пронеслись в голове Шерлока и оформились в выводы быстрее, чем в замке успел повернуться ключ, детектив одним стремительным движением сел на койке и перевел взгляд на дверь как раз в тот момент, когда она распахнулась от сильного толчка.  — Ты!.. — такого выражения на лице своего самого нелюбимого полицейского эксперта Холмс не видел еще ни разу. Бледные до синевы, губы судорожно кривятся, руки сжались в кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев. — К инспектору! Бегом, или я погоню тебя пинками.  — Что такое, Андерсон? — Шерлок нарочито лениво потянулся и преувеличенно медленно поднялся с койки. По лицу эксперта прошла судорога, он с трудом сдерживал ярость… и что-то еще? Страх, конечно! Случилось что-то необычное, он в ужасе! — Давай, психопат, — прошипел Андерсон, сверля детектива ненавидящим взглядом. — Дай мне повод, и я тебе все зубы пересчитаю.  — Может, лучше скажешь, что за спешка?  — А то ты сам не знаешь! — голос сорвался почти на крик. — К инспектору! Быстро, а то я за себя не отвечаю! Одновременно с этими словами на запястьях Шерлока защелкнулись наручники, и Андерсон, не говоря больше ни слова, ухватил детектива за соединяющую браслеты цепочку и почти бегом поволок из камеры. *** Лестрейд был смертельно бледен и выглядел постаревшим на десяток лет. Кроме него в комнате для допросов находился только… доктор Ватсон. Холмс вздрогнул, увидев блеск стали на его запястьях.  — Что за… Джон?!  — Шерлок, — сосед по квартире попытался подняться навстречу, и тут же снова сел, перехватив недобрый взгляд Андерсона. — Они тут все с ума посходили. Донован…  — Что она еще придумала? Кроме того, что я фрик, психопат и похититель детей? — Заткнитесь оба! — рявкнул эксперт, и с такой силой толкнул Холмса в спину, что тот с трудом удержался на ногах.  — Андерсон, перестань, — голос Лестрейда звучал глухо. — Шерлок… Салли похищена. В ее квартире все вверх дном, а на столе мы нашли… Инспектор судорожно выдохнул и протянул листок бумаги. Коротенькая записка, написанная печатными буквами, гласила: «Освободите Шерлока или она умрет». Ай, да Джим! Он неподражаем и великолепен! Надо же так ловко кинуть спасательный круг, и одновременно привязать камень к шее, мол, выплывай, дружок, если сможешь. Шерлок невольно расхохотался, и тут же получил такой сильный удар, что едва не впечатался носом в стол инспектора. Откатился в сторону, уворачиваясь от удара ногой. А Андерсон, казалось, вовсе потерял человеческий облик, он рычал от ярости, стараясь достать детектива.  — Не надо, Фил… — Лестрейд побледнел еще больше, а Джон грустно покачал головой.  — Шерлок, я не думаю, что это повод для смеха.  — Прости, Грег, — Холмс посмотрел в глаза инспектору. — Я смеялся вовсе не над ситуацией, а просто отдавал дань режиссеру этого фарса. — Да прекрати уже! — прошипел внезапно взявший себя в руки Андерсон, — мы все давно сыты по горло твоими сказками про совершенного криминального гения. Ты просто отомстил Салли, это ведь она первая выдвинула обвинение против тебя. И Джим, несомненно, это тоже знал. — Позволь догадаюсь, — детективу удалось удержаться от своего обычного снисходительного тона, за что он был награжден благодарным взглядом Лестрейда и одобрительным — Ватсона. — Ты считаешь, что я, не покидая камеры, умудрился похитить твою… коллегу? Ну конечно, ты так не считаешь… Я же не умею ходить сквозь стены. Значит, у меня был сообщник. И кто же? Джон, они уже спрашивали тебя, где ты был в момент похищения? Вероятно да, не зря же украсили твои руки этими замечательными браслетами. — У него нет алиби, — процедил Андерсон сквозь зубы. — Дураку понятно, что твой доктор хотел освободить тебя и… — Дураку, несомненно, только это и понятно, — Шерлок, игнорируя взбешенного эксперта, в упор смотрел на Лестрейда. — Но ты-то не дурак, Грег. Ты хоть понимаешь, как глупо это звучит? Смотри, Джон в той же одежде, в которой был вчера днем, когда вы приезжали меня арестовывать. И, судя по ее состоянию, он не ложился и никуда не выходил. — Одежда в самом деле та же, — Лестрейд почесал переносицу. — Но насчет остального… Боже, до чего же они все слепы! Ведь видят то же, что и я, но даже Джон глупо захлопал глазами и воззрился на меня как на фокусника. А уж ему-то пора бы привыкнуть, а то и научиться чему-нибудь. Вот Мориарти не пришлось бы ничего объяснять, он использует свои мозги по назначению. — Его одежда лишь слегка измята, — скучным голосом пояснил консультирующий детектив, изо всех сил стараясь не высказать, что он думает об умственных способностях окружающих, — не настолько, как если бы он в ней спал. А если бы он раздевался на ночь, то сменил бы, по крайней мере, рубашку. Значит, он вообще не ложился. Ночью шел дождь, фактически, он начался еще днем, и закончился только к утру. Если бы доктор Ватсон вышел из дома — хоть бы и до соседней булочной — на его брюках остались бы следы грязи, а куртка не просохла бы до утра. У Джона нет второй куртки — это может подтвердить миссис Хадсон, а брюки он не переодевал. Таким образом, я делаю вывод, что вечер и ночь он провел дома, но не ложился. Вероятнее всего, приглядывал за нашей квартирной хозяйкой, которую так расстроил мой арест, что пришлось дать ей успокоительное. — Он так и объяснил, — Лестрейд вздохнул. — Почти слово в слово. А миссис Хадсон после приема лекарства спала так крепко, что не может с уверенностью сказать, выходил доктор Ватсон из дома ночью, или нет. — Да они договорились! — Андерсон снова начал закипать. — Небось, этот недомерок спрятал грязную одежду, и снова напялил тот костюм, в котором был вчера. — Такой вероятности нельзя исключать, Шерлок, — Лестрейд отвел глаза, ему явно было неловко из-за собственных подозрений. — И где эта грязная одежда? Вы ее нашли? — Шерлок едва сдержал усмешку. — Разумеется нет, иначе говорили бы с нами иначе… Итак, где?  — В квартире мы искали, — инспектор по-прежнему прятал глаза.  — Конечно, Джон ведь настолько наивен, что спрятал бы улику именно в квартире! — детективу все-таки не удалось удержаться от сарказма. — Не нашли, значит. И куда же он ее дел? Сжег в камине?  — Мог и на помойку вынести, — вставил Андерсон. — Мы проверяли, но…  — Но мусор вывозят рано утром, так что проверка баков ничего не дала, — Шерлок снова усмехнулся. — Однако не трудитесь проверять все свалки. Не то, чтобы меня волновало, что Скотланд-Ярд будет копаться в мусоре. Но, напоминаю: ночью шел сильный дождь. От нашей входной двери до помойки не менее тридцати шагов по грунтовой дорожке. После такой прогулки можно было бы выбрасывать и второй костюм. Не говоря уже о том, что на дорожке остались бы прекрасные следы. Вы их видели?  — Не было там никаких следов, — сквозь зубы признал Андерсон, — но это не значит, что…  — Это значит, как минимум, что оснований для ареста доктора Ватсона у вас нет.  — Есть! — эксперт упрямо поджал губы. — Мотив! Только у вас он был, это не мог быть никто другой!  — Или кто-то пытался создать видимость, что это моих рук дело, — Шерлок безразлично пожал плечами.  — Снова валишь все на несуществующего Мориарти! — Андерсон попытался изобразить глумливую ухмылку, получилось слабовато. — На сей раз не выйдет, ты нас больше не одурачишь, чертов псих!  — Мориарти существует! — не выдержал Джон. — Вот он действительно опасный псих, ему убить человека так же легко, как…  — Как твоему дружку. Потому что он и есть Мориарти! Я — это ты! Шерлок ощутил непроизвольную дрожь, и невольно посмотрел на клочок бумаги, который все еще сжимал в кулаке.  — Написано левой рукой, — спокойно резюмировал он, глядя на инспектора, — это совершенно очевидно по тому, как выведены буквы. Рука писавшего не дрожала, минимальное количество отрывов — так мог писать левша, а не тот, кто переложил ручку в левую руку, чтобы изменить почерк.  — Графолог сказал то же самое, — Лестрейд кивнул и наконец посмотрел Шерлоку в глаза.  — Джон Ватсон — правша. Я тоже.  — Это ничего не доказывает! — Андерсон упрямо не желал признавать очевидного. — Вы могли кого-то нанять. Потому ты и знаешь, что писал левша, а теперь делаешь вид, что догадался, как всегда строишь из себя самого умного!  — Так найди этого левшу, которого я, якобы, нанял. Или прекрати нести чушь! Нет, не найдет, где ему… Не с его слабыми мозгами тягаться с самым опасным криминальным разумом в мире… Хотя, казалось бы, чего уж очевиднее. Конечно, он не видел фруктового ножика в левой руке, вырезающего на яблоке IOU, но ведь видеозапись с камер наблюдения в Тауэр Хилл смотрели все. Отзеркаленная надпись «Get Sherlock» была написана левой. Да и не будь этого видео… Догадаться, в принципе, не сложно. Мама Шерлока — левша — в детстве частенько оставляла младшему сыну записки, которые можно было прочитать, только поднеся к зеркалу. Это была своего рода игра, секрет для двоих. Шерлок потратил много часов, чтобы научиться более или менее разборчиво писать ответы тем же способом — это оказалось совсем не просто. Именно тогда мама и объяснила, что левше писать зеркальные письма куда легче, ведь леворукие видят мир иначе. То, что она рассказывала про доминирование разных полушарий мозга, маленький Шерлок не особенно понял, но запомнил, с тем, чтобы разобраться впоследствии. Зеркальная надпись, выведенная уверенным, размашистым почерком, навела бы его на мысль о леворукости писавшего даже без видеозаписи. Нет, Андерсону никогда не найти левшу, оставившего записку на столе его любовницы.  — Если ты его найдешь, и если он под присягой подтвердит, что его наняли я или доктор Ватсон, тогда — и только тогда — у вас будут основания арестовать Джона.  — Он прав, — Лестрейд снова смущенно отвел глаза. — Сними с доктора наручники, на данный момент мы не можем предъявить ему никакого обвинения.  — Ладно, — Андерсон нехотя отцепил от пояса маленький ключик и шагнул к Джону. — Но если с головы Салли упадет хоть один волос… Закончить угрозу эксперт не успел. Скрипнула, открываясь, дверь, в нее просунулась голова молодого полицейского.  — Инспектор, извините… Это оставили охраннику внизу, на ваше имя… Сказали: срочно. Шерлок мгновенно подобрался, увидев конверт. Такой знакомый, из желтоватой бумаги, запечатанный красной сургучной печатью. Большой, но явно не тяжелый, автоматически отметил детектив. Джон издал неопределенный возглас — тоже узнал.  — Такой же конверт был найден в комнате похищенной девочки! — неизвестно чему обрадовался Андерсон.  — Гениально, — фыркнул Шерлок. — На нем нет почтового штемпеля… Кто его принес? Юноша, по виду вчерашний выпускник полицейского колледжа, замялся и жалобно посмотрел на Лестрейда. С одной стороны, проигнорировать вопрос, заданный настолько уверенным, даже властным тоном, было почти невозможно, с другой… нельзя же откровенничать с закованным в наручники преступником.  — Отвечай, — инспектор безнадежно махнул рукой.  — Курьер из службы доставки. Расписался в книге, уже ушел. Попытаться догнать?  — Идиотская мысль, — детектив поморщился. — Не думаю, что он что-то знает. Тот, кто отправил это письмо, не оставляет ни одной зацепки, он вообще не имеет привычки совершать глупые ошибки.  — Только не говори, что это опять…  — Именно Мориарти, но речь сейчас не о нем. — Шерлок в упор посмотрел на Лестрейда. — Между прочим, Грег, кроме того конверта, про который вспомнил Андерсон, было еще два идентичных. Оба доставили нам на Бейкер-стрит, и тоже без участия почты, чтобы невозможно было вычислить отправителя.  — И это значит…  — А значит это только одно: кто бы ни прислал это письмо, он же отправил и все предыдущие. В том числе и найденное в комнате Клодетт Брул. Это похититель.  — То есть ты, — хмуро резюмировал Андерсон.  — Включи уже мозги, есть же у тебя в голове хоть что-то, я полагаю, — раздраженно отмахнулся Шерлок. — Я не мог отнести письмо в курьерскую службу сегодня перед обедом, равно как и Джон, которого вы арестовали рано утром. Сколько же, по-твоему, у меня сообщников? Сам ведь говорил, что я псих, потому у меня нет друзей. Кого кроме Джона мне было просить? Может, еще и миссис Хадсон в чем-нибудь заподозрите?  — Она не выходила из дома, — буркнул Андерсон, явно недовольный таким поворотом событий. — Я на всякий случай оставил наблюдение, вдруг к вам пришел бы кто-то подозрительный… Так что старуха ни при чем. А вот твой брат…  — Уймись, Андерсон, — детектив едва не рассмеялся, представив реакцию старшего Холмса на попытку его арестовать. А заодно и последствия, к которым могла привести такая попытка. Пока Майкрофт ограничился тем, что наводнил Скотланд-Ярд целой армией адвокатов, нанятых защищать непутевого младшего братца, и был просто в ярости, когда тот оптом отказался от их услуг. Но если Шерлок не выпутается достаточно быстро, или если полиция по глупости посягнет на священную особу «скромного сотрудника британского правительства»… Последствия предсказать совершенно невозможно!  — Ты бы лучше письмо вскрыл. Я полагаю, это можно делать без опасений. Сотрудники Ярда все-таки умеют выполнять свою работу, его наверняка проверили, прежде чем переправлять сюда.  — Разумеется, — замерший в дверях мальчишка-полицейский, про которого все забыли, гордо подбоченился. — Его просветили, идентифицировать содержимое с помощью наших сканеров не удалось, но что бы это ни было, оно не содержит ни взрывчатки, ни кислоты, или…  — Еще могут быть биологически активные компоненты, споры сибирской язвы, например, — Шерлок не смог удержаться от ехидства, просто из удовольствия понаблюдать, как вытянется лицо юноши. Однако тот остался стоять с непроницаемым выражением — умница, из него со временем может получиться дельный полицейский! — зато Андерсон поспешно положил письмо на стол, извлек из кармана перчатки и респиратор. Шерлок приподнял брови — неужели он это всерьез?  — Хочу напомнить, что в трех предыдущих аналогичных конвертах была книга сказок, хлебные крошки и пряничный человечек. Так что открывай смело, героический полицейский, ты останешься жив. Скорее всего. Углы губ мальчишки предательски дрогнули, но он быстро взял себя в руки, и никто кроме детектива этого не заметил. И правда молодец, надо посоветовать Лестрейду к нему присмотреться. Андерсон тем временем осторожно надрезал край письма, заглянул внутрь — и неожиданно закричал. Надрывно, отчаянно… А после покачнулся и рухнул на пол в глубоком обмороке. Желтый конверт спланировал из разжавшихся пальцев, осыпав пол и лежащего без сознания эксперта прядями темно-каштановых кудрявых волос. *** Врачебная этика как всегда победила — первым к упавшему Андерсону кинулся Джон. Опустившись на колени, он проверил пульс все еще скованными руками — с него так и не успели снять наручники, а потом неловко стянул с лежащего мужчины пиджак, свернул и подсунул под голову.  — Это просто шок, Грег. Он скоро придет в себя. Лестрейд не ответил, он смотрел на волосы Донован так, как смотрят на могилу лучшего друга, и кажется тоже был близок к обмороку. Чувства Джона были написаны на лице крупными буквами: отчаянное сочувствие. Оба полицейских не раз бестрепетно взиравших на трупы, так расклеились от зрелища, которое не испугает даже ребенка, впервые пришедшего в парикмахерскую. А все потому, что Салли для них не просто женщина, она друг, член команды…  — Ты позволишь? — Холмс нагнулся за конвертом, даже не оглянувшись на инспектора. Конечно позволит, куда он денется. Джим превзошел сам себя. Конверт был битком набит волосами, похоже, череп Донован сейчас напоминает коленку. При всей своей нелюбви к женщине-сержанту, Шерлок поморщился. Не убить, но унизить — как похоже на Мориарти. Под густыми кудрями, когда-то бывшими законной гордостью своей обладательницы, обнаружилась записка, написанная тем же четким почерком и снова левой рукой. «У вас сутки. Найдите ее, или завтра в это же время я пришлю ее пальцы». Шерлок молча отдал послание Джима Лестрейду.  — Тебе придется сделать выбор, Грег. Решить прямо сейчас, веришь ты мне или нет. За сутки найти ее могу только я.  — Но Шерлок…  — Да прекрати же мямлить! Ты знаешь, что я не слишком люблю Донован, но желания видеть ее искалеченной совершенно не испытываю.  — Ты думаешь, что он… Отлично, уже «он», в глубине души Лестрейд все же не думает, что похититель — я.  — Насколько я успел его узнать, свои обещания он всегда выполняет. Лестрейд скривился, как от зубной боли. Шерлок молча ждал, с интересом исследователя наблюдая, как в душе инспектора отчаянно сражаются честный полицейский, чтущий инструкции, начальник отдела, переживающий за подчиненную, и друг, привыкший считать каждое слово детектива-консультанта едва ли не истиной в последней инстанции.  — Ладно, — на него и вправду было больно смотреть. — Думаю, ты прав, нам нужна твоя помощь.  — Я должен побывать на месте похищения, — Холмс сумел остаться совершенно бесстрастным. — Пока мы будем ехать туда, ты расскажешь мне все детали дела, не упуская ни единой подробности. И, кстати, кто-нибудь, избавьте уже меня и Джона от этих браслетов! *** Осмотр квартиры Донован, как и ожидалось, мало что дал. То есть, следов осталось предостаточно, так много, что возникало подозрение — их оставили нарочно. Или похитители были полными дилетантами, что в данном случае совершенно исключалось. Тот же ливень, что снял подозрения с Джона, одновременно изрядно навредил настоящим преступникам — если, конечно, все это не было частью плана. Какова была твоя цель, Джим?  — Их было двое, — резюмировал Шерлок, убирая в карман лупу. — Андерсон, иди сюда, и сфотографируй эти следы. Хмурый эксперт, все еще отчаянно недовольный тем, что Холмса выпустили из камеры, да еще и привлекли к делу, медленно приблизился.  — Здесь давно все сфотографировано, — буркнул он. — И вообще, эти следы могут и не принадлежать похитителям. Я сам приезжал сюда утром, когда Салли не появилась на работе и не отвечала на звонки. Шерлок едва слышно хмыкнул, и Андерсон немедленно окрысился:  — Я не потерплю твоих насмешек, фрик поганый! Что бы ты там себе не навоображал, держи это при себе!  — Что ты, я даже и не подумал о вашей… крепкой внутрикомандной дружбе. Я смеялся над твоей слепотой.  — То есть?  — Здесь был ты, потом Лестрейд и еще двое полицейских. Все, кроме тебя, были в бахилах, а значит, следов оставить не могли. На тебе были те же ботинки, что и сейчас. Очевидно, ты еще за дверью сообразил, что дело дрянь. Следы взлома увидел?  — Точно.  — Немудрено, они довольно грубые. Итак, ты вошел, замер на пороге, постоял с минуту, а потом медленно пошел в обход комнаты вдоль стены, заглянул на кухню…  — Откуда, черт возьми, ты все это знаешь?! — Андерсон развернулся, и попытался схватить Шерлока за грудки, тот резко отступил назад. — Можно подумать, что…  — Что я за тобой следил? Версия, достойная гения, учитывая, что я в это время в камере сидел.  — Тогда как?..  — Андерсон, думай головой. Ты, очевидно, в машине приехал, да и дождь уже кончился, но на светлом паркете твои следы все равно остались, хоть и не очень отчетливые. Хочешь взять лупу и посмотреть сам?  — Поверю на слово, — буркнул сквозь зубы эксперт.  — А вот здесь, — Шерлок отвернулся от Андерсона, и посмотрел на замершего у стены Лестрейда, — следы людей, которые побывали в квартире во время дождя. Они вообще тут довольно много наследили, я мог бы детально описать их действия, если бы для поисков Донован это что-то дало. Но кое-что у нас все же есть: один из похитителей оставил прекрасный отпечаток левой подошвы на покрывале, которое упало, очевидно, во время борьбы. Или же когда с кровати срывали простыню.  — Почему ты решил?..  — Вряд ли милейшая Салли имеет привычку спать на голом матрасе. Но вернемся к следу. Один из двух похитителей носит армейские ботинки с рифленой подошвой. Размер — 13-й. Шерлок задумчиво поставил рядом с отпечатком собственную ногу.  — Видите?  — Да уж, ноги у него просто огромные, — изумленно выдохнул Джон.  — Как и рост, — добавил Холмс.  — А это-то с чего? — огрызнулся Андерсон. — Может, это вообще твой доктор был, специально нацепивший ботинки на несколько размеров больше, чтобы отвести подозрения?  — И с той же целью передвигавшийся по комнате огромными прыжками? Смотри: здесь след левой ноги, а правой — вон на той половице. Ты сможешь так шагнуть? С этими словами Шерлок сделал очень длинный шаг, и все равно немного не дотянул до следа похитителя.  — Он прилично выше меня, и уж тем более, выше Джона. Если ты пройдешь дальше по этой цепочке следов, то убедишься, что ширина шага везде одинакова. К тому же, он настолько силен, что просто взял Донован в охапку и вынес из квартиры. Вероятно, обмотав в простыню, как в смирительную рубашку.  — С чего ты взял? — Андерсон не отрываясь смотрел на голый матрас, словно пытаясь представить, что здесь происходило.  — Не тупи, зачем бы еще они ее забрали, не на память же! Похититель-фетишист, ворующий девушек вместе с их постельным бельем. Ты сам в такое веришь? Джон одобрительно хмыкнул, но эксперт на сей раз, ни на подначку, ни на смешок никак не отреагировал.  — А теперь представь себе, каким ростом и силой надо обладать, чтобы, не напрягаясь, скрутить опытного, подготовленного полицейского сержанта, хоть и женщину?  — Вообще-то да, Салли борьбой занимается, — Лестрейд грустно кивнул. — На тренировках никому из мужчин отдела не уступает.  — Может, она спала, и ее застали врасплох, — кажется, Андерсон спорил исключительно ради того, чтобы спорить.  — И это говорит эксперт, — Шерлок скривился. — Как всегда феерическую чушь спорол. Донован не просто успела проснуться, но и отбежала вон в тот угол.  — Это ты тоже по следам узнал? — ухмылка полицейского напоминала оскал.  — Она была босиком, — спокойно заметил консультирующий детектив. — Но следы похитителя ведут прямо туда. К тому же, видишь обломки журнального столика? Надеюсь, вы их осмотрели?  — Какой смысл, если…  — Идиот, твоя подружка кинула в него этим столиком — видишь, стеклянная крышка разбилась. Если вам повезло, он мог порезаться об осколки, или оставить там отпечатки пальцев… Хотя, едва ли, скорее всего он был в перчатках…  — Мы все равно проверим, — инспектор серьезно посмотрел на помрачневшего эксперта.  — Потом похититель просто схватил ее, — Холмс продолжал говорить, словно его и не прерывали. — На мягкой коже подлокотника кресла остались прекрасные следы ногтей. Явно совсем свежие… Она отбивалась, потом пыталась уцепиться за кресло. Похититель взял ее в охапку, дотащил до кровати, и уже там сорвал простыню… Именно тогда покрывало упало на пол и он наступил на него.  — А второй? — тихо спросил Джон из своего угла. — Ты говорил, их было двое.  — Второй все это время стоял за дверью. Уже когда его напарник вынес Донован из квартиры, он прошел в кухню и оставил на столе записку, которая скорее всего была приготовлена заранее.  — Можешь о нем что-нибудь сказать?  — Очень мало. Ростом немного повыше Джона, судя по ширине шага. Носит модельные туфли. Вероятно, главный из двух. А еще, поклясться готов, у него темные волосы, карие глаза, ехидная ухмылка, костюм от Вивьен Вествуд, и зовут его Джим Мориарти. Но до этого попытайтесь додуматься сами.  — Почему ты так решил?  — Подумай сам, Грег, — Шерлок равнодушно пожал плечами. — Всю работу выполнял его напарник. Он остался в прихожей, в комнату не проходил, очевидно, не желая, чтобы Донован впоследствии узнала его. Возможно, досье на него есть в полицейской картотеке, или она видела его раньше.  — Невысокий, и Салли знает его в лицо, — Андерсон ухмыльнулся. — По-прежнему будешь утверждать, что у нас нет оснований для ареста твоего доктора?  — Найдите у Джона такие туфли, иначе говорить не о чем. К тому же, размер не совпадает, — Шерлок резко развернулся и направился к выходу. — Тут мы увидели все, что возможно. Не могу сказать, правда, что это сильно помогло в поисках.  — И что ты думаешь делать дальше? — Лестрейд снова помрачнел.  — Изучать дорожки вокруг дома, совать нос во все щели, опрашивать соседей. Андерсон открыл было рот, но Шерлок остановил его жестом.  — Знаю, вы с ними уже говорили. Но, как ни печально это признавать, люди не всегда готовы сотрудничать с полицией. Я же лицо неофициальное. Вдруг мне больше повезет?